Текст книги "Не могу ненавидеть тебя (СИ)"

Автор книги: Анастасия Савицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Глава 31

5 лет назад…

Каждую ночь мой телефон разрывается от сообщений и звонков. А сердце разрывается от боли. Каждую ночь я продолжаю игнорировать их, а вот с болью так не получается. Она настолько сильная, что невозможно дышать, звучит это глупо, но это так. Нужно время чтобы ослабить ее, и много времени. Но сейчас это невозможно.

Каждое утро, я хватаю свой телефон и просматриваю сообщения, купу сообщений, полученных за ночь. Я уже молчу о голосовых, оставленных после не отвеченных звонков. С каждым новым днем, содержания посланий не меняются. Просьбы ответить и вернуться, думаю не прекратятся никогда.

Я оставил их. Бросил, не сказав ни слова, но у меня не было выбора. По крайней мере в тот момент. Я до сих пор не осознал все происходящие. Тяжело смериться с тем, что пришлось переехать на другой конец света, бросить все близких людей и остаться почти в одиночку со своими внутренними демонами. Но я не могу ничего исправить и не хочу. Да, я совершил ошибку, но я не считаю ее таковой. Такие люди, как он, должны гореть в аду.

– Давид, ты проснулся? – спрашивает бабушка, стоя за дверью.

– Да, сейчас спускаюсь.

Как же я ненавижу это имя. Для бабушки и дедушки я не Дэвид, а Давид, и это отвратительно. Они даже и знать не хотят такое имя, для них в Испании существует только одно – Давид.

Я нахожусь в Испании уже почти полгода, но я так и не нашел постоянную работу и съемное жилье. Я не думал, что это окажется настолько сложно. Но это еще цветочки по сравнению с проблемами социализации. Первые месяцы мне было чертовски тяжело привыкнуть к постоянному разговору на испанском. Иногда в моей речи проскакивали слова на английском, и дедушка смотрел на меня как на прокаженного не понимая, что я говорю.

В Испании мало кто знает английский и это только все усложняет. Из-за отсутствия практики, я забыл его напрочь. И когда я выхожу из дома всегда держу под рукой переводчик. Это чудо средство спасало меня миллион раз, надеюсь человек, который придумал его, нашел покой на небесах и отдыхает в раю.

– Доброе утро, – захожу я в столовую.

– Доброе, внучок, – улыбается бабушка, – Я приготовила завтрак.

– Спасибо.

Поев, я отправился на пробежку, сидеть в четырех стенах 24 часа и 7 дней в неделю не лучшее развлечение, но другого я себе позволить не могу. И меня нет здесь друзей, а специально искать я не собираюсь, как и задерживаться тут. Отец сказал, что все это затянется максимум на год так что новые друзья мне не к чему. Не хочу заводить новые знакомства, а потом резко обрывать, да и будет лучше держаться от всех подальше. Никто из родственников не знает настоящей причины моего прилета сюда. И лучше сохранить это в тайне и от посторонних мне людей тоже.

Вернувшись домой, я сразу же закрылся в своей комнате с телефоном, полным голосовых сообщений. Мое сердце забилось быстрее, как только он оказался в руке. За эти полгода я так и не смог научиться игнорировать эти сообщения и думаю никогда не смогу. Это единственный способ услышать их голоса, хоть они и причиняют мне боль.

Открываю окно с голосовыми сообщениями и их число меня ничуть не удивляет. 12 записей мне предстоит услышать сегодня. Сколько от кого я еще не знаю, но уверен, что большинство от Анаис.

Включаю самое первое и в динамике слышу тихое дыхание.

– Привет, это снова я, – говорит она шепотом, – Я все еще надеюсь, что ты ответишь мне, но видимо зря.

Звонок обрывается, а сердце разрывается. Но я не обращаю на это внимание и включаю следующую запись.

– Никто не говорит куда ты уехал, все лишь смотрят на меня долбаным сочувствующим взглядом и произносят одну и ту же фразу: "Прости".

Она шмыгает носом и делает длинную паузу. Я уже собираюсь останавливать запись, думая, что на этом конец, но она начинает кричать.

– Почему ты не отвечаешь? Почему ты игнорируешь меня? Что происходит? Ответь!

– Прости меня, детка.

Это все, что я мог вымолвить.

– Дэвид, мать твою! Ты ответишь? Я уже со счету сбилась какой раз тебе звоню и попадаю на долбанный автоответчик.

Мария… еще ни одно сообщение не начиналось с "Дэвид, мать твою" будто это какой-то ритуал или заклинание, которое поможет ей услышать мой ответ.

Так сообщение за сообщением они просят меня ответить. А я как больной придурок улыбаюсь тому, что они кричат на меня. Я думал, что сегодня обойдется без записей, разрывающих мое сердце и душу, но я ошибся. Последние 3 сообщения от Анаис, обкатили меня новой волной боли и терзаний.

– Я прошу тебя вернись, – плачет она, – Ты мне нужен, Дэвид, очень нужен. Я не могу без тебя. Пожалуйста…

Сигнал оповещает о том, что запись закончена, и я вздыхаю. Не даю себе времени отойти от предыдущего сообщения и запускаю следующее. Я самый настоящий мазохист.

– Я каждое утро просыпаюсь с мыслью, что это всего лишь сон. Но как только я беру телефон и вижу десятки сообщений, на которые ты не ответил понимаю, что это реальность. Реальность, которая убивает меня. Меня все постоянно спрашиваю, что мне нужно, и когда я отвечаю им, они лишь вздыхают и отводят взгляд. Потому что то, что мне действительно нужно так это ты.

Я не могу это слушать. В ее голосе столько боли и страданий, столько надежды и веры. Прижимаю телефон к груди и представляю, как бы прижимал ее хрупкое тело, содрогающееся от рыданий.

– Ты мне нужен, Дэвид. Я прошу тебя, вернись. Мне нужен ты, твоя поддержка и любовь. Я не справлюсь без этого. Пожалуйста, – она переходит на шепот, – Не оставляй меня, не бросай меня, Дэвид. Ты тот, кто научил меня любить. Ты – первый и единственный. Я люблю тебя и буду любить всегда.

Последние слова было трудно разобрать, а ее плач резал по живому. Если бы я только мог, я бы прямо сейчас вернулся к ней, обнял и никогда не отпускал. Но жизнь настоящая стерва, она душит нас и видимо ей очень весело за этим наблюдать. Если бы я только мог пропустить эту черно-белую часть жизни. Рядом с Анаис все было по-другому, все было намного ярче и прекрасней. С ее появлением моя жизнь перевернулась на 180 градусов. Она внесла в нее много красок и самое главное любовь. Я всегда буду благодарен ей за это. Она стала для меня тем самым лучиком света, который до конца жизни будет согревать меня своей любовью.

– Я тоже люблю тебя, детка. Ты – моя жизнь, моя – судьба, мой – кислород. Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить и буду любить всегда. Всегда и навечно.

Каждое произнесенное слово я готов был выкрикивать с неистовой силой, лишь бы она это услышала. Услышала, как я люблю ее, как не смогу без нее и что буду любить вечно. Я уже хотел написать ей об этом, но остановил себя. Как только я вернусь я ей обо всем расскажу и буду надеяться, что она простит меня, ведь я молчу ради их блага. Со стороны это выглядит очень глупо, я делаю им больно своим молчанием, заставляю их переживать. Но если я отвечу им, я не смогу сидеть здесь, не смогу находиться так далеко от них. А возвращаться домой мне на данный момент запрещено. Я навлеку на свою семью и близких проблемы, а их и так сейчас хватает.

– Почему все так сложно, – вздыхаю я.

Мои сегодняшние планы ничем не отличались от предыдущих. Как только стрелки часов перевалили за десять вечера, я направился в бар. Мой телефон обычно два раза на день разрывается от сообщений и звонков и сейчас начнется то самое время. Пережить это мне поможет только алкоголь.

Заходу в бар и направляюсь сразу к барной стойке. Заняв свое привычное место, устремляю взгляд на бармена и кивков даю понять, что мне как обычно. За эти полгода меня запомнили и даже дали прозвище "Америкмен". Насколько я помню его присвоила мне барменша по имени Моника, взяв за образец фильм "Аквамен".

– Ваш виски, – ставит бармен передо мной стакан.

– Спасибо.

Я опустошаю его с первой попытки. Как только алкоголь обжигает мое горло на телефон приходит сообщение, но я не спешу его читать. Перед этим мне нужно выпить еще парочку порций этого обжигающего пойла. Пока алкоголь продолжает наполнять меня, сообщения продолжают наполнять мой телефон. В какой-то момент он начинает трезвонить, достаю его из заднего кармана и вижу на экране имя друга.

– Как-то ты поздно в этот раз, – делаю очередной глоток.

– Ты снова надрался.

– Так точно.

Слышу его громкий осуждающий вздох.

– Прекрати, – шиплю я.

– Я не осуждаю тебя, я переживаю за тебя, Дэвид. Напиваться до беспамятства это не выход.

– А что ты предлагаешь?

В ответ тишина.

– Вот именно, – делаю я очередной глоток, – Как они?

– Плохо и ужасно, второе относится к Анаис. Она до сих пор не пришла в себя, все это сильно по ней ударило.

– Черт, – стучу кулаком по стойке, и рядом сидящие люди косятся на меня.

– Она справится, ей просто нужно больше времени чем Марии.

– Надеюсь.

– Отец еще не говорил, когда ты возвращаешься?

– Нет, как только я завожу эту тему он передает трубку маме.

– Я должен был тебе это сразу сказать, – замолкает Джош.

– О чем ты?

– Когда твоя мама навещала девочек, они постоянно спрашивали, когда ты придешь и тому подобное. Она каждый раз старалась избегать ответа на этот вопрос и отвечала двояко. Но в один день, получилось так что мы в одно время пришли навестить Марию и Анаис, и когда разговор снова зашел о тебе твоя мама заплакала, а отец уверенным голос сказал, что ты улетел. И на вопрос, когда ты вернешься он сказал: "Не знаю, возможно, никогда".

Грудь сдавливает, и я забываю, как дышать.

– Он… он не мог… он не мог такого сказать.

– Тебе нужно поговорить с ним, – твердо заявляет друг.

– Ты думаешь он обманывает меня?

– Я не знаю, но здесь только два варианта либо он соврал тебе, либо девочкам. Но я не думаю, что он сказал бы такое им просто так. Все знают, что это причинит им боль.

– Я не могу в это поверить.

Разочарование и ненависть накрывает меня словно снежная лавина. Я никогда бы не подумал, что отец мне врет и его фраза: "Это максимум на год, сынок" окажется самой лживой на свете. В тот момент он смотрел мне прямо в глаза, и я даю голову на отсечение что в его глазах стояли слезы. Либо он тренировал эту фразу не один день, либо он просто превосходный актер.

– Двойную порцию, – кричу я бармены и получаю кивок в ответ.

– Не стоит этого делать, Дэвид, – спокойно произносит Джош.

– Если я сейчас же не выпью, я разнесу весь бар к черту.

– Дэвид…

– Я перезвоню, – бросаю я трубку.

Сегодня мне понадобится намного больше алкоголя, такие новости невозможно переварить на свежую голову.

Я не замечаю, как из состояния «свежего огурчика» я превращаюсь в человека неспособного связать и двух слов. Столько алкоголя во мне никогда ещё не было. Никогда бы не подумал, что докачусь до такого, но жизнь не щадит меня. С каждым новым днём я узнаю то, что все больше ломает меня. И причин вернуть жизнь в прежнее русло становится меньше. Мог ли я когда-то представить, что вместо поздних тренировок в колледже я буду напиваться до чертиков в каком-то затхлом баре?

Усмехнувшись своим же мыслям, я осушаю очередной стакан.

Дерьмовей жизни и представить невозможно.

Раньше я мечтал попасть на драфт, а теперь самой большой мечтой является просто вернулся в Америку. Вернуться домой.

Какой же я жалкий. Меня воротит от самого себя.

Как парень, на которого возлагали большие надежды в баскетболе, превратился в человека, который топит свои проблемы в алкоголе.

– Вам повторить? – вырывает меня из раздумий бармен.

– Нет, счёт, пожалуйста.

Они бы не одобрили мой новый образ жизни, но их здесь нет. Здесь нет никого кто мог бы меня упрекнуть и заставить посмотреть страхам в глаза. Здесь нет никого кто мог бы помочь мне. И самое главное здесь нет ее, девушки, которая видела меня разным, и которая оставалась со мной ни смотря ни на что. Девушки, мечтой который было однажды взять интервью у своего парня спортсмена. Эта мысль заставляла ее сиять, я до сих пор помню ее ослепительную улыбку и счастливый смех. Она, как и я, в будущем видела нас только вместе, мы и никогда не думали, что жизнь раскидает нас по разным уголкам мира.

Оставив кругленькую сумму в баре, я вернулся домой. Мне больше не было куда идти. Еле доплетя гонами до квартиры, я завалился в прихожую. Я считал, что бабушка с дедом уже спят, но второй сидел на кухне и видимо ждал моего прихода. Я как можно тише стал плестись туда, но по дороге то и дело спотыкался, чуть не уронив один из цветков бабули. Если что-то случится с ее цветами она оторвёт мне голову и даже не посмотрит, что я был в состояние аффекта и что я ее любимый внук, который разрешает называть себя долбанным Давидом. Зайдя в кухню, я сразу сажусь на стул и встречаюсь с взглядом деда.

– Почему не спишь? – пытаюсь выговорить я.

– Твоя мама звонила.

Ее упоминание на секунду отрезвляет меня.

– И что она хотела?

– Ты не брал трубку, она волновалась, – он вздыхает, – Пришлось соврать, что ты помогал мне, устал и пошёл спать.

Я ужасный сын.

– Спасибо.

– Заканчивай, Дэвид, это тебя ни к чему хорошему не приведёт, – выходит он из кухни, но останавливается в дверном проёме, – Я не знаю, что произошло, но я знаю, что ты сильнее всего этого.

С этими словами он выходит из кухни, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Я тоже думал, что я сильнее этого, но последние новости, выбыли из меня эту уверенность. Мне досталась роль обычной пешки в этой партии. Я лишь первый уровень защиты от нападения, и отец так и сделал. Отправив меня сюда, он защитил ферзя, свою репутацию.

Глава 32

Спасите меня. Каждые двадцать минут телефон сестры издает ужасно громкие и раздражающие звуки. Сегодняшняя ночь была просто отвратительной и эти звуки только усугубляют все. Головная боль становится совсем невыносимой и мне приходится спустится в кухню для поиска обезболивающего.

Это утро могло бы быть не таким отвратительным если бы не встреча с отцом. Пока он молча разогревал свой завтрак, я искал коробку с таблетками.

– Крайний верхний шкафчик слева, – произносит отец.

Это приводит меня в замешательство, но я все же открываю шкафчик по его указанию. И бинго, коробка с таблетками действительно стоит здесь. Я возможно бы выразил ему свою благодарность, но у меня нет ни капли желания.

– Что случилось этой ночью? – спрашивает он, пока я ищу нужные мне таблетки.

– Я понятия не имею, о чем ты, – пожимаю я плечами, стоя к нему спиной.

– Не делай из меня дурака. Возможно, маму вам удалось обмануть, но я не она.

– Да, ты прав, ты не она. В ней я вижу любовь к своим детям, а вот в тебе такого нет. Наверное, потерялась где-то по дороге.

– Не переводи тему, Дэвид. Какого черта, ты вчера устроил?

Закинув в себя таблетку и запив ее водой, я поворачиваюсь к отцу лицом.

– Я выпил. Ты хотел это услышать? Да, я пошел в бар и напился. Да так, что ввязался в драку с бывшими одногруппниками. Доволен?

Он смотрит на меня свирепым взглядом. Ну наконец-то хоть какое-то проявление эмоций. Я уж думал, что не смогу вывести его.

Он открывает рот, но я опережаю его.

– Если ты хочешь очередной ссоры, прости не сегодня. Не хочу испортить День рождения Марии.

Не дождавшись его реакции, я иду обратно в комнату. Проходя мимо дверей спальни Марии, слышу очередной звонок ее телефона. Скоро эта мелодия будет сниться мне в страшных снах. Не стуча в двери, открываю их и захожу в ее комнату. Разговаривая с кем-то по телефону, она устремляет на меня вопросительный взгляд. Ну а я, как ни в чем небывало, ложусь на ее кровать и следом получаю беззвучное указание выйти из отсюда.

– Спасибо, мне было очень приятно, – она указывает мне на дверь грозным взглядом, – Еще раз спасибо, до свидания.

Сбросив звонок, она чуть ли не кричит.

– Что ты здесь делаешь?

– Лежу, – улыбаюсь я.

– У тебя есть своя кровать для этого.

– Но твоя удобнее.

– Дэвид, проваливай из моей спальни, – тянет она меня за руку, пытаясь стащить с кровати.

Ее неудачные попытки заставляют меня смеяться, а она лишь хмурится.

– Не делай так, морщины появятся.

Заливаюсь я смехом и получаю одной из мягких игрушек в лицо.

– Ты решила объявить мне войну?

– Нет, я хочу, чтобы ты вышел из моей комнаты, – топает она ногой.

Это веселит меня еще больше.

– Ты сейчас топнула ногой или мне показалось? В детстве это никогда не срабатывало, ты думала сейчас что-то изменилось?

– Нет, не изменилось, ты остался таким же засранцем.

– Спасибо, я стараюсь.

Получив в ответ средний палец и закатывание глаз, я с широкой улыбкой все же подымаюсь с ее кровати и направлюсь к двери.

– Неужели, наш засранец соизволил поднять свой зад.

– Да, и я тут подумал, это был мой подарок тебе на сегодняшний День рождения.

Я не успеваю увернутся и в меня прилетает подушка. Бросив ее обратно, я выхожу из комнаты.

– Ты самый настоящий засранец, Дэвид – кричит она мне в след.

Ну а если серьезно, у меня действительно нет для нее подарка. Обычно она просит не дарить подарки, а переводить деньги. И уж если тебе так хочется ты можешь подарить что-то памятное. Сестра очень любит сюрпризы, но еще больше она любит помогать людям. На протяжение многих лет, в свой день рождения она переводит денежные средства, которые ей удалось собрать за год и то, что она получила на Дне рождения, в различные фонды. И я знаю, что вот уже четыре года в фонд помощи девушкам, которые пережили сексуальное насилие, поступает часть средств. Этот фонд из года в год остается для нее в приоритете, после пережитого. И я рад и горд за нее.

Сегодня вечером у нас состоится семейный ужин, и я не считаю это хорошей идеей. Также к нам придут родители Анаис с Дженни, и я надеюсь отец не будет в их присутствии пытаться вывести меня.

Пол дня я провел в поиске подарка для сестры, но так и ничего не нашел. Поэтому заходя в последний магазин в моем списке, я начинал волноваться. Каждый раз находясь в ее комнате, я замечал множество альбомов, карандашей и каких-то других непонятных мне коробочек, разбросанных на столе. Мария и раньше увлекалась рисованием, сейчас же оно помогает ей жить. Каждый раз она переносит на бумагу все свои переживания и счастливые моменты. Каждая ее картина наполнена сотнями чувств и эмоций. Правда я никогда не видел их, ни в доме, ни в комнате не висит ни одна. Но настанет день, когда она захочет поделится с нами ее прекрасными произведениями искусств, и я уверен смотря на них мы будет чувствовать все то, что чувствовала она когда писала их.

– Добрый день, вам что-то подсказать? – спрашивает меня девушка, когда я останавливаюсь у одной из стоек.

– Да, я ищу подарок сестре. И я ничего не понимаю в этом, – указываю я на стойку с холстами.

– Чем она рисует? Масляными красками, акварелью может пастельными мелками?

Пока девушка перечисляет непонятные мне названия, я стою и почесываю затылок.

– Честно говоря я без понятия. Я видел, что у нее на столе лежали небольшие коробки.

– Она рисует на холсте или на бумаге? – не прекращает консультант.

– И на холсте и на бумаге, но чаще на втором.

– Я советую вам купить холст и масляные краски, а если у вас имеется приличная сумма денег, то еще мастихин и палитру.

Я понятия не имею что такое матипин или как его там, поэтому просто киваю и соглашаюсь на все вышеперечисленное. Стоя на кассе и смотря как кассир пробивает товар, я невзначай поглядываю на итоговую сумму. Денег у меня не то, чтобы много, но на подарок должно хватить. Поэтому, когда я прикладываю карту к терминалу и он не издает звук отказала, я незаметно вздыхаю. Я понятия не имел какая точная сумма у меня имеется, но я рад, что все получилось. Эти деньги я откладывал чтобы вернуть Серхио за билет, который он мне помог купить, но думаю друг поймет меня.

Когда я подъезжаю к дому, замечаю выходящего из машины Мартина. Паркуюсь и забрав подарок направляюсь к нему.

– Добрый день, – пожимаю ему руку.

– Привет, Дэвид.

– Как вы?

– Думаю, ты сам все знаешь.

Я лишь киваю, потому что действительно понимаю, о чем он говорит.

– Пройдемте в дом, – предлагаю я.

Уже в прихожей замечаю носящуюся по кухне маму с тарелками в руках. За эти пять лет ничего не изменилось, для нее все также важно чтобы все было просто идеально. Мистер Холл идет в столовую, а я подымаюсь в комнату Марии. Подхожу к двери и замечаю, что она приоткрыта, постучав я захожу в спальню и вижу сестру, скрутившуюся калачиком на кровати.

– Эй, Мари, что с тобой? – встревоженно спрашиваю я.

Она не отвечает.

– Мария? – присаживаюсь я на корточки рядом с ней.

– Я сейчас спущусь, мне нужно еще немного времени.

Она плачет. Ее голос совсем не похож на тот, что я слышал сегодня утром.

– Я никуда не уйду пока ты не объяснишь мне что происходит.

Она шмыгает носов и поворачивает ко мне голову.

– Из года в год мы отмечали наши дни рождения вместе. А сейчас…

– Мария, сегодня ты должна улыбаться.

– Это день всегда был наш, – шмыгает она носом.

– Я знаю, но, если родители сейчас увидят тебя такой им будет не больнее чем тебе. Дженни с Мартином и Джули уже здесь, и они страдают также как и мы.

– Хорошо, но мне нужно минут 15 чтобы привести себя в порядок.

– Я передам им, – подымаюсь я на ноги.

– Что в пакете?

– О чем ты?

– Что в том пакете? – указывает она на свой подарок, который я оставил у двери.

– Совсем забыл, – улыбаюсь я, – С Днем Рождения!

– Спасибо, – обнимает она меня, – Что там?

– Я без понятия как это называется, всякие штучки для рисования.

– Штучки для рисования? – смеется она.

– Я объездил весь город, чтобы найти это.

Она достает все что лежит в подарочном пакете, и берет именно ту штуковину название, которой я в помине не помню.

– Ты купил даже мастихин?

– Да, я купил какую-то хрень, надеюсь она тебе понадобится.

– Спасибо, – улыбается она, – Это самый лучший подарок.

Целую ее в голову и спускаюсь к родителям и гостям, которые уже ждут нас в столовой.

– Где наша именинница? – спрашивает мама.

– Через 15 минут спустится.

Я занимаю стул напротив Дженни, которая не подымает взгляд.

– Я хочу извиниться, что не пришел вчера.

– Все в порядке, Дэвид, мы все понимаем, – улыбается Джули.

Пока родители между собой что-то обсуждают, стул слева от меня занимает Сара.

– Думаешь ей понравится наш подарок? – шепотом спрашивает она.

Уже на протяжение недели я слышу один и тот же вопрос от нее. Как она мне рассказала идею для подарка придумали они с Дженни. Сначала они хотели подарить большой коллаж из фотографий, затем думали заказать баннер, вроде была еще идея сделать что-то на подобии звезды как на "Аллее Звезд", но в последний момент они решили подарить картину. Они нашли в интернете какого-то художника, и он согласился нарисовать картину по их задумке. Я не видел, что там нарисовано, но думаю, Мария будет рада. Для нее не имеет значения сам подарок, для нее важно внимание.

– Да, я думаю ей понравится ваш подарок.

– Дженни, он у тебя? – беспокоится сестра.

Дженни кивает головой и не произносит не слова. Ее настроение видимо волнует только меня, потому что все остальные совершенно не обращают на нее никакого внимания.

– Эй, – пинаю ее ногой, – Дженни, с тобой все в порядке?

– Да.

Кратко отвечает она.

– Я так не думаю.

Но она лишь пожимает плечами.

– Может выйдем поговорим, если тебе не удобно? – не успокаиваюсь я.

– Со мной все в порядке, просто я немного устала, – наконец-таки подымает она голову.

Темные синяки под глазами действительно говорят о ее усталости. Выглядит она хуже, чем при нашей первой встречи, и думаю в этом есть моя вина. Я обещал навещать ее, но за этот месяц так и не зашел к ней ни разу, не позвонил и даже не написал сообщения.

Осознав всю вину, я рассердился на самого себя. Я в очередной раз не выполнил свое обещание. Она одна справлялась со всем этим и видимо так и не справилась. Она так и осталась в начале пути, который каждый из нас уже преодолел. Каждый из нас дошел до стадии "принятие", а до сих пор отрицает все происходящие.

– Прости меня, я облажался, – шепчу я ей, – Я знаю, что я мог хотя бы позвонить и узнать как ты.

– Все в порядке, Дэйв, – выдавливает она улыбку, – Я правда устала, сегодня была тяжелая ночь.

– Ты должна принять это, так будет легче вот увидишь.

Дженни подымает голову и ее глаза, наполненные грустью, смотрят прямо на меня. Но грусть сменяет благодарность и на лице появляется настоящая легкая улыбка. Она сильная, как и ее сестра, она справится с этим, я уверен.

– А вот и я.

За спиной слышу голос сестры и оборачиваюсь. Она в красивом, синем платье подходит к столу.

– Надеюсь, я не заставила вас долго ждать, – улыбается она своей лучшей улыбкой.

– Нет, Мария, ни в коем случае, – подымается Мартин, – Ты такая красавица.

Мистер Холл обходит стол и вручает подарок Марии, за ним подарок дарят мама с папой и напоследок подарок от Дженни и Сары.

– Мы долго думали, что тебе подарить, и остановились на этом, – протягивает она упакованную в подарочную бумагу картину.

– Я могу его открыть?

– НУ если ты сильно хочешь, – неуверенно отвечает Сара, а Дженни напрягается.

Мне совершенно не нравится их реакция на этот вопрос и через пару секунд я понимаю почему. Смотря на картину на глазах Марии появляются слезы, я вижу, как она старается не разревется, закусывая нижнюю губу. Глубоко вздохнув, она благодарит девочек и разворачивает картину к нам.

Мое сердце буквально разрывается от увиденного. За столом повисает пауза, которую я с трудом решаюсь прервать.

– Картина потрясающая, – проглатываю я окончание.

– Да, спасибо, – еще раз говорит Мария.

Поставив картину на тумбочку, она занимает место рядом со мной.

Ужин к моему удивлению проходил просто прекрасно. Все болтали о своем и дружно смеялись, а я не мог оторвать глаз от той самой картины, которая смотрела на меня все это время. Я понятия не имел, что на ней изображены все мы. Картина состоит из фотографий, объединенных в одну большую. Девочки потратили не мало времени чтобы собрать все в единое целое и найти подходящие фото. С левой стороны во весь рот улыбаются Сара и Дженни, справа я с Джошем в школьной баскетбольной форме, и по центру стоят Анаис и Мария, скривившие смешные рожицы. На заднем плане наши родители и разнообразные узоры, придающие картине целостность. Я бы никогда не додумался до такого.

Из-за раздумий я не заметил, как разговоры за столом притихли и все устремили свои взгляды в мои сторону. Что я черт возьми пропустил?

– Дэвид? – переспрашивает мама.

– Извините, я не слышал, о чем вы говорили.

– Мы спрашивали, как там Джош, он придет?

– Честно, я понятия не имею.

– Он не придет, – тихо говорит Мария, – Он сказал, что занят и зайдет в другой день.

Мама кивнула, и за столом снова возобновился разговор.

Я уже долгое время не звонил ему, пару дней назад я отправил ему сообщение, спросил, как он, и на этом все. Он ответил, что у него сейчас совсем нет свободного времени, скоро защита диплома и драфт. Я знаю как для него важно второе, в этом году последний шанс попасть в НБА, и он всеми силами хватается за эту ниточку.

Когда-то я сам мечтал попасть в шорт-лист команд высшей лиги, но судьба решила все по-своему. А сейчас уже поздно, мой шанс упущен, и моя мечта выиграть кубок НБА так и останется только мечтой.

Извиняюсь перед семьей и гостями и выхожу из столовой. Я ничем не могу помочь ему, но поддержка еще никому не мешала.

"Как подготовка к драфту? Уже вижу тебя в шорт-листе "ЛА Лейкерс")"

Ответ приходит моментально:

"А я вот нет, тренер заболел и теперь я сам по себе"

Черт, почему он раньше не сказал? Мы бы что-то придумали… хотя я уже все придумал.

"Завтра в 6 у меня! И не опаздывать!"

Три точки быстро запрыгали на экране, но затем также быстро исчезли. Я знал, что это шокирует его и поставит в тупик. Я не хочу разрушать мечту лучшего друга, которой сам раньше жил, не хочу, чтобы он, пройдя столько препятствий, сдался в последний момент.

"Спасибо, друг! Как скажешь!"

С легкой улыбкой на лице я возвращаюсь к столу, за которым оживленно идет разговор. Я не сникая в его суть, молча занимаю свое место и боковым зрением замечаю, как Мария перебирает в руках кулон. Кулон, который я оставил им в свой последний день.

Дыхание перехватывает, а затем бросает в жар. Я осушаю залпом целый стакан воды и обеспокоенные и настороженные взгляды снова устремляются на меня. Вытираю капельки пота, которые успели появится на моем лбу, тыльной стороной ладони и откашливаюсь.

– С тобой все в порядке? – спрашивает Мария, пряча кулон.

– Нет.

Слово дается мне с трудом.

– Может тебе лучше прилечь? – волнуется мама.

– Да, я, пожалуй, пойду в спальню, – подымаюсь я, – Что-то я себя плохо чувствую.

Ноги трусятся, но мне удается уверенно стоять. Разворачиваюсь и собираюсь сделать шаг, но фраза отца заставляет меня остолбенеть:

– Надеюсь, сегодня будет не как вчера.

Я не позволю ему увидеть то, что он застал меня врасплох, если это приносит ему веселье пусть обломится.

– Можешь не переживать за меня, хотя тебе не свойственно само слово переживать, – поворачиваюсь к нему.

Я думал, что при гостях он не будет начинать очередную атаку. Ему важна его репутация, важно чтобы все вокруг считали нас идеальной семьей, но видимо я что-то упустил.

– О чем ты говоришь, Хуан? – недоумевает мама.

Я бросаю на отца яростный взгляд, в то время как он совершенно спокойно смотрит на меня в ответ, и это только подливает масло в огонь, который вот-вот полыхнет.

– Не бери в голову, – встревает Мария, – И вообще это не лучшая тема для обсуждения в данный момент.

– Не прикрывай его.

В голосе отца слышатся нотки строгости. Только по отношению к ним он показывает свои эмоции? За все то время что я нахожусь здесь, в свою сторону я слышал только равнодушный голос. В нем не было ни печали, ни чертовой капли сожаления, лишь один единственный раз я смог разбудить в нем ярость, это случилось в комнате Мари.

– Мария права, ты выбрал не лучшее время для выяснения отношений.

Я не чувствовал себя виноватым ни перед кем, я не устраивал это шоу, я лишь был его участником.

– Мне стало лучше, но я все же уйду.

С этими слова я покидаю столовую и спокойно направляюсь к себе в спальню. Понятия не имею что подумали обо мне мистер и миссис Холл, но ничего не сможет перебить их любовь и уважение ко мне. Они всегда относились ко мне как к родному сыну, да и сейчас точно также. Не знаю, что отец хотел показать им, но я уверен, что у него ничего не вышло.

На следующий день Джош, как мы и договаривались, пришел в шесть часов, но не с пустыми руками.

– Где она?

– Она уехала с мамой и Сарой в магазин, вернутся они минимум через час.

– Черт, – проводит он пятерней по волосам.

– Ты можешь оставить его в моей спальне, – указываю я на коробку, – Либо в ее.

– Хочу подарить ей лично, так что пусть пока постоит в твоей.

Полтора часа пролетели как одна секунда. Когда ты занимаешься любимым делом, время проходит незаметно. А от игры в баскетбол я всегда получаю только положительные эмоции. За это время мы успели совсем немного, но у нас впереди еще 3 месяца.