Текст книги "ЧИХНЁШЬ В ВОСКРЕСЕНЬЕ..."

Автор книги: Андрэ Нортон

Соавторы: Грейс Эллен Хогарт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

–  Не очень.

–  Достаточно, чтобы не утонуть. Я крикнул – вы ответили. Признаюсь, приятно было услышать. Ну, а вытащить вас оттуда и доставить сюда было просто. К этому времени, вы, конечно, снова потеряли сознание. Джим помогал мне. Филиппина лежала на диване, а пока мы вас извлекали и отправляли в больницу, она смогла сама уехать на Ферму. К нам присоединился Тэйн. А теперь, мальчики и девочки, всё на сегодня. Завтра в то же самое время продолжение.

–  О, Питер,   заткнитесь!

–  Уже. Ваша очередь.

–  Филиппина всё рассказала точно. Могу признать, что действовала не очень-то умно, но мне не хотелось казаться менее храброй, чем Филиппина. Особенно после её рассказа о Марджи и о том, что бояться больше нечего.

–  Что она вам точно сказала?

–  Наверное, то же, что и вам, – ответила Фредерика. Полковник попросил вспомнить подробности, она вспомнила и повторила слово за словом весь разговор с Филиппиной.

–  Да. Мне она сказала почти то же самое.

–  Это имеет смысл.

–  Имело смысл, хотите вы сказать. Кажется, вы забыли, что чуть не произошло ещё одно убийство.

–  Конечно, разница есть. Но почему вы не говорите «ещё два убийства»?

–  Что? Ах, да – два, если хотите, – с отсутствующим видом согласился Питер. – Загадка сейчас в убежище Марджи. Полиция нашла там косметичку, флакончики с косметикой, несколько писем от фирм, рекламирующихсредства ухода за кожей, – очевидно, Марджи писала им, –  несколько комиксов и больше ничего интересного...

–  Это я всё помню по своему первому посещению после убийства Кэтрин. С тех пор я не подходила к теплице. Тэйн рассказал мне об этих вещах, и я собиралась поговорить о них с Марджи, но так и не успела. А потом Крис сказал, что мисс Хартвел разрешила ей пользоваться теплицей, и я оставила всё на месте, как и Тэйн. Во всяком случае без его разрешения я бы не стала трогать.

–  А почему вы решили, что нужно его разрешение?

– Точно не знаю, – медленно ответила Фредерика. – Просто он мне сказал об этом. Вообще-то ничего особенного, он просто сообщил, что они нашли несколько странностей в саду. Поэтому я, обнаружив вещи Марджи, подумала, что он их имел в виду. И, вероятно, хорошо войдя в роль Ватсона, недурно натасканного Холмсом, я не захотела избавляться от вещей как раз потому, что он знал о них. Может, там было растение или ещё что-нибудь.

– Хорошая девочка, – одобрил Питер и посмотрел на часы. – Сестра дала мне час, и кажется, снаружи уже раздаётся зловещее царапанье, так что я, пожалуй, пойду, пока не выгнали, – он встал, наклонился и легко поцеловал Фредерику в лоб. – Повторяю, – сказал он мягко, – хорошая девочка, но, возможно, чуть глуповатая, мой дорогой Ватсон.

Фредерика снова отвернулась к стене, чтобы скрыть слёзы. У двери Питер остановил свой полёт, чтобы оставить последний наказ:

– Фредерика, вы должны отдыхать, спать и есть. Рука и нога задержат вас ненадолго, вы совершенно нормальны, и мы надеемся, через день-два вернётесь к работе. Следовало бы добавить «Забудьте этот кошмар», но я знаю, что вы всё равно его не забудете, и в своих интересах я бы хотел сказать прямо противоположное. Постарайтесь всё вспомнить. Покопайтесь в мельчайших подробностях. Вспомнив о марках Криса и о тех письмах, вы дали мне необычайно ценный ключ... Поэтому, лёжа здесь, пожалуйста, вспомните все дни с вашего приезда. И особо подумайте о последней воскресной ночи – припомните каждый её несчастный миг.

– Хорошо, Питер, – негромко согласилась Фредерика. – Постараюсь, – и тут ей пришла в голову неожиданная мысль. – А тот ключ. Вы узнали что-нибудь в Вашингтоне?

–  Да, кое-что, но недостаточно. Я теперь знаю, кто убил Кэтрин Клей и, вероятно, Марджи, кто напал на вас с Филиппиной. Да, я это знаю. Но у меня нет доказательств.   Ив этом вы можете мне помочь.

–  Питер. Если знаете, почему не говорите мне? Если бы я знала, могла бы думать гораздо лучше.

– Нет. Я так не считаю. Тогда вы стали бы выдумывать – не сознательно, нет, вы просто будете подрезать пальцы, чтобы надеть туфельку, как сестры Золушки. К тому же вы не умеете обманывать, моя дорогая Фредерика, а я не хочу, чтобы на вас напали снова. Вторичное нападение может оказаться успешнее. На всякий случай мы вас здесь держим под охраной. Видите ли, убийца, как и я, может подумать, что вы помните что-то важное. Простите, но первое правило здесь: «НИКАКИХ ПОСЕТИТЕЛЕЙ».

– А вы сами? – слегка раздражённо спросила Фредерика. Все эти неприятности вдруг стали очень значительными. Эта тайна, неожиданная склонность к слезам, беспомощно тяжёлые рука и нога, а теперь ещё заключение и вся официальность.

–  Я полиция, причём особая, – Питер улыбнулся. – Вероятно, я вам уже надоел. Но если почувствуете вдохновение, пожалуйста, попросите сестру позвонить в участок. Там все получили приказ сразу сообщать мне хорошие новости. И я, где бы ни был, прилечу с максимальной скоростью.

–  Ну, по крайней мере есть чего ждать, – проворчала Фредерика. Питер и мир по-прежнему раздражали её, к тому же начала снова болеть голова.

Питер Мохан не стал отвечать. Но, поворачиваясь и исчезая, он улыбался.

Фредерика лежала, слушая, как затихают его шаги в коридоре. Сегодня он не надел свои неслышные шпионские башмаки, подумала она. Тем не менее он доволен собой и загадочен. Ну, пусть думает, как хочет...

Час спустя Фредерика открыла глаза и увидела сестру.

–   Вы прекрасно поспали. А теперь умоемся, и я принесу вам ланч.

Голова Фредерики по-прежнему тупо ныла, но она сумела с помощью сестры сесть. Женщина суетилась, помогая ей, и Фредерика почувствовала себя лучше.

–  Вы смыли мою головную боль и, надеюсь, дурное настроение, – сказала наконец Фредерика.

–   Вы имеете право на головную боль, на дурное настроение и на что угодно, – неожиданно ответила сестра. – Полагаю, город теперь прекратит сплетничать. А может, теперь начнут говорить, что вы сами себя ударили по голове и сбросили в колодец. И такое возможно... А сейчас я принесу вам поесть. Проголодались? – когда Фредерика кивнула, женщина тут же унеслась. Фредерика смотрела на её широкую удаляющуюся спину. Потом, чувствуя себя избалованной, но благодарной, расслабленно откинулась на подушку. Убийства, Южный Саттон, даже книжный магазин казались теперь чем-то таким далёким.

–  Мисс Сандерс, – представилась сестра, ставя поднос с едой ей на колени.

–  А я Фредерика Винг. Сестра рассмеялась.

–   О, этого можете мне не говорить. Просто ешьте свой ланч. Я вам нарежу салат. Не очень изящно, может быть, зато удобно будет есть одной рукой. Вернее следует сказать одной рукой с половиной.

Фредерика не ответила,  потому что начала думать. Убийства, Южный Саттон, книжный магазин – и Питер – вернулись в тихую палату. Она задумчиво смотрела на еду. А когда подняла голову, мисс Сандерс отвернулась от постели и что-то прибирала в палате.

–  Простите, мисс Сандерс, я вас не поблагодарила, а вы так добры ко мне. Я попыталась вспомнить всё, что со мной случилось, и сразу начала...

–   Вам повезло, что вы выжили и вообше можете вспоминать, – твердо ответила сестра. – И не благодаря полиции, – добавила она мрачно. – Понять не могу, как они оставили вас без защиты.

Это напомнило Фредерике предыдущие неодобрительные замечания женщины, и она спросила:

–   Вы недавно что-то говорили о жителях города. Правда, что они считали меня убийцей?

–  О, да! Чего только они о вас рассказывали! Вы не поверите. И только потому, что вы не местная.

–  Но тут же много приезжих. Студенты, преподаватели, сама Кэтрин Клей – и Филиппина и Роджер Саттон кстати.

–   Студенты и преподаватели не в счёт. А Кэтрин Клей, Филиппина и Роджер принадлежат к семье Саттонов, даже если не жили здесь. Всё равно они считаются местными, а вот вы настоящий чужак.

–  О... Боже...

–  Не расстраивайтесь. Теперь только спятивший вас заподозрит. А когда выздоровеете, больше не будете чувствовать себя чужаком. Обычно на это требуется больше времени, но вся эта история ускорит дело.

–  Вы, значит, тоже не местная?

–  Конечно, нет. Пять лет в следующем марте, как я здесь.

Обе рассмеялись, потом Фредерика снова замолчала и задумалась. Мисс Сандерс неслышно подобрала поднос и направилась к выходу.

Неожиданно Фредерика села и попыталась опустить ноги на пол. Тяжесть в ноге напомнила ей, что она неможет этого сделать. И тут она чуть не закричала уходящей женщине:

–  Сестра! Мисс Сандерс!

Женщина повернулась, посуда на подносе звякнула.

–  Боже, вы меня испугали. В чём дело? – спросила она чуть резковато.

–   Пожалуйста, позвоните в полицейский участок и попросите передать сообщение полковнику Мохану. Это чрезвычайно важно. Я хочу, чтобы он немедленно пришёл ко мне. Я... я кое-что вспомнила.

Мгновение мисс Сандерс боролась с желанием узнать, что же это такое. Потом профессиональная подготовка и характер взяли верх, и она спокойно ответила:

–  Хорошо, мисс Винг. Как только поставлю поднос и доберусь до телефона.

– Спасибо... О, спасибо, – поблагодарила Фредерика и, не удержавшись, добавила: – Но вы ведь поторопитесь?

К счастью, мисс Сандерс уже вышла.

Глава 15

Когда Питер Мохан покинул палату Фредерики и пошёл по длинному коридору, где пахло мылом и дезин-фектантами, улыбка исчезла с его лица и сменилась сосредоточенным выражением. Выйдя из госпиталя, он остановился в тени гигантского клёна и закурил сигарету. Потом неторопливо сел в машину. Полковник поехал в сторону Южного Саттона, солнце освещало брезентовый верх старого форда, и на лбу у водителя выступили капли пота. Держа руль правой рукой, левой он нашёл в кармане платок. С отсутствующим видом вытер лоб и шею, сосредоточенное выражение не покидало его лица.

И когда он по Буковой улице въехал в город и собрался было затормозить у полицейского участка, к нему пришло вдохновение. Он не остановился. Напротив, увеличил скорость, подъехал к магазину мисс Хартвел, завёл маши-ну в аллею и оставил её там. С удовлетворением заметив, что поблизости никого нет, полковник быстро выбрался, пробежал по аллее, пока не добрался до прохода к убежищу Марджи, с трудом протащил своё большое тело через дыру и устремился прямо к старой теплице.

Внутри было очень жарко. Солнце светило почти вертикально, а ближайшее дерево совсем не давало тени. Питер камнем открыл дверь и принялся систематически осматривать каждый дюйм пола и стен. Не найдя ничего интересного, кроме груды пустых пузырьков, он взял с полки два флакончика и баночку, прочёл этикетки, открыл, понюхал содержимое и поставил на место. Стандартная косметика, с этикетками, с обычным запахом. Он стоял неподвижно и смотрел на полку. Между двумя бутылочками в пыли отчётливо отпечатался круг. Питер взял соседнюю баночку, сравнение показало, что её донышко меньше круга. Сосредоточенность его усилилась, он начал искать подходящий флакон, но не нашёл. Потом просмотрел косметичку и тоже ничего не обнаружил. Наконец занялся комиксами и письмами. Письма как две капли воды походили одно на другое. Например, письмо с заголовком «Компания Кремов Идеальной Красоты», было отправлено из Чикаго. Питер прочёл:

Дорогая мисс Хартвел! В ответ на ваш последний запрос сообщаем, что, судя по описанию вашего случая, вам необходим наш крем номер 43. Высылаем вам небольшой флакон в качестве образца, но просим иметь в виду, что в таком серьёзном случае, как ваш, требуется большое количество и постоянное применение. Мы с радостью вышлем вам крем по получении чека в три доллара.

Искренне ваш...

Подпись была проставлена штампом и смазана. –  Бедный ребёнок, – вслух сказал Питер, возвращая письмо на место и просматривая другие, аналогичные. –  А, это вы, полковник Мохан, – послышался негромкий голос позади. Питер быстро повернулся и увидел Криса.

–   Простите, сэр, но я увидел открытую дверь и подумал, может, дети.

–  Нечего извиняться, Крис. Я просто осматриваюсь, – полковник достал сигареты и предложил одну старику.

–  Здесь жарко, как в аду. Я уже собирался уходить. Они пошли по тропинке к дому, и Питер спросил:

–  Марджи часто бывала в сарае, Крис?

–  Конечно. Днём и ночью пробиралась через дыру. Бедный ребёнок.

–  И даже в последнюю неделю, Крис? Старик снял шляпу и почесал затылок.

–  Да, сэр. Теперь я вспомнил. Она была здесь перед тем, как заболела. Я сказал Джиму, чтобы он её не трогал. Мисс Хартвел разрешала ей тут играть. Никакого вреда.

–  Конечно, нет.

– Я никому не говорил. Её мама очень сердилась, что она всякие кремы кладёт на лицо, и поэтому мы с мисс Хартвел держали в тайне, пока полицейские не стали смотреть всё вокруг и не нашли. Но они ничего не забрали, и девочка приходила днём и ночью, как я вам говорил. Она любила это своё укрытие, – и старик тяжело вздохнул.

Когда они подходили к дому, Конни услышала шаги и вышла наружу.

–  Привет, Питер, – поздоровалась она. – Есть хотите? А как вы, Крис?

Мужчины согласились, сели на крыльцо, а Конни вернулась в дом.

Питер смотрел на муравья, тащившего чьё-то огромное яйцо. Положил прутик на пути муравья, не сознавая, что делает. Потом вдруг встал.

–   Послушайте, Крис, – сказал он, и в голосе его прозвучало оживление.

– Да, сэр, – ответил Крис, вставая с явной неохотой. –  Я хочу, чтобы вы мне помогли. Я думаю... да, я уверен, что здесь недавно что-то закопали. Обыщем всю территорию, каждый дюйм.

Снова появилась Конни.

–  Хорошо, ищейки, но сначала вы должны поесть, – и она поставила рядом поднос с тарелкой сэндвичей и двумя большими чашками кофе.

– Отлично, – сказал Питер. – Да, спасибо. А как вы?

–   Не выйдет. Даже в ланч у меня с полдесятка покупателей.

Хлопнула дверь, Конни ушла. Мужчины быстро прикончили сэндвичи с кофе, и Питер предложил:

–  Начнём прямо у теплицы и будем продвигаться к дому.

– Простите, сэр, но что вы думаете найти закопанным в земле?

–  В том-то и дело, Крис, что я сам не знаю. Думаю, средних размеров круглая коробка или банка, но даже в этом не уверен.

Крис снова снял шляпу и почесал голову.

–   Я помню место у старого явора. Думал, собака закопала большую кость. Там всё разрыто.

Питер положил Крису на плечо тяжелую руку.

–   Молодчина, – спокойно сказал он, но не смог скрыть своего возбуждения.

Через несколько минут они уже раскапывали место в глубине кустарника примерно на полпути между теплицей и старым колодцем. И вскоре лопата Криса задела что-то твёрдое.

–  Осторожно. Сейчас я попробую, – быстро предупредил Питер. Он принялся раскапывать руками и сразу обнаружил небольшой разбитый флакончик, из которого вытекал густой крем, перемешавшийся с землёй. Крем розового цвета.

–  Никогда такого не видел, – сказал Крис.

Питер некоторое время смотрел на осколки стекла и густую жидкость. Потом достал платок и взял флакончик, не касаясь его руками. – Так вот оно что! Бог ты мой! – сказал он. Завернул сокровище в платок, положил в карман и с места рванул к задним воротам. Секунду спустя Крис, стоявший с раскрытым ртом, услышал, как машина начала задом выезжать из аллеи. Вдалеке взревел мотор, и в сад вернулась тишина. Крис снова почесал голову и занялся своей работой.

А Питер поехал в участок. Дежурный сержант сообщил ему, что Тэйн Кэри на Ферме.

–  Хорошо, – сказал Питер. – Я тоже туда.

–   Вам сообщение, полковник Мохан. Только что поступило. Звонила мисс Сандерс из больницы. Мисс Винг хочет, чтобы вы как можно скорее увиделись с нею.

Питер колебался всего секунду. Потом ответил:

–  Не могу. Должен ехать на Ферму.

–  Позвонить ей?

–  Нет, я недолго. Не звоните.

–  Хорошо.

Питер пошёл было к машине, но потом вернулся.

–  Где Джим Браун? – спросил он.

–  Только что отправился домой поесть. Он тоже был на Ферме. Когда босс приехал туда, он отослал Джима.

–  А остальные?

–  Парни из Ворчестера? Вернулись к себе. Очевидно, городские и окружные полицейские недолюбливали друг друга. Питер улыбнулся.

–  Ну, ладно, – сказал он, – надеюсь, Джим успел поесть. Боюсь, он мне нужен.

Сержант уже открывал рот, но Питер, почувствовав, что тот собирается задать вопрос, выскочил на самый солнцепёк. Чуть погодя он затормозил у дома Джима, небольшого коттеджа в нескольких сотнях метров от участка. В ответ на громкий стук Питера вышла жена Джима и с явной неохотой позвала мужа. Но уже секунды спустя Джим сидел в машине.

–  Наконец-то фейерверк? – спросил он, когда машина тронулась. –  Мне кажется, да.

–  Как мисс Винг?

–  Сломаны рука и нога, шок, в остальном в порядке.

–  Полковник Мохан, я никогда себя не прощу.

–  Как оказалось, Джим, это привело к завершению расследования. Так что забудьте об этом, малыш.

Дальше они ехали молча, но, когда приближались к Ферме, Питер спросил:

–  Вы, конечно, вооружены?

– Да. Я как раз снимал пояс с пистолетом, собираясь поесть. Но увидел вас в окно и автоматически снова надел.

–  Хорошо. Простите, что помешал вашему обеду.

–  Выдержу.

Теперь машина медленно катилась по подъездному пути.

–  Я остановлюсь перед последним поворотом, чтобы нас не было видно из дома. Вы, наверное, заметили, что я пытался подъехать как можно тише.

Джим рассмеялся.

– Эти старые развалины ездить могут, но уж слишком гремят при этом. Я видел в гараже вашу новую машину. Отличная работа.

Питер улыбнулся.

–  Интересно, как быстро слухи расходятся по Южному Саттону, Массачусетс, – сказал он. – Но мне повезло, что под рукой оказалась именно эта машина. Послушайте, чего я жду от вас, – он остановил форд на дороге, перед самым поворотом, ведущим к передней двери. Двое мужчин сидели в машине, Питер рассказывал о своих планах.

Когда Питер шёл по дороге к дому, было тихо, только пронзительно трещали цикады и негромко скрипел гравий у него под ногами. Безмятежный мир середины лета, подумал Питер. И был бы мир, если бы чёрт Фредерики не решил с ними поиграть. Когда же это было? Она чихнула в воскресенье, за неделю до того, как нашла мёртвую Кэтрин Клей в своём гамаке, а ещё через неделю умерла Марджи Хартвел... Неудивительно, что Южный Саттон недоброжелательно поглядывал на Фредерику. И всё же если бы не она, вероятно, последовали бы ещё смерти и никакого объяснения. Вне всякого сомнения, Южный Саттон в долгу перед Фредерикой Винг и её предупреждающим чиханием. Питер Мохан тоже перед ней в долгу – и это несомненно.

Питер поднялся на крыльцо и осторожно толкнул дверь. Никого не было видно. Дверь открылась с предательским скрипом. Питер про себя выругался.

–  Кто там? – послышался чей-то голос.

–  Всего лишь Питер Мохан, – ответил он.

–  О, Питер... Идите к заднему крыльцу. Вы как раз к чаю со льдом.

Через коридор и гостиную Питер прошёл к заднему крыльцу под навесом и остановился в дверях. В большом кресле сидел Тэйн Кэри, рядом с ним на диванчике – миссис Саттон. Она штопала носки. На столике между ними стоял поднос с кувшином чая со льдом и несколькими высокими стаканами. Больше никого не было.

Спокойная домашняя сцена подействовала на Питера как разрядка напряжения. Он несколько мгновений стоял, глядя на сидевших. Потом хрипло проговорил:

–  Кэри... простите, Маргарет, но я должен поговорить с Кэри... немедленно...

Тэйн Кэри встал и направился к нему.

–  Только снаружи дома. Я приглядываю за дверью лаборатории, – негромко сказал он.

Мужчины вышли. Секунду спустя Маргарет Саттон положила носок и вышла за ними.

Как только они вышли из дома, Питер сказал:

–  Я нашёл доказательство, но не могу сейчас объяснять. Где она?

–  Вы ищете Филиппину? – негромко спросила миссис Саттон.

Мужчины подпрыгнули и повернулись к ней. Маргарет Саттон посмотрела сначала на Тэйна, потом на Питера. Оба молчали, и немного погодя она медленно заговорила:

–  Я знаю. Я видела, что вы следите за ней, Тэйн. Но знала давно. Боюсь, ещё раньше вас. Я думала... Боже, какая теперь разница, что я думала? Она весь день провела в лаборатории. И сейчас ещё там. Верно, Тэйн?

–  Да.

–  Вы хотите её арестовать? Настала очередь Питера отвечать. – Да. Должны. И немедленно.

Маргарет Саттон положила руку на руку Питера, и он окинул её быстрым взглядом. Как она постарела, подумал он, какой необыкновенно печальной и уставшей кажется.

–  Могу я попросить вас об одолжении? – спросила она. – Разрешите мне первой поговорить с ней. Не её нужно винить, – она пристально смотрела им в лица, а они смотрели на неё.

Мужчины переглянулись, и Тэйн ответил:

–   Конечно, Маргарет, если вы настаиваете. Но мы пойдём с вами – и мы оба вооружены. Понимаете?

–  Да. Понимаю. Но в этом нет необходимости. Они   медленно   прошли  по дорожке  к лаборатории.

Около входа остановились и прислушались. Потом миссис Саттон позвала:

–  Фил, где ты?

–   В комнате с травами, тётя Мэгги. Я вам нужна? Сейчас выйду.

–   Нет, я сама приду к тебе, – старая женщина повернулась к мужчинам. – Я войду одна.

–  Нет... – в один голос ответили оба.

–  Хорошо.

Когда они вошли в помещение, Филиппина повернулась от стола.

–  Боюсь, я сегодня несколько необщительна, тётя, но столько работы, – начала было говорить она и смолкла, увидев мужчин. –  Не хочешь ли что-нибудь сказать мне, Филиппина? – негромко спросила миссис Саттон.

–  Сказать вам? Нет, не думаю. А что?

–  Эти люди обвиняют тебя в убийстве Кэтрин, и я сказана, что сначала хочу поговорить с тобой.

–  В убийстве? Но это же безумие, – спокойно ответила Филиппина.

Питер внимательно смотрел на неё и не видел ни следа тревоги или страха. Он выступил вперёд и тихо заговорил:

–  Бесполезно, Маргарет. Филиппина будет сражаться до конца, пока не останется надежды. Верно? – обратился он к стоявшей перед ними женщине.

–  Мне незачем сражаться, Питер. Я невиновна. «Боже, никогда не видел такой превосходной игры!» – думал Тэйн, наблюдая за ней.

–   Хорошо, тогда как вы это объясните? – Питер достал из крамана завёрнутые в носовой платок остатки флакончика с жидкостью.

–  А что это такое? – с явным выражением отвращения на лице спросила Филиппина.

–  Это флакон с ядовитым кремом для лица, так я полагаю. Вы закопали его вечером в воскресенье на заднем дворе мисс Хартвел, после того, как решили, что избавились от Фредерики Винг. Я ещё не посылал его в лабораторию, мне это не нужно. Но Тэйн со временем получит отчет. Больше того, на этот раз, если только я не ошибаюсь, вы забыли об одной мелочи – об отпечатках пальцев.

–   Вы с ума сошли, вы все, – спокойно ответила Филиппина. – Понятия не имею, о чём вы говорите. Я знаю и рассказывала вам, что Марджи Хартвел отравила Кэтрин... Если, как вы утверждаете, крем отравлен, значит, она отравила и себя. Вот только интересно, зачем она это сделала.

– Но, Филиппина, – неожиданно вступила в разговор миссис Саттон.  –  Марджи не стала бы травить себя кремом для лица. Она не стала бы ещё больше портить своё лицо. Нет, Филиппика. Понимаешь... я видела...

Тут она неожиданно замолчала, и., прежде чем смогла продолжить, заговорила Филиппика. Питер заметил, что лицо её впервые побледнело, а голос стал хриплым и резким.

– Если собираетесь и дальше нести этот вздор, идёмте в дом, сядем. Мэгги нельзя долго стоять на больной ноге.

–   Хорошая идея, – быстро согласился Тэйн. Он кивнул миссис Саттон, та молча повернулась и прошла в дверь. – Вы следующая, Филиппика, – пригласил женщину Тэйн, – а мы с Питером пойдём сзади.

Маленькая процессия вышла на дорожку. И тут без всякого предупреждения, с молниеносной скоростью, Филиппина выхватила маленький револьвер из кармана белого халата и повернулась лицом к мужчинам. Поступок её был таким внезапным, что ни Тэйн, ни Питер не успели пошевельнуться.

–  Стойте на месте, – свирепо приказала Филиппина. – Все стойте. Пошевельнёте пальцем – и я выстрелю. И убью!

Питер попробовал было достать пистолет, и мимо его левого уха просвистела пуля. Он выругал себя идиотом.

–  Я говорю серьёзно, – спокойно продолжала Филиппина. – Теперь, пожалуйста, поднимите руки, – Тэйн и Питер не делали дальнейших попыток к сопротивлению, и Филиппина отобрала у них пистолеты и положила к себе в карман. Потом попятилась к джипу, который стоял между ними и подъездной дорогой.

–   Боже, никогда мне не хотелось так убить, как сейчас, – прошептал Тэйн.

Филиппина уже дошла до машины и садилась за руль, Когда неожиданно миссис Саттон, о которой все позабыли, наклонилась и подобрала один из больших камней, которые ограждали клумбу. Она бросила камень в женщину в машине, прозвучал второй выстрел, и миссис Саттон упала на траву у дороги. В то же мгновение джипс рёвом устремился вперёд, Питер рванулся к Маргарет, а Тэйн схватил другой камень и в бессильной ярости бросил в удалявшуюся машину.

Питер только взглянул на красное пятно, расползавшееся по белому воротничку Маргарет, и проверил её пульс. Потом встал и крикнул Тэйну:

–  Бесполезно, Кэри. Лучше помогите мне здесь, – и когда Тэйн подошёл, добавил: – У Маргарет всего лишь ранено плечо, но не благодаря нам. Тем более, что определённые предосторожности я предпринял.

Секунду спустя раздался страшный грохот. Из двери дома, как чёртик из табакерки, выскочила миссис Хартвел. Тэйн и Питер осторожно подняли Маргарет Саттон и внесли в гостиную.

–  Боюсь, Филиппина не выживет, – пояснил свои предыдущие слова Питер. – Я поставил свой любимый форд на середине дороги, за ближайшим поворотом, а она шла на большой скорости. Там Джим, он подберёт куски. Но мы с вами пара простаков, Тэйн. Никогда не думал, что она вооружена. Вы тоже, очевидно.

–  Конечно. Боже, что за женщина!

–  Вы сами это сказали, мудрец, сами. И какая хладнокровная!

Миссис Хартвел осталась возле Маргарет Саттон, Питер пошёл звонить доктору Скотту, а Тэйн заторопился к подъездному пути.