Текст книги "Футболист"

Автор книги: Анатолий Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Я всегда ставлю на своих, – двусмысленно ответил Эдуард.

Прозвучал наконец длинный финальный свисток. Трибуны восторженно взвыли. Трое в ложе встали и пошли к выходу. На табло были цифры 4 : 3. На ходу Олег, обеспокоясь, вспомнил:

– Эдик, вы не забыли? Никаких: я за рулем, вы сегодня мой гость.

– Мы же договорились, Олег Александрович, – мягко укорил суетного Олега Эдуард.

Они шли в толпе счастливых и шумных болельщиков, которые, все как один, кричали друг другу о том, что у них и их кумиров появился реальный шанс.

Пешком добрались до гостиницы. Олег пересек уютный темноватый пустынный вестибюль и, подойдя к портье, с тихой безапелляционностью (знал, как холуев держать в ежовых) распорядился:

– К одиннадцати часам вызовите такси.

И, не дождавшись ответа, направился к Сергею и Эдуарду.

В номере их встретил роскошно накрытый стол. Чревоугодник Сергей, с удовольствием разглядывая напитки и закуски, с завистью отметил:

– Умеешь ты, Олег, с этой публикой! А со мной они или хамят, или амикошонствуют.

– Олег Александрович – гость нашего города, – напомнил Эдуард.

– Ну и что? – огрызнулся Сергей. – А я – его знаменитый гражданин.

Уселись. Олег в две рюмки налил коньяку, а себе – пепси-колу. Эдуард с Сергеем переглянулись, вспомнили и вздохнули, подняв рюмки.

– За победу! – провозгласил Эдуард, и они быстро выпили.

Посмотрев на них, скривившихся и быстро закусывающих, Олег отхлебнул из фужера и уточнил:

– За нашу победу.

– Кино "Подвиг разведчика"! Я его мальчишкой раз двадцать смотрел! до смерти обрадовался Сергей и тут же изобразил: – Вы болван, Штюбинг!

– Штюбинг в данном случае я, – решил Олег, – и в связи с этим один вопрос: я – болван от рождения или из меня сегодня болвана делали?

– Ты о чем? – спросил Сергей, разливая по второй.

– Я о сегодняшней игре, Сережа, и о результатах этой игры.

– И игра и результат нас устраивают, – встрял Эдуард.

– Тебя, Эдик, – уточнил, перейдя на "ты", Олег.

– Почему только меня? И Сережу, и всех болельщиков, и город, и республику...

– Игра, конечно, не ахти, – признался Сергей, но тут же спохватился: – Но голы – красавцы!

– Помнишь, Сережа, лет тридцать тому назад приезжала к нам негритянская профессиональная баскетбольная команда "Глоб троттерс"? До чего же они красивые мячи в корзинку забрасывали! Но играли-то они между собой, и не игра это была, а спектакль.

– Я, Олег, не хочу ничего знать, – признался Сергей. – Когда я вижу на поле команду, за которую отыграл пятнадцать лет, я из профессионала превращаюсь в скудоумного фаната. Наши выиграли, и я счастлив.

– Хорошо тебе, – позавидовал Олег.

В одиннадцать они вышли из гостиницы. Таксомотор их ждал. Распахнув заднюю дверцу, Олег пропустил на сиденье Сергея и Эдуарда, а сам устроился рядом с шофером.

– А ты куда? – удивился сильно поддатый Сергей.

– Хочу вас проводить, – объяснил Олег, – сначала тебя домой доставим, потом Эдика. Ты не возражаешь, Эдик?

– Да что вы, Олег Александрович! – обиделся Эдуард.

– А уж потом я немного по городу покатаюсь. На прощанье.

Машина, преодолевая крутые подъемы, кряхтя и стеная, добралась до Сергеева дома. Олег и Сергей вышли из такси и страстно обнялись. Целовались, молотили друг друга по лопаткам.

Распрощавшись с Сергеем, Олег сел на свое место в машине и, посмотрев на шофера загадочно, сунул ему в верхний карман пиджака сиреневую бумажку:

– Будь добр, браток, погуляй минут десять, ножки разомни.

Ни слова не говоря, шофер вылез из машины. Эдуард спросил с заднего сиденья:

– Вы хотите сообщить мне что-то очень серьезное, Олег Александрович?

Положив подбородок на спинку сиденья, Олег рассматривал Эдуарда:

– Я хочу услышать от тебя нечто секретное, Эдик.

– У меня от вас секретов нет, – сообщил, улыбаясь, Эдуард. – Да и вообще, я весь как на ладони.

– На чьей?

– Не надо обижать меня, Олег Александрович.

– Я не хочу тебя обижать. Наоборот, я хочу тебя расположить. Я тебя мало, точнее будет сказать, совсем не знаю, Эдик. Три встречи в сборной в мой последний год, многие годы только "здравствуйте – до свидания". Вот и все. Но мы – футболисты, Эдик, и я надеюсь, что ты будешь со мной откровенен.

– Мы уже не футболисты, – напомнил Эдуард.

– ...А деловые люди, – догадался о несказанном Олег. – Что ж, деловые так деловые. У меня к тебе предложение: ты – нужную мне информацию, я тебе – очень ценный совет на будущее. Идет?

– Это смотря какая информация и какой совет.

– Выясним в течение разговора, – решил Олег и встал коленями на свое сиденье. – Договорились?

– Договорились, – согласился Эдуард.

– Насколько мне известно, главная контора подпольного футбольного тотализатора находится там. – Олег мотнул головой в ту сторону, где должны быть, по его понятию, горы. – Я не спрашиваю тебя, кто заправляет местным филиалом, я догадался об этом по некоторым твоим реакциям. Не отрицай и не подтверждай, мы же договорились. Скажи мне только одно: кто глава всего предприятия? Не номинальный там директор-распорядитель, а подлинный хозяин?

– Только-то и всего? – удивился Эдуард. – Не такой уж это секрет. Да вы его должны знать. Помните, Человек-гора?

Пришло время удивляться и Олегу:

– Это Гришка-то тяжеловес? Тюлень этот усатый?

– Он не тюлень, Олег Александрович, он – носорог.

– Так, – Олег уселся на сиденье как следует, открыл дверцу и крикнул в черную, как чернила, ночь: – Водила!

Водила вернулся, и они поехали, и очень быстро приехали. Эдуард пошел было к своему подъезду, но вернулся тотчас, и Олег предупредительно опустил стекло.

– Моя информация, видимо, не очень вас удовлетворила, но я вам ее дал. Очередь за ценным советом.

– Не ставь в послезавтрашнем матче на итальянцев. – Сказав это, Олег поднял стекло.

Эдуард двумя пальцами взял под несуществующий козырек и удалился. Шофер включил мотор и ждал указаний. Не дождавшись, спросил:

– Теперь куда, шеф?

Олег благодарно кивнул (всего двадцать пять рублей, и уже не он, таксист, – шеф, а он, Олег, – шеф) и дал задание весьма неопределенное:

– Мне бы фирменных сигарет. Блок.

– Понятно, – уяснил для себя маршрут шофер.

Они ехали в тот странный район города, название которого по причудливой случайности совпадало с названием подмосковного дачного поселка. Миновав официальный социалистический город, таксомотор завертелся в узких извивающихся темных переулках. Попетляв довольно долго, шофер уверенно затормозил и выключил мотор.

– Теперь мне куда идти? – спросил Олег.

– А никуда. Сидите и ждите. Сами подойдут, – сказав это, шофер потянулся через Олега и предусмотрительно открыл дверцу с Олеговой стороны.

На открытую дверцу облокотился худенький высокий паренек лет четырнадцати – пятнадцати и спросил:

– Что надо?

– А что ты можешь мне предложить? – вопросом на вопрос ответил Олег.

– Все, – с достоинством отвечал паренек.

– Тогда блок "Ротманс".

– Готовьте деньги, – предупредил паренек и исчез.

Шофер, откинувшись в угол, насвистывал с закрытыми глазами, отдыхал. Олег пытался хоть что-нибудь разглядеть в кромешной мгле. Кроме силуэтов одноэтажных домов, не видно было ничего. Появился паренек, кинул на колени Олега кубический блок и потребовал:

– Деньги.

Зная местный прейскурант, Олег протянул пареньку соответствующую бумажку:

– Спасибо. Держи.

Паренек взял купюру и потребовал еще, разъясняя:

– Еще красненькую. "Ротманс" плоский.

Олег мелкими деньгами набрал десятку, протянул ее пареньку и сказал:

– Мне твой хозяин нужен. Можешь его позвать?

– А зачем он вам? Все, что вы хотите, я исполню.

– Он мне сам нужен. Дело у меня к нему.

– Тогда ждите. – И паренек исчез.

Через некоторое время подошел, судя по короткому и тяжелому дыханию, толстый и немолодой человек. Не наклоняясь, а потому не видя Олега, толстяк спросил:

– У кого тут ко мне дело? Выходи, говорить будем.

Олег вылез из автомобиля. Плешивый толстый усач лет шестидесяти взял его под руку и повел. Отвел, правда, недалеко, остановился и приступил:

– Давай дело.

– Мне ствол нужен, – свободно информировал толстяка Олег.

Толстяк, не мигая, довольно долго смотрел на него, потом скучно осведомился:

– Пистолет, револьвер, автомат?

– Пистолет.

– Есть офицерский "вальтер" с двумя запасными обоймами. Семьсот.

– Я цены знаю. Пятьсот.

– Шестьсот.

– Пятьсот, дядя. Я не миллионер.

– Шестьсот, – твердо решил толстяк. – Еще одна обойма и сбруя в придачу. Под мышкой "вальтер" будешь носить. Совсем незаметно.

– Черт с тобой, – согласился Олег. – Давай.

– Рустамчик, – не повышая голоса, позвал толстяк. Рядом с ними тотчас оказался знакомый паренек. – Погуляй с клиентом, Рустамчик.

– Пошли, – скомандовал Рустамчик.

Он довольно долго заставлял Олега протискиваться через узкие проходы, обходить какие-то кусты, прыгать через дувалы до тех пор, пока они не наткнулись на ожидавшего их толстяка.

– Долго мне тут через дувалы прыгать? – раздраженно спросил Олег. – Я вам не козел.

– А может, козел? – грозно спросил толстяк и приставил пистолет к Олегову животу.

– Не пугай меня, дядя. У меня сердце слабое, – сообщил Олег и отвел руку с пистолетом в сторону.

– Зачем пугать? – радостно изумился толстяк. – Просто товар показываю. Мы ведь с тобой коммерцию ж делаем, да? Давай деньги.

Пятьсот Олег вынул из внутреннего кармана пиджака, дополнительную сотню – из заднего брючного:

– Считай.

– Зачем считать? Я честного человека сразу вижу. – Толстяк передал деньги Рустамчику и предложил Олегу: – Снимай пиджак, сбрую примерим.

Олег снял пиджак, толстяк ловко приспособил сбрую и в гнездо воткнул пистолет. Олег снова влез в пиджак, одернул его, разносторонне пошевелился и одобрил:

– А что, удобно!

– Я же тебе говорил: благодарить будешь! – обрадовался толстяк, вручая Олегу аккуратно упакованные обоймы.

Неторопливый южный поезд притащился к месту своего назначения к концу дня. Олег стоял у открытой двери вагона и с удовольствием смотрел на приближающиеся буквы названия города, который он любил. Поезд еще катил, а рядом с площадкой, на которой стоял Олег, уже шагал немолодой, очень подвижный, хорошо одетый человек среднего роста. Он шел рядом, смотрел на Олега и улыбался.

– Миша, Мишенька, – узнал человека Олег и выпрыгнул на ходу.

– Не молодые, а безобразничаете, – криком осудила его проводница.

Немолодым было не до нее: положив руки на плечи, они рассматривали друг друга.

Новый бордовый Мишин "Москвич" побежал от города в горы.

– У тебя-то как? – спросил Олег, рассматривая через стекло полузабытые скалы. – По-прежнему столовой заведуешь?

– Я эту столовую в аренду взял, – отвечал Миша. – Ресторан теперь у меня. "У футболиста" называется. Клиенты довольны, государство довольно, а мне почему недовольным быть? Сам себе хозяин.

– Ах, какой ты молодец, Мишка! – искренне восхитился Олег.

"Москвич" бежал недолго. Километров через двадцать он свернул и, въехав в большое село, остановился у дома с вывеской, на которой и впрямь было написано: "У футболиста".

Они поднялись по ступенькам, и Миша сорвал со стеклянной двери рукописное объявление.

– Что там написано? – спросил Олег, увидев, что написано не по-русски.

– Извините меня, я сегодня не работаю, потому что ко мне приехал мой лучший друг, великий футболист Олег Норов, – перевел Миша и открыл дверь.

В зале столиков на пятнадцать никого. Олег осмотрелся. Камень, тяжелое, без дураков, дерево, отличные, в изящных рамках, фотографии по панели – футболисты.

– Где я? – полюбопытствовал Олег.

Миша молча указал на фотографию, открывающую экспозицию. Молодой Норов в падении забивает головой гол. Красиво. Олег обернулся к Мише:

– А ты?

Фотография Миши была последней в ряду. Молодой Миша, обхватив голову руками, в отчаянье сидит рядом с лежащим вратарем. А мяч в сетке.

– Вот так я играл в защите, – горестно признался Миша.

– Самоуничижение – грех пуще гордыни. Я-то знаю, как ты играл в защите.

Из внутреннего помещения в зал вошла статная женщина с подносом в руках и от двери уже сказала чудным грудным голосом:

– Здравствуй, Алик.

Олег бросился к ней, отобрал поднос, поставил его на ближайший столик, осторожно взял ее руки в свои, поцеловал их поочередно.

– Тома, Тома, Тома, – говорил Олег, – сестричка ты моя...

Тамара освободила руки, взяла Олега за уши, поцеловала в обе щеки, отстранилась и снова взяла в руки поднос:

– Садитесь, мужчины.

Они послушно сели за столик у окна.

– Любимый столик Человека-горы, – сказал Миша.

– Да ну его! – отмахнулся Олег и, наблюдая за тем, как Тамара расставляет закуски, добавил: – Пока. А сейчас будем вспоминать старое, да, Тома?

Последним на стол был поставлен стеклянный графин, полный сверкающей воды. Осмотрев дело рук своих, Тома разрешила:

– Приступайте, мужчины.

– А ты? – обиделся Олег.

– У вас мужские дела. Поговорите, подумайте, а потом уж и я приду, ответила Тамара и ушла.

Миша разлил воду по фужерам.

– Ты что, тоже воду будешь пить? – удивился Олег.

– Ты не пьешь вина, и я не пью вина. Зачем мне пить, когда ты не пьешь?

Опередив Мишу, Олег поднял фужер:

– С этим маленьким бокалом, но с большим чувством... Я хочу выпить за память, Миша. Я помню, как двенадцать лет и десять месяцев назад ты разыскал меня в Ростове пьяного, грязного, вонючего. Я помню, как ты привез меня к себе. Я помню, как я лежал на диване, а ты, скрипя зубами, носил мне кувшины с вином. Я помню, как однажды, проснувшись среди ночи, я увидел вас с Тамарой. Ты смотрел на меня, а Тамара плакала. Я помню твой взгляд и Тамарины слезы. Я помню, что подумал тогда о вас и о себе. Я помню, как умирал, а ты сидел рядом и гладил меня по голове, лишая меня возможности просить о выпивке. За память, Миша. И за дружбу, твою дружбу, которая спасает.

Они чокнулись и выпили воду до дна.

Консерватор Олег Александрович Норов любил старину. Эта гостиница была построена в начале века в стиле модерн.

– Хорошо, – сказал Олег, разглядывая замысловатое антре отеля.

Миша не ответил, потому что смотрел на черную "Волгу", которая остановилась впритык к его "Москвичу". Из "Волги" вышел молодой человек в строгом костюме и шляпе, подошел к Олегу и осведомился:

– Олег Александрович?

Олег кивком подтвердил, что он Олег Александрович. Тогда молодой человек вынул из кармана незапечатанный конверт:

– Велено вам вручить.

Олег, не заглядывая в конверт, осведомился:

– Что это?

– Авиационный билет на первый завтрашний рейс в Москву. Вам.

Олег вынул из кармана билет и клочок бумаги, на котором было написано грубым почерком: "Счастливого пути, Олег. Гриша".

– Передайте Грише, что он ошибся. Я уезжаю послезавтра. У меня в этом городе на завтра запланирован ряд серьезных мероприятий. Кроме того, я хочу посмотреть матч.

– Я передам, – серьезно ответил молодой человек.

– И еще, – не давая ему уйти, добавил Олег, – я хотел бы повидать Гришу.

– Я передам, – серьезно ответил молодой человек.

– И еще, – ощерился в улыбке Олег, – передайте ему три слова: "Ай да Эдик!"

– Я передам, – серьезно ответил молодой человек и направился к черной "Волге".

Олег и Миша проследили за тем, как исчезла во тьме черная "Волга".

– Пойдем по городу погуляем, – предложил Олег, – я его почти забыл.

Они спустились по проспекту, свернули направо и вышли на мост через реку. Посредине моста они остановились и стали глядеть на воду.

– Нас ведут, – сообщил Миша.

– А ты как думал? Они же начали.

– А мы?

– А мы возвращаемся в гостиницу.

До часу ночи Олег, валяясь на громадной кровати, увлеченно читал по-английски истрепанный том Микки Спилейна "Я сам – суд присяжных". В час, с сожалением отложив Спилейна, выбрался из кровати, цепляясь (иначе и не вылезешь), за извилистую, стиля модерн, спинку, погасил торшер, настольную лампу, люстру с висюльками и в темноте уселся в кресло – ждать.

Потрескивала прямо под его окном неоновая буква, слабо освещая номер малоприятной неживой голубизной.

Олег сидел и ждал. В коридоре протяжно ударили напольные часы полвторого. Наконец пробило два. Олег подошел к двери, прислушался. Тихо было в гостинице, совсем тихо. И тотчас в дверь поскреблись.

– Кто там? – негромко спросил Олег.

– Я, Олег Александрович, – шепотом, откликнулись из коридора.

Не включая электричество, Олег открыл дверь.

База была отгорожена монументальным забором от пылких поклонников команды, и проникнуть на ее территорию можно было только через калитку, у которой стоял страж в шикарных усах, необъятной кепке и почему-то с красной повязкой на рукаве. Когда вылезшие из машины Олег и Миша направились к калитке, страж, как Раймонда, встал на их пути и крикнул гортанно:

– Не пущу!

– Почему? – тоже закричал Миша.

– Потому что запрещено!

– Ты меня знаешь?!

– Я вас знаю, Михаил Илларионович!

– Тогда пропусти!

– Не пущу!

Из уважения к Олегу ругались по-русски. А от жилого здания уже бежал, размахивая руками, маленький, с выпученными глазами, человечек, пронзительно шипевший:

– Тише, тише!

– Что тише? Почему нас не пускают?! – кричал на него Миша.

Человечек уже подбежал к ним:

– Команда отдыхает, команда на карантине перед сегодняшним матчем, и к ней не пускают никого, дорогой Михаил Илларионович, – вежливо объяснил человечек.

– Нам твоя команда не нужна, – невежливо сказал Миша. – Нам тренер нужен.

– Теодора Георгиевича на базе нет, – с плохо скрываемым торжеством сообщил человечек.

– Это как же так?! – пришло время удивляться Олегу. – Перед таким матчем – и не с командой?!

– Теодора Георгиевича срочно вызвали в комиссию народного контроля, а оттуда он поедет на совещание в Спорткомитет.

Они сели в "Москвич" и поехали. Серый "жигуленок", стоявший все это время в отдалении, тотчас тронулся вслед за ними.

– В открытую ведут, – глядя в зеркальце, понял Миша.

– А зачем им теперь стесняться? – парировал Олег.

Опять повороты, скалы, деревья, верстовые столбы. И гостиница.

Выйдя из машины, Олег через открытое оконце пожал Мише руку:

– До скорой встречи, старый хрыч!

Он обедал в полупустом гостиничном ресторане. Рано обедал, потому что не завтракал. Прикончив харчо, он поднял глаза и увидел рядом с собой знакомого молодого человека в строгом костюме, который на этот раз шляпу держал в руке.

– Разрешите? – спросил молодой человек, отодвигая от стола свободный стул.

– Валяй, – разрешил Олег, откинулся на стуле и, рассматривая молодого человека, промокнул бумажной салфеткой губы.

Молодой человек присел на стул:

– Вы хотели встретиться с Григорием Давыдовичем. В четыре часа за вами приедут.

– У тебя все? – спросил Олег.

– У меня все, – ответил, подчеркнув "меня", молодой человек.

– Тогда пошел вон, – негромко предложил Олег.

Ровно в четыре Олег был в черной "Волге". На заднем сиденье. Сидевший рядом с шофером все тот же молодой человек, обернувшись к нему, заботливо предложил:

– Устраивайтесь поудобнее, Олег Александрович.

Олег покосился на своего соседа по сиденью – квадратного паренька с гордо демонстрируемыми крутыми плечами – и фразой из старого анекдота поблагодарил всех:

– Спасибо за компанию.

Знакомый молодой человек жаждал вести светскую беседу:

– Как вам нравится наш город, Олег Александрович?

– Смею надеяться, что город пока что не ваш, – ворчливо заметил Олег. Молодой человек охотно захохотал, а отхохотавшись, оценил Олегову реплику:

– Приятно беседовать с остроумным человеком. И я уверен, что общение с вами доставит радость и Григорию Давыдовичу.

– Доставит, доставит, – пообещал Олег.

Черная "Волга" выбралась за город. Олег с интересом глянул в окошко:

– Мы что, к Мише едем?

Молодой человек, опять с удовольствием похохотав, подтвердил:

– А куда же еще? Посидим "У футболиста", поболтаем по-свойски, а потом все вместе на футбол.

На стеклянной двери ресторана опять висела надпись не по-русски.

– Что здесь написано? – спросил Олег.

– Закрыто по техническим причинам, – перевел молодой человек и распахнул дверь. – Прошу.

Олег шагнул в ресторан. Квадратный из машины и еще один, что выскочил из-за двери, схватили его за руки, а молодой человек в строгом костюме уверенно сунул руку Олегу за пазуху, выдернул из-под пиджака "вальтер".

– Здравствуй, Олежек, – поприветствовал его со своего любимого места Человек-гора.

Он и впрямь превратился в гору, бывший боксер-тяжеловес Гриша, даже слегка смахивал на Казбек. Маленькая головка, необъятные покатые плечи, расходящиеся, как склоны, локтями поставленные на стол руки.

– Ай да Эдик! – сказал Олег и увидел сидевших в противоположном от Человека-горы углу Мишу и Тамару. – Миша, эти мерзавцы чем-нибудь обидели вас?

За Мишу ответила Тамара:

– Они здесь хозяйничают с самого утра, как только Миша к тебе поехал, Алик.

– Молчи, женщина! – прикрикнул на Тамару Человек-гора и предложил Олегу: – Иди ко мне за стол, Олежек. Говорить будем.

Олег пошел к столу, а трое остались у дверей. Человек-гора сидел спиной к окну. Олег устроился слева от него и боком, так, чтобы и солнце из окна не слепило, и было видно, что делает троица у дверей.

– Кушать будешь? – заботливо поинтересовался у Олега Человек-гора.

– Иди ты, Гриша, знаешь куда, – тоскливо отозвался Олег.

– Какой грубый! – удивился Гриша. – Не хочешь, так говори культурно: не хочу кушать. И зачем меня посылаешь – ведь сам хотел встретиться со мной?

– Я хотел встретиться с тобой наедине, чтобы поговорить о жизни.

– Так говори.

– Я хотел спросить у тебя, Гриша, как ты, знаменитый в прошлом спортсмен, сейчас превращаешь спорт в дешевую распродажу, лишаешь людей истинного удовольствия от спортивной борьбы, неправедными деньгами растлеваешь мальчишек, которые могли бы стать футбольными звездами и приносить радость миллионам?

– Сколько громких слов и нервных вопросов! – оценил Олегов монолог Гриша. – Не вмещаются они в тупую голову неученого бывшего борца! Очень умный ты, Олежек, и умно говоришь. Но я на все это имею простой ответ. Когда я боролся и завоевывал медали, я был всем нужен и все восхищались мной. Когда я перестал бороться и завоевывать медали, я стал никому не нужен и все отвернулись от меня. Я был бедный, я ходил по кабакам и показывал дешевые фокусы, чтобы пьяные жирные скоты из жалости покормили и напоили меня. В один прекрасный день я понял наконец, что мне недоплатили по моим спортивным счетам, и решил взять недоплаченные деньги. Я беру свое, Олежек.

– А также мое, Мишино, всех тех, кто любит футбол? – перебил Олег.

– Такие, как вы, не делают ставок. Я беру у богатых.

– Да я не о деньгах, дурачок ты мой десятипудовый! – в сердцах воскликнул Олег. Трое у дверей зашевелились. – Они что, за тебя обиделись? – спросил Олег.

– Зато я не обиделся, – ответил Гриша. – Сейчас пообедаем вместе и на стадион поедем. Тамара, давай что-нибудь!

Тамара поднялась из-за стола.

– Посиди пока, Тамара, – жестко приказал Олег. – Мы еще не договорили.

– Спрашивай тогда быстрее, – велел Гриша. – Кушать очень хочется.

– Скажи мне, пожалуйста, кто сегодня тебе будет делать счет? Кого из игроков команды купили на сегодняшнюю игру?

– Не могу, дорогой. Коммерческая тайна.

– А может, все-таки скажешь?

– Не проси, дорогой. Не скажу.

– Я не прошу, Гриша, – отрезал Олег. Он сидел, навалясь грудью на край стола. А руки были под столом. И вдруг жахнул оглушительный выстрел. После выстрела Олег слегка придвинулся к Грише и тихонько спросил: – Ты понимаешь, куда я буду стрелять, если ты и твои мальчуганы попытаются сдвинуться с места?

Шок от выстрела уже прошел. Миша и Тамара подняли головы от стола, к которому они инстинктивно прижались, а мальчуганы у дверей мягко двинулись вперед.

– Стоять! – приказал им Гриша, а Олегу пожаловался со смешком: – Даже ногам горячо стало. Ты мне брюки, наверное, испортил.

– У них, – Олег кивнул на троицу, – оружие помимо моего "вальтера" имеется?

– Имеется, – признался Гриша.

– Пусть они все свои цацки Мише отдадут. Мишенька, обшмонай их, будь добр.

Миша выбрался из-за стола и подошел к троице. Все трое, держа руки в карманах, грозно смотрели на Мишу.

– Гриша, пусть они не делают глупостей. И чтоб ручонки подняли и к стеночке личиками своими стали. Ну!

– Делайте, что вам приказывают, – глухо отозвался Гриша.

Мальчуганы встали к стенке, подняв руки, а Миша быстренько и деловито их обыскал. Олегов "вальтер" он засунул себе за пояс, а два пистолета и три ножа отнес к столу, где сидела Тамара. Тамара сложила оружие в компактную охапочку и завернула в скатерть.

– Теперь, Миша, проводи их всех на кухню и покарауль там вместе с Тамарой. Мало ли что: ребята молодые, горячие. Когда они мне понадобятся, я их кликну. – Олег смотрел, как троица удалялась. Ушел и Миша. Ушла и Тамара, оставив сверток на столе.

– Где взял пистолет? – спросил Гриша.

– Не пистолет, а наган. Я его еще вчера под столом скотчем приклеил.

– Откуда знал, что у нас здесь с тобой свидание будет?

– Так это проще простого. Тебе нас обоих надо было под наблюдением держать, меня и Мишу. Меня-то еще можно было куда-нибудь заманить, а Мишу – нет. Ты и решил: удобнее всего здесь, вдали от города, на отшибе. Тем более что и столик у тебя в этом ресторане любимый имеется.

– Ты – хитрый, – догадался Гриша.

– Я – умный, – поправил его Олег. – Вопросов больше нет? Тогда у меня есть вопрос. Все тот же, надоевший тебе. Кого из игроков ты купил?

– Не скажу, – твердо решил Гриша.

– Я буду считать до пяти. И если за время счета ты не скажешь, то я отстрелю к чертовой бабушке то, чем ты так гордишься и ради чего, по сути, живешь. Я сделаю это, ты знаешь меня. Хотя бы только для того, чтобы сдержать свое слово. Раз...

– Ты псих, – перебил его Гриша.

– Тогда говори. По номерам и месту в игре. По фамилиям я ваших плохо знаю.

– Первый – вратарь. Третий – задний защитник. Шестерка – опорный полузащитник. Восьмерка – левый полузащитник. Десятка – нападающий.

– Десятый – это Арсен? – уточнил Олег. Гриша кивнул. Олег заорал: Миша, давай сюда кого-нибудь одного!

Вошел квадратный.

– Проверять меня будешь? – догадался Гриша. – Так этот не знает ничего.

– А кто из них знает?

– Один Роберт.

– Ты иди, – приказал квадратному Олег, – и Роберта позови.

Квадратный удалился на кухню. Вошел молодой человек в строгом костюме.

– Ну-ка, быстренько, Роберт, перечисли по номерам игроков, купленных вами на сегодня.

Роберт повел глазами в сторону Гриши.

– Говори, – разрешил Гриша. – Правду говори.

– Первый – вратарь, – медленно, вспоминая, заговорил Роберт, третий. Шестой. Восьмой. Десятый.

– Фу-у-у! Рука затекла! – Олег вытащил руку с наганом из-под стола. Миша, давай всех сюда!

– Ноги онемели, – признался Гриша. – Можно, я встану?

– Разомнись, Гришаня, разомнись, сиротка! – ликуя, разрешил Олег.

Гриша выпростал себя из-за стола и стал приседать в проходе. Пришедшие из кухни с интересом наблюдали за ним.

– Раз-два, раз-два! – помог ему командой Миша, направляясь к дверям. Вышел на крыльцо, сорвал объявление и вернулся.

Гриша закончил упражнения и, шумно дыша, поинтересовался:

– Сколько времени?

– Четверть шестого, Григорий Давыдович, – отрапортовал Роберт.

Гриша повернулся к Олегу, Гриша сиял:

– Ты опоздал, Олежек. Протокол заполнен, и через четверть часа мои ребята выйдут на поле на разминку.

В это время стали по одному входить в зал посетители, все, как на подбор, – здоровые молодые мужики. Они рассаживались за столики у выхода. Набралось их человек десять.

– Поехали, Олег, – позвал Миша, и уже Грише: – Мы все-таки постараемся успеть. А ты здесь со своими ребятками посиди минут десять, подожди. Мои друзья составят вам компанию.

На электронных часах стадиона было без пяти шесть. Как наскипидаренный кот, Олег помчался к служебному входу. Его попытались остановить, но он отбился и оказался под трибунами. В раздевалке команды уже не было.

– Тэд! – отчаянно позвал Олег.

– Я здесь, Олег Александрович, – тут же отозвался интеллигентный, с милым акцентом голос.

Олег оглянулся – тренер стоял в дверях.

– Слава тебе, господи! – Олег сразу обмяк и сказал расслабленно: – Мы сегодня ночью почти все правильно просчитали, Тэд. За исключением восьмерки. Он – тоже их.

– Не беда, заменим через десять минут. Да вы успокойтесь, – Тэд мягко обнял Олега за плечи, – все будет в порядке.

Они прошли темными коридорами и оказались на беговой дорожке стадиона. Они вышли на свет тогда, когда команды уже были в центре поля. Футболисты поочередно приветствовали трибуны, а трибуны яростно гудели в ответ. Олег и Теодор Георгиевич не торопясь брели по беговой дорожке вдоль лицевой линии. Вдруг Олег остановился и ахнул:

– Ты с ума сошел, Тэд! Почему играет Арсен?

– Потому что он очень хорошо играет, – ответил Тэд.

– Сегодня он будет очень хорошо играть на них. – Олег махнул рукой и поплелся за Тэдом.

Тэд взял его под руку и на ходу стал ласково объяснять:

– Он – мой любимый ученик, Олег Александрович. И сегодня он будет играть в футбол, которому я его учил.

Они устроились под веселеньким матерчатым навесом на скамейке запасных.

Осторожничая, итальянцы, овладевшие мячом, таскали мяч на своей половине поля. Наши выжидали у средней линии. Так продолжалось до тех пор, пока трибуны не засвистели. Делать было нечего, и наши пошли в отбор.

– Готовь Славу. Будем менять восьмерку, – отдал распоряжение второму тренеру Тэд.

– Прямо сейчас? – удивился второй.

– Прямо сейчас, – подтвердил Тэд.

Второй корявой рысью потрусил за ворота, туда, где энергично разминались запасные.

– Где обычно сидит Гришка? – спросил Олег у Тэда.

– В важной ложе, Олег Александрович. Гриша – наша знаменитость.

Знаменитость в окружении холуев вошла в важную ложу, когда по стадиону объявили о замене. Услышав это, Гриша забыл сесть. Он стоял и смотрел на поле. Кто-то услужливо протянул ему бинокль, и он стал шарить окулярами, подсчитывая убытки.

Наблюдавший за ним из-под навеса Олег отвернулся и весело посмеялся. Посмеялся, как тут же оказалось, преждевременно. Двумя переводами мяча с края на край, разорвав жидкий задок темпераментно атаковавших наших, итальянцы вывели на удар своего лидера. Лидер находился под острым углом к воротам, и поэтому вратарь и защитники ждали передачи, но он пробил. Подрезанный мяч пролетел по крутой дуге и ввинтился в дальнюю девятку. Такое удается раз в год.

– Что же это такое? – прорыдал Олег.

– Гол, – ответил Тэд и заскрипел зубами.

В ватной тишине наши начинали с центра. Олег обернулся и посмотрел в сторону важной трибуны. Гриша уверенно сидел, раскорячив толстые ноги.

– Что делать, что делать? – ни к кому не обращаясь, бормотал Олег.

– Выигрывать, Олег Александрович, – решил Тэд. – Будем выигрывать.

Наши наступали. Самолюбиво, отчаянно, залихватски.

Арсен, получив мяч в центре, сместился вправо. На него шел защитник. Показав ему, что он сейчас пойдет в центр, Арсен прокинул мяч в правый край и стал обегать защитника. Тот понял, что проиграл позицию, и сблокировал Арсена. Перелетев через его бедро, Арсен упал на траву.