355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анатолий Галкин » Пятый туз » Текст книги (страница 5)
Пятый туз
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 17:43

Текст книги "Пятый туз"


Автор книги: Анатолий Галкин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

За домом на небольшой лужайке стояла самодельная кирпичная печь, в которой вовсю горел огонь. Рядом на большом столе, сбитом из толстых досок и служившем, очевидно, в обычное время верстаком, были демонстративно разложены посуда и продукты. Дибич встал за верстак, как за прилавок, и позвал Савенкова:

– Оценивай, Игорек. Критикуй, если сможешь. Все по твоему списку и все точно до мелочей. Не умеем плохо работать!

– Да, – согласился Игорь, – на первый взгляд все в порядке. Будет знатный плов.

– Ишь ты, – немного театрально обиделся Дибич. – Ты слухай, Павленко. «На первый взгляд.» Какие мы недоверчивые. А ты смотри на второй взгляд, на третий. Казан, смотри, с толстыми стенками и на пять литров. Такой ты просил?

– Такой, такой…

– Нет, ты, Сова, дальше смотри: рис тоненький, длинненький, беленький. С утра вымыт и в воде замочен. Нормально?

– Все нормально…

– Дальше смотри, – не унимался Дибич. – Баранина. Да я на рынок за ней ездил. Видишь, вырезка да ребрышки. Не шея и не задница баранья. Порядок?

– Да, все в порядке…

– Тут вот лучок, чесночок, морковочка… Тебе подмастерье нужен? Ты обычно с Галюнчиком своим работаешь, а сейчас – осиротел. Так я готов к тебе в поварята.

Тем временем Савенков засучил рукава, поставил казан на огонь и вылил туда стакан масла.

– Масло раскалиться должно, а мы давайте пока с бараниной работать. Ее на три части надо: отдельно сало, отдельно кости, и то, что в плове будет – мясо и ребрышки мясные. Это все некрупно, со спичечный коробок…

Дибич переглянулся с Павленко и начал серьезно, не то ироническим, не то философским тоном:

– Ты погляди на него, Павлик. Он ведь, как бог, у плиты стоит. Ой, как же его жинке повезло! И главное, она того не скрывает. Так на него постоянно влюбленными очами и зыркает. И ему с ней повезло. Гарна дивчина!..

– Да, – грустно улыбнулся Павленко, – семейная идиллия. Мне пример с него надо брать… Передовик семейной жизни.

– И заметь, Павленко, – продолжал тем же тоном Дибич, – он и в труде не из последних. Так тихо-тихо, а полковника раньше меня получил. А полковников у них зря не давали.

– И у вас зря не дают.

– И у нас дают достойным, – удовлетворенно согласился Дибич. – Так вот, дорогой Павленко, этот достойнейший из поваров перед уходом на пенсию руководил аналитическим подразделением в сто десять человек, только офицеров – восемьдесят… А как он «Сову» раскрутил? Есть у него организаторские способности и талант сыщика…

– Ты, Дибич, всегда лентяем был, – вяло откликнулся Савенков, колдуя над мясом. – Ты бы вместо трепа морковку порезал как можно мельче и лук – полукольцами. Но главное в плове вот это.

Игорь вытер руки. Потом вынул из кейса и поставил на стол маленькую банку.

– Здесь пряности, здесь барбарис, зира, красный перец, шафран… Да что вам говорить – все равно забудете. Так что вы уж на подсобных работах активность проявляйте, на морковке… Пилите, Дибич, пилите.

Когда приехал Рогов, Дибич прежде всего представил ему Павленко:

– Вот он наш герой!.. Жертва, вернее… Нормальный мужик, но кобель. Доигрался! Правда, это неподсудно по нашему уголовному кодексу. А его у жены – свой кодекс… Спокойно, шучу! Все строго между нами. Возьмем «Телебанов», и продолжай себе… Давайте все в беседку, и докладывай, Вадим.

– По факту убийства Ефима Белкина устанавливаем связи, ведем поиск возможных свидетелей, шерстим по его записным книжкам…

– И все впустую?

– Да, зацепок нет.

– И правильно! Они потому его и убрали, что уверены – все чисто. Случайная связь! Они его завербовали и хорошо платили, чтоб не трепался. А потом убрали, когда стал опасен.

– Да, в последнее время у него появились свободные деньги.

– Они ему премию за Павленко выдали… Вот они твои денежки, Сергей!.. Дальше, Вадим.

– Фоторобот человека, ожидавшего Белкина ничего не дал.

– Понятно! – вставил Савенков. – Очки, шляпа, усы, родинка, мешковатый плащ, и больше никто ничего не заметил. Надо попробовать Артиста вызвать на фоторобот. Это примерно облик его Николая Николаевича.

– Так, но только этот тип мог пять усов иметь и разные родинки… Я в оптике контактные линзы видел, без диоптрий и разного цвета. Утром у тебя глаза голубые, вечером – красные… Продолжай, Вадим.

– Одним словом, обычными методами мы не продвинемся. Зависнет дело. Вчера я работал с бригадой технарей у вас, Сергей Сергеевич. Извините, что услуга платная, вот счет.

– Знаю, знаю, Вадим. Нет проблем. Я ведь так понимаю, что я по делу пока не прохожу.

– Да, в официальных документах вы не упоминаетесь… Так вот, обнаружено семь закладок, семь жучков. Шесть демонстративно ликвидировали. Одна осталась у вас на столе. Мы ее «не нашли»… Деревянный такой брусок с палец. Теперь он в металлической шкатулке лежит, в заземленной. Крышку открыли – он фонит, как раньше, закрыли – любые переговоры ведите. Все чисто, все проверено.

– Значит, имеются планы их опять подловить.

– Оставлена такая возможность. В крайнем случае, будем аккуратно доводить до них нужную нам информацию. Перед тем как снять последний, шестой, жучок, я громко сказал примерно следующее: «Для тех, кто нас слушает. Вы работаете на преступную группировку. Хотите помочь закону? Позвоните мне, Вадиму». И дал номер нашего хитрого телефона.

– Хитрого?

– Его невозможно проверить… А сидят на номере хорошие ребята, психологи, вербовщики… И не зря мы на этот номер надеялись.

– Не томи! – буквально прокричал Дибич. – Был-таки звонок?

– Был!.. Сегодня утром. Из автомата. Из Химок. Установили, но добраться не успели. Семь минут шел разговор. Я час назад запись слушал. Женщина лет сорока, взволнованная, сомневающаяся, с нормальной логикой, разумная… «А если, говорит, вы – преступная группировка? Я вам не верю»… Проще всего было пригласить ее на Петровку. Но парень, что с ней разговаривал, просто умница. Спокойно говорил, без нажима… Главное – не спугнуть. Договорились с этой женщиной, что она будет звонить в понедельник в одиннадцать. Она так и сказала: «В понедельник я в вечернюю смену, давайте в одиннадцать».

– Ну, Павленко, здорово. – Дибич потирал руки и улыбался в пышные усы. – Здорово тебя, брат, посменно слушали. И вечером и ночью.

– Не надо на раны сыпать. Я осознал. Исправлюсь!.. Но вы как-то несерьезно! Будто мелкого шантажиста ловите. Вы вора ищите и убийц… А я исправлюсь. Да и не смогу я больше! Мне в самый важный момент стаи жучков будут мерещиться.

– И телекамер. – Вадим театральным жестом вынул из кейса плоский блестящий блок и положил на центр стола. – Четвертый прибор оказался комплексным. Над окном, в карнизе… Он, вообще-то, виден был.

Павленко медленно встал и побрел вглубь сада. Очевидно, камере было что снимать. Савенков выдержал паузу:

– Вадим, что технари говорят? Радиус приема, изготовители, отпечатки?

– Отпечатки Белкина, и всё… Изготовление промышленное, Бельгия. Прием до ста – ста пятидесяти метров. Желательно по прямой.

– То есть без домов на пути сигнала?

– Да!

Савенков схватил лист бумаги и начал рисовать карту района, где располагался офис Павленко.

– Я понимаю тебя, Сова, – начал Дибич мрачным голосом. – Это не пройдет!.. Сто пятьдесят – радиус, триста – диаметр. Там до сотни домов и домушек. Бульварное кольцо… Даже искать не стоит таким образом. Нам бы три точки в разных местах – и то мало. Только сократили бы круг поиска до двух – трех домов… Какие мысли у технарей, Вадим?

– Они говорят, что мощная аппаратура может принимать до сорока сигналов одновременно…

– То есть запас мощности порождает соблазн расширить сеть клиентов… И раз жучки ставил телефонист…

– Да, Анатолий Михайлович. Ребята уже работают, они устанавливают заявки фирм по участку Белкина за три-четыре последних месяца, уточняют адрес и наносят его на карту.

– Интересная картинка может получиться… Он ведь сам мог отключать в нужных фирмах телефоны, а потом сам их чинить. С жучком в кармане!.. Где Павленко? Он соседей своих, фирмачей, хорошо знает? Дружить надо с соседями, дружить! Павленко-о-о! – крикнул Дибич. – Кончай переживать. Идем обедать… Мы победим этих гадов! Мы загоним в них осиновый кол… Давай к столу. Плов уже совсем готов. Пора разливать.

Однако Павленко не очень переживал. Он уже сидел в комнате, где жена Дибича подала ему борщ с пампушками. И с рюмкой водки!

* * *

С утра Савенков был в приподнятом, радостном настроении… Сегодня они приезжают, сегодня опять вся семья будет вместе.

Его команда уже три дня знала о приближающемся событии… Все знали время прибытия поезда, знали, что их шеф заранее привезет домой собак: «Они обязательно должны встречать. Это такая радость для всех. Все будут до потолка прыгать. А Макс, знаете, он будет носиться из комнаты в комнату и так хвостом вертеть! Надо будет с журнальных столиков убрать – все хвостом посшибает…»

Игорь не мог, не хотел, не считал нужным сдерживать свою радость. Он знал, что многие не испытывали этого никогда, а некоторые просто стесняются…

А чего стесняться? У него любимая жена, любимые дети, любимые собаки. И сегодня они все встретятся. Так разделите со мной эту радость…

Проезд приходил поздно вечером, но уже в середине дня, раздав руководящие указания, он сорвался домой.

С торжественным ужином не было проблем… С этим у него никогда не было проблем. И почти никогда он не повторялся. Правда, сегодня было мало экзотики. Обычная молодая картошка, сметана, укроп. Огромные отбивные, салаты, зелень. За экзотику мог сойти только кусок самодельной семги – он сам солил его два дня назад. Он умел это делать: немного соли, столько же сахара, черный перец…

Он накрыл стол и, прикидывая порядок расстановки блюд, опустился в кресло. И сразу же на его коленях оказалась собачья морда с глазами, которые преданно глядели на него и ждали.

Хорошо, что у него пара рук и всего две собаки – каждая может получить свою порцию ласки.

И все-таки чего-то не хватает. Нет изюминки, нет сюрприза.

Он вдруг вспомнил, как почти двадцать лет назад встретил жену из роддома. А если повторить? Дети этого не видели, и Галина будет рада вспомнить… Он быстро выскочил из квартиры и побежал к метро.

…Через полчаса он уже раскладывал на столе корзину черешни. Он сам ее отбирал – нужны были только с веточками, которые скрепляли вместе по две-три ягоды.

…А еще через полчаса под потолком большой комнаты были натянуты десятки нитей во всех направлениях и на них водружены сотни крупных желто-красных ягод.

На вокзал еще рано, но пора… Ждать здесь невозможно. Лучше походить по платформе.

Глава 5

Утром в понедельник Раиса Павловна готовилась к поездке в Москву… Она готовилась к важному звонку.

Раиса была довольна собой. Она придумала ИМ простую и надежную проверку.

Сегодня она не будет звонить из Химок. Вчера она сделала ошибку. Это было глупо – звонить из автомата рядом с домом. Но ей необходим был этот звонок. Она места себе не находила с субботнего вечера.

То, что какие-то люди в офисе «Паука» начали искать микрофоны и готовились к их ликвидации, ее заинтересовало, но не удивило… Панин предупреждал о такой возможности.

Но последняя фраза поразила. Последняя фраза перед тем, как умолкли все микрофоны… Он так и сказал: «Вы работаете на преступную группировку».

Она понимала, что это сказано для нее. Лично для нее. Голос был молодой, спокойный, доброжелательный. И без тени сомнений или угроз. Ей показалось, что она знает этот голос и знает в лицо этого человека… Перед ней стали мелькать образы из старых милицейских фильмов. Молодые положительные герои, высокие, спортивные, справедливые. Это был их голос, их общий голос.

Она правильно сделала, что не включила в сводку последние фразы и стерла их с кассеты, предварительно записав имя и телефон. Вчерашний разговор ей понравился, но нужен был последний толчок. И она придумала простую и гениальную проверку.

Около одиннадцати часов она нашла в тихом переулке у Чистых прудов телефон-автомат и осмотрелась.

Практически безлюдно… Лишь в сорока метрах на старой покосившейся лавочке сидел и курил парень с наушниками и плеером. Он двигал плечами, очевидно, в такт музыке. На коленях у него лежал зонтик, который, когда Галаева пошла в телефонную будку, повернулся в ее сторону. Раиса Павловна набрала номер и начала говорить торопливо и решительно:

– Вадим? Вы сказали, что служите закону. Значит, вы знаете, где принимают звонки по «02»… Хорошо, я через полчаса позвоню по «02», и трубку должны передать вам. И не соединить, а прямо передать трубку. Тогда будем говорить о встрече… Договорились?.. И мне будет приятно встретиться.

Она медленно повесила трубку, вышла из будки и, не оглядываясь, пошла к центру. От страха она выбирала какие-то проходные дворы. Она скользила мимо заборов и заброшенных строек… Эта проверка должна была решить все. Раиса это твердо знала…

Она не знала другого… Она не знала, что парень с наушниками следует за ней не отставая ни на шаг.

* * *

В воскресенье Панин и Лобачев работали в офисе, «претворяя в жизнь решения исторического субботнего совещания».

Это была простая мужская работа… Они готовили снасти, готовили самодур. Каждой рыбке по своему крючку.

Панин просмотрел последние сводки. По всем объектам – спокойно, начался дачный сезон. И только по «Пауку» новость, правда, ожидаемая новость. Он позвал Лобачева:

– Читай! Похоже, у «Паука» все сняли. Все семь точек. Что и требовалось ожидать. Все нормально, все по плану.

Лобачев пробежал глазами текст:

– Да, спокойно ребята работали, деловито… И похоже, не официальные структуры… Павленко привлек технарей из какой-нибудь охранной фирмы. Это хорошо. А давай сами текст послушаем – я их интонации рассеку.

– Но Галаева уже ушла. Сейф, что ли вскрывать?

– Не надо, Володя. Я вчера «Паука» на постоянный контроль поставил. Как знал!

Он подошел к шкафу в углу кабинета Панина и поворотом ключа открыл его. На него смотрел пульт с множеством кнопок и шесть небольших магнитофонов с номерами. Никто из операторов не знал, что была такая возможность – в любой момент подключиться к любой точке, сделать дублирующую запись или просто слушать «прямой эфир».

Лобачев взял необходимую кассету, и через три минуты они начали слушать запись «шмона» в офисе Павленко.

Все длилось минут тридцать-сорок. Они слушали внимательно и спокойно. Лишь на последней фразе мгновенно переглянулись и одновременно положили руки на текст сводки.

Можно было бы и не читать – они точно помнили: последней фразы, очень важной фразы, практически прямого обращения к ним – в тексте не было!..

Они поняли друг друга без слов. Лобачев взял ключи и через пять минут вернулся и бросил на стол кассету. Панин взял ее: дата, время, номер объекта, номер точки.

Он начал суетливо вставлять ее в магнитофон.

– Не надо, Володя. Я там ее успел прослушать… Нет последней фразы.

– Не может быть!

– Может, но при одном условии. Галаева ее стерла. Прослушала – и стерла. Значит, решила, что нам ее слушать не надо.

– А ей – надо! Значит, она решила звонить этому Вадиму. …Или уже звонила.

– Надо Слесаря вызывать. Срочно!

– Здесь не Слесарь нужен. И хватит на себя вешать… мокруху. Она живая нужна. Надо знать, что она успела сказать… У тебя дача пустая?

– Я ее к продаже готовил. Через пять дней оформление.

– Пять дней может хватить. Ну потянешь время в крайнем случае… У тебя там полуподвал есть?

– Да, каменный… кирпичный…

– Подержим ее там пять дней… Я Караваева Сашу вызову. Пусть напарника возьмет с машиной. И я их подстрахую… А они и знать ничего не будут: скажу – бухгалтерша, заложить нас хочет за мелкое нарушение. Попугаем и все. Да не смотри ты в потолок, как чурка, – ключи от дачи давай, живо!

* * *

Возле пустого, подготовленного к реконструкции здания Раису Павловну догнал тот парень с плеером:

– Простите, вы платок потеряли.

– Это не мой платок.

– Вы посмотрите повнимательней.

Парень протянул руку с платком, и Раиса Павловна почувствовала, как ей в лицо ударила струя какого-то сладковатого газа. Все плыло перед глазами. Караваев бережно подхватил ее и быстро переместил в ближайший подъезд. Он сел с ней на ступеньку и вынул сотовый телефон:

– Стас! Гони тачку на Кудринский, 15. Я встречу… Да, все подтвердилось. Позвони шефу – поедем на дачу… Спит она. Все.

* * *

Вечером во вторник Рогов приехал в офис «Совы». По выражению его лица все поняли, что последняя информация особого оптимизма не вызовет:

– Плохо дело, ребята. По Белкину у нас ничего нового… Основная была зацепка – эта женщина. Имени даже не знаем. Разговор-то вчера нормальный был. И как в воду канула.

– А если они проверяли – откуда мы. Одно дело – друзья Павленко, другое – Петровка или Лубянка.

– Думал я об этом. Она должна была еще раз позвонить по «02». Они при этом ничего не теряли, но были бы уверены, что мы с Петровки… Нет, это не проверка. Она говорила вполне естественно. И собиралась позвонить. Не дали ей… Сводки я все просмотрел – похожих убийств и исчезновений нет.

Савенков поинтересовался новыми данными о клиентах телефониста, и они стали подробно анализировать списки фирм, даты посещений, адреса. Когда были отобраны десять наиболее перспективных фирм, Рогов предложил:

– Лучше вам, ребята, вести разговоры. Вы – частный сыск. Если «Телебаны» кого-то из этой десятки шантажируют – вероятно, за дело. И никто не захочет, чтоб это стало на Петровке известно. А вы можете это им обещать… Я получу убийцу Белкина, вы выполните задание вашего Павленко, фирмачи освободятся от шантажа – и все будут довольны… Так что берите список – и вперед. Не мне вас учить… А с этой женщиной – только ждать… Она, вероятно, прокололась. Ее взяли и держат где-нибудь… Или вообще убрали…

* * *

Олег Крылов вышел на бульвар и направился к пустой скамейке. Надо было спокойно все обдумать.

Две встречи, и обе безрезультатно… Беседы были проведены нормально, разговор получился, но: «Спасибо, нас никто не шантажирует, спасибо, мы недавно проверяли на закладки, спасибо, мы будем иметь в виду, мы вам позвоним, сразу же…»

И не было беспокойства в глазах, испуга, раздумий.

Олег вынул из папки заранее заготовленную записку и внимательно прочитал:

«Уважаемый господин Акмеев:

По нашим данным, ваш офис прослушивается вашими врагами.

Прошу ничего не говорить и выбрать для срочной беседы удобное для вас и безусловно безопасное место.

Сотрудник частной сыскной фирмы

Олег К.»

Пакет был стандартный для всех клиентов. Утром у Крылова было пять таких обращений. Это – третье. И есть еще два – для Гарика Айрапетова и Евгении Елагиной.

Олег бодро ударил себя по коленам, быстро встал, и уже через десять минут его записку читал Равиль Акмеев. Олег сидел у стола и пытался уловить реакцию бизнесмена.

Типично татарское лицо, худощавое, выдающиеся скулы, разрез глаз, едва заметная улыбка или, скорее, ухмылка, высокий лоб с залысинами… Нет, абсолютно никаких изменений. Каменное лицо.

Акмеев встал и жестом молча пригласил следовать за собой. Они вышли на лестничную площадку, и Равиль позвонил в соседнюю квартиру. Прежде чем открылась дверь, лицо Акмеева расплылось в очаровательной улыбке:

– Вера Сергеевна! Дорогая вы моя. Редко, редко мы с вами встречаемся. Добрые соседи называется. И беспокою я вас опять по делу. Мне вот с молодым человеком поговорить надо, и непременно у вас.

– Проходите, проходите, Равиль, дорогой. Не надо ли чаю? – засуетилась миловидная старушка.

– Спасибо, Вера Сергеевна. Мы постараемся вас не затруднять. Десять – двадцать минут, и мы вас покинем.

Они разместились в мягких старинных креслах, и Акмеев начал беседу:

– Согласитесь, дорогой Олег К., что ваша записка… нестандартная. Она любого выведет из равновесия. Кто вы? Откуда у вас информация?

– Вы знаете этого человека. – Олег протянул Равилю фотографию Белкина. – Это телефонист. Он был у вас минимум три раза.

– Да, я платил ему за работу. В прошлом месяце у нас часто барахлили телефоны. И что?

– У нас точные данные, что этот человек поставил у вас, Равиль Махмудович, подслушивающие устройства – жучки.

Акмеев был невозмутим. Это могло означать либо крепкую волю, вернее, изумительное самообладание, либо то, что это не было новостью для него. Равиль встал и подошел к буфету, открыл его и жестом обратил внимание Олега на яркую батарею бутылок:

– В офисе, понимаете, не держу. А здесь, с разрешения хозяйки, можем пуститься в загул и нарушить наши мусульманские традиции… Вам что, уважаемый Олег К., виски, коньяк?… Все отменное.

– Коньяк, пожалуйста. Но чуть-чуть – мне сегодня много работать.

– Да, очень много работы… Я, понимаете, вспомнил присказку моего погибшего друга. «Очень много работы». Я часто предлагал ему отдохнуть, расслабиться, согрешить, но всегда: «очень много работы.» Даже когда ее не было… А сейчас и работа есть, да его уже нет… Так что, пока мы живем – будем здоровы!… Я слушаю вас, Олег, продолжайте.

– Я понимаю, что друзья этого телефониста могли обращаться к вам.

– Могли.

– Вероятно, мог быть и шантаж, вымогательство.

– Мог быть… А вы, Олег, полагаете, что я мог дать повод для шантажа?

– А вы, Равиль, считаете, что меня очень интересует этот повод? Нет!… Впрочем, я понимаю, вы меня не знаете…

– Не знаю. Вы ведь не представились. Впрочем, как бы вы сейчас ни представились, мне это мало что даст. Вы можете быть и другом этого телефониста, и человеком с Петровки, и покупателем крупной партии лекарств, который решил познакомиться со мной таким необычным образом… Кстати, последнее было бы для меня самым понятным. Я сам много раз проделывал такие штучки. Так какие лекарства вам нужны?

– Да не нужны мне лекарства… пока. И вы это прекрасно знаете. И зря вы, Равиль, время тянете. Я не от бандитов и не с Петровки. Тайны мне ваши не нужны. Я частный сыщик. Мой клиент в таком же положении, как и вы.

– Олег, у меня опять лирическое отступление. Вспомнил фразу из старого шпионского фильма. Ну помните, там Банионис, Быков Ролан… Так мы по школе бегали и друг к другу приставали: «На кого ты работаешь?!» Не думал, что когда-нибудь эту фразу надо будет произносить серьезно… Олег, на кого вы работаете?

– Мой клиент работает в этом доме, в соседнем подъезде. Как вы понимаете, я называю имя своего клиента потому, что получил от него разрешение. Это Сергей Павленко, фирма «Ника».

– Знаю, даже беседовали пару раз. Очень уважаемый человек. И на чем же он, извиняюсь, подзалетел?

– А вот на это я разрешения не получал. Да и не нужны ни мне, ни вам подробности. Ваши тайны – это ваши тайны. Главное, что мы вышли на их след.

– На след кого?

– На след людей, которые вас шантажируют.

– А вы уверены, что меня шантажируют? Я этого не говорил… Мне надо подумать, Олег. Я вам позвоню. У вас есть телефон?

– Вот мой сотовый.

– Правильно, это надежнее.

* * *

В этот день Олег Крылов выполнил план: успел поговорить и с Гариком Айрапетовым, и с Евгенией Елагиной.

Он никак не мог оценить результативность сегодняшних встреч. Казалось бы, никто из пятерых не подтвердил факт шантажа со стороны «Телебана».

Никто, кроме Акмеева. Он, конечно, не сказал «да», но и не сказал «нет». А это означает скорее «да»… Логично!

Гарик Айрапетов очень суетился. Он сказал: «Нет, никто не шантажировал», но сказал это не два и не три раза, а раз тридцать. Тридцать «нет» за десять минут разговора на лестничной площадке. Это, пожалуй, слишком. И суетился, постоянно искал что-то в карманах, оглядывался на дверь. Что-то есть, но к делу это не пришьешь.

Елагина начала громко говорить прямо в своем офисе:

– Вы правы, молодой человек. Были жучки, были… Еще три часа назад были. Четыре штуки… Здесь в столе, там в шкафу, у секретаря. Сейчас все чисто… Ошиблись подлецы. Не у тех поставили. Нас кто только не проверял. И эти послушали – ради Бога. Мы – чисты! Мы работаем исключительно в интересах вкладчиков. Мы в это трудное время…

Елагина еще минут двадцать рассказывала, какие они хорошие, какие честные, какие бескорыстные. Она благодарила Крылова за бдительность, обещала когда-нибудь обратиться к нему за советом и на этом аккуратно закруглила разговор.

Яркая женщина, колоритная. Игривый блеск в глазах, завораживающий грудной голос, дородность, декольте, косметика – все на пределе меры. Чуть больше, чуть ниже, чуть ярче – и будет вульгарно.

Крылов пытался представить, кем она была в прежней жизни, до бизнеса… Завуч школы, директор рынка, артистка, генеральская вдова, завскладом… Все подходило в равной степени.

Шикарная женщина!.. И ни одного сбоя в разговоре, ни одного намека.

Впрочем, она слишком активно доказывала свою честность, отсутствие даже малейшего повода к шантажу.

Если сегодня в ее офисе обнаружены жучки. Естественными были бы вопросы к Олегу: кто мог это сделать, как их найти, как не допустить в будущем? И вместо этого…

Когда слишком активно говорят, что ничего не было – скорее всего что-то было… Был на нее выход «Телебана»! Можно даже к бабке не ходить…

Но это все домыслы, догадки, интуиция, а нужны факты. А фактов на сегодня нет!

Крылов быстрым шагом направился к метро «Тургеневская». В офисе его должен был ждать Илья. Они весь день работали где-то рядом, на одной площадке, но встретиться договорились в офисе, у Совы. Возможно, в его пятерке попалось что-то конкретное.

* * *

Яркая женщина Евгения Елагина, после ухода Крылова неподвижно сидела за столом… Она преобразилась. Она была похожа на усталую актрису, которая после успешного, но утомительного спектакля заперлась в своей гримерной.

Роль свою перед этим милым мальчиком она отыграла хорошо, но не это главное. Этот парнишка ничего не знает и ничего не может. Его прислал кто-нибудь из соседей, попавших в такой же капкан… Она и сама могла бы сегодня утром послать гонцов к соседям.

Сегодня утром…

Елагина открыла ящик стола и положила перед собой пакет. Медленно открыла его и достала две кассеты, папку с расшифровкой текста и два отдельных листочка. На одном – данные на всех участников разговоров, с телефонами и домашними адресами, адрес склада, дата пожара и другая фактура. На другом – условия… Вернее, ультиматум!

Евгения улыбнулась – ей нравились эти ребята.

Лихо! Отдай им три миллиона, и никаких гвоздей… Счет сообщим вечером… Перевести завтра утром… Если послезавтра деньги не будут у нас – то мы направим во все заинтересованные органы…

Молодцы, действительно молодцы!.. Мне бы таких.

Елагина была спокойна. Она была уверена в себе: выходила и из более сложных положений и, как правило, всегда без большого убытка. А иногда и с прибылью… И эту задачку решим.

Ее размышления прервал телефонный звонок:

– Вы Елагина?

– Да.

– Вы получили сегодня пакет?

– Да.

– Будете записывать номер счета, или вы решили воевать?

– Воевать? Что вы! Я дружить с вами хочу.

– Дружить будем после выполнения наших условий.

– А я уверена, что мы начнем дружить значительно раньше. И обе стороны будут довольны таким поворотом событий… Диктуйте номер счета.

После того как был записан номер счета и данные о банке, собеседник попросил все повторить и мгновенно повесил трубку. Елагина опять улыбнулась. Нормально ребята работают. Наверняка звонок из автомата, и они уже в километре от этого места. И отпечатков на трубке нет, и голос изменен и похоже, какая-то хитрая накладка на трубку, неестественный очень был голос. Молодцы!

Но и мы не только лыком шиты. Никуда они не денутся!

Елагина нажала кнопку и обратилась к появившейся через десять секунд секретарше:

– Мариночка, подготовьте и направьте в Будапешт Фомичевой факс следующего содержания: «Дорогая Зоя Сергеевна! Прошу срочно, не позднее завтрашнего утра, перевести на указанный ниже счет пятьсот тысяч долларов». Возьмите, Марина, номер счета, и сейчас я вам дам подпись. – Елагина выписала из своего еженедельника группу шестизначных цифр, сложила их, перепроверила. – И подпись: Елагина, один, три, восемь, шесть, шесть, два, девять, три. Все, Марина, прошу срочно. Да, вставьте фразу, что я жду ее отчета завтра до десяти утра по Москве.

Последние слова Елагина произнесла твердым, уверенным голосом. Теперь у нее был план действий. Она знала, что делать. Она никогда не проигрывала.

* * *

Олег подошел к новенькой металлической двери офиса и выдал условный звонок – два коротких, два длинных. Это придумал Савенков – осторожность не помешает.

Дверь открыла улыбающаяся Варвара. Олег первый раз видел ее такую – без косметики, в джинсах и простенькой футболке. Он не мог удержаться от замечания по этому поводу.

– Ты сегодня очаровательна, Варвара. Я тебе точно говорю – всегда так одевайся. Эти твои платья шикарные, помада, прически – все хорошо, все красиво, но… холодно. Ты вот вспомни: я к тебе раньше как обращался? На «вы»?

– На «вы».

– А сейчас я автоматически перешел на «ты». А знаешь ты, почему это так?

– Не знаю я, почему это так.

– Потому, что раньше в твоих нарядах и макияжах ты мне казалась более старой, солидной, умудренной…

– А сейчас я тебе кажусь менее старой, несолидной и глупой.

– Не так все, – вдруг опешил Олег. – Я другое имел в виду. Ты сейчас молоденькая. Моложе меня. Симпатичная и свойская. Вот!

– Ладно, ладно. Я понимаю и принимаю твой не совсем уклюжий комплимент. – Варвара неожиданно схватила Олега за руку и потащила на кухню. – Смотри. Почти полный порядок. Лезь на стол, будем шторы вешать.

Работая на шатком кухонном столе, Олег продолжал обиженно ворчать:

– Человек с работы пришел. Не накормит, не напоит, а сразу – лезь, вешай… Комплименты ей мои не нравятся. Всем нравятся, а ей не нравятся. «Не совсем уклюжие!» Всем моим девицам – уклюжие, а ей неуклюжие. Ты где слов-то таких набралась, уклюжая ты моя?.. Порядок?

– Хорошо! Спрыгивай. – Варвара протянула ему руку. – Буду кормить работягу. У меня мясо есть холодное, огурчики, чай отличный.

– А Илью ждать не будем? Он обещал быть.

– Так он звонил, – вдруг вспомнила Варвара. – Просил тебе передать, что сегодня не приедет.

– А по делу что он сказал? – с азартом воскликнул Олег. – Информацию давай, Варвара. И дословно.

– Он сказал, – Варя села к столу и закрыла глаза, – сказал, что одного нашел. Тот получил письмо с угрозами и кассеты. Но этот деятель помогать нам не будет. Он – голубой. Они его на этом прихватили, а он не боится и даже доволен. Хотел Илье даже кассету показать… ну, в виде урока… Все!

– Дословно передал?

– Не дословно, но общий смысл точно. Илья, как обычно, сказал, что, когда он служил в Крыму, у него тоже был один знакомый из этой породы, и он их повадки знает. И когда этот… вспомнила, Масловский, начал вокруг Ильи кругами ходить, как кот вокруг сметаны, пришлось убежать…

– С одной стороны, это хорошо, – начал размышлять Крылов. – Значит, что Павленко у них не один. Они работают широко, и мы можем найти тех, кто будет нам помогать. И еще хорошо, что не я на этого голубого вышел… Боюсь я их, Варя.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю