Текст книги "Неприятно познакомиться, ведьма (СИ)"
Автор книги: Анастасия Зарецкая
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
На кроссовки в этот момент было лучше не смотреть. Я, конечно, передвигалась со всей аккуратностью, но аккуратность – понятие растяжимое, а при наших условиях ещё и неосуществимое. Вернусь домой – постираю, а лучше выкину. Хотя выкидывать жалко…
Картошка осталась позади, впереди распростерлись грядки и клумбы с цветами. Я прошла мимо виктории, остановилась. Съела пару размокших от дождя ягод. Вон и трава уже полезла, сорняки. А ведь всего лишь день пасмурная погода постояла! Или они были прежде? В любом случае, нужно было от них избавиться. Присев, я выдрала из земли одну травинку, вторую, третью… Очнулась, когда грядка начала заканчиваться, а грязь перешла на джинсы и кофту. Про кроссовки лучше не вспоминать.
Вот так трудоголик!
Но сдаваться было уже поздно, поэтому с прополкой этой грядки я закончила. Освобождая мир от очередного сорняка, чихнула. Прядка волос упала на лицо, и я, простая девица, заправила ее за ухо. Грязь с пальца осталась не только на волосах, но и щеку задела. Так мир вместо сорняка обзавелся индиянкой.
А, когда я, не останавливаясь, приступила за морковку, на крыльце, что вело из веранды на огород, а не к калитке, появилась тетя. Она осмотрела огород и почти в первую секунду этого осмотра заметила меня, как я под грязь ни шифровалась. Тетя всплеснула руками, а потом воскликнула:
– Яна! Ты захотела заняться огородом?
– Оно само, – отозвалась я, выпрямляясь.
– Мы тебя уже потеряли, – тетя покачала головой. – Влад пошел искать… – Разглядев мой внешний вид, тетя всплеснула руками и добавила: – По-моему, тебе надо отмыться.
– Надо… – отозвалась я.
И пошла в дом. Правда, разуваться пришлось на первой ступеньке крыльца. Не потому, что тетя сказала, а потому что мне самой было стыдно заявляться в такой обуви на чистой веранде.
Влада в доме, действительно, не было. Зато был Пашка, который с важным видом принялся мне что-то рассказывать. Тетя забрала у меня грязную одежду, не разрешив остаться даже в майке, и я, надев домашнее платье, по тетиному поручению пошла на кухню. Поручили мне сделать салат.
И сидела я, крошила помидоры – ягода, сочный многосемянной плод, и огурцы – тоже сочный и многосемянной, но тыквина. А ещё лук, но это вообще про другое. Успела и биологию повторить, и Пашку послушать… А когда приготовление салата подошло к концу, вернулся Влад. Без меня. Потому что я уже была здесь!.. И я же встретила его, когда он вошел внутрь. Прямо как любящая жена. Одетая в почти халатик.
– Здравствуй, Яна, – оставался в своем стиле Влад. Или в стиле недовольного мужа, встречающего жену с вечеринки. – И где ты ходила?
– Так, – отозвалась я, – гуляла.
– А я встретился с тем твоим белым другом, – признался Влад. Он как раз посмотрел куда-то в сторону, поэтому увидеть выражение его глаз я не смогла.
– С Яром… славом? – уточнила тихо.
– У тебя есть здесь ещё какие-то белые друзья? – Влад хмыкнул. Между прочим, не так уж он был далек от правды. – Он передает, что искал тебя. И продолжил бы поиски, но сейчас у него какие-то там дела. Поэтому он надеется встретиться с тобой завтра, – явно цитировал маг.
В том, что я тоже искала Яра, я признаваться не стала.
– Спасибо, – улыбнулась. – Круче, чем магпочта. – И, чтобы перевести тему разговора, произнесла: – А я приготовила салат. Много салата. Будешь?
– Буду, Яна, – отозвался Влад, встречаясь со мной взглядом. – А этот Ярослав, он?..
Колдун замолчал, но на этот раз в глазах у него я смогла прочитать вопрос. Похоже, Влад хотел спросить, что нас связывает. Больше, чем несколько встреч?.. Значит ли Яр что-то для меня?
Мы пошли в кухню, больше не возвращаясь к этой теме.
«Ты для меня ничего не значишь».
«Но почему тогда ты плачешь?»
Наверное, этот наш разговор был очень важным, потому что я смогла посвятить ему все свои мысли сегодняшнего дня и вечера.
***
Приближалась полночь.
Я лежала на диване, закрыв глаза. Меня окружало тепло – воздушная прослойка между мной и одеялом. Мысли, как желатин, постепенно застывали. Кажется, я засыпала. Вот-вот заснула бы окончательно.
Но сон резко улетучился, когда я услышала стук в окно. Он был тихим, но уверенным. И звучал намеренно. Это не подгоняемая ветром ветка. Да и откуда тут взяться такой ветке? Окно ведь выходит в палисадник, и днем из него можно видеть деревенскую улицу.
Я распахнула глаза.
Ещё не поднимаясь с кровати, я прекрасно все поняла.
Нечисть.
Она вернулась.
Глава 15. Ночью
В самый неподходящий момент я всегда волнуюсь. Вот и сейчас. Я лежала на кровати, как статуя, дышала через раз. Сердце зато стучало в два раза быстрее, чтобы гармонию не нарушать. Судорожно думала о том, что делать, и в этот же момент мне захотелось чихнуть.
Черт-те что, а не организм.
Прятаться с таким дурацким организмом было не то что ненадежно – просто глупо, поэтому я уверенно сползла на пол. Сил оказалось так себе. Кажется, я все-таки хотела заболеть по-настоящему: горло першило, в ушах шумело, будто я находилась во взлетающем самолете. М-да, самолет…
В моменты, когда человеку плохо, он частенько становится ко всему безразличным.
Вот и у меня сейчас. Сердце чуть успокоилось, выровнялось дыхание. Я стояла на полу почти уверенно, и это радовало. Памятуя, что не следует находиться спиной к врагу – а я стояла полубоком – я развернулась, чуть покачнувшись, и взглянула на окно.
И мое сердце остановилось, мое сердце замерло, потому что никого по ту сторону стекла не наблюдалось. Ну и веток тоже, поэтому звук все же производил кто-то живой. Малышня, что ли, приколами страдает? Ещё б из-за какой-то малышни я, больная и расстроенная, с дивана вставала!
И я грозно направилась к окну, грозясь разбудить весь дом. Подошла. Но глаза к темноте ещё не привыкли, поэтому в моем восприятии за окном по-прежнему находилась пустота. Или там действительно была пустота, освещенная светом уличного фонаря. Но сдаваться так просто – это не в моем стиле, совсем не в моем.
Отодвинула штору и повернула пластиковую ручку на девяносто градусов против часовой стрелки. Осталось лишь потянуть на себя – и окно открыто.
А за ним – холодный, совсем не летний, воздух, мелкий моросящий дождик, грозные тучи, накрывшие темное небо одеялом, тусклый свет в чьем-то окне. Надеюсь, не в Колином.
А под ним – парень, внимательно наблюдающий за мной.
И белые блики, отраженные в его светлых глазах.
Чтобы прогнать видение, я пару раз хлопнула глазами.
Все-таки чихнула.
Видение не прогонялось.
А парень этот выпрямился, вставая напротив покрывшейся мурашками меня. В черной ветровке, с прилизанными из-за дождя волосами… Но все равно волнистыми. Не выдержав, я протянула руку на ту сторону и пригладила левую сторону.
Волосы не выпрямились, зато выпрямилась я. Ночное платьице у меня, как я уже говорила, не слишком открытое, но тоже ничего так. Особенно когда наклоняешься вперед. Мне светить нечем, я же не фонарь, и все-таки.
– Привет, что ли, – отозвался Яр.
Не здороваясь, я отозвалась:
– Только не говори, что ты рыцарь, который спас меня от нечисти-дракона. Потому что когда ты, – мои глаза наверняка зло сверкнули, я вообще люблю ими сверкать, в отличие от, – начал долбиться в окно, маг, я решила, что это именно она!
– Прости, что напугал, – отозвался белый.
– Издеваешься? – полюбопытствовала я. Закашляла: не то от возмущения, не то из-за больного горла.
Яр помотал головой из стороны в сторону, и капли с его волос попадали на плечи. И это не учитывая то, что дождь до сих пор продолжается. Я тяжело, ну очень тяжело вздохнула – привет мокрому чудовищу в чистой комнатке – но все же произнесла:
– Прыгай. Мне на тебя жалко смотреть.
И покосилась на сухой пол.
– Приглашаешь? – поинтересовался Ярослав.
– Зачем-то же ты приперся, – ответила бесцеремонно. – И с моей стороны будет невежливым отправить тебя в обратную дорогу. Не очень тут и близко. Но вот если о твоем появлении, белый, узнает моя тетя, то, дорогой, с ее стороны выгнать тебя будет самым милосердным решением, что можно придумать.
– Понял, принял.
И он залез на подоконник, чуть не скинув горшок с фикусом. Господи! И это я себя ещё лишенной грации считаю.
Он почти спрыгнул с подоконника, как я предупредила:
– Разувайся. – Посмотрела на грязные кроссовки – а ещё белым называется! – и добавила: – Обувь можешь скинуть на улицу. Потому что себя мне ещё жальче. Кому придется потом все отмывать?
Ярослав повторно понял, и принял, и действительно разулся. А ещё действительнее скинул. Туда, на улицу, да. Ну и ничего страшного: тут скат крыши есть, небольшой… Сантиметров пять. Да и куда несчастным кроссовкам промокать ещё больше?
Пока Ярослав снимал куртку и, не решившись отправить ее следом за кроссовками, расстилал на подоконнике, я захлопнула окно, но развешала шторы, чтобы внутрь проникало больше света от фонаря, сбегала к ведущим дверям в зал и проверила, хорошо ли они закрыты. А потом произнесла, но уже гораздо тише:
– А ещё здесь, между прочим, Влад.
Ярослав с намеком посмотрел на диван, но комментировать ничего не стал. Вместо этого заметил:
– Мы с ним уже сегодня встретились.
– Знаю.
– Неужели черный друг все-таки признался? – Яр вскинул брови.
– А не должен был признаваться? – вопросом ответила я. – Друг он на то и друг, чтобы…
– Быть черным? – предположил Ярослав. И откуда в нем столько энергии? Кислорода, что ли, по дороге перенюхался? – Ладно, не сердись, – отозвался он. – Вообще-то я толерантен к представителям других групп. Я не расист.
– Ты просто дурак, – заметила я. – Но вообще, не-расист, что-то мы с тобой ролями поменялись: я с рассветом пришла, будто вся такая добренькая, а ты, вон, в темноте. Чтобы белому магу заявиться под покровом ночи, нужна, как минимум, очень важная причина. Выкладывай.
И я в ожидании взглянула на него, прикоснувшись ко лбу. Вроде бы, без температуры. Пока.
Ярослав потрепал волосы, которые тут же принялись косплеить водопад, и обтер мокрую руку об мокрые же джинсы. Потом посмотрел на меня – в ответ. И я еле удержалась, чтобы не подойти ближе – захотелось лучше видеть его лицо.
В темноте оно открывалось с новой стороны. Глаза горели серебром. Губы очертились и стали очень мужественным.
Но вместо того, чтобы совершать подобную глупость, я подошла к ночнику. Включить его не решилась – нечего привлекать лишнее внимание. Сделала несколько шагов рядом с ночником, сейчас совсем бесполезным, а потом села на расположенное около окна кресло, освещенное белым светом фонаря.
Яр, облокотившийся на подоконник, отвернулся к телевизору и произнес просто:
– Я придумал.
– Что именно?
– Что делать.
– Что делать? – переспросила я. Дыхание на секунду перехватило. Я ведь сама задавалась этим вопросом целые сутки, начиная со вчерашней – или уже сегодняшней? – неудачи. – Ты про… м-м-м…
– Про дракона, – Яр хмыкнул. А потом продолжил и дальше пристальнее разглядывать стену.
– Что ты хочешь там увидеть? – не выдержала я.
– Время, – признался белый.
Я посмотрела в ту же сторону, чуть прищурилась и уже через пару секунд сказала:
– Без двадцати полночь.
– Благодарю, – он кивнул. – Не такая уж это и ночь. А хотя… – и он окинул меня взглядом. Организм, тот самый, который черт-те какой, заставил щеки покраснеть. Хорошо, что некий белый господин в темноте видит не очень хорошо! – Теперь могу разглядывать тебя.
– Счастье-то какое… – пробормотала я. – Так что ты придумал?
– Вот смотри, – произнес Яр. Я во все глаза уставилась на него, но ничего, требующего внимания, не заметила. Тогда Ярослав поморщился, махнул рукой, видимо, призывая больше не смотреть, и продолжил: – Твой дракон состоит из черной магии, так?
– И что с того? – нахально отозвалась я.
– Но не полностью. Как я понял, в нем есть примесь белой. Которая моя. Правильно? И с того, – припомнил он мне мою фразочку, – следует, что победить его можно, используя только обе магии. Верно?
– Не сказала бы.
– Верно, – не услышал меня Ярослав. – И делать это надо ближе к рассвету. Когда одна сила…
– …сменяется другой. И в этот момент они обе слабы, потому что одна сила заглушает другую, – процитировала я строчку из моего чернокнижного учебника. – Об этом ты хочешь мне сказать?
Мы вновь взглянули друг другу в глаза, и Яр медленно кивнул.
– Не такая уж ты и глупенькая, какой пытаешься себя показать, – заметил он.
– Я никогда не пытаюсь показать себя «глупенькой».
– …Хотя среди вас, девушек, бытует мнение, что вы привлечете больше парней, если будете глупенькими. Мол, с умной девушкой мужчина чувствует себя неполноценным.
– Что-то тебя к ночи в философию потянуло, романтик, – умилилась я, элегантно облокачиваясь на ручку кресла. – Так и быть, впредь я промолчу, чтобы ты не ощущал себя ущербным. Так что там с нечистью, Ярик?
– Лучше табуреткой, ведьма, – поморщился он. – Лучше табуреткой. А насчет дракона… – Ярослав обернулся и посмотрел на дождь. – Если ты нормально себя чувствуешь, предлагаю утром прогуляться до родного леса.
– Нормально, – отозвалась я, – но…
И я замолчала.
– Восстановилась не до конца? Вчера я обещал наведать тебя утром, но, как оказалось, по утрам ты предпочитаешь находиться вне дома.
– А я по утрам в гости к белым магам хожу.
– Честно? – удивился Яр.
– Нет, конечно. Я на самом деле утром была дома, но спряталась от тебя в подполье. А теперь вернемся к нечисти, – перевела тему я. – У меня все… м-м-м… в порядке, но я физически, кажется, заболела.
– Вылечить? – предложил вдруг он.
Я отрицательно помотала головой.
– К белой магии предпочитаю не прибегать. И душой твоей дурацкой в тот раз воспользовалась только по случаю крайней необходимости, так что не возмущайся. Меня вот что больше беспокоит. Это, во-первых, не заболеешь ли после вечерних прогулок ты… – Я поднялась с кресла и приблизилась к Яру, оперлась на тот же подоконник, что и он. Впрочем, в этой комнате было не так уж и много подоконников. – А во-вторых… С чего ты взял, что все получится?
От окна пахло ночной прохладной и дождем. А эти запахи я очень любила.
– Я не заболею, Яна, – отозвался Ярослав серьезно. – Меня не так-то просто сломить. А в успех нашего похода я уверен.
– ЧСВ ещё никому не сыграло на пользу, – пробормотала я.
– Это не ЧСВ, – заметил Яр. – Хотя, может, немного и оно. Но вообще про дракона я кое-с-кем проконсультировался…
– Той самой белой?
– Угу. Так вот, все должно получиться.
Я тоже так думала. В последний из своих походов к нечисти. Пожалуй, не стоит напоминать, как все закончилось. Причем и в этот последний – второй – раз я была не одна.
– Не буду спрашивать, зачем тебе это надо. Я, кажется, уже спрашивала. И поняла, что ты немного с приветом. Не проще ли свалить решение этой задачки на меня, виновницу торжества? Спрошу другое. Может, тебе лучше стоит предложить это Владу?
Ярослав покачал головой:
– Толерантность толерантностью…
– Понятно, – прервала его я. – Ладно. – Помолчала пару секунд, а потом продолжила: – Окей, давай попробуем, раз уж все указывает на успех. Но при условии, что обратно ты понесешь меня на руках, потому что я больной человек.
– На руках? – удивился Ярослав. – А твой парень будет не против?
– Какой ещё парень?
– Который черный друг.
Я нервно хихикнула – уж очень оказалось актуально – и напомнила:
– Друг – он на то и друг…
– Вы правда не встречаетесь? – уточнил Ярослав. Я покивала, и тогда он продолжил: – Ваш диагноз ясен: неразделенная любовь.
– Помолчи лучше, а, – попросила я. – Не хочу я это обсуждать. Я ни с кем не встречаюсь и не буду, понятно? А что там с Владом… Он – человек взрослый, сам решит, что ему нужно. И сейчас есть темы для обсуждения куда более важные. Когда встречаемся? Этим утром?
– На рассвете, – Ярослав кивнул.
– Ладно. Я приду к тебе за час до. Хотя бы раз в свое время… – слабо улыбнулась я. – Открыть не забудь.
– Договорились, – отозвался он. – Знаешь, ведьма…
И Ярослав шагнул вперед, невесомо обнимая меня за плечи. Наверное, боялся намочить.
У меня создалось такое впечатление, будто я оказалась под плащом ночи. А дальше произошло нечто ещё более невообразимое: Ярослав поцеловал меня в лоб. Как будто я была маленькой деточкой, а он таким взрослым и независимым.
Как будто, но…
Зачем он это сделал? Не решил же воспользоваться шансом на несчастье под кодовым слоем «ведьма»? Но я б никогда не согласилась на такое. В смысле, на какую бы то ни было тесную связь с белыми магами. Я бы никогда не подумала так сделать. Лично я – никогда.
Пока я потрясенно смотрела на него, не в силах сказать что-либо, Ярослав заметил:
– К утру тебе станет легче.
– О, да, – пробормотала облегченно. Ответ нашелся: магия. Всего лишь магия. И это очень хорошо. – Надеюсь, после такого лечения чудесный фикус с подоконника не завянет?
– Ты знаешь о белой магии не так много, как хотелось бы, ведьма, – заметил Яр, отходя назад. – Так что мы с тобой в расчете.
– Оке-е-ей, – протянула я. – Что бы делать, лишь бы на руках не таскать. Совсем белые разленились.
И я потянулась к оконной ручке, чтобы, в конце концов, выпроводить нежданного гостя. Можно было и через дверь его отправить, милосердие проявить, но ведь он босой. А босиком отправлять домой будет жалко. Даже если он белый. Мне Валентина Викторовна не простит.
Через распахнутое окно в комнату влетел мороз, и я обняла себя за плечи, кивнула Ярику:
– Порыбачить не хочешь?
Он поморщился, но все же наклонился и взял кроссовки. Брезгливо на них взглянул – я еле удержалась, чтобы не прыснуть, – сел на подоконник, свесив ноги на улицу, и стал обуваться.
– Вот так дурачок… – протянула я.
– Что такое?
– Ты мог бы написать мне, скажем, во ВКонтакте, и все сообщить. А не переться сюда. Двадцать первый век, как-никак.
– Как я тебе напишу, если я не знаю твоей фамилии?
– Заболоцкая. Яна Заболоцкая, как у поэта.
– Я его знаю, – признался Ярослав. И внутренний философ вновь о себе напомнил: – Может, этот твой поэт тоже был магом? И поэтому писал стихи талантливо. «Что есть такое красота…».
– Не могу сказать с точностью. Насколько знаю, мы с ним всего лишь тезки. А ещё у меня туго со стихами. Да и вообще, что-то мне подсказывает, что поэзия должна быть связана с белой магией. Как мы, такие злые черные, можем нести в мир что-то светлое и возвышенное? Хотя, пожалуй, мы лучше зацепим за душу. И вгоним в депрессию. Поэзия декаданса, все такое. Как считаешь, белый?
– Ну-у-у… – протянул Ярослав, сосредоточенно завязывая шнурок кроссовки.
– Ещё одно «у», и я решу, что ты поэт, – пошутила я. Яр отвернулся в сторону, так что, скорее всего, в шутке была доля правды.
Как будто я его в наркоторговле обвинила, ну! Поэзия – это ведь так здорово. Есть у меня одно любимое стихотворение, но оно не про красоту. Ну или только если красоту души. Или ее безобразие. И создать что-либо подобное я не смогу никогда.
Создавать нечто прекрасное – процесс очень хрупкий, и он требует гораздо большей отдачи души, чем заклинание.
Он требует душу целиком. Ведь тот, кто когда-то стал настоящим творцом, уже не станет обычным человеком. Прекрасное никогда его не отпустит.
Мы распрощались. То есть, как распрощались… Ярослав бросил «пока» и скрылся за пеленой дождя, я же сказать ничего не успела.
Ну и правильно, я обычно не прощаюсь.
А потом я закрыла окно, привела в порядок шторы и тихо легла на кровать. С такими занимательными разговорами совсем забыла об осторожности. А если кто-то проснулся? Влад, например. Стоял и слушал, о чем мы говорил. Прямиком с того момента, когда речь зашла про гипотетических парней.
Не выдержав, я поднялась с дивана, подошла к дверям из зала и выглянула в коридор. Никого не было. Покинула зал, прошлась до кухни. Пашкина комната оставалась приоткрытой, как и было с вечера. Тетина тоже. И никого ни в кухне, ни в коридорах.
Все хорошо. Надеюсь. Все-таки ноги у Влада действительно длинные.
Я вернулась в зал и залезла в смартфон, чтобы поставить будильник. Интуиция интуицией, но больной человек и проспать может. А будет очень некрасиво, если я не приду. Мы ведь договорились. И обещания я обычно выполняю.
Спрятала смартфон под подушку и хлюпнула носом.
Спать мне оставалось четыре часа. Или уже меньше? Яр любит поболтать, а я просто обожаю размышлять перед сном. И это при том, что обычно ложусь поздно. Впрочем, к короткому сну я уже привыкла…
Я прикрыла глаза, уверенная в том, что не усну.
Но уже через секунду сознание покинуло мое тело.
***
«Жу-жу, жу-жу, жу-жу».
Вот, чем встретило меня это утро. И ладно бы, если бы я уснула на полянке, в окружении всяких там клеверов, и сейчас надо мной пролетали, как маленькие вертолеты, пушистые шмели. Но нет: я до сих пор лежала на диване, в зале тетиного дома, и под подушкой усердно жужжал смартфон.
Я на ощупь выключила будильник и села, прислонившись к спинке дивана.
Итак, сейчас мне нужно по-быстрому собраться и смотаться из дома.
Я широко зевнула, раскрыла наконец-таки глаза и попыталась подняться. Голова чуть шумела, но в целом я чувствовала себя сносно. И это не из-за беломагических приемчиков целительства. Меня, может, тоже сломать трудно.
Размышлять было некогда, как и медлить. И я принялась переодеваться. Надела единственные джинсы и единственную теплую кофту, всю ту же, тетину. Как попало связала волосы в хвост. А потом осторожно вышла в коридор и скользнула в туалет. Естественные потребности, как-никак… После туалета решила заглянуть в ванну и застряла там. Ну не могла же я идти на бой с нечищеными зубами? Как-то это некультурно.
Пока я проводила все эти процедуры, дом оставался спокойным. Спала тетя, спал Пашка, спал Влад. Ну, я так думала. Когда я закончила чистить зубы, шума в коридоре не было, поэтому я повернула дверную ручку и безалаберно вышла в коридор.
И чуть нос к носу не столкнулась с Владом.
Он стоял у арки, ведущей в прихожую, и смотрел на меня. С короткими растрепанными волосами, в широкой футболке и бриджах. Против меня – тоже растрепанной, но готовой покинуть дом с минуты на минуту.
Темные серые глаза следили за каждым моим движением.
Бежать было некуда, поэтому я просто стояла и смотрела на него. Ещё бы! За ночь уже со вторым парнем наедине остаюсь. И, судя по взгляду, этому тоже от меня что-то надо.
Высокий, статный, с красивыми скулами и бледной кожей. Настоящий аристократ. И, как утверждает общественность, неравнодушный к… ко мне. Пусть это останется только слухами! Пусть намеки превратятся в шутки! Пусть…
Ведь я создана для чего-то другого, хотя не знаю, для чего именно. Но точно уверена, что ни для кого.
Я виновато улыбнулась, и тогда Влад произнес тихо, но твердо:
– Яна, куда ты собралась?
– Понимаешь… – начала я.
Но что я ещё знала, так это то, что при таких обстоятельствах никуда мне уйти не удастся. Влад не отпустил бы меня одну на очередное сражение. И даже с Ярославом не отпустил бы. Он знает, как я не люблю белых магов. А ещё не любит их сам.
И терпеть не может, когда они завладевают моим вниманием?
Признаться во всем? Остаться дома?
Тогда я нарушу обещание, что дала этой ночью.
Обмануть Влада? Тогда я сломаю доверие, установившееся между нами. В последнее время оно и без того хрупкое, как лед у кромки лужи.
Но колебалась я недолго.
Медленно подошла к Владу, словно птичка, которая сама летит в клетку. Осторожно обняла его за пояс и прошептала тихо:
– Прости меня, Влад, хорошо?
– Что ты имеешь в виду, Яна? – отозвался он напряженно, чуть касаясь моих предплечий.
– Ты бы, конечно, все понял. Понял, если бы я тебе рассказала. Но я не могу рассказать, Влад, понимаешь? Я не могу рассказать. Ты обязательно обо всем узнаешь, но уже позже, когда дело будет сделано.
Влад удивленно взглянул на меня.
– Что ты задумала?
Я улыбнулась вновь… а потом поднялась на цыпочки и потянулась к его губам. Влад склонился ко мне, и наши губы соприкоснулись.
Это был первый в моей жизни поцелуй. Впервые чужие губы коснулись моих. Сердце трепетало, будто он был настоящим. Поцелуй-признание. Поцелуй-шанс.
Но это был поцелуй-обман.
Я неумело целовала Влада, а он с теплом целовал меня в ответ. Но вся суть заключалось в том, что Влад отдался этому поцелую полностью, а я в это время тянулась к его душе. Переплетала ее с частичкой своей собственной.
В такие моменты – такие откровенные моменты, заставляющие волноваться – человек всегда наиболее слаб. Поэтому провести небольшой ритуал мне все же удалось.
Когда привязка установилась, я уверенно отклонилась назад, взглянула в затянутые пеленой глаза Влада и произнесла:
– Пожалуйста, Влад, иди спать.
Он покорно кивнул. И против моей – своей – воли напоследок мазнул губами по моей щеке. Но после он все-таки, больше не сопротивляясь, развернулся и пошел в комнату Пашки.
Когда он скрылся в Пашкиной комнате, скрипнул пол. Надо будет сказать отцу, чтобы посмотрел, что не так. Ведь даже самый хороший дом порой настигает какой-нибудь недуг.
Но я почти сразу выбросила эту мысль из головы. Сейчас есть вещи гораздо важнее. Вещи. Важнее.
Губы пульсировали, и щеки продолжали гореть.
Разве вещи могут быть важнее чувств?
Постояв ещё пару секунд на месте, я вздохнула, коснулась рукой горячей щеки – того места, куда Влад поцеловал меня только что, – и, не медля больше ни секунды, прошлась по коридору и вышла из дома.
Меня ждал маг. Ещё один. От одного я сбежала к другому. И какой я достойный человек после этого?
Дождь закончился. Но оставил после себя запах озона, мокрую траву и выкрашенные в темный цвет камни. Кое-где начинали тухнуть фонари. Скоро небо начнет приобретать светлые оттенки. Надо поспешить, чтобы успеть. Главное, чтобы мы сделали все до того момента, когда солнце полностью выплывет из-за горизонта.
Главное, чтобы мы все сделали.
А чувства… Что ж.
Чувства в любом случае навсегда останутся со мной.