Текст книги "Феномен доктора Хауса. Правда и вымысел в сериале о гениальном диагносте"

Автор книги: Андрей Кокотюха

Соавторы: Евгения Захватова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Вредные привычки и увечья гениальных сыщиков

Наделяя своего героя физическим увечьем и вредными пристрастиями, Дэвид Шор всего лишь следует традициям не только Конан Дойла, но и детективного жанра как такового. Согласно этим традициям главный положительный персонаж истории о раскрытии преступлений устанавливает истину благодаря не своим внешним или физическим данным, а исключительно благодаря умению нестандартно мыслить и делать смелые выводы. Причем понятие «положительный герой» в силу наличия у него вредных привычек значительно видоизменяется.

– У Эркюля Пуаро, одного из героев Агаты Кристи, отталкивающая внешность: яйцевидный череп, частично покрытый подозрительными темными волосами, и гигантские усы, расположенные строго горизонтально. К тому же этот бельгиец так же, как и его предшественник Холмс, до неприличия хвастлив.

– Ниро Вульф, герой цикла романов Рэкса Стаута, страдает ожирением и перемещается с этажа на этаж в своем доме в специальном лифте. Его это ничуть не смущает. К тому же Вульф – мизантроп и сексист.

– Сэм Спейд, герой романа Дэшила Хэммета «Мальтийский сокол» – постоянно пьющий виски циник и грубиян, не признающий идеи равенства полов и вообще не слишком лестно отзывающийся как о женщинах, так и о человечестве в целом.

– Журналист Питер Стайлз, криминальный репортер, персонаж серии романов американского писателя Джадсона Филипса (более известен под псевдонимом Хью Пентекост), из книги в книгу кочует на протезе: у героя, противостоящего гангстерам, нет ступни.

– Журналист Ирвин Флетчер, герой серии романов Грегори Макдональда – «плановой» наркоман, не вступающий в очередное единоборство с преступником без запаса сигарет с марихуаной в кармане.

– Анастасия Каменская из романов Александры Марининой хронически ленива, не умеет готовить и мучается от боли в позвоночнике.

– Эраст Фандорин, персонаж серии романов Бориса Акунина, заикается и очень робок с женщинами. Штабс-ротмистр князь Лавр Козловский, один из героев нового акунинского цикла, тоже хромает: нога повреждена во время скачек в результате защемления нерва. Хромота не мешает князю гоняться за немецкими шпионами.

– Мэтт Скаддер, бывший полицейский, сквозной персонаж цикла детективов Лоуренса Блока – алкозависимый разведенный мужчина, посещающий группу анонимных алкоголиков и без особого успеха проходящий программу излечения «12 шагов». Этим же заболеванием страдает сыщик Харри Холле из серии детективов современного шведского писателя Ю Несбё.

– Декстер Морган, судмедэксперт из цикла романов Джеффри Линдсея, охотится в Майами на серийных убийц, сам будучи маньяком. Но свою разрушительную энергию, вызванную психическим расстройством, Декстер как раз и направляет на избавление общества от педофилов и садистов.

Приведена только небольшая часть подобных примеров. Уважающий себя автор, причем не только детективов, старается наделить своего персонажа какой-нибудь червоточинкой, демонстрирующей отклонение от общепринятых норм в поведении героя. Однако подобные отклонения ярко демонстрируют необходимость пересмотра или хотя бы коррекции этих самых общепринятых норм. В случае с доктором Хаусом именно его манера поведения и манера общения выглядят нормой, а все вокруг – отклонением от этой нормы. Своим успехом в работе сначала Холмс, а теперь Хаус демонстрируют: большинство привыкло жить по трафарету и уже не отдает себе в этом отчет, считая собственное слияние с окружающей средой нормой, а любую попытку выделиться – отклонением или извращением.

В свое время Артур Конан Дойл признавался, что хотел показать своего героя человеком, которому чужды мода и условности, принятые в обществе. Таким же Дэвид Шор увидел и Грегори Хауса. Поведение этих родственных персонажей и им подобных определяется как девиантное.

Девиантное(от «девиация» – отклонение от нормы) поведение – совершение поступков, которые противоречат нормам социального поведения в том или ином сообществе. К основным видам девиантного поведения относятся, среди прочего, преступность, алкоголизм, наркомания, склонность к суициду, проституция. Согласно теории аномии Р. Мертона (Роберт Кинг Мертон – один из самых известных американских социологов XX века) девиантное поведение возникает прежде всего тогда, когда общественно принимаемые и задаваемые ценности не могут быть достигнуты некоторой частью этого общества. Грегори Хаус с его набором отклонений не одинок. Всему миру, социальному бытию и каждому человеку свойственно отклоняться от оси своего существования, развития. Причина этого отклонения лежит в особенностях взаимосвязи и взаимодействия человека с окружающим миром, социальной средой и самим собой. Отклонение в поведении – девиантное поведение – является, таким образом, естественным условием развития человека, жизни всего общества.

Аномальное поведение– это чаще всего попытка уйти из общества, убежать от повседневных жизненных проблем и невзгод, преодолеть состояние неуверенности и напряжения посредством определенных компенсаторных форм саморегуляции. Однако аномальное поведение не всегда носит негативный характер – оно может быть связано со стремлением личности к новому, попыткой преодолеть все консервативное, мешающее двигаться вперед. К аномальному поведению могут быть отнесены различные виды научного, технического и художественного творчества. Иначе говоря, девиантное поведение было, есть и будет.

Согласитесь, к доктору Грегори Хаусу очень подходят все эти характеристики. И Дэвид Шор делает своего героя таким чудовищем сознательно: уже с первых серий мы понимаем, что этот мерзкий беспринципный аморальный тип, который прячется от больных, не хочет работать, когда ему неинтересно, постоянно язвит и резонирует, – самый моральный и духовно богатый персонаж сериала, скрывающий за кучей железобетонных масок обычную человеческую слабость и незащищенность перед окружающим его миром. Будучи сильным человеком, он проявляет свою слабость, не защищаясь, а постоянно атакуя, отвешивая общественному вкусу пощечину за пощечиной.

Холмс по замыслу Конан Дойла бунтовал против установленных обществом норм не так явно и исключительно в своей нише – расследовании загадочных нестандартных преступлений. Бунт же нонкомформиста Хауса – открытый, явный, очевидный и направленный не только на реализацию себя в профессиональной сфере. Ведь если преступления против личности совершают не многие, то от болезней страдают все. Страх перед болезнью сильнее страха перед преступником, а потому напуганное человечество превратилось в общество патологических лжецов, боясь сказать правду не только друг другу, но и себе. Против такой двойственной морали, как и против любой формы проявления двойных стандартов, бунтует – иногда осознанно, иногда по привычке – доктор Грегори Хаус.

Бунтарь нигилистического склада – типичный герой контр культурных произведений. Дэвид Шор сделал то, чего, как оказалось, давно хотело «общество потребления». Он ввел персонажа альтернативной культуры в культуру массовую: «мыльную оперу», медицинский сериал с детективной составляющей. Учитывая подсознательную симпатию многих мыслящих людей к бунтарям, Шор сделал удачную ставку.

Колонка Лизы Сандерс

Доктор-публицист Лиза Сандерс.

Впрочем, только лишь слияния и переосмысления традиций классического детектива и медицинского сериала все-таки оказалось мало. Для полноты картины требовался третий ингредиент. И эту составляющую Дэвид Шор в конце концов нашел, прочитав однажды с подачи Пола Аттанасио медицинскую колонку доктора Лизы Сандерс в газете «Нью-Йорк таймс». Подобные колонки, которые она вела много лет, заинтересовали продюсера своей направленностью: каждый рассказ доктора Сандерс о постановке диагноза очередному пациенту представлял собой увлекательный детектив.

Здесь уместно привести фрагменты одной из колонок, которые Лиза Сандерс продолжает писать. Заметка под названием «Непонятная болезнь» была опубликована в «Нью-Йорк таймс» 4 октября 2009 года. Начинается она, как обычно, с перечня симптомов, обнаруженных лечащим врачом.

Краткая характеристика симптомов. У мальчика продолжительная лихорадка, покраснение глаз и признаки стоматита (язвы в слизистой рта). Легкие: кашель отсутствует. Горло: покраснения не выявлено, миндалины не распухли. Желудок: аппетита нет. Особенности: покраснение глаз не вызывает никаких неудобств, именно это стало поводом для беспокойства врача. Записал Ден Уитерс.

Дальнейший рассказ почти в точности повторяет начало каждой серии «Доктора Хауса»: появление странных симптомов у совершенно здорового на первый взгляд человека, в данном случае – маленького ребенка.

«Солнышко, доктор хочет осмотреть тебя», – сказал отец, выключив телевизор. Малыш, которому исполнилось восемнадцать месяцев, поднялся с пола и заковылял к незнакомцу, сидевшему за обеденным столом. Мальчик с интересом уставился в круглое и доброжелательное лицо доктора Вулфа Недулмена. Педиатр сразу обратил внимание, что белки глаз ребенка имели ярко-розовую окраску, за исключением тоненьких белых полосок вокруг радужной оболочки. Обычно в таких случаях из глаз текут слезы или же заметно раздражение, но в данном случае таких симптомов не наблюдалось. Казалось, покраснение не создает мальчику никаких неудобств. Но именно поэтому врач пришел, чтобы тщательно осмотреть ребенка. Он очень обеспокоился, когда родители мальчика позвонили ему и сообщили о появлении новых необычных симптомов. Накануне Недулмен осмотрел мальчика в своем офисе в Беркли. Родители ребенка обратились к доктору, поскольку в течение недели у него держалась высокая температура, которая не сопровождалась никакими подозрительными симптомами. Иногда температура достигала 39 °С. В обычной ситуации ацетаминофен или ибупрофен быстро бы ее понизил, но в данном случае жаропонижающие препараты не подействовали. Мальчик был утомлен и обессилен. У него исчез аппетит, он стал просыпаться по ночам, чего не случалось уже целый год. Мама подозревала у ребенка менингит».

У заболевшего мальчика есть пятилетний старший брат. По словам матери, у этого ребенка на прошлой неделе были аналогичные симптомы. Хотя в целом он тоже не чувствует себя больным. Младший ребенок тоже невероятно удивил врача: несколько часов назад ему дали ибупрофен и ацетаминофен, однако температура все равно оставалась на уровне 37,7 °С. Тем не менее, несмотря на достаточно высокую для ребенка такого возраста температуру, организм работал хорошо, не проявляя никаких признаков болезни. Лихорадка же держалась пять дней – такое случается редко, когда речь идет о большинстве детских болезней. По мнению доктора Недулмена, анализы мальчику не нужны. Вероятно, врач решил, что ребенок заразился от старшего брата. Но, в таком случае, чем же тогда болен брат? Лихорадка и наличие стоматита натолкнуло доктора на мысль о вирусе Коксаки – данный эховирус обычно является причиной высокой температуры у маленьких детей. Герпес вызывает и краснуха – еще одно вирусное заболевание, для которого также характерна лихорадка. Как только при краснухе спадает температура, на теле появляется характерная сыпь. Но доктор Недулмен недоумевал – будь это хоть краснуха, хоть эховирус, тех лекарств, которые давали ребенку, вполне хватило бы для успешного лечения.

Однако болезнь не отступала. Тогда врач предположил болезнь Кавасаки – системный артериит, поражающий крупные, средние и мелкие артерии, сочетающийся с кожно-слизистым лимфатическим синдромом. Поскольку мальчик был азиатом, то это могло быть вполне вероятно: болезнь преимущественно поражает лиц желтой расы. Болезнь Кавасаки имеет инфекционную природу, однако выделить ее возбудителя до сих пор не удавалось. Но если диагноз подтвердится, а необходимое лечение не было начато вовремя, то у больного могут возникнуть проблемы с сердцем. Для болезни Кавасаки характерна длительная лихорадка, сопровождающаяся кожными высыпаниями, покраснение белков глаз и яркий цвет губ. Правда, сыпи пока не было, и доктор, уходя, попросил родителей сразу же звонить ему, как только она появится.

На следующий день высокая температура держалась, но сыпи, покраснения белков и других симптомов не было. Чуть позже мама малыша заметила, что белки его глаз стали ярко-розовыми. Доктор Недулмен начал беспокоиться. Осмотрев пациента в конце дня, он увидел на внутренней стороне нижней губы единственную язвочку стоматита.

Обычно в медицине считается, что набор симптомов скорее может свидетельствовать о необычном проявлении обычнойболезни, чем о классическом проявлении редкостной. Та к что это: необычный случай вируса Коксаки или ранние симптомы болезни Кавасаки? Последнюю болезнь сложно диагностировать: поначалу все симптомы указывают на обычное ОРЗ или ОРВИ. Врачам обычно нужно не мене пяти симптомов, чтобы подтвердить диагноз. У мальчика же пока было только два. Но если ждать проявления других симптомов, можно получить осложнения на сердце, чего ни доктор, ни родители не желали. Правда, если подождать не десять дней, а всего один, риска меньше. Потому доктор принял решение ждать еще день.

Утром следующего дня Недулмен снова навестил мальчика. Ребенок плохо спал ночью, несколько раз просыпался. Температура оставалась неизменной – начиналась уже вторая неделя беспрерывной лихорадки. Неужели все-таки болезнь Кавасаки? Недулмен решил сделать анализ крови. Нужно знать, повышен ли уровень тромбоцитов и лейкоцитов, а также выяснить, скорость оседания эритроцитов (СОЕ). Именно эти показатели важны для диагностики болезни Кавасаки. Ее лечение может быть очень долгим, но риска для жизни нет. Анализ крови ребенка отправили в лабораторию, и потянулись часы ожидания. Недулмен смотрел на часы и хмурился: промедление ничего хорошего мальчику не принесет. Наконец из лаборатории пришел ответ: уровень тромбоцитов, лейкоцитов и СОЕ были высокими. Позвонив в детскую больницу, доктор поговорил с дежурным врачом и рекомендовал родителям ребенка отвезти его в больницу. Те, в свою очередь, сообщили, что появилась сыпь в виде почти незаметных маленьких прыщиков – еще один симптом болезни Кавасаки.

В больнице у мальчика повторно взяли анализ крови и несмотря на отсутствие некоторых симптомов начали лечение от этой болезни, – дальше тянуть было нельзя. Ребенку ввели большую дозу аспирина и человеческого иммуноглобулина (IVIG – препарат, содержащий антитела тысячи доноров). Этот препарат – первое лекарство при болезни Кавасаки. Через несколько часов после того, как препарат начали вводить внутривенно, температура спала. Мальчик проснулся и попросил есть. Его глаза приобрели нормальную окраску. Наконец ужасный период неопределенности закончился.

Завершают эту колонку рассуждения Лизы Сандерс о том, что медицинская задача – это не задачка по математике, правильный ответ на которую можно найти в конце учебника. Ставя диагноз на основе сходных симптомов, врач всегда рискует, и даже начав лечение, он не может иметь стопроцентной уверенности в своих выводах.

Колонки Лизы Сандерс пользовались в Америке не меньшей популярностью, чем медицинские сериалы, потому со временем она издала их отдельной книгой. Права на ее использование на всякий случай купили для телевидения, но несколько лет владельцы прав не могли найти применение своему приобретению. И только Дэвид Шор увидел в них то, чего ему не хватало: не только медицинский детектив, который в данном случае не слишком запутан, но прежде всего – фактор риска, постоянно присутствующий в работе врача. Пациент и его родные должны либо полностью довериться доктору, либо всячески мешать ему лечить больного так, как он считает нужным. В любом случае риск смертельного исхода бывает очень велик. И только герой, обладающий перечисленными выше личными качествами, готов бросить вызов как сложной опасной болезни, так и желаниям больного и его близких, вразрез с убеждениями которых он должен действовать.

Осталось только максимально усложнить задачу врача: ведь в подавляющем большинстве эпизодов Грегори Хаус, ведя больного, ошибается несколько раз, а его команда нередко вытаскивает пациента с того света. Но всякий раз диагноз Хауса, действующего на свой страх и риск, в финале оказывается верным.

Лиза Сандерс стала главным медицинским консультантом сериала, следя за тем, чтобы диагнозы Хауса были корректны с медицинской точки зрения, а ошибки – не смертельны. Кстати сказать, авторы сериала, отдавая дань уважения работе консультанта и вдохновителя, назвали в ее честь одну из главных героинь – доктора Лизу Кадди.

Что из этого получилось

Создатели «Доктора Хауса» строили историю на основе традиций классической детективной литературы и новейших медицинских исследований. Опираясь на опыт успешных медицинских сериалов, они закрутили сюжет вокруг фигуры гениального безумца, обладающего харизмой и имеющего сильное отрицательное обаяние. В каждом сезоне есть как традиционные, так и экспериментальные сюжетные и постановочные решения. Например, история болезни Грегори Хауса, рассказанная им самим в форме лекции для студентов-медиков, на экране выглядит произвольной склейкой из флешбеков, комментируемых командой Хауса как бы со стороны, с импровизированной авансцены. Подобные эпизоды обычно появляются ближе к финалу каждого сезона, а последняя серия второго сезона вообще представляет собой одну сплошную галлюцинацию раненого Грега. Не говоря уже о психоделическом решении финала пятого сезона, в котором происходит полное смешение реальностей.

Тем не менее «House M. D.» следует рассматривать именно как продукт массовой культуры. Сами создатели называют свое детище не иначе как шоу, старательно развлекают своего зрителя. Уникальность и ценность сериала «Доктор Хаус» как раз в том, что, будучи коммерческим продуктом, порождением массовой культуры и составляющей огромной индустрии развлечений, он, тем не менее, занимает свою нишу. Авторам сериала удается сохранить баланс: с одной стороны фильм является продуктом массового потребления, а с другой – произведением искусства, сериалом «ручной работы», развлечением для людей, имеющих набор знаний на уровне выше среднего.

Зритель понимает и принимает героя, которого играет Хью Лори. Он часто ловит себя на мысли, что во многом согласен с Грегори Хаусом, а еще чаще ставит себя на его место. Тогда зритель готов даже полемизировать с Хаусом, но в конце концов признает, что его герой в каждой ситуации, которая со стороны может показаться спорной и из которой можно найти другой выход, должен поступить именно так. Следовательно, наблюдается точное попадание в цель – у сериала есть своя целевая аудитория.

Целевая аудитория обычно не имеет четких границ. Но аудиторию «House M. D.» можно определить именно на примере украинского и российского зрителя. Как уже говорилось выше, просмотр медицинских сериалов, а тем более американских, для постсоветского телезрителя не стал традицией. Поэтому «Скорую помощь» в Украине и России смотрели на волне популярности Джорджа Клуни, которого ко времени премьеры этого сериала в России зрители уже знали по картине «От заката до рассвета» и успели полюбить всем сердцем. Получается, что «Доктор Хаус» – второй из показанных нам медицинских сериалов, и, по сути, он является своеобразным антиподом «Скорой помощи». Домохозяйки, приготовившие носовые платки, уже после первой встречи с небритым хромым наркоманом, который всем грубит и ни с кем не считается, с возмущением переключились на более привычный для них сериальный продукт – мексиканские, российские и украинские «мыльные оперы» или, как вариант, «мягкие» детективы. В то же время братья-славяне, презиравшие телевизионное «мыло» последние пятнадцать лет, во время показа «Доктора Хауса» старались оказаться перед телевизором. А те, кто не желал ждать следующего дня, искали очередные серии в интернете, куда их оперативно выкладывали для свободного доступа.

С некоторой долей погрешности определена целевая аудитория «House M. D.» – это жители крупных городов с населением не менее 300 тыс. человек, возраст которых – от 18 до 55 лет, но возраст самого благодарного зрителя – 30—45 лет. Население маленьких городов, а особенно традиционно консервативный сельский телезритель историю про Грегори Хауса не воспринимает. Получается, сериал сериалу все-таки рознь, и качественный сериальный продукт бывает разным. Поклонники «Рабыни Изауры» сегодня смотрят «Две судьбы» или «Кармелиту». Фанаты «Семнадцати мгновений весны» будут смотреть «Апостола» и «Диверсанта». Поклонники «ЗнаТоКов» предпочтут «Менты» сериалу «Закон и порядок». Есть также зрители, готовые спорить о том, что для нас ближе и лучше по качеству: «Клан Сопрано» или «Бригада». И ни одна из этих зрительских групп не готова воспринять адекватно «House M. D.».

Точно так же поклонники американских боевиков и криминальных драм почему-то на дух не переносят появившиеся в начале 1990-х годов вроде бы созданные по привычным схемам ленты «Отчаянный» ( Desperado) Роберта Родригеса и «Бешенные псы» ( Reservoir Dogs) Квентина Тарантино. Ценители «ужастиков» находили что-то необычное в фильме «От заката до рассвета» ( From Dusk Till Dawn) того же Родригеса, вполне обоснованно считая, что над ними издеваются. Хотя вампиры в этой истории выглядели ничуть не хуже, чем их собратья-упыри в любой другой «страшилке» класса «Б». А гангстерская «стрелялка» Яна Куунена «Доберман» ( Dobermann) фанатами аналогичных фильмов вообще принималась в штыки. Между тем подобные фильмы не случайно появились именно в начале 1990-х годов – эпоху, которая ознаменовалась вторжением постмодерна во все виды искусства. Можно много говорить об этом модном направлении и спорить о том, что можно отнести к постмодерну. Ясно одно: среди прочего постмодернизм предполагает дозированное смешивание чужого творчества с собственным. Он позволяет использовать клише, обыгранные десятки, если уже не сотни, раз, и при соответствующей обработке придавать им новый вид и претендующее на оригинальность звучание.

Если к неизменным составляющим постмодернистского произведения добавить использование традиций школы «черного юмора» и практику доведения некоторых типичных ситуаций до абсурда, то станет понятно, почему сериал «Доктор Хаус» пускай и с некоторой оговоркой, можно определить как постмодернистское произведение. А более точно – продукт, создателям которого удалось добиться сочетания в равных пропорциях и тонкой балансировки в нем традиций массовой и постмодернистской культур. Именно благодаря второй составляющей «House M. D.» приобрел в Украине и России культовый статус: других предпосылок стать таковым у этого сериала на нашей территории, как мы уже разобрались, просто не было.