Текст книги "Истина где-то рядом"

Автор книги: Анатолий Половинкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Данила продолжает свой путь. Он видит брошенную подбитую технику. Ее не спешат убирать с улиц города, видимо, властям пока еще не до этого. Данила здесь был пару недель назад, а кажется, что только вчера. Ничего не изменилось за это время. Да и не могло ничего измениться. Заваруха здесь надолго. Что здесь, что на Донбассе, что в любых других местах планеты, где начинается борьба «добра» со «злом». Политикам это выгодно. Хаосом легче всего управлять. Да и к тому же в мутной воде лучше всего рыбу ловить. А, тем более что Сирия одна из крупнейших стран в мире, где имеется нефть в больших количествах. Ах, это волшебное слово «нефть». Ради нее сильные мира сего пойдут на все. И здесь человеческие жизни в расчет не принимаются. Даже напротив, являются разменной монетой.

Еще Шекспир, кажется, сказал, что весь мир театр, а люди в нем актеры. И Данила, как никто другой, прекрасно знал, как же верна эта фраза. По всему земному шару идет одна большая пьеса. Вот только вопрос в том, кто является ее режиссером.

Едва ли не на каждом шагу военные кордоны, но Данилу везде пропускают. Его удостоверение журналиста производит магическое действие. Здесь почти никто не говорит по-русски. Но Данила прекрасно знает английский, а он фактически является международным языком. С ним не пропадешь даже в Сирии.

Вот и российская база. Данилу узнают, поскольку он здесь уже не в первый раз, а его хорошо подвешенный язык помогает ему завести хорошие отношения везде и почти со всеми.

Судя по готовности войск, в ближайшее время ожидается очередная атака боевиков, а для Данилы это означает возможность заполучить отличный материал. А, может быть, и шальную пулю. На нем бронежилет и каска, с надписью «пресса». Это как красный крест, запрещающий стрелять по нему всем враждующим сторонам. Или, напротив, мишень для снайпера. На представителей прессы зачастую ведется настоящая охота.

А вот и его коллеги, корреспонденты различных газет, журналов и телевизионных каналов. Коллеги и, в то же время, его непосредственные конкуренты, которых Данила должен всеми возможными способами суметь обставить. Вот корреспондент телеканала «Россия», с микрофоном в руках. Он что-то говорит своему оператору и, время от времени, указывает рукой в сторону разрушенной терактом мечети. Слов не слышно, но ясно, что вечером в новостях этот репортаж будет показан всей стране.

Все ищут сенсацию, все хотят быть в центре событий. И все хотят быть первыми, кто сообщит новость зрителям, читателям и просто пользователям сети. Потребитель жаждет адреналина.

Горячие точки. Далеко не каждый журналист согласится отправиться в них даже ради получения сенсации. Так же, как далеко не каждый человек сможет вообще стать журналистом. Для этого нужен особый склад характера. Даже мужество. И как раз всем этим и обладал Данила Беркутов. Даже большим. Напористостью, отсутствием комплексов и предрассудков. Словом, всеми теми качествами, которыми должен обладать настоящий журналист.

Любые события, чтобы описать их как можно правдивее, необходимо охватывать со всех сторон и позиций. Но журналистам всегда, как правило, платят только за одну сторону. И вот эту-то сторону и необходимо выразить как можно ярче.

Сам себе корреспондент, сам себе оператор. Данила не нуждался в помощниках. Все, что ему было необходимо, всегда было при нем. А именно, микрофон и видеокамера. Ни в чем ином он, по сути, и не нуждался. Цифровая видеосъёмка, которая так хорошо поддается компьютерной обработке. При умелом монтаже материал можно превратить во что угодно, преподнести с любой позиции, приготовить блюдо, так сказать, на любой вкус. И во всем этом Данила весьма и весьма преуспел. Он считал себя настоящим профессионалом в этой области, и гордился этим.

Не теряя времени, Данила отправился к военным, чтобы взять у них интервью. Это удалось сделать не сразу, так как у военных были свои проблемы. Рядовые солдаты отправляли его к начальству, а начальство, как правило, избегало прессы. Каждый боялся появиться на экранах, и сказать что-то не то, не угодное властям или сболтнуть лишнего. Ведь любое неосторожное слово могло в первую очередь обернуться против говорящего. И никто не хотел рисковать. Однако, после некоторых трудов и напористости, Даниле все же удалось добиться желаемого. Один из офицеров российской армии, явно не слишком-то обрадовавшийся выпавшей ему доли, рассказал Даниле о произошедшем теракте, при этом указав на разрушенную взрывом мечеть.

За всем этим Данила наблюдал через объектив своей видеокамеры, переведя ее с офицера на мечеть, взяв наиболее удобный ракурс, и сделав крупный план. Собственно, мечеть, как таковая, уцелела, но была сильно повреждена изнутри взрывом. Данила задавал вопросы, офицер мялся, не зная толком, что ему говорить, чтобы не навлечь на себя беду. Да и не мог он ничего и рассказать. Опять все было со слов кого-то, якобы, да кабы. Факты указывают, да все такое прочее. Да Даниле, так сказать, большего и не нужно было. Начало имелось, а остальное он «дофантазирует» сам, так, как нужно его заказчику. Как-никак, а по этой части он преуспел довольно неплохо.

Поблагодарив офицера, Данила отошел в сторону. Однако далеко он уходить не стал. Приблизившись к какой-то металлической конструкции, Данила укрепил на ней свою камеру, сделав это так, чтобы на заднем плане была видена полуразрушенная мечеть и, нажав на спуск, встал перед объективом, держа в руках микрофон.

– Итак, мы снова в Сирии, – заговорил Беркутов, обращаясь к невидимым зрителям, для которых и готовился репортаж. – И с вами снова профессор Берковец, который ведет свой репортаж почти из самого центра Дамаска, где вновь гремят взрывы. Перемирие, как и следовало ожидать, продлилось недолго, и вновь сирийская земля обагрилась невинной человеческой кровью. Как оказалось, для боевиков ИГИЛ не имеет значения, кого именно убивать, чужаков или же своих собственных единоверцев. На этот раз теракт произошел в мечети, в самый разгар моления, что привело к большим жертвам из числа верующих. Да, цинизм боевиков не имеет границ, да и само перемирие они использовали для перегруппировки своих сил.

Данила сделал шаг в сторону, давая зрителям возможность разглядеть получше мечеть.

– Само собой, разумеется, одиночным терактом дело не закончилось, и за взрывом последовала попытка наступления боевиков, которая неизвестно чем бы закончилась для сирийской армии, если бы не поддержка с воздуха российской авиации. Появление в воздухе истребителей уже само по себе внесло панику в ряды ИГИЛовцев, что значительно расстроило все их планы и, соответственно, привело к их отступлению.

Данила шагнул к камере, и повернул ее так, чтобы зрители могли увидеть панораму прошедших уже довольно давно боев. Там все еще виднелись остовы подбитых танков, за неимением времени до сих пор не убранных с поле боя. Само собой, разумеется, Данила попытался их выдать за только что подбитые.

Данила сделал паузу, подумав о том, что репортаж получается довольно скучноватым. Как бы зритель не потерял к нему интерес. Нужно было обострение. И Данила быстро нашел выход из положения. Он вдруг резко пригнулся, словно укрываясь от выстрелов и, повернув лицо к объективу, воскликнул:

– Вы слышали, только что прогремела пулеметная очередь. Судя по звуку, стреляли, без сомнения, из тяжелого пулемета, установленного на БТР. Неспокойная обстановка. Что и следовало ожидать. В военное время, надолго установившаяся тишина может означать только одно, затишье перед бурей. ИГИЛ не в состоянии долго бездействовать. ИГИЛ, Алькайда, и прочие, все они славятся своей бесчеловечной жестокостью, и все они, по сути, имеют одни и те же общие корни. Точнее говоря, за их созданием стоят одни и те же люди или лучше сказать государства, организации, спецслужбы – это уж как вам больше угодно.

Данила сделал многозначительную паузу, как бы давая зрителям время для того, чтобы те могли осознать услышанное.

– Все здравомыслящие и еще не разучившиеся думать люди уже давно задаются вопросом: что же происходит в нашем мире? Почему за последние десять-пятнадцать лет вдруг так резко обострилась обстановка? Почему там, где еще совсем недавно царили мир и спокойствие, теперь бушуют войны, а брат убивает брата? Что произошло и почему вдруг так обезумело человечество? Кто стоит за всем этим хаосом, и кому он выгоден? Вот он, ключевой вопрос: кому это выгодно? И получив на него ответ, мы поймем, кто же стоит за всем этим.

Данила был доволен собой. Репортаж складывался вполне неплохо. Еще немного, и можно уже будет спокойно отправляться домой, и наконец-то заняться своими собственными проблемами.

Если бы Данила знал, что еще принесет ему сегодняшний день, и как круто он изменит всю его дальнейшую жизнь, он бы думал по-другому.

IV

В тексте упоминается запрещенная на территории российского государства группировка ИГИЛ.

Стоя перед объективом телекамеры и, держа в руке микрофон, Данила старался придать себе вид, соответствующий той информации, какую он хочет поведать своим многочисленным поклонникам.

– Если широкомасштабно взглянуть на события, можно уловить четкую связь, объединяющую их. Ирак, майдан и государственный переворот в Украине, а теперь еще ИГИЛ и Сирия. Вне всякого сомнения, здесь прослеживается одна и та же рука, тянущаяся из Вашингтона. Вторжение в Ирак под смешным и нелепым предлогом о том, что Садам Хуссейн якобы обладает ядерным оружием. Переворот в Украине, приведший к власти ультранационалистов бандеровского толка. А теперь еще и ИГИЛ в Сирии, который начинает распространяться по всему миру. Правительство Соединенных Штатов позиционирует себя как борца с мировым терроризмом, но при этом всячески поддерживает боевиков ИГИЛ, называя их умеренной оппозицией, финансирует их и снабжает тяжелой артиллерией.

Данила ощутил, как на его лбу начинают выступать капельки пота, а сердце колотится все быстрее и быстрее. Казалось, что он сам верил в то, что говорил или, точнее говоря, все сказанное им было откровением для него самого.

– Да, вот она, политика двойных стандартов. Бороться с терроризмом и, в то же самое время, всячески поддерживать его. Итак, кто же, все-таки, создал ИГИЛ, под чьим крылом оно развивалось, крепло и набирало силы? Полагаю, что ответ на этот вопрос уже ясен и без слов. США и, в частности, ЦРУ. Зачем им это нужно? Затем же, зачем нужен был и майдан в Украине. Мировое господство – вот истинная причина, вот тот двигатель, который движет Соединенными Штатами. Любое государство, достигшее определенного могущества, рано или поздно начинает задумываться над тем, как бы подчинить себе весь мир и перестроить его под свои собственные стандарты. А то, что не желает подчиняться и перестраиваться, уничтожается.

Оглядевшись по сторонам, Данила увидел своих коллег по цеху, снующих неподалеку, и снимающих свои репортажи. М-да, конкуренция. Нужно будет приложить все усилия для того, чтобы превзойти их, сделать так, чтобы его материал вызвал у пользователей больший интерес, нежели у его конкурентов.

– Глобализация, сильный подчиняет себе более слабых. Но что делать, когда мир не хочет ни подчиняться, ни перестраиваться? Каждая страна имеет свое собственное правительство, желает идти своим собственным путем. И тут все элементарно и просто. Для того чтобы свергнуть неугодные правительства, нужно создать хаос. Чем больше хаос, чем больше войн, тем выгодней США, которые уже давно научились лихо и успешно воевать чужими руками, и извлекать из любой войны свою собственную выгоду. Поэтому-то этим так называемым борцам с терроризмом как раз выгодно обратное. Выгодно, чтобы этот самый терроризм продолжал процветать. А что делает Россия? Она всегда выступала в роли миротворца, делая все для того, чтобы потушить мировой пожар, и установить мир во всем мире. Вот как раз за это Соединенные Штаты и называют Россию агрессором. Ведь она же срывает все их захватнические планы. Вот здесь-то как раз и проявляется политика двойных стандартов. США вовсе не считают ИГИЛ террористической организацией, поскольку называют ее умеренной оппозицией, восставшей против ненавистного ей правительства. Но вот незадача, аналогичную ситуацию в Украине, Штаты расценивают совсем иначе, называя ополчение Донбасса террористами. Несмотря на то, что восемьдесят пять процентов населения этой самопровозглашенной республики проголосовало за автономию, за отделение Донбасса от Украины. И они полностью закрывают глаза на тот факт, что украинская армия бомбит и обстреливает населенные пункты восставшей части этого самого Донбасса. Здесь почему-то интересы населения в расчет не принимаются.

Неподалеку от Данилы прогрохотали несколько бронемашин, и ему пришлось подождать, пока не стихнет шум от их двигателей.

– Итак, вот оно, лицемерие Соединенных Штатов. Вновь и вновь возникает вопрос, а где же истина? И на этот вопрос я отвечу вам фразой из ставшего классикой сериала «Секретные материалы». Истина где-то рядом. Ее скрывают от нас, не позволяют увидеть. Но если человек разумен, то он все равно непременно ее увидит. Стоит ему только постараться.

Данила Беркутов перевел дыхание. Ну, кажется, хватит. Вроде бы репортаж получился довольно неплохим. Заказчики должны быть довольны. Он показал и суровую действительность, творящуюся в Сирии, и рассказал о заслугах российской авиации в ее борьбе с боевиками ИГИЛ, а так же в очередной раз поведал о неприглядной роли Соединенных Штатов в этой войне, и вообще о теории мирового заговора. Все, как заказывал Ростислав Морозов. Так что редактор должен был быть доволен.

Независимое интернет-издание. Но Данила, как нельзя лучше, знал, что не бывает независимых издательств. Все они существуют на чьи-то деньги, а тот, кто платит, тот и музыку заказывает. ФСБ, ЦРУ, Моссад, да кто угодно. Всегда найдется тот, кто оплачивает танец.

Впрочем, самому Даниле Беркутову платили не так уж и много, а его репортажи, как это ни странно, не уходили далеко от правды. В самом деле, он писал только то, что видел своими глазами, то, чему был свидетелем. Все зависело от того, под каким углом преподнести материал. Под каким соусом подать. Но разве от этого правда становится ложью?

Вот в чем вся фишка. Все зависело от того, как подать происходящее, как его прокомментировать. Ключ был в его излюбленной цитате: «истина где-то рядом». А где именно, в этом и состояла главная загадка. Впрочем, самого Данилу истина как раз и не интересовала вовсе. Как не интересовала она и широкие массы, верящие в то, что им преподносят СМИ. Истина – она слишком жестока и непривлекательна, поэтому она и не востребована. Она способна разочаровать человека во всем, превратить любого кумира в самую обыкновенную посредственность. Кто-то в древности сказал, что счастье в неведение. Познания умножают скорбь. И в правоте этих древних мудростей Данила убедился уже очень давно.

Он работал за деньги, ради денег, и гордился тем, что способен создать любой репортаж, удовлетворить желание любого заказчика. И в глубине души Данила верил, что однажды придет тот, кто оценит его способности по достоинству. Перед его мысленным взором постоянно стояли образы тех счастливчиков, кому повезло в жизни больше, чем ему. Да, тут было чему позавидовать. Услуги таких журналистов стоили очень дорого. Но чем они были лучше Данилы Беркутова? Да ничем. Разве лишь только превосходили известностью его имя. Да, вот именно, платят за имя, платят за авторитет.

Правда? Она не нужна никому. Если люди не хотят слышать правду, то они ее и не услышат. Потому что она их не устраивает, потому что правда развенчивает кумиров, разрушает иллюзии. А расставаться со своими иллюзиями не желает никто. Так легче и привычнее жить.

Данила протянул руку, чтобы выключить видеокамеру, но не успел он коснуться аппарата, как где-то неподалеку прогремел взрыв. Это было так неожиданно, что Беркутов присел, и в испуге посмотрел в сторону взрыва. Откуда-то с неба посыпалась земля, очевидно, подброшенная этим самым взрывом.

Где-то застрочил пулемет. А затем воздух наполнился свистом снарядов, которые начали рваться в нескольких сотнях метрах от Данилы. Беркутов пригнулся, и укрылся за металлической конструкцией, на которой была установлена его камера. Он не знал, откуда стреляли, но в его голове мелькнула мысль, что он своим репортажем, кажется, накаркал настоящую атаку. Похоже, что боевики ИГИЛ снова начали наступление. Что делать, бежать подальше на безопасное расстояние или же продолжить репортаж? Соблазн получить новый остросюжетный материал пересилил страх, и Данила вновь повернулся лицом к объективу.

– Кажется, мои дорогие телезрители, вы становитесь свидетелями нового массированного наступления, – заговорил Беркутов. – В очередной раз вы можете убедиться в том, как шаток и ненадежен мир в Сирии. И, судя по всему, боевики ИГИЛ действительно использовали перемирие для того, чтобы перегруппироваться и вновь перейти в наступление. Что ж, это обычная история, и такой поворот событий следовало бы предвидеть.

Где-то за спиной Данилы выстрелил тяжелый танк, и на мгновение Беркутов решил, что стреляли в него. Оглушительный свист снаряда прозвучал, казалось, возле самого уха, но взрыв прогремел далеко впереди.

Обернувшись, Данила увидел танки, принадлежащие сирийской армии. Они открыли огонь по невидимому противнику, и явно собирались перейти в контрнаступление.

Данила быстро огляделся по сторонам, ему совсем не улыбалось оказаться на пути движения тяжелой техники, независимо от того, чьей стороне она принадлежала. Но, кажется, он находился в стороне от пути, по которому могла двинуться армия. Взрывы звучали все интенсивней, и Беркутов затруднялся сказать, с какой стороны стреляли чаще.

– Внимание! Вы видите танки, принадлежащие сирийской армии, которые пытаются сдерживать атаку боевиков. Снова начались военные действия. Будет ли когда-нибудь мир на сирийской земле? И вообще, движение ИГИЛ, возможно ли его вообще остановить или же это необратимый процесс? Каково же приходится мирным жителям, чьи дома оказались в самой гуще событий? Кто даст им надежду, кто вернет им спокойную жизнь? Постоянный риск стать заложниками боевиков. А оказавшись заложниками, они фактически оказываются перед выбором, умереть или пополнить ряды боевиков ИГИЛ. А в случае отказа террористы угрожают убить их жен и детей. Еще бы, ряды боевиков редеют с каждым днем, а ИГИЛ нуждается в пушечном мясе. А это значит…

Оглушительный взрыв потряс все вокруг. Взрывная волна опрокинула видеокамеру на бок, и теперь она снимала бледно-голубое сирийское небо. Данила потерял равновесие, но с трудом удержался на ногах. Он почувствовал, как сердце лихорадочно заколотилось у него в груди, вызывая отдышку, и был уверен, что получил ранение. Но, к счастью, это было не так. Убедившись, что не пострадал, он бросился к видеокамере, опасаясь, что ее могло повредить взрывом. Взяв ее в руки, он нажал кнопку «стоп». Все, хватит съемок, нужно мотать отсюда, чтобы не остаться здесь насовсем. Кажется, тут становилось по-настоящему жарко. В любой момент какой-нибудь шальной снаряд мог залепить прямо в него. Или прицельный снайперский выстрел.

Зажав камеру подмышкой, Данила стал осматриваться по сторонам, ища наиболее удобный путь для отступления. Сирийская техника двигалась к окраине города, следовательно, ему нужно было идти куда угодно, только не туда. Некоторое время Данила размышлял, что лучше, направиться ли навстречу сирийской армии или же перпендикулярно ей и, в конце концов, решил, что второй вариант все же будет лучше. Снимать репортаж из горячей точки, так сказать из окопа, у него не было ни малейшего желания. Он вовсе не жаждал повторить судьбу Игоря Корнелюка и других журналистов, погибших на Донбассе.

Низко пригибаясь, Данила бросился бежать. Опознавательные надписи на его одежде и каске, свидетельствующие о том, что он представитель прессы, делали его фигурой нейтральной, а значит, безразличной для сирийских военных. Чего нельзя было сказать об ИГИЛ.

Ну вот, теперь, кажется, он в безопасности. Во всяком случае, он находится в стороне, как от движения военных, так и от зоны поражения. Снаряды разрывались примерно в километре от места его нахождения. Но все равно было довольно жутко, и так и казалось, что вот-вот шальной снаряд угодит прямо в него или разорвется рядом.

Он посмотрел в сторону базы сирийских вооруженных сил. Что делать, отправляться к ним, переждать здесь или что вообще? Больше всего Даниле сейчас хотелось сделать добрый глоток спиртного, но у него не было под рукой ничего подобного. Да, адреналин тот еще. Вот только получать его таким способом Беркутова совсем не радовало. Пусть бы Ростислав Морозов сам бы оказался на его месте, вот тогда бы он узнал, какой ценой дается этот самый адреналин. Пожалуй, самым лучшим сейчас будет отправиться в свой номер в гостинице, который ему арендовал Морозов, и в котором Данила даже не побывал. Вот там-то и можно будет спокойно расслабиться. Выпить изрядную порцию виски или просто отдохнуть, в ожидании обратного рейса.

Впрочем, нет, ему еще придется поработать над полученным материалом, довести его до ума, выложить в сеть. Но это уже мелочь, главное он будет подальше от зоны боев. В относительной тишине, и в такой же относительной безопасности. И, в этой спокойной обстановке, наконец-то можно будет поужинать. Ведь он не ел с самого утра. Хотя, то, что подают в здешних столовых и забегаловках назвать едой можно только с очень большой натяжкой.

В небе послышался гул самолетов. Это российские истребители шли на помощь сирийской армии. Совершенно неосознанным машинальным движением Данила вскинул видеокамеру на плечо, и принялся снимать авиацию. Да, здесь можно много чего наснимать интересного для потребительской массы. Событий хоть отбавляй. Но главное тут самому не остаться навсегда, не стать, так сказать, самому материалом для кого-нибудь из своих коллег-конкурентов, которые потом напишут про него, что еще один журналист отдал свою жизнь за свободную Сирию, до конца оставшись верным своему долгу военного корреспондента. Чихать он хотел на чувство долга. И не за какие интересы олигархов и вождей, помешанных на мировом господстве, свою жизнь отдавать не собирался.

V

В тексте упоминается запрещенная на территории российского государства группировка ИГИЛ.

Битва продолжалась, и даже набирала темп. О, как же громко и красиво это звучало. Но только со стороны. Данила Беркутов же предпочитал убраться отсюда как можно дальше. Все это снимать было хорошо издали, там, где тебя не достанут ни шальные пули, ни снаряды. Для рекламы, конечно же, было бы хорошо забраться на какой-нибудь БТР или танк. Но это было слишком уж рискованно. А деньги, которые ему платили, были недостаточно высоки, чтобы за них расстаться с жизнью. Да, собственно, о чем тут говорить, никакие деньги не стоили того, чтобы за них умирать. Как известно, мертвому деньги не нужны.

Продолжая держать камеру наготове, Данила стал отступать, но при этом зрителю могло показаться, что оператор специально отходит назад, чтобы дать как можно большую и обширную панораму происходящего. Постепенно движущая техника превратилась в игрушечные танки. То же самое произошло и с солдатами.

Солнце клонилось к горизонту, и скоро наступит момент, когда оно начнет садиться. И к тому времени, когда это произойдет, Даниле будет лучше находиться в номере гостиницы. Надо быть настоящим смертником, чтобы оставаться на улицах Сирии после наступления темноты.

Пока Данила размышлял над всем этим, он вдруг услышал женский голос. Обернувшись, он увидел сирийскую женщину, неопределенного возраста, и одетую, как показалось Беркутову, в какие-то лохмотья. Женщина что-то кричала и размахивала руками.

В первое мгновение Даниле показалось, что она пытается кого-то от чего-то предостеречь. Но в следующее мгновение он понял, что женщин кричит именно ему и, скорее, подзывает его, чем предупреждает.

Эх, жаль, что Данила не говорил по-арабски. Он, конечно, знал, несколько самых основных фраз, но этого было явно недостаточно для того, чтобы вести с кем-нибудь беседу.

Беркутов еще раз огляделся по сторонам, в надежде, что ошибся, и женщина обращается совсем не к нему. Но ни рядом, ни позади никого не было, а женщина продолжала кричать, махая руками, словно подзывая его к себе.

Данила указал пальцем себе на грудь, как бы спрашивая, действительно ли женщина обращается именно к нему, и та тут же энергично закивала головой. Стало быть, сомнений больше не оставалось. Что-то случилось? Женщине нужна помощь? Она ранена? Но, вообще-то, на раненую она не была похожа, уж слишком активно себя вела. И все же, по жестикуляции можно было понять, что женщина зовет на помощь.

Между Данилой и женщиной было несколько десятков метров, и Беркутов шагнул навстречу женщине. Но тотчас же остановился. Он отлично знал, в какой стране находится, как знал и то, что многие из жителей являются сторонниками ИГИЛ. И он наслышан о многих случаях, когда похищали и убивали корреспондентов. Вот только они сейчас находились на открытой местности, и нигде не было видно засады. Но кто знает, может эта женщина является шахидкой, скрывающая под своими балахонами пояс смертников. Стоит Даниле к ней приблизиться, как она нажмет на невидимую кнопку, и бац, Данила отправится на небеса, если они, конечно существуют, в чем Беркутов весьма сильно сомневался.

Хотя нет, пояс смертников, это, конечно же, перебор. Не такая уж он важная птица, чтобы тратить на него шахида. Тех обычно посылают в места большого скопления людей, а не тратят на одиночек. Ну, за исключением, разумеется, важных лиц, к которым Данила себя не причислял. И все же не факт, что этой женщине действительно требуется помощь.

Женщина продолжала кричать, звать Данилу, и указывать куда-то позади себя. Она что, хочет, чтобы я пошел туда, подумал Беркутов? Ну, уж нет.

Видя, что Данила не двигается с места, женщина быстрым шагом направилась к нему. Так, успел подумать Беркутов, кажется, начинаются неприятности. Он не питал иллюзий насчет внешности женщины, и знал, что под этой маской может скрываться какой-нибудь обученный агент, в совершенстве владеющий техникой рукопашного боя, и способный убить человека голыми руками.

Рука Данилы машинально сжала видеокамеру, ведь это было единственным, что худо-бедно могло сойти за оружие. Конечно, камера стоила больших денег, и на ней был записан репортаж, но собственная жизнь стоила дороже.

Женщина подбежала к Даниле и, схватив его за руку, потянула за собой. При этом она продолжала что-то говорить и указывать на ближайший дом. Э, нет, подумал Данила, уж что-что, а с тобой я никуда не пойду. Сейчас ты меня заманишь в подворотню, а там выскочат твои дружки с автоматами и все, мне конец. Либо убьют, либо сделают заложником. А, может, и еще что похуже.

Женщина продолжала тянуть Беркутова, и торопливо говорить.

– Вы говорите по-английски? – спросил Данила, изо всех сил упираясь ногами, и не позволяя себя тащить.

В ответ снова послышалась арабская речь. Ну, разумеется, женщина не говорила по-английски.

– Что вы хотите? Что вам нужно?

Он повторил эту фразу по-английски, и по-русски. Никакого понимания со стороны сирийки.

Выражение лица было просящим, а в речи женщины звучали умоляющие нотки. На миг Данила подумал, а вдруг там действительно кто-то нуждается в помощи. И его ноги сами собой двинулись следом за женщиной.

Женщина ускорила шаг, тянула за собой Данилу, и была явно недовольна тем, что он не торопится.

Данила, что ж ты делаешь, куда ты идешь, подумал Беркутов, сетуя на самого себя. Он бросил взгляд по сторонам, в надежде увидеть того, кто мог бы прийти к нему на помощь. Но никого не увидел. Случись сейчас что-нибудь с ним, этого просто никто не заметит.

Женщина тянула его к дому. Одно из двух, либо там засада, и тогда у Данилы будут крупные проблемы, либо там раненный и нуждающийся в помощи человек. Но, в этом случае, опять же, что может сделать Данила? Он не врач, хотя оказать первую помощь он сумеет. Надо думать, что женщина это тоже понимает. Тогда зачем она его тянет? Неужели это и вправду ловушка?

Но было уже поздно, женщина подтащила его к дверям дома. Данила успел заметить, что в окнах на первом этаже горел свет, а ведь на улице еще было достаточно светло. Это было подозрительно, но и обнадеживало, так как засады обычно устраивают в темноте.

Дом многоквартирный, но к высоткам не принадлежит. В лучах заходящего солнца он казался старым, почти древним, и напомнил Даниле бараки сталинских времен. Впрочем, жизнь в современной Сирии вряд ли многим отличалась от жизни в эпоху сталинизма. Такой же тоталитаризм.

Дворы и улицы не отличались чистотой. Кругом мусор и грязь. Там и сям валялось битое стекло. Кое-где в окнах можно было разглядеть испуганные лица, которые быстро исчезали, стоило Даниле бросить взгляд в их сторону.

Но ведь если дом многоквартирный, какая помощь могла потребоваться от него? Или же всему причина надпись «пресса» на его каске и бронежилете? Ее увидели и… И это значит, что с Данилой могло произойти что угодно.

Женщина тянула его внутрь здания, показывая куда-то рукой, и непрерывно что-то говоря. Подъезд, если конечно, место, где оказался Беркутов, можно было назвать подъездом, был завален всяким хламом, и ему приходилось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы ни обо что не споткнуться.

Женщина ввела его в какую-то комнату, освещенную лампой без абажура, одиноко болтающейся под потолком. В комнате, можно сказать, совершенно не было никакой мебели, и выглядела она почти как бомбоубежище. Голые стены, голый пол. У противоположной от входа стены, на каком-то не то матрасе, не то одеяле, лежал человек, возле которого хлопотали мужчина и женщина арабского происхождения. Лежащий был раздет до пояса, и грубо и наспех перевязан. Повязки были наложены и на груди, и на боку, и на шее. Видимо, несчастному сильно досталось. Очевидно, он попал под сегодняшний обстрел. Неподалеку от раненого, на полу, лежали его верхняя одежда, бронежилет и каска, на которых красовалась надпись «пресса».

Господи, да ведь это же журналист, такой же, как и он сам. Так вот почему его позвали. Женщина, очевидно, увидев такую же надпись на Даниле, решила, что раненый является его коллегой, и поэтому позвала его. Что ж, во всяком случае, кажется, Даниле здесь не угрожает опасность, как он того опасался. Но кто этот корреспондент, на какую страну работает?