Текст книги "АнтиМетро, Джек Потрошитель"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава девятая
Двойное убийство

Татьяна, машинально прикрывая лицо рукавом лёгкой летней курточки, внимательно осмотрела мужской труп и констатировала:

– Классический английский жених, только что покинувший церковный собор, где сочетался законным браком…. На спине имеются входные пулевые отверстия? Ответных же – на груди – не наблюдается. Следовательно, скорее всего, стреляли с приличного расстояния, то есть, явно не в упор – современные пистолеты имеют приличную убойную силу…. Так-с, а что это зажато у нашего покойника в правой ладошке? Милый, взгляни-ка, пожалуйста.

– Шестизарядный браунинг польской сборки, – через полминуты известил Артём. – Безобидная детская игрушка, не более того. Так, дорогая пугалка. Типа – голодных бродячих собак отгонять. Причём, с рукояткой, украшенной розовыми и светло-зелёными перламутровыми вставками. Из данного обстоятельства делаем вывод, что покойник – при жизни – являлся записным франтом и отчаянным щёголем. Запомним этот немаловажный и интересный факт…. Обойма пуста, патрона в патроннике нет, из ствола пахнет свежей гарью. Видимо, перед смертью «женишок», убегая от смертельной опасности, отстреливался до последнего. Кстати, в двух метрах от покойника валяется карманный фонарик. Правда, неработающий. Очевидно, разбился при падении на бетонный пол…

– А из чего продырявили нашего пижона с голубой розочкой?

– Тоже из пистолета, но уже гораздо более серьёзного калибра. Не сорок пятого, конечно, но – всё же…. Скорее всего, как в той старинной студенческой песенке, мол: – «Смит-Вессон, калибра тридцать восемь, верный – до последней перестрелки…». Что-то вроде того…

– Жених – традиционный мальчишник – весёлая проститутка, выпрыгивающая из торта – сумасшедший директор Музея детства, озабоченный моими нравоучениями, – принялась наскоро выстраивать логическую цепочку Таня. – В конечном итоге, мышеловка и захлопнулась. Верно, Тёма? Надо давать команду о срочном аресте мистер Фрэнка Уилшера?

– Не торопись, решительная амазонка, – посоветовал Артём. – Сейчас свяжемся, как и надлежит по последним инструкциям, с Джоном Ватсоном. Доложим, послушаем, посовещаемся и – без должных на то причин – волну гнать не будем…

Он достал рацию и, выдвинув из корпуса толстую телескопическую антенну, нажал на нужную кнопку.

– И-и-и-и, – тоненько и нудно запел эфир. – И-и-и-и, здесь Доктор. Что у вас, Тёмный?

– Труп молодого мужчины в костюме жениха, с симпатичной голубой розочкой в петлице…

Когда разговор завершился, Артём запихал рацию в брючный карман и задумчиво взлохматил волосы на затылке.

– Что там, любимый? – полюбопытствовала Татьяна. – Нестандартные и неожиданные новости?

– Ага, неожиданней не бывает. Угадала, сообразительная наяда. Группа Ватсона – в свою очередь – обнаружила окровавленный труп, лежащий рядом с новеньким надувным матрасом. Тоже мужской, облачённый в шикарный костюм с голубой розочкой. Только – в отличие от нашего – со спущенными штанишками…

– Фу, какая гадость! Тьфу! Не люблю я этих противных голубых типов, которые на русскую букву «п»…. Тёма, а как это прикажешь понимать? Откуда в технологическом туннеле «Майл-Энд» взялись…м-м-м, геи? И что они здесь делали?

– Надо думать, что предавались противоестественному соитию. Для этих целей и надувной матрац, мерзавцы, прихватили с собой…

– Это я уже поняла. Заканчивай ломать комедию! – рассердилась жена. – Шутник выискался, тоже мне…. Я, ведь, спрашиваю сугубо по делу. Что произошло в этом страшном туннеле? Кто в кого стрелял?

– Не могу, хрустальная радость, чётко ответить на твой вопрос, – перестал улыбаться Артём. – Впрочем, можно предположить следующее. Новоявленный «Потрошитель» вышел ночью – по своему обыкновению – погулять по любимому туннелю. Глядь, голубые парни усердно занимаются всякими пошлыми глупостями и извращёнными гадостями. Мохнатое сердце маньяка тут же заледенело, охваченное приступом брезгливости и праведного гнева. Выхватил наш «Джек» из наплечной кобуры крупнокалиберный пистолет, да и открыл по незваным гостям огонь на поражение. Первого гадёныша – который на русскую букву «п», как ты, милая, это называешь – он застрелил на месте, а за вторым пришлось немного побегать по подземелью…

– Немного? – уточнила Таня. – Вообще-то, мужские трупы разделяют полновесные два километра…. Кстати, Тёма, получается, что мистер Уилшер здесь не при делах. То есть, его имя – бесспорно и однозначно – можно смело вычёркивать из списка подозреваемых.

– Почему это?

– Потому. Ну, сам подумай. У покойника (мужчины среднего возраста, без каких-либо внешних признаков инвалидности), обнаруженного нами, при себе имелся карманный фонарик. Можно – со стопроцентной уверенностью – предположить, что он передвигался по шпалам технологического туннеля с весьма приличной скоростью. Как же хромой старик Уилшер, не расстающийся с тростью, мог его догнать? Молчишь?

– Может, у сумасшедшего директора Музея детства имелся под рукой молодой и быстроногий помощник, – не желая расставаться без боя с симпатичной версией, возразил Артём.

– Не смеши меня, пожалуйста, подземный сыщик. Маньяки не ходят парами. Они – по определению – являются волками-одиночками и никогда не сотрудничают друг с другом. Если мне не веришь, то спроси у любого дельного психиатра.

– А, помнишь, Хантер говорил про полнолуние? Мол, при полной Луне у некоторых людей могут – самым кардинальным образом – меняться способности? Физические, в том числе? Почему бы не предположить, что седобородый мистер Уилшер относится к славной когорте хронических лунатиков?

– Во-первых, в лондонском метрополитене – если ты до сих пор не заметил – Луна отсутствует как класс. Во-вторых, полнолуние было трое суток назад…. Наши дальнейшие действия, господин не в меру мечтательный и медлительный подполковник?

Задумчиво пощёлкав предохранителем найденного браунинга, Артём озвучил ближайшие планы:

– Раскрывай, верная супруга, походный дипломат, доставай фотоаппарат, ручку и бумагу. То бишь, занимайся рутинной работой по тщательному протоколированию осмотра места преступления и тела пострадавшего. Не забудь и обыск – в присутствии понятых, ясный перец – произвести. Все карманы старательно обшарь. Сейчас я к тебе подошлю двух бойцов. Фонарик будут держать, мертвеца – в случае возникновения такой необходимости – переворачивать с бока на бок, всякие бумажки подписывать…

– А ты куда?

– Прогуляюсь до перекрёстка и прикажу, чтобы дрезину перегнали сюда. Труп-то – в любом раскладе – надо будет на неё загружать.

– Тёма, подожди, – попросила жена.

– Что такое?

– Зачем ты пистолет запихал в карман? Небось, замылить хочешь?

– С чего ты взяла, красотка с симпатичными бантиками? Ни сном, ни духом, честное слово. Тем более что он не заряжен.

– На земной поверхности пройдоха Хантер любые патроны за десять минут достанет. Неоднократно проверено…. Отдай-ка мне польскую игрушку. Внесу её в список вещей-улик под номером один. Отдавай-отдавай! Зачем нам сдались неприятности, заработанные на ровном месте?

– Когда вернусь – совместно с дрезиной – тогда и верну. А в протокол данный пистолетик записывай, чего, уж, там. Не буду, так и быть, заниматься сопливым мальчишеством, как-никак, подполковник…

Отдав английским спецназовцам соответствующие указания, Артём двинулся по направлению к мотодрезине. Он шагал медленно, плавно и вдумчиво перемещая луч фонаря по рельсам и бетонному полу.

«Правильно, братец!», – одобрил педантичный внутренний голос. – «Не мешает – лишний раз осмотреться на местности. Вдруг, при первичном осмотре пропустили что-либо важное? Например, капли человеческой крови. Ведь, и убийцу – в процессе недавней перестрелки – могла зацепить меткая ответная пуля…. Да, картинка окончательно запуталась и затуманилась. Каким образом в технологический туннель проникла парочка геев? Прибыли они сюда самостоятельно? Или же вместе с нашим милейшим «Джеком»? Хотя, вполне может быть, что «Потрошитель» в данном раскладе, и вовсе, не принимал участия. Например, имел место быть классический любовный треугольник. В укромном местечке собрались три законченных чудака на многострадальную русскую букву «п»: два «активных» и один – насквозь – «пассивный». «Активные» не поделили «пассивного» и тут же устроили междоусобную разборку, сопровождавшуюся пальбой из пистолетов. В результате – два безнадёжных трупа. Куда подевался третий законченный чудак с противоестественными наклонностями? Ушёл домой, понятное дело. Тем же путём, каким и пришёл в туннель. Каким конкретно? Извини, не знаю. Надо хорошенько подумать…. Стоп! А это что такое? Похоже, кто-то потерял туфлю…».

Рядом с правой – по ходу движения – рельсиной лежала грубая кожаная сандаля.

«И никакая это ни «сандаля», блин великобританский. А самый натуральный «дас», то бишь, национальная сомалийская обувь», – поправил начитанный внутренний голос. – «Только этого нам и не хватало! Типа – подземный лондонский туман окончательно сгустился, уплотнился и заматерел…. Получается, что теперь на первый план выходит «чехословацкая версия», казавшаяся ранее смехотворной и несерьёзной? Не торопись с далеко-идущими выводами, братец, не торопись…. Здесь совсем недавно прошли (тебя, понятное дело, включая), шесть человек. Прошли и ничего не заметили? В теории, конечно, такое могло произойти. Мол, всё внимание сконцентрировали сугубо на «боковушках», темно было, вот, и проворонили туфельку. Бывает…. Могли, в общем-то, запросто просмотреть, если бы ни одно немаловажное обстоятельство – среди этих шестерых была и наша бесценная Татьяна Сергеевна. Она является мировым эталоном наблюдательности и внимательности, и не могла, даже если бы и захотела, допустить такую вопиющую оплошность. Туфелька – это вам не горошина, закатившаяся в глубокую трещину, и не крохотная капля крови на грязном бетонном полу…. Тогда – что? Без всяческих малодушных сомнений и трусливых колебаний можно сделать однозначный вывод – сомалийский «дас» коварно и подло подбросили. Кто подбросил? Вот, сейчас и выясним…. Для чего-то – во времена армейской бурной молодости – изучалось же высокое искусство проведения экстренных допросов? Ну, тогда, в Учебном центре ГРУ, перед полугодовой командировкой на ливийско-алжирскую границу. Недели три с половиной, как сейчас помню, мурыжили. Даже экзамены заставили сдавать. Что тогда нам с тобой поставили? Кажется, «четыре с плюсом»…».

Возле мотодрезины обнаружилась широкая мужская спина, озабоченно склонившаяся над двигателем, с которого был снят тёмно-коричневый кожух.

– Замер на месте! – демонстративно щёлкнув пистолетным предохранителем, велел Артём. – Теперь медленно выпрямился и поднял руки вверх. Ну? Молодец, правильно просекаешь сложившуюся ситуацию. В случае чего – пальну, долго не раздумывая и особо не сомневаясь. Понятное дело, что по ногам. Но, всё равно, будет очень-очень больно. Теперь медленно, не делая резких движений, повернулся…. Ба, знакомые все лица! Щекастые такие, усатые, русоволосые…. Если, конечно, не ошибаюсь – господин Нецид? Отвечать, рожа мерзкая, когда спрашивают! Мать твою чешскую…

– Милош Нецид, инженер. А в чём, собственно, дело? Какие ко мне претензии?

– Это тебе, гниде усатой, на том свете объяснят, – многозначительно улыбнулся Артём. – Причём, подробно и доходчиво объяснят, усердно подбрасывая в топку новую порцию берёзовых дровишек. Ты же – в это самое время – будешь высоко подпрыгивать на Адской сковородке, отчаянно визжа и корчась от нестерпимой боли…. За каким хреном, урод законченный, подбросил на шпалы сомалийскую тапочку? Отвечать!

– Не знаю, о чём вы говорите, господин подполковник. Ни сном, ни духом, клянусь. Ни в чём не виноват. Двигатель осматриваю, никаких тапочек и в глаза не видел…

– На колени, сука! Считаю до трёх. Извини, дальше не умею. Один, два…. Молодец, Милош. Молодец…. Смотреть мне в глаза! Я, ведь, если ты ещё не понял, являюсь русским. Типичным таким, среднестатистическим и дремучим…. Тебе, милок, старенькая любимая бабушка ничего не рассказывала о славном 1968-ом годе? Отвечать, морда кандальная, когда спрашивают! – Артём не удержался и, подойдя вплотную, влепил допрашиваемому пару крепких и увесистых оплеух. – Юшка кровавая закапала из длинного носика? Ну, извини, брат-славянин, но только не стоит так тупо упорствовать. А, главное, никогда не надо обманывать старших. Тебя, что же, папа с мамой не учили в детстве этому основополагающему моменту? То бишь, наимудрейшей и наиважнейшей философской сентенции? Напрасно, право слово, напрасно…. В глаза смотреть, кому сказано! Меня три раза контузило в Чечне, так тебя растак! Убью и не поморщусь! Причём, заметь, харя толстощёкая, мне за это ничего не будет. Даже жестокосердный Гаагский Трибунал не привлекает контуженных и увечных к ответственности…. Что, и дальше будем в молчанку играть и строить из себя несравненного героя? Пристрелю, ведь, к нехорошей маме…

Минут через пять-шесть, жалобно и тоненько всхлипывая, чех во всём признался:

– Я «дас» подбросил. Извините…

– Господь Бог простит. Если, ясный чешский перец, утром встанет с правильной ноги, и не будет мучиться с похмелья, – язвительно хмыкнул Артём. – Зачем сандальку подложил, вредитель? Колись!

– Так получилось, – по-детски давясь слезами, захныкал чех. – Виноват, не сдержался…. Большая часть наркотиков в Ист-Энде проходит через сомалийцев. Вся их молодёжь – мужского пола – промышляет карманными кражами. А сомалийские проститутки, вообще, мрак полный….

– Чем же они отличаются от других гетер? Знаешь, надеюсь, смысл этого экзотического словечка?

– Знаю, конечно. В России таких женщин принято называть коротким и ёмким словечком, начинающимся на букву «бэ»…

– Молодец, инженер, правильно всё понимаешь, – скупо похвалил Артём, после чего – для сохранения нужной динамики процесса – резко пнул носком ботинка Нециду под рёбра. – Не терять заданного темпа! Излагай дальше! Так чем, собственно, сомалийские шлюхи отличаются от обычных? В чём тут – фишка?

– Они очень дешёвые. Практически – дармовые. Просят от двух до пяти английских фунтов стерлингов – за набор стандартных услуг. А моему старшему сыну скоро исполняется шестнадцать лет. Очень, знаете ли, опасный и противоречивый возраст, тлетворное влияние старших по возрасту друзей, неприличные немецкие фильмы, транслируемые по каналам кабельного телевидения…. Зачем же мне надо, чтобы ребёнок – на ровном месте – заразился СПИДом? Зачем, спрашивается? Молчите, господин подполковник? Вот, и я о том же…. У вас, как я понимаю, скоро тоже ожидается прибавление в семействе? Поставьте себя – на моё место…

– Отставить – словоблудие! Молчать!

– Молчу-молчу…. Только, пожалуйста, не бейте…

– А я даже и не начинал, – хмуро сообщил Артём. – Значится, решил всё свалить на кровожадных и подлых сомалийцев? Воспользоваться, так сказать, удобным моментом?

– Ага. С женой посоветовался и…

– А жена, небось, учится в Университете Королевы Марии?

– Преподаёт там восточно-европейскую литературу девятнадцатого-двадцатого веков, в том числе, и классическую русскую. Достоевский там, Толстой, Чехов, Тургенев, Бунин…. Супруга и посоветовала, мол: – «Будешь проезжать на мотодрезине мимо проклятого туннеля – забрось туда африканский «дас». Глядишь, полиция его – рано или поздно – найдёт и займётся сомалийцами. Если даже их и не выгонят из Ист-Энда, то, по крайней мере, эти мерзкие сволочи малость попритихнут. То бишь, будут вести себя поприличнее, с оглядкой…».

– Понятное дело…. Ладно, чешский брат, держи, так и быть, сомалийскую обувку. Прячь.

Путеец, торопливо и неловко запихав африканскую сандалину за пазуху тёмно-синей спецовки, уточнил – дрожащим голосом:

– Вы же, господин подполковник, не расскажите об этом…э-э-э, досадном недоразумении? Умоляю вас! Заклинаю! Я, ведь, до сих пор так и не получил полноценного английского гражданства. Только вид на жительство – по поводу воссоединения семьи. Пожалуйста…. Я готов…

– Прекращай ныть, любезный, – брезгливо поморщился Артём, небрежно отправляя пистолет в задний брючный карман. – Ты, как-никак, имеешь дело с русским офицером. Я не занимаюсь пошлым стукачеством. Убить – в процессе служебной деятельности – пару-тройку фигурантов? Без вопросов. Даже с некой (малой, честное слово!), долей удовольствия. Но «стучать», уподобляясь лесному дятлу, посторонним спецслужбам? Не дождётесь, хари аристократические. До самого морковкиного заговенья ждать придётся! Я, конечно, не подарок, но и ребята из МИ-6 и Скотланд-Ярда, отнюдь, не именинники…

– Спасибо!

– «Спасибо», как известно, в стакан не нальёшь. Так что, дорогой товарищ Нецид, должок за тобой – некоторое время – будет числиться. До тех пор, ясные чешские Татры, пока я этот долг не востребую.

– Конечно, господин подполковник, как скажете. Помогу, чем смогу…

– Конечно – старенькая конюшня и дерьма полная сворешня, как обожает выражаться одна старенькая аргентинская сеньора, с которой я, Нецид, тебе не рекомендую встречаться. Если бы сейчас на моём месте – совершенно случайно, свежая говяжья печёнка – оказалась бы сеньора Мартина Сервантес-Рамос, то ты уже давно лишился бы одного – из двух – лопоухих ушей. Просто так бы лишился бы, ради начала предметного разговора. Честью офицера клянусь, что просто так…. Доехало, усач хренов? Вот, то-то же. Считай, что ты завербован российским ГРУ. Ничего личного, служба. И поверь мне, что легко отделался. Скажи спасибо однофамильцу, который играет за футбольный московский клуб ЦСКА. Занятный такой парнишка, да и красивые голы забивает регулярно.

– Господин подполковник, а что вы нашли в туннеле? – облегчённо вздохнув, спросил чех. – Очередной труп?

– Ага, парочку, на этот раз, – подтвердил Артём. – Заканчиваем трёп! Залезай в кабину и без промедлений заводи свою железяку. Прокатимся немного, остановишь дрезину возле правого «боковика», рядом с входом в который боец дежурит…

В начале четвёртого утра – возле заплесневелой металлической решётки, преграждающей доступ к секретному объекту «А-317» – мобильные группы, наконец-таки, встретились.

– Что у вас? – устало отдуваясь и болезненно морщась, спросил Ватсон. – Чёртов бронежилет! Поясницу, зараза, натёр до крови…

– Никаких документов при покойном не обнаружено, – дисциплинированно сообщил Артём. – Отыскалась только обезличенная визитка элитного лондонского гей-клуба. Ещё имеются три дырки в спине – от пистолетных пуль приличного калибра, и пижонский браунинг польской сборки с пустой обоймой. Мы сфотографировали мёртвое тело, лежавшее в кровавой луже, с разных ракурсов, составили подробный протокол осмотра места преступления и аккуратно упаковали покойника в стандартный «морговский» мешок, который – в свою очередь – разместили на мотодрезине. Доклад закончен.

– У нас наблюдается аналогичная ситуация, – тяжело вздохнул инспектор. – Только пистолетные пули вошли мертвецу в грудную клетку, и их насчитывается четыре штуки. Документы отсутствуют, визитка гей-клуба, наоборот, имеется. Ещё нашлась объёмная брезентовая сумка, в которой под землю доставили надувной матрац…. Согласитесь, что клубная карточка является отличной зацепкой. По крайней мере, уже понятно – в каком направлении следует усердно копать…. Но каким образом наши голубые бедолаги оказались в технологическом туннеле? Леди Татьяна, вы же считаетесь – среди нас – самой сообразительной и разумной персоной. Что думаете обо всём этом?

– Надо тщательно проверить, не наблюдалось ли вчерашним поздним вечером на платформах станции «Майл-Энд» каких-либо шумных происшествий, – польщено улыбнувшись, откликнулась Татьяна. – Например, драк, потасовок, скандалов и тому подобное…

– Есть такое дело. Мне недавно доложили, что на перроне «красной» линии – незадолго до закрытия метрополитена – произошла стычка между подвыпившими пассажирами. Конечно, полноценной дракой это назвать нельзя, но порядка двух десятков мужчин отчаянно толкались, пихались, обзывались, ругались и громко кричали. Полицейским, дежурившим на платформе, пришлось вмешаться в ситуацию. У наиболее активных участников происшествия были затребованы документы. После составления протокола (по упрощённой форме), все дебоширы и скандалисты были отпущены по домам.

– Всё ясно, – загадочно хмыкнула Таня. – Как говорится – элементарно, мой дорогой Ватсон.

– Простите, но можно поподробней?

– Можно. Как известно, все геи являются законченными и безнадёжными чудаками, обожающими всякие экстравагантные и бессмысленные поступки. Вот, и наша сладкая парочка, скорее всего, решила слегка пощекотать себе нервишки. А именно, уединиться – для противоестественных интимных отношений – в технологическом туннеле, где недавно зарезали двух проституток. Чудаки, одно слово…. Дальше – всё просто. Единомышленники геев разыграли нехитрый спектакль, мол, намечается жаркая драка. Полицейские, дежурившие на перроне, повелись на это дурацкое представление, отвлеклись и утратили бдительность. Пользуясь этим обстоятельством, наши романтические чудаки и проникли в туннель. Надо очень внимательно и дотошно изучить вечерние видеозаписи с платформы «красной» линии…

Тоненько запиликала рация.

– Я слушаю, – поднося к уху чёрный брусок, известил инспектор. – Повторите, пожалуйста, ещё раз…. Это установлено точно? Третьего не было? Спасибо за важную информацию. Роджер…. Вы, милая леди Татьяна, вновь оказались правы. То есть, на высоте. Я удивлён, поражён и восхищён. Преклоняюсь перед вашим могучим интеллектом, недюжинным талантом и природной интуицией. Мои сотрудники внимательно изучили вечерние «метрошные» видеозаписи. Всё так и было, как вы предположили ровно минуту назад. Под шумок, пользуясь бестолковой сутолокой и суетой, два типа – с голубыми розочками в лацканах дорогих пиджаков – по короткой лесенке спустились в туннель…. Впрочем, главный вопрос до сих пор остаётся без ответа. Кто же застрелил членов почтенного заведения? И куда потом этот «кто-то» подевался?

– Вы сказали – «почтенного»? – недоверчиво прищурилась Таня. – Я не ослышалась?

– Нет, всё верно, именно – почтенного. Заведение, упомянутое в визитных, то есть, в информационных карточках, было основано более ста двадцати лет тому назад. Среди мужчин, состоящих в этом клубе, числятся многие английские аристократы, звёзды эстрады первой величины, знаменитые кинорежиссеры и – даже – члены сегодняшнего правящего кабинета. Современная Великобритания – толерантная страна, и каждый её житель имеет полномасштабную свободу выбора – относительно тех или иных бытовых пристрастий и устоявшихся привычек. Лишь бы всё происходило в рамках действующего Законодательства…

– Это, толерантный мистер Ватсон, мы уже давно поняли. Что же касается вашего последнего вопроса, мол: – «Куда подевался неизвестный злодей с крупнокалиберным пистолетом в кровавых ладошках?». Я думаю, что туда, – Татьяна указала рукой на железную решётку, щедро поросшую тёмно-зелёным мхом и светло-голубой плесенью. – Как бы нам проникнуть за мохнатое препятствие и всё там внимательно осмотреть?

– Это практически невозможно осуществить, – заскучал Ватсон. – Вот, мистер Бридж написал запрос – с просьбой поделиться информацией о секретном объекте, числящимся под литерой «А-317». И, что же? Нынче, как вам известно, сэр Томас находится под домашним арестом.

– Но, ведь, мистер Томас Бридж отстранён от расследования совсем по другому поводу?

– Вы так считаете? Ну-ну. Вопрос, что называется, риторический…. В любом случае, я, как говорится, тщательно умываю руки. Более того, в сегодняшнем рапорте о замшелой решётке даже не буду упоминать. В том плане, что себе дороже, а на заслуженную пенсию я пока, слава Богу, не собираюсь…. Однако, начиная с этого момента, в данном технологическом туннеле будут располагаться постоянные посты. Все восемь спецназовцев остаются здесь на суточное дежурство, завтра же их, естественно, сменят. Причём, два бойца будут нести караул именно около подозрительной решётки. Кроме того, отменяются все текущие ремонтные работы – как в этом технологическом туннеле, так и в смежных с ним.

– К вам, коллега, будет одна маленькая и пустяковая просьба, – вмешался в разговор Артём. – Необходимо установить имя-фамилию одного мальчишки, не любящего плюшевых медвежат…

Он вкратце рассказал инспектору о странном инциденте, произошедшем полтора месяца назад в лондонском Музее детства.

– Извините в очередной раз, но ничем не могу помочь, – насквозь казённым и сухим голосом сообщил Ватсон. – Права детей – в Великобритании – святое дело, а наш Скотланд-Ярд не имеет к органам социальной защиты и опеки никакого отношения.

– Кто же нам может помочь в разрешении этих двух животрепещущих вопросов?

– Наверное, только английский Премьер-министр, наделённый соответствующими полномочиями. Запишитесь – в общепринятом порядке – к нему на приём. Глядишь, годика через два с половиной вас и пригласят на аудиенцию. Быстрее не получится, наш нынешний Премьер – очень занятой и востребованный человек…

Таня, небрежно поигрывая карманным фонариком, заявила – с нотками горделивого превосходства в голосе:

– Пусть лохи чилийские ждут годами. А мы с вашим хвалёным Премьер-министром переговорим сегодняшним вечером.

– Шутить изволите, насмешливая леди?

– Как вам сказать, романтический инспектор. Я и сама – по нашей беспокойной и непредсказуемой жизни – иногда теряюсь. Мол, является ли происходящее – юмором? Или, наоборот, всё вокруг нас серьёзное – до полного и скучнейшего омерзения? Философия – наука призрачная, допускающая двусмысленные и туманные толкования…