Текст книги "Разница в росте (СИ)"

Автор книги: Анастасия Нежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Зря улыбаешься, Маша или как там тебя. Отсутствие мозга даже такой тугодум как «каланча» уже отметил. Тебе ничего не светит, – гордо прошествовала к расписанию Вики.

– Пф, если мне не светит, то тебе ловить вообще нечего. Что за наряд монашки? – просканировали блеклые серые глаза грудастой.

Виктория лишь хмыкнула:

– У нас разные понятия приличия. Ты вроде петь должна, а на вид будто с шестом не расстаешься. Юбки можно было бы и подлиннее, декольте такое, что твой вульгарный черный лифчик – это верх непотребства. На такое только девятиклассники ведутся и старички под 50, – сухо завершила Вика на одном дыхании.

А вот у Маши воздуха точно не хватало. Девушка силилась что-то высказать, но лишь топнула каблучком туфли и быстро пошла прочь:

– Вот увидишь, плоскодонка, мы будем встречаться.

– Это угроза? Или явная помощь? В обоих случаях ты повалишься, – заулыбалась Виктория и поторопилась на занятие.

Занятия шли своим чередом. Виктория порхала и обменивалась впечатлениями с одногруппницами. Так втроём Вика, Антонина Маслова и Валерия Мирова – поклонницы стиля «кежуал» и одинаковых вкусах в живописи быстро нашли общий язык. Девочки даже решили проектные работы делать вместе. Из мальчишек к ним благоволили Александр Марино – обладатель итальянских корней по отцовской линии, и Петр Шахов – мальчик увлекающийся абстракцией и скульптурой.

На рисунке они сидели в своей студии и рисовали болванчиков в разных позах. В конце занятия вдруг подошел скромный парень Алексей Киров, что общался больше с «замухрышками».

– Вика, давай я сдам куратору твою работу, – произнес паранек.

– О, спасибо, Лёша.

– Ну что ты, – парень явно нервничал, но работу принял и пошел к столу Даниила Адамовича.

– все работы сдали? Если нет, несите, – мужчина начала перебирать стопку работ, когда ребята уже начали выходить.

– Вика! – окликнул девушку голос куратора. – Я, конечно, догадывался, что твои навык не столь хороши. Но чтобы настолько. У тебя что руку свело? – спросил ДанИ.

-Даниил, что вы такое, – девушка двинулась к столу и посмотрела сбоку на свою работу. – говорите….

На не смотрели человечки нарисованные карандашом явно ребенком или очень далеким от рисования человеком. Вот один головастик с палочками туловищем, ручками и ножками улыбался, на другом , тот же человечек был на корточках, на третьем якобы в прыжке каратиста.

– Даниил, это не моё…, – Вика стала искать глазами Алексея. – Я передала работу Кирову Алексею.

– Странно, на листке твоя Фамилия и имя. Я уж думал, ты меня умаслить решила, таким милым рисуночком, – язвил Фест знатно, но Виктория уже не обращала внимание. В коридоре стоял Леша и мило ей махал её персональный кошмар с широченной улыбкой.

– Останешься переделывать или сдашь как есть? – ухмылялся куратор.

– Пересдам! – твердо решила Вика, показала язык Богрову и гордо прошествовала на свое место.

«Ну вы у меня попляшите, надменные мужики!» – грозила про себя обоим истязателям.

Класс опустел и в тишине Виктория принялась за дело.

9

Душа есть страсть.

И отсюда отдаленно и высоко: «Аз есмь огнь поедающий» (Бог о Себе в Библии).

Отсюда же: талант нарастает, когда нарастает страсть. Талант есть страсть.

Василий Васильевич Розанов.

Розанов имел сложную и многогранную жизнь. Он быстро осиротел и был воспитан старшим братом. Выучился и много писал для разных дореволюционных изданий России философско – религиозных измышлений. На тот этап его многогранный взгляд на события в стране был уникальным. Он предпочитал учитывать десятки и тысячи точек зрения, веря, что истина возможно только в этом ключе. Более интересные идеи были связаны с превалирующей ролью пола, как религиозного догмата и основы сущего бытия. Многие его труды имели успех среди российской интеллигенции тех времен, но как это часто бывает высокие оценки и собственно уверие в свою значимость привели его к падению. Освещение громкого процесса «Дело Бейлиса» (в антиеврейском движении в 1911 г., судебный процесс по обвинению еврея Менахема Менделя Бейлиса в ритуальном убийстве 12-летнего ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского) стало поворотным для него. Многие его соратники отказались от него после его статей по этому вопросу. В последние годы Василию Васильевичу приходилось очень тяжело.

Талант нужно беречь, как и страсть, которая его подогревает.

[подготовлено на основании материалов wikipedia]

План ответной мести у Виктории созрел очень быстро. Листок с каракулями отнять не удалось, это творение талантливой художницы Даниил решил прикарманить себе. Но это и подало ей идею вдохновенного акта мести.

Как староста Вика имела практически безграничные полномочия на посвящение. И это было восхитительно. Выступление не то, что может представить направление «Живопись», но устроить арт – выставку для актового зала. Запросто!

– Богров, ты пожалеешь, что перешел мне дорогу, – гаденько хихикала Белова, потирая ручки.– Мне нужен холст побольше.

– Привет, Вики, – раздался шелковый баритон.

– О,Сандр. Привет!

– Что стоишь – думаешь, глядя на новостную доску?

– Саш, ты сильно занят? Мне нужна помощь.

– Смотря, что ты хочешь делать? – улыбнулся красавец.

– Мне нужно достать фотографии всех звёзд первокурсников по направлениям: Фортепьяно, Хореография, Вокал и конечно же Физики, хотя можешь не искать. Я этого самого именитого спортсмена, очень хорошо запомнила.

– Не проблема, Аню Царёву – певицу, я знаю. А вот танцора нет, а на фортепьяно вроде тоже девочка. Мы с ней поладим. Тебе край, когда это нужно?

– Давай до завтра. Я планирую сделать мини-демонстрацию работ направления Живопись. Ты не хочешь свою работу представить?

– ДанИ против нашей самодеятельности с красками. Тогда я в деле? Позлить дядьку самое-то. Есть какие-то ограничения?

– Никакой эротики, провокационных лозунгов и прочих глупостей.

– Жаль, нарисую какой –нибудь уличный пейзаж.

– Давай, я отмечу это.

– Ты что-то задумала, портреты?

– Что-то, типо, того, потом покажу. В общем, я жду их фотки, – Вика поспешила на выход. Нужно купить холст. Рисовать нужно однозначно дома. Осталось добыть фото Богрова. Это будет захватывающе опасное предприятие. Осталось одолжить фотоаппарат у дяди Бори.

– Посмотрим, каланча, кто будет смеяться последним.

10

Какой смысл принимать жизнь всерьёз, если это лотерея без выигрыша: как мне кажется, из неё всё равно никто не выйдет живым.

Альфонс Алле

Альфонс Алле – французский журналист и эксцентричный писатель с тонким черным юмором жил и творил с 1854 по 1905 годы. Был новатором во всем. Не имея художественного образования, Алле впервые придумал монохромную живопись. Черный квадрат Малевича отстал от него на многие годы. Так, например, он нарисовал картины в черном, белом и красном цвете отдельно на каждом полотне и дал им прекрасные названия: «Битва негров в пещере глубокой ночью», «Первое причастие бесчувственных девушек в снегу» и «Уборка урожая помидоров на берегу Красного моря апоплексическими кардиналами». И ведь рисует воображение само и по себе?

Стоит только задаться целью и ведь многого можно достичь. Виктория стояла на углу здания и смотрела на «физриков», её оружие «мести» было сжато в руках и готово к «фоторастрелу». Богров, конечно, не подозревал о том, какая охота ведется за ним. Словно герой мультфильма «Простоквашино» Виктория по осени ощутила себя Шариком.

– Ну, хоть не убью, но запечатлею, – хмыкала девушка.

– Вика? Боже, что ты тут делаешь, согнувшись в три погибели? – тихо произнесла Тоня. – Оу, только не говори мне…

– Твои романтические мысли далеки от реальности, Тонь. Этот паршивец подменил мой рисунок, я проторчала у Даниила лишний час.

– Поэтому ты словно обезумевшая фанатка засела в отдалении, чтобы сделать пару его фото? – не поверила ни на йоту подруга, но раскрывать Вику не спешила. Они уже вдвоем были на охоте , славные «Шарик» и «Матроскин».

«Неправильно, ты колбасу ешь, дядя Фёдор» , – довольно хихикнула Виктория, глядя на свою ставшую так быстро близкой одногруппницу.

«Щёлк! Щелк!» – мерно издавал звук фотоаппарат.

– Я знаете ли, преследую великую месть. Я увековечу этого мерзавца для потомков, таким каков он есть, – слащаво хихикала Белова.

– Это что такой способ встреч и ухаживания? – Тоня не понимала подругу, которая от подглядывания и своих мечтаний вся светилась. – Одного не пойму на тебя глаз Саша положил и Петя поглядывает. Хорошие и красивые парни, а ты за звездой спорта бегаешь.

– Да как ты могла подумать об этом?! – сердце же нервно застучало, словно эта мысль никогда не приходила Вике в голову.

Ведь и правда за стычками с Костей она перестала переживать из-за роста, меньше замыкалась в себе и по долгу думала. О многом: живописи, друзьях, колледже, новых холстах. Каланча научил её не уступать и быть смелее. Она уже не грустит о прошлых печалях, она сейчас здесь а там в двухстах метрах Костя разминается на траве. Виктория впервые настраивая фокус, посмотрела на него иным взглядом. Волевой подбородок, темные короткие вихры, красивые слегка пухлые губа, ямочки на щеках, красивая шея и широкий статный размах плеч. Девушка затрясла головой, отгоняя наваждение и желание раздеть его и получше рассмотреть. Мысль нарисовать его попахивала легкой дымкой интимности.

– Вика, ты бы сейчас себя видела. Дошло, наконец?

– Глупости, Тонь! Я не такая, как толпы пускающих на него слюни девах. Он меня задирает и обзывает. Со мной этот номер не пройдет.

– И опять по новой, – закатила глаза Маслова. – Белова, да ты одна из немногих, на которых он так реагирует. Многим, по-моему, до твоей внешности далеко. Ты же такая милая и милипусечная.

Подруга прижалась к боку Вики и слегка пощекотала, так что блондинка заливисто засмеялась. Их веселые голоса привлекли внимание парней.

– Это что за домовенок Кузя здесь завелся? – знакомый бархатный голос раздался над площадкой. Девушки мгновенно перестали смеяться и воззрились на Богрова, гордо подходящего к живой ограде из кустов. – Что соскучилась, малявка? Тебе понравился мой рисунок?

Парень явно собой гордился и обворожительно улыбался. Будь на месте Вики барышня поглупее, наверное, уже повисла на изгороди и пускала на листья обильно слюни. Но Виктория не из таких, внутри просыпался вулкан Везувий.

– Мечтай-мечтай, Богров. Рисуешь ты, честно сказать, как кура лапой.

Богров засмеялся, совсем обезоруживающе. Блондинка почему-то зависла временно, а потом рука машинально нажала затвор. Парень в миг смотрел на неё, а потом на фотоаппарат, и так несколько раз.

– Э, а что…– не успел вымолвить парень, как Вика встрепенулась и схватила подругу за руках куртки бросилась прочь.

– Тоня, бежим!!!

– Да что такое? Зачем ты сорвалась с места? – неслось за ними вслед тихое эхо.

Красивые белые локоны, что пружинили на бегу и отливали бликами от осеннего теплого солнца. Костя просто завис, наслаждаясь видом беглянки. В груди червем завозилось что-то болезненно сладкое. С трудом поборов наваждение, Богров заставил себя вернуться к тренировке.

Уже у ворот Вика отпустила руку подруги.

– Фуф, чуть не попались, – сипела куколка.

– Ты чего так затрусила от него? – тяжело дышала Тоня, опираясь о свои колени, выравнивая дыхание.

– Он уже хотел спросить, что я делаю А если бы отобрал фотоаппарат? Мне нужны были его фотки для великой мести. Мало того потешался бы, как ты, намекая что я втюрилась в него.

– Но ведь ты втюрилась, – заключила Тоня, выпрямляясь.

– И ничего подобного. Это ненависть и холодный расчет.

– Ты давно толковый словарь открывала? Месть – блюдо, которое подают холодным, а ты аж пылаешь от мысли о нем.

– Пылаю, только не так. Забудь.

– Вики! – окликнул её красивый мужской голос.

– О, Сандр! – обернулась Белова.

На встречу к ней шел красавчик-танцор и миловидная шатенка.

– Я фото выпросить не смог, видел ты сегодня с фотоаппаратом. Снимешь их тогда?

– С удовольствием. Всем привет, я – Вика. А вас как звать? – улыбалась она ребятам. Парень скептически посмотрел на неё, а потом как-то заинтересованно на знакомую «по несчастью».

– Я-Артур, с «Хореографии», а это…

– Меня зовут Лилия, можно просто Лили или Лиля. Я с «Фортепьяно» отделения, – смущенно и очень женственно двигалась и улыбалась пианистка.

– Ты хочешь нарисовать наши портреты?

– Не совсем это скорее дружественное изображение нашего первого курса.

– Как интересно. А что нужно делать? Как-то по-особенному встать? – спросила Лили.

– Да, пожалуй, если ты не против. Артур, тебя не затруднит?

– Пфф, главное не рисуй абстракции и какие-нибудь карикатуры, – предупредил сурово парень.

– Окей. Можно я тогда сначала Лилю, а потом тебя. Затем вместе.

– Вместе? – заинтересованно снова скосил взгляд на милую шатенку.

– Да. Подождите здесь. Лилия идем, – Вика взяла за руку и повела пианистку за собой.

Трое ребят стояли в сторонке. Пока с разных ракурсов и поправляя позы, Белова делала фото.

– А ты профессионально ведешь съемку, – заметил Александр, улыбаясь задорно.

– Привычка еще со школы, – бросила между делом Вика, когда Лилию сменил Артур.

Парень был шикарен, он принимал интересные позы и движения. Лиля заворожено смотрела на него. Когда эти двое оказались рядом, уверенными движениями Артур немного покружил Лилю. Так что та мелодично засмеялась, двое они смотрелись очень романтично и красиво. Фотосессия прошла замечательно. А потом Артур сфотографировал всех вместе на память. На фото Сандр прижал к себе плотнее Вику, а Тоне изобразил рожки.

За этим занятием ребят и застал, выходящий из здания Костя. Богрова очень разозлило, как смуглый паренек прижимал к себе малявку. Решительным шагом он направился к группе.

– Здорово народ, что за движуха? – улыбнулся парень.

– Привет! Фотографируемся, – сказал довольный Артур.

– Отлично, я тоже хочу. А-то Белова меня сфоткала, а я так хотел общее. Зацените, – парень приблизился к ребятам и буквально выхватил из объятий Сандра куколку и, придерживая под попу, прижал на манер ребенка, невесомую Викторию.

Сердце девушки безумно заухало, кожу жгло там, где они соприкасались. Лицо, она точно знала, стало пунцовым.

– Правда, мило? – сказал Костя, прижимая её как ребенка. – Не вздумай меня поцарапать, свяжу и буду пытать.

Глаза у Вики стали просто огромными, она стала похожа на рыбу, что выбросило на берег.

– Всё снимайте, – заулыбался парень, гордый своей выходкой.

Артур просто сделал пару кадров, когда ребята рядом тоже подтянулись и сгладили момент. Последние фотографии были очень веселыми. Не улыбалась только Вика, и несколько раз Сандр порывался спустить её с рук Кости, но тот не давал ему, говоря «мол ещё уронишь, задохлик». Тоня смеялась, Лиля тоже. Саше пришлось поменять местами с Артуром, который для веселья поднял на руки Лилию, а Таня закатила глаза, так как её-то никто не поднимал.

Когда всё закончилась, Вика шипела на ухо Богрову: «Отпусти меня, каланча, или ты пожалеешь, клянусь тебе».

– Жду с нетерпением, малявка. Боюсь-боюсь, – скалился довольный парень, еле сдерживая себя, чтобы не начать срывать поцелуи у этой стервочки. Именно в этот момент, Костя отчетливо понимал, что ему не нравится, когда на неё засматриваются другие. Не сказать, что это была любовь, но собственнические нотки кричали, что Викторию отдавать никому нельзя, особенно этому метису.

В итоге, Тоня и злющая Вика пошли домой вместе, Сандр выдвинулся рисовать свою работу для посвящения в любимый парк, а Артур вызвался проводить до остановки Лилю. Богров же стремглав понесся в спорткомплекс, взъерошив на прощание волосы блондинке. Всю тренировку энергия не покидала его.

Но совсем скоро должен был грянуть гром, осталась неделя до посвящения.

11

Судьба человека определяется тем, что происходит в его голове, когда он вступает в противоречие с внешним миром.

Эрик Берн

Мало кто знает, что данный ученый психиатр, имея русские корни, являлся сыном еврейского врача-терапевта Давида Гиллель Бернстайна, который был предан своему делу и лечил бедных. Мать Эрика была писательницей, когда отец умер, именно она взяла все заботы над детьми. Эрик Берн получил свое медицинское образование в Европе, а затем покинул континент. Свою фамилию при переезде в США он существенно поменял. Берн был основателем трансакционного анализа и сценарного анализа. Многие знают этот анализ, как определение поведения человека в трех испостасях «Родитель» «Ребенок» и «Взрослый».

Многократно он пытался стать частью известной ассоциации психиатров, но после нескольких попыток бросил эту затею и посвятил себя практике, посещая многие страны и исследуя различных больных во всех уголках мира. Эрик занимался реабилитацией военных. Вскоре к нему пришло приглашение в уже не столь желанную ассоциацию, но Берн отказался и создал свою.

Эрик посвятил себя исследованиям и оказал огромное влияние, выпуская множество книг по психологии и психиатрии, сохранив лучшие качества обоих родителей, он положил значимую основу для помощи многим людям по всему миру. Доктор умер в 1970 году от сердечного приступа, немного погодя после третьего по счета развода.

Что-то незримое изменилось для Вики, Костя перестал ругаться и хмурится, когда пересекался с ней в колледже. В столовой ребята уже вместе дружно здоровались, садились вместе, обсуждали интересы. Валерию Мирову вторую подругу Вики, рыженькую хохотушку познакомили с Лилей и Артуром. Богров в представлении не нуждался, слишком известен и популярен у всех первокурсниц он был.

Спортсмен любил смущать Вику или подкалывать. Он мог стырить у нее булочку или шоколадку, вызывая приступы злости и пыхтения у крохи. Все уже считали, что между ними что-то есть, игнорируя их перепалки. Когда Сандр обедал с ними, тот всегда отдавал свой десерт Беловой, мило улыбаясь. Это вызывало у Богрова ответный приступ пренебрежения, но стырить второй десерт у него не получалось. Вика сражалась за него, как фурия, пыхтя и шипя.

Стоило Саше оказывать Виктории расположение, что вызывало приступы скуки у Кости, тогда он либо начинал шутить над чем-то, переманивая внимания всех на себя, либо фыркая и изображая кислую мину, покидал их. Виктория теряла весь запал, когда предмет «ненависти» покидал поле её зрения. Тоня наоборот развлекалась за её счет, с укором качая головой. Вика старательно делала вид, что не понимает к чему она.

– Вика, ну что ты еще планируешь ему мстить? У вас только-только всё налаживается, – сказала Тоня, когда они во вторник выходили с пары по «Истории искусств».

– Да, планирую. Я не простила ему его выходок, да и он не извинился.

– Так то ведь шалости и забавы. Подумаешь заменил листок с раотой на какие-то каляки, – возмуалась подруга, стараясь её вразумить.

– Тонь, откуда ты знаешь, что это не очередная пакость с его стороны!? – возмутилась Вика, входя в их классную студию, беря в руки кисти и холст. – Я не обманусь его слащавые улыбки и дружеское поведение. Да какой он друг после того, как стырил дважды мои вкусняшки!

Белова явно обиделась на него из-за кражи сладостей.

– Ты ведешь себя неразумно.

– Тем лучше для него, – сказала Виктория, ставя мольберт и натягивая холст посредством стиратора ( прим. рама – фиксатор), затем она достала грифельные карандаши и приготовилась делать наброски.

– Маловат размер. Буду прорисовывать по частям, фиксировать, а дома у меня есть основа побольше. Да, так и поступлю, – решила Вика, настроенная на серьезную игру, окунаясь в работу.

– Вика, ты всё испортишь, вдруг это его разозлит. Парни ранимы, особенно такой гордец как Богров, – взывала к ней подруга. – Я не считаю, что он такими выходками, верно поступает, но ты ему не безразлична. Парни иногда ведут себя по-детски. Ну прояви мудрость и гибкость.

– Я?! Гибкость?! К Богрову?! Да он – исчадье ада! Я ему покажу, что такое унижение чувств коротышек, – злилась Вика, так что её кудри пружинились от каждого громкого слова.

Тоня, которая привязалась к столь миловидной кукольной художнице, с умилением смотрела на все эмоциональные всплески подруги. Вика незримо преображалась, когда речь шла о спортсмене, словно снимала с себя окружавший ее «куб отчужденности».

Вика была талантлива и немного известна в художественных кругах, что дистанцировало её от обычных ребят с потока. Стоило той осуществить любые вылазки к Косте и вот она обычная почти влюбленная в своего «мучителя» девушка. Дело ведь за малым признаться себе, что Богров – тот самый.

Тоня хорошо понимала то, что творилось между ними – обычная химия. Отчего-то оба никак не могли преодолеть непонимание. Почему так вышло? Виктория никогда не говорила, мол, поругались перед поступлением. Как это произошло? Что они друг другу наговорили? Дело темное. Да и, убедить Белову не мстить Богрову, разбивалось о стену непокорности Вики.

– Вика, да, ладно Вам. Нарисуй нейтральное, – молила Маслова.

– Так, я и нарисую, очень нейтрально, – сказала как ни в чем не бывало блондинка.

– Кто тут у нас устроил гомон после уроков? – раздался властный спокойный, но оттого не менее пугающий голос куратора. – Снова староста. Гениальное дитя не выдержало испытательного срока и уже хватается за холсты и краски? Виктория.

– Даниил, я делаю наброски картины для посвящения. Согласитесь принести пустой холст, когда все готовят песни и танцы, отделению художеств не очень корректно.

– Слышал-слышал, нарушаешь мои рекомендации, подавая арт-галерею, как выступление от своего потока, – укорил он «именитую» ученицу. – Не разумно это делать без согласования с куратором.

Фест зашел за спину Виктории, прожигая надменным взглядом и исследуя её холст.

– Так-так, что тут у нас? Смешливые болванчики, кажется я их уже видел, – нахмурился Даниил.

– Ага, они самые. Которые Вы на память себе оставили.

Фест закашлялся, вглядываясь, будто проверяя эту догадку.

– Решили доработать концепцию?

– Несомненно, – злорадствовала Виктория.

– Вика, вы о чем? – поинтересовалась Антонина.

– О, а это Ваша модель, Виктория?

– Нет, группа поддержки и личная совесть, пытается отговорить от идеи, – многозначительно повела бровями кроха, что на фоне высокого куратора, выглядела очень миниатюрной.

– Это правильное решение, Антонина. Идея не ахти, – хмыкнул довольно преподаватель. Вам срочно нужен совет в перспективе, – тонкие изящные пальцы, ухватили Вику за кисть с карандашом.

Вика ошарашено замерла, боясь сделать лишние движение, а мужская рука повела карандашом, правя линии и штрихи. Его дыхание было жарким и очень напряженным. Ладошки Беловой вспотели, а сердце нервно плясало кан-кан. Маслова, еле дыша, следила за ними. Как не странно мрачный и уточненный ДанИ и ангельская красота Вики, были чем-то запредельным для одногруппницы. Было в их совместной работе что-то жаркое и интимное. Два художника за работой, Антонина поняла, что пропала. Более возбуждающего она не видела, так руки чесались это нарисовать. Демона и ангела в симбиозе. Скоро Виктория углубилась в их совместное творчество, вникая, то и дело открывая рот в удивлении и с жаром поглощала это.

– Даниил, этого…Вы…это….потрясающе, – довольный мужской смешок за левым ухом, нежно пощекотал щеку локонами, подавшимися дуновению.

– Теперь понимаешь, отчего я не хочу чтобы выбрались за кисти? – произнес ДанИ, продолжая работать вместе с Беловой над наброском.

– У Вас такой стиль, научите! – выпалила страстно девушка.

Рука разжала кисть Беловой, мужчина разорвал контакт.

– Продолжишь сама, научить всех Вас со временем мой долг, если будете внимательны. А пока для первого мастер-класса довольно, – закончил он сухо, несмотря на обоих девушек, вернулся за свой стол.

– Но это и то, что Вы нам даете на занятии-небо и земля. Стиль другой. То всё по учебнику, а это авторская техника! – возмутилась Вика, подходя к столу, уперлась ладонями в столешницу и смотрела на куратора с вызовом. Тоня не выдержала и зашла к рисунку. Рядом лежала фотография Богрова поверх остальных, на холсте был детальный набросок , близкий к фото. Но не художественных начальных приемов, странные точки и линии.

– Виктория, не забывайся. Я – твой куратор, – грозно произнес ДанИ, давя на неё своей хмурой аурой.

– Но, Даниил, она права. Вы потрясающе это исполняете, – поддержала подругу Тоня.

– Антонина, вот не надо этого идолопоклонничества. Это лишь набросок.

– Это не набросок, это искусство! – жарко вклинилась Белова, прожигая куратора упрямым взглядом.

– Это – набросок, который Вам придется довести до конца и положить в цвет, если Вы хоть столько талантливы, как трещат о Вас в газетенках. Я показал Вам как можно добротно его исполнять, но начинать нужно с азов, моего результата не добиться, не обладая основой. Вы же не дилетантка.

– Я посещала школу и знаю техники, многие, но это что-то иное, – замямлила Вика.

– Так попробуйте разобраться, если Вы так желаете постичь мою технику, – зло ухмыльнулся Фест, но улыбка не коснулась его глаз. – А , пока мы будем работать по учебниках от министерства образования.

– Вот в чем дело! Вас заставляют учить по книгам, что Вы не признаете! – воскликнула Тоня, подходя к ним.

– Вы решили свести меня с ума?– заговорил цинично Даниил. – Расстрою, девушки. Зря старайтесь. Вы кажется здесь для конкретной цели? Нет, проваливайте!

Девушки шарахнулись, как от пощечины.

– Даниил, девушкам, что Вы нравитесь, явно не хватает хребта, поголовно мазохистки, – прошипела Тоня.

– Уповаю, что хоть такие умницы как вы, не из их числа. Было бы очень прискорбно. Идите, – мужчина поставил точку.

Антонина попрощалась с обоими и покинула аудиторию, кинув напоследок.

– Вика, я тоже нарисую картину для твоей выставки.

Вика же решила не сдаваться и попробовать воскресить ту технику, чьей невольной свидетельницей стала. Это не было легко, но двое в студии хранили молчание, занятый каждый своим делом.

12

В четверг пошел дождь. Утром Вика вышла на яркое солнце в своем зеленом платье, что купила в одном магазинчике рядом с домом. Поверх платья легло бежевое пальто. В руках была вместительная сумка и на ногах ботильоны черного цвета на платформе. Выглядела изящно, но из-за своего комплекса и спасительно платформы в ней все-таки угадывалась совсем молоденькая девушка.

Доехав на трамвае до нужной остановки Белова вышла, пройдя по милому скверику столкнулась с Тоней, которой строил глазки парень с направления «хареография». Парень был худощав и высок, чем-то напоминал журавля, даже нос на его аристократичном лице был длинным, как у птиц клюв. Маслова замялась и поспешила с ним попрощаться, парень понимающе ухмыльнулся и вежливо попрощался с обоими девушками.

– Так, Маслова, и кто он? – тон Вики был неумолим.

– Да, так, знакомый, – быстро протораторила Тоня.

– Вы пока не встречаетесь?

– Вика! Напридумывала! Мы просто общались, я раньше ходила в танцевальную школу. У них там несколько танцев готовится, вот он и предложил, – засмущалась впервые Тоня.

– То есть из своего потока он никого не нашел для танца, а тут знакомая с «Живописи»? – Белова ни на грамм не верила подруге.

– Я не знаю мотивов, но я согласилась, – потупила взгляд подруга, поправляя на плече свою сумочку.

– Это замечательно, но как же картина к посвящению?

– Я совсем забыла про неё, Вики! – глаза девушки забегали в поисках решения. – Что же делать?

– «Утереть нос гениальному куратору» отменяется? – хохотнула Виктория.

Антонина осуждающе на неё посмотрела:

– Ещё скажи, что в тот раз он поступил правильно, нахамив нам.

– Ну, мы не можем его заставить идти против требований и правил. Кто мы такие? Две девчонки, которые пустили слюни, при виде чего-то очень классного? – урезонила свою подругу блондинка.

– Он может это делать, – упрямилась Тоня.

– Может, потом, но не сейчас. Мы только на первом курсе, а уже поступаем некрасиво, наезжая на Даниила. В союзниках с ним будет проще, если это слово вообще применимо к этому хмурому преподу, – говорила Вика, когда девушки продолжили свой путь до колледжа.

– Именно, к нему вообще не применимо дружелюбность, открытость и отзывчивость. Ему плевать на нас с высокой колокольни.

– Чего ты взъелась так?

– Он раздражает своей высокомерностью! Такой же как и мы две руки две ноги. Нечего цену себе набивать! – разговор смолк, когда девушки зашли в корпус. – Что у нас первой парой, староста?

– Идем, у нас аудитория 3.05. Не пробовала расписание изучать?

– Зачем, у меня же есть ты, – улыбнулась Тоня и приобняла Вику.

Девушки отправились на занятия.

Так вышло, что посреди занятия по «Истории искусств» Викторию попросили сходить за редкими экземплярами книг по искусству древнего времени. Всего три на группу, но проходя мимо их студии, девушка замерла услышав резкий и злой голос своего куратора. Дверь аудитории не была закрыта, сквозь щель в створке правой двери она увидела, как молоденькая девушка села на стол Даниила. Сам же мужчина в уже привычной черном одеянии стоял у стола, но девушки не касался. Сказать можно была, что девушка была соблазнительна. Каштановые волосы блестящим потом прямых волос лежали по стройной спине, стройные ноги в юбке-тюльпане с кружевным черным краем были разведены , так что при желании ДанИ не нужно было даже их разводить.

Вики практически не дышала, поглощенная этой картиной. У девушки был очень низкий вырез в блузке цвета бордо, такого же цвета была и помада на девичьих губах. Белова не знала эту девушку.

– Слезла со стола, – раздался рычащий голос мужчины.

– Даниил, – прошептала она потянувшись вперед к нему, так что прядки словно веер подались вперед за своей обладательницей, скрывая грудь той.

– Ты меня не поняла? Для особо борзых повторяю, – мужчина наклонился так, что их лбы чуть ли не соприкоснулись. – Пошла. Отсюда. Вон!

Виктория вздрогнула, но успела зажать рот книжками.

– Не кричи, ты же не хочешь, чтобы нас застукали? Ты ведь не хочешь это афишировать? – мурлыкала соблазнительница.

– Ты совсем из ума выжила, Кристина? – отшатнулся в презрении от нее Фест. – Нам нечего афишировать. Я к тебе и пальцем не прикоснулся.

– Пальцами, ты как раз меня и касался, – выдохнула зазывно красотка, словно кошка отойдя от стола и приближаясь к куратору. Рука нежно легла на плечо.

– Ты по-моему тронулась мозгами, если считаешь наши репетиторские занятия прелюдиями к чему-то большему. Я сказал тебе давно, я учебу и личную жизнь не мешаю. Иди на занятия, по-хорошему прошу тебя, – вымученно произнес Фест.

– А-то что? Опять меня накажешь? Так я готова позировать тебе часами могу даже в стиле «Ню», – напирала распаленная желанием девушка. – А потом я могу дать тебе всё, что пожелаешь?

– И как я не заметил, что из девочки с неплохим талантом, ты превратилась в чудовище, – как-то горько произнес мужчина, коснувшись виска Кристины.