Текст книги "Записки свободного человека, или Как я провел детство"

Автор книги: Анатолий Диденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Повелось это, как мне кажется, с одного из наших самодержцев – Александра II, который милостиво даровал подданным право курить в общественных местах. В ожидании не хрущевской, но все же, оттепели, курящие на улицах люди стали таким способом выражать свое потаенное желание перемен. Наверное, с тех самых пор курение в России и стало маленьким островком свободы. Действительно, родители курить запрещают, учителя – тоже, в аэропортах и гостиницах гоняют. Как тут не протестовать?

От наших протестов школьного периода больше всего страдали, как это обычно и бывает, совершенно невиновные люди, а именно жители парадных, на которых не было домофонов и кодовых замков. Такие парадные были известны всем ученикам, ибо позволяли спокойно провести время, сидя на подоконнике, покуривая и не боясь, что учитель застанет тебя за этим занятием и сообщит родителям. Эти укромные места позволяли расслабиться и зафиксировать для одноклассников сам факт курения. Для того же, чтобы прослыть законченным фрондером и произвести впечатление на слабый пол, требовалось набраться смелости и таки курить на крыльце, рискуя быть замеченным педагогическим составом школы.

В общем, ореол нарушителя правил, которым был окружен курящий подросток, в итоге и приводил к тому, что к моменту поступления, не говоря уже об окончании института, курили мы много и на постоянной основе. Попытки бросить, конечно, предпринимались. Никотиновые пластыри, гомеопатия, нетленное творение Аллена Карра – все шло в ход. Но, как показывает практика, в том числе опыт автора, бросить курить можно только одним способом – бросив курить. Иначе ты будешь бесконечно прятаться за исследованиями британских ученых о пользе табака, мифами о безвредности кальяна и сигар, меньшей дозе табака при курении трубки, поскольку куришь ее реже и «легкими» сигаретами с новейшими фильтрами. Тем более, курительные принадлежности – одни из немногих аксессуаров, которые может себе позволить юный джентльмен. Зажигалки с монограммой, портсигары, машинки для набивки сигарет, кальяны. Не говоря уже об особой касте курильщиков сигар, использующих золотые гильотины для обрезания кончиков «Ромео и Джульетты» Churchill size. Производители элитной продукции уже давно научились играть на тонких струнах души мужчин и не оставляют нас в покое, выпуская новые коллекции зажигалок и трубок. Все это, конечно, можно преодолеть, приложив определенные усилия. Скорее всего, история повального курения в нашей стране рано или поздно канула бы в Лету вместе с кокаином, до революции свободно продававшемся в аптеках и считавшегося лекарством. Пошли бы мы по западному пути постепенного отказа от табака, пусть медленно, но дошли бы рано или поздно. Но не тут-то было! С грацией слона, идущего среди колонии муравейников, в проблему вмешалось государство. Если в историческом масштабе двадцать – тридцать лет – это миг и именно по этому летоисчислению живут наши западные соседи, то для России в тридцать лет умещается сразу несколько эпох. Отсутствие исторической памяти (и это при живых-то свидетелях) не позволяет нам сделать выводы из «сухого» закона времен Горбачева и не повторять прежних ошибок. Поэтому законодатели решили – запретить! Причем, сразу ориентируясь на жесточайшие западные стандарты, которые там внедрялись постепенно, в течение десятилетий. Автоматически примерно половина населения страны оказалась в касте париев. Естественно, о том, чтобы бросить курить, в сложившейся ситуации речь уже не идет. Никогда и ничего русский человек не будет делать под давлением извне, будь оно в форме закона своего государства или приходит вместе с армией оккупантов: как уже говорилось ранее, «суслик, сука, личность!» (с). Курение, после вступления в силу нового закона, опять становится формой протеста. Грустно, что мы привыкли к быстрым, а не продуманным решениям. Не было у нас за всю нашу историю поступательного, эволюционного развития. То Наполеон придет, то крестьяне барина на вилы поднимут, то коллективизация, а за ней, с небольшим перерывом, Гитлер. Все на пределе, в состоянии аврала. Русский человек не знает меры ни в работе, ни на войне, ни за столом. Когда жизнь комфортна, легкодоступные стрессосниматели – сигареты, водка и разврат, не нужны. Но некогда нам, надо срочно догнать и перегнать кого-нибудь. Поэтому делать выбор приходится самостоятельно: либо с сигаретой в одной руке и стаканом самогона в другой дорабатывать напильником спутник, чтобы успеть запустить его к круглой дате, либо решить, что все тревоги мелкие и спокойно заниматься своим здоровьем. Без сигареты.

Ученье – свет, а не ученых – тьма

Аспирантка института физики и профессор кафедры физкультуры не нашли общих тем для разговора и поэтому занимались любовью молча.

Понятия «образованный человек» и «образование» в нашей стране не тождественны. Этим утверждением автор не выдает нашу главную военную тайну, о ситуации с учеными и неучами не говорит только ленивый. Эти разговоры ведутся на кухнях и в ток-шоу, новостных выпусках и в курилках. Каким же чудом получилось так, что окончание высшего учебного заведения и получение диплома не значат ничего, кроме того, что ты окончил высшее учебное заведение и получил диплом? Коротко и ясно это сформулировал доктор Быков в исполнении Ивана Охлобыстина: «Забудьте, что в ваших дипломах написано слово «врач». Вы ничего не знаете». Парадокс нашего времени. Впрочем, только ли нашего?

Когда русский народ свергнул царя-батюшку и освободил себя от большинства пережитков самодержавия, было решено, что кухарка может не только управлять государством, но и делать операции, выступать адвокатом, проектировать гидроэлектростанции и обучать музыке. Измученные вековым угнетением крестьяне на пару с пролетариями принялись утверждаться в качестве хозяев жизни. Естественно, утверждение происходило самым простым способом – путем низведения до уровня плинтуса творческой и иной интеллигенции. Люди с высшим образованием в табели о рангах стали котироваться значительно ниже рабочего человека. Они считались кем угодно: ярмом, нахлебниками, пережитками прошлого, лишними людьми, но, ни в коем случае не элитой общества, которой по праву и должны были являться. В дальнейшем, когда высшее руководство партии осознало, что революционные братишки-балтийцы могут только что-то, желательно винные погреба аристократии, разрушить, но создать даже тачанку не в состоянии, ситуацию начали постепенно менять. Каким способом, вопрос второй. То, что привлеченные к процессу строительства советского государства военные и гражданские специалисты из «недобитых», большей частью потом оказались за колючей проволокой, объявили «перегибами на местах». Образованные люди стали необходимостью, без них государство не могло не то, что прогрессировать, но даже выжить.

Но идеология СССР не могла признать превосходство профессора Преображенского над Швондером. Поэтому люди с высшим образованием – учителя, врачи, инженеры, продолжали получать зарплату меньшую, чем даже не очень квалифицированный рабочий. Это очень льстило самолюбию пролетариата и позволяло свысока поглядывать на завуча школы: «мол, не зря боролись за завоевания революции». Во времена Советского Союза денежный перекос был не столь заметен, просто по причине того, что на полученные деньги мало что можно было купить. А перспективы у лиц, получивших высшее образование, были все-таки более радужные. Диплом давал хотя бы теоретическую возможность попасть в управленческую элиту и получить доступ к спецраспределителям с их недостижимым для пролетария ассортиментом. Но и спрашивали за возможность «получить возможность» строго. Дипломированный специалист советского времени – это, как минимум, уровень кандидата наук дня сегодняшнего (автор проводит параллели исключительно на собственном примере, так что остальные кандидаты наук могут не принимать это на свой счет). Речь идет даже не об узкоспециальных знаниях, а о широте кругозора и багаже знаний в разных областях науки в целом. Советский инженер-строитель чаще всего умел играть на гитаре, цитировал Блока и Рождественского, а вечерами перечитывал самиздатовские копии Солженицына. Биолог же знал законы физики и основные типы химических реакций, при этом неплохо владел хотя бы одним иностранным языком. Филолог достаточно непринужденно устранял течь крана. Если прибавить к вышеизложенному обязательные для гражданина СССР навыки самостоятельного строительства садовых домиков, основы проведения ремонта автомобиля в полевых условиях и умение готовить тушенку дома, то получавшийся в итоге универсальный солдат с академическими знаниями был готов практически к любой жизненной ситуации.

В демократической России потребность в универсальных солдатах была, видимо, не столь высока. Родители по инерции советского представления о жизни продолжали отправлять детей поступать в ВУЗы, ожидая для них в дальнейшем тех же бонусов. Но ситуация изменилась. Теперь у нас 90 % населения имеет высшее образование. Правда, российского образца. При устройстве на работу конкурс дипломов проводится только с точки зрения того, поддельные они или настоящие. Образование не дает никаких гарантий устроенной жизни. Понятие «молодой специалист» ушло в прошлое вместе с СССР, работодатели быстро восприняли один из принципов капитализма – «заплатить меньше, получить больше» и требуют от соискателей наличия опыта работы по специальности. На вопрос, где его можно взять, если обучение на дневном отделении ВУЗа запрещено совмещать с работой, остается за кадром. Понимая всю бесперспективность полученных знаний в будущем, студенты научились сидеть на лекциях с лицами участников комсомольского собрания: внимательными, спокойными и бесстрастными. Но глаза искренней, в силу молодости, аудитории выдают ее с головой. Им неинтересно. Неинтересно благодаря их практичности. Они точно знают, что формальная логика, прецедентное право Англии эпохи раннего парламентаризма и германское Гражданское Уложение им при попытках заработать денег не пригодятся. Поэтому сейчас преподаватель, если он хочет завладеть вниманием аудитории, должен быть не только специалистом в своем предмете, но и немного аниматором. Учитывая уровень оплаты труда лекторов (кроме Билла Клинтона и М. Горбачева, конечно), успешные практики идут преподавать только из большой любви к искусству. А ученому-теоретику, боюсь, нечего будет ответить, если студент процитирует ему старую народную мудрость: «кто не умеет сам – идет учить других».

Все это в совокупности и привело к тому, что студенты идут не за образованием, а за дипломом, а преподаватели опускают руки и теряют надежду их чему-то научить и таким образом наполнить «корочки» реальными знаниями.

Так и бродят по просторам сайтов «ищу работу» юристы-международники из политехнических институтов, менеджеры киноиндустрии из институтов пищевой промышленности и бухгалтеры, временно работающие специалистами по подбору персонала. На музыкальных инструментах играть не умеют, кто такой Заратустра, не знают, а от квалифицированного рабочего отличаются только в худшую сторону – беспомощностью в бытовых вопросах.

Посмотрим, к чему приведет реформа образования, которую упорно пытаются провести уже несколько лет. Наверное, сегодняшняя ситуация – это просто полуфабрикат переходного периода. Глобализация, видимо и должна привести к тому, что многопрофильные специалисты с высоким уровнем подготовки уже не нужны. Луддиты, ломая и сжигая паровые машины, боролись за сохранение преемственности поколений и свой статус в обществе. С другой стороны, они пытались затормозить неизбежный технический прогресс. Не хотелось бы становиться современным луддитом, поэтому предлагаю будущим мужчинам продолжать накапливать знания и расширять кругозор просто для себя. Умение готовить тушенку самостоятельно все равно может пригодиться. В конце концов, а если ядерная война? На курорт «все включено» вы тогда девушку уже не пригласите, а вот на тушенку – запросто.

Трудности сохранения статуса юных джентльменов

Порядочного человека можно узнать по тому, как неуклюже он делает пакости…

Мальчик, затем молодой человек и мужчина, правильно воспитанный советским обществом, автору больше всего напоминает волка, мечущегося между флажками загонщиков. В качестве флажков выступали разнообразные табу из серии «мужчина должен» и «мужчина не должен». Слабых обижать нельзя, плакать нельзя, ябедничать нельзя (в лицо бить оппонента, на которого запрещено ябедничать, тоже нельзя). Нужно: кормить семью, ударно трудиться, хранить верность жене, любить Родину и самому делать ремонт дома. Современный молодой человек при таких ограничениях, скорее всего, предпочел бы сделать сэппуку. Хотя нет, сэппуку – тоже нельзя, с точки зрения советской морали это слабость.

Сказать, что это было плохо, автор не может. В целом, этот неписаный кодекс мужского поведения был правильным. Там было немного из Домостроя, чуть-чуть из Кодекса строителя коммунизма, даже вполне себе библейские постулаты попадались. Конечно, как и все догмы, от раннего христианства до позднего социализма, они не учитывали индивидуальные особенности отдельных личностей. Но вектор был задан верный. Более того, воспитание маленького члена общества в СССР учитывало его пол, а не требования политкорректности с толерантностью. Девочек учили справляться с проблемами внутридомового характера – уборка, стирка, приготовление еды, кройка и шитье. Мальчиков ориентировали на отражение угроз внешних – начиная от разборки и сборки АК-47 и заканчивая устройством автомобиля.

Юный джентльмен гордо нес звание «настоящего мужчины» в социуме, который жил по одним правилам. Ты не бьешь лежачего, но и тебя не бьют, когда ты упал. Девочка – нежное создание, которое при слове «ж. па» падает в обморок, поэтому ты при ней и не выражаешься. Тем более, ты гарантированно защищен от того, что хрупкая одноклассница обложит тебя трехэтажным матом и ударит коленом по первичным половым признакам. Гармония, однако.

Все это было стройным и логичным до того, как развалился Советский Союз. По прошествии довольно непродолжительного времени неписаные кодексы поведения были выброшены на свалку истории. Ближайшая аналогия сложившейся ситуации, которая приходит мне в голову, это переезд в колхоз на ПМЖ воспитанницы Института благородных девиц. Или офицер русского Генерального штаба, распределенный слесарем на МТС (для поколения 2000-х – машинно-тракторная станция, в салоне сотовой связи у бывшего генштабиста все-таки было больше шансов адаптироваться). Учили тебя всю сознательную жизнь тому, что не только не работает и не помогает в сегодняшней действительности, а сильно мешает. Очень сильно.

Периодически автору приходят в голову слова одного из персонажей бесконечных сериалов: «кажется, что все рухнуло, и только я, как последний м. дак, держу оборону». Такое ощущение, что ты, в полном соответствии с дуэльным кодексом, встал в позицию и крикнул: «Защищайтесь, прекрасный сэр!», а в это время тебя уже приложили утюгом по затылку. Вроде бы ты сделал все правильно, а болевые ощущения в месте удара подсказывают, что надо было по-другому. Успеть раньше соперника и без предупреждения отоварить его битой по черепу. Желательно, сзади, пока он тебя не видит. Это касается, конечно, не только и не столько вольных или невольных спаррингов. Неуклюжесть порядочного человека в отстаивании своего места под солнцем видна во всем: карьере, общении с людьми, семейной жизни и т. д. Действительно, если для тебя смертные грехи – табу, а для других – милое хобби, именно ты проигрываешь из-за ограниченного набора инструментов. Одним из примеров, когда даже государство говорит об исключениях из свода правил поведения приличного человека, является федеральный закон «Об оружии». «Нельзя применять оружие самообороны против подростков и беременных женщин, за исключением тех случаев, когда они нападают группой». Гениальный образчик правового канцеляризма, тем не менее, пусть и случайно затрагивающий важную проблему.

Раньше ведь было как: надо обязательно вступаться, если женщина кричит и просит помощи. Не имеет значения, знакомы вы или нет. И вопросов по этому поводу не возникало даже у хилых ботаников. Женский крик о помощи, значит, ноги в руки и бегом. Неважно, сколько там плохишей и сколько тебя. Сейчас же, перечитывая подборки судебной практики последнего времени по уголовным делам, где рассматриваются как раз такие случаи, начинаешь сомневаться. Сколько рыцарей, вступившихся за прекрасную даму, потом были осуждены за нанесение телесных повреждений хулиганам, потому, что потом оказывалось, что даме нравилось, когда милый доказывает ей любовь кулаками, а к помощи она взывала от избытка положительных эмоций. И теперь юный джентльмен должен каждый раз принимать для себя неприятное решение: спешить на помощь незнакомой девушке или пройти мимо, избежав неприятностей в виде ножа в печень или тюремного заключения за превышение пределов необходимой обороны?

Еще один важный этический вопрос. Автор считает саму возможность применения физической силы по отношению к женщине недопустимой. Это безусловное табу для правильного, пусть и бывшего пионера. Даже защищаться от пощечин нельзя, ведь девушка может повредить ручку о твой блок. Потерпишь, не сахарный. Но, простите, раньше дамы хотя бы благородно били мужчину по щекам. И ручками. Конечно, были исключения, но, как максимум, это учебником по голове. Очень неудобным в этом плане был учебник литературы – как мы говорили раньше, литература изучалась достаточно глубоко, учебник был толстым. При хорошем размахе гарантировалось легкое сотрясение мозга. Но это, еще раз отмечу, был максимум. Теперь же дамы не гнушаются применять арсенал уличной драки, да еще и с использованием подручных средств: «розочки», стулья, травматическое оружие, накладными ногтями в глаза, руками за волосы. А уж изящное женское колено, четко метящее в мужской пах – самый обычный прием.

Как быть в такой ситуации джентльмену? По-советски подставить места, по которым дама вознамерилась ударить? Сбежать? Защищаться, рискуя повредить хрупкие женские конечности? Или ударом с ноги вынести даму первым, объяснив это себе равноправием и эмансипацией?

Все-таки продолжаю оставаться приверженцем советского варианта поведения. Пусть ты при этом и будешь выглядеть белой вороной. Для подтверждения своей обывательской позиции обычного человека, естественно, сошлюсь на авторитетное мнение древних мудрецов: «Бриллиант, упавший в пыль, остается бриллиантом. Пыль, пусть и поднявшаяся до небес, остается пылью».

Господа потенциальные мужчины, пожалуйста, оставайтесь джентльменами. Пусть вам и будет стократ труднее, но боль от синяков пройдет, а вот гармония с самим собой и ощущение, что вам не в чем себя упрекнуть, останется навсегда. Да и девочки, которые будут вашими прекрасными дамами, а не просто партнершами по постели и выпивке, в России есть. И всегда будут.

Homo sovetikus uspeshnikus: от появления до вымирания

В анкете для поступления в токарный техникум всего один вопрос: «Ты хорошо подумал, сынок?»

Алгоритм преуспевания, как важной составляющей полноценной жизни юного джентльмена, стоит отдельного обсуждения. Тем более это становится актуальным на фоне распространения книг из серии «Как стать миллионером за десять дней», «Секреты богатых людей» и «Десять шагов к успеху». Есть ли все-таки универсальный рецепт достижения благополучия или нам стоит ориентироваться на проверенные временем способы – Сивку-Бурку, Золотую рыбку и Царевну-лягушку?

По мнению автора, алгоритмы были и есть. Только набор обязательных качеств, которыми должен обладать будущий царевич, а пока что Иван-дурак, может со временем меняться. Постараемся рассмотреть основные пути-дороги к успеху. Представим, что потенциальный мужчина подошел к камню или, в современном варианте, к планшету и собирается начать проходить квест под названием «человек, добившийся много в жизни».

Путь первый, он же вневременной, кастовый или наследственный.

Наследственно-кастовый путь советского периода был идеально, на взгляд автора, изображен Ю. Поляковым. «Чтобы стать сантехником-международником, надо было родиться в семье сантехника-международника или, на худой конец, жениться на дочке оного». Членство в партии и места в Политбюро по наследству, конечно, не передавались. Но вот попасть в Торговый институт или МГИМО, не будучи рожденным в семье выпускников указанных институтов, можно было только чудом. Чудеса случались ровно с той периодичностью, которая позволяла обеспечивать массовку на вступительных экзаменах и передавать из уст в уста рассказы о «том парне, которому удалось». Дальнейшее развитие карьеры этих «одобренных самородков» уже не имело значения, зато поставляло кадры в посольства СССР в республике Конго или аналогичном Зимбабве. Должен же был кто-то из дипломатического корпуса своей трагической гибелью от рук реакционеров дать повод советской армии вмешаться и свергнуть капиталистическое правительство, чтобы заблудшая страна встала, наконец, на светлый путь строительства социализма. Схема не то, чтобы новая, была опробована еще на А. С. Грибоедове. Талантов тогда на Руси было, видимо, больше, поэтому могли себе позволить. В СССР народ, наверное, уже измельчал, так что использовали тех, кто был под рукой, создание «Горя от ума» обязательным условием не являлось. Торговые институты, в свою очередь, своим неучастием в создании массовок на экзаменах показывали, что кое в чем превосходили даже МГИМО. Или просто мест для «не своих» совсем не хватало: торгпредство даже в стране каких-нибудь «тонтон-макутов» было делом все равно выгодным.

В России ситуация, естественно, немного отличается от СССР. Как мы уже выяснили раньше, ценность диплома об окончании даже самого элитного ВУЗа, не гарантирует сладкой жизни. Поэтому наследственно-кастовый принцип преуспевания плавно перешел с образования на трудоустройство. Процент наличия неординарных деловых качеств и таланта во всех сферах у детей элиты напоминает результаты ЕГЭ по русскому языку в отдельных регионах Федерации – 100 %. Это видно из сообщений СМИ о назначениях двадцати пяти – тридцатилетних топ-менеджеров в государственные корпорации или около государственные бизнес-структуры. Тут сразу видны преимущества демократии: советская власть свою причастность к спецраспределителям и персональным благам, от народа стыдливо скрывала. Было что скрывать, значит! Стеснялись, понимаешь, партийного кумовства и торгового протекционизма. А теперь все открыто, мы знаем своих героев-управленцев в лицо, что, естественно, говорит об их выдающихся деловых качествах и публичности. Поскольку членам касты талантливых наследников читать наши с вами дневники некогда (они нами управляют в это время), предлагаю закончить с первой дорогой у нашего камня-планшета и перейти к началу следующей.

Путь второй, он же стандартно-этапный.

Не поручусь за цитату, надеюсь, наш талантливый сатирик М. Жванецкий, меня простит. «Консерватория, областной оркестр, зарубежные гастроли, частные уроки, валютные спекуляции, суд, Сибирь». Притом, что гениальный юморист говорил о другом (не подправить ли что-то в консерватории), стройную структуру и этапы карьерной лестницы он отразил четко. Действительно, в СССР все было прозрачно. Путь юного джентльмена был определен с детства. При наличии способностей к мозговой деятельности: школа – институт – распределение – карьера. Иногда всю жизнь на одном предприятии, от шофера до директора, иногда организации менялись. Но отрасль народного хозяйства – нет. Государство тебя выучило на инженера, поэтому в виолончелисты тебе дорога закрыта. Сиди на месте и рисуй проекты строек народного хозяйства. Музицировать будешь дома в нерабочее время. Никакие искания творческой личности в расчет не принимались. Кризис среднего возраста? Поменять что-то хочется? Не нравится работа? Мебель в квартире переставь местами, на крайний случай, город смени и, соответственно, один НИИ на другой. И все, дальше бегом проекты рисовать.

Если по своим интеллектуальным способностям на высшее образование ты не замахиваешься, но руки у тебя растут из нужного места, то милости просим после восьмого класса на производство: школа – ПТУ – распределение – станок. Между ПТУ и распределением – служба в армии. Итогом все равно становился станок (баранка грузовика, уличный «стакан» постового милиционера и т. д.). Потом росли только разряды и квалификации. Карьерный же рост измерялся уважением в трудовом коллективе и восхождением по тарифной сетке оплаты труда. Самооценка рабочего класса была на весьма высоком уровне – и продукцией гордились, благо вся она была надежной, как автомат Калашникова, и получка равнялась двум окладам врача или учителя. В общем, как говорят представители братского белорусского народа, «смогались».

Направленные родной страной по стандартно-этапному пути развития вчерашние школьники и есть классические Homo sovetikus uspeshnikus, вид, к настоящему времени, к сожалению, почти полностью уничтоженный. Как бизоны в Северной Америке. Если с бизонами все более-менее понятно – белые и краснокожие охотники и трапперы оказались для них единственным олицетворением Старухи-с-Косой, то у бывшего советского среднего класса врагов оказалось гораздо больше. Тут приложили руку и западные капиталисты со своим дешевым товаром, из-за которых закрывались производства, и доморощенные маркетологи, не способные спрогнозировать ситуацию в экономике дольше, чем на квартал (а Homo sovetikus мог существовать только в стабильно-неизменной экосистеме). Пытавшиеся адаптироваться к изменившемуся инвестиционному климату инженеры тысячами гибли в сражениях с представителями новых капиталистически-адаптированных видов, которые разыгрывались на рынках Турции из-за партии кожаных курток. Правда, инженеры уходили интеллигентно, без истерик и не портили статистику радужных сводок о повальном переходе страны к капитализму. Рабочий класс, как более жизнеспособный, пытался отстоять свою территорию: стучал касками по мостовой перед Кремлем, перекрывал трассы и даже поставил одного из олигархов в неудобное положение – заставил приехать в моногород, да еще и без ручки, пришлось ему подписывать капитуляцию чужой. Собирался в спешке, видимо, забыл захватить. Но финал был одинаковый. Последнего представителя подвида инженеров наука пропустила, поэтому сказать, где он нашел свой конец, мы не в состоянии. Про последнего представителя пролетариата известно больше – говорят, он с мужиками, т. е., как минимум, их было несколько, собирался ехать в Москву и кого-то разгонять. Дальше след обрывается. Видимо, кто-то разогнал их более успешно…

Путь третий, он же партийно-корпоративный.

Сразу оговорюсь, что партийный путь построения карьеры был характерен исключительно для СССР. Все-таки без малого семидесятилетний срок существования в стране однопартийной системы позволяет исследователям делать вывод о репрезентативности выборки. В России, учитывая, что партийным патриархом по возрасту является ЛДПР со своим бессменным лидером, которая в сравнении с КПСС еще дошкольник, говорить о влиянии партий на карьеру, на мой взгляд, преждевременно. О корпоративном пути, наверное, тоже, в силу его молодости. Но упомянуть этот способ достижения успеха юным джентльменом мы просто обязаны. Иначе картина возможных вариантов была бы неполной.

Итак, ступени партийной карьеры: школа (командир звездочки, звеньевой пионеров, староста класса, участие в совете школы, комсорг); институт (опять же, комсорг, член студенческого научного общества, активный общественный деятель, инструктор ВЛКСМ); работа (либо сразу партийная: райком, горком, обком и далее stairway to heaven, либо партком на предприятии).

Корпоративное ответвление – специалисты: старший, ведущий, главный; заместитель начальника отдела, начальник отдела; заместитель начальника и начальник управления. Затем департамент, вице-президент и остальные небожители.

Роднит две ветки третьего пути несколько моментов. Первый: корпорация и партия – структуры с большим количеством сотрудников. Второй: корпорации в российском понимании, равно как и партия в СССР, ничего не производят, а только осуществляют руководство, читай, потребление. Третий: в определенные исторические периоды членство в партии, работа на корпорацию или наличие тесных связей с указанными структурами, является необходимым условием для преуспевания. И, наконец, последнее, плавно вытекающее из первого: в толпе сотрудников легче затеряться и вместо работы заниматься демагогией, интригами или просто бездельничать, регулярно получая за это деньги или иные блага.

Действительно, если раньше на вопрос: «Кем ты хочешь быть?» школьники честно отвечали, в зависимости от года проведения опроса: военным, космонавтом, ученым, бандитом, бизнесменом и т. д., то теперь капитаны российского бизнеса честно говорят, что вместо открытия собственного дела пошли бы наемным сотрудником либо в государственную структуру, либо в около государственную корпорацию. Значит, наступила эпоха обязательности какого-нибудь членства хотя бы где-нибудь. Не в первый и не в последний раз, конечно, ведь все, что мы видим вокруг, когда-то уже было.

Для юного джентльмена важно понять, устраивает ли его хотя бы один из рассмотренных выше путей прохождения квеста «успешный человек». Если да, то выбор очевиден. Если нет и вы, подобно автору, цените личную независимость, в том числе от работодателей, превыше всего, то с вами мы еще встретимся в одной из следующих глав.

Ломка школьных стереотипов и ее последствия

Отвечая ударом на удар, трудно удержаться, чтоб не добавить еще парочку.

Мы уже говорили о наборе обязательных требований к потенциальному мужчине времен СССР. Расставленные флажки четко очерчивали грани дозволенного. Демократические ветры перемен снесли социалистические ограждения и вчерашние школьники оказались в измененном мире. Конечно, в силу молодости и сопутствующей ей гибкости, перестройка сознания выпускников бывших советских, а ныне российских школ, прошла не так болезненно, как у их родителей. Если упоминавшийся ранее Homo sovetikus почти полностью вымер, то его потомки имели больше шансов адаптироваться к новой действительности. Хотя им тоже было непросто.

Рассмотрим это на довольно необычном примере. Речь пойдет о «второй» или сменной обуви. Социалистическое толкование вопроса сменной обуви в школе было буквальным: труд уборщицы надо уважать, поэтому в грязных ботинках ходить по школе нельзя. Следили за этим учителя и следили строго. Потом принципы демократического централизма сменились просто демократическими и в школах начали «вреднять» основы местного самоуправления. Чтобы все не рухнуло окончательно, привлекать школьников решили к довольно безобидным, как казалось поначалу, проблемам. К вопросу контроля наличия сменной обуви, например. Тут-то на свет Божий и вылезли первые конфликты из серии «человек, дорвавшийся до власти».