Текст книги "Маска предательства"

Автор книги: Андреа Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

– Прежде всего хочу повторить, что в этом не было вины Жаклин. Это я...

– Я уже слышал ваши благородные признания, – нахмурясь, прервал его Джордж, – и то, что вы признаете себя ответственным за совращение Жаклин, нисколько меня не утешает. Во-первых, по чьей бы инициативе это ни произошло, результат один и тот же. А во-вторых, – и он метнул на Дэна острый взгляд, – я хорошо знаю свою дочь, Уэстбрук, очень хорошо. И могу вас заверить, что, каким бы искушенным человеком вы ни были, она не уступила бы вам, если бы сама этого не захотела. Скажу больше – не будь на то ее воля, вам ни за что не удалось бы силой взять ее, она сражалась бы с вами как дикая кошка. Так что мне ясно, что моя дочь питает к вам сильные чувства.

Губы Дэна изогнулись в улыбке.

– Вы совершенно правы, Холт. – Он решительно скрестил на груди руки. – Хочу быть с вами таким же откровенным, как и вы. Дело в том, что я хотел Жаклин с первой нашей встречи и всеми силами стремился соблазнить ее. Признаюсь, я испытываю глубочайшее удовлетворение и восторг, что мне это удалось. – Он поднял руку, останавливая возражения Холта. – Позвольте мне договорить. Но вы еще не все знаете. Дело в том, что вместе с тем я глубоко разочарован.

– Что вы несете?! – пораженный наглостью этого заявления, воскликнул Джордж. Налив себе бренди, Джордж молил Всевышнего дать ему силы. – Насколько я понимаю, вы взяли у Жаклин все, что она могла вам дать и к чему вы стремились. – У него так тряслись руки, что он расплескал бренди.

– Увы, Холт, я хочу гораздо больше, чем ваша дочь готова мне дать. Я хочу, чтобы Жаклин была мне не любовницей, а женой.

Джордж круто обернулся:

– Вашей женой? Но я не понимаю... если вы хотите жениться на Жаклин, тогда почему...

– Всего две минуты назад вы сами ответили на этот вопрос, – сухо заметил Дэн. – Если Жаклин чего-то не желает, ее и силой не принудишь это сделать.

Должен с глубоким сожалением признаться, что ваша дочь самым решительным образом отвергла мое предложение.

– Понятно. – Джордж осушил стакан, затем уставился на него, как если бы оценивал ситуацию.

Дэн напряженно ждал его ответа, уверенный, что он многое прояснит. Если между ними действительно очень близкие отношения, Холт должен знать истинные причины, которые лежат за отказом Жаклин: только ли ее стремление сохранить свою независимость или нечто более серьезное и зловещее?

Джордж хрипло откашлялся.

– Могу я спросить о ваших чувствах к Жаклин?

На этот вопрос Дэн мог ответить немедленно и без малейших колебаний.

– Я полюбил Жаклин с первого дня, как только ее увидел.

Лицо Джорджа расслабилось от облегчения.

– Я так и думал... Подозреваю, что Жаклин тоже вас любит.

Дэн радостно улыбнулся:

– Она пытается убедить меня в обратном, но мне кажется, вы правы. – Пока он это произносил, его как ударом молнии пронзила страшная мысль, и улыбка мгновенно слетела с его лица.

Он вдруг осознал, что готов жениться на Жаклин, какой бы ни оказалась скрываемая ею тайна. И если Жаклин замешана в измену своей стране, они окажутся по разные стороны пропасти, а его жизнь превратится в сущий ад, потому что он никогда не сможет ее забыть, потому что обречен любить ее всю свою жизнь!

Потрясенный этим открытием, Дэн подошел к столу, без приглашения налил себе бренди и тут же его выпил. Забавно, с бессильной горечью подумалось ему. Он, который с юных лет шел своей дорогой, своим трудом заработал состояние, положение в обществе, уважение окружающих, вдруг превратился в игрушку в руках женщины. Ничего не скажешь, потрясающий жизненный итог!

Он снова наполнил свой стакан.

Джордж недоумевающе следил за Дэном.

– Вы недовольны тем, что Жаклин вас любит?

Дэн принужденно рассмеялся:

– Нет, нет, Холт, я не просто доволен, я счастлив! Только ведь это ничего не меняет. Она не хочет выходить за меня замуж. Так что вы понимаете, в каком положении я оказался.

Джордж кивнул и налил себе еще порцию бренди.

– Да, Уэстбрук. Как я сказал, я знаю свою дочь. – Он уставился на напиток, явно смущаясь и подбирая слова. – Могу я предположить... может ли быть у Жаклин... ребенок?

– Вполне возможно. Я ничего не делал, чтобы это предотвратить.

На щеках Джорджа загорелись красные пятна, и он с силой стиснул стакан.

– Следовательно, нам нужно заставить ее изменить отказ на согласие, не так ли?

– Именно так. Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

– Мою поддержку? Думаю, вы несколько запоздали с просьбой о моем благословении, Уэстбрук. После происшедшего мне остается только дать согласие на брак между вами и моей импульсивной и своенравной Жаклин. Вы с ней сами все решили и, насколько я понимаю, соединили свои судьбы. Сейчас Джеки принадлежит вам по всем основаниям, кроме законных уз брака.

– Так оно и есть. – Дэн понимал, что это прозвучало слишком самодовольно, но ничем не мог обуздать свою радость, тем более что с каждой секундой победа казалась все ближе. – Однако Жаклин с этим не согласна и не намерена стать моей невестой.

– Я поговорю с ней, – решительно сказал Джордж, отставляя свой стакан.

– Давайте вместе с ней поговорим.

– Нет. – Холт энергично потряс головой. – Я должен поговорить с Жаклин наедине. Вы не все в ней понимаете, Уэстбрук, только я могу подойти к этому.

Дэн настороженно вскинул голову.

– Ваша дочь, Холт, скоро станет моей женой. Разве я не могу быть в курсе всего, что ее касается?

– Разумеется... в свое время. Но сегодня позвольте мне одному поговорить с ней.

Дэну стоило огромных усилий сдержаться, понимая, что сегодня он ни на шаг не приблизится к тайне Жаклин.

– Хорошо, Джордж. – Дэн направился к двери. – Я даю вам время до завтрашнего дня, чтобы вы заставили Жаклин образумиться. – Он помедлил, крепко стиснув челюсти. – Но потом я вернусь и, как бы там ни было, объявлю ее своей невестой.

– Последний раз говорю, папа, – я не выйду замуж за Дэна Уэстбрука! – Вконец рассерженная, Джеки с размаху опустилась на кровать, так что дремавший там Виски взлетел в воздух, а затем плавно приземлился на неубранную постель. Понюхав подушку, которой касалась голова Дэна, он брезгливо сморщился и перебрался на подушку Джеки.

Расстроенный, Джордж прислонился к двери.

– Твое поведение совершенно безрассудно, Жаклин, и вовсе на тебя не похоже!

– Потому что ты просишь от меня невозможного, – упрямо возразила она. – Мне очень жаль, что ты застал у меня Дэна. Я этого не хотела. Я вообще не хотела ничего, что произошло сегодня ночью. Но так уж получилось. Только я все равно не намерена пожертвовать всей своей жизнью из-за одного опрометчивого поступка.

Джордж подошел и сел с ней рядом.

– Ты отлично понимаешь, что речь идет не просто об опрометчивом поступке, – мягко укорил он ее. – Ты знаешь, я все простил бы тебе... даже такое... и не стал бы требовать, чтобы ты жертвовала своей жизнью. Но то, что сегодня произошло, касается не только твоей невинности. Речь идет о твоем сердце.

Джеки отвела взгляд в сторону.

– Папа, я не могу за него выйти.

– Ну, вот мы и подошли к главному. «Не могу» или «не хочу»? Скажи, ты его любишь?

– Он мне небезразличен.

– Ну, я бы сказал, далеко не безразличен. Во всяком случае, ты не побоялась возможности получить от него ребенка.

Джеки вся сжалась.

– Не думаю, что так быстро можно завести ребенка.

Джордж обнял ее за плечи:

– А если ты ошибаешься? Ты хочешь лишить своего ребенка отца, лишить его права любить и быть любимым, как любим мы с тобой друг друга?

– Это несправедливо, папа! – с болью прошептала она.

– Возможно, но тем не менее это правда. – Он нежно погладил Джеки по волосам. – Ты с самого начала была мне счастьем и блаженством. Любому своему внуку я пожелал бы, чтобы он был таким же желанным для его родителей, какой была ты для меня и твоей матери, – с любовной теплотой сказал он. – Знаешь, когда ты только что родилась, Мария не могла на тебя наглядеться и все время твердила, что ты удивительный ребенок и когда-нибудь станешь выдающейся женщиной. Она говорила с такой убежденностью, что мне оставалось только ей верить. И время доказало ее правоту. К трем годам ты уже подвергала сомнению вещи, которые другие дети принимают без вопросов: почему ночь становится днем? Зачем люди спят, когда за это время можно узнать столько интересного?.. – Он устремил вдаль затуманившийся воспоминаниями взгляд. – В пять лет ты уже умела читать, а потом обнаружила мою библиотеку и так увлеклась чтением, что тебя невозможно было оторвать от книги. Ты старалась читать сама, а если книга оказывалась слишком трудной, требовала, чтобы я тебе читал. Ты росла, и твои интересы росли вместе с тобой... и твои вопросы становились все глубже и серьезнее.

– Помню, я была ужасно непослушной, – тихо перебила его Джеки. – Меня часто удивляло, почему вы с мамой не наказывали меня. Особенно мама. Она была так привержена традициям, была такой любящей, такой... довольной всем.

– Мария души в тебе не чаяла. Она рано поняла, что характером ты не в нее, но ее это даже радовало. Ах, Джеки, если бы она была сейчас жива, как бы она тобой гордилась!

Джеки прислонилась головой к плечу отца.

– Надеюсь, что это так, – дрогнувшим голосом пробормотала она.

– Я это точно знаю. Она любила тебя больше всего на свете.

– Я ее тоже очень любила...– Джеки охватила горечь, как всегда, когда она решалась подумать о матери. Прошедшие годы не ослабили ни ее горя, ни чувства одиночества. – Мне ее так не хватает, – едва слышно прошептала она, но Джордж услышал ее. Он знал, как сильно внезапная смерть Марии подействовала на живую и восприимчивую десятилетнюю девочку, которая так и не поняла, почему ее любимая мама, являвшаяся средоточием вселенной, так неожиданно и навсегда ее покинула.

С того дня Джеки не пролила ни слезинки, но очень изменилась.

Она скрывалась в своей комнате, в одиночестве перенося боль и горе, и долгие месяцы сторонилась всех, даже любимого отца. Со временем она покинула свое уединение, но в ее отношении к отцу появились сдержанность и настороженность, как у дикого зверька, который не решается выказать привязанность к человеку.

Джордж уже никогда не встречал ее прежнего взгляда, полного радостной доверчивости и открытой любви.

Но Джордж, сердце которого тоже было разбито утратой обожаемой жены, понимал переживания дочки и не обижался, мудро полагая, что со временем снова сумеет завоевать ее доверие и стать ей близким и надежным другом.

– Я тоже по ней тоскую, малышка, – пробормотал он и замолчал, взвешивая те важные слова, которые собирался ей сказать. – Мы с Марией очень преданно и глубоко любили друг друга, и я знаю, что она всем сердцем желала тебе встретить такую же любовь... чтобы ты полюбила такого же исключительного мужчину, как ты сама, мужчину, который не только очень любил бы тебя, но и стал бы тебе верным другом, а не просто властным мужем. Дэн Уэстбрук – именно такой мужчина, Жаклин. И ты это знаешь. И помни, твоя мама хотела бы, чтобы ты вышла за такого человека замуж... чтобы ты узнала счастье в любви и замужестве.

Джеки внезапно выпрямилась, обуреваемая противоречивыми чувствами.

– На карте стоит нечто большее, чем мое счастье.

– А! – задумчиво сказал Джордж. – Ты говоришь о пресловутом Джеке Лэффи.

Джеки медленно обернулась к отцу:

– Выходит, ты об этом знаешь!

Джордж усмехнулся:

– Я был бы невероятным глупцом, если бы не обратил внимания на загадочное совпадение политических взглядов моей дочери, которая, кстати, в последнее время стала по ночам куда-то исчезать, со взглядами скандально известного Jacques la fille, правда? – Джордж произнес псевдоним, который изобрела Джеки, используя французское написание имени Жаклин: Жак-девушка. – Посмотрим, какие у нас есть доказательства. В Лонг-Рум ты прислушиваешься к серьезным дискуссиям джентльменов вместо того, чтобы танцевать, как другие леди. Ты читаешь от корки до корки каждый номер газеты, а именно «Дженерал эдвертайзер», тогда как другие девушки зачитываются любовными романами. На балах тебя тянет к политикам, которые обсуждают обязательства Америки, и бесцеремонно отвергаешь молодых людей, добивающихся твоего внимания. – Он умолк, но глаза его все еще смеялись. – Хочешь, чтобы я продолжил?

– И что ты чувствуешь в связи с моей тайной? – с настороженным любопытством поинтересовалась она.

– Гордость... Тревогу. Желание оберечь тебя. – Его лицо выражало отеческую гордость. – Ты можешь винить меня в этих чувствах?

Джеки покачала головой, все еще потрясенная признанием отца. Подумать только, он все время знал!

Джордж вздохнул и медленно встал, глядя на свою замечательную дочь.

– Я постоянно читаю твои статьи и, должен сказать, изумлен твоим пониманием политики, а еще больше отвагой. Ни одна другая женщина не посмела бы высказываться так откровенно.

– Бейч сразу отказал бы мне в работе, если бы узнал, что под псевдонимом «Лэффи» скрывается женщина. Он думает, что это пишет республиканский политик... мужчина с сильными связями, имеющий постоянный доступ к самым влиятельным кругам правительства. Только поэтому он и принимает мои статьи.

– Я знаю, – серьезно согласился Джордж. – Вот почему я не стал тебя отговаривать... хотя очень тревожусь за твою безопасность.

– За мою безопасность?

Джордж поднял к себе ее лицо:

– Жаклин... Я много раз видел, как ночью ты уходишь из дома. Несколько раз я незаметно провожал тебя, чтобы убедиться, что с тобой ничего не случилось. Но я не всегда могу с тобой быть, поэтому очень тревожусь.

– Я думала, что делаю все так скрытно, а ты давно уже все знал! – Джеки с досадой усмехнулась.

– Да, и с тех пор никак не могу решить, как мне поступить.

Джеки побледнела.

– Папа, не пытайся меня остановить. Прошу тебя, папа, для меня это так важно...

– Я понимаю, Джеки. Но сейчас очень трудный момент... Принимая во внимание напряженные отношения Америки с Англией и то, что во Франции все еще проливается кровь... боюсь, ты очень рискуешь.

– Я уверена во всех фактах и излагаю в статьях свое мнение, нисколько себе не изменяя.

Джордж покачал головой:

– Я не подвергаю сомнению твою независимость, ma petite. Меня беспокоит влияние твоих статей на общественное мнение... Подстрекают ли они людей и таким образом вносят более глубокие разногласия внутрь нашей страны, не говоря уже о том, что вызывают более непримиримое отношение к Англии? Или они служат только целям ознакомления народа с политической обстановкой и в таком случае являются необходимыми в наше время, когда и без того слишком много тайн? Я просто не знаю.

– Ты рассуждаешь точно так же, как Дэн, – не подумав, заявила Джеки. – Его это тоже беспокоит.

– Дэн знает, чем ты занимаешься? Знает, что Лэффи – это ты?!

– Нет... Конечно, нет, – возразила она, взволнованно вскакивая на ноги. – Хотя я часто задумываюсь, не подозревает ли он чего-либо. – Но тут же решительно покачала головой: – Но должно быть, я ошибаюсь, потому что если Дэн заподозрит, что Лэффи и я – одно лицо, он не станет со мной встречаться. Дэн ненавидит Лэффи и взгляды, которые он выражает.

– Естественно. Дэн и министр Гамильтон очень близкие друзья и убежденные федералисты.

Джеки молча кивнула, и в глазах ее промелькнуло выражение боли.

– Так как же я могу стать его женой, папа? У нас с ним совершенно разные взгляды. Дэн лишит меня всего, во что я верю.

– Ты так думаешь? А мне кажется, он готов предоставить тебе гораздо больше свободы, чем другие мужья.

Джеки встретила его сообщение скептическим взглядом.

– Но это ни о чем не говорит. Просто, возможно, Дэн не такой тиран, как большинство мужчин.

– А на мой взгляд, это говорит о многом, – возразил Джордж, стараясь заставить Джеки понять истину. – Не обманывай себя, думая, что его снисходительность к тебе показывает его слабость, Жаклин. Могу тебя заверить, что он вовсе не слабый человек: это доказывает его манера руководить компанией.

– Папа, а у Дэна было много женщин? – неожиданно спросила Джеки.

Джордж смущенно закашлялся.

– Я не посвящен в личную жизнь Дэна, Жаклин. Скажем так, что между леди, которых я видел с ним под руку, и историями, о которых рассказывают... – Он опять покашлял. – Да, конечно, у него были женщины, – сказал Джордж и обрадовался, увидев сверкнувшие ревностью глаза дочери.

– Так я и думала, – заметила Джеки, стараясь скрыть боль от отцовского признания.

– Так вот, моя дорогая, наоборот, Дэн – один из самых сильных и самых уважаемых мужчин, которых я знаю... и может быть опасным врагом. Да, Джеки, могу тебя заверить, Дэн Уэстбрук – это сила, с которой стоит считаться, человек, который не имеет слабостей... за исключением тебя.

– Меня?! – Джеки деланно рассмеялась. – Боюсь, папа, ты преувеличиваешь значение моей скромной особы для Дэна. Мы с ним постоянно ссоримся. – Джордж недоверчиво выгнул брови, и она поспешила оправдаться: – Людей может связывать страсть, но она не может быть серьезным основанием для брака.

– Я говорю не о страсти, а о любви.

Джеки плотно сжала губы, сердце ее бешено заколотилось.

– Дэн Уэстбрук любит тебя, ma petite, – мягко продолжал Джордж. – Он сам мне это сказал.

Джеки отвернулась, вспомнив, при каких обстоятельствах Дэн впервые сделал ей это признание.

– Если даже и так, придется ему как-нибудь это пережить. Потому что...

– И ты его любишь.

Джеки вздрогнула и напряглась.

– Это невозможно, папа. Я не могу любить Дэна... Я никогда себе этого не позволю.

В голосе ее прозвучала боль, и Джордж снова подошел к ней и заставил посмотреть себе в глаза.

– Мы не всегда можем владеть своими чувствами, дорогая... Уж мне-то это известно, как никому.

– Ты говоришь о Монике? – удивилась Джеки, поскольку отец редко упоминал при ней о своих чувствах.

Джордж кивнул.

– Но ты ведь ее любишь, папа?

– Да, Жаклин, очень люблю. – И прибавил мысленно: «Хотя временами жалею об этом», – припомнив странное поведение Моники в последнее время.

– Так же, как ты любил маму? – после неуверенной паузы спросила Джеки.

– Нет, – сразу ответил он. – Такая любовь, какую я чувствовал к Марии, приходит к человеку только раз в жизни. Никто не сможет занять в моем сердце ее место. Мои чувства к Монике... сложные... совсем другие. Она играет в моей жизни большое значение, заполняя пустоту, от которой я столько лет страдал. Но это не та всепоглощающая любовь, какой я любил твою мать... и какая, мне кажется, послана судьбой вам с Дэном.

Оба некоторое время молчали.

Затем Джеки тихо вздохнула:

– Ах, папа, жизнь так сложна! Кажется, судьба намерена помешать нашему союзу с Дэном.

Джордж сжал ее пальцы.

– Разве для тебя статьи Лэффи – единственный способ изложить свои взгляды? – осторожно спросил он.

Джеки встретила его взгляд.

– Нет, но разве люди смогут отнестись серьезно к взглядам, которые излагает женщина? Думаю, что нет. – Она грустно посмотрела на отца. – Ты хочешь, чтобы я отказалась от этого занятия?

– Я хочу, чтобы ты жила спокойно и счастливо.

– Не думаю, папа, чтобы мне было дано наслаждаться одновременно и тем, и другим. Я не могу отказаться от Лэффи. Но кажется, не смогу отказаться и от Дэна. – Последние слова были выговорены дрожащим шепотом, и отец понял, что стоило для Джеки это признание.

Он ласково погладил ее по щеке:

– Подумай как следует, ma petite. Я не хочу заставлять тебя выйти замуж за Дэна против желания. Но подумай хорошенько, прежде чем лишить себя столь редкого шанса на счастье. Подумай о своих чувствах, о своем будущем, о... – он выразительно посмотрел на смятую постель, – о будущем своих детей. Но главное – доверься своему сердцу, моя сугубо практичная дочь. И оно сослужит тебе добрую службу. – Он легко коснулся губами ее лба. – Завтра днем Дэн вернется за твоим решением.

Завтра днем. Сердце Джеки сжалось, когда она пожелала отцу спокойной ночи, закрыла за ним дверь и прислонилась пылающим лбом к раме окна.

Для того чтобы решить свою судьбу, у нее оставалось всего двенадцать часов.

Глава 11

В спальню Джеки проник солнечный луч, возвещая о приходе утра. Но ей не нужно было это напоминание:

вся ночь прошла в мучительных раздумьях, которые так и не смогли навести ее на какое-либо решение.

Джеки уныло уставилась в потолок, не видя выхода и перебирая в уме факты, которые невозможно было изменить.

Дэн знал, что она скрывает от него какую-то тайну, – прошлой ночью он поклялся, что раскроет ее. Если они поженятся, он решительно этим займется, чего Джеки не могла допустить. Нет, дело для нее главное в жизни. И потому ее личное положение было безнадежным: она не могла стать женой Дэна Уэстбрука.

В который раз осознав печальную правду, Джеки перевернулась и зарылась лицом в подушку. И ее снова обнял запах Дэна, властно напомнив о пережитой здесь ночи их страсти. Джеки сжала в пальцах простыню, проклиная Дэна, который поставил ее в безвыходное положение, когда она не в силах забыть его и вместе с тем не может снова стать самой собой.

Джеки страшила мысль, что больше она не увидит Дэна рядом с собой, не услышит его страстные любовные признания, не испытает его дивных ласк, от которых погружается в такое невыразимое блаженство. При этом она старалась не думать о своей возможной беременности... и без того душа ее была полна смятения. «Ты выйдешь за меня замуж, Жаклин, даже если мне придется силой тащить тебя к алтарю. А когда ты станешь моей женой, я не остановлюсь, пока не раскрою все твои тайны, одну за другой, пока твоя душа не будет лежать передо мной обнаженной, как сейчас твое тело».

Вдруг Джеки быстро села в кровати. Какой же она была глупой и слепой! Ответ на ее проблемы был рядом, как будто только дожидался, чтобы она его увидела.

Дэн с самого начала знал, какое она примет решение. Оно скрывалось там... в тех словах, которые он сказал, в том тоне, каким он их произносил. Ей следовало бы сразу догадаться о его намерении, но она была слишком взволнована и ничего не поняла.

Но сейчас, подобно грому с ясного неба, Джеки живо угадала брошенный ей Дэном вызов... Он был уверен, что она не устоит и примет его.

С торжествующим смехом Джеки встала и взяла на руки Виски, который уютно дремал на кровати. То, что минуту назад казалось ей петлей на шее, стало просто серьезным вызовом ее гордой натуре.

– Ох, Виски, кажется, это будет моим величайшим приключением! – сообщила она сонному котенку, который широко зевнул и недовольно мяукнул. Джеки прижала котенка к груди. – Маленький мой, в ближайшем будущем нас с тобой ждут кое-какие перемены. У меня появится новая фамилия, а у тебя – новый дом. – Она уложила Виски на одеяло и усмехнулась своему отражению в зеркале. – Да, Дэн, я намерена принять твое предложение и стать твоей женой... и хозяйкой твоего дома. – Джеки сбросила шелковый халат. – Я выйду за тебя замуж и буду вовсю наслаждаться твоими ласками. – Она гордо откинула голову и медленно проговорила: – Но советую вам, мистер Уэстбрук, как следует подумать, если вы собираетесь докопаться до моих секретов. Потому что они все равно останутся при мне! – Она надела свежую рубашку. – Ты думаешь, Дэн, у меня это не получится? Так я докажу тебе, что получится! Ты бросил мне вызов, и я принимаю его. И тогда начнется наше с тобой соревнование.

Закончив одеваться, Джеки тщательно расчесала волосы.

– Нам нужно как следует приготовиться, дружок, – обратилась она к Виски, – потому что нас ждет захватывающее сражение! – Взгляд Джеки упал на перо, которое она держала на ночном столике, она погладила его и торжествующе улыбнулась: – Может, уже через месяц, Виски, мы с тобой начнем новую жизнь – ты, я и... Джек Лэффи!

Джордж сложил газету и сунул ее рядом с тарелкой, на которой оставался не съеденный им завтрак. Почти всю ночь он провел без сна. Будучи прагматиком, Джордж считал пустой тратой нервов отчаиваться по поводу утраченной невинности Джеки. Его дочь никогда не придерживалась условностей; как могла она повести себя иначе, когда дело дошло до страсти к мужчине?

Нет, Джордж не мог уснуть не потому, что его терзали ярость и сожаления. Он просто тревожился за будущее своей дочери.

Из опасения, что независимая и упрямая Джеки откажется даже говорить о браке с Дэном, он не решался слишком на нее давить. Вместе с тем при сложившихся обстоятельствах его терпимость и мягкость могли сослужить Джеки дурную службу. Как бы ни сопротивлялось ее сердце, она любит Дэна, но пока еще не понимает, что только он способен избавить ее от прошлого и вернуть ей ту открытую жизнерадостность и доверчивость, которую она утратила со смертью матери. К тому же у нее может быть ребенок!

Нет, решительно подумал Джордж, об отказе не может быть и речи!

– Доброе утро, папа. – В комнату вплыла Джеки. Она выглядела несколько возбужденной, но свежей и очаровательной в лимонно-желтом платье... а глаза у нее решительно сверкали, от чего Джордж еще больше встревожился.

– Жаклин, – заговорил он, не дождавшись, пока она усядется. – У меня было много времени подумать... как и у тебя. – Джеки вызывающе подняла лицо, и Джордж приготовился к решительной борьбе. – Я понимаю, как много значит для тебя независимость, как огорчает тебя мысль утратить ее и... – быстро оглянулся, чтобы удостовериться, что Греты нет в столовой, – возможно, потерять свою работу в газете. Так что я понимаю твое нежелание выходить замуж за Дэна. Однако, принимая во внимание обстоятельства, я считаю себя в высшей степени обязанным настаивать на этом браке. – Он замолчал, ожидая взрыва протеста со стороны дочери.

– Я согласна. – Джеки налила себе кофе и взяла кусочек только что испеченного пирога с клубникой.

– Прости... Что ты сказала? – растерянно заморгал Джордж.

– Я сказала – хорошо. – Джеки откусила кусочек пирога и вытерла с губ крошки тонкой льняной салфеткой.

– Я говорил о том, что ты должна выйти замуж за Дэна, – повторил Джордж, думая, что она его не поняла.

– Да, я поняла. И я согласна. – Джеки невозмутимо отпила кофе. – Я стану женой Дэна.

– Ты говоришь это серьезно? Джеки весело ему улыбнулась:

– Да, папа, серьезно. Так что можешь не волноваться и спокойно поесть. Не хватало еще, чтобы ты заболел... Ведь мне нужна твоя сильная рука, когда ты поведешь меня к алтарю.

– Что ты задумала, Джеки? – подозрительно вглядываясь в лицо дочери, спросил Джордж.

– Я? – Она продолжала есть с совершенно невинным видом. – Ничего, папа. Я просто делаю то, что хочешь ты... и мой нареченный. – Она нежно сжала руку отца. – Так что оставь свои тревоги. Все будет хорошо. – Закончив пить кофе, она поднялась. – Пожалуйста, скажи Грете, чтобы она позвала меня, когда придет Дэн.

Джордж ошеломленно смотрел ей вслед, затем по его лицу расплылась улыбка. Что бы ни стояло за внезапным согласием его дочери, одно было точно: Дэн Уэстбрук оказался перед самым серьезным вызовом за всю его жизнь.

* * *

И Дэн первым бы с этим согласился.

Покинув дом Холта, он провел остаток ночи в крайнем волнении, которое пытался успокоить с помощью виски. И вот, невыспавшийся и взволнованный, он направлялся в контору Гамильтона, с ужасом думая о том, что должен сделать, и ясно понимая, что иначе поступить не может.

Коротко постучав и услышав приглашение Гамильтона, он вошел в его кабинет. Войдя, он остановился, увидев сидящего напротив Александра Томаса.

– Доброе утро. – Гамильтон откинулся назад, отметив утомленное лица Дэна.

Дэн поздоровался с обоими.

– Извини, Александр, я не знал, что у тебя назначена встреча. Я не вовремя?

Томас смущенно покашлял и встал.

– Нет, конечно! Я просто забежал сюда на минутку по дороге в контору, чтобы немного поговорить... Мы уже давно не виделись.

– Конечно. – Дэн принял это объяснение без вопросов, зная преданность и глубокое уважение Томаса к своему бывшему командиру. – Но даже лучше, что я застал вас обоих. – Дэн вошел в кабинет. – В конце концов, вы мои ближайшие друзья и должны первыми узнать мои новости.

Гамильтон настороженно следил за Дэном.

– Что произошло? – тихо спросил он.

– Ты выглядишь ужасно, – добавил Томас, обеспокоенно глядя на бледное лицо Дэна.

– Ужасно? С чего бы это? Новости у меня приятные, – возразил Дэн, наливая всем по порции бренди. – И за них стоит выпить. – Он передал друзьям стаканы. – Джентльмены, вы видите перед собой человека, который вскоре женится. Если мне повезет, то уже к вечеру мое обручение будет свершившимся фактом.

– Твое обручение? – удивленно переспросил Томас. – С Жаклин Холт?

– Именно с ней! – Дэн поднял свой стакан и усмехнулся.

– Надеюсь, Дэн, ты думаешь, что делаешь. – Гамильтон медленно встал, не притронувшись к своему стакану.

– А что? – Дэн отпил щедрый глоток бренди и ощутил в желудке приятное жжение. – По-моему, я разрешаю все наши проблемы, Александр.

Томас недоумевающе перевел взгляд с каменного лица Гамильтона на горькую усмешку Дэна.

– О чем вы толкуете?

Дэн заметил едва уловимое покачивание головой Гамильтона.

– Александр очень обо мне беспокоится, Томас, – сказал он, что отчасти было правдой. – Кажется, он никогда не ожидал, что меня может так захватить одна женщина. Тем более именно эта.

Томас криво усмехнулся:

– Судя по тому, что ты мне говорил, Жаклин совершенно не похожа на всех твоих прежних красоток.

Напряженные складки вокруг рта Дэна мгновенно разгладились.

– К счастью, да. Жаклин – девушка невероятно прямая и смелая.

– И правдивая? – мягко уточнил Гамильтон. Казалось, в комнате помрачнело от смутно ощутимой угрозы.

– Ну, выяснить это – мое дело, не так ли? – с горечью сказал Дэн.

Томас почувствовал, что их разговор имеет двойной смысл, ускользающий от него.

– А что, разве Жаклин не рада вашему предстоящему браку? – спросил он.

Дэн одним глотком осушил свой стакан.

– Я не побоялся бы проиграть пари, заявив, что Жаклин предпочла бы выйти за самого сатану!

– Вы с ней ссоритесь?

– Постоянно.

– Тогда к чему тебе жениться на ней? – вырвалось у Томаса.

Глядя на пустой стакан, Дэн усмехнулся, как будто наслаждался своей шуткой.

– Скажем просто, что нас с Жаклин объединяет одна общая страсть – к другу и к нашей стране. – По лицу его пробежала тень боли, обнажив на мгновение чувства, скрываемые за насмешливой миной. – Во всяком случае, я на это надеюсь.

Томасу показалось, что он понял ситуацию. Очевидно, что-то в поведении Жаклин Холт вызвало подозрения Гамильтона, от чего Дэну было крайне не по себе. Давно зная Дэна, Томас сомневался, что речь шла о чувствах Жаклин. Женщины, обожавшие Дэна, тянулись к нему, как мошки к огню. Было сомнительно, чтобы Джеки оказалась женщиной, не доступной чарам Дэна. Но если ее страсть к Дэну не подвергалась сомнению, оставалось только одно... ее отношение к стране.

В сердце Томаса ожила надежда.