Текст книги "Все голубые фишки"

Автор книги: Andrew Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

ДЕВУШКИ СТАЛИ В ЭТОЙ ЖИЗНИ ГЛАВНЕЙ МУЖЧИН.

И Маше по ее жизни это удалось!

Эпилог.

Дух:

Кто звал меня?

Фауст: (отворачиваясь)

Ужасный вид!

Дух:

Заклял меня своим призывом:

Настойчивым, нетерпеливым, и вот…

Фауст:

Твой лик меня страшит

Дух:

Молил меня к нему явиться,

Услышать ждал, увидеть,

Я сжалился, пришел и глядь!

В испуге вижу духовица.

Но что ж,

Дерзай сверхчеловек!

Йоган Вольфганг Гёте ФАУСТ ….

Жить в больничке хорошо

Кормят сытно и тепло

Суп куриный на обед

Тут же парочка котлет Игнатьев перебирал струны, и искоса поглядывая на старшую сестру-хозяйку, продолжал мурлыкать себе под нос.

Если думает дурак

Что в дурдоме тоже так

Я отвечу что вранье

Неумелое твое.

Старшая сестра-хозяйка – Алевтина – здоровенная сорокалетняя разводка – по слухам, водившая особо приглянувшихся ей дураков к себе в кладовую, где счастливчику перепадало и чистым медицинским спиртом причаститься и на чистых казенных простынках с нестарой еще и крепкой бабенкой покувыркаться, с улыбкой наблюдала теперь, как Игнатьев – этот небуйный дурак из вялотекущих шизофреников третирует казенную "музиму".

– Где это ты в нынешних больницах суп куриный с котлетами видал? – спросил Игнатьева один из дураков, как раз из тех, кому по слухам доводилось ходить с Алевтиной в ее кладовую.

– А я это так, для рифмы, – лениво ответил Игнатьев, и отбив два звучных аккорда, допел третий куплет своей шуточной песенки.

Холод здесь как в кэ-пэ-зэ

И обед по типу "зэ"

Две таблетки фельдшер пень

Даст глотать три раза в день – Махновский и Нургалиев на уколы, – возвестила толстая Аннушка. Она сегодня была на сутках.

– А кто колоть будет? – поинтересовался Махновский, – процедурная или ты сама уколешь?

– А тебе какой хер разница? – лениво спросила Аннушка, и вдруг лихо развернула своё стокилограммовое тело на ядреных толстых старомодных каблуках.

Аннушка вообще одевалась по журналу мод пятидесятых годов двадцатого века.

Босоножки с открытым большим пальцем ноги и под эти босоножки белые теннисные носочки до щиколоток… А ноги волосатые, как у мужика, и черные улики на верхней губе.

– Это у нее гормонов мужских переизбыток, – объяснял дуракам вялотекущий шизофреник Михалыч из второй палаты.

– Так кто колет то сегодня, я не понял? – переспросил Махновский.

– Аннушка сама сегодня за процедурную, – недовольно протянул Нургалиев, запахивая халат и шаркая тапками, направляясь в сторону экзекуционной.

– Опять на красивую девку не дают посмотреть, – качая головой, пожаловался Махновский.

Махновский был из местных братков, косивший здесь в дурдоме от уголовного преследования по сто шестой.

– Ну, чё, Игнатьев, пойдем ко мне в кладовую? – дождавшись, когда Нургалиев с Махновским скроются в коридоре, спросила Алевтина, – я тебе стошку чистенького накапаю.

– Ну, типа я не против, – кладя гитару на казенный диван, ответил Игнатьев, – соточку под таблеточку галоперидола, самый смак перед обедом.

– Ну, не болтай, – с нарочитой грозностью прикрикнула Алевтина, – я знаю кому галоперидол прописан, а кому нет, тебе сейчас только никотиновую кислоту и алое колют… – Алевтина прервалась, улыбнулась своим мыслям, – а от этого стоять должен по ночам, – сказала она с задумчивой мечтательностью. ….

Алевтина была нынче добрая.

Накапала соточку "до", и еще полташку "после".

И покурить в кладовой разрешила, что уже само по себе было просто революцией.

– А что ты когда меня трахал, все Машей меня называл? – спросила Алевтина.

Она сидела за своим заваленном бланками требований столиком, подперев кулачком подбородок и глядела, как ее сумасшедший кавалер из отделения вялотекущих небуйных шизофреников, балдеет, заполучив недельную дозу удовольствий.

Да что там недельную?

Месячную, а то и годовую.

Иные дураки по три года сидят ни водки ни бабского тела не понюхав.

А этому прорабу бывшему – ему все девки на отделении давали.

От того что орел.

Как же, говорят что важного московского чиновника убил.

Из ревности.

А такая ревность, чтобы до убийства, она только от большой-пребольшой любви бывает. А какой же бабе не хочется, если не испытать такое, то хотя бы прикоснуться, хотя бы рядом полежать с такой любовью.

Вот и дают этому сумасшедшему прорабу все бабы в клинике.

Избаловали совсем.

Испортят парня вконец – того и гляди разборчивым станет.

– А ты что, из-за этой Машки что ли того московского и убил? – спросила Алевтина.

– Накапай еще пятьдесят, скажу, – ответил Игнатьев.

– Не, нельзя, – покачала головой Алевтина, – развезет тебя, а мне потом попадет от главного, здесь же все дураки главному стучат…

– И на тебя стучат? – хмыкнул Игнатьев.

– И на меня, и на тебя, и на процедурную, – кивнула Алевтина. …

Оперативным псевдонимом Алевтины была кличка Цыпа.

Капитан Худайбердыев встречался с Цыпой-Алевтиной раз в неделю на секретной хате ФСБ что была в блочной пятиэтажке на улице Хрустальная дом пять.

Худайбердыев был моложе своей агентессы на целых десять лет, но это не мешало капитану каждый раз аккуратно трахать Цыпу на каждом их оперативном свидании.

Делал он это даже и не из похотливого влечения, а просто из принципа.

Худайбердыев на каком-то биологическом уровне понимал, что акт соития мужчины и женщины являет собой триумф превосходства первого над последней, и склоняя свою агентессу лицом в подушки, капитан как бы совершал тем самым некий акт унижения её, утверждаясь в том, что он сверху подавляет более низкое и несовершенное.

Худайбердыев был татарином и по своему понимал Фрейда.

– Ну что говорят? – спросил Худайбердыев, отдышавшись и натянув свои зеленые штаны.

– Говорят разное, – глубоким меццо-сопрано отвечала Цыпа, – например, говорят, что наш город обокрали и опять сто раз обокрадут.

Худайбердыев усмехнулся.

В ведомости за деньги, что он получал для оплаты своих агентов-информаторов расписывались его родственники – тётя Галима Райсуловна Халилова, бабушка Каринэ Шариповна Худайбердыева, племянница Раиса Ноилевна Белелетдинова.

А Цыпе Алевтине и еще двум десяткам помощниц – он не платил, уверенно считая, что им и так слишком хорошо. На воле ходят, да еще и его гормонами бесплатно обогащают организмы свои.

А его гормоны – это витамин… И каждый раз, кончая в жаркие и жадные чревы своих агентесс, Худайбердыев ревниво думал, что лучше бы кончал он сам в себя, и полезные витамины бы при этом оставались в нем…

Однако, на какую жертву не пойдешь ради службы родному ФСБ…

– Значит, говорят, что сто раз наш город снова обокрадут? – переспросил Худайбердыев.

– Говорят, – кивнула Цыпа.

– Сумасшедшие, что с них взять? – с сомнением покачал головой Худайбердыев.

– Ай, не говори так, – поджав губы возразила Цыпа, – сумасшедшие как раз самую правду и говорят.

Хитрый капитан и сам был того же мнения. И более того, в докладах руководству он все время как раз и напирал на то, что ему в получении информации удается использовать новейшие достижения психиатрии, и работая с агентами из местного дурдома, он – капитан Худайбердыев стоит как бы на передовых рубежах научного прогресса в области оперативного искусства.

А его начальство в свою очередь тоже докладывало наверх, де пользуется новейшими научными разработками в области оперативного применения психиатрии. И в ведомостях на научные исследования там тоже расписывались разные родственники.

– А что говорят, как наш город обокрали? – спросил Худайбердыев.

– Игнатьев этот, про которого я тебе рассказывала, говорит, что Богуш с Антоновым и Кучаевым три миллиарда рублей с последних городских строек попритырили, – ответила Цыпа, сунув руку в вырез платья и почесав там под правой грудью.

– А ему откуда это стало известно? – недоверчево спросил капитан.

– Так этот Игнатьев же сам этим Богушу, Антонову и Кучаеву особняки по берегу Каменки строил, он же прораб, цену недвижимости знает.

Худайбердыев хмыкнул и ничего не сказал.

Он подумал про то, что у начальников управлений МВД и ФСБ по области тоже есть особняки по берегу реки Каменки.

– А еще Игнатьев этот по девке по своей все сохнет, – добавила вдруг Цыпа и взгляд ее при этом затуманился, а на губах появилась тонкая улыбка, – по Машке по своей сохнет, за нее и московского этого убил, точно тебе говорю.

– Ладно, иди что ли, – сказал Худайбердыев, – мне еще доклад писать надо.

Цыпа ушла.

А Худайбердыев написал…

"Считаю, что убийство следователя Генпрокуратуры Валида Нурсултанова не было связано с его профессиональной деятельностью, а явилось результатом его бытовой ссоры с прорабом Игнатьевым, ссоры, возникшей на почве ревности к Марии Бордовских, с которой у Валида Нурсултанова были половые сношения"…

Написал и не слышал, как с крыши соседнего строящегося дома свалился очередной гостарбайтер. … …

А Добкина едва не сняли, еле-еле отбрехался у главы администрации.

Вызвала его к себе Маша Бордовских – новая пресс-атташе губернатора…

Вызвала и таких киздюлей ему наваляла, думал уже Добкин, что распрощается он со своим креслом редактора.

Но пронесло.

И хрен то быс ним, что перепечатали они из Московских Ведомостей статью Баринова с эмоционально-философским названием: ЕСТЬ ЛИ БУДУЩЕЕ У РУССКОЙ БУРЖУАЗИИ? Но гнев новой начальницы вызвало соседство этой статьи с заметкой новой сотрудницы газеты Олеси Разумовской, где та писала о коттеджной застройке на берегу реки Каменки. И там еще две фотографии были, на которых явственно были различимы кирпичные дворцы местной знати с характерными башенками а-ля Нью-Москва…

– Ты, бля, сам то читал какую хрень в твоей газете напечатали? – язвительно спросила Маша.

Добкин с понурой головой глядел в развернутую полосу на обведенный фломастером абзац о грядущих, как писал Баринов, конфискациях нажитого новой буржуазией…

И рядом с этой статьей были тоже обведены красным две фотографии коттеджей местной знати…

Сама то Машка теперь ведь тоже жила в таком коттедже, кстати то говоря…

– Так ты бля, читал?

Добкин что-то промямлил невразумительное.

– Так вот, в наказание, сволочь ты такая, – сказала Маша, прочитай это вслух три раза, а потом жри газету. Жри прямо тут.

И добкин стал читать.

А куда денешься?

– Громче, – кричала Маша, – громче, не слышу…

Не… Недавно…– заикался Добкин.

– Не слышу, что бормочешь, громче, говорю 1 – Недавно во Франции праздновали двадцатипятилетие прихода к власти левых во главе с их тогдашним лидером Франсуа Миттераном. И вот прелюбопытную вещь поведал ведущий Радио Свобода Дмитрий Савицкий, тогда – в 75-ом он был в Париже и работал в газете Либерасьен. Основываясь на собственных воспоминаниях, он утверждает, что в те дни (в те стабильные и даже застойные времена процветания западных демократий) перепуганные результатами выборов буржуа – прятали жен и дочерей, и переводили деньги в Швейцарские банки.

Вот! Нет у буржуазии покоя. Всегда ее преследует страх.

Россия же такая страна, что в ней буржуазия уже как минимум четырежды пыталась построить свой мир… и все эти попытки с треском проваливались, в основном от того, что всякий раз новые соискатели буржуазного счастья брались за это дело не во время…

Среди первых были знаменитые Щедринские "кадыки" – концессионеры, столбовые помещики, что после "катастрофы" 1861 года (этакий ихний дефолт) пожелали попытать счастья буржуазными средствами обогащения – выгодно поместить, вложить, заложить или перезаложить именьица в основном под строительства железных дорог.

Они – эти воспетые Михаилом Евграфовичем отставные корнеты преклонных лет с вечно румяными щеками, в непременных фуражках с околышем – свою капиталистическую деятельность вели не шибко рьяно и умело– в основном сосредоточив ее на пожирании устриц под водочку с шампанским в ресторане Данона на Невском, где ловкие греки и евреи облапошивали неспособных к гешефтированию кадыков, задешево перекупая именьица и втюхивая им необеспеченные акции (иногда даже несуществующих) железнодорожных компаний. Теперь, по плачевному результату рывка "кадыков" в буржуи – их можно соотнести с нашей интеллигенцией начала 90-х, тоже преимущественно угодившей не в буржуа – а в лохи.

Наша интеллигенция же – добросовестно перепутав понятия "бизнесмен" и "высокооплачиваемый наемный специалист" едва почуя запах свеженапечатанных банкнот – как и те кадыки середины Х1Х в, решила попробовать себя в сфере буржуазных способов обогащения.

Помните все эти МММ, Властелины, Дока-Хлеб? Но ошибка интеллигенции начала 90-х была в том, что она приняла занятие бизнесом за нечто схожее с выращиванием клубники на Мшинской – де, образованный человек может в любой сфере деятельности преуспеть. Но и Щедринские кадыки и интеллигенция 90-х оказались прежде всего непригодными к капитализму в силу отсутствия необходимых для этого морально – психологических черт характера. Апологеты либерально-буржуазных реформ называют их особым складом ума – способностью к риску и тд. А простой русский человек называет вещи своими именами – жуликоватостью, склонностью к обману… как в народе говорится, – От трудов праведных – не построишь палат каменных…

Самуил Лурье (вообще слишком много развелось лурьев – куда ни посмотришь – всюду одни только лурьи) в своей статье Идиллия капустниц правильно подметил тенденцию – в бизнес впереди других шла и идет – номенклатура. И тогда в щедринские времена была номенклатура – потому как столбовое дворянство имело все мыслимые привилегии, и теперь в главных застрельщиках крупной приватизации – впереди оказались те, кто оказался ближе к корыту и материальным ценностям… Оговорюсь, что тогдашней номенклатурой были не простые кадыки – а чиновничество из дворян – начальники департаментов, губернаторы и тд. Великая буржуазная реконкиста конца ХХ века в России и произошла то от того, что именно разложившаяся и развратившаяся партноменклатура пожелала легально обрести и право на передачу по наследству партийных дачек и право не прятать под одеялом бутерброды с икрой.

Второй волной русской буржуазии были Тит Титычи и Сил Силычи – любовно воспетые нашими телесериалами про Угрюм – Реку. Вчерашние хлебопашцы с ухватками и замашками разбойников с большой дороги. Тит Титычи и Сил Силычи – быстро наживали, а потом, как говорит про это академик Панченко, бросались замаливать грехи в монастыри… Или запойно пили (и при этом все крушили) покуда не помирали апоплексическим ударом… Они от тоски устраивали языческие пиры с битием зеркал и раскалыванием бутылок об головы прислуги, а наутро расплачивались не считая сотенных и ехали в монастыри – грехи замаливать. Не терпела русская душа богатства. И они – эти Тит Титычи и Сил Силычи – не составили династий подобно Ротшильдам. Русская душа – она христианка по рождению!

Совершил грех – украл, облапошил товарища, убил, ограбил – поехал в монастырь да все награбленное то и на храмы отдал.

Третьей же волной русской буржуазии были "совбуры" – нэпманы – советские буржуи в непременных "нарымках" – коротких клетчатых брючках (что то вроде красных пиджаков начала 90-х) нарымках – от словосочетания Нарымский Край – куда их потом всех преимущественно и свозили. Совбуры пожировали неполных восемь лет… потому как опять были не во время! И самое главное – подобно нынешним буржуа недооценили привычную философию российского менталитета, которая заключается в том, что в России нет благоговения перед частной собственностью!

Более того – В России только государство распоряжается и собственностью и судьбами людей.. Так Иван Грозный в ходе опричнины показал боярам вотчинникам, тем, кто владел землями на протяжении многих поколений и служивым людям, которые получали имения за военную службу – одним махом показал, что может все отнять, перераспределить более того -и бояр и служивых переселить, а недовольных – кого на дыбу, а кого, как Малюта Скуратов говорил – "ручным боем поучить". То же сделал с совбурами Сталин.

Вот и теперь простые русские люди ходят гуляют вокруг загородных дворцов новых богачей и похохатывая обсуждают – где будет потом детский сад – а где дом отдыха профсоюза рабочих литейщиков. У нас нет и не может быть сочувствия к буржуазии -к ее праву на собственность. Поэтому, будет государство отнимать – никто в белую армию записываться не пойдет. Любой изрядно поживший в нашей стране человек (и не обязательно уж долгожитель) знает, что грош цена у нас всем идеологическим заклинаниям о стабильности. Уж при застойном брежневском времени – как только не писали везде и на каждом доме (как теперь про концерты Киркорова) – что коммунизм неизбежен, что социализм победит… и такой же грош цена теперь всем этим заклинаниям правых о необратимости реформ и священности приватизированного.

Кстати и президент в послании как-то двусмысленно сказал: с одной стороны – результаты приватизации пересматриваться не будут… и тут же с другой стороны – но если происходили нарушения закона – то в соответствии с законодательством органы прокуратуры и налоговой будут… а генеральный прокурор сказал более прямо: на преступления, совершенные при приватизации – не будет срока давности!

Вот так – трепещи буржуй до самой смерти.

Кстати во многом виновата и сама наша новая буржуазия и сильно виновата. Как можно уважать право собственности – если они ее – свою собственность не создавали? Ведь Красноярский алюминиевый строили не на накопленное от зарплаты братьев Черных или Анатолия Быкова! И Североникель строился не на Потанинские сто двадцать в месяц! И Ханты-Мансийские буровые бурились не на вяхиревский министерский оклад! Как можно уважать теперь их право собственности, если они в философском принципе "не по праву ей владеют"!? Легче уважать не популярных в нашем народе кавказцев, которые свои московские и питерские рынки на пустырях на свои кровные понастроили!

Поэтому – то правы теперь нео-приватизаторы начала ХХ1 века вроде Аксененко – которые говорят – давайте ка акционируем железные дороги, и весь пакет акций оставим у государства, но… назначим управляющих над этими акциями!!! Вот таких буржуев – может быть народ (и государство) и воспримут душой. И не может такого быть – чтобы инициатива Аксененко не шла мимо кремлевской администрации. Значит ли это что капитализму быть, но без буржуа? Придет время – узнаем.

Беда же русской буржуазии ХХ1 века в том, что советский менталитет еще далеко не разъеден. Это в 17-18 и 19 веках чернь была безнадежно дремучей и с нею можно было делать все что угодно. Теперь вообще создался такой парадокс – нынешний пролетариат – почти сплошь с высшим и средним специальным образованием– полученным еще в советские времена, когда преотлично учили и всем недостаткам капиталистических отношений и теории классовых противоречий. Еще кстати первые марксисты боролись за просветительство рабочих И если приватизация и обуржуазивание нашего общества произошло при молчаливом повиновении масс, то это произошло и в силу общей привычной законопослушности народа (приватизация шла сверху – от президентов Горбачева-Ельцина и премьеров Гайдара – Чубайса) и в силу инертности народного сознания – (сроки были настолько сжатыми – бабки рубили по быстрому) – никто ничего не успел понять… но теперь! На что надеется буржуазия? На довольство масс своим бедственным положением и на смирение с безобразным разрывом в уровне жизни?

И как бы не пытались правые воспитывать "уважение к закону и к собственности" -русский менталитет – изменить невозможно – зря в СПС мечтают о воспитании уважения к собственности – пусть они попробуют перевоспитать менталитет обитателей стран Персидского залива – и отучить шейхов от гаремов, заставить их пить виски с содой и не совершать намазов… И потом, как можно воспитать уважение к закону и собственности, когда по сути дела, сначала собственность была "неправедно приобретена", а потом под это дело приспособили закон? Что оба акта – и обретение собственности – и подгонка под это формальной законной базы были безобразно циничны и безнравственны Поэтому и будут в народе доминировать левые настроения и желания переделать все по справедливости.

Кстати, русская буржуазия легко переживет и возможный будущий новый передел. "Easy come – easy go" Легко наживается – легко уходит. Поэтому новые переживут расставание с собственностью, как легко пережил это герой фильма "Курочка ряба" режиссера Кончаловского.

Какой быть России в третьем тысячелетии? На этот вопрос представители разных (признанных по факту) сословий нашего классового общества – ответят по разному. Но на словах сойдутся в одном – Россия должна стать стабильной, а общество – справедливым.

Только признав по факту наличие классов (по определению антагонистических) надо будет признать и неизбежную возможность классовой борьбы.

Вот буквально на днях – по всем каналам показали забастовку пилотов Люфтганзы.

Причем летчики хотели не только повышения зарплаты – НО! Участия в распределении прибылей предприятия… А это уже социализм!

Беда СССР была в том, что он не построил (а мог) того нормального социализма с книжками для интеллигентов и колбасой для обывателей, который был в ГДР… и по которому кстати так теперь тоскуют не только бывшие функционеры из FDJ, но и многочисленная пацанва, выросшая уже в объединенной Германии без стены. Теория общества "разумного потребления" и реальной социальной защищенности, что нынче обретает на Западе черты самого натурального социализма – идут встречным течением поперек тех процессов что происходят у нас.

Не ко времени! Русская буржуазия должна была родиться в период когда произошли буржуазные революции в Голландии и Англии. А теперь когда весь цивилизованный мир движется к социализму и не решился бы на наглый и кровавый передел – наши спохватились – устроили 18 век тогда, когда на дворе 21-ый.

В одной полу-желтой газетенке в середине 90-х как то проявилась статья одного слывшего информированным журналиста, где он писал, что якобы у Андропова (перед самой горбачевской перестройкой) был план нового НЭПА с настоящими буржуями и приватизацией. И по этому плану предусматривалось не сколько накормить народ колбасой и одеть всех в модное – сколько до смерти запугать население УЖАСАМИ