Текст книги "Дигитальные пираты"

Автор книги: Анатолий Сигов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

На подобный шаг было трудно пойти. Требовалось решить несколько проблем. Первая – это новое имя. Учась на курсах, ей удалось получить номер социального страхования одной из студенток. Водительские права любого штата, общепринятый идентификационный документ в Америке, предлагал один из проверенных сайтов в Англии. Там же можно было напечатать карточку социального страхования. Изготовить любой диплом предлагал один из американских сайтов. На форуме ей подтвердили надежность обоих поставщиков. Так через каких-нибудь две недели она превратилась в Аманду Саммерс, которая начала поиск работы.

Прежде всего она сняла недорогую квартиру на новое имя. Опасаясь, что банки могут тщательно проверять каждого кандидата на работу, Вероника состедоточила поиск на небольших коммерческих фирмах. Вскоре её стали приглашать на собеседование, и одно из предложений на работу выглядело заманчиво. Это была крупная фирма по снабжению автомобильными запчастями, работающая во многих штатах страны. Прежде, чем выйти на работу, пришлось съездить в городок, где родилась и училась настоящая Аманда Саммерс и запомнить основные достопримечательности: названия школ, где она могла учиться и церквей, которые могли посещать её родители. Городок находился недалеко от Чикаго, и вполне вероятно, что на фирме мог работать кто-то родом оттуда. Во-всеоружии она появилась на своей первой в жизни работе.

– Приехали, – строгим голосом сказал водитель, и Вероника очнулась от полудремы. Машина стояла около большого и сильно потрёпанного дома. Подъезд был ещё более запущен, и пахло кошками. Вероника мужественно начала подъём на третий этаж, где обитала родственница матери, её единственный контакт в этом большом городе.

КОСТИК

Моргуша скрылась у себя за стекляной перегородкой, откуда могла наблюдать за всеми, и пришлость вновь заняться нудной и утомительной в своём однообразии работой, но это было то, за что ему платили деньги в этой организации.

Странно, но с первого момента учёбы в университете в Новосибирске его немедленно стали звать Костиком.

Ему удалось поступить на факультет информатики, несмотря на высокий конкурс и недостаточные знания английского. Так он оказался в общежитии университета в комнате на трёх человек, в которой фактически жили четверо. Там же поселилась подруга одного из живших там старшекурсников, которой некуда было деваться, так как её отчислили за неуспеваемость.

Вообще, переход к самостоятельной жизни дался Костику нелегко. Он настолько долго жил в изоляции и тишине, где единственными постороннеми звуками были свист ветра и скрипы старого дома, что ему было трудно привыкнуть к реалиям общежития, когда студенты запросто заходили друг к другу занять хлеба или просто поболтать, не считаясь с теми, что кто-то уже спал и когда дни рождения переростали в гуляния с музыкой и смехом далеко заполночь. Заниматься он мог только в библиотеке, где сидел до закрытия, так как ему просто не хотелось возвращаться в общежитие с его шумом, движением людей и постоянно хлопающими дверями.

Он понимал, что не мог надеяться только на мать и на стипендию, чтобы жить в большом городе и схватился за работу реализатора в коммерческой палатке, когда один из старшекурсников ушёл оттуда. Уже прошло то время, когда бригады просто обирали коммерсантов. В то время они уже поделили город и завладели самими торговыми точками. Зарплата было небольшая, покупателей было немного. Но всю вторую половину дня Костик мог заниматься внутри, прерываясь лишь для того, чтобы отпустить товар редкому покупателю и усталым уходить обратно в общежитие поздно вечером после закрытия и сдачи выручки немногословному кавказцу из бригады владельцев палатки.

Работу он потерял зимой, когда придя после учёбы, обнаружил, что палатка сгорела дотла. В соседней точке ему сказали, что ночью её подожгли конкуренты, и он понял, что этот источник дохода иссяк. Найти подобную работу зимой было проблематично.

В университете расширили компьютерный зал, хотя и его не хватало и приходилось записываться заранее. За тот один час, когда удавалось прорваться к компьютеру, он старался получить максимум информации. Подводил английский язык, который давался с трудом. Он открыл для себя форумы, где участники обсуждали различные проблемы, связанные с информатикой, и откуда он получил много полезных для себя сведений. Там впервые он узнал о существовании хакеров и об их подвигах. Участники форумов в большинстве своём одобряли действия хакеров и даже восхищались ими. Как они утверждали, это был вызов крупным фирмам и даже форма протеста против системы в целом.

Где-то на третьем курсе однокурскники стали собираться в группы и писать хакерские программы. Это стало модной темой всех обсуждений в общежитии. Из уст в уста передавались истории о каких-то ребятах из России, которые взламывали сети банков и в результате ездили на шестисотых Мерседесах по Лазурному Берегу. Но судя по студентам его факультета, никто из них так и не разбогател, хотя он знал, что некоторые пытались применить на практике написанные ими программы.

Костик, как и другие, тоже попытался написать хакерскую программу, но быстро понял для себя, что прежде, чем атаковать, необходимо понять принцип обороны. Как студенту факультета информатики ему полагалось довольно много времени для работы на компьютере, и он стал использовать его, чтобы написать не программу нападения, а программу защиты от него. Он полагал, что программисты, писавшие их на Западе, руководствовались некими едиными принципами в своей работе, и если их понять, то можно определить их слабые места. Программа отнимала много сил. Друзей у него не было, поэтому он работал один.

К концу третьего месяца программа была вчерне готова, и он переключился на выявление возможных дыр. Но, видимо, неосознанно он писал программу таким образом, что в ней было трудно найти изъяны, которые можно было бы использовать для проникновения.

Но наступила сессия, затем лето. В родной Иркутск он возвращться не стал. Мать вышла замуж, у неё была новая семья, сложные отношения с мужем и со свекровью, и он чувствовал, что будет там лишним. Как всегда, он начал работать в торговой точке. На этот раз продавал книги. Пытался читать сам, но его ничего не интересовало, кроме литературы по специальности.

Шли дни. Один похожий на другой. Ничего не менялось, кроме времён года и соседей по комнате. Старшекурсник закончил учёбу, шумно отпраздновал и исчез со своей девушкой. Затем исчез другой. На их места приходили первокурсники, и как-то незаметно он сам стал старшекурсником.

Основной темой среди студентов-старшекурсников стала будущая работа. Все понимали, что рабочих мест меньше, чем выпускников. Расказывались чудесные истории, как бывшие отстающие студенты становились сетевыми администраторами в крупных организациях с огромными зарплатими, как выпускники уезжали за границу и организовывали там процветающие фирмы, много рассказывалось всяких историй.

Учился Костик хорошо, но он понимал, что хорошая учёба не означает хорошей работы. Всё чаще он задумывался, что делать дальше. Возвращаться в родной Иркутск он не собирался. Новосибирск был большим научным и промышленным центром, но это не означало, что там было много работы по его специальности. Уезжать за рубеж с его английским было бессмысленно. В нём нарастала тревога, что делать дальше.

Он опять вернулся к программе, которую писал. Приходили разные идеи, он пытался их разрабатывать, но всегда что-то мешало, и дело не двигалось. Делал он это для души, так как сомневался, пригодится ли его работа в будущем.

Свою программу по защите сетей он сделал темой дипломной работы. По всему было видно, что его научный руководитель сомневался, сможет ли студент осилить подобную тему, но он смог. Руководитель не знал, что это было результатом двухлетней работы и имело свою цель. Она была признана лучшей дипломной работой, и вскоре он оказался на перепутье с красным дипломом в руках и с университетом позади, а впереди простирались десятки дорог с туманным будущим.

Ему давался месяц, чтобы покинуть общежитие. Краткий поиск показал, что в этом городе перспектив для работы у выпускника с красным дипломом практически нет. Мать прислала ему немного денег, и он взял билет и покатил на поезде на запад, в Москву.

– Ты опять не успел сделать работу? – спросила, проплывая мимо него, Моргуша, направляясь вместе со всеми домой. Костик давно бросил отвечать на подобные наезды. Он просто хотел побыть в тишине один на один с компьютером, поработать над программой, которую так и не закончил, подумать над формулой FOREX, которую так и не открыл.

ВЕРОНИКА

– А ты что, и вправду американка? – спросила женщина, которая открыла ей дверь. До этого она объяснила, что Мария, мамина родственница ушла и не сказала, когда будет. Вероника сидела на табурете на довольно просторной кухне и оглядывала обстановку. Несколько столов, шкафов, одна плита и отсутствие холодильника. Женщина что-то готовила на плите, успевая без устали говорить. Загадкой было, что она так по-хозяйски делает на кухне у маминой родственницы. И ещё количество дверей в коридоре квартиры. Родственница что-то говорила о двух комнатах. Женщина начала рассказывать длинную историю о том, как Мария окрутила соседа-алкоголика, женила его на себе, и когда тот умер, получила вторую комнату в квартире. Это было совсем не понятно.

– А почему у вас так много комнат? У вас тут хостел?

Вероника не смогла найти в своём словарном запасе соответствующего русского эквивалента.

Тут её не поняла женщина. Подумав, она сказала:

– Какой же здесь отель? Это квартира, и даже приватизированная, – почему-то добавила она.

– А отели там..., – и она неопределенно махнула куда-то рукой.

И безо всякого перехода пошла рассказывать ещё об одном соседе, который где-то живет с какой-то женщиной и приходит, только когда поссорится и подерётся со своей сожительницей.

Вероника стала мысленно анализировать свои телефонные перегороры с родственницей и сделала вывод о том, что в будущем ей необходимо проявлять осторожность, так как её недостаточные познания языка и русских условий могут привести к серьёзным ошибкам. Две комнаты в России не означают то же самое, что в Америке. И 400 долларов в месяц за одну из комнат, которые она согласилась платить, не означает удачной сделки, как это ей представлялось в Америке. Но обратного пути уже не было.

Вероника всё сидела, а женщина продолжала говорить. Она прислонилась головой к шкафу и постаралась отключиться от бесконечных историй.

Работа на фирме запчастей, на которую она устроилась, была скучной и утомительной. Особенно раздражал парик и большие в пол-лица очки, которые приходилось носить. Она дала себе месяц на то, чтобы осмотреться и ничего не предпринимать. Месяц тянулся медленно и, наконец, закончился. Ещё месяц ушёл на понимание системы расчетов за покупаемые части. Неожиданным оказалось участие известной бухгалтерской фирмы в системе расчётов с поставщиками, но это даже помогло в реализации плана, так как позволяло выиграть время, пока две фирмы будут выяснять, кто виноват в том, что должно было произойти. Всё это время Вероника регулярно находилась в контакте через Интернет с тем, кто называл себя ДвойнойДжо. Где-то к середине третьего месяца программа была закончена, и Вероника получила диск. Она с трудом дождалась очередного четверга, когда фирма производила расчёты с поставщиками и за 10 минут до своего обеденного перерыва запустила программу в систему. Затем вынула диск, тщательно протёрла свой рабочий стол и компьютер от отпечатков пальцев и навсегда покинула свою работу. Даже в случае неудачи она должна была это сделать. Пройдя два квартала, она сняла парик и очки, выбросила их вместе с документами на несчастную Аманду Саммерс, зашла на стоянку, где оставила свою машину с заранее собранными вещами и выехала из города по направлению на восток. Её путь лежал в направлении великого города Нью-Йорка.

По пути она узнала от ДвойногоДжо, что программа сработала. Вместо нескольких поставщиков деньги поступили на зарание открытые подставные счета, с которых были немедленно сняты. У них был всего один день до того, как начнётся расследование.

Вероника была уверена, что она не оставила никаких следов. Она заранее взломала базу данных курсов программистов, где училась, и заменила свою фотографию на чужую, уничтожила отпечатки пальцев на работе и в квартире, которую снимала, очистила свой компьютер от всей информации, связаной со взломом. Поэтому, когда на горизонте стала всплывать панорама Нью-Йорка, ей казалось,что начинается новая интересная жизнь.

В Нью-Йорке она поселилась под новым именем некой Верджинии Хойт, данные на которую она заполучила из форума хакеров. По мере того, как средства отмывались, на её счёта стали поступать деньги от операции в Чикаго. Скрупулёзность во взаимных расчётах было непременным условием членства в форуме. Но денег вновь оказалось меньше, чем она расчитывала из-за высоких расходов, но даже они казалось для неё огромными суммами. В прессе не появилось ни слова о взломе. Репутация была для фирмы дороже, чем потерянные деньги.

Но Нью-Йорк был городом соблазнов, городом, который высасывал деньги быстрее, чем они поступали. Вероника сказала себе «стоп» и стала обдумывать, что делать дальше. Она понимала, что необходимо идти на один шаг впереди других. Времени у неё было мало. После каждого успеха появлялся сонм копировщиков, пытавшихся сделать то же самое, но значительно худшими средствами. Прозвучал тревожный звонок из Чёрного Гнома. Выяснилось, что кто-то посторонний взломал защиту и какое-то время контролировал обмен сообщениями между членами форума. Немедленно был введена система PGP 1024 бита для шифрования сообщений. Теоретически это надёжная программа, но кто знал, чем располагали государственные организации после 11 сентября.

Поиски новой работы привели её в крупную фирму, управляющую сетью супермаркетов. Система внутренней безопасностью здесь была более жёсткой, чем на фирме запчастей, но и финальный приз мог быть значительно выше, если бы операция удалась. Приходилось соблюдать меры собственной безопасности. Обмен сообщениями с Чёрным Гномом был сведен к минимуму, несмотря на систему шифрования сообщений, и он осуществлялся лишь через беспроводную связь.

Через месяц начался поиск уязвимых мест системы защиты компьтерной сети супермакетов. Это была тяжёлая, но увлекательная задача. «Относись к этому, как к игре», – постоянно говорила она сама себе. После нескольких безуспешных попыток удалось установить screen scraper в компьютере манеджера по расчётам с поставщиками, позволяющий следить за картинкой на экране. Это помогло установить принципы, как осуществляются расчётные операции. К концу третьего месяца ДвойнойДжо, как ему казалось, справился с программой. Вероника испробовала её на одной платёжной операции, которую представили как техническая ошибка в системе. Программа ДвойногоДжо сработала. Делее она уже знала, что нужно делать. В один из дней программа была запущена, отпечатки пальцев стёрты, парик и документы очередной жертвы полетели в мусорный ящик и машина понесла её на юг, в город Атланта.

Именно там, в Атланте прозвучал очередной тревожный звонок. Один из членов Чёрного Гнома с помощью «инсайдера» смог получать информацию на людей, состоящих на учёте в базе данных ФБР. Эта организация тоже была коррумпированой! За такую информацию просили немалые денеги, но Вероника запросила, что имеется на неё. Результат был неутешительным: «Подозревается в незаконных попытках вторжения в электронные базы данных. Местопребывание неизвестно».

ДвойнойДжо предупреждал, что внедрение «инсайдеров» стало хитом сезона, и что частные фирмы предупреждают клиентов об этой опасности и предлагают ввести практику проверки всего персонала, допускаемого для работы во внутренних компьютерных сетях. Она понимала, что торговые фирмы для неё стали опасны и устроилась на работу в крупную адвокатскую фирму, занимающую целый этаж в центре города. Адвокаты были слишком заняты, чтобы обращать внимание на защиту собственной компьтерной сети, и уже через пару недель Вероника знала всё о движении денег внутри фирмы. Суммы были менее значительны, чем в торговых фирмах, но и доступ к ним был облегчён. Дальнейшее было делом техники, и вскоре она мчалась по дороге на запад, в город Хьюстон.

Там, в Хьюстоне она получила очередное неприятное предупреждение. У некоторых членов форума начались неприятности с ФБР, и многие стали выезжать с территории США в соседние страны. Вероника была уверена, что она проявляла максимум осторожности, но всё же ещё раз проверила базу данных ФБР. Формулировка в её деле изменилась. Добавилось слова: «Установить местонахождение и допросить по ...» и далее следовал список нескольких расследований, куда были включены и её операции. Следующим этапом было попасть в список разыскиваемых лиц, размещённый в Интернет сайте ФБР, и Вероника не имела никакого желания там оказаться. Поэтому она быстро пересекла границу и оказалась в Мексике. Проанализировав, где она бы смогла обосноваться с безопасностью для себя, она решила, что наиболее оптимальным местом была только Москва.

– Ты уже здесь? – Вероника увидела крупную женщины, вплывающую в кухню. Это была её родственница, которую она видела впервые в жизни.

КОСТИК

– А ты чё, и вправду программист, – спросил его при первой встече сын дальней родственницы матери, которая жила в Москве.

Костик не стал утруждать себя объяснениями, что он специалист по информационным технологиям. Парень просто бы его не понял. Он перешёл в последний класс в школе и мечтал лишь о том, как после окончания школы «закосить» от армии и уехать почему-то именно в Канаду, чтобы заработать там кучу денег. Он начал рассказывать бесконечную историю о том, как кто-то из соседней школы познакомился по Интернету с какой-то канадкой, как уехал к ней и что из этого вышло.

Мать дала Костику адрес в Москве, и он поселился у её родственницы. Та была одинокой женщиной, работала где-то с утра до вечера, деньги зарабатывала небольшие и была рада получать допонительный, хотя и небольшой заработок от Костика, который делил одну комнату с её сыном. Парень был неплохой, но из тех, которых жизнь ещё не шмякнула хорошенько оземь. Он приходил поздно вечером, по-хозяйски включал свет и начинал долго и шумно что-то двигать и переставлять, пока наконец, не затихал на своей кровати. Иногда от него пахло пивом, и тогда он пытался затеять разговор о жизни. Но по большому счёту они ладили, и Костик философски считал, что могло бы быть и хуже.

Поиск работы в Москве провёл его по полному кругу через агенства, которые брали деньги за то, что снабжали его информацией годичной давности и те, которые много обещали, но требовали деньги. Он сам давал объявления в газету, на которое не получил ни одного ответа. Он начал с профессии системого администратора, но везде требовался опыт работы, не говоря уж о московской регистрации. Никого не интересовал его красный диплом, полученный в Новосибирске. На рынке рабочей силы в области информационных технологий был переизбыток выпускников-москвичей, и хорошая работа в Москве, как и везде, расходилась по своим.

Деньги, полученные от матери, постепенно таяли, и он стал снижать планку своих требований к работе. Чтобы зарабатывать хотя бы что-то на жизнь, он устроился на временную работу в одной из больниц, но это занимало всё время, которое он мог бы использовать для поиска настоящей работы. Жизнь в Москве затягивала на нём петлю, из которой, как казалось, невозможно было вырваться. О возвращении в родной город не могло быть и речи. Там работы не было вовсе, да и мать, по-видимому, совсем не жаждала его видеть.

За время, проведённое в столице, он ни разу не прикоснулся к компьютеру, так как посещать Интернет клубы было не по карману. Пришлось ещё раз попросить денег у матери, и хотя он их получил, понял, что это было в последний раз.

Однажды сын родственницы пришёл с новым предложением для Костика. Он где-то прослышал о ребятах, которые от имени мифических русских девушек вели переписку в Интернете с иностранцами, ищущими невест из России.

– Они с этих козлов срубили столько бабла! – без конца повторял он.

Он предложил организовать переписку от имени девицы, которую он притащил с собой. Девица сама по себе не требовалась, так как можно было поместить в Интернете любую фотографию, но в разговоре она упомянула, что её сестра устраивается на работу оператором ПК в некий финансовый фонд, и через пару минут Костик уже знал адрес данного учреждения.

На следующее утро он появился в офисе фонда, но его ждало разочарование. Они набирали лишь операторов для ввода информации в базу данных. Иной работы не было. Это – плохо оплачиваемая работа, где не требовалась квалификация, но от отчаяния он заполнил анкету и попал на собеседование к полной, постоянно мигающей женщине, которая удивилась, увидев его там, так как на подобную работу претендовали только девушки. По непонятной причине она приняла его на работу, и так он оказался в компании нескольких девиц, каждая из которых сидела в своём, огороженном с трёх сторон кубике.

Работа была однообразная, хотя её было не слишком много и оставалось время для себя. Но это было лучше, чем то, что он делал в больнице, потому что здесь в его распоряжении находился компьютер, который можно было использовать, когда Моргуша, его начальница удалялась из помещения или после работы до тех пор, пока не приходила уборщица.

Интернет сотрудникам его отдела не полагался, но используя свои навыки, он проник в информационную систему фонда и организовал для себя доступ во всемирную паутину. Это несколько скрасило пребывание на работе и дало ему доступ к последним новостям в области информационных технологий.

Костик понимал, что стоит на нижней ступени иерархической лестницы в организации. Фонду требовались лишь финансисты, а не программисты, поэтому движение вверх было закрыто. Движения в сторону тоже, так как целый день он был обязан сидеть в своём кубике, не имея доступа даже к телефону для поиска другой работы. Он стал опасаться, что полностью деградирует как специалист, если будет продолжать работать оператором ПК

Он продолжал жить в одной комнате со старшекласником, так как денег, получаемых на работе, не хватало на аренду даже комнаты в коммунальной квартире. Приходилось не только выслушивать прожекты парня, которые ему порядком надоели, но и делать за него домашние задания.

Он стал задыхаться от безысходности своего состояния, рутины на работе, невозможности полноценно работать и найти какой-либо способ самовыражения. Программа стояла на месте, так как он не имел возможности сосредоточиться, постоянно ожидая прихода то Моргуши, то уборщицы. FOREX не давался по той же причине.

Необходимо было что-то предпринять, чтобы не сойти с ума.

ВЕРОНИКА

Комната была темной, заставленной старой и потрёпанной мебелью и с затхлым воздухом. Из рассказов соседки она поняла, что это та самая комната, где жил и ушёл в мир иной алкоголик. Больше всего Вероника мечтала остаться одной и расслабиться. Но необходимо было сделать то, о чём её предупреждала мама: вручить подарки. Это святое! Деньги деньгами, но родственнику должен быть преподнесён подарок. Без этого нельзя! По совету мамы перед отъездом она купила на распродаже в магазине кофточки самого большого размера, но увидев тётю Марию, засомневалась, сможет ли та в них влезть.

Разулыбавшаяся при виде подарков тётя Мария вдруг предложила:

– А что, деточка, сбегала бы ты в магазин и взяла бы «Изабеллочки» или «Тамяночки». Отпразднуем твой приезд.

Предложение было неожиданным. Она не знала подобных названий, но глядя на круглое и лоснящееся лицо родственницы, поняла, что это какие-то спиртные напитки.

«Так. Усопший алкоголик, судя по-всему, успел сильно повлиять на свою последнюю жену прежде, чем ушёл в мир иной».

Пробормотав что-то о дальней дороге и усталости, Вероника не поддержала подобное предложение. Тётя Мария поджала губки и, видимо, осталась недовольной своей новоприобретённой американской родственницей. Смягчило её сердце лишь появление на столе четырёх зеленых купюр, которые быстро исчезли в одном из карманов.

– Ну, отдыхай, отдыхай, – заторопилась она, и дверь за ней закрылась.

Через час, лёжа на жесткой кровати под тяжеленным одеялом, она хотела, наконец, забыть обо всём, но нервное возбуждение не проходило. В голову лезли разные неприятные мысли о том, куда и зачем она приехала. Только сейчас она поняла, что это чужой и непонятный ей мир. Наконец, усталасть взяла своё, и она провалилась в глубокий сон.

Утром она проснулась от стуков, шагов и говора в коридоре. Где-то играло радио. Лёжа в кровати, Вероника попыталась проанализировать ситуацию.

Прежде всего, следовало привыкнуть к тому, что здесь её имя произносилось с ударением на "и" вместо "о". Затем, она заметила, что не понимает многих слов и выражений. Очевидно, русский язык во многом изменился с того времени, как её мать покинула Советский Союз.

Первое, что необходимо было сделать – это подискать новую квартиру. Она не могла себе представить ждать очереди в ванную, готовить еду в компании чужих людей и пользоваться холодильником, который находился в комнате её родственницы Марии. А куда девать наличные деньги, которые находились при ней? Да и ноутбук нельзя было оставлять в квартире, где находилось столько посторонних людей.

Поиск квартиры провел её по полному кругу специфического московской рынка аренды: бюро, которые давали адреса квартир, сданных 6 месяцев назад, риелторов, получающих аренду за первые 2 месяца и исчезающих впоследствии. День проходил за днём, деньги уходили, подкатывало отчаяние, и она всё ещё находилась в квартире своей тётушки Марии.

Одновременно она сдала в несколько бюро своё резюме с приложением дипломов, которые она предварительно купила через Интернет. Там удивлялись и спрашивали, почему она прихала в Москву, но резюме принимали. Её даже пригласили на пару собеседований, но, видимо, из чистого любопытства.

Кульминацией стал переезд от тёти Марии во вполне приличную квартиру, в которую она не смогла попасть на следующий день, так как замок был заменён, а вызванная милиция отказалась ей помочь и уехала. На стуки и звонки никто не открывал, и пришлось поселиться в гостинице с ноутбуком, с которым не расставалась, но без вещей и договора на аренду, которые остались внути. На третий день кто-то открыл дверь и сказал, что снял квартиру и вселился только час назад и ничего не знает. Она поняла, что это – конвейер, и уплаченные деньги и все её вещи были окончательно потеряны.

Она, одинокий охотник за чужими деньгами, в этом городе превратилась в жертву хорошо отлаженной машины по отъёму денег, её денег. Привезённые доллары стремительно подходили к концу и наступало чувство отчаяния. В этот момент позвонили и пригласили на очередное собеседование.

В Америке на интервью с потенциальным работодателем требовалось идти в скромном деловом костюме и с минимальной косметикой. Одежда, которую Вероника имела для подобных посещений, осталась в злополучной квартире. Приходилось покупать всё заново, начиная с зубной щётки. А Москва оказалась городом ещё более дорогим, чем Нью-Йорк. Поэтому вначале она засомневалась, стоит ли тратиться и вообще идти туда, но затем её заинтересовало название фирмы, включавшее в себя слова «Инвестиционный фонд», и она купила нейтральный костюм на все случаи жизни и явилась на собеседование в настроении, как будто эта организация была виновна во всём, что с ней приключилось.

Как всегда, она попала к женщине, начальнику отдела кадров, которая, бегло просматрев её материалы, сказала:

– Ну, это будет решать Сергей Михайлович, – и повела её вверх на последний этаж.

Судя по размеру приёмной, Сергей Михайлович был руководителем организации. Начальник отдела кадров ушла, оставив её дожидаться приёма в обществе секретарши, которая подчёркнуто не обращала на неё никакого внимания. Сначала Вероника взялась за деловые журналы на столике, но быстро потеряла к ним интерес и от скуки стала разглядывать секретаршу. Она уже знала цены и зарплаты в Москве и никак не могла понять, как при такой зарплате эта молодая женщина могла позволить себе приобрести подобную одежду. И ещё. Во сколько нужно вставать каждый день утром, чтобы успевать сделать такой макияж и соорудить на голове подобное произведение?

Секретарша шуршала какими-то бумагами, изображая активную деятельность. Минуты шли, а Сергей Михайлович всё ещё был недоступен. К нему пару раз входили и выходили люди. Наконец, когда она уже собиралась встать и уйти, дошла очередь и до неё.

За столом сидел слегка расплывшийся и начинающий лысеть мужчина лет сорока с небольшим. Она молча прошла и плюхнулась в кресло. Сергей Михайлович так же молча просматривал её бумаги.

– Ну, и что вас привело в Москву? – задал он традиционный вопрос.

– Деньги.

И это было сущей правдой. И пришлось повторить заезжанную шутку:

– Все американские деньги теперь здесь у вас, а у нас остались лишь кредитные карточки.

Он никак не отреагировал.

– Я хочу забрать назад хотя бы часть наших американских денег.

В первый раз он оторвался от бумаг и посмотрел на неё, откинувшись в кресле.

– Ну и понравилась вам Москва?

– Нет. Люди нелюбезны друг к другу, и слишком много жуликов.

– Уже успели влететь в лохотрон?

Этого слова она не знала, как и многих других из новояза, но догадалось, что это могло означать.

– Да. Я попыталась снять квартиру.

– И вас развели на деньги. Ну, это дело святое, – почему-то довольно произнёс он.

Опять она не поняла, что может быть в этом святого. Вообще, разговор с самого начала пошёл в каком-то странном направлении. Как бы в подтверждение этого, Сергей Михайлович протянул ей листок бумаги и спросил:

– Как написано это письмо с точки зрения правильности английского языка?

Вероника бегло пробежала текст. Это была указание о перечислении определённых сумм на какие-то расчётные счета в различных банках. На секунду она засомневалась, не путает ли Сергей Михайлович её с кем-то другим. Она же не эксперт в области лингвистики, а специалист по информационным технологиям.

– Нормально. Конечно, это русский английский, но адресат вас поймёт.

– Нет. Это мне не подходит! – строгим голосом сказал Сергей Михайлович. – Сделайте так, чтобы это был английский английский. Письмо пойдёт в Англию. А я пока позвоню.