Текст книги "Торговцы во времени"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 5

Он сказал «да», но, как обнаружилось, из этого вовсе не следовало, что его немедленно отправят в древнюю Британию. «Завтра» Эша, похоже, растягивалось на несколько дней. Облик торговца-горшечника, принятый Россом, несколько раз проверялся экспертами, чтобы убедиться в полной достоверности деталей. Важно было не вызвать подозрений у «соплеменников», потому что любая ошибка могла привести к провалу.

Роль горшечника служила очень удачным прикрытием. Они не были единым кланом, все члены которого тесно друг с другом связаны, и, к тому же, не так подозрительно относились ко всему чужому и необычному, как люди из других племен. Они жили торговлей и следы их обширной «империи» сохранились до современности в виде сосудов, которые находили по всей Европе – от Германии до Испании, и от Британии до Балкан.

Их безопасность не зависела исключительно от запрета нападать на путников – горшечники были великолепными стрелками из лука. Они приходили на новые земли, чтобы основывать там свои фактории, мирно уживаясь с людьми, чьи обычаи были совсем иными – земледельцами, пастухами, рыбаками, населявшими побережье.

Вместе с Эшем Росс прошел последнюю проверку. Их волосы не отросли настолько, чтобы заплетать их в косы, но достаточно, чтобы убирать их с лица при помощи головных повязок. Туники из грубого материала были шершавыми и не слишком удобными, зато бронзовые пояса и полированные браслеты, защищающие запястья при стрельбе из лука, а также сами луки были почти что произведениями искусства. Эш носил синий плащ старшего торговца, а на шее у него висело ожерелье из полированных волчьих зубов вперемежку с янтарными бусинами. Положение Росса в племени было более скромным, что подчеркивалось не только его красно-коричневым плащом, но и тем, что его украшения состояли из одного-единственного медного браслета и булавки для плаща с головкой из агата.

Росс не имел ни малейшего представления ни о том, как осуществляется путешествие во времени, ни о способе перемещения из полярной области западного полушария в Британию, находящуюся в восточном. И, как он выяснил, это было весьма сложным делом.

Само по себе перемещение оказалось сравнительно простым, хотя и неприятным процессом. Нужно было пройти по короткому коридору и встать на платформу, в то время как сфокусированный на ней свет сгущался, отрезая его от окружающего мира. Росс почувствовал, что ему не хватает воздуха и пережил момент смертельной слабости. Кроме того, у него возникло ощущение потерянности в пустоте. Затем он снова вдохнул и сквозь тающую стену света посмотрел туда, где его ждал Эш.

В отличие от путешествия во времени, путь в Британию был не столь прост. В интересах сохранения секретности могла существовать только одна точка пересадки, откуда следовало быстро и тайно добраться до пунктов назначения. Помня о строгих правилах перемещения объектов во времени. Росс гадал, каким образом будет осуществляться это путешествие. В конце концов, не могут же они затратить многие месяцы, а то и годы, путешествуя по морям и континентам.

Решение было в высшей степени изобретательным. Через три дня после того, как переступив временной барьер, Росс с Эшем попали на аванпост, они вышли на спину кита. Этот «кит» мог ввести в заблуждение любого, кроме того, кто попробовал бы метнуть в него гарпун. Однако китобои с гарпунами, достаточно большими для охоты на подобного монстра, появятся еще не скоро.

Эш спустил на воду челнок и Росс забрался в это утлое сооружение, придерживая его у борта замаскированной субмарины, пока его напарник спускался вслед за ним. День был туманный, моросил дождь; берег, куда они направлялись, казался едва заметной полосой. Дрожа не только от холода, Росс опустил свое весло и помог Эшу направить их убогую лодчонку к еле видневшейся в дали суше.

Рассвета как такового не наступало: небо постепенно светлело, но морось не прекращалась. Среди голых деревьев уже виднелись островки зелени, но в целом местность, открывшаяся их глазам, казалась суровой и дикой. Во время инструктажа Россу сказали, что Британия в то время была еще очень малолюдной. Первые охотники и рыболовы еще совсем недавно основали деревни, за ними последовали другие пришельцы, строившие массивные гробницы и имевшие сложную религию. Расположенные на холмах маленькие деревушки были связаны друг с другом одними лишь тропинками. Там имелись «фабрики», в большом количестве производившие оружие и инструменты из кремня. Процветанию этого ремесла не мешали металлические изделия, привозимые горшечниками. Бронза была еще настолько редкой и дорогой, что только самые богатые жители деревень могли позволить себе роскошь заиметь длинный кинжал. Даже наконечники стрел, лежавших в колчане Росса, были из кремня.

Они подплыли к берегу и вытащили челнок на пляж, укрыв его кустарником и камнями. Затем Эш внимательно осмотрел окрестности в поисках ориентиров.

– Пошли отсюда вглубь… – Эш воспользовался языком горшечников, и Росс понял, что с этих пор он должен не просто вести жизнь торговца, но и думать соответствующе. Все не относящиеся к делу воспоминания должны быть вытеснены вновь приобретенными, которые он так старательно заучил; его должны теперь интересовать сегодняшние соотношения при обмене и возможность нажиться. Они направлялись к Заставе Гот, где играл свою роль первый напарник Эша, доблестный Сэнфорд.

Дождевая вода хлюпала в башмаках, строками затекала под плащи, но Эш бодро шагал с уверенностью человека, идущего по знакомому пути. Эта уверенность оправдалась через первые же полмили, когда они вышли на тропинку. Ее утоптанная поверхность свидетельствовала, что пользовались ею весьма регулярно.

Здесь Эш повернул на восток и ускорил шаг, перейдя на размеренную трусцу. На дороге царил мир – по крайней мере днем. Ночью же самые отпетые и отчаянные преступники могут бросить вызов таящимся во мраке злым духам.

Пока Росс следовал за своим проводником, вдыхая странные запахи кустов, деревьев, мокрой земли, все знания, полученные им, начали обретать смысл, складываясь в его сознании в единую картину.

Тропа, по которой они двигались, пошла немного вверх, а переменившийся ветер донес до них кисловатый запах, забивший все остальные. Эш замер так внезапно, что Росс едва не врезался в него.

Что-то горело. Росс сделал глубокий вдох и тут же об этом пожалел. Это было дерево – горелое дерево, и что-то еще. Вряд ли то, что произошло, было нормальным. Эш растаял в зарослях кустарника.

Они продвигались, иногда ползли на коленях сквозь мокрые заросли мертвой травы, используя любое укрытие. Наконец они залегли на вершине холма, и Эш раздвинул колючие ветки вечнозеленого кустарника.

По противоположному склону от дымившихся на верху холма развалин медленно расползалось выжженное пятно. На месте частокола, окружавшего заставу, торчали обуглившиеся столбы. И между ними остались лишь сгоревшие дотла руины, источавшие этот невыносимый запах.

– Наша застава? – шепотом спросил Росс.

Эш кивнул. Он изучал открывшуюся картину сосредоточенно, со всем вниманием, не упуская ни одной значимой детали. То, что это место кем-то сожжено, было очевидно. Вопрос, ответить на который для двоих людей, спрятавшихся в зарослях, было жизненно важно, заключался в том, кто и зачем это сделал.

Им потребовался почти час, чтобы пересечь долину – прячась, осматривая и обдумывая увиденное. Они описали кольцо вокруг разрушенной заставы, и Эш встал в тени рощицы, стирая с ладоней налипшие комья грязи и хмуро взирая на обгорелые столбы.

– Они не повалены. А если и были, то нападавшие замели следы, – предположил Росс.

Старший напарник покачал головой:

– Местные жители не стали бы уничтожать следы своей победы. Нет, это было не обычное нападение. Никаких признаков прихода или ухода вооруженного отряда.

– Что же тогда? – спросил Росс.

– Например, молния – хотелось бы надеяться на это. Или… – синие глаза Эша стали темными и холодными, словно расстилавшийся вокруг пейзаж.

– Или?

– Или произошел контакт с красными, и произошел неудачно!

Рука Росса инстинктивно легла на рукоять кинжала. Впрочем, в такой неравной схватке от кинжала мало толку. Они были лишь двумя ниточками в человеческой паутине, раскинутой над столетиями, чтобы найти нечто, не вполне соответствующее той или иной эпохе, чтобы найти врага, в каком бы историческом или доисторическом периоде он не появился. А может быть, красные тоже вели свой поиск, и это первое поражение было их победой?

Доказательство они получили, когда отважились зайти в середину того, что было раньше Заставой Гот. Уж насколько был Росс неопытен в такого рода вещах, тем не менее, он сразу заметил следы взрыва. На вершине холма зияла воронка, и Эш стоял рядом с ней, осматривая разбросанные вокруг обломки – обугленное дерево, потемневший камень.

– Красные?

– Видимо, да. Эти разрушения – результат взрыва.

Стало ясно, почему Застава Гот не смогла послать сигнал бедствия. Их единственное средство связи с постом на этом временном уровне было уничтожено нападавшими – замаскированный передатчик сгорел при взрыве.

– Одиннадцатое, – Эш ткнул пальцем в резную пластинку своего широкого пояса. – Нам нужно продержаться десять дней. И мне кажется, мы можем использовать их не только для того, чтобы ты узнал, каково гулять по Земле за четыре тысячи лет до своего рождения. Мы должны выяснить, если сумеем, что и почему здесь произошло!

Росс взглянул на развалины.

– Раскопаем?

– Небольшая раскопка не помешает.

И они стали копать. В конце концов, перемазанные сажей и уставшие, они рухнули на самое чистое место, какое смогли отыскать.

– Они ударили ночью, – произнес Эш медленно. – Только в это время все были здесь. Люди боятся ночи, полной призраков, а наши агенты, как правило, следуют местным обычаям. Ночью всех людей на заставе могли уничтожить всего одной бомбой.

Все они, корме двоих, были настоящими горшечниками, включая женщин и детей. Все фактории горшечников невелики, а эта была особенно маленькой. Нападавшие убили около двадцати человек, кем были восемнадцать из них – неизвестно.

– Как давно? – поинтересовался Росс.

– Дня два назад, наверное. Атака была внезапной, иначе Сэнди послал бы сообщение. Он ничего не подозревал, его последние доклады были совершенно обыденными, из чего следует, что если они за ним следили, а судя по результатам, так оно и было, то он этого не заметил.

– Что же мы будем делать?

Эш посмотрел на него.

– Умоемся. Впрочем, нет… – поправился он. – Не стоит. Пойдем в деревню к Нордену. Мы испуганы и убиты горем. Мы нашли наших сородичей убитыми при странных обстоятельствах. Мы будем расспрашивать тех, кто знает меня как жителя заставы.

Итак, перепачканные грязью, они побрели по тропе в сторону соседней деревни с усталым видом (имитировать который им вовсе не требовалось).

Первой их заметила, или, скорее, унюхала собака. Это был довольно лохматый зверь, по-волчьи свирепо оскаливший клыки. Правда, он был мельче волка и лаял вперемежку с рычанием. Эш вытащил из-под плаща лук и взял его наизготовку.

– Хо! Мы пришли говорить с Норденом – Норденом-с-Холма!

В ответ раздался только собачий лай. Эш устало провел ладонью по лицу, размазывая золу и грязь в страшную маску.

– Кто говорит с Норденом? – в некоторых словах ударения звучали непривычно, но Росс их понял.

– Тот, кто охотился с ним и пировал с ним. Тот, кто в честь дружбы вложил ему в руку нож, который всегда остер. Это Эшша из торговцев.

– Изыди от нас, несущий проклятье, ты, за кем охотятся духи зла, – последовал пронзительный крик.

Эш не двинулся с места, глядя на кусты, где прятался человек из племени.

– Кто это говорит за Нордена, но не голосом Нордена? – спросил он требовательно. – Это спрашивает Эшша. Мы вместе пили кровь и стояли против белого волка и дикого вепря. Норден не позволяет другим говорить за себя, ибо Норден – мужчина и вождь!

– Будь ты проклят! – в воздухе просвистел камень и, упав в лужу, обрызгал грязью башмаки Эша. – Убирайся, и уноси с собой свое проклятье!

– Разве Норден и его сыновья прокляли меня? Разве между селеньем торговцев и городом Нордена летят стрелы войны? Почему ты прячешься в тени, так что я, Эшша, не могу увидеть лица того, кто ведет столь наглые речи и бросает камни?

– Стрел войны не было, торговец. Но не мы разгневали духов холмов. Не на нас с великим громом обрушился ночью огонь. Этот гром был голосом Ларги, рука Ларги высекла этот огонь. Гнев Ларги обращен на тебя, торговец! Убирайся, иначе гнев Ларги поразит и нас.

Ларга был местным богом грозы, вспомнил Росс. Гром и огонь, падающий ночью с небес, – бомба! Возможно, сам способ нападения на заставу помешает Эшу узнать что-либо у соседей. Предрассудки заставят этих людей избегать места, где стояла застава и самого Эша, словно проклятых.

– Если бы гнев Ларги поразил Эшшу, разве мог бы Эшша живым ходить по этой дороге? Но Эшша жив – ты видишь и слышишь его. Нелепо говорить ему детский вздор.

– Призраки тоже ходят и говорят с теми, кому не посчастливится, – отвечал спрятавшийся человек. – Быть может, это призрак Эшши стоит передо мной.

Эш внезапно прыгнул. В зарослях послышался шум борьбы и он вновь появился, вытащив на свет извивавшегося пленника и без церемоний швырнув его на утоптанную землю тропы.

Человек был бородат, копна его черных волос была стянута в пучок на макушке. Он был одет в кожаную рубаху, перетянутую расшитым поясом.

– Хо! Да это Лал-Быстрый Язык так громко кричал про призраков и гнев Ларги! – Эш окинул пленника суровым взглядом. – Ну, Лал, коль скоро ты говоришь за Нордена, чему он, наверное, удивится, тогда уж расскажи мне, что же это за гнев Ларги обрушился на Санфру, что был моим братом, и на других моих родичей. Я Эшша, и ты знаешь, каков гнев Эшши, и как он поразил Кривозуба, этого разбойника, когда тот пришел со своими злыми людьми. Гнев Ларги страшен, но гнев Эшши тоже, – Эш состроил такую жестокую рожу, что Лал скорчился и спрятал глаза. Когда же Лал заговорил, от его важности и нахальства не осталось и следа.

– Эшша знает, что я лишь его пес. Пусть он отведет от меня свой острый большой нож и свои стрелы, подобные молниям. Гнев Ларги разрушил селение на холме, сперва гром, когда кулак его ударил в землю, а затем огонь, когда Ларга дунул на тех, кого хотел убить.

– Ты видел это своими глазами, Дал?

Лохматая голова затряслась:

– Эшша знает, что Лал – не вождь, что может стоять и смотреть на чудеса, творимые могучим Ларгой, не ослепнув при этом. Норден сам видел это чудо.

– Но если Ларга пришел ночью, когда люди садят по домам, оставив внешний мир беспокойным духам, как мог Норден видеть его приход?

Лал еще ниже пригнулся к земле, поглядывая то на сулящие свободу заросли, то на башмаки Эша.

– Я не вождь, Эшша. Откуда мне знать, по какой причине Норден увидел пришествие Ларги?

– Дурак! – из окружавших дорогу кустов раздался еще один голос, на этот раз женский. – Говори с Эшшей правдивым языком. Если он – дух, то он поймет, что ты лжешь. Если же Ларга пощадил его, то… – она выразила свое изумление, со свистом втянув воздух.

Услышав этот окрик, Лал забормотал угрюмо:

– Говорят, что пришло послание, дабы люди засвидетельствовали, как гнев Ларги обрушится на чужестранцев, чтобы Норден и люди Нордена воистину узнали, что торговцы прокляты и должны быть посажены на кол если вернутся вновь.

– Как пришло это послание? Звучал ли голос Ларги только в ушах Нордена, или же было произнесено каким-то человеком?

– Ах! – Лал распластался по земле, и закрыл руками уши.

– Лал глуп, и боится собственной тени, когда та в солнечный день бежит впереди него! – из зарослей вышла молодая женщина, видимо, занимавшая высокое положение в своем племени. Она шла горделивой походкой, твердо глядя в глаза Эшу. На шее у нее на цепи висел сверкающий диск, а еще один украшал ее вышитый пояс. Волосы женщины стягивала нитяная сеточка, заколотая шпильками из агата.

– Я приветствую Касску, Первую Сеятельницу, – голос Эша зазвучал весьма официально. – Но зачем Касска прячется от Эшши?

– На ваш холм пришла смерть, Эшша, – тут женщина принюхалась. – Ты пахнешь ею, смертью от Ларги. Пришедшие с этого холма могут быть теми, кто не живет более в своем теле, – Касска быстро дотронулась пальцами до протянутой ладони Эша и кивнула.

– Нет, ты не призрак, Эшша, ибо все знают, что призрак кажется телесным только внешне, но не на ощупь. Похоже, что ты все же не был сожжен Ларгой.

– Так что за послание пришло от Ларги? – напомнил Эш.

– Оно пришло из пустоты и достигло слуха не только Нордена, но также Хангора, Иффара и моего. Ибо мы стояли возле Древнего Места… – она сделала причудливый жест пальцами правой руки. – Скоро наступит время посева, и хотя Ларга посылает солнце и дождь на поля, чтобы кормить зерна, но лежат они все же в Великой Матери. Только женщины могут входить во Внутренний круг для ее службы, – женщина повторила тот странный жест. – Но когда мы пришли, чтобы выполнить первое священнодействие, в воздухе раздалась музыка, какой мы никогда не слышали, и голоса запели, словно птицы, на странном языке, – ее лицо приняло благоговейное выражение. – Затем голос сказал, что Ларга прогневался на людей издалека, живущих на холме, и что Норден должен засвидетельствовать это и увидеть, как Ларга поступает с теми, кого решил наказать. И Норден сделал это. И в воздухе раздался звук…

– Что это был за звук? – тихо спросил Эш.

– Норден сказал, что это был грохот, и между ним и звездами промчалась темной тенью Птица Ларги. Затем на холм обрушился удар с громом и молнией, и Норден бежал, ибо ужасен Гнев Ларги. Теперь люди приносят многочисленные дары Великой Матери, чтобы она защитила их от этого гнева.

– Эшша благодарит Касску, служительницу Великой Матери. Пусть посевы взойдут и урожай будет обильным в этом году! – сказал в заключение Эш, не обращая внимания на простертого на земле Лала.

– Ты уходишь отсюда, Эшша? – спросила она. – Ибо я не знаю страха, стоя под дланью Великой Матери, но есть другие, которые обратят на тебя свои копья во славу Ларги.

– Мы уходим и вновь благодарим тебя, Касска.

И он пошел назад по той же дороге, по которой они явились сюда, и Росс последовал за ним. Женщина провожала их взглядом, пока они не скрылись из виду.

Глава 6

– Эта птица Ларги, – спросил Росс, когда они отошли подальше от Касски и Лала, – могла быть самолетом?

– Похоже на то, – проворчал его напарник. – Если красные толково сделали свое дело, а считать иначе нет оснований, то не имеет смысла ходить в поселки к Дорте и Мунге. То же самое объявление касательно Гнева Ларги, вероятно, прозвучало и там, что хорошо для них, но не для нас.

– На Касску, похоже, проклятие Ларги произвело не очень большое впечатление, куда меньшее, чем на мужчину.

– Она считается в этом племени кем-то вроде жрицы, и служит богине более древней и могущественной, чем Ларга, – Матери-Земле, Великой Матери, богине плодородия и произрастания. Люди Нордена считают, что если Касска не исполнит своих мистерий и не бросит весной в землю первую горсть зерна, урожая не будет. Соответственно, она служит по своему ведомству и не слишком боится гнева Ларги. Эти люди сейчас постепенно переходят от одного культа к другому, но кое-что из веровании Касски доживет и до наших дней в виде «магии» или в других обличьях.

Эш говорил так, как говорят, чтобы скрыть бешеную работу мысли. Затем он вновь замолчал и повернул в сторону моря.

– Мы должны продержаться, пока за нами не прибудет субмарина. Нам понадобится убежище.

– Местные жители будут нас преследовать?

– Очень может быть. Если только добрые люди узнают, что тех, на кого пал Гнев Ларги, следует уничтожить, нас будет ждать куча неприятностей. Некоторые из них – отличные охотники и следопыты, кроме того, красные могли заслать своего агента, который будет сообщать о каждом, кто появится на заставе. В настоящий момент мы – самые важные из тех, кто путешествует во времени, так как мы знаем, что здесь появились красные. У них здесь должна быть большая база, иначе они не смогли бы использовать самолет. Невозможно построить машину времени достаточно мощную для того, чтобы транспортировать большое количество материала. Все, что используется в этой эпохе, должно быть собрано на месте, кроме того, использование всех механизмов ограничено местами, где их не могут видеть аборигены. К счастью, в тех местах, где размещаются базы, очень большие пространства дики и незаселены. Так что, если у красных есть самолет, то он собран здесь, а это означает наличие крупной базы, – Эш опять думал вслух, двигаясь впереди Росса вдоль опушки леса. – Сэнди и я прошлой весной хорошенько исследовали эту местность. В полумиле к западу отсюда есть пещера, там мы сможем укрыться на ночь.

План Эша, вероятно, было бы просто осуществить, если бы пещера оказалась свободна. Без всяких происшествий они спустились в расщелину, по дну которой протекал маленький ручеек с покрытыми льдом берегами. Под руководством Эша Росс собрал охапку хвороста. Он не был лесным жителем, а долгое пребывание под холодным дождем заставило его мечтать даже о таком убогом укрытии как пещера, и он нырнул туда, забыв об осторожности. Случайно наступив в грязь, он поскользнулся и упал вниз лицом. Раздалось рычание и что-то белое бросилось на него. Его спас плащ, закрывший плечи и шею – клыки захватили только грубую материю.

С испуганным криком Росс перевернулся на спину, пытаясь высвободить кинжал. Боль раскаленным железом пронзила его руку. Дыхание перехватило. Над его распростертым телом закипела схватка: он слышал рычание, визг и чувствовал сильные удары. Затем тела откатились в сторону и он смог подняться на колени. Совсем рядом с ним продолжался бой: Эш сидел верхом на огромном белом волке, сжимая ногами его крестец и согнутой рукой задирая ему голову, и бил его кинжалом в брюхо.

Росс выхватил оружие. Он бросился вперед и его кинжал мягко вонзился между ребер зверя. Вероятно, какой-то из ударов достиг сердца – с почти человеческим криком волк конвульсивно дернулся и замер. Эш присел рядом с ним на корточки и стал методично втыкать кинжал в сырую землю, стирая кровь.

Из-под нижнего края его рубахи тонкой струйкой сочилась кровь. Он тяжело дышал, но был также собран, как обычно.

– Они иногда охотятся парами, – заметил он, – приготовь лук.

Росс извлек из-за пазухи тетиву и натянул ее, затем установил стрелу. Каждое движение отдавалось болью в руке, и тут он заметил, что Эш не пытается подняться.

– Плохо дело? – Росс обратил внимание на то, что струйка крови на бедре Эша стала шире.

Эш приподнял край рубахи и показал неприятного вида рану на внешней стороне бедра. Он сжал ладонью порез и кивнул Россу:

– Проверь пещеру. Мы ничего не можем делать, пока не убедимся, что там пусто.

Росс неохотно пошел вдоль ручья, пока не обнаружил пещеру – укромное местечко с навесом над входом, защищающим ее от дождя. Из нее противно пахнуло берлогой. Взяв у ручья камень, Росс бросил его в темный проем и прислушался. Камень стукнулся в стену, других звуков не было. За ним был брошен еще один, под другим углом, но с тем же результатом. Теперь Росс был уверен, что пещера свободна. Оказавшись внутри и разведя перед входом костер, они смогут защититься от непрошенных гостей. Слегка согревшись, Росс поднялся вверх по ручью, туда, где оставил Эша.

– Самца нет? – спросил тот. – Это была самка, и она вот-вот должна была ощениться, – он пнул тушу волчицы. Рукой он прижимал к бедру тряпку, и лицо его было искажено болью.

– В пещере никого. Давай посмотрим… – Росс отложил лук и нагнулся, чтобы осмотреть рану Эша. Его собственное ранение оказалось всего лишь царапиной, но этот укус был глубоким и выглядел ужасно.

– Пояс… вторая пластинка… – процедил Эш сквозь зубы. Росс открыл тайничок в его бронзовом поясе и достал маленький пакетик. Эш скривившись, проглотил три таблетки. Росс раскрошил еще одну на приготовленную повязку, и когда она была наконец закреплена, Эш расслабился.

– Будем надеяться, что подействует, – заметил он немного дрожащим голосом. – Теперь иди сюда, я посмотрю твой порез. Укусы зверей – гнусное дело.

Тоже перевязанный, с горьким привкусом во рту от антисептической таблетки, Росс помог Эшу добраться до пещеры. Оставив его снаружи, он подмел там пол и затем уложил его поудобнее на подстилку из листьев папоротника. Костер, о котором так мечтал Росс, был наконец зажжен. Они сняли свою мокрую одежду и развесили ее сушиться. Росс ощипал подстреленную в роще птицу и засунул ее печься в золу.

Им, конечно, не везет, подумал он, но теперь они в укрытии, у них есть огонь и хоть какая-то пища. Рука болела, боль пронзала ее от пальцев до ключицы при каждом движении. Хотя Эш не жаловался, Росс догадывался, что старшему напарнику намного хуже, чем ему самому, а потому тщательно скрывал боль.

Они съели птицу, руками и без соли. Росс смаковал каждый кусочек и, поев, начисто облизал пальцы. Эш откинулся на свою подстилку. В тусклом свете огня его лицо казалось мрачным.

– Мы примерно в пяти милях от моря. Теперь, когда поселок Сэнфорда разрушен, мы не можем связаться с базой. Я должен отлежаться, мне больше нельзя терять кровь. А ты не слишком хорошо чувствуешь себя в лесу…

Росс с необычной для него покорностью воспринял эту критическую оценку. Он прекрасно понимал, что если бы не Эш, то убитым сегодня оказался бы вовсе не волк. И еще – какое-то странное смущение не позволяло ему выразить словами свою благодарность. Единственное, что он мог сделать – это предоставить свои руки и ноги, всю свою силу в распоряжение человека, знающего, что и как делать.

– Нам придется охотиться, – заметил он.

– Олени… – подхватил Эш. – Но лучше это делать на болоте в устье ручья. Если волки обитали здесь достаточно долго, то они наверняка распугали всю крупную дичь. Но меня беспокоит не пища…

– Мы прикованы к этому месту, – осмелился перебить его Росс. – Но послушай, я буду слушать твои приказы. Эта местность тебе знакома, а я – новичок. Ты будешь говорить мне, что делать, а я буду стараться как можно лучше выполнять твои распоряжения.

Эш внимательно посмотрел на него, но, как обычно, его лицо хранило бесстрастное выражение.

– Первым делом надо снять шкуру с волчицы, – сказал он, – затем закопать останки. Лучше сначала перетащи ее сюда. Если ее приятель рыщет вокруг, он может на тебя напасть.

Росса озадачило, почему Эш считает необходимым заиметь волчью шкуру, но он не стал задавать вопросов. Свежевание заняло у него в четыре раза больше времени, чем у лохматого человека с видеозаписи. Прежде чем засыпать труп камнями, ему пришлось вымыться в ручье. Когда он принес окровавленную шкуру в пещеру, Эш лежал с закрытыми глазами. Росс с удовольствием сел на свою охапку папоротника, и постарался не обращать внимание на боль в руке.

Видимо он заснул, потому что, поднявшись, увидел, как Эш ползком пытается подтащить хворост к угасающему огню. Росс разозлился на себя, за то, что заставил его работать.

– Отвали, – сказал он грубо, – это моя работа. Я не собирался отключаться.

Как ни странно, Эш улегся на место, не сказав ни слова. Росс уселся у костра – он был очень рад этому костру, потому что минуту спустя неподалеку раздался вой. Если это и не был приятель белой волчицы, то уж точно кто-то из ее родичей.

На следующий день, снабдив Эша запасом дров, Росс отправился попытать счастья на болоте. Моросящий дождь, так досаждавший накануне, закончился – утро было ясным и свежим, правда, ветер с моря был очень холодным. Но все же это было хорошее утро, и настроение Росса улучшилось.

Он попытался использовать все знания о поведении в лесу, которые усвоил на базе. Но одно дело изучать что-либо в теории, а другое – использовать эту теорию на практике. Росс с неудовольствием понимал, что Эшу его действия вряд ли бы понравились.

Болото представляло из себя множество луж между рядами лишенных листьев ив и пучков жесткой травы, растущих на небольших островках твердой земли. Осторожно приблизившись. Росс заметил, что с одного из таких островков поднимается белая струйка дыма. Ему трудно было понять, зачем кому-то понадобилось селиться посреди такой местности, хотя это мог быть и просто временный лагерь какого-нибудь охотника.

Кроме того, Росс увидел тысячи птиц, с оглушительным гвалтом клюющих зерна прошлогодних злаков и плавающих в лужах. Соседство остановившегося на привал охотника их, похоже, ничуть не беспокоило.

В это утро Росс мог не без основания гордиться своим мастерством стрелка. В его колчане было примерно полдюжины легких стрел для охоты на птиц. Вместо остро заточенных кремневых наконечников, предназначенных для охоты на более крупную дичь, в них были вставлены более легкие, острые как иголка, костяные. Через каких-то несколько минут у него на поясе висело уже четыре птицы. Взвившиеся было по тревоге стаи почти сразу же вновь опустились в заросли.

Потом он подстрелил зайца – упитанного здоровяка, который, сидя на кочке, нагло смотрел на него. Однако в конвульсиях заяц свалился в воду, и Россу, чтобы вытащить добычу, пришлось покинуть свое укрытие. Но тут он насторожился и, выхватив кинжал, оказался лицом к лицу с человеком, вышедшим навстречу ему из кустов.

Некоторое время Росс смотрел в карие глаза незнакомца. Потом обратил внимание на его оборванную и грязную одежду. Рубаха, того же фасона, что и его собственная, была перепачкана в грязи и обгорела с одного бока. Волосы этого человека перетягивала лента, в то время как местные жители стягивали их в пучок на макушке.

Росс, по-прежнему держа кинжал на изготовку, первым нарушил молчание: «Я верую в огонь, кованый металл, восходящее солнце и текущую воду», – это был пароль горшечников.

– Огонь греет милостью Талдена, умелый кузнец кует металл, солнце восходит без нашей помощи, и кто сумеет остановить текущую воду? – голос незнакомца прозвучал очень хрипло. Рассмотрев его внимательнее, Росс заметил на его открытом плече большой кровоподтек, а на широкой груди – грубый красный след от огня. Росс решил проверить свою догадку.

– Я родич Эшши, мы вернулись к холму…

– Эша?

Не «Эшши», но «Эша»! То, как было произнесено имя, не оставляло сомнений, но Росс все-таки был осторожен.

– А ты не из поселка на холме, куда Ларга обрушил свой небесный огонь?

Человек перешагнул через ствол упавшего дерева, за которым только что прятался. Ожог на груди оказался не единственным – на распухшей икре его ноги багровела еще одна красная воспаленная полоса. Незнакомец внимательно оглядел Росса и потом поднял вверх большой палец руки. Этот жест, который местные жители считали отгоняющим злых духов, для Росса имел совсем другое значение.