Текст книги "Одиночная кампания"

Автор книги: Анатолий Заклинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

12

Среди ночи я проснулся от одновременного срабатывания почти всех сенсорных модулей. Я поднял голову и понял, что идёт дождь, и они реагируют на него. Я не учитывал вероятность такого изменения погоды, и поэтому поставил слишком низкий порог срабатывания. Чтобы сейчас остановить эту машинную панику, я отключил управляющий компьютер.

Я увидел, что Даллира дрожит, спрятавшись от дождя под деревом. Я подошёл к ней.

– Ты вся промокла. Ну у вас и ткань. Иди сюда.

Я развернул свой плащ, укрыл её, и мы отошли под дерево. Она вся продрогла, а мне почему-то было совсем не холодно. Места, где не капало, было мало, и поэтому мы стояли очень близко друг к другу. Я обнял её, вместо того, чтобы просто придерживать накидку, и тут же поцеловал. Она ответила взаимностью. Я почувствовал, что она дрожит. Её губы были очень холодными и влажными, но такими приятными.

– Ты такой тёплый, – тихо сказала она.

Я не знал, что ответить. Я просто ещё раз поцеловал её. Не помню, сколько мы так простояли. Постепенно она согрелась, перестала дрожать и положила голову мне на плечо. Мной овладело ощущение, что мы знакомы очень давно. Его легко можно было спутать с прочими намёками на прошлое и подумать, что она знала меня ещё до того удара.

Дождь постепенно проходил, а на горизонте забрезжил свет жёлтого солнца. Утро мы потратили на то, чтобы просушиться. Она закуталась в накидку, скрылась от меня, сняла с себя одежду и так и ходила, пока её вещи не высохли. Она запрещала мне даже смотреть на них, стеснялась, наверное. Глупо, но мне почему-то казалось, что она доверяет мне. Так не хотелось думать, что это только от того, что ей некуда идти.

Не мог не думать о нашем ночном поцелуе. Наверное, у неё были похожие мысли. Я невольно улыбался, задумываясь над этим, потому что всё это было так не вовремя, так неожиданно. Я солдат на задании в чужом мире, который скорее всего известен мне лишь в теории, а она следопыт, который должен был меня выследить и захватить. Какая ирония со стороны судьбы. Или просто стечение обстоятельств?

Теперь во всё хитросплетение ситуации, сложившейся здесь, добавилось ещё и моё отношение к ней. Хоть я и понимал, что любые чувства сейчас будут неуместны, не мог не признать, что они зарождаются, причём, не только с моей стороны.

Мы выдвинулись вперёд чуть позже, чем раньше. Мы шли весь день, как будто не замечая того, что произошло. Как будто вся нежность осталась там, в ночи, а здесь был новый день, и новые опасности. И даже несмотря на то, что всё вокруг выглядит спокойным, ситуация может смениться на прямо противоположную в любой момент. То, что нас не нашли, я объяснял себе большими потерями в отряде, не только от меня, но и от гентеев. И потом, никто ведь не знает, куда мы идём, нас ждут по дороге на объект, а она где-то в другом месте.

Во второй половине дня мы вышли к реке.

– Это снова она, – сказал я?

– Да. – она выглядит полноводней, – сказал я.

– Там ты видел лишь часть. Она разделяется на несколько, перед тем, как влиться в океан.

Эта река действительно не была похожа на ту, что я видел раньше. Она была гораздо шире, и здесь её течение было более спокойным. Здесь её точно нельзя было перейти вброд, разве что переплыть. Но нам не нужно было на другой берег, и мы направились вдоль реки.

Ближе к вечеру, найдя неплохое место для укрытия, мы залегли в траве на берегу, чтобы осмотреться. Я разглядывал каждое дерево, каждый куст на обоих берегах, но ничего не обнаружил.

– Кажется чисто, – сказал я.

– Я тоже ничего не вижу.

Для верности мы дождались сумерек и начала восхождения синей звезды. Отличная возможность пополнить запасы питья. Когда мы были около воды, мне очень захотелось искупаться.

– Ты ведь прикроешь меня? – сказал я, снимая ботинки.

– Конечно. Ты будешь плавать?

– Да. Держи.

Я дал ей один из излучателей.

– Не боишься, что я убью тебя?

– Совсем нет. Можешь лишить своих друзей опытного инструктора, – усмехнулся я и принялся раздеваться.

На всякий случай я проверил воду анализатором, убедился, что угрозы отсутствуют и только после этого вошёл в реку. Вода была прохладной и приятно обволакивала всё тело. Я старался издавать как можно меньше звуков. Наверное, в этой ночи плеск волн было бы слышно далеко. Я несколько раз нырял, чтобы полностью окунуться. Я ненадолго забылся, а после одного из таких выныриваний я увидел её.

Она уже была полностью обнажена и тоже входила в воду.

– А как же прикрытие спины? – сказал я ей, когда она подошла в упор.

– Здесь никого нет, доверься мне. Я чувствую в этих местах каждую травинку.

– Уже доверился, – сказал я и поцеловал её.

Теперь отрицать наличие чувств, хоть и не очень сильных было глупо. Это тот поцелуй можно было списать на случайный порыв, а то, что произошло этой ночью, точно им не являлось. Что касалось чувств, то для меня показателем была не только близость, но ещё и то, что это была единственная ночь на этой планете, когда я забыл поставить по периметру сенсоры. Я окончательно расслабился, за что очень себя корил. К счастью, никаких последствий не было.

13

Она сладко спала, укутавшись в спальник. Я ещё раз обратил внимание на то, что у неё очень красивые плечи, как, впрочем, и всё остальное. Поднявшись и одевшись, я снова посмотрел на неё. «Да, совсем потерял голову, командир Гас», – сказал я себе.

Почему-то этим утром мысли о радиомаяке начали вызывать у меня страх. Мы должны были добраться до него сегодня. Что если там я в действительности узнаю, что должен убить её? Что если она мой враг? Я не знал, что с этим делать. К счастью, она помогла мне прогнать эти мысли.

– Ты уже проснулся? – сказала она, приподнявшись.

– Да.

Ещё вчера она была смелой и сама шла на сближение, но сегодня она снова как будто бы стеснялась меня. Она выбралась из спальника только когда завернулась в накидку и под ней одевалась. Может быть, у них здесь так принято? Не удивлюсь, если это как-то связано со светом синей звезды. Есть в нём что-то очаровывающее даже для меня, человека, который здесь впервые. Я сидел на берегу, смотрел на реку и наслаждался покоем перед тем, как мы снова двинемся в путь.

– Странные вы, земляне, – сказала она.

– Почему?

– Я ведь могла убить тебя сегодня ночью. Вдруг я всё это сделала только для того, чтобы освободиться?

– Ты и была свободна, – сказал я, – я ведь не пленял тебя. Разве что, оружие не давал, а в остальном у тебя не было ограничений.

– Может быть, мне просто было по пути. Из тебя неплохой защитник, и я просто хотела тебя использовать, а?

Она села сзади и обняла меня, положив руки и голову мне на плечи. В этом было что-то настолько человеческое, что так и не сказать, что она с другой планеты.

– Ну, будем считать, что я опрометчиво доверился тебе, – улыбнулся я.

– Очень несвойственно для бойцов особых сил.

– Я не знаю, ни к каким силам отношусь, ни каким я был. Я ничего о себе не знаю. Кроме тех вещей, которые можно понять инстинктивно. Можно даже сказать, что моё тело помнит больше, чем я.

– Ещё я могу сказать, что с женщинами у тебя тоже всё в порядке, – сказала она, похлопав меня по плечу и встала.

– Интересные выводы, – тихо сказал я, тоже вставая.

– Нужно выдвигаться, – сказала она, собирая вещи, – если, конечно, ты хочешь к ночи быть у своего маяка.

– Да.

Я не стал концентрироваться на своих сомнениях и тем более высказывать их ей. Очень не хотелось даже думать о плохом исходе. Конечно, даже при этом можно было бы что-то придумать, но не стоит загадывать, пока я не знаю всю правду о себе.

Мы снова перешли в режим дня. Не было нежности и романтики, лишь яркий свет Аитена и вероятность того, что в любой момент мы подвергнемся нападению.

У нас сложился определённый алгоритм движения. Мы уже не выверяли время привалов, просто останавливались как-то автоматически, отдыхали и снова выдвигались дальше. Иногда, когда вокруг было безопасно, мы снова начинали болтать. У меня в связи с событиями прошедшей ночи не мог не назреть определённый вопрос, но я, признаться, стеснялся его задать.

– Послушай, Даллира, – собравшись с мыслями, начал я, – не подумай, что я хочу что-то сказать, но ты ведь меня совсем не знаешь. Я насчёт того, что было вчера.

– Ты тоже меня не знаешь.

– Это не одно и то же.

– Почему? Мы с тобой в одинаковых положениях. Только я, в отличие от тебя, хотя бы помню свою жизнь.

– Это существенный плюс, – улыбнулся я.

– И потом, я уже давно поняла, что люди по-настоящему познаются именно тогда, когда они на грани. За один день иногда о человеке можно узнать больше, чем за несколько лет. Так что можно считать, что я тебя знаю.

– Тут не поспоришь.

– Помнишь, когда мы встретились в самый первый раз? Ты был один, но страшно было нам. Я хуже вижу след, когда боюсь, поэтому мы так поздно нашли тебя. А когда это произошло, ты доказал, что я боялась не зря.

– Всё это происходило как-то само собой.

– Теперь я понимаю, что если бы ты помнил всё, у нас вообще не было бы шансов. А что до вчерашнего, то я не привыкла бояться того, чего хочу.

– И это правильно, Даллира.

К вечеру мы были на месте. Сначала было разочарование, потому что всё время я считал, что этот сигнал издаёт нечто большое, соразмерное хотя бы со спускаемым аппаратом малого класса. Каково же было моё удивление, когда в небольшой ложбине, поросшей лесом, я ничего подобного не увидел.

Я уже было хотел включать рацию, чтобы точнее понять, откуда именно исходит сигнал, но стоило поднять мне голову вверх, как на одном из деревьев, расположенных рядом, я увидел контейнер. Он имел форму продолговатого цилиндра с закруглёнными торцами. На дереве он застрял потому, что прикреплённый к нему маленький парашют запутался в ветках.

Я залез на дерево и быстро перерезал тонкие стропы. Сердце моё начинало биться, когда я пытался его открыть. Вскоре обнаружился нехитрый электронный замок. Долго думать над паролем не пришлось. Раз никаких других данных не было, то пароль был всё тот же.

Внутри было два небольших предмета. Назначение первого мне было неизвестно. Непонятная маленькая коробочка, размерами даже меньше чем зажигательное устройство. На ней не было вообще ничего – ни кнопок, ни каких-либо других органов управления. Признаться, я не понял, для чего она предназначена. Сомнений не было, что я это знал, но воспользоваться знаниями не мог. Немного повертев в руках, я убрал странное устройство в карман в надежде, что его назначение в ближайшее время прояснится.

Со вторым предметом всё было понятнее – это был маленький навигационный компьютер. Я включал его в надежде, что этот приборчик выдаст мне цели, задания, важные данные, но я ошибался. Функциональность его была ограничена: он лишь указал мне место на карте, после чего моментально выключился, а ещё через несколько секунд от него пошёл едкий дымок.

– Всё в порядке? – спросила Даллира, до этого стоявшая в стороне.

– Не совсем.

– Что там было?

– Он указал место на карте.

– Ты запомнил?

– Конечно. Сейчас.

Я достал карту и развернул её.

– Вот здесь, – показал я ей, – это и есть ваш объект?

– Нет, – тихо ответила она, но нельзя было не услышать в её голосе ноток настороженности.

– Точно нет? Просто, я собираюсь туда направиться. Я должен это сделать.

– Нет, это точно не то, – она посмотрела мне в глаза.

– Хорошо.

– Но это близко к нему.

– Вот как? Ты ведь не откажешься помочь мне до туда дойти?

Она немного помедлила с ответом. Конечно, это для неё было бы подлинным предательством, но это компенсировалось тем, что она вела меня в лапы своих друзей из гарнизона охраны, а один против всех них я вряд ли бы смог что-то сделать. И ещё мне показалось, что она не хочет меня оставлять.

– Хорошо.

– Как нам лучше двигаться дальше?

– Я думаю, нам нужно пройти вот до сюда. Здесь можно будет остановиться на ночлег, – она показала на карте место примерно в трёх километрах от нас. Мы успеем дойти до темноты. Потом пополним запасы воды и можно идти дальше. Только…

– Только что?

– Я хотела попросить тебя.

– Проси, – с готовностью ответил я.

– Мы можем зайти ещё в одно место? Это будет немного не по пути.

– Конечно. Для чего?

– Я хочу заглянуть к гентеям. Узнать, в порядке ли они.

– Конечно. Без проблем.

– Заодно, может быть, у них есть новости по поводу тебя. Всё-таки, несколько дней прошло. Может быть, кто-то из твоих соратников добрался до них, если мы правильно поняли твою цель.

– Хорошо.

Как оказалось, мы уже даже надеемся на одно и то же. Это устраивало меня. Хотя, всё это уже не очень вязалось, но надежда на лучшее перебивала все страхи.

Чтобы выйти к месту ночлега, нам пришлось подняться немного выше, но оно того стоило. Это была небольшая пещера – очень удобное место. Во-первых, потому, что для его контроля требовалось меньше сенсоров, во-вторых, оно было защищено от ветра и дождя. Да, это был укромный уголок, откуда было бы сложно отступать, но я уже решил для себя всегда предпочитать бой отступлению.

Мы расположились и развели костёр. Она подсела ко мне. Я обнял её одной рукой и прижал к себе.

– Вы так на Земле делаете всегда?

– Довольно часто. Я хоть и не помню точно, но предполагаю. Это вполне обычный жест. Ты против?

– Нет, – тихо ответила она, – тепло. Очень тепло. Для нас объятия – жест особого доверия. У нас обычно просто сидят рядом.

– Какие-то вы неромантичные.

– Просто, так не принято.

– Странно. Что ещё у вас не принято? Просто так целоваться?

– Да. Мы этого почти не делаем. В основном перед сном.

– Забавно. Это же приятно, в конце концов.

– Это тоже знак доверия.

– Значит, тогда, под дождём, ты мне доверяла?

– Я и сейчас тебе доверяю. Невозможно не доверять тому, с кем идёшь этой дорогой.

– Если эта дорога занимает столько времени, то как вы смогли так быстро добраться до берега?

– У нас был транспорт.

– Почему нас не направили обратно на нём?

– Это слишком опасно. Мы не знаем, вдруг в этом и был твой план? Может быть, ты смог бы обезвредить нас и угнать его. Вы, земляне, непредсказуемы и опасны в своих стремлениях. У вас много неизвестных средств, и мы решили не рисковать.

– Неплохая логика.

Она не сказала, что при таком развитии событий, я, кроме всего прочего, очень быстро добрался бы до их объекта, ну, или другой своей цели.

– Но в тебе всё равно сильно чувство долга.

– То есть?

– Ты выказываешь мне доверие, говоришь, что доверяешь, но не рассказываешь, что за объект.

– Потому что это не вопрос моего доверия или недоверия. Это не моё личное дело, это дело нашей планеты.

– Понятно, – я улыбнулся, обнял её и прижал к себе, – хоть мне и не совсем понятно, что может значить один объект в рамках целой планеты.

– Мы ещё не знаем твою цель. Может быть, она состоит совсем в другом.

– Это верно.

Признаться, я ощущал, что тоже доверяю ей, и как будто знал наверняка, что это чувство меня не обманывает. Но и солдат внутри меня не сдавал своих позиций. Для него допустить, что я влюбился, было бы катастрофой. Он упорно настаивал на том, что это специальное задание, а она может оказаться моим врагом, и любое послабление может стать роковым. Но всё это было лишь на уровне ощущений, и где-то там, за гранью, где находилось всё то, что я знал до этого. Сейчас, с ней, я чувствовал себя простым человеком, и мне иногда даже становилось спокойно, как будто я нашёл то, что искал. И ведь они тоже люди, пусть немного изменившиеся, но всё ещё люди. И нам, людям, свойственно иногда влюбляться и доверять друг другу, пусть это может быть опасно.

Ночь снова внесла свои коррективы. Мы снова перестали быть бойцами, работающими в паре, и опять превратились в любовников. Как будто не было врагов, которые идут по следу или поджидают нас где-то впереди. Были только я и она. Подсознательно, я, наверное, ожидал от неё каких-то слов, но у них, видимо, были другие традиции, которым я не стал мешать. Мне очень не хотелось её потерять из-за какого-то непонимания. Мне справедливо казалось, что уж если я сейчас в чём-то могу и быть уверенным, то только в ней.

– Почему ты не спишь? – спросила она в темноте, как будто могла меня видеть.

– Не знаю, – ответил я, – не хочется.

– Пойдём со мной, – тихо сказала она, вставая.

– Куда?

– Я покажу тебе кое-что.

– Хорошо, – без лишних вопросов согласился я.

Мы оделись и вышли наружу. Юитен светил ярко, и всё было хорошо видно. Мы направились вперёд. Поднявшись немного вверх, мы остановились около обрыва. Даллира устремила свой взгляд вперёд, в сторону противоположную той, где была синяя звезда. Я посмотрел туда же, и увидел вдалеке, между гор, свечение.

– Что это?

– Это то, что мы охраняем. Мы называем его Свет Юитена. Он очень похож на него.

– Подожди. Давай начнём по порядку. Что он из себя представляет?

– Это наша жизнь. Мы оберегаем его.

– Я не совсем тебя понимаю, Даллира.

– Мы не знаем, кто создал это устройство, но оно способно давать жизнь целой планете. Всё здесь зависит от него. Мы лишь немного научились пользоваться им, но это ерунда по сравнению с тем, что он может на самом деле.

– Моей целью мог быть он?

– Это первое, о чём мы подумали.

– Интересно, каков был план?

– Это мы и хотели выяснить. Но никто ничего не знал. Поэтому я и думаю, что твоё задание может быть другим, – она посмотрела на меня взглядом, полным надежды.

– Не бойся, мы разберёмся с этим.

Я обнял её и прижал к себе. Мне казалось, что она дрожит, но было радостно осознавать, что это не страх, а скорее холод – на ней была только верхняя одежда.

– А как вам удаётся его использовать, если вы ничего о нём не знаете?

– Нашим учёным удалось разгадать часть загадки Света, но я об этом ничего не знаю. Я и хотела попасть в гарнизон по защите только для того, чтобы получить информацию, но мне ничего не удалось. Для того, чтобы охранять объект, не обязательно что-то о нём знать.

– Но как этот Свет относится к тому, что земляне всё ещё вас не завоевали?

– Не спрашивай меня об этом, – попросила она, – я не могу об этом пока говорить с тобой.

– Хорошо, – согласился я и погладил её по голове. А почему воюют гентеи и мемонцы?

– Мемонцы контролирую Свет Юитена, – тихо сказала она.

– А гентеи хотят его контролировать, – закономерно предположил я.

– Да.

– Но для чего им это?

– Всё из-за гентов.

– Гентов?

– Да, – сказала она и помедлила, раздумывая, стоит ли меня посвящать.

– И что это?

– Пожалуйста, больше не спрашивай меня. Я, уже жалею о том, что рассказала тебе даже это.

– Не переживай. Скоро мы выясним, для чего я здесь, и всё будет хорошо. К тому же ведь ты не думаешь, что я не способен захватить такой артефакт в одиночку?

– Нет. Тебе не удастся. Иначе я бы не доверяла тебе.

Больше мне не удалось ни о чём с ней поговорить. Мы вернулись обратно, разделись и легли. Она обняла меня, и мы спали до утра, а потом стали выполнять уже привычный алгоритм действий: завтрак, сборы и выдвижение вперёд.

14

Если я правильно ориентировался по карте, то крюк нам предстояло сделать немаленький. Но мне казалось, что после разговора со своими, возможно, бывшими товарищами, ей станет легче, и поэтому я спокойно шёл вперёд.

Наконец, она сказала, что пора остановиться, хотя обычное время до привала ещё не пришло. Подойдя к одному из камней, лежавших в стороне от тропы, она открыла в нём тайник и достала оттуда небольшое электронное устройство. После коротких манипуляций она вернула его на место, и мы стали ждать. Долго никто не приходил. Я чувствовал недоброе, и мне хотелось занять оборону, но я понимал, что те, кто придёт, скорее всего, не будут сходу стрелять в неё. А даже если будут, я успею её защитить.

Даллира распознала пришедших чуть ли не за двести метров. Они особенно и не скрывались, но были вооружены чем-то, похожим на обычные пороховые автоматы. Она тоже открыла кобуру излучателя, а руку держала рядом. Но это заметил лишь я, а в целом её поза была естественной и непринуждённой – она стояла, опершись на камень. Я расположился на другом, в десятке метров от неё.

К нам вышли двое. Они остановились, когда увидели меня. В их глазах был испуг – уж такого гостя они точно не ожидали. Может быть, в первый момент они подумали, что я принудил её вызвать их и теперь не знали, что делать. Потом, видимо, пришло осознание, что если бы я хотел убить их, они бы уже были мертвы, поэтому не стали паниковать и остановились метрах в тридцати от нас.

– Подожди меня здесь, – тихо сказала Даллира.

– Держись так, чтобы я тебя видел, – грозно сказал я, положив автомат на колени.

Конечно, это было представлением, и определённый эффект оно, скорее всего произвело. О чём они говорили, я не знаю, они отошли достаточно далеко для того, чтобы мой синхронизатор ничего не уловил. Разговор продолжался недолго, и, судя по недоверчивым взглядам, которые они то и дело бросали на меня, моим заданием явно было не их обучение.

Вскоре она вернулась, а те двое поспешили раствориться в лесах. Вид у неё был встревоженный.

– Что-то случилось? – поинтересовался я.

– Да, случилось. Но сейчас нам нужно уходить.

– Хорошо.

Мы быстро направились назад, сделали несколько кругов и петель по лесу, чтобы запутать следы, а потом выдвинулись обратно.

– Что случилось, Даллира? – спросил я на следующем привале, – или это секрет?

Я еле-еле дождался этого момента, чтобы спросить.

– У гентеев за эти дни пропало три отряда. Они думают, что виновата я, что это я завела их в западню. Мне больше не доверяют.

– Но ведь это же глупо. Ты же одна из них.

– Ну и что? Я могла и предать их. Я же предавала мемонцев ради них.

Как непросто всё поворачивалось – думалось мне. Гентеи, мемонцы, Свет Юинтена, неизвестные мне генты. Тут и без вмешательства землян хватало загадок и неразберихи. И тем сложнее мне было понять мою роль во всех этих событиях.

Но её нынешнее состояние было, пожалуй, даже хуже. Я понимал, что её переполняют мысли, она не знает, что делать, но тут я был плохим советчиком. Большую часть пути мы молчали. Видно было, что она хочет подумать, и я не мешал ей.

Я заговорил с ней только на предпоследнем привале. Мне показалось, что ей стало немного легче.

– Что ты теперь будешь делать?

– Я не знаю. Меня везде теперь считают предателем, – усмехнулась она, – я не могу вернуться в свой гарнизон, и не могу идти к гентеям. Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации.

– Ну, мы с тобой пока что неплохо справляемся и без них.

– Да, – устало улыбнулась она, – я обещала тебе идти до той точки, и я это сделаю.

– А что будет дальше?

– Я не знаю. Может быть, к тому моменту всё разрешится. Может быть, они поймут, что я непричастна.

– А если нет?

– Я не хочу даже думать об этом.

– Может быть, мемонцы всё это специально подстроили, чтобы подставить тебя?

– Возможно.

– Ну а тот профессор, помнишь, о котором ты говорила? Холлисек, кажется. Он может помочь?

– Я не решусь пойти к нему. Он верил мне. У него, наверное, шок от того, что я сотрудничала с гентеями, пусть даже я ничего плохого не хотела.

– Но может быть, он тебе поверит и сможет тебя оправдать.

– Меня туда не пропустят. Едва я подойду, меня арестуют, и ему даже при желании не удастся вступиться за меня. Это если верить, что он вообще может что-то сделать.

– А что, если сказать, что ты ловила меня? И вот – поймала. Сдашь им меня, и тебе поверят.

– И ты правда сделаешь это? Сдашься ради того, чтобы мне снова начали верить? Ты не знаешь, что ждёт тебя в плену. Нет, Гас, я на это не пойду. Или ты так рассчитываешь добраться до Света Юитена? Наш основной лагерь находится не рядом с ним.

– Не думай, что я это предложил для того, чтобы поближе подобраться к вашему Свету. Я понятия не имею, что это. Может, я здесь не из-за него, а из-за ваших гентеев, или как ты там говорила? Генты? Если бы я знал обо всём этом, мне легче было бы судить о своём задании здесь.

– Я не могу рассказать.

– Вот видишь. Ты не можешь. А я один не могу понять. Быть может, ваш Свет важен, но сил слишком мало для того, чтобы захватить его. Ни меня, ни всей группы не хватило бы для этого. Тут что-то другое.

– Возможно.

– Ладно, идём дальше, а то уже скоро сумерки.

– Да. Мы должны успеть дойти до ещё одной пещеры к вечеру.

Всё происходило так же, как и каждую ночь до этого. Днём мне начало казаться, что её доверие ко мне ослабло, но ночь развеяла эти сомнения.

– Нас учили не скрывать свои чувства, – сказала она, когда мы уже лежали и готовились ко сну, – именно поэтому я решилась сделать то, что сделала. Я доверяю тебе, но я не знаю, могу ли я рассказать тебе всё.

– Можешь.

– Несмотря на то, что ты тоже человек, я боюсь этого. Мы оба не знаем, для чего ты здесь.

– Стой. Подожди. Ты сказала «тоже» человек.

– Да.

– А всё время отрицала! – с наигранной обидой сказал я.

– Я всего лишь говорила, что мы родственники.

– Это уже неважно. Рассказывай, – сказал я, – мне не совсем понятно. Разве люди не должны жить на Земле?

– А что, у людей, кроме Земли нет других планет во владениях? – я почувствовал, что она улыбается, – разве люди не построили империю, а?

– Но почему тогда мы высадились на вашу планету с целью нападения?

– История нашей планеты очень долгая. Гораздо дольше, чем можно подумать. Язык наш успел измениться. Мы сами изменились. Не сильно, но изменились. Мы по-прежнему можем спариваться и скорее всего, иметь плодовитое потомство. И как говорят наши биологи, это значит, что мы по-прежнему остаёмся одним видом.

– Ты не ответила на мой вопрос. Почему мы враждуем, Даллира? – переспросил я, когда воцарилось молчание.

Она молча встала и начала одеваться.

– Куда ты? – встревоженно спросил я.

– Идём со мной. Я хочу видеть тебя.

Я оделся. Мы вышли из пещеры и поднялись на небольшую возвышенность. Синий свет, поднимавшийся со стороны, противоположной востоку Юитена, стал несколько ближе.

– Он причина нашей вражды? Свет Юитена? – спросил я.

– Да. Именно он.

– То, что он ценен, я понял. Это что-то научное?

– Нет. Абсолютно нет, – тихо сказала она, – я пошла служить в этот гарнизон, потому что сама хотела узнать о нём больше.

– И что ты узнала?

Она не отвечала. Видно было, что её одолевают сомнения.

– Мне некому довериться, – наконец сказала она, – я не знаю, что мне делать, понимаешь? Я в западне. Я разрываюсь между несколькими огнями и не знаю, как быть дальше.

– Мне ты можешь доверять.

– Да. Это большая ирония высших сил – я могу довериться только коренному землянину. Как это глупо и поучительно.

– Расскажи мне обо всём по порядку, и я обещаю, мы вместе сможем найти правильное решение.

– У нас есть несколько версий. Но самая достоверная в том, что земляне-колонисты на Мемоне были не первыми. Кто-то жил здесь до них. Следов их так и не нашли, кроме одного.

– Свет Юитена?

– Да. Были и те, кто хотел распространить версию о том, что мы сами его создали. Но сейчас ведь мы не можем изобрести ничего подобного. Значит, скорее всего, это были не мы.

– Что же, веский довод, – сказал я, – а что собой представляет этот Свет?

– Пока мы видим в нём лишь источник энергии. Но он гораздо сложнее.

– Вот, значит, как.

– Ты ещё не видел его, но то, что находится на поверхности – лишь малая его часть. Он глубоко уходит вниз, под землю. Судя по тому, что я слышала, у нас нет доступа на нижние уровни. Мы пытаемся туда попасть, но это очень сложно. Пока что нам удаётся лишь использовать его энергетическое поле в некоторых своих приборах, и даже это держится в строжайшем секрете, – она горько улыбнулась, – некоторые поговаривают, что и это у нас вышло лишь случайно. Ты ведь видел наши излучатели и летающие машины?

– Да.

– Они используют энергию Света. Представляешь, что было бы, если бы мы могли использовать все его возможности?

– Да. Это бы многое вам дало. Но зачем она повстанцам? Если я правильно понимаю, у них нет науки, как таковой, в отличие от вас, а со светом работают как раз учёные.

– Гентеи очень древнее племя. Оно образовано ещё во времена первых поколений землян, живших здесь. Достоверно неизвестно, но, похоже, тогда была страшная война. У гентеев есть предание, граничащее с мифом, что этот свет способен лечить все болезни. Но они не имеют к нему доступа.

– И они надеются им воспользоваться? Вам же о нём ничего неизвестно. Интересно, как они вообще ещё живы? – саркастично спросил я, – я бы на месте вашей армии уже давно вычистил бы эти леса от всех неугодных.

– Мы не действуем так, как земляне. Мы признаём гентеев нашими братьями, несмотря на то, что они действуют против армии Мемоны. Хотя, я привыкла так говорить, потому что я привыкла служить в армии Мемоны. На самом деле я тоже гентей. Мне стоило больших усилий влиться в основное сообщество планеты, и ещё больших попасть сюда. Я четыре года служила в армии.

– Четыре года? Женщина? В армии? Ну и планетка у вас, – я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Мне помогло то, что я в этот момент обнял её.

– Ваши женщины не служат в армии? – слегка удивлённо спросила она.

– Почему же? Только по желанию и только во вспомогательных службах. На планеты они не десантируются и в космических боях активно не участвуют. У них есть подготовка, но чисто номинальная.

– Как бы я хотела не служить в армии.

– Мне вот ещё что интересно: среди гентеев не нашлось никого покрепче идти служить в армию и стремиться в этот гарнизон, чтобы добыть информацию?

– В армии Мемоны служила не только я. Нас было несколько, но в гарнизон взяли только меня. У меня отличный слух, обоняние, и я очень внимательна. Я уже говорила тебе.

– Всё равно. Слух и внимание можно развить. Ты проделала ради них такое, а они теперь тебя не признают.

– Они считают, что все, кто долго живёт с мемонцами, становится как они. И нам уже не верят, как раньше.

– Как у вас всё хитро сплетено, – усмехнулся я, – вы уходите ради них с миссией, а они же вас потом за это и не любят.

– Они очень суеверны. Не знаю, были ли колонисты с Земли такими же. Вполне возможно, что то, что я предатель, им подсказал один из обрядов. Я тоже в детстве верила, – она улыбнулась, – сейчас даже смешно становится.

– Да уж. Это точно очень смешно. Представляешь, что было бы, если бы на Земле так же планировали операции?

При этом словосочетании она немного замолчала. Как будто вспомнила, что я солдат Земли, и что я действительно выполняю здесь какую-то операцию. Повисла тишина.

– И что будут делать гентеи, когда захватят Свет Юитена? Думают, что проведут обряд и узнают все его секреты?

– Примерно так. Они считают, что им достаточно лишь завладеть Светом. Дальше они будут озаряться им, и все их трудности будут преодолены.

– Да. Святая простота, – сказал я.

– Но они в это верят.

– Жаль их.

Мы снова ненадолго замолчали.

– Но ты так и не сказала мне, как вышло, что вы теперь враждуете с землянами?