Текст книги "Звезды принадлежат нам! [= Звезды наши!]"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

5. Ночь и Голос

Дард рассматривал местность, над которой летел коптер. Потребовалось всего несколько минут, чтобы преодолеть мили, которые с таким трудом преодолевали Дард с Десси. Юноша был уверен, что видит оставленные ими в снегу следы.

Машина пролетела над вершинами, скрывающими пещеру. И тут впервые за эти напряженные часы Дард вспомнил о Саче. Именно по этому склону посыльный увел от них преследователей.

– Известно ли что-нибудь о Саче? – Он с тревогой задал вопрос о маленьком жилистом человеке.

Но Кимбер ответил не сразу. А когда ответил, Дард почувствовал сдержанность в его тоне.

– Пока никаких новостей. Он не связался ни с одним контактом. Но ты напомнил мне…

Под управлением пилота коптер повернул направо и начал удаляться от тропы, по которой Дард поднимался в горы. Юноша был рад, что им не придется пролетать над обгоревшими остатками фермы.

Напротив, через короткое время они оказались над другой фермой, в гораздо более хорошем состоянии, чем та, в которой жили Нордисы. В сущности дом выглядел процветающим, словно здесь живет лендсмен, благословленный Миром, и Дард удивился выбору Кимбера. Только человек, пользующийся поддержкой новой власти, посмеет жить в таком доме. Из трубы поднимался толстый столб дыма, говоря о неограниченном тепле и пище, – о таких условиях. – которыми не могут похвастать и самые верные последователи Мира.

Но Кимбер без колебаний посадил вертолет на площадке утрамбованного снега недалеко от дома. И не пытался выйти из машины.

Раскрылась дверь дома, показался человек в теплом домотканом костюме, пользующемся «одобрением» Мира, еще один Фолли; судя по внешности. Он пересек двор. На какое-то мгновение Дард усомнился в лояльности сидящего рядом пилота. Еще тревожнее ему стало, когда лендсмен приблизил свое круглое полное лицо к окну вертолета.

Бледно-голубые глаза на обветренном лице оглядели их обоих, и Дард успел заметить, как они чуть расширились, когда перешли с лица Кимбера на его мундир. Лендсмен повернулся и отогнал подбежавшую собаку, которая ворчала и скалила зубы.

– Время? – спросил лендсмен.

– Время, – ответил Кимбер. – Если можешь, перебирайся сегодня же, Хармон.

– Конечно, мы уже упаковались. Мальчишка расчистил дорогу…

Его голубые глаза устремились к Дарду.

– А кто этот молодой человек?

– Брат Нордиса. Он добрался к нам с дочерью Нордиса. А сам Ларс мертв – облава.

– Да, я слышал об этом, об этой облаве. Будто бы все они погибли. Рад, что это не так. Ну, пока…

И, взмахнув рукой, он направился назад в дом. А Кимбер тут же поднял машину.

– Не думал… – начал Дард. Кимбер засмеялся.

– Ты не думал, что такой человек, как Хармон, может быть одним их нас? У нас есть очень странные контакты. Наши люди водят грузовики; некоторые из них до чистки были первоклассными учеными. У нас есть, например, Санти, он служил в старой армии, умеет читать и писать свое имя; он специалист по оружию и для Ущелья он так же важен, как Тас Кордов, один из крупнейших биологов мира. Мы спрашиваем у человека только одно: верит ли он в подлинную свободу? А Хармон в будущем для нас станет еще важнее. Мы умеем пользоваться гидропоникой, ты ел у нас и можешь оценить, что это такое. Но настоящий фермер может нас многому научить. К тому же Хармон один из самых надежных наших людей. Со своей женой, сыном и дочерьми-близняшками он больше пяти лет играет труднейшую роль, и делает это великолепно. Но я готов поверить, что моя новость ему понравилась. Вести двойную жизнь трудно. А теперь пора за работу.

Коптер повернул и полетел прямо на запад, небо уже окрасилось заревом заката. В кабине было тепло, а такую одежду Дард не носил уже много лет. Он расслабился на мягкой обивке сиденья, но внутренне испытывал возбуждение, которое больше не сдерживалось страхом: уверенность Кимбера в себе, в успехе их предприятия успокаивала.

Внизу бежала лента дороги; судя по почерневшему снегу, ею часто пользуются. Дард пытался узнать ориентиры. Но он никогда не видел местность сверху и потому только догадывался, что они идут вдоль той дороги, что соединяет имение Фолли и их полуразрушенную ферму с разросшейся деревней, ближайшим предместьем того, что до чистки было городом.

Еще одна проселочная дорога, изрытая и часто используемая, слилась с главной, и ее изгиб показался Дарду знакомым. Это дорога к ферме Фолли! И на ней после бури было большое движение. Дард вспомнил Лотту. Вернулась ли она к дереву с дуплом с обещанными продуктами для Десен? Десси!

Десси!

Надеясь, что он не откроет Кимберу свою тревогу, беспокойство, грызущее с того момента, как он увидел звездный корабль, Дард заметил:

– Я не видел в Ущелье детей.

Кимбер был занят управлением; ответил он чуть рассеянно.

– Их только двое. Дочери Карли Скорт три года, а мальчику Винсона почти четыре. Близняшкам Хармона по десять, но они не живут в Ущелье.

– Десси шесть лет, почти семь. Кимбер улыбнулся.

– Умная девчонка. Сразу пошла к Карли – когда мы убедили ее, что тебе нужно отдохнуть. Я слышал, что она теперь командует в детской. Карли удивляется ее уму и благоразумию.

– Десси – уникальный человек, – медленно сказал Дард. – Для своего возраста она очень взрослая. И у нее есть дар. Она умеет дружить с животными, не только с домашними, но и с дикими. Я видел, как они приходят к ней. Она уверяет, что они умеют говорить.

Не сказал ли он слишком много? Может, Десси не впишется в общество корабля, для которого фермер считается очень важным? Но ведь будущее ребенка стоит больше, чем у взрослого. Десси должны взять, должны!

– Карли тоже считает ее необычной. – Ответ очень уклончивый. Но хоть он не знаком с Карли, ее одобрение успокоило Дарда. Женщина, у которой собственная маленькая дочь, позаботится, чтобы другая девочка тоже имела возможность жить в будущем. А что касается его самого… Он решительно отказался думать о себе. И стал смотреть на дорогу и размышлять о предстоящем деле.

– Парк коптеров за храмом, но над зданием лететь нельзя. Никто не смеет пролетать над священной крышей.

– Значит, обогнем. Рисковать нет смысла. Парк хорошо охраняется?

– Не знаю. Внутрь проходят только миротворцы. Но думаю, что в темноте и с этой машиной…

– Сможем приземлиться? Будем надеяться, что у нас не запросят опознавательные сигналы. Я попробую сесть в самой темной части и как можно ближе к краю. Если только у них есть прожекторы…

– Огни города! – прервал Дард, заметив желтые искорки. – Храм вон на том холме к югу. Видишь?

Теперь его легко рассмотреть. Огни города слабые и болезненно-желтые. А выше и дальше сосредоточены столбы яркого синего и белого цвета, выделяющиеся на фоне неба. Кимбер повернул.

Храм занимал примерно треть холма, сровненного и превращенного в широкую платформу. За самим зданием освещенная площадка, на ней ряды вертолетов.

– Их там десять, – сосчитал Кимбер; в свете инструментальной панели стали видны угловатые черты его лица. – Можно было бы подумать, что у них больше машин. Это центр их контроля, а по ночам они не летают. По крайней мере не летали в прошлом.

– Теперь, похоже, летают. На нашу ферму они напали ночью.

– Ну, чем меньше, тем лучше. Смотри, вон там хорошая длинная тень; один из прожекторов, должно быть, перегорел. Посмотрим, сумеем ли мы туда сесть.

Они теряли скорость и летели по инерции, словно плыли по воздуху, решил Дард. Огни снизу стремительно приближались, и секунду спустя шасси коснулось поверхности. Машина не подпрыгнула. Кимбер, поздравляя, самому себе пожал руки.

– Теперь слушай, парень. – Голос пилота звучал еле слышно. – У тебя на поясе станнер. Приходилось когда-нибудь пользоваться?

– Нет.

– Не нужно тренироваться, чтобы направить его и нажать кнопку. Но ты не должен его использовать, только по моему слову, понятно? У тебя только два заряда, у меня тоже, и мы не можем тратить их зря. Ничто, абсолютно ничто не должно помешать нашему разговору с Голосом! – В его словах звучала страстная убежденность. Это был приказ, адресованный скорее не Дарду, но самой Судьбе и Удаче. – Потом, возможно, нам придется прорываться. Надеюсь, что нет. И тогда нашей единственной надеждой будут станнеры. А вот чтобы пройти внутрь, попробуем использовать хитрость.

Поднимаясь по ступеням вслед за Кимбером, Дард заметил, что миротворцы ценят технику, оставшуюся со времен до чистки, но не очень хорошо заботятся о ней. Несколько прожекторов не работали, а бетон под ногами растрескался. Немного техников осталось в рабских лагерях храма. И скоро ни один коптер не сможет подняться, а затем и свет не загорится. Думают ли об этом предводители Мира? Или им все равно? Старые города, построенные техниками, превращаются в груды развалин, пригодные только для летучих мышей и птиц. Остаются деревни, все больше погружающиеся в дикость, а необработанные поля все ближе подступают к домам.

Пока им никто не встретился, но вот они приблизились к западным воротам храма, и здесь были три стражника. Дард расправил плечи, задрал подбородок, попытался изобразить высокомерие миротворца, которое обычно облекает его, как тесный мундир. Кимбер выглядел хорошо. Он шагал вперед с уверенностью «венценосца». Дард старался подражать ему. Но все же не смог сдержать вздох облегчения, когда стражники не попытались остановить их и они беспрепятственно миновали ворота.

Конечно, они все еще далеко от святилища Голоса. А что за вторым двором, Дард не знал.

Кимбер остановился и коснулся рукава своего спутника. Они вместе соскользнули с освещенной дороги и скрылись за столбом в тени.

Перед ними внутренний двор, где собираются верующие, чтобы услышать слова мудрости, слова священного писания Ренци, произносимые одним из «венценосцев». Теперь двор пуст. После темноты сюда не смеет зайти никто из «приверженных внутреннему Миру». А это делает их предприятие более рискованным, потому что они окажутся одни среди миротворцев и могут выдать себя незнанием обычаев. Рука Дарда дернулась, но он удержал ее подальше от станнера.

– Где Голос?

Дард указал на арку в дальнем конце внутреннего двора. То, что они ищут, за ней, но где именно, он не знает. Кимбер пошел туда, переходя от столба к столбу, а Дард уверенной неслышной походкой лесного жителя следовал за ним. Дважды они застывали, когда показывались миротворцы. Вначале миротворцы, затем два «венценосца» и наконец, когда они уже приближались к арке, три раба, которые под присмотром стражника тащили ящик.

Кимбер скрылся за столбом и подтащил Дарда к себе.

– Большое движение. – В его шепоте звучал смех, и Дард увидел, что пилот улыбается, в глазах его блестит огонь.

Они подождали, пока рабы со стражником не исчезли, потом смело вышли на открытое место и прошли под арку. И оказались в широком коридоре, не очень хорошо освещенном. В коридор выходило несколько открытых дверей, из которых вырывался свет, освещая проходящих. Кимбер пошел по коридору с видом человека, имеющего полное право тут ходить. Он не пытался заглядывать в комнаты, как будто видел их содержимое тысячи раз.

Дард дивился его полному самообладанию. Где в этом лабиринте находится Голос? Юноша не подозревал, как много скрывается за внутренним двором. Они подошли к концу коридора, и тут Кимбер пошел медленнее и стал посматривать по сторонам. С бесконечной осторожностью попытался приоткрыть запертую дверь. Она подалась, молча открылась, за ней показалась ведущая вниз лестница. Кимбер широко улыбнулся.

– Вниз! Туда… – прошептали его губы.

Вместе они прокрались к началу лестницы и посмотрели вниз, в огромную пещеру, освещенную гораздо лучше, чем остальные помещения храма. Пещера уходила глубоко, в самое сердце холма, на котором стоит храм. И далеко внизу, на полу – Голос, металлический ящик, безлицый, безъязыкий, но обладающий огромным могуществом.

У подножия лестницы стояли два стражника, но их поза свидетельствовала, что они не опасаются того, что им придется исполнять свои обязанности. А на резной скамье перед широкой доской с шкалами и ручками сидел третий человек в алой с золотом одежде «венценосца» второго круга.

– Ночная смена, – прошептал Кимбер на ухо Дарду, а потом сел на площадку и принялся снимать ботинки. После недолгого колебания Дард последовал примеру пилота.

Кимбер, держа ботинки в одной руке, начал бесшумно спускаться, прижимаясь к стене. Но станнер с пояса не доставал, и Дард послушно не вынимал из кобуры собственное оружие.

В помещении не было абсолютной тишины. Изнутри Голоса доносился монотонный гул, а огромное помещение подхватывало его и усиливало.

Кимберу потребовалось много времени, чтобы спуститься. А может, Дарду так только показалось. Когда они уже почти добрались до конца лестницы и оказались непосредственно над стражниками, Кимбер протянул длинную руку и подтащил к себе юношу, прижался губами к его уху.

– Я рискну применить станнер к тому парню на скамье. Тогда прыгай на этих двоих и действуй этим…

Он показал на ботинки. Четыре ступеньки, пять… Они молча спускались. Кимбер достал станнер и выстрелил. Бесшумный заряд попал в цель. Человек на скамье повернулся, показал свое искаженное ужасом лицо и упал на пол.

В то же мгновение Кимбер бросился вперед и вниз. Послышался удивленный возглас, Дард тоже прыгнул. Потом он столкнулся со стражником, и они покатились по полу. Уклонившись от удара, Дард, как дубину, опустил ботинки на лицо противника. Он ударил трижды, прежде чем руки, вцепившиеся ему в плечи, оторвали его от обмякшего стражника. Кимбер, с кровавой царапиной под глазом, тряс Дарда, приводя его в себя., Дард взглянул на пилота, и боевое безумие и гнев покинули его. Они связали неподвижные тела поясами и шнурками, а потом Кимбер занял место перед Голосом.

Он достал из нагрудного кармана исписанный листок бумаги и расправил на наклонной доске перед первым рядом кнопок. Дард едва мог стоять на месте от беспокойства; ему казалось, что пилот не очень торопится.

Но у него хватило ума не мешать; Кимбер потер руки, как будто стирал с них жидкость, потом поднял глаза и принялся разглядывать ряды кнопок, обозначенных различными символами. Медленно, осторожно пилот нажал одну кнопку, потом другую, третью. Гул изменился, ритм стал быстрее, большая машина оживала.

Кимбер работал все быстрее, время от времени он останавливался и заглядывал в листок. Пальцы его теперь мелькали. Гул перешел в громкое гудение, и Дард опасался, что его слышно теперь повсюду в храме.

Юноша отошел к лестнице и поглядывал то на нее, то на Кимбера. Он извлек станнер. Как и сказал Кимбер, механизм детски прост: нацелить и нажать кнопку очень легко. У него два заряда. Поглаживая металл, Дард посмотрел на Голос.

При свете стало видно, что лицо Кимбера покрылось потом; время от времени он проводил по лбу рукой. Он ждал – его часть работы завершена, – ждал, пока Голос примет данные и начнет решать проблему. Но с каждой минутой, которую они здесь проводят, опасность увеличивается.

Один из пленников перевернулся на бок; над кляпом, которым ему заткнули рот, глаза его с ненавистью устремились на Дарда. Шум Голоса сменился глухим бормотаньем. Больше в пещере ничего не было слышно. Дард подошел и коснулся плеча Кимбера.

– Сколько еще?.. – начал он.

Кимбер пожал плечами, не отводя взгляда от экрана над кнопками. Этот светлый квадрат упрямо оставался пустым. Дард не мог стоять на месте. Часов у него не было, но ему казалось, что они находятся здесь уже слишком долго. Наверно, скоро утро. А что, если появится утренняя смена стражников?

Его мысли прервал резкий требовательный звонок. Экран больше не был пустым. По нему медленно поползли формулы, фигуры, уравнения. Кимбер торопливо записывал их, проверяя и перепроверяя записанное. Наконец экран снова опустел, пилот поколебался, потом нажал одну кнопку справа на доске. Мгновения ожидания, и на экране появилось пять чисел.

Кимбер со вздохом прочел их. Тщательно упрятал листки с расчетами; широко улыбаясь, наклонился вперед и нажал множество кнопок, сколько смог достать. Не дожидаясь ответа – Голос снова принялся за работу, – пилот присоединился к Дарду.

– У них будет, о чем подумать, когда попробуют выяснить, зачем мы приходили, – объяснил он. – Прочесть наши записи теперь невозможно. Но не думаю, чтобы у них хватило мозгов и воображения, чтобы догадаться о нашей цели. А теперь – побыстрее! Пошли вверх, парень!

Кимбер побежал по лестнице, и Дард с трудом поспевал за ним. И только непосредственно перед выходящей в коридор дверью пилот остановился и прислушался.

– Будем надеяться, что все они в постели и крепко спят, – прошептал он. – Сегодня нам везет. Не хотелось бы, чтобы везение кончилось.

Коридор был пуст, как и во время их первого перехода. Свет в некоторых комнатах исчез. Теперь им предстоит пересечь только три опасных освещенных места. Два они преодолели без труда, но когда приближались к третьему, его пересекла чья-то тень. Из комнаты выходил человек. На нем ало-золотое платье, и золота больше, чем когда-либо приходилось видеть Дарду. Это явно представитель иерархии. Он раздраженно и подозрительно посмотрел на них.

– Мир! – Вряд ли это слово – начало разговора, в нем слишком много властности. – Что вы здесь делаете, братья? Есть ночная стража…

Кимбер отступил в тень, и человек бессознательно последовал за ним, выйдя в коридор.

– Что… – начал он, и тут пилот перешел к действиям. Его руки сомкнулись вокруг горла человека, перехватив ему голос и дыхание.

Дард схватил руки, пытавшиеся вырваться, и они вместе потащили пленника под арку и на слабо освещенный внутренний двор.

– Либо пойдешь тихо, – просвистел Кимбер, – либо не пойдешь совсем. Выбирай быстрее.

Борьба прекратилась, и Кимбер потащил пленника.

– Зачем он нам? – спросил Дард. Улыбка Кимбера больше не была приятной, скорее она напоминала волчий оскал.

– Страховка, – ответил он. – Мы еще не выбрались. А теперь пошли! – Он сильно дернул пленника, держа одну руку у него на шее, и втроем они направились к внешним воротам и к свободе.

6. Пять дней и сорок пять минут

Решетка из стальных прутьев и металлической проволоки перегораживала выход во внешний двор. Когда они подошли к ней, пленник рассмеялся. Он пришел в себя от неожиданности, и, хотя оставался беспомощным в руках Кимбера, голос, которым он задал вопрос, звучал уверенно.

– И как вы собираетесь пройти здесь? Пилот беспечно ответил:

– Я полагаю, тут есть реле времени?

Венценосец не отозвался на его вопрос, он сам спросил:

– Кто вы?

– А если я скажу – повстанцы?

Реакция оказалась неожиданной. Губы человека изогнулись в жестокой усмешке.

– Вот как… – Голос его звучал зловеще, обещая страшные кары. – Лосслер посмел? Лосслер Но у Кимбера не было на это времени. Он передал пленника в руки Дарда и прижал к замку решетки черный диск. Послышался щелчок, полетели искры. Потом Кимбер уперся в преграду плечом, и она подалась. Взяв с собой пленника, они вышли на свободу ночи.

Город был погружен во тьму, ее нарушали только редкие уличные фонари. Стояла полная луна, и на снегу, на крышах и во дворах лежали отчетливые черно-белые тени.

– Вперед! – Кимбер толкнул пленника перед собой в направлении парка вертолетов. Дард шел сзади, нервно напряженный, не смея поверить, что им это удалось.

Прежде чем они вышли на растрескавшийся бетон взлетной площадки, Кимбер обратился к пленнику.

– Мы собираемся улететь в коптере, – объяснил он скучающим тоном, словно обсуждал неинтересный доклад, – и как только вылетим, ты нам больше не понадобишься, понятно? И от тебя зависит, в каком состоянии ты останешься…

– Можете передать от меня Лосслеру, – слова раздавались медленно, прорывались сквозь стиснутые зубы, – что с этим он не уйдет!

– Но мы-то ведь уйдем? А теперь иди направо, мы все друзья, на случай, если стражники заинтересуются. Ты нас проводишь, и мы больше тебя не побеспокоим.

– Но почему? – спросил пленник. – Что вам было здесь нужно?

– Что нам нужно… Это несложная проблема, и у тебя будет вся ночь, чтобы решить ее – если сможешь. Где же стража?

Когда пленник не ответил, рука Кимбера двинулась, и пленник резко ахнул от боли.

– Где… стража? – повторил пилот ледяным тоном, слова его прозвучали зловеще.

– Три стражника… у ворот… и патруль… – послышался хриплый ответ.

– Прекрасно. В следующий раз отвечай побыстрее. Ты выведешь нас за ворота. Мы посланы тобой со специальным поручением.

Дард увидел черно-белые мундиры у выхода. Прозвучала команда:

– Стой!

Кимбер послушно остановился.

– Говори свой мир.

– Мир, брат.

Дард внимательно слушал, ожидая какого-то предупреждения. Но Кимбер, должно быть, предпринял меры предосторожности, потому что голос венценосца звучал естественно.

– Венценосец Даусон со специальным поручением… Стражник отсалютовал.

– Проходи, благородный Даусон!

Дард шел по стопам Кимбера и Даусона со всей выдержкой, какая у него еще оставалась. Он сохранял ее, пока они не подошли к ряду вертолетов. Тут Кимбер обратился к товарищу:

– Возникает небольшой вопрос о горючем. Забирайся в эту малышку и посмотри, что показывает верхняя шкала в ряду прямо за контрольной рукоятью. Если указатель между сорока и шестьюдесятью, свистни мне. Если нет, попробуем следующий.

Дард забрался к кабину и нашел указатель. Между… между сорока и шестьюдесятью! Побледневшие пальцы дрожали, юноша с трудом овладел ими.

– Пятьдесят три, – негромко произнес он.

Дард так и не узнал, что собирался Кимбер сделать с Даусоном. Венценосец неожиданно рванулся, бросился вниз и попытался увлечь за собой пилота. При этом он закричал, и крик его разнесся не только по полю, но должен был быть слышен в храме.

Дард бросился к дверце кабины. Но прежде чем выбрался, увидел, как поднимается и падает в смертоносном ударе рука. Второй призыв о помощи прервался на середине, и пилот прыгнул в машину. Дард обнаружил, что лежит лицом вниз, а пилот через него перебирается к приборам. Коптер наклонился, открытая дверь застучала, пока Кимбер не смог ее захлопнуть. Они уже поднялись в воздух, и вовремя: тут же прозвучал выстрел.

Юноша прижимался к сиденью, стараясь рассмотреть, что делается сзади. Поднимается ли другой вертолет? Или у них достаточное преимущество перед преследователями?

– Нельзя было надеяться, что везти будет бесконечно, – сказал Кимбер. – Как там дела, парень? Поднялись они? Сейчас нам трудно будет увернуться.

В небе зловеще мигнуло что-то красное.

– Кто-то поднимается, видны сигнальные огни.

– Огни на крыльях? Ну, ну, ну, какие мы с тобой забывчивые, приятель. – Кимбер переключил маленький рычажок.

Краем глаза Дард заметил, что их собственные сигнальные огни погасли. Но преследователь свои не выключал, ему все равно, видна ли его позиция.

– У меня только один вопрос, – обращаясь к самому себе, продолжал пилот.

– Кто такой Лосслер и почему наш оставшийся сзади друг ожидал от него неприятностей? Раскол в рядах Мира? Похоже на это. Жаль, что нам ничего не известно об этом Лосслере.

– Разве это как-то изменило бы ваши планы?

– Нет, но нам было бы отраднее в последние месяцы. А игра в пользу одной группы и против другой могла бы оказаться полезной. Как сегодня: этот Лосслер может принять на себя нашу вину, и никто не будет рыскать возле Ущелья, когда мы стартуем. Что за!..

Тело Кимбера устремилось вперед, он неожиданно внимательно посмотрел на шкалу перед собой. Потом протянул руку и постучал по тому самому индикатору, на который велел посмотреть Дарду, когда они захватывали коптер. Стрелка за потрескавшимся стеклом оставалась неподвижной, как будто нарисована поверх цифр. На лбу Кимбера появилась морщина. Он снова постучал по стеклу, стараясь сдвинуть стрелку. Потом откинулся на сиденье.

– Вот те на! – Он словно обсуждал прелести ночи. – У нас, кажется, проблема. Сколько горючего? Полон бак, полупуст или совсем пуст? Мне показалось, что все идет слишком гладко. А теперь нам придется…

Ровное гудение мотора сменилось кашлем, потом восстановилось. Но Кимбер покорно пожал плечами.

– Вопросов больше нет. Этот кашель означает, что нам придется совершить пешую прогулку. Как наш друг сзади?

– Идет за нами, – вынужден был сказать Дард.

– Ситуация становится совсем веселой. Могли бы обойтись и без этого проклятого лунного света! Несколько облаков были бы весьма кстати.

Мотор выбрал этот момент, чтобы закашляться снова, и на этот раз нормальная работа не возобновлялась дольше.

– Осталось три-четыре капли. Лучше сесть сейчас, чтобы не пришлось садиться на брюхо. Где же тут подходящая тень? Ага, деревья! И за нами только один коптер, ты уверен?

– Уверен. – Прежде чем ответить, Дард еще раз посмотрел назад.

– Дорога назад будет трудной. Приготовься, парень! Коптер снижался к полю вблизи дороги, вдоль которой они летели; он тяжело опустился в снежный сугроб. По другую сторону оказалась невысокая стена, за ней – группа деревьев. И – Дард был совершенно уверен – он заметил очертания дома.

Они выбрались из кабины, перебрались через стену и побрели по мягкому снегу к деревьям. Сзади слышался звук мотора коптера. В нем, должно быть, заметили севшую машину, потому что безошибочно устремились к ней.

– В той стороне дом. – Дард тяжело дышал, идя за Кимбером; тот упорно шел впереди к деревьям.

– Можем найти там транспорт?

– У лендсменов сейчас не бывает машин. У Фолли был рейтинг двойное А, но Лотта говорила, что его прошение о машине дважды отвергалось. Может, лошади.

Кимбер фыркнул.

– Лошади, надо же! – обратился он к ночи. – Я не знаю, с какой стороны к ним подходить.

– Но верхом мы уйдем быстрее. – Дард поскользнулся на льду и упал в колючий куст. – Вероятно, за нами пустят собак: мы слишком близко от города.

Кимбер пошел медленнее.

– Я забыл об этих прелестях цивилизации, – заметил он. – И часто используют собак в преследовании?

– Зависит от того, насколько важны преследуемые.

– В списке их врагов мы теперь, вероятно, идем первым номером. Да, нет ничего хуже собак, а у нас для них даже мяса нет. Ну, ладно, заглянем в дом и посмотрим, есть ли там лошади.

Но, дойдя до конца рощи, они остановились. В окнах дома горел свет, и его было достаточно, чтобы осветить севший у самого дома вертолет. Кимбер невесело рассмеялся.

– Тот парень у машины машет ружьем.

– Подожди! – Дард удержал пилота, который повернул назад.

Да, он прав: подходит еще один вертолет. Дард продолжал удерживать Кимбера.

– Если у них есть мозги, – прошептал пилот, – они возьмут нас в клещи. Надо убираться!

Но Дард продолжал удерживать его.

– Ты хочешь идти в сторону дороги, – заметил он.

– Конечно! Мы не должны заблудиться, а дорога – наш единственный указатель пути назад. Или ты хорошо знаешь местность и проведешь нас?

Дард не отпускал его.

– Я кое-что знаю. Да, это единственная дорога, ведущая в горы. Но мы не можем идти по ней. Если только…

Он выпустил руку Кимбера и отвернул край своей куртки, черной, отделанной белым. Онемевшими пальцами расстегнул пуговицы и снял куртку, которая ему велика. Он прав! Под черным материалом белая подкладка, сплошная, вплоть до манжет и облегающего горло воротника. И у брюк тоже. С лихорадочной торопливостью он начал выворачивать рукава. Кимбер смотрел на него, потом понял и стал снимать свою куртку. Белое на белом – если они будут двигаться в канаве, если за ними не пустят собак, – у них есть шанс уйти.

Почти падая, они спустились в кювет, когда показался второй вертолет. Дард насчитал шестерых, выбравшихся из него и рассыпавшихся веером. Они двинулись в сторону рощи.

Беглецы не стали ждать дольше, они, пригибаясь, почти ползли по прошлогодней листве, заполнявшей канаву, мимо неровных живых изгородей, ограждающих поля. Дард невольно сжимался: каждое мгновение он ожидал почувствовать смертоносное прикосновение пули к спине. Сегодня смерть ближе к нему, чем даже пилот, из-под ботинок которого снег летит прямо в вспотевшее лицо юноши.

Через некоторое время дорога свернула, и они решились выйти на открытое место. Теперь их донимал холод. В кабине вертолета было тепло, но мундир плохо защищает от ветра, бросающего на них снег. Дард беспокойно посматривал на луну. Никаких облаков, чтобы затмить ее. Впрочем, тучи означали бы снежную бурю, а она не должна застать их в открытом поле.

Кимбер двинулся быстрой походкой, но Дард легко держался за ним. Он не знал, далеко ли до Ущелья. И сколько времени займет возвращение? Может, Кимбер все-таки знает путь? Он ведь свернул с дороги. Сам Дард мог бы найти тропу, ведущую к ферме. Но где же ферма?

– Далеко ли ваша ферма от города?

– Около десяти миль. Но с этим снегом… – Дыхание образовало белое облако вокруг головы Дарда.

– Да, снег. А потом его может стать больше. Слушай, парень, это очень важно. У нас мало времени…

– Ну, может, они подождут до утра. Но если приведут собак….

– Я не об этом! – Дарду показалось, что Кимбер отбросил мысль о преследовании, как неважную. – Вот что важно. Курс, который наметил для нас Голос. Я спросил, сколько времени он будет пригоден? Ответ: пять дней и два часа. Теперь, по-моему, осталось пять дней и сорок пять минут. Мы должны либо стартовать в это время, либо наносить второй визит Голосу. Откровенно говоря, второе я считаю безнадежным.

– Пять дней и сорок пять минут, – повторил Дард. – Но даже если нам повезет, потребуется два-три дня, чтобы добраться до Ущелья. И у нас нет припасов…

– Будем надеяться. Кордов там готовится, – ответил Кимбер.

– А пока мы здесь ждем, теряем время. Пошли.

Дважды за последующие часы им приходилось скрываться, когда над головой пролетали коптеры. Машины с гневной решимостью делали круги, и казалось невозможным остаться незамеченными. Но, наверное, одежда помогала им укрываться.

Солнце взошло, когда Дард увидел старый столб, торчащий из снега, и отходящую от него тропу.

– Тропа на нашу ферму, – он говорил кратко, чуть покачиваясь на ногах. Далеко они ушли однако. Должно быть, коптер улетел гораздо дальше от города, чем он считал.

– Ты уверен, что это ваш дом? Дард кивнул, не тратя силы на слова.

– Гмм… – Кимбер изучал нетронутую белизну. – Тут следы будут заметны, как чернила. Но ничего не поделаешь.

– А нужно ли? Там все сгорело, никаких припасов.

– У тебя есть лучшее предложение? – Лицо Кимбера осунулось и похудело.

– Ферма Фолли.

– Но я думал…

– Фолли умер. На ферме он управлялся с помощью троих рабов. Сын его месяц назад ушел в миротворцы. Мы можем смело зайти туда. Скажем, что наш коптер сломался в холмах, и мы ждем помощи…

Кимбер оживился.

– А такое сейчас часто случается. Сколько человек может быть на ферме?

– Вторая жена Фолли, его дочь, рабы. Не думаю, чтобы он нанял надсмотрщика после ухода сына.