Текст книги "Червонная дама"

Автор книги: Анатолий Сыщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 4

В последующий час Клотов познакомился с остальными родственниками Олега Петровича: с его одиннадцатилетним сыном Николаем, с братом Светланы Геннадием и мужем Лизы Валерой.

О каждом из них у майора сложилось первое черновое мнение.

Коля показался майору избалованным шалопаем. Этот маленький и упитанный паренек сразу стал называть гостя на «ты», но, по большому счету, не проявил к Клотову большого интереса. Все время до ужина он гонял по дому, управляя машинкой на дистанционном управлении, и, выкрикивал при этом громкие реплики, вроде: «Вот, черт!..Разойдись!.. Посторонись, приятель!».

Геннадий оказался немолодым лысеющим мужчиной. Он был худощав и сутул. Несмотря на то, что Геннадий часто подолгу жил у сестры, держался он скромно, будто чувствовал себя обременительным гостем. Его лицо принужденно улыбалось, а глаза бегали. Однако, первая же выпитая за ужином рюмка водки сильно преобразила Геннадия, и сделала его очень разговорчивым. В кампании Геннадий создавал себе имидж эрудита и знатока почти во всех областях. Он был готов учить женщин премудростям вечернего макияжа и делиться с Олегом Петровичем тонкостями ведения бизнеса. Не известно, как относились к Геннадию в прочих местах, но родственники воспринимали его болтовню с усмешкой и пропускали её, большей частью, мимо ушей.

Валера появился в доме Колосова перед самым ужином. Он приехал на коричневой Тойоте Короне девяносто пятого года – подарке тестя к двадцати пятилетию. Клотов был немного удивлен тем, как выглядел зять Олега Петровича. Майор ожидал увидеть красивого высокого парня, амбициозного и хваткого настолько, чтобы заинтересовать привлекательную дочь Олега Колосова. Валера, вопреки ожиданиям Клотова, выглядел не очень представительно. Он был одного роста с Лизой, щуплым и молчаливым. Его брачный союз с Лизой был тем более странным, что Валера, насколько знал майор, не мог похвастать богатыми родственниками или способностью зарабатывать много денег. Позже, Клотов подметил, что Валера очень трепетно относится к своей жене. Это навело майора на мысль, что именно любовь и преданность выделила Валеру из большого числа ухажеров.

Олег Петрович предложил Клотову гостевую комнату на втором этаже. Из окна комнаты был хорошо виден вымощенный двор, ворота, пристройка, в которой находилась охрана, дорога и лес за забором. Из-за забора выглядывал лишь небольшой край навеса, который защищал скамью и отдыхающих на ней от солнца и непогоды. Майор отметил, что из дома невозможно увидеть, что происходит непосредственно на площадке, где расположена скамья.

В соседней комнате жили Лиза с Валерой. Остальные жильцы занимали комнаты в другой половине дома и могли любоваться видом на море. Их комнаты были более солнечные. На стороне, обращенной к морю, тоже была комната для гостей, но ее занимал Геннадий.

Перед ужином Клотов вышел во двор, чтобы покурить. Заодно он хотел познакомиться с Владом. Однако, встретившись в дверях с Олегом Петровичем, майор узнал от него, что в этот день дежурил другой охранник. Влад должен был заступить на сутки в девять утра. Это немного изменило планы Клотова, и он, воспользовавшись случаем, попросил у Колосова сотовый телефон.

Во дворе майор отошел подальше от дома к длинному капитальному гаражу, рассчитанному как минимум на пять машин, и зажег сигарету. Убедившись, что поблизости никого нет, он позвонил Гале.

Она уже была дома.

– Алло.

– Это – я, Андрей, – представился Клотов и отвернулся к гаражу, стараясь говорить как можно тише.

– Привет. Ты – у Колосова?

– Да. Я уже познакомился с его семьей. Сейчас сядем ужинать.

– Тебя никто не слышит?

– Нет. Я вышел на улицу. Взял у Колосова сотовый телефон.

– Все нормально?

– Пока, да. Я хочу попросить тебя сделать одно дело.

– Какое?

– Тебе нужно встретиться с Ниной Леонидовной. Я подумал, что пересказ других людей мог сильно исказить события. Пусть она тебе подробно расскажет, как на нее напали. Может быть, она вспомнит какую-нибудь новую деталь.

– А как я ей представлюсь?

– Скажи, что ты работаешь няней у Колосова. Можешь рассказать про письма с угрозами. Добавь, что очень боишься и хочешь посоветоваться с ней, насколько опасно оставаться на этой работе. Кстати, у тебя есть ее адрес?

– В агентстве должен быть ее адрес и телефон.

– Ну, тогда действуй. Лучше, если ты сделаешь это сегодня.

Когда восьмимесячный Алексей в очередной раз уснул и позволил взрослым оставить его одного в кроватке, семья Колосовых и их гость собрались в просторной гостиной на втором этаже. Северное окно гостиной выходило на большую застекленную террасу. Дверь на террасу была приоткрыта, и через нее в комнату поступал свежий лесной воздух.

В комнате уже горел свет, хотя в окне, обращенном на запад, только начало розоветь солнце, собираясь нырнуть за береговую полосу на другой стороне Амурского залива.

Все сели за стол, на котором уже стояли холодные закуски. Светлана и Лиза принесли из кухни горячее, большая часть которого была заказана в ресторане, а меньшая – приготовлена Лизой. Геннадий вызвался разливать водку, вино и коньяк.

После первого же тоста атмосфера за столом разрядилась и стала почти что непринужденной. После второго – присутствие незнакомца уже никого не обременяло. По крайней мере, так казалось.

Клотов тоже выпил, чтобы не вызывать недоверие у присутствующих.

За столом всех развлекал Геннадий. Алкоголь постепенно развязал ему язык и развеял скованность, которая вначале была очень заметна в его поведении.

Геннадий разглагольствовал обо всём подряд, перескакивая с одной темы на другую. Его болтовня почему-то вызывала у сидящих за столом скрытые усмешки и недоверие. Майор не сразу разобрался, в чем причина такого снисходительного и насмешливого отношения, но вскоре понял, что Геннадий часто без зазрения совести привирает. Причем врал и преувеличивал он с таким вдохновением и искренностью, что никто не считал себя вправе его разоблачать, а, наоборот, старался подкинуть ему очередную пищу для разговора. Даже Светлана не пыталась прервать «бенефис» Геннадия и только улыбалась, когда брат особенно лихо сочинял. Она знала, что Геннадий обижался, когда прилюдно сомневались в правдивости его слов. Поэтому, когда брат рассказывал о чём-нибудь вроде того, как в Монголии катался на трехгорбом верблюде, Светлана молча кивала головой, словно подтверждая его невероятные истории.

– Что сказал врач о сломанном ребре? – поинтересовалась Лиза, предлагая Геннадию новую тему для разговора.

– Да, ну его, – пренебрежительно отмахнулся Геннадий. – Двоечник. Вместо того, чтобы учиться, он в мединституте студенток по углам зажимал.

Видя, что гость не понимает, о чём идет речь, Геннадий объяснил:

– Позавчера я попал в небольшую переделку. Меня предупреждали, что Владивосток – город портовый и, что преступность здесь процветает, но то, что столкнусь с этим лично – не ожидал. Когда вышел вечером из супермаркета, на стоянке группа подростков пристала. Человек пять.

– Вчера их было четверо, – вставил реплику Валерий.

– Ну, может быть, и четверо. Я не считал. Да и сумерки уже были. Попросили, как водится, прикурить, потом напали. Мне повезло, что я в молодости боксом занимался. Но под дых крепко получил, – Геннадий осторожно потрогал верх живота.

– Странно, что они вам по лицу ни разу не съездили, – заметил Валерий.

– Так я ж уворачивался, – не без гордости заметил Геннадий и сделал над столом несколько неловких боксерских движений. – А может, пацаны особенно и не старались. Наверно, просто хотели развлечься. Когда охранник со стоянки закричал, они все бросились врассыпную. Я, может быть, и не вспомнил бы про этот случай, но ребро стало сильно болеть. Я надеялся, что боль пройдет, но за вчерашний день стало только хуже. Поэтому я сегодня пошел в травмпункт. И представляете, что мне там сказали?! Что у меня – ушиб. Вы слышали?! Но, я то вижу, что – перелом. Я врачу объяснил, что у меня – скрытый нижнерёберный перелом, а этот бездарь, сразу видно, что анатомию в институте прогулял, даже не имеет представление о строении ребра. Я понял, что зря теряю время. Махнул рукой на бесплатную медицину и ушел. Ребро ведь не рука, срастется как-нибудь.

В то время как Геннадий блистал «эрудицией», собравшиеся за столом в основном молчали и лишь изредка обменивались короткими репликами. Валера кроме двух замечаний, обращенных к Геннадию, больше не сказал ни единого слова. Он сидел и хмурился, будто был чем-то расстроен. Судя по тому, что родственники Валеры не обращали на замкнутость парня никакого внимания, Клотов предположил, что немногословность была его характерной чертой.

Коля за столом баловался и дважды ронял еду на пол, за что заработал несколько замечаний от отца. Светлана, видимо, не решалась ругать пасынка. При очередной выходке мальчишки она лишь хмурила брови и Колосов, видя реакцию жены, сам делал замечание. Коле было скучно, но он оставался за столом и вертелся на стуле, ожидая десерт.

– Коля, это ты заходил в мою комнату? – строго спросила Лиза младшего брата.

– Не-е.

– Врешь?

– Чё я там забыл? – не хотел сознаваться мальчишка.

– Может быть, он, действительно, ни при чем, – вмешался в разговор отец. – У тебя что-то пропало?

– Ничего не пропало, – ответила дочь. – Просто я заметила, что кто-то рылся на моей книжной полке. Книги и журналы стоят в другом порядке. Однажды, Коля уже копался в моих журналах, когда интересовался девушками в купальниках.

Лиза ехидно улыбнулась.

– Может быть, это – не он, – заступилась за пасынка Светлана, немного смущенная тем, что о семейных делах заговорили в присутствии гостя. – Коля ведь пообещал, что больше не будет заходить в твою комнату.

– Я спросила, чтоб в этом убедиться.

– Да, не трогал я твои журналы! – Огрызнулся Коля. – Я папины смотрю.

Олег Петрович строго посмотрел на сына, и тот замолчал. Светлана смутилась.

– Что получил за сочинение? – поспешно спросила Светлана, вероятно, не желая продолжать разговор о папиных журналах.

Коля небрежно махнул рукой, дескать, зачем интересоваться такой ерундой.

– Нормально. Четыре.

– Ты в каком сейчас классе? – поинтересовался дядя.

– Вы ж неделю назад спрашивали.

– Не огрызайся, – сделал замечание отец.

– В шестой пошел.

– Это в пятый по старому? – уточнил Геннадий, – Старайся. Тётя Света в твоем возрасте училась на одни пятерки.

– Почему ж она сейчас на четверку написала?

Геннадий удивленно посмотрел на сестру.

Та кивнула.

– Я помогаю Коле писать сочинения. С литературой у него неважно.

Когда ужин подходил к завершению, зазвонил телефон.

Светлана в это время собиралась пойти на кухню за десертом, и оказалась ближе всех к телефону. Она взяла трубку.

– Алло.

Клотову показалось, что в следующее мгновение жена Колосова поменялась в лице. Ее глаза сузились, а губы сжались. Словно пытаясь спрятаться от любопытных взглядов, Светлана повернулась к столу спиной, и майор уже не мог видеть ее лица.

Жена Колосова слушала не долго, после чего сказала, пожалуй, излишне грубо, поскольку на это обратили внимание многие из присутствующих:

– Позвоните позже. Мы сейчас ужинаем…. В десять часов. На сотовый.

Положив трубку, Светлана вновь повернулась к столу. Внешне она была спокойна и расслаблена. Однако, майор был уверен, что жена Колосова взволнована, но умело скрывает это.

– Кто звонил? – спросил Олег Петрович. Его тоже удивил резкий тон супруги.

– Это по твоей работе, – объяснила Светлана и невинно улыбнулась. – Я подумала, что сейчас неподходящее время для деловых разговоров и попросила перезвонить.

«Не очень вежливо „попросила“», – подумал Клотов.

– А кто звонил?

– Я не поняла.

– Может быть, хотели поговорить по важному делу, – неодобрительно заметил Колосов.

– Нет. Ничего важного, – успокоила его Светлана. – Сказали, что звонят по пустяку и спросили, когда лучше поговорить, сейчас или попозже.

Этот ответ удовлетворил Колосова. Однако, майор мог поспорить, что жена Колосова солгала.

– Лиза, ты не поможешь мне принести чай? – попросила Светлана.

– Конечно, Света, – отозвалась девушка и пошла с мачехой на кухню.

Клотов давно обратил внимание, что Лиза, пользуясь небольшой разницей в возрасте, называла мачеху Светой, в то время как Коля обращался к ней не иначе, как «тетя Света», но на «ты».

Лиза и Светлана принесли на подносах чай, кофе и торт.

– Лиза сама испекла торт, – похвасталась за падчерицу Светлана. – Она дизайнер. В ее руках все становится произведением искусства.

Торт, на самом деле, выглядел необычно. Он был несимметричным и странным, словно скульптура, собранная из подручного хлама каким-нибудь чудаковатым абстракционистом.

– Похоже на свалку, – метко подметил Коля.

– Я назвала торт «Костром желаний», – сказала Лиза, не скрывая гордости за свое творение.

Клотову достался кусок торта, в оформлении которого он распознал сделанную из мармелада и крема заднюю часть автомобиля. Он не стал говорить о своем открытии, поскольку не был уверен, что глаза и воображение не подводят его. Позже выяснилось, что он правильно сделал, когда промолчал. После непродолжительных уговоров со стороны Светланы Лиза согласилась раскрыть свой творческий замысел, и оказалось, что в тарелку майора положили «стилизованную погоню человека за материальными благами».

«Ох, уж эти дизайнеры, – не без иронии подумал Клотов. – Хорошо, хоть, вкус у этого „Костра“ приличный».

Торт понравился всем, поэтому никто даже не притронулся к коробке шоколадных конфет, лежащей на столе. Только Коля попытался незаметно стянуть одну конфету, но заслужил подзатыльник от старшей сестры, и смиренно вернул добычу на место.

– Ему нельзя, – объяснила Клотову Светлана, чтобы гость не подумал, что они терроризируют мальчугана. – У него аллергия на шоколад. Как поест, покрывается красными пятнами.

– А как же торт? – спросил майор.

– В нем нет шоколада, – объяснила Лиза.

– Вы не возражаете, если я возьму несколько конфет, – с улыбкой спросил Клотов, намекая на то, что ему не хотелось бы получить подзатыльник.

– Угощайтесь, – улыбнулась в ответ Лиза. – Мы не наказываем больших мальчиков.

Майор уловил в этих словах какую-то странную игривую интонацию и увидел, как Валера бросил на него неприятных колючий взгляд.

«Да, он – ревнивец, – отметил для себя Клотов. – А она не боится давать повод для ревности».

Когда все вышли из-за стола, на улице уже стемнело. Клотов поблагодарил хозяев за ужин и сказал, что рано ляжет спать. В своей обычной жизни он привык бодрствовать как минимум до полуночи, но, поскольку с родственниками Колосова, да и с самим Олегом Петровичем он был едва знаком, уже через пол часа майор ушел в свою комнату. Там он долго лежал на кровати с выключенным светом и курил. Когда концентрация дыма в комнате стала почти не выносимой, майор встал и открыл пошире окно.

Фонарь над входной дверью освещал двор, еще одна полоска света проливалась из окна соседней комнаты, в которой были слышны неразборчивые голоса Лизы и Валеры. Другая полоса света падала во двор из окна пристройки, в которой находился охранник. Клотов увидел, как тот, сидя на стуле, читает газету. На улице было необыкновенно тихо. Только случайные порывы ветра нарушали тишину шуршанием листвы. С трудом верилось, что в четырех километрах от этого спокойного и безлюдного места начинался густонаселенный жилой массив.

Клотов оперся рукой на подоконник и задумался. Первое знакомство с семьей Колосова оказалось не очень познавательным. Однако, майор заметил во время ужина много интересных мелочей, которые, впрочем, были столь незначительны, что при других обстоятельствах их можно было с чистой совестью проигнорировать.

Ход мыслей Клотова прервала открывшаяся входная дверь. Из дома вышел человек. Это была Светлана.

«Наверно, вышла покурить, – предположил майор. – На улице прохладно, а она гуляет в платье с коротким рукавом».

Клотов хотел прикрыть окно и лечь на кровать, но передумал. Что-то в поведении жены Колосова показалось ему странным.

Светлана отошла в тень, так, что свет от фонаря больше не падал на нее, и оказалась под окном Клотова. Она не закурила, а стала переминать с ноги на ногу, словно кого-то поджидая.

«Кого она ждет?» – удивился майор.

Неожиданно где-то поблизости заиграла веселая мелодия. Светлана вздрогнула и поднесла к уху ладонь, в которой, как оказалось, держала небольшой сотовый телефон.

«Так вот, чего она ждала. Звонка», – догадался Клотов.

– Я же говорила вам не звонить на домашний телефон! – резко и раздраженно, но при этом как можно тише, произнесла Светлана.

Клотов замер, понимая, что стал свидетелем какого-то важного и тайного разговора.

– Мы виделись днем и обо всем договорились! – продолжала отчитывать собеседника Светлана. – Хорошо. Встретимся завтра… Возле входа в «Игнат»…. В двенадцать. Все! Больше не звоните!

Светлана выключила телефон и оглянулась по сторонам. Убедившись, что во дворе никого нет, она покинула свое укрытие и вошла в дом.

«С кем она собирается встречаться?» – Удивился майор.

Он еще немного постоял у окна, а потом лег на кровать.

«Светлана что-то скрывает. Это не мог быть разговор с любовником, раз она называла собеседника на Вы. Скорее всего, ей звонил человек, который должен для нее что-то сделать».

Клотов посмотрел на наручные часы. На них было десять часов и пять минут.

«А ни этого ли человека она во время ужина попросила перезвонить в десять часов на сотовый?! – Задумался майор. – Если так, то звонивший, которого Светлана так грубо отсекла, хотел поговорить не с Олегом Петровичем, а с ней! Неужели она всех обманула, чтобы поговорить с неизвестным без свидетелей?!»

Немного подумав, Клотов выдвинул еще несколько предположений, которые могли объяснить секрет подслушанного разговора.

«Надо выяснить, с кем хочет встретиться Светлана. „Игнат“ – это торговый центр на Комсомольской. Судя по всему, встреча произойдет именно там».

Клотов разделся, снова лег на кровать, и ещё около часа думал, пока не уснул.

Глава 5

Проснулся Клотов рано. Лучи солнца, проникавшие в комнату через окно, предвещали, что день будет теплым и ясным. Клотов быстро оделся и спустился на первый этаж в столовую, где застал Олега Колосова, доедающего завтрак. На календаре была суббота, но бизнесмену надо было куда-то ехать. Олег Петрович объяснил майору, как сделать кофе и бутерброды, и поинтересовался его планами на день.

– Если не возражаешь, я побуду у тебя дома. Хочу познакомиться с Владом.

– Владислав будет только вечером. Он позвонил и отпросился по семейным обстоятельствам. Охранник, который дежурил сутки, задержится до вечера.

– Что ж, перенесем знакомство на вечер. Пока осмотрю дом и поближе сойдусь с вашей семьей. Попробую расспросить напарника Влада.

– Если я тебе понадоблюсь, звони мне на сотовый. Да, кстати, у тебя нет моей визитки, – Олег Петрович достал из кармана пиджака визитную карточку и протянул ее Клотову.

Когда Колосов уехал, майор умылся, позавтракал бутербродами и почистил зубы.

В столовую один за другим спускались члены семьи Колосовых. Клотов уже знал, что в гостиной на втором этаже семья собирается по праздникам или, когда в доме бывают гости, во всех остальных случаях, завтракали, обедали и ужинали в большой столовой на первом этаже, которая была объединена с кухней.

Сразу за Клотовым чашку кофе выпил Валера. Потом за столом пол часа сидели Светлана и Геннадий. Последней завтракала Лиза. Коля, видимо, собрался спать до обеда, поскольку учился пять дней в неделю, и по субботам в школу не ходил.

В девять часов на работу пришла Галя. Она подала майору многозначительный знак глазами, давая понять, что произошло нечто очень важное. Однако им пришлось дожидаться удобного случая, чтобы поговорить без свидетелей. Вскоре такой случай представился. Вначале уехал Валера, у которого суббота тоже выдалась рабочей. Потом Лиза и Светлана занялись на кухне приготовлением обеда, Геннадий вышел во двор. Коля все еще не высовывал носа из своей комнаты, расположенной на первом этаже.

Как только за Геннадием захлопнулась дверь, Галя оставила в детской спящего Алексея и быстрым шагом вошла в гостиную на втором этаже, где ее ждал Клотов. Лицо девушки горело от возбуждения.

– Новое письмо! – сообщила она на ходу.

Майор встал с кресла. Галя достала из кармана сложенный вчетверо листок и протянула его Клотову.

Майор в отличие от девушки был совершенно спокоен. Он взял листок и около минуты внимательно его рассматривал, потом спросил:

– Где ты его нашла?

– В кармане своего плаща в гардеробе. Я вчера специально оставила плащ на вешалке, чтобы спровоцировать автора писем на новый шаг. Так и получилось. Он снова угрожает.

В послании было написано три слова:

«ЭТО ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ».

– В кармане больше ничего не было?

– Нет. Только это письмо.

Клотов улыбнулся.

– Не вижу ничего смешного, – обиделась Галя.

– Посмотри на эту записку, – предложил майор, все еще улыбаясь. – Она написана тем же человекам, который послал два предыдущих письма. Это – несомненно. Тот же характерный почерк, как будто автор пытался изменить манеру письма. Буквы печатные и обособленные, словно кто-то корпел над каждой буквой, меняя или наклон, или нажим, или привычные очертания букв, а может быть – все вместе. Линии неровные, словно написаны левой рукой или неудобной ручкой, специально, чтобы исказить почерк.

– Да. Всё – как в прошлые два раза – согласилась Галя.

– Потом посмотри на бумагу. Удивительно, но на сгибах – знакомая грязь, словно у того, кто писал, были чем-то испачканы руки.

– Точно.

– Что это значит?

– Ничего. Всё это мы знали и раньше.

– Совершенно верно. Но теперь мы можем проверить свои догадки.

– Андрей, объясни по-человечески. Я пока что ничего не понимаю, – попросила Галя.

– Знаешь, что я думаю про этот почерк? – спросил Клотов.

– Что?

– Это – почерк ребенка.

– Не понимаю, – на лице Гали отразилось искреннее изумление. – Какого ребенка?!

– В этом доме есть только один ребенок, который уже умеет писать. Коля, – спокойно объяснил майор.

– Коля?! Но ведь это – абсурд!

Клотов остался невозмутимым.

– Ещё раз посмотри на этот почерк, – предложил он. – Создается впечатление, что кто-то специально искажал почерк. Возможно, так оно и было, но лишь отчасти. На самом деле, кто-то тщательно выводил каждую букву, но, на мой взгляд, только потому, что еще толком не научился писать. Поэтому буквы печатные. Поэтому сразу бросается в глаза, что почерк не беглый, не доведенный до автоматизма, как у взрослых. Именно поэтому в первой записке есть грамматическая ошибка, и во всех пропущены запятые или тире. К тому же, грязные руки – это характерная особенность большинства детей, особенно мальчишек.

Майор видел, что не убедил Галю.

– Зачем Коле писать такие письма? – спросила она.

– Его возрасту свойственны подобные шутки, – заметил Клотов и рассказал случай из своей собственной жизни. – Когда мне было двенадцать, отец наказал меня за двойку по поведению. Я был на него так рассержен, что решил отомстить. Друг дал мне несколько полезных советов. Я, последовал одному из них, – взял листок бумаги, написал на нем: «Увидимся в пять. Целую. Рая», и положил записку в карман отцовского пиджака… Потом отец неделю жил у своей мамы. Из-за этого я пропустил цирк, а, когда стало ясно, что поездка на рыбалку с отцом тоже накрывается медным тазом, я во всем сознался матери…. Тогда я понял, что отец никогда не наказывал меня по настоящему….

Майор улыбнулся, вспомнив о своей детской шалости.

– Что касается нашего случая. Мне кажется, что Коля – типичный шалопай. Он мог придумать такую шутку из любви к пакостям или из-за избытка фантазии. А, может быть, он тебя почему-то невзлюбил, и хотел таким образом напугать и избавиться от тебя.

Галя недоверчиво покачала головой.

– Ты хочешь сказать, что меня напугал одиннадцатилетний мальчишка?! И именно из-за его розыгрыша я попросила тебя приехать сюда и разобраться с моими проблемами?!

– Да. Хотя я пока не берусь утверждать, что Коля не имеет отношение к смерти Валентины Яковлевны и к нападению на Нину Леонидовну. Но, если здраво рассуждать, едва ли кто-то стал бы брать мальчика в сообщники преступления. Разве что, мог использовать его косвенно.

– Нет. Я не верю.

– Мы скоро сможем это проверить.

– Как?

– Ты сказала, что не нашла в кармане плаща ничего, кроме этой записки. Правильно?

– Да.

– Я и раньше подозревал, что письма с угрозами – это Колины проделки. Поэтому вчера вечером во время ужина я взял со стола несколько шоколадных конфет. Потом я спустился в холл и положил конфеты в карман твоего плаща. Я подумал, что если Коля подкинет новое письмо, он не устоит перед соблазном и возьмет конфеты. А, учитывая, что у него аллергия на шоколад, он разоблачит себя сам – покроется сыпью, или станет чесаться. В любом случае, аллергия обязательно даст о себе знать.

Клотов усмехнулся, показывая крайнее удовлетворение своей хитростью.

Галя не нашла, что сказать.

– Скоро мы узнаем, прав ли я, – добавил майор.

Девушка задумалась. Она почти целую минуту молчала и забавно хмурила подкрашенные брови. Слишком темные брови и чрезмерная серьезность одинаково плохо шли к ее светлому усеянному веснушками лицу.

– И что потом? Ты уедешь? – Наконец, спросила Галя.

Пришла очередь майора задуматься. Честно говоря, он не видел смысла продолжать начатую игру. Однако….

– Я уже говорил, что двух дней недостаточно, чтобы разобраться с тем, что произошло в этом доме за пол года. Я бы на это даже не рассчитывал. Но, раз я сюда приехал, то я хочу хотя бы узнать продолжение странного разговора, который вчера случайно подслушал.

– Какого разговора?

– Сегодня Светлана тайно с кем-то встречается. Я хочу за ней проследить.

– У Светланы есть любовник?!

Галя, как водится у женщин, первым делом подумала об амурных делах.

– Эта встреча, скорее всего, имеет деловой характер. И это мне кажется особенно странным. Если речь – не о любви, то какие секреты могут быть у домохозяйки?

Клотов спросил, не рассчитывая получить ответ. Он надеялся, что вопрос разрешится сам собой в ближайшее время.

Девушка открыла рот для того, чтобы высказать свое предположение, но неожиданно вспомнила о чем-то более важном.

– Приблизительно неделю назад днем Светлане звонил какой-то мужчина, – сообщила Галя. – Я взяла трубку в гостиной, а потом позвала к телефону Светлану. Не знаю, о чем они говорили, но Светлана после этого разговора несколько часов была чем-то очень взволнована. Потом я поняла, что она ждала своего брата. Когда он приехал, они почти целый час о чем-то перешептывались, а потом вместе уехали. Может быть, это как-то связано с сегодняшней встречей?

– Не исключено. Но тогда это дело должно касаться не только Светланы, но и ее брата.

– Может оказаться, что Геннадий не случайно гостил у сестры, когда погибла Валентина Яковлевна, – заметила девушка, – и, когда напали на Нину Леонидовну.

– С тех пор больше не было странных звонков?

– Кажется, нет. Но Геннадий со Светланой стали вести себя немного подозрительно. Они несколько раз разговаривали с глазу на глаз, уезжали куда-то вдвоем.

– Светлане могли звонить на ее сотовый телефон, – задумчиво произнес Клотов. – Кстати, ты встретилась с Ниной Леонидовной, как я просил?

– Да. Я напросилась к ней в гости вчера поздно вечером.

– И что?

Галя прислушалась. Ей показалось, что в соседней комнате проснулся малыш. Но тревога была ложной.

– Нина Леонидовна напоила меня чаем и настойчиво советовала бросить работу. Она убеждена, что в доме Колосова происходит что-то скверное. По поводу нападения на себя она почти ничего нового не сказала. Нина Леонидовна уверена, что напал на нее мужчина. Когда ей зажали тряпкой рот, она попыталась высвободиться и отнять руку напавшего от своего лица. Другой рукой он держал ее сзади за шею. Она уверена, что ее держали сильные мужские руки. При этом Нина Леонидовна нащупала кольцо на руке, которая сжала ей рот…. Я уже обратила внимание на всех интересующих нас мужчин. Все они носят обручальные кольца.

– И охранник Влад?

– Все: Олег Петрович, Валера, Геннадий и Влад.

– Это всё?

– Да. Кажется, больше ничего важного она не сказала.

В холле на первом этаже послышались шаги и голоса.

Разговор пришлось прервать. Галя быстро ретировалась в детскую, а майор спустился по лестнице в холл. На первом этаже он увидел обеспокоенную Лизу и Геннадия, а потом Светлану, которая стояла возле комнаты Николая и настойчиво стучала кулаком в дверь. Светлана была сильно встревожена, видимо из-за того, что мальчик не отвечал на ее просьбы откликнуться. Клотов подошел к Лизе и Геннадию.

– Может быть, он крепко спит? – предположил Геннадий.

Вскоре Коля подал голос, успокоив тем самым собравшихся. Однако, открывать дверь мальчишка не спешил. Жене Колосова пришлось провести что-то вроде переговоров. Через несколько минут, щелкнул замок, Светлана вошла в комнату и уже с порога разразилась громкими негодующими восклицаниями. Лиза и Геннадий удивленно переглянулись. Светлана выглянула из комнаты Коли и, негодуя, выпалила:

– Представляете, этот сорванец где-то раздобыл шоколад! Мне скоро придется закрывать шоколад на ключ! Я и так прячу его на верхнюю полку кухонного шкафа! Как он мог туда добраться?! Теперь он весь красный как рак! Что прикажете делать?! Неизвестно, сколько он съел шоколада. Может быть, нужно вызвать скорую?!

Даже не видя пострадавшего, Геннадий сразу дал несколько полезных советов:

– Аллергия?! Надо дать ему тавегил. А еще можно воспользоваться народным средством, – привязать на запястье чеснок.

– Кажется, это помогает от насморка, – заметил майор.

– И от аллергии тоже, – не согласился Геннадий.

Геннадий, Клотов и Лиза подошли к Светлане, в замешательстве стоящей в дверях, и заглянули в комнату.

На не заправленной кровати сидел Коля и понуро смотрел в пол. Поскольку мальчик был только в трусах и в майке, хорошо была видна красная сыпь, покрывающая его тело. Ноги и руки сладкоежки были расчесаны, и в этих местах его кожа была розовой словно у поросенка из какой-нибудь детской книжки.

Брат Светланы зашел в комнату и сел на кровать рядом с Колей. Майор воспользовался случаем и проследовал за ним. Если Геннадий в этот момент играл роль доктора, то Клотов мог сойти за его ассистента.

Геннадий с умным видом посмотрел на мальчугана и осторожно потрогал пальцем его плечо. Наверно, он не знал точно, заразна ли аллергия.

– Так сколько ты съел шоколада? – спросил Геннадий.

Коля надулся и отвернулся, не желая отвечать.

– Разговаривать не хочешь? – с пониманием произнес брат Светланы. – Обиделся? Зря. Ты сам виноват. Ведь знал, что тебе нельзя есть шоколад. Где ты его стянул?