Текст книги "Разница в росте (СИ)"

Автор книги: Анастасия Нежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Лицо Феста отражало сожаление и боль. Сильный мужчина, которого ничто не могло прошибить, сейчас был как оголенный провод, приложи к питанию и его закоротит, выпуская его бурю. Такое аристократичный и печальный словно «Демон сидящий» Врубеля, по мотивам стихотворения Лермонтова «Демон».

Время остановилось, глядя, как эти двое делят момент чего-то сакрального, под строки той самой поэмы.

Пришлец туманный и немой,

Красой блистая неземной,

К ее склонился изголовью;

И взор его с такой любовью,

Так грустно на нее смотрел,

Как будто он об ней жалел.

То не был ангел-небожитель,

Ее божественный хранитель:

Венец из радужных лучей

Не украшал его кудрей.

То не был ада дух ужасный,

Порочный мученик – о нет!

Он был похож на вечер ясный:

Ни день, ни ночь, – ни мрак, ни свет!.. Лермонтов «Демон»

Это не продлилось долго, Даниил хотел наклониться, толи чтобы поцеловать, толи чтобы что-то прошептать этой безусловно прекрасной девушке, но передумал.

– Оставь свои попытки, Крис. Я обещал твоему отцу, а я – человек слова. Встреч со мной больше не ищи, – мужчина уже двигался на выход.

Виктория отчетливо слышала стук его каблуков туфель. Лишь успела отойти назад и завернуться за угол, прижавшись к стене, примыкающей к лестнице. Мужчина прошел дальше хмурый, держа руки в карманах брюк, когда боковым зрением увидел Викторию с широко распахнутыми глазами. Фест чертыхнулся:

– Уважаемая мисс староста, что вы делаете здесь, когда должны быть на занятии!

– Так..книги, – наивно выставила вперед три книги. – попросили принести.

– Так несите, Белова! – возмутился мужчина. – Какого черта вы лестницы подпираете? Субботник еще не скоро, стены тереть в колледже еще рано. До Вас постарались.

– Я…

– Белова, быстрей! Бегом на занятия! – прикрикнул грозно на неё куратор.

Вика, ни минуты не теряя, бросилась наутек по коридору.

– Нос не разбей, талант! Иначе я еще буду виноват, что загубил талант на пике «взлета» – намекал он на её стремительные перебежки в зеленом обтягивающем платье. – Господи, она явно не на своем отделении, «Физкультура» уже плачет без своего героя!

Обидные реплики так и летели в её сторону, но чувство, что она грязно подслушала чужой интимный разговор, снедало обиду на корню. «Сама хороша, Белова!»

На занятии практически не думалось, изображения наскальных рисунков и дощечек никоим образом не способствовало отвлечению. Все также она была за дверью, девушка на столе куратора, а сам Даниил, осуждающе смотрел на соблазнительницу. Рассеянность перетекла в конец учебного дня. Как-то незаметно подошла Маслова.

– А знаешь что, Белова! Я все придумала. Я набросок сделаю. Карикатуру ДанИ, нам же «типа нельзя брать кисти в руки», – хохотнула Тоня. – Даже Лера сказала, что поможет довести эту карикатуру до совершенства. Она хороша в карандашном рисунке. Здорово, да?

– А? Карикатура…ДанИ?…Нет!…Что вы придумали он будет зол, – вырвалась из своего космоса Вика, чтобы удостоить подругу реакции.

– Маслова, ты где витаешь? Полдня ходишь, как потерянный котенок. Ты случаем не заболела? – прохладная ладошка легла на лоб, а вторая легла на лоб самой Тони. – Странно температуры нет. Может давление? Бледная какая…

– Нет, что ты! Все хорошо, честно, – она смахнула ладошку. – В общем, просто набросок или карандашный рисунок здорово, но карикатура, Тоня, не ставь на себе крест. Все-таки он ведет у нас дисциплину.

Антонина внимательно рассматривала старосту.

– Ладно, может ты и права. План нужно переработать. Лера подскажет. В общем, я сегодня сама по себе. Репетиция танца, – замялась девушка.

– Да, беги уже к своему ненаглядному танцору.

Ладошка Масловой шлепнула её по плечу.

– Оставить шуточки! Ты лучше о своем спортсмене, подумай. Давненько не пересекались. Занят, поди. Увидишь его, передавай привет! – девушка поспешила прочь по коридору.

– Это еще что за намеки?! – возмутилась крошка, мотнув копной волнистых волос.

Как в подтверждении и насмешке судьбы. Виктория вышла на крыльцо и пошел дождь, спрятав от всего мира краски и свет. Небо было затянуто серой непроглядной стеной.

– Класс! Вот и верь прогнозам. Зонта нет. Переждать? – болтала полушепотом Белова.

– О! Что это у нас тут делает, козявка? У бедного брошенного котенка нет зонтика? – раздался бархатистый и насмешливый голос персонального мучителя.

– А у тебя видимо, каланча. Он есть, но из вредности ты не поделишься? – рявкнула недовольно Вика.

– Отчего же есть. Только должна будешь, мелкая?

– Тогда я отказываюсь.

– Отказы не принимаются. Побежали, чудо – юдо, – хохотнул Костя, схватив за руку девушку, а другой кнопкой раскрывая красивый черный зонт. – Э, мелкая, так дело не пойдет, ближе прижмись, а то промокнешь.

Большая мужская ладонь отпустила её руку, сразу стало зябко, но вот рука основательно прижала ее к сильному мужскому телу. В нос ударил запах свежего одеколона, которым Богров, наверно, пользовался. Теперь крупная ладонь покоилась, согревая, её плечико и было в этом что-то умиротворяющее. Девушка не заметила как прижала щеку к торсу Кости, что для того не осталось не замеченным.

– Тяжелый день?

Она не ответила, лишь выдохнула и кивнула.

– У меня середина недели тоже не задалась. Скоро сдача нормативов. Тренер три шкуры сдирает.

– Тоня заметила, что ты не появлялся. Передала тебе привет, будто уверена была, что я тебя встречу. Странная..

– Ну, она была права. Осторожно, машина! – Богров резко отскочил подальше от края бордюра, прихватив за талию Вику. Мимо пронесся здоровый джип, отбрасывая на пешеходов капли грязи. Один не шустрый старичок громко выругался.

– Придурок…. Ты как? Извини, что так резко, облил бы он нас знатно. Смысла от моего зонта было бы ноль, – его красивые глаза испытующе смотрели на неё.

– Да, спасибо, – как-то совсем нерешительно произнесла Виктория.

– А волосы у тебя оказываеться вьются, – вдруг сменил тему парень, любуясь куколкой, держа также прижатой к себе на весу.

– Перестань это делать, – хмуро брякнула девушка.

– Что? – выпучил свои лукавые глаза Богров. – Ты так мило краснеешь, козявка.

– А ты нет! – несмело стукнула она Костю по груди.

– А я, нет! – милашку поставила на асфальт. – Пойдем до остановки, я проводить тебя не могу до дома. Тренировка ..

– Да, веди! – обрадовано сказала девушка, как сразу была снова прижата к своему недругу.

«Ты не проведешь меня напускной добротой, дылда» – ворчала про себя Вика, но всё в ней отчего-то радостно трепетало.

13

Чужая радость вам всегда в мученье.

Микеланджело Буонарроти

Автор этих строк выдающийся скульптор и художник эпохи Ренессанса. Стоит отметить, что многие его работы наполнены высоким мастерством и оригинальностью исполнения. Многие его скульптуры и по сей день выделяются анатомической точностью и доскональностью исполнения (Статуя Давида, статуя Моисея). За всю свою долгую жизнь этот скромный творец полюбил лишь однажды уже на старости лет, до этого отдавая своей сердце и душу искусству. По сей день его работы украшают храмы Италии.

Тот дождливый вечер уже в своей комнате Вика смотрела на свою картину. Ранее она хотела изобразить на лице Кости смешливую гримасу, но потом поняла, что этому человеку стоит отдать должное. Виктория не отказалась от первоначальной экспозиции, но решила добавить образу Богрова некоторой силы, воли и доброты. Казалось бы, отчего ей это? Виктория наблюдала за ним достаточно, чтобы сделать вывод, что для гнусного и эгоцентричного человека, его будничный образ жизни не подходил. Да, он продолжал устраивать разные выходки, но в целом злого умысла она не видела. Единственный раз, когда они вцепились в друг друга, был перед поступлением.

Костя никак не давал думать о себе, как о ветреном человеке. Быть может он не так умён и вежлив, но в нацеленности и стремлении ему нет равных.

Некстати, в голову девушки полезли воспоминания о его сегодняшнем поведении. Щеки запылали и на миг кисть в руке замерла. Их глаза были так близко, а улыбка. Черт! Понятно, почему девчонки вились за ним стайкой.

Вики отложила палитру и решительно пошлепала себя по щекам.

– Белова, возьми себя в руки, не будь тупой слюнтяйкой, предаваясь мечтам и грёзам.

– Милая, что такое? Почему ты хлещешь себя по щекам? – возмутилась мама, появившаяся будто из ниоткуда.

– Э! Нет ничего такого, решила взбодриться.

– И что отбивание щек помогает? – скептически повела бровью родительница.

– Мне – да, – заверила её дочь.

– Ты уже многое нарисовала на холсте. А этот юноша в странной позе….ты его никак не нарисуешь.

– Ну, он сложно мне дается, – буркнула куколка, надув нижнюю губу.

– Хм, – кажется мама начинала о чем-то догадываться. – У тебя с ним тяжело удается? Или …

– Или. Мамочка, что ты перевираешь мои слова, – щеки и без того розовые стали пунцовыми.

– И как его звать? Этого несчастного субъекта твоих творческих изысканий.

– Костя…Константин Богров, то есть, – сменила тон Вика на более деловой.

– Если у тебя с ним станет попроще, пригласи его к нам на чаепитие, – лукаво проговорила мама. – Мне будет интересно узнать, что же с ним такое.

– Да ничего такого! Не буду я его приглашать! – выпалила Вика, начиная злится.

– Поживем – увидим, вишенка. Давай, заканчивай. Я приготовила ужин, у нас не так много времени, пока твой братик спит. Митя последнее время капризничает, животик болит.

– Ты поменяла питание? – спросила Вика.

– Ну, да он же растет, пора потихоньку переводить.

– Мамуль, по аккуратнее ладно?

– Итак, лишний раз чихнуть боюсь, – обе вышли из комнаты и пошли в сторону кухни. – С тобой в детстве было намного проще, вишенка. Ты всегда была такой спокойной. Пока не пошла в среднюю школу.

Квартира дяди Бори была хорошей и добротной. Высокие потолки под три метра, просторные комнаты, большая кухня, в которой их небольшое семейство умещалось за красивым овальным столом. Стол был иготовлен давно еще отцом Бориса, который был архитектором, а в свободное время увлекался плотницкой и столярной работой. В доме были резные столы и стулья. К сожалению, от многих массивных шкафов пришлось избавиться, так как они крали много места. А вот многие тумбы и комоды остались, сохраняя культурную эпоху советского времени и навевая легкий флёр старины. В гостиной примечательным было то, что потолок не был просто покрыт побелкой, Борис расписал его облаками,по краям листвой и летящими птицами. Это настолько завораживало, окуная серые будни в яркое лето. Гостиная была сердцем их общего дома, заставляя всё внутри радостно сжиматься.

Кухня наоборот была выполнена в нежном кремовом цвете, где акценты расставляли темные предметы кухонного гарнитура.

– Привет, Вики, – сказал голос теперь уже отчима девушки.

– Привет, дядь Борь. Как день прошел? – улыбнулась она в ответ импозантному мужчине.

В ответ на этой мужчина поправил очки и широко улыбнулся:

– Просто замечательно, мои воспитанники делают успехи. Целых две работы были отмечены наградами по городском конкурсе для младшеклассников.

– Ого! Это Таня и Петька?

– Вика! – возмутилась мама.

– Тише, дорогая, Митеньку разбудишь, – погладил по руге маму, которая уселась по правую руку. – Да, они самые. Как ты догадалась?

– Таня общается со мной, в свое время я ведь ей помогала, помнишь?

– Припоминаю… Что до сих пор тебе звонит?

– Да… и, кажется, она гордиться Петькой не меньше, чем собой? – хитро намекнула она дяде Боре.

– Она влюблена в Петю? – удивилась мама.

– Не могу знать, милая. По-моему этот восторг от его таланта, а не влюбленность. Но женские сердца загадка, даже если они пока еще маленькие, – констатировал отчим.

– Дядя Боря, любви все возрасты покорны. Мне кажется, она влюблена во всё сразу, – довольно жмурясь, говорила Вика поедая борщ со сметаной и зеленью.

– Как Вам борщ? Бабушка передала свеклу с огорода, – говорила мама, закончив со своей порцией, выставляя кружки на стол.

– Как всегда бесподобно, передавай своей маме от нас благодарность, – проговорил мужчина.

Мама всегда светилась, когда её муж хвалил стряпню, что она готовила.

– Да бабуля как всегда молодец! Мам, а кабачки она уже срезала?

– Да, она это уже сделала.

– Мам, а попроси для меня. Ты ведь знаешь, как я люблю их.

– Я взяла немного, завтра приготовлю рагу с ними.

– Ура! – обрадовалась Вики. – Ладно, давай чай, я у себя попью.

– Тише! Митенька проснется! – шикнула мама, наливая ей чай и выкладывая на блюдце круассаны в вишневым джемом.

– Хорошо, – прошептала Виктория, схватив снедь, на цыпочка пошла из кухни. Позади раздавалось тихое хихиканье обоих взрослых.

Картина ждала её там, где она ее ставила. Протерев кисточку губкой, она снова углубилась в живопись. Чай приятно согревал. Специальная лампа, закрепленная над ней и мольбертом, создавала уютную атмосферу. Картина обретала завершенность, теперь и последний участник обретал цвет. Процесс увлекал, возрождая в памяти эпизоды из совместных будней, рисованный Костя словно оживал. Когда глаза стали слипаться юное дарование закончила работу с героями её панно. Остался фон, который еще никак не виделся ей. Будет ли это синева бескрайнего неба, густая зелень лесов или огонь, рождающийся от творческих сердец.

– Я подумаю об этом завтра, – зевнула Вики, оставляя картину и убирая инструменты.

Горячим теплом встречала её кабина в ванной. Виктория наклонила голову, подставляя шею по струи горячей воды. Как некстати в голову полезли воспоминания о сильных и теплых мужских руках. От неописуемой тоски по объятиям. Виктория даже испугалась своих желаний.

Когда в последний раз она делилась теплом? Ощущала ласковые и заинтересованные взгляды? А поцелуи? Пальца коснулись уст. Внутри разливалась горечь, но стоило вспомнить Сашу, как образ смывался, тускнел, а вместо его приходили озорные глаза Богрова.

« А волосы у тебя, оказывается, вьются» – вспомнила она его бархатный голос и столь простое замечание.

Он смотрел на неё так внимательно. В этом было какое-то радостное восхищение. Механически Виктория намылила губки и скользила ей по телу, а сама как дурочка улыбалась, вспоминая, раз за разом как он поднял её от земли. Одной рукой, даже зонт не выпустил из захвата. Одев любимую пижаму с котиком, Вика залезла в кровать и засыпая в пушистом облаке теплого и легкого одеяла, мечтала, чтобы один высоченный нахал ей снова улыбнулся.

14

Людские ссоры не длились бы так долго, если бы вся вина была на одной стороне.

Франсуа де Ларошфуко

Только Костик ей не улыбнулся вплоть до посвящения все носились как угорелые в спешке обговаривали мероприятия. Старосты занимались донесением информации до своих одногруппников. Были розданы программки выступления. Виктория согласовала в какой части ДК, что арендовал колледж, будут установлены работы их потока. Так что все желающие могли посмотреть их и сфотографироваться. Сандр, Тоня, Петя и Аля, что все-таки изъявила желание выставить свою работу к всеобщему обозрению, были авторами четырех картин. Правильнее сказать: Тоня при поддержке Леры сделала рисунок карандашом в стиле американских комиксов, Сандр нарисовал парк с людьми на холсте акварелью, Петя сделал абстракцию с разноцветными кубами и конусами, а Аля решила использовать свой любимый стиль витражную живопись. В итоге на людей смотрело красивое стекло в металлической раме с завитками роз и лиан. Работу Али пришлось огородить красной атласной лентой повязанной на специальные стойки – ограждения, что любезно предоставила администрация ДК. Работу же самой Викторияя огромный хост размером полтора метра на метр накрыли защитной белой тканью. Удостоив ей место в культурной программе посвящения.

В колледже на репетициях и уже в самом ДК сновали старшекурсники, которые улыбались юной куколке. Некоторые предлагали погулять после посвящения в клубе. Некоторые даже предлагали начать встречаться. Девушки кто с горестной улыбкой, кто с неприязнью смотрели на местную знаменитость, которую одолевали по делу и без. В программе она видела, что физрики подготовили силовые упражнения, поддержки, легкую акробатику. Ей не терпелось на это посмотреть, но как оказалось, Константин Богров из-за предстоящих соревнований отказался от принятия участия в программе. А вот как успела уже узнать от Тони Вика, Артур и Лилия начали встречаться. Наверное, это была самая радостная новость. Она видела ребят на подготовке, правда, по отдельности, у обоих плотная программа репетиций.

Общим советом было решено отправиться в клуб или бар всем вместе: позвать Артура и Лию, Сандра, Леру, Тоню, даже холодную звезду вокала – Аню Царёву. Участие Кости не уточнялось, но похоже её мнение никого не интересовало и его тоже предупредили. Тоня хитро и загадочно улыбалась, намекая, что этот вечер будет «потрясным».

Только вот предчувствие неминуемой надвигающейся беды, опаляло живот тревогой. Уже не было уверенности в правильности тематики работы. Ладошки предательски потели, сердце дрожало.

Перед выступлением она стояла рядом со своей галереей, встречая желающих посмотреть или сфотографироваться. Её одногруппники тоже подходили и смотрели, кто-то задерживался как Сандр и Петька, а вот Тоня пронеслась мимо с огромным пакетом, лишь чмокнув её в щеку. Что сказать она участница танцевального выступления. Многим нравилось. Кто-то хихикал на комиксом, кто-то хотел витражное произведение себе домой. Некоторым понравился цветущий парк в плавным линиях акварели. А вот абстракция была многим не понятна. Ну, кубик, ну пирамидка. Для чего они и почему их так много?!

– Ничего страшного, Петь. До абстракции наша современность еще не доросла, – утешила Виктория.

– Ага, ты бы вот абстрактную обнаженную девчонку нарисовал! Вот бы ажиотаж вокруг неё был, – подкалывал Саша.

– Шурик, ты знаешь, что такое запретили. Но так уж и быть, тебе я могу продать одну такую абстрактную картину. С Мирлин Монро. Я как-то наткнулся на пару компрометирующих статей о ней.

– Да, ладно!

– Да-да! По – дружески продам тебе за три стипендии, – заулыбался хитро общий знакомый.

– Перестаньте, пожалуйста. На вас люди смотрят! – шикнула она, когда к ней уже приближался персональный высоченный кошмар.

– Привет, козявочка, – глазами, что поедали её каждый дюйм, можно было ронять поклонниц на пол. Но он смотрел на неё, а она смущенно дрожала и нервничала, потупив взор.

– Привет, – тихо-тихо произнесла она.

– Так, а где мой портрет? – сменил быстро тему спортсмен. – Да, ладно, не вижу твою работу.

Парень ходил от таблички, к табличке.

– Работа Викули – гвоздь программы от нашего направления, – похвастался за нее Алесандро.

– Ты как всегда язык без костей, – поморщился Костя. – Викуля? Серьезно? Я чего-то не знаю?

Каланча сузил глаза и смотрел за реакцией девушки.

– Не понимаю о чем ты. Саш, не надо так моё имя склонять, – скуксилась девушка.

– Да-да, Шурик, оставь свои нежности, – довольно произнес Костя.

– Тебя спросить забыл, Богров, – жестко выдал Сандр и повернулся к Вике. – Окей, Вики. Что идем сегодня в «Арктик»?

– Куда это вы там собрались? Тот клуб на отшибе? Давайте лучше в «Космос». Он и ближе и с фейс -контролем там попроще. У меня там друг работает, – предложил Костя, встав к ней вплотную.

Вика старалась на него не смотреть, но тут надо было еще и голову задрать, чтобы дать ответ.

– Посмотрим, мы толком не обсуждали это. Всем только предложили пойти вместе. Давай, лучше как закончится мероприятие, соберемся и решим.

– Мелкая, ты все равно пойдешь со мной в «Космос», – приобнял Богров её, в нос ударил знакомый запах одеколона. – Встретимся на выходе из ДК.

Задира растворился в толпе снующих студентов.

– Я не понял. Что это было?! – возмутился Сандр.

– Забей, – буркнул Паша, который всё уже понял об тих двоих.

– Тебе ничего не светит, Саш, – тут голос подала Аля, что подошла к ним в компании со Светой. – Мы поедем в «Спейс» у меня там дядя управляющий. Давай лучше с нами. Петя, тоже можешь поехать. Составите нам компанию?

Петр окинул этих двоих взглядом. Обе были одеты в платья в пол черного и красного цвета. В руках были клатчи диаметрально противоположных цветов.

– Я, наверное, соглашусь, – парень, пожирая заинтересованным взглядом силуэт Светы. Та в ответ довольно ему заулыбалась.

– Пошли, будет здорово, – ответила ему Света, что-то обещая.

Он кивнул.

– Сопровожу в зал Вас, девчата. Саш, ты с нами?

– Идите, я догоню. Есть разговор с Викой, – смотря в упор молвил Марино.

Трио удалилось в зал.

– Это правда, Вик?

– О чем ты, Сандр? – удивилась девушка.

– Все только и говорят, что Богров к тебе не безразличен. А ты? Что у тебя к нему? Или я проспал, когда вы стали встречаться.

– Я не…, – замолкла Вика, задумавшись, а потом зло процедила. – Почему я должна тебе отчитываться?!

– Да, потому что ты мне нравишься, – парень ревниво прижал девушку к колонне, у которой они стояли. – Неужели это не заметно? Да я с тебя глаз не свожу. Отвечай!

– Не кричи на меня! На нас все смотрят, – зашипела девушка, оглядываясь, на них поглядывали вопросительно. – На нас все палятся.

– Ответь. мне. Вы. встречаетесь? – чеканил каждое слово Сандр.

– Нет! Отвали! – она толкнула его и он отошел. – После такого позорного признания, ты рассчитывал на что-то серьезное? Ты ведешь себя как дворовая шпана.

– Ну и прекрасно! Я сам не захочу встречаться с тобой, после такого оскорбления. Удачи! – парень широким шагом устремился в зал.

Виктория устало выдохнула. «Сколько еще сегодня потрясений принесет день?» – подумала крошка.

В то время как выпускники этого года открывали торжественное мероприятие. Белова стояла за сценой в своем красивом цвета морской волны трикотажной платье с V-образным вырезом, в ботильонах на высоком каблуке и 3 сантиметровой платформой. Волосы были завиты и уложены в легкую греческую косу. Заколки со стразами блестели в свете прожекторов при её движении. Красивый макияж с блестящими серебряными тенями добавлял её внешности экзотичности.

Пару раз она помогала девушкам с костюмами и макияжем, поглядывая сбоку на их выступления. Тоня очень красиво выглядела в бальном платье. Парень, что выглядел несуразно, в танце преображался и выглядел очень элегантно. Они были очень гармоничной парой танцоров.

– Вы просто молодцы, – подбодрила после танца Белова подругу.

– Спасибо, Вики. Там скоро будет выход от живописи? Успею переодеться?

– После танцев, будут вокалисты. И только потом мы. Фортепьяно открывали посвящение, а мы закроем, – улыбнулась Виктория. – Беги, ты успеешь.

Пара танцоров исчезли в гримерной, а староста осталась посмотреть на вокалистов. У них были три композиции. Пела красивую песню Царёва, после неё выступил хор, а на закуску был лиричный реп. Вика не поверила своим глазам, когда на сцене на подпевке оказалась грудастая курица Маша. Ей дали даже строчку в реп – начитке. Она помогала хиповатому парню в безмерных штанинах. Сама же была одета в короткий кислотный топик, обтягивающие джинсы и кроссовки. Ее живот и плечи ничего не покрывало. Им улюлюкали, особенно, когда та подпрыгивала в ритм, призывая им хлопать. Белова могла поклясться, что видела минимум пятерых парней, что неотрывно следили за покачиванием её сисек.

– Господи, какое позорище, – застонала Вика.

– Ты о чем? – раздался голос Тони, что вернулась уже одна.

– А где твой…

– Он пошел в зал, я тут для твоей поддержки. Ты же всё-таки это провернула. Костик подходил? Уверена, после этого он будет очень недоволен, – качала головой подруга.

Вика посмотрела на неё с некой опаской, будто её слова могли оказаться пророческими.

18.12.17

Вот и объявили их направление. Нервно сглотнув, Виктория Белова прошествовала на сцену.

– Добрый вечер всем! Наша группа для дня посвящения подготовила мини выставку. Некоторые смогли уже с ней ознакомится на входе. Те, кто не смог или не успел смогут это сделать при выходе. Работы простоят там еще полчаса после окончания торжественной части. Далее мы разместим их в классной студии. На нашем направлении много творческих людей, которые занимаются не только живописью, есть любители скульптур, лепки и мозаичного искусства, – миниатюрная девушка сделала вдох.

Сотни глаз смотрели сейчас на неё. Волнение и трепет, разливалось где-то в груди.

– Но мы не одни в этом колледже. Прошло немного времени, а некоторым из Вас уже посчастливилось познакомиться с другими направлениями, где много столь же творческих и талантливых ребят. Нам еще не раз придется сталкиваться, работать и общаться вместе. Каждое отделение это столп нашего колледжа, который помогает гордиться местом, где мы учимся. Лишь одной работы не было на выставке, сейчас вы увидите её в своем великолепии, где я отразила дух первогодок, дружбу, веру и устремление. Покажите картину, – робко закончила Вики, двое третьекурсников выставили работу вперед и сняли полотно с работы.

– Дружный и восторженный «Ах!», а затем некие тихие смешки.

На картине, на четвереньках мужественно улыбаясь находился Богров, а на нем как на циркаче стояли слева Артур, выполняя танцевальное «Па», словно слегка паря справа расставив красиво пальцы играла на полупрозрачных бегущих по воздуху дугой клавишах пианино Лиля, а выше по центру, расставив руки в стороны словно пела Аня. На заднем фоне полыхал огонь. Казалось картина оживала и жила.

Послышались одинокие хлопки, а затем зал окатило волной оваций.

– Спасибо! – смущенно произнесла Виктория, но глазами искала Костю. Долго искать не пришлось, парень просто встал, засунув руки в карманы, прожигал суровым взглядом, а потом двинулся на выход.

Виктория поклонилась, но всем существом хотела догнать Богрова, поговорить. Объяснится. Только вот что сказать? Что объяснить? Что всё шутка? Что жалеет об этом?

Все будет неправдой. Ничего у них нет, он ничего не обещал. Улыбки и подколы – не в счет. А серьезно ли его отношение? Чувствует ли он к ней что-то кроме дружеского взаимоотношения? Не было признаний были лишь уютные розовые воспоминания. Виктория приказала себе не бежать, идти твердо.

– Молодец, работа просто потрясающая, даже Костик, хоть и в неприглядной позе, но получился просто шикарно! – щебетала Тоня.

– Вот теперь мы и узнаем, как он ко мне относится, Тонь. Он встал и вышел из зала, – со скорбным тоном пролепетала блондинка.

– Белова, возьми себя в руки! Знала я, что может что-то такое быть. Но ты ведь поговоришь с ним, объяснишь?

– Здесь нечего объяснять, я просто ответила на его шутку. Доказала, что не лыком шита, что меня не проведешь. Как ты думаешь, он воспримет эту правду? Что у маленькой козявочки есть коготки и зубки? Что она может прилюдно его поставить на место? Прямо сплю и вижу, как он пребывает в неописуемом восторге от моей выходки.

– Давай я пойду первой и посмотрю. Кого – нибудь из ребят позову, чтобы мало ли что, а?

– Тоня, это не поможет. Я разругалась с Сандром, когда Костя к нам подошёл и позвал меня в клуб, будто мы встречаемся. Марино мне признался, выбивая из меня ответ, кто мне нравится, – Вика спрятала личико в ладошках. – Я не думала, что это так сложится, всё в один день. Просто хотела поставить Костю на место.

– Викуля, не расстраивайся! У тебя есть я, хочешь, поедем ко мне? Посидим, выпьем шампанского и ты у меня заночуешь? – обняла подругу и прижалась подбородком к её макушке Антонина.

-Нет, так нельзя. Сегодня важный праздник, нужно веселиться, – всхлипнула Вики, смахивая одинокие слезинки с ресниц.

– Тогда забей на мужиков, мы тебе такого подберем! – заговорила Тоня, выходя с обнимку с подругой.

– Какого такого мужика Вы решили искать?! – раздался грозным голос Богрова. – Козявка, подошла ко мне на минутку.

Вику обуял первобытный страх. «Мамочки! Я влипла. надо бежать!» – мелькнула трусливая мысль.

– Мне надо в туалет. Тоня, за мной! – девушка на высокой платформе рванула в дамскую комнату на другой стороне холла, только резко была перехвачена и прижата накаченному стальному телу.

– Думаешь, сможешь сбежать от меня и остаться безнаказанной, мелкая? – злобно шептал голос Богрова, не предвещая ничего хорошего, пробуждая табун мурашек по спине и шее.

– Пусти! – пискнула Виктория.

– У тебя 5 минут и не пытайся сбежать от меня. Ты еще пожалеешь, что высмеяла меня при всём колледже, – рыкнул парень , ставя резко её на ноги.

Со стороны они выглядели как страстная пара ежиков в брачный период.

– Я не пыталась высмеять тебя!

– Да, что ты! Богров на коленях… Об этом мечтала твоя извращенная живописная натура? – активно жестикулировал парень.

– Нет, я хотела доказать тебе, что мой рисунок и твои каракули разного уровня.

– О каком нахрен рисунке ты говоришь? – хрипел парень.

– Который ты через моего одногруппника подсунул куратору.

– Это из-за этой ерунды ты меня прилюдно четвертовала?!

– Я провела час дополнительного занятия, сдавая повторно работу, которую ты присвоил себе! Ты же хотел портрет?! Чем плох мой? По-моему грандиозный…Опять же по твоим схемам.

– Какие нафиг схемы?

– Твои человечки. Я нарисовала картину, поставив всех ребят в твои позы. Весь колледж хлопал. Ты – талант Богров!

– Да, пошла ты!…Хотя нет слишком просто. Вот как мы поступим.

– Мы?! Нет никакого мы, из-за тебя я поругалась с Сандром!

– Это не может не радовать, этот хлыщ мне никогда не нравился, – довольно улыбался Богров, сложив руки в замок, и внимательно её изучая.

– С каких пор твое мнение при выборе моих друзей учитывается?

– Хм, похоже, это идея, козявка. Вот твое наказание в течение следующего месяца ты – моя персональная игрушка.

15

Разумно было бы почаще говорить себе: «Изменить я этого не могу, остается извлекать из этого пользу».

Артур Шопенгауэр

«Философ пессимизма» – как его окрестили современники. Был известным мизантропом, сейчас бы его назвали одиночкой, «Хиккикамори», человеконенавистником. Жил как считал в «худшем из миров», верил в мистику, следовал Канту и держал на своем столе статуэтку Будды. Все странное причудливо сплеталось в его взглядах. А ведь именно он упомянул впервые термин «Мотивация» и имел огромную библиотеку, которую и сам ругал. Философ сделал немаловажное замечание. Что чтение само по себе вредно в огромных количествах, ведь тогда человек перестает сознавать и начинает брать чужие истины взамен своих, не успевает культивировать внутри себя собственный взгляд и помыслы. Отсюда его любовь к единению и созерцанию, ведь тем более вокруг людей, тем менее уникален ты сам. Верить ли этому? Пусть это остается за тобой, читатель. :)

У Виктории отвисла челюсть, тоже случилось с Тоней, что стояла рядом и единственная расслышавшая это заявление.

– Ответ нет, не принимается. И не пытайся увиливать, иначе будет хуже. Мои наброски покажутся тебе цветочками, – приблизился он к ней вплотную.