Текст книги "Обречённый рейх и Россия. Мифы и факты"

Автор книги: Анатолий Терещенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Нацист №1 пекся о расовой проблеме: «Мы все страдаем пороком перемешанной, испорченной крови».

Но, увы, никто у него не осмелился спросить, а какая кровь течет у него самого – все боялись этого чудовища! А по сущности он, наверное, знал на него ответ, страдая от собственной нечистоты и слабости. Он понимал тленность человеческой жизни, а поэтому страдал комплексами страха и постоянно заботился о себе. Он всячески старался продлить собственную жизнь, защищая ее разросшимся аппаратом гиммлеровской слежки и вегетарианством, к которому пришел в начале 1930-х годов.

Он не курил, не пил, избегал даже кофе и чая, довольствуясь жидким отваром из трав. Альберту Шпееру Адольф Гитлер жаловался, что надо спешить: с тем, что он замыслил, другие могут не справится, а потом чуть ли не выкрикнул: «Я уже не увижу завершения дела!»

Завершение своего кровавого дела он увидел воочию – разрушенный Берлин и разбомбленные города с мирным населением и разгромленной промышленностью!

Гитлер за первые несколько лет существования Третьего рейха накачал стальные мускулы, которые опробовал в период гражданской войны в Испании. Достаточно вспомнить город Герника. Несколько веков тому назад Герника являлась столицей области, святыней для баскского духа свободы и независимости. Там, у подножия древнего дуба, испанские короли давали клятву уважать права местных граждан…

И вот Герника, охваченная пламенем после ужасного налета 26 апреля 1937 года, возмутившего всю мировую общественность, появилась в СМИ многих зарубежных стран. Гордость люфтваффе и легиона «Кондор» бомбардировщики Хе-III обрушили на город зажигательные бомбы. Город стал символом жестокой войны. В огне городских пожаров погибло большинство горожан. Гитлер открещивался от этого варварства. Геббельс заявлял, что это «красные террористы подожгли город». Правду знали только пилоты. Один из них прямо сказал корреспонденту швейцарской газеты: «Нам не нравилось говорить о Гернике – это страшно!»

Потом в огне оказались территории Чехии и Польши, Франции и Греции, Норвегии и Югославии, Бельгии и Англии…

«Горе тому, кто слаб!» – скажет со временем Гитлер.

Мускулы накачаны – вес взят. Теперь можно было попробовать нанизать на гриф штанги тяжеловесные блины Советской России.

«Военный поворот в сторону российских просторов, – как писал Фест, – идея великого похода германцев ради создания огромной континентальной империи в старом «подчиненном немцам пространстве на Востоке» становится с этого времени центральной мыслью гитлеровской политики. Сам он признается потом в своей «безобразной увлеченности» ею, в «напряжении даже самой последней энергии» ради нее и с гордостью назовет ее «исключительной целью» своих сознательных политических действий. И это решение тоже приобретет у него эпохальное значение».

Все, что он не творил, сам Гитлер считал эпохальным! Тем более поход на восток. Вот как он писал, а потом и говорил:

«Тем самым мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под внешнеполитической ориентацией нашего довоенного времени. Мы начинаем там, где остановились 6 веков назад. Мы останавливаем извечный германский поход на юг и запад Европы и обращаем взор к земле на Восток. Мы завершаем, наконец, колониальную и торговую политику довоенного времени и переходим к территориальной политике будущего».

Есть смысл обратить внимание читателя на то, что «юг» и «запад» он пишет со строчных букв, «Восток» – с прописной. Понимал, что Восток – это страна, лежащая на двух континентах – Европы и Азии и там живут многонациональные племена, нации, расы под одной крышей никогда не побежденной Святой Руси!

А ведь генералы вермахта – и старые, и свежеиспеченные – предупреждали его устами Бисмарка: не воюйте с Россией! Не тревожьте русского медведя. И летом он опасен, а не только потревоженный при спячке в берлоге.

***

Направление политики на протяжении всего срока существования Третьего рейха было сфокусировано Гитлером на Восток – там лежала давнишняя мечта фюрера. Четко ее выразил начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Гальдер:

«Наши задачи в отношении России: вооруженные силы разгромить, государство ликвидировать… Борьба двух мировоззрений… Коммунизм – чудовищная опасность для будущего. Нам не следует придерживаться тут законов солдатского товарищества. Коммунист не был товарищем и не будет. Речь идет о борьбе за уничтожение. Нужно бороться с ядом разложения. Это не вопрос военных судов. Войсковые начальники должны знать, о чем тут идет речь, они обязаны руководить этой борьбой… Комиссары и люди из ГПУ – это преступники, так с ними и следует обращаться… Эта война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке же жестокость – это благо для будущего. От командиров требуется жертва – преодолевать все сомнения».

Да, война для солдат и офицеров вермахта на Западе отличалась от войны на Востоке. Если в первом случае сопротивление подавлялось за недели, то на территории СССР немец встретился с другим народом, иной армией, первые неудачи которой не смутили ее. Она сжалась, как пружина, до предела, а потом резко выпрямилась, разжалась с такой силой, что к 1944 году отбросила врага, оккупанта, насильника за пределы Советской России.

Степень сопротивления россиян потрясла самого Гитлера. Он говорил испанскому послу в Берлине Эспиносе, что бои на Востоке – это сплошная «человеческая бойня», когда «людей косят ряд за рядом». Русские солдаты и комиссары – это дьяволы.

По воспоминаниям секретаря Гитлера Траудль Юнге, во время ее нахождения в резиденции фюрера «Бергхоф» – «Орлиное гнездо» он любил в свободное время, особенно за чаем, разглагольствовать на разные темы. Увидев накрашенные губы одной и служащих, заявившей своей подруге, что помада французская, Гитлер со страданием улыбнулся и заметил: «Если бы вы знали, что именно в Париже помаду делают из жиров, получаемых из сточных вод, то никогда бы не красили губы!»

Он испытывал отвращение к мясу, а потому считал из-за возникающих иногда колик и болей в кишечнике, что у него рак. На ужин часто брал две глазуньи с картофельным пюре и салатом из помидоров. Свежие овощи и фрукты круглый год поставляли теплицы образцового хозяйства Мартина Бормана. Гитлер ел быстро и довольно много, иногда делая замечание Юнге, что она мало кушает, а потому худа.

Гитлер завидовал гражданской одежде своих гостей.

– Вам хорошо, – сказал он появившемуся в резиденции «Бергхоф» в один из летних, солнечных дней рейхскомиссару здравоохранения и его личному врачу, одетому в короткие кожаные брюки, – раньше и я так всегда ходил.

– Но вы и сейчас можете себе позволить, мой фюрер, вы же у себя дома.

– Нет, пока идет война, я буду ходить в форме, и, кроме того, у меня слишком белые колени, это ужасно выглядит в коротких брюках. Но после войны я повешу форму на вешалку, приеду сюда, а делами правительства займется кто-нибудь другой. В старости я буду писать воспоминания, окружив себя умными людьми, а офицеров вообще принимать не буду. Это все твердолобые дураки, ограниченные и упрямые.

Юнге не сдержалась и заинтересованно спросила – у нее родственники тоже воевали:

– А когда кончится война?

– Я не знаю, во всяком случае, когда мы победим… Мы выиграем эту войну, потому что боремся за идею, а не за еврейский капитализм, подгоняющий вражеских солдат. Только Россия опасна, потому что Россия сражается за свое мировоззрение с тем же фанатизмом, что и мы. Но победит добро, иного не дано.

Слышали бы офицеры вермахта, сражающиеся на Восточном фронте, оценку их ратного труда – очередного покушения он бы не избежал. А что касается победы добра над злом – он был прав. В 1945 году победило Добро!

Но Зло снова появилось на планете Земля и внутри «Руси великой», в облике совсем не сказочного Кощея Бессмертного, а коронавирусной пандемии, гибридных войн, цветных революций, экономических санкций и чиновничьих глупостей, от которых страдают государства и их основа – народы. Заговорили некоторые неофашисты в ФРГ и о Четвертом рейхе.

Когда богоборного одиночку Гитлера некоторые генералы предупреждали о сложностях и неизбежности поражения для Германии, участвуя в войне против Советского Союза, сражаться на два фронта, он отвечал им девизом де Сада и Наполеона: «Потому что нам так хочется!» Нам – это нацистам, начавшим успешно делить европейский пирог. Большая его часть находилась на Востоке. В этом шаге тоже корни Третьего рейха.

Фюрер без мифов

Те, кто называет Гитлера Антихристом или, наоборот, святым, ближе к истине, нежели интеллектуалы, 10 кошмарных лет утверждавшие, что это просто паяц из комической оперы, о котором нечего всерьез говорить.

Джордж Оруэлл

Иногда сбор информации напоминает процесс распутывания клубка нитей. Ищешь какую-нибудь зацепку и, используя ее, пытаешься узнать что-либо на интересующую тему. Автора интересовал живой, не нарисованный враг наших отцов и дедов, сваливших этого монстра с подиума кровожадной нацистской власти.

«В том Адольфе Гитлере, каким мы его знаем сегодня, – писал автор книги «Гитлер без лжи» Александр Клинге, – нет практически ничего от реального человека, остались обрывки биографических данных, немного портретных черт, пара характерных жестов и интонаций. Косая челка и чаплинские усики. Остальное уже давно стало добычей ноосферы. Превратилось в миф. В комедийный образ».

Что о нем знает средний россиянин? Что Гитлер был неудавшимся художником, ефрейтором Первой мировой войны, евреем-полукровкой, гомосексуалистом, инопланетянином, медиумом, одержимым дьяволом, параноиком, наркоманом, зверем во плоти, никудышным политиком и тем более бездарным полководцем и т.д. и т.п. Вообще являлся плодом гротескных метафор и образов.

Нас потчуют мифами о Гитлере вот уже более двух третей века. Вникая в суть событий сороковых-роковых, жизнь Третьего рейха и многострадальной Отчизны в годы Великой Отечественной войны, прочитав немало книг о поведении и действиях Гитлера, автор далек от принятия его образа с такими эпитетами как «бездарный мазила», «тупой ефрейтор», «бесноватое ничтожество», «никчемный полководец», «слабый политик», «истерик, брызжущей слюной» и т.д.

После поражения под Сталинградом и траура по погибшей 6-й армии угнетавшее его напряжение выливалось в непреодолимую жажду говорить. Он приглашал в помещение с камином новую аудиторию: секретарей, адъютантов, врачей, Бормана или случайного гостя, которого ловил в коридорах ставки «Орлиное гнездо» и которому доверял. Говорил он на разные темы, как ему казалось, поучительно и интересно для гостей. Чай, кофе, пирожные скрашивали говорильню «застольных бесед». Теперь эти формы общения «заменяли ему старый стимулятор, которым были овации масс».

Для того, чтобы знать врага, надо взглянуть на него непредвзято и беспристрастно, без идеологических шор и дежурных проклятий. Врага надо знать в лицо! Потому что видеть его сильные стороны – не значит оправдывать противника! А еще потому, что, принижая Гитлера и его команду, мы невольно принижаем и подвиг наших дедов и отцов, победивших одного из самых хитрых, коварных, подготовленных врагов в истории человечества. Его армия в начале войны была оснащена и вооружена лучше, чем РККА. Победили мужество советского народа, стойкость солдат и командиров Красной армии, партизан, полководцев, надежный тыл и русский дух!

О еврейских корнях и больше

Общеизвестно, что престарелый отец Гитлера – Алоис Гитлер родился в еврейской семье. Мать – Клара Гитлер, на 23 года моложе супруга, женившегося в третий раз, урожденная Пельцль, доводилась племянницей Алоиса. Поэтому Адольф появился на свет в результате инцеста. Знал ли фюрер об этом? Наверное, догадывался. Этим объясняются его положительные высказывания о кровосмешении.

В 1918 году он рассказывал своим сослуживцам:

«Благодаря тысячелетнему кровосмешению евреи сохранили свою расу и свои особенности лучше, чем многие народы, среди которых они живут».

Вот почему Гитлер очень боялся иметь ребенка, поскольку опасался, что тот родится уродом из-за возможных негативных последствий родительского инцеста.

Поэтому рассказы современников и друзей детства с подробностями своего прошлого Гитлер всячески пресекал.

Во время турпоездки по Германии автор побывал в городе детства Гитлера Пассау на Инне. В этой реке в 1894 году, по рассказам гида, будущий фюрер подростком едва не утонул, провалившись под лед. Тонущего ребенка спас его старший товарищ – еврей, которого он впоследствии отправил в концлагерь.

В дневниках Геббельса есть такие записи:

14 февраля 1942 года.

«Фюрер еще раз выразил свою готовность безжалостно очистить Европу от евреев. Здесь не должно быть никакого щепетильного сентиментализма. Евреи заслужили катастрофу, которая теперь с ними происходит. Их уничтожение будет идти вместе с уничтожением наших врагов. Мы должны ускорить этот процесс с холодной безжалостностью…»

17 февраля 1942 года. Ставка «Волчье логово»:

«Иуидейское христианство не поняло античности… К нам пришел еврей. Он принес скотскую идею о том, что жизнь продолжается в потустороннем мире: можно губить человеческую жизнь, все равно на том свете их ждет лучшая участь, хотя на самом деле человек прекращает свое существование, как только теряет свое тело. Под видом религии еврей внес нетерпимость туда, где именно терпимость считается подлинной религией…

Тот же самый еврей, который некогда тайком протащил христианство в античный мир и погубил это чудо, он же вновь нашел слабое место: больную совесть современного мира…»

6 мая 1942 года. Ставка «Волчье логово»:

«Еврей заблаговременно хитростью пробрался на все мало-мальски доступные должности, откуда хоть как-то можно было повлиять на общественное мнение и получить в свои руки огромную власть над прессой, кино и остальными формирующими общественное мнение факторами…»

В общем-то, этих доказательств вполне достаточно для того, как писал Александр Клинге, чтобы подтвердить: Холокост – целенаправленное уничтожение 6 миллионов евреев – достаточный исторический факт. Гитлер вовсе не был тайным агентом сионизма, причем независимо от того, была в его жилах хоть капля еврейской крови или нет.

В природе не существую преступных наций, народов, рас, в них могут жить только отдельные злодеи, лица, переступившие закон – преступники.

Бездарный художник

Детский максимализм заставлял нас делить людей на хороших и плохих. Хорошие – во всем хороши и безупречны, плохие – во всем плохи. Фюрера принято обвинять не только во многочисленных преступлениях, которые он действительно совершил, но и изображать совершенно бездарной личностью.

Несостоявшаяся карьера дипломированного художника – прекрасная возможность назвать его бездарным рисовальщиком. Те, кто видел его акварели с его подписями, критикуют не сами картины, а личность автора, развязавшего многочисленные войны. Профессионалы-художники говорят, что рисовальщиком он был неплохим и имел художественный вкус. Малоизвестный факт: со слов Альберта Шпеера дизайн «Фольксвагена-жука», ставшего в послевоенное время культовым «народным» автомобилем, был придуман именно им.

Он был настолько уверен, что поступит в венскую Академию художеств, что, когда не смог выдержать всех экзаменов, был ошарашен. Ректор Академии Зигмунд д’Альман порекомендовал попробовать себя в архитектуре. Это был удар по самолюбию молодого художника. Однако когда в 1919 году акварели Гитлера попались на глаза большому знатоку живописи Фердинанду Штегеру, тот воскликнул: «Совершенно уникальный талант».

Со временем он стал рисовать здания. Его увлекла идея крупных, циклопических сооружений в Берлине. На этой основе он сойдется и будет питать особую привязанность к архитектору, ставшему имперским министром вооружения и боеприпасов Альберту Шпееру, которого он называл художником и родственной ему душой. Особенно его интересовала идея постройки гигантского Дворца для собраний (еще его называли Зал Народа, Зал Славы, Великий Зал. – Авт.) Третьего рейха. При посещении мастерской Шпеера он подолгу стоял у трехметрового макета Дворца, любуясь им и представляя его в натуральную величину на Адольф Гитлер-плаце. Он должен был вмещать до 180 тысяч человек, высота купола – до 300 метров. Завершение строительства планировалось в 1950 году.

Когда Гитлер узнал, что в СССР во славу Ленина также проектируется здание, высота которого свыше 300 метров, он отреагировал чрезвычайно злобно.

Альберт Шпеер в 1966 году, когда льстить фюреру уже не было никакого смысла, утверждал: «Я не могу исключить, что Гитлер был бы заметной фигурой в ряду других архитекторов. У него был талант».

На аукционах в Лондоне владелец акварелей Гитлера некий Ян Моррис продал все имеющиеся у него картины за 176 тысяч фунтов. Самая дорогая акварель – «Церковь През-о-Буа» – «ушла» за 10,5 тысяч фунтов стерлингов с анонимным бизнесменом в Россию. Гитлер-художник и Гитлер изверг-политик – разные вещи. Советский режиссер Роберт Стуруа в 2001 году в статье «Битва акварелей» метко подметил: «Ненависть ослепляет. Даже святая».

Конечно, было бы лучше, если бы он занимался живописью, а не политикой. Возможно, в мире было бы на одного злодея меньше, но больше на одного мастера пейзажных акварелей.

Главный ефрейтор рейха

А еще Гитлера презрительно назвал «богемским ефрейтором» фельдмаршал Пауль фон Гинденбург. Полководческие способности фюрера – одна из самых обсуждаемых тем в его биографии как в России, так и в других странах, в том числе и в Германии. Открыли ее мемуары битых генералов вермахта, списывающих свои неудачи на мертвого вождя, который бесцеремонно вмешивался в руководство военными действиями. Но это была самореклама: хотелось понравиться новым хозяевам – победителям. Они восклицали: «Мы почти разбили русских!»

И возникает логический вопрос:

– Почему же они оказались в Берлине, а не вы – в Москве?

Ответ генералов:

– Мешал Гитлер!

В 1990-е годы на волне переоценки ценностей либералы в России тоже обвиняли «бездарного Сталина», что его победы связаны с действием заградотрядов, гнавших солдат в бессмысленные наступления. Но это не совсем так, а вернее совсем не так. Но здесь мы говорим о Гитлере, критиками которого были его полководцы. В книгах Эриха фон Манштейна «Проигранные победы» и Гейнца Гудериана «Воспоминания Солдата» эта тема особо муссируется.

«Гитлер полагал, – писал после войны Манштейн, – что ему из-за его письменного стола все видно значительно лучше, чем командирам на фронте, хотя было само собой понятно, что многое на его оперативной карте уже устарело… В его привычку все более входило стремление вмешиваться в управление группами армий, армиями и т.д. путем отдачи отдельных распоряжений, что вовсе не входило в его обязанности».

В Первую мировую войну военным, имеющим авторитет у власти во главе с шефом генерального штаба Паулем фон Гинденбургом, вооруженным «планом Шлиффена», никто не мешал воевать, но они ее все равно проиграли. Молниеносного захвата Франции не получилось. Потом эти же генералы 4 года искали выход из «позиционного тупика». Вместо того, чтобы заключить умеренный мир и бросить все силы на запад, немцы упорно пытались заглотить кусок побольше на востоке, и им подавились. Не хватило сил. А потом начались революции. Немецкие генералы оказались оплеваны.

Вторая Мировая война закончилась тоже поражением немецких генералов, но без революций, а ответственность за свои провалы теперь они свалили на любимого фюрера, слабо разбирающего в военном деле.

Но позвольте, так заведено – любой глава государства в случае войны становится верховным главнокомандующим. Прусский генерал, военный теоретик и историк Клаузевиц, служивший в русской армии в 1812 году, ответил на этот вопрос генералов короткой, но емкой фразой: «Война – это продолжение политики другими средствами». И действительно, только политик знает, какие рубильники следует включать в определенный момент военных действий. А поэтому Гитлер, как политический руководитель, по определению обладал более широким кругозором и сферой ответственности, чем его напыщенные прусские генералы.

***

Каких же собак генералы вешали на Гитлера?

Прежде всего, свернутую программу создания четырехмоторных стратегических бомбардировщиков. Ответ генералам прост – нехватка ресурсов, его дороговизна и проблемы с укомплектованием летного состава. А бить тяжелыми бомбардировщиками (ТБ) по промышленным предприятиям за Уралом и в Сибири – это было бы нонсенсом – не хватило бы горючего на возврат. Гитлер вместе с авиаэкспертами понимал, что строительство армады ТБ сильнее подорвет мощь страны, чем любые усилия противника.

Проиграли трусливые генералы Гитлеру и при вводе в 1936 году германских войск в Рейнскую демилитаризованную зону, в которой по Версальскому мирному договору категорически запрещалось размещение германских частей. Руководители вермахта во главе с военным министром Вернером фон Бломбергом убеждали его – Франция и Великобритания пойдут войной при отстаивании буквы договора.

Бломберг:

– Мой фюрер, Германия сейчас совершенно не готова к войне.

Гитлер:

– А я считаю, что именно Франция и Англия не готовы с оружием в руках защищать забытые в мире и позорные нам требования.

Бломберг:

– Опасно, это пахнет авантюрой…

Тем не менее по приказу фюрера 7 марта 1936 года несколько батальонов вермахта торжественно вошли в Рейнскую область. Местное население встречало их как героев. Авантюра Гитлера оказалась по счастливой случайности вполне разумным риском. Париж и Лондон только попыхтели, и все закончилось в пользу Берлина.

Англичане не прочь были видеть в Европе сильную Германию, как противовес Франции и Советскому Союзу.

Потом Гитлер скажет:

«Если союзники не отреагировали на такое грубое попрание установленных ими положений относительно германских вооруженных сил, то почему они должны начать войну из-за того, что немецкие войска разместились на немецкой же территории?»

А затем пошло-поехало: в марте 1938 года – присоединение Австрии, в сентябре того же года – западных районов Чехословакии, осенью 1939 года – победа над Польшей, летом 1940 – тихий разгром Франции…

Итак, пока в споре против генералов бывший ефрейтор выигрывал, причем всухую. Свои позиции в вермахте он укрепил еще сильнее благодаря так называемому «делу Фрича – Бломберга». Военный министр и командующий сухопутными силами были скомпрометированы и отстранены от должностей. Бломберг женитьбой на еврейке-проститутке.

4 февраля 1938 года Гитлер подписал декрет, гласивший: «Отныне я беру на себя непосредственное и личное командование всеми вооруженными силами».

В ходе войны с Францией в 1940 году наступление танковых колонн через Арденны в обход «линии Мажино» тоже было режиссировано Гитлером и преданными ему тогда генералами Манштейном и Гудерианом. Против выступали начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер и командующий группы армий «А» фон Рундштедт. Главное то, что в этой ситуации полководческие таланты Гитлера оказались более продуктивными, чем у его генштабистов.

Обвиняют Гитлера в даче так называемого «стоп-приказа» во время наступления во Франции, Бельгии и Голландии. Танковые и моторизованные группы армий «А», вырвавшись вперед, готовы были рассечь англо-французские силы на побережье Ла-Манша в Дюнкерке. Командующий 19-м танковым корпусом Гудериан потирает руки – враг попадает в котел. Но вдруг 24 мая поступает категорический приказ Гитлера – остановить наступление. «Мы лишились дара речи», – вспоминал Гудериан. Немецкие танкисты безучастно наблюдали, как 300 тысяч англичан и 30 тысяч французских солдат переправились через Ла-Манш и оказались в безопасности.

В чем причина такого поведения Гитлера?

Их три: во-первых, он считал, что это поможет ему заключить в ближайшее время мир с Британией; во-вторых, фюрер положился на заверение Геринга, утверждавшего, что может разгромить англичан силами Люфтваффе; в-третьих, опасно гнаться за двумя зайцами, надо добить более жирного – Францию. А британцам, как учил Сунь-Цзы, решили кинуть золотой мост.

Правда, мира с Англией не получилось, к концу августа выдохлись не Королевские ВВС, а Люфтваффе. Потери у англичан в небе были меньше, чем у немцев, а производительность авиационных заводов – выше. Приказ Гитлера не был мудрым и прозорливым, но и фатально глупым его назвать нельзя. Он не оказал серьезного влияния ни на ход боев, ни на результаты.

Впрочем, у фюрера ожидалось принятие более рокового решения – нападение на Советский Союз, на того молчаливого медведя, о котором когда-то вещал «железный канцлер» Отто фон Бисмарк. После победы над Польшей и ее ликвидации Гитлера, стремящегося к мировому господству, не устраивало существование в непосредственной близости мощной независимой державы. Его хрестоматийная фраза: «Все, что я делаю, направлено против России». Во всяком случае, в тот момент серьезной оппозиции среди генералитета вермахта и вообще военной элиты – и отставной, и действующей – планы фюрера не встретили. Все верили – одолеть «лапотную Россию» им не составит трудностей, по словам Гальдера, в течение 14 дней. А вот потратили они на то, чтобы проиграть войну 1418 дней и ночей. Гитлера упрекали генералы, что он повернул вермахт с Москвы на Юг – Кавказ и Крым. На это замечание Гальдера и Гудериана он ответил достаточно известной фразой: «Мои генералы ничего не понимают в военной экономике». Ему нужна была «кровь войны» – нефть Кавказа и потопление «советского авианосца» – Крыма, с которого авиация военно-воздушных сил (ВВС) РККА систематически бомбила хранилища румынской нефти. А еще им была нужна Украина, какой пользовались швед король Карл ХII, француз Наполеон и немец Вильгельм II. Для немцев слово «Украина» еще с начала ХХ века прочно засело в мозгах как территория с богатейшими полями и другими угодьями, способными завалить Германию продуктами.

И встает вопрос – а смогли бы в тот момент лета 1941 года взять Москву быстрым ударом? Советские полководцы считали, что – нет!

Г.К. Жуков:

«Немецкие войска были не в состоянии с ходу взять Москву в августе, как планировали некоторые немецкие генералы. В случае наступления они оказались бы в более тяжелом положении, чем в ноябре и декабре 1941 года под Москвой. Поэтому все попытки немецких генералов и военных историков свалить вину за поражение на Гитлера – не состоятельны».

К.К. Рокоссовский:

«Положение советских войск было очень сложным. И все же я считаю, что у немецких войск не было реальных шансов на продолжение крупномасштабного наступления на Москву. Им обязательно нужна была передышка, которая наступила в августе».

Даже если бы немцы вышли к окраинам столицы, Москва превратилась бы в Сталинград, и наступление гитлеровцев было бы перемолото в огромной мясорубке. Московским оборонцам помогли бы войска, переброшенные с Юга страны и из Сибири.

А потом было контрнаступление Красной армии. Генерал пехоты вермахта и военный историк Курт фон Типпельскирх в книге «Вторая мировая война» признавался:

«Сила удара русских и размах этого контрнаступления были таковы, что поколебали фронт на значительном протяжении и едва не привели к непоправимой катастрофе…

Гитлер быстро понял, что, в связи с изменением положения на фронте, наряду с военной проблемой возникла еще более важная психологическая проблема. Создалась угроза того, что командование и войска под влиянием русской зимы и вполне понятного разочарования в быстром исходе войны не выдержат морально и физически. Немецкому воинству грозила судьба великой армии Наполеона. Многие представители высшего командования надеялись предотвратить опасность, которую они заметили несколько недель тому назад, только немедленным отводом армий и сокращением линии фронта.

С оперативной точки зрения эта мысль была, несомненно, правильной. Тем не менее Гитлер выступил против нее со всей энергией своего неукротимого характера. Он не мог принять ее из опасений уронить свой престиж; он боялся также – и не без оснований, – что такой большой отход вызовет упадок морально-боевого духа армии. Наконец, не было никакой гарантии, что удастся своевременно остановить отходящие войска…»