Текст книги "Асет, Дочь неба, царица Та-Кем (СИ)"

Автор книги: Андрей Шитяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

III. В войне – спасение Сета

Положение Сета на троне Та-Кем было шатким, и он понимал это сам, не нуждаясь в трусливых советчиках. Да – тело Усера уже предано великому Хапи и плывёт на Западный берег, в свою Те-Мери, но, по Вечному Закону на трон должна воссесть Богоравная Правительница. Народ роптал. В войске не было единства. Участились нападения дикарей на крестьянские пастбища и посевы – слух летит быстрее ветра, дикие, прознав о смене власти, решили, что могущественная земля Та-Кем ослабла, и можно поживиться добычей на окраинах царства.

Война! Вот он – выход. Она вынудит войско сплотиться, а победы над дикарями успокоят крестьян и дадут сотни рабов старателям и ремесленникам. И недовольство угаснет. Если Сет даст процветание народу Та-Кем, не только простолюдины, но и воины, вскоре забудут мягкотелого Усера и его хрупкую юную супругу. И Анпу с Небтет не смогут вечно отсиживаться в Храме, идя против народа. Война – в ней Сет видел спасение и укрепление своей власти.

Войско выступило на пробуждающегося Ра утром. Пять колесниц, первой из которых правил сам Сет, сопровождали пятьсот копьеносцев, вооружённых помимо золотых пик, медными мечами. Сзади в три колонны шли полторы тысячи лучников, войско было выстроено так, чтобы дать бой врагу, с какой бы стороны он не появился. Дикари не заставили себя долго ждать. На окраине крестьянского поля показалась пыль. Оттуда доносились крики и воинственный дикарский клич. Горел амбар для зерна, откуда дикие воины вытаскивали полные сосуды. Дикарей было не более трёхсот. Лучники ударили внезапно, одновременно, колесницы устремились на врага. Один за другим, подкошенные стрелами, кочевники падали, роняя и разбивая сосуды, и зерно тут же окрашивала их кровь. Кто-то попытался вскочить на коней или повозки – но стрелы разили наездников и коней. Колесницы и копейщики окружили кочевников, оставшихся в живых. Сет отдал приказ узнать, из какого они племени, а затем – связать и отправить в столицу, выделив для охраны дюжину воинов. К колеснице Сета подбежала семья крестьянина и пала на колени с криками: «О, Сет, спаситель наш!» Глава семьи лежал в отдалении с грудью, раздробленной каменным топором. Крестьянин умирал. Сет раскинул руки и старика ударило красноватое свечение. Внезапно он стал дышать ровно и перестав стонать, ощупал себя, встал, и тоже упал на колени: «О, Сет, царь Та-Кем, сын Неба, Бессмертное Око Ра, спаситель Та-Кем и благодетель Та-Кем!» Крестьяне повторили слова старика, а за ними и всё войско. Никогда ещё Сет не был так доволен. Победа была ничтожна, рабов захвачено мало, но он, Сет, а не Усер, стал спасителем и благодетелем Та-Кем в глазах воинов и народа. Значит, тогда, в утреннем споре у Храма, прав был он, а не его царственный Брат, ныне ушедший на Западный Берег. «Значит, иначе было нельзя!» – незаметно для себя, Сет выкрикнул последнюю фразу вслух.

Сколько ещё поблизости диких племён, разоряющих наши посевы? Допрос дикарей дал Сету много полезных знаний. На востоке обитает немалое и злобное племя в несколько тысяч человек. «Эта победа была одержана войском. Войска пригодятся мне для того, чтобы сокрушить Саадом и города моря Себека, быть может, придётся силой заставить Маади покориться мне, а тогда, с флотом Усера мы установим свои царства над народами, которых Усер учил Истине Маат. Мы добудем скот, масло, золото и рабов – главное – рабов. Я приведу Та-Кем к процветанию. Но это потом, а сейчас я – я сам без мечей и стрел, Священным огнём уничтожу целое племя, тысячи дикарей падут ниц перед моей силой, и, убоявшись огненного уничтожения, сами побредут, ведя свой скот, к Ар-Маату, на вечерний свет Ра, чтобы навеки стать рабами жителей Та-Кем! Это будет настоящая слава! А другие племена больше не посмеют нападать на наших крестьян, зная силу Правителя – Фа-Ра-Анха Та-Кем. Страна будет богатеть, и вскоре будет готова к походу на Саадом, а, в честь моего триумфального возвращения, народ устроит праздник – Священный праздник. А, значит – Анпу и Небтет откроют двери Храма, когда этого будет требовать народ. И это – будет моей главной победой!»

Сет приказал двоим лучникам сойти с колесниц, чтобы двое Посвящённых заняли их места. Первой колесницей, опять же, правил сам Сет. Сет отдал распоряжения войску оставаться в деревне и ждать его возвращения, вскоре, колесницы Правителя и двух Посвящённых скрылись в пыли.

* * *

Это не было ни битвой, ни кровавым избиением – шары света, похожие на маленькие солнца, срывались с рук Посвящённых и с руки Сета, разбрасывая и обжигая дикарей, не прошло и минуты, как дикие охотники падали уже не от взрывов шаров Силы, а от суеверного ужаса, падали на колени, бросая копья и топоры с каменными наконечниками, решив, что к ним явились не воины Та-Кем, а сами Великие Духи. Сет довершил дело сам, стоя в пятидесяти шагах от многовекового кедра, находившегося напротив пещеры и посреди селения – нагромождения соломенных хижин, судя по тому, что дерево было богато украшено костями самых крупных и опасных животных, священного, вынул свой меч и только указал в направлении священного древа. Поток красноватого света сорвался с серповидного меча, на мгновенье основание ствола вспыхнуло, дерево с треском и шумом обрушилось на жалкие хижины, погребая их под собой.

На минуту установилось молчание, такое, что Сет слышал хруст кедровых ветвей и биение собственного сердца. Молчание нарушил старый дикарь, чья борода и волосы были выкрашены зелёным, на голове и запястьях, по мнению Сета, – вождь, носил довольно массивные золотые обручи. Он пробегал шагов десять, падал на колени, снова вставал и снова поднимался, пока, наконец, не пал на колени перед Сетом, который, по такому случаю, не преминул зажечь световой шар, держа его в левой ладони. Вождь относительно неплохо владел языком Та-Кем, и начал свою речь.

– О, Великий! О, Великий! О, Великий… – дикарь повторял, пока Сет не оборвал его окриком:

– Довольно!

– О, Великий, прости же наш народ. О, Сын Солнца! Прости, ибо не ваши доблестные воины, огненную звенящую чешую которых не пробивают наши копья, а они, способны стрелой попасть в глаз охотника с пятисот шагов и сбить в небе орла, не их копья, сверкающие, как солнца, дробящие наши копья и наши кости, не их длинные огненные ножи победили нас! Мы боялись их, но мы боялись их как очень сильных людей, мудрость которых создаёт им оружие, несущие только победу, но сегодня мы увидели Великих Духов. Да, – вождь окинул взглядом свой народ, – загадочной страной Та-Кем правят Великие Духи! (Сет был горд собой как никогда – да, дикарь может признать Богоравного тем кто он есть, только, если Богоравный применит свои силы и повергнет диких в ужас.) Они дают своим воинам оружие, не знающие поражений, заставляют течь воду вверх и расти множество зёрен на их землях. Сегодня Великие Духи Та-Кем победили не нас, – правитель племени глянул на останки священного кедра, – они победили наших Духов, тех Великих Духов, которым много поколений поклонялись наши предки! – Возглас преклонения и испуга пронёсся по племени, все снова пали на колени, женщины прижимали к груди своих детей, затем, клали их на землю перед собой, в знак почитания. Вождь продолжил: «Теперь и вовеки, наше племя будет служить Великим Духам Та-Кем и всему племени Та-Кем. Отныне, каждый из нас принадлежит племени Та-Кем и почитает Великих Духов Та-Кем, иначе он сгорит в священном огне, который вы только что видели!» – Возглас испуга прокатился по толпе, однако, в нём чувствовалось согласие.

* * *

То что он хотел! Именно то, что он хотел! Сет ехал впереди на своей колеснице, а за ним следовало бесчисленное племя – только мужчин и юношей – дикие называли их одним словом «охотник» – было более двух тысяч! Две тысячи рабов, столько же женщин для полевых работ и работы со скотом, а скота – за девять сотен голов буйволов – это точно, и немерено молочных коз. Теперь он соединится со своим войском, они окружат рабов и стадо, чтобы гнать их в Ар-Маат. Нужно будет разослать гонцов с доброй вестью, чтобы собрать на рынке Столицы старателей из Золотых Гор, крестьян, ремесленников, строителей, зажиточных воинов, у которых есть своё хозяйство или мастерские – пусть покупают за бесценок рабов и скот, нужно будет разрешить крестьянам приобретать луки, чтобы глава семейства мог, в случае чего, усмирить рабов. Но продано будет только две трети – остальные пойдут в каменоломни и вознесутся к небу новые храмы, другие будут рыть каналы – и удвоятся пахотные земли Та-Кем.

Сет рассуждал о предстоящих свершениях с такой радостью и так долго, что не заметил, как на горизонте, уже на закате Великого Ра появились блики наконечников копий воинов Та-Кем, которым было приказано ждать Правителя у разорённого поля, в меру пользуясь гостеприимством спасённых крестьян.

Войско встретило их ликованием! Двухтысячное – а это четверть всех воинов Та-Кем, не считая охраны Храма, считало Сета и только Сета своим единственным и мудрым Правителем, Правителем, принесшим столь скорые победы и добычу, спасшим от разорения крестьянские земли. Сет знал, что войско невольно сравнивало его с Усером, и сравнивало в его – Сета пользу, потому двух тысячеголосым эхом отовсюду неслось «Фа-Ра-Анх!»

* * *

Наступала ночь. Воины располагались на привал, несколько буйволов было заколото для их вечерней трапезы. Диск Ра скрылся за горизонтом. Появились первые звёзды. Сет зашёл в царский шатёр. Он думал только об одном – куда отправилась Асет – в Маади, город дельты и моря, или в города у моря Себека? Он ещё успевал разыскать следы Асет на обоих из предполагаемых направлений, а значит, имея колесницы, догнать её. Но зачем? Насильно сделать своей Правительницей? Невозможно! Только, если перехватить её на пути к городам, не дать подговорить Наместника Маади или правителей городов у моря Себека выступить с их армиями на стороне Асет, как законной наследницы трона Та-Кем на Ар-Маат, перехватить Асет и сделать своей пленницей в подземелье царского дворца, выложив стены знаками Силы, чтобы Асет не могла выбраться при помощи своей. Но Асет безопасна для него и сейчас. К тому же, Сет сомневался, что Маади или города Крокодильего моря пойдут на Ар-Маат войной, зная мощь воинств Та-Кем, только ради восстановления прав Асет на трон. И, главное, ему надо не разыскивать опальную Правительницу, а, как можно скорее, возвращаться в Ар-Маат с победой, с рабами, с захваченным скотом, с безопасностью, обеспеченной земледельцам восточного берега, с триумфом, под восторженные крики толпы!

Недолго Сет простоял погружённый в свои мысли, пока не промолвил шёпотом: «Возвращаться! И Слава будет устилать мой путь цветами лотоса!» Последние отблески зари погасли. Сет всё же приказал стражу найти самого верного ему Посвящённого, Маат-Хотпа, жреца храма Геба и четверых из его личной охраны. Его приказ был прост и ясен – Правитель возвращается с победой в столицу, но, на всякий случай, один из самых верных Сету, попытается найти следы Асет и будет преследовать её, а, найдя, отправит в Ар-Маат гонца. Тогда, после восторженных празднеств, Сет со слов гонца, объявит сестру изменницей, и его войска двинутся на ладьях, если к Маади, и на колесницах, если к морю Себека.

Сет преклонил голову на походное ложе, застеленное львиной шкурой. Он думал – за то время, пока гонец принесёт мне нужную весть, я, используя признание народа, войска, а, главное, большей части жречества, без принуждения заставлю Небтет и Анпу признать меня законным Правителем. Тогда трон Та-Кем навеки будет мой! А предательство Асет смоет с меня кровь Усера! Медленно, перевернувшись на спину, Сет заснул, но правая рука его всё так же сжимала меч.

IV. Дар Хранителя

Силы почти полностью покинули Асет, когда Ра коснулся горизонта. Но она продолжала идти, идти на свет звезды Мер, на встречу с закрытой, даже для неё – Богоравной, судьбой, в надежде вернуть свою любовь. Наконец, её глаза начали слипаться, Асет, изнемогая от усталости, присела на песок, тяжело вздохнула и легла. Храмовый кот порыжевший от пыли, свернувшись, прижался к её груди. Вскоре пришёл сон.

* * *

Трава была такой упругой и жёсткой, такой мясистой – из-за этого она и вобрала в себя тепло дневного Ра. «А где же пустыня? Где я?..» Невидимый в высокой растительности к ней внезапно выбрался храмовый кот. Ночь. Асет помнила, что засыпала, но засыпала на горячем песке, а не на этой странной траве. Всё же лежать на её упругих стеблях было куда лучше, чем на песке. Тёплый ветер ласкал лицо. Неужели я уже во Втором Мире, а моё тело засыпал песок? Но Богоравный не может уйти как смертный. Или меня увела любовь, увела вслед за Усером, теперь мы навеки будем вместе. Асет задумалась, но тут же расслабилась – легла на спину, раскинув руки, и стала смотреть на звёзды. Звезды Мер не было там, где она должна быть. И все звёзды были расположены иначе, Асет знала небесную науку, но не могла узнать ночного неба! И месяц… Локон молодого Хонсу был так далёк, так мал… Асет попыталась привстать и оцарапала руку об острый камень. Она с таким удивлением смотрела на то, как кровь струится из ранки, что, когда она опомнилась, провела над оцарапанной рукой левой ладонью и царапина зажила, вся рука была залита кровью. Над ней пролетела громадная стрекоза, за ней прохлопала ребристыми крыльями странная летучая мышь с длинным птичьим клювом. Нет, это не Второй Мир! Но что же это? Асет не знала, куда ей идти, так как даже звёзды молчали, она так и осталась сидеть на упругой, тёплой влажной траве. Где я?..

Асет не испугалась, ибо не Богоравной бояться смертных или диких животных, она решила ждать, – ибо знала, кто-то поможет ей. Даже, если магия Сета отправила её в неизвестные края, взойдёт Ра, одаряющий светом земли Та-Кем, она обратит к Нему свои молитвы, и Извечное Светило вернёт Асет в царство Та-Кем, в её царство. Но, судя по тому, что трава была слишком тепла, до рассвета было ещё далеко. Асет снова легла на спину и принялась вглядываться в незнакомое небо, надеясь увидеть первые отблески зари.

Её окружали величественные деревья, похожие на финиковые пальмы, только в несколько раз выше, таких она никогда ещё не видела. Незнакомое место. Но здесь красиво.

Ка-Ту первым почувствовал что-то, прижался к земле, заострил уши и прополз в траве, однако снова сел в стойку. По поведению храмового кота нельзя было сказать, что надвигается опасность, но кто-то приближался.

Внезапно Асет почувствовала дрожь земли. Дрожь становилась всё сильнее… Она привстала. «Слоны? Слоны воинства Ра-Мер-Анха, наместника города Маади и всех Нижних Земель Та-Кем, слоны, а с ними, колесницы и пешие воины, они идут навстречу ей!» – промелькнуло в мыслях Асет.

Нет! Три десятка боевых слонов не вызвали бы такой резкой и сильной дрожи. Асет не увидела Хранителя, она успела заметить только, как четверть неба затмилось чем-то чёрным, как ночная вода, переливающимся влажным лунным блеском. Асет решила, что пророчество Анпу сбывается – Богоравный пролил кровь Богоравного и престол Геба заполняет тьма Апопа. Асет закричала и упала на спину, упала и увидела на фоне звёздного неба громадную голову Великого Длинношеего Крокодила, который моргнул добрым, как у коровы, большим печальным глазом. Он не мог говорить – из его пасти выходил только длинный протяжный и вибрирующий звук, похожий на призывные трубные крики слонов и рычание льва одновременно. Асет почувствовала в этом звуке – нежность. Хранитель не умел говорить, но ему были доступны мысли, он мог и читать и передавать их, в голове у Асет звучал приглушённый вибрирующий голос: «Не бойся, Асет, не бойся! Ты ведь узнала меня? Ты узнала свой сон? Накануне свадьбы? Мы не во Втором Мире – это наш мир, мир Геба, Нут и Великого Ра. Но пока у них иные имена. Ты спрашиваешь, почему так далеко сияние Хонсу и не видно звезды Мер? Асет – это мой мир. Восемь десятков раз совершит круг Ладья Миллионов Лет, прежде чем ты увидишь свет Ра. Правда, Асет, наш мир был прекрасен? Понимаю, он не знаком тебе. Но я не зря перенёс тебя, Асет, через бессчётные дни и ночи. Видишь камень, оцарапавший тебя! Возьми его, подними камень с земли моего мира и возьми его в свой мир. В твоём мире этот камень пережил восемьдесят далёких плаваний Ладьи Миллионов Лет, но камень в твоих руках, Асет, будет молод и наделён неизмеримой силой. Направь на него всю свою Силу и сожми в руке, тогда, на несколько сотен шагов вокруг тебя замрёт всё – вокруг вас продолжится течение Реки, и Ра на троне Нут будет восходить и заходить за свои горизонты, но вас не коснётся движение Великой Ладьи, насколько хватит твоей силы – на месяц. Поставь этот камень на землю, отметь этим круг в котором замирают вёсла Ладьи Миллионов Лет, всё живое там, где действует камень не будет стареть. Врата во Второй Мир закроются. На рассвете ты снова будешь в пустыне. Наследник моей славы поможет тебе. Иди к Хапи – по его приказу в воде тебя будут ждать четыре крокодила и старый храмовый себек. Они отвезут тебя по водам Хапи за три дня в Маади. Возьми в помощь себе жрецов и Посвящённых города. Великая сила любви поможет тебе найти тело Усера. Да, его Ка во Втором Мире, но в его тело, покинутое жизнью, ещё не проник Хаос – так много Силы оно хранит в себе. Извлеките тело, отриньте власть сундука. Силою жрецов и Посвящённых залечите раны Усера. На помощь вам из Ар-Маата придёт Анпу. И тогда ты, с поцелуем, вдохнёшь Ах в его тело, и Маат сама откроет Врата Перехода, и из Света Ка Усера вернётся в тело, и он оживёт, он восстанет. Обряд воскрешения Усера необходимо начать при первом луче рассвета, а, когда диск Ра полностью поднимется над восточным горизонтом, Усер снова уйдёт во Второй Мир, причём Свет примет и его тело, Усер станет одним из Нас навеки. Поэтому, как только Усер оживёт, останови вёсла Ладьи, сделай, как я учил, – и пусть утро над великим Хапи продлится месяц для вас двоих… И ты зачнёшь сына – и он будет Фа-Ра-Анх – священный Правитель Та-Кем! Мне пора уходить, Асет. Постарайся заснуть, понадёжнее спрятав камень, или дождаться рассвета. Ты снова окажешься в твоём мире. Но не забудь и мой мир, и всё, что ты узнала здесь. Прощай, маленькая Асет…»

В последний раз на Асет взглянули добрые и печальные глаза исполина, но сейчас в них появилась искра надежды. Хранитель пошёл прочь, сотрясая землю. Асет увидела, что фигура гиганта не только огромна, но и по-своему грациозна. Вдали она заметила нескольких представителей его рода.

Внезапно Асет крикнула: «Хранитель!» Гигант поднял шею, но не обернулся, в голове Асет послышалось его гортанное «Да!» Она поняла, что кричать необязательно, что Великий поймёт её и без слов, но, всё же прошептала вслед: «Спасибо, о, Великий Длинношеий Крокодил! Я сделаю всё, как ты сказал! Твой мир прекрасен. Я хотела бы увидеть его в сиянии Ра!» Гигант продолжил свой путь, но остановился, когда Асет подумала: «Я назову нашего сына Хору – что значит камень, что обозначает также высоту неба, во имя и вечную славу твоего камня, Хранитель, который вернёт мне любимого и подарит жизнь нашему сыну, дарованному нам Небом!»

Гигант издал свой долгий трубный звук и удалился. Асет спрятала камень под платье на груди. Храмовый кот не боялся присутствия Великого, чувствуя Силу, несмотря на его размер, он так и продолжал сидеть рядом. Звёзды начали меркнуть. Начинался рассвет. Для Асет он начинался новой надеждой.

Кот вытянулся и притёрся к лицу Асет, в глаза попали шерстинки. Она закрыла глаза и провела по ним ладонью, чтобы стереть нежную шерсть, щекотавшую лицо как перо. Снова подул горячий ветер. Асет открыла глаза.

Величественных деревьев не было. Не было странной травы, – Асет почувствовала под собой прохладу остывшего за ночь песка. Над пустыней начинался рассвет. Это был её мир.

Асет посмотрела на горизонт, где сияла рассветная корона Ра и повернулась в обратном направлении. Она отёрла песком спёкшуюся кровь, чтобы свет Ра не обжигал её руку, встала и пошла на вечерний свет Ра, к Великой реке, прижимая левой рукой камень, который был для неё самым драгоценным, к сердцу. А если… Если она уронит его в Реку? Асет оторвала большой кусок ткани снизу платья, положила камень в самую середину, собрала края и привязала к поясу из золотой ткани. Вскоре Асет увидела финиковую пальму. Песок под ногами сменялся сухой, растрескавшейся землёй – значит путь к великому Хапи не долог.

Ра уже был высоко на небосклоне, когда Асет увидела заросли тростника и папируса. Её радости не было предела. Она шла по заболоченной земле, жидкая грязь хлюпала под её ногами.

Тень Асет уже была не так длинна, когда вдалеке она увидела Реку. Вода Хапи сверкала и искрилась, отражая утренние лучи.