Текст книги "Ноунэйм (СИ)"
Автор книги: Анастасия Милованова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 12. Не оглядывайся назад, не делай ошибок
– Ты в своем уме или у вас это семейное? Бросаться на амбразуру? – явно опешив от такого заявления, поинтересовался Ромка.
Я даже не стала его привычно поправлять, что нет у нас с Тэмом ничего семейного. Не до отстаивания своего холостяцкого статуса сейчас было.
– У тебя есть другие варианты? – устало поинтересовался Агностик. – Нас не пускают дальше и, это совершенно очевидно, выход лежит через труп Кошмара.
– Но из нас всех только ты представляешь для него мало-мальски серьезную угрозу, – продолжал пытаться образумить Артемия мой напарник. – Мы ведь даже не знаем смертный он или нет. Недаром же лимит его здоровья не удалось определить!
В принципе в словах Букваря было зерно логики. Только вот одной логичностью своих рассуждений монстра не завалишь.
– Товарищ Букварь прав, – как всегда важно произнес Эдмундович. – Капитализм, как и ужас что он сеет, к моему сожалению, не истребим. Поэтому и война с ним бесконечна. Его возможно лишь на какое-то время обезвредить.
– Феликс, да ты, маму твою пушистую, гений! – внезапно радостно проговорил Тэм, и даже в чувствах хлопнул в ладоши. – Именно, тварь нужно либо оглушить, либо снова погрузить в сон!
– Еще скажи, что у тебя с собой, чисто случайно, есть снотворное для восьминогих водоплавающих монстров?? – скептически посмотрела я на бывшего мужа.
– Не говори ерунды, – отмахнулся от меня тот. – Усыпить я его и не планирую, мы его будет бить до обморока.
– Тэм, ты часом не заболел? – удивленно взглянула на мужчину. – Такая стратегия больше для меня характерна. Ты же у нас всегда предлагал стопроцентно успешные идеи.
– А это и есть она самая. Я заметил, что Кошмар удерживается на поверхности с помощью своих щупалец, которыми он зацепился за стены вокруг. Отрубим их или как-нибудь по-другому заставим их разжаться – и моб свалится обратно в своё болото, – Тэм расхаживал по коридору, воодушевленно размахивая руками. – Аня останется вместе с Феликсом тут. Как только преграда исчезнет – даст нам знать.
Я переглянулась с Букварем, на лице которого отобразилась сосредоточенная работа ума. Похоже, парень тоже что-то придумал.
– В принципе, то, как описываешь это ты, не выглядит совсем уж самоубийственной затеей, – покусав губу, произнесла я. – Может даже и сработает. Тем более ты обещал продемонстрировать своё “Фаталити”.
– Погодите, я тоже могу оказаться полезным! – вмешался Ромка, потряхивая талмудом “Артефакторики”. – Из закупленных мной ингредиентов можно создать достаточно мощные бомбы. Они если и не нанесут урона, то хотя бы отвлекут Кошмара от вас!
Теперь я уже с Тэмом скептически смотрели на программиста.
– И нечего на меня так пялиться! – обиделся Букварь. – Я за Осаду неплохо так вкачал «Крафт». Мне хватит умения сделать “Бадабум”[1], – раскрыв книгу на нужной странице, с жаром принялся доказывать свою состоятельность он.
– Что курят ребята, придумывающие названия для местного вооружения? – покачав головой, задала я риторический вопрос и заглянула в энциклопедию.
Как оказалось, эти бомбочки действительно были доступны для крафта уже пионерами. Так что Букварь, с одной стороны, был прав, а с другой – он в игре всего сутки и не хотелось бы сильно полагаться на его умения создавать оружие.
– Попробуй, конечно, не думаю, что ты сделаешь своими бомбами хуже, – равнодушно пожал плечами Тэм и повернул в обратном направлении. – Если все решили, стоит поспешить. Ане от нашей болтовни лучше не становится.
Оставив пропагандистку на попечение Железного Феликса, мы побежали по коридору назад, к помещению с Кошмаром. И судя по недовольному ворчанию и порыкиванию, что доносились оттуда – у твари закончилась закуска из кроконаторов.
За пару метров до выхода из прохода, Тэм подал знак, чтобы мы остановились. Бывший вызвал из инвентаря какое-то следящее устройство, по виду здорово похожее на стрекозу.
– Смотрите, как я и говорил, – произнес Артемий, когда его дрон-разведчик сделал круг почета над резвящимся в резервуаре Кошмаром. – Четыре щупальца удерживают тварь на плаву.
В этот момент галопроекция с его планшета, на который и передавалось видео со стрекозы, моргнула и исчезла. Тварь, оказывается, не любила, когда за ней подглядывали.
– Кира, Букварь, вы обвесите лапы связками с бомбами. Этого должно быть достаточно для отрыва их от стен. Какой интервал можно установить на зарядах? – потирая подбородок, поинтересовался Агностик у Ромки.
– Максимально – тридцать секунд, мне пока не хватает прокачки, чтобы увеличить ёмкость таймера, – просматривая степень готовности бомб, ответил программист. – Еще три минуты, и мы можем действовать!
– Тогда проверьте амуницию и активируйте ваши наградные знаки. Если они, конечно, есть. Нам понадобятся все возможные баффы, – проговорил Тэм с таким серьезным выражением лица, что даже мне расхотелось как-то подшучивать или разряжать атмосферу.
Я еще раз пробежалась по показателям скафа, проверила заряды у Макара и состояние плазмотрона. Последнему требовался легкий ремонт, видать столь быстрый износ являлся платой за отсутствие необходимости покупать дополнительные батареи для перезарядки. Баланс, зараза, должен быть во всём.
– Кира, на, держи! – раздался голос Ромки буквально над ухом, заставив меня вздрогнуть, настолько я выпала из окружающей действительности.
Парень протягивал мне две связки по шесть бомб, светящихся слабым фиолетовым светом. И что-то мне этот эффект напоминал.
– Рома, а какой компонент является детонирующим? – прищурившись на него, спросила я.
– Сердце почилини, – спокойно ответил программист, цепляя свои связки на пояс. Не очень умно, кстати. – А что такое?
– Аккуратнее с ними, они, сволочи, непредсказуемые, – меня аж передернуло от воспоминания моего первого знакомства с этими лукоголовыми тварями.
– Кира, соберись, с тех пор код подчистили, все будет в порядке, – поняв мою тревогу, Артемий ободряюще коснулся моего плеча.
Я посмотрела в его глаза, что буквально излучали поддержку, и благодарно кивнула.
Крадучись, мы подобрались к границе безопасной зоны. Кошмар крутился во все стороны, явно пытаясь понять, куда делась остальная добыча, столь нагло потревожившая его сон.
– Я пошёл, – глубоко вдохнув, проговорил Тэм, и пробежался пальцами по клавишам планшета.
«Фаталити “Рассвет Советов” запущено и ожидает активации!» – сообщили наши планшеты, а мы с Букварем ошарашенно посмотрели друг на друга.
Это что же за спецприём такой, раз ему дали название, что носит сама игра?!
Долго ждать не пришлось. Фигуру Артемия охватило красное свечение, с каждой секундой набирающее интенсивность. Он вызвал катану из инвентаря и ступил на дорожку, что тянулась вдоль бассейна.
Кошмар радостно булькнул, потянувшись к Агностику четырьмя своими свободными щупальцами.
– Я есть народный суд, и я пришел за тобой! – проговорил активационную фразу Тэм, после чего фаталити вступило в полную силу.
Справа и слева от светящейся фигуры бывшего проявились десятки копий Артемия. Их строй заполнил весь периметр помещения. И как только контур был замкнут, Агностик бросился в бой.
– Офигеть, что творит! – произнес Ромка, зачарованно следя за тем, как наш новоявленный защитник молниеносно перепрыгнул на панцирь Кошмара и совместно со своими копиями принялся наносить удар за ударом. – Интересно, какой урон наносит эта способность?
Мне тоже хотелось бы это узнать, но сейчас нам предстояло выполнить свою часть плана. Поэтому вместо болтовни я подтолкнула Ромку в спину, направляя на правую сторону помещения. Сама же кинулась к ближайшему щупальцу, что вцепилось в каменную кладку буквально возле входа. Под грохот от ударов беснующихся лап твари, звон клинков, встречающихся с металлическими наростами на панцире Кошмара, и то и дело мелькающие красные вспышки, знаменующие распад очередной копии Артемия, я успела надежно обвязать первое щупальце.
Оглянулась назад и удовлетворенно отметила, что Букварь уже бежит дальше, к дальней от прохода стене. По уму, той лапой надо было заняться мне, а не бросать это дело на Ромку, но получилось, как получилось.
На бегу до следующей цели я, вскинув голову наверх, оценила успехи Тэма. Кошмар довольно лихо разделывался с проекциями Агностика, но до самого мужчины ему добраться не удавалось. Постоянно прыгая по обширному телу твари, то скользя по щупальцам, то залезая на панцирь и голову, Артемию удавалось избежать критических ударов. Я не знала надолго ли хватит моего бывшего, но всем сердцем болела за него, отбросив всю свою обиду и злость на этого человека.
– Кира, ставь таймер! – прокричал Ромка, когда закончил с последней лапой. – И уноси оттуда ноги!
Я нажала кнопку с максимальным временем отсрочки, бросилась к предыдущей обвязке. Там выбрала пятнадцатисекундный интервал и поспешила вернуться к проходу в безопасную зону. С такой схемой, все четыре комплекта бомб должны будут рвануть примерно в одно время, не дав Кошмару перезацепиться.
– Тэ-э-э-эм! Все готово!!! – проорала я Агностику, надеясь, что в пылу боя он всё-таки меня услышит.
К повороту мы с Букварем добрались одновременно. Пропустив вперед напарника, я еле успела отскочить, потому что сверху, практически на меня, свалился Артемий и кубарем покатился по коридору.
– Эй, ты как? – подскочив к бывшему и схватив его за плечо, с тревогой спросила его.
Тэм, выглядящий крайне потрепанно и устало, ничего не ответил, лишь тяжело кивнул и взглянул назад, где верещал потерявший добычу Кошмар.
Грянувшие взрывы, были хоть и ожидаемы, но все равно заставили меня подпрыгнуть.
– Сработало! Ребята, сработало! – радостно завопил Букварь, выглядывая из-за угла. – Хотя нет, он опять пытается вылезти. Сейчас я ему добавлю!
Я даже не успела ничего возразить, как Ромка вылетел к бассейну и засыпал поднимающуюся тварь остатками своих бадабумов. Кошмар, отмахиваясь от сыплющихся снарядов, ворчливо отбросил программиста в стену, где его успела перехватить я.
– Куда поперек батьки в пекло поперся?! – недовольно пробурчала я, затаскивая парня в проход.
Букварь собрался что-то мне ответить, но в этот момент в бассейне началось активное бурление. И, присмотревшись, я поняла, что это не от подводных взрывов.
– Рома, что ты добавил в состав бомб?! – побледнев, спросила я напарника. – Ты не следовал инструкции?!
– Да ерунду я там закинул, тушки пресноводных гидр. Они замедляли процесс детонации, – приподнявшись на локтях, пробормотал этот экспериментатор. – А что случилось?
– Да ничего страшного, – подбегая к нему и рывком поднимая с пола, прошипела я. – Просто теперь плоды твоих усовершенствований размножаются со страшной силой! И если мы быстренько отсюда не свалим, к жаркому из Кошмара подадут гарнир из трех игроков!
– Это как это? – удивленно вопросил Ромка и выглянул за мое плечо, желая рассмотреть, что же так меня напугало.
И в этот самый момент рванули первые попавшие в воду заряды, а в коридор посыпались все прибывающие бадабумы. Они кружились на месте и делились со страшной скоростью, очень быстро заполняя узкий проход.
– Бежим!!! – не своим голосом от страха проорала я, подталкивая Ромку вперед.
Позади раздался яростный вопль погибающей или засыпающей твари. Но мне сейчас реально было плевать на этого гигантского моллюска. Себя бы спасти и напарников бы вытянуть.
Артемий, который уже окончательно пришел в себя, дождался пока мы пробежим мимо, и поспешил следом. Даже в такой ситуации, он прикрывал мне спину.
– Что б ты знал, на будущее, эти гидры размножаются почкованием и надо же, именно в воде! – как бы между прочим, проговорил Тэм. – И, пожалуйста, оставь свои эксперименты с крафтом для более спокойных ситуаций.
Ответ Букваря потонул в грохоте массового взрыва и реве поднявшегося пламени. Обернувшись, я в ступоре замерла перед открывающейся картиной, что отбросила мое сознание на девять лет назад. Бушующее море пламени, охватывающее сейчас коридор, казалось, затягивает и меня. А вместе с тем в мозгу вспыхивают воспоминания о той боли, что я перенесла, когда вышла из комы.
– Твою мать!– раздался рядом злой голос Тэма. – Ромка, бегом к Ане и Феликсу. Эдмундыч написал, что завеса снята, но он не может транспортировать нашу пропагандистку. Киру я беру на себя!
Мое сознание, мечущееся в приступе панической атаки, всё-таки успело отметить, как беспрекословно выполнил приказ Букварь. И вроде бы зацепись я за эту мысль, и смогла бы вытянуть себя из этого парализующего ужаса. Но запах паленой проводки, прибавившийся к огненной картинке, вызвал новый виток страха и паники.
Дальнейшее и вовсе стало походить на фильм, что демонстрировался мне, потерявшей над собой контроль. Тэм подхватил моё, будто бы окаменевшее, тело и понёс вслед за убежавшим Ромкой.
– Не смотри на огонь, не смотри туда, – шептал он мне на ухо.
А я не могла совладать с собой. Все хваленые методики, которым меня обучал психолог, летят Феликсу под хвост. Просто потому, что слишком много мне напоминает о том дне, когда в огненной ловушке вирткапсулы погибла наша нерожденная дочь, пострадала я и разрушилась наша с Тэмом семья.
– Кира, всё будет хорошо! Обещаю тебе, – встряхнув меня и с силой прижав к себе, проговорил бывший, – в этот раз я с тобой!
Не знаю как, но мне удалось кивнуть ему. Приступ не закончился, но пошел на убыль. Между провалами в паническое состояние, я отследила, как мы пробежали мимо того места, где ранее располагалась блокирующая проход стена. За нами по-прежнему по пятам катилась волна все увеличивающихся в своем количестве бадабумов. А с ними росла и сила бушующего пожара. И вот уже весь коридор заволокло дымом, что забивался в горло, не давая полноценно дышать и так судорожно работающим легким.
– Сейчас, сейчас, выход уже близко, – успокаивающе зашептал Тэм, почувствовав, как напряглось мое тело в очередном витке панической атаки.
Когда появилась массивная железная дверь с табличкой «Выход» я и не заметила. Просто в какой-то момент мы оказались в обширном светлом холле, где нас уже ожидали остальные члены команды.
Ромка с Феликсом бросились закрывать проход в коридор, стараясь не впустить волну размножающихся бомб в новую локацию. И вместе с тем и несущийся за ними пожар.
– Что с ней? – услышала я обеспокоенный голос Ани.
– Всё под контролем, – бросил Артемий, не желая распространяться о моей проблеме. Одновременно он уложил меня на спину, фиксируя вдоль тела руки, что ходили ходуном, то пытаясь оттолкнуть мужчину, то вцепляясь в него со страшной силой скрученных судорогой кистей. – Кира, искорка моя, все в порядке, мы в безопасности.
Тэм склонился к моему лицу, а я, моля, смотрела ему в глаза. Пыталась сказать ему, что не справляюсь, что не отпускает меня это состояние. Пять лет без приступов, и теперь этот ужас, будто изголодавшийся спрут, уверенно и с наслаждением затягивал меня в пучину моего персонального кошмара. Парализуя сознание и волю.
И в тот момент, когда я подумала, что Тэм мне не поможет, не найдёт способа, меня обожгло жаром его дыхания. Лицо мужа опустилось вровень с моими глазами, и я прочитала что-то новое и пугающее в его взгляде.
– Мне страшно…
– Я знаю, маленькая, – ответил Тэм, едва касаясь губами моей щеки. – Никто не причинит тебе вреда. Я этого не допущу.
В попытке стереть из памяти янтарные языки пламени, танцующие в узком коридоре, я зажмурилась и попробовала отстраниться, одновременно стараясь не кричать.
Как вдруг Тэм сжал меня за плечи и с силой притянул к себе. Его губы впились в мой рот – это неожиданно, горячо, и даже больно. Я попыталась рвануть в сторону, чтобы освободиться, но он лишь крепче впечатал меня в свои объятия, и, наконец, я расслабилась, понимая, что сейчас мне не выбраться из этой ловушки. Ощутила, как руки Тэма ослабили захват и, перехватив меня левой рукой, он провёл пальцами вдоль позвоночника. Выгнувшись назад, я ловлю в этом жесте что-то до боли знакомое. То, что было в моем прошлом и умерло много лет назад вместе со мной.
И это ожидаемо встряхнуло мое раскисшее сознание. Та Кира, которую я столько лет усиленно воспитывала в себе, с воплем ярости и ненависти сожгла кольца ужаса, сжавшие разум. Эта Кира легко справилась с остатками паники, возвращая себе привычный контроль в голове…и сердце.
Контроль, который все равно трещит по швам, когда рядом находится Тэм.
– Отпусти меня, – гневно сверля глазами, прошипела ему в губы.
[1] “Бадабум” – отсылка к фильму Люка Бессона «Пятый элемент».
Глава 13. Когда прошлое упорно преследует тебя, пора бы дать ему отпор
Артемий тут же убрал руки, горько усмехнулся и встал, протягивая мне ладонь.
– Спасибо, но больше так не делай, – прочищая горло, прохрипела я и, принимая помощь бывшего, поднялась с пола. – Простите, что стали свидетелями этого инцидента, – уже обращаясь к подошедшим товарищам, проговорила я.
Напарники недоумённо разглядывали то меня, неловко переминающуюся с ноги на ногу, то Артемия, отстранённо смотрящего в сторону.
– Эм, Кира, я не совсем понимаю, что именно сейчас произошло, но тебе совершенно не за что извиняться, – пригладив волосы на затылке, проговорил Букварь и оглянулся. – А где мы вообще? Здесь есть возможность выхода в реал?
Я кивнула, осматриваясь и стараясь не встречаться взглядом с Артемием. Не знаю, специально ли Ромка перевёл тему, но я была ему благодарна. Чувство неловкости и стыда за свой срыв выбивало меня из колеи, не давая окончательно восстановить душевное равновесие. Дальнейшее акцентирование внимания на этом происшествии сделало бы только хуже.
Как оказалось, мы вывалились из технических помещений недостроенной платформы метро. По крайней мере, именно это значилось на двери, что с таким трудом закрыли Ромка с Феликсом.
– Согласно моим данным, здесь в нескольких километрах есть точка выхода, – ровным, я бы даже сказала, холодным голосом проговорил Артемий. – Я уже вызвал свою "волгу" для транспортирования Ани.
– Да я сам её донесу! – возмутился Ромка, прижимая к груди драгоценную ношу. Аннушка при этом молча кусала губы, сдерживая болезненные стоны. – Ты лучше вон Киру проводи.
– Я последний, кого она сейчас хочет видеть в своей компании, – искоса взглянув на меня, усмехнулся Артемий.
Обиделся. Конечно, он обиделся. И это внезапно разозлило меня. Неужто Артемий рассчитывал, что поцелуй волшебным образом восстановит наши отношения? Что я вот прям возьму и забуду, что приступы-то эти появились, в том числе, по его вине? Нет, это так не работает. Поэтому я натянула на лицо маску под стать бывшему и молча ждала дальнейших его действий.
Ромка, хвала его благоразумию, всё же передал пропагандистку под опеку Тэма, который, не прощаясь, и достаточно бодро для человека, только что вышедшего из сложного боя, прошагал к неработающим эскалаторам. И вскоре скрылся в верхнем вестибюле.
– Ничего не хочу обсуждать, – раздражённо смахивая отчёт о прошедшей битве, проговорила я. – Нам тоже пора на выход.
Букварь пожал плечами и, что-то обсуждая с Эдмундовичем, двинулся по уже обозначенному пути. А я, пристроившись следом, принялась проверять свои параметры и распределять полученные очки по способностям. За упокоение Кошмара нам нехило отсыпали – уровень мой скакнул с сорок второго до сорок девятого, даже с хвостиком. Влив полученные очки способностей в развитие стелса, силы и выносливости, я вымученно улыбнулась. Хоть какие-то хорошие новости за сегодняшний безумный день.
Привычные действия и аналитическая деятельность благоприятно подействовали на моё психическое состояние. Ровно до тех пор, пока мы не поднялись на поверхность, и я не поняла, куда нас занесло.
Недостроенная станция метро "Тихий приют", а это была именно она, не зря так называлась. Здесь, посреди негустого леска, разработчики решили устроить виртуальное кладбище, где все желающие игроки могли похоронить всё, что их душе было угодно. Чаще всего это были символические памятники для умерших домашних питомцев, но встречались и могилы неудавшихся отношений. Мне тоже было кого здесь навестить.
– Искра, с тобой всё в порядке? – обеспокоенно заглянув мне в лицо, поинтересовался Феликс.
– Да, погодите тут, я сейчас приду, – с трудом сглотнув, ответила я.
– Нет, я обещал Артемию присмотреть за тобой, – тоном, не терпящим возражений, проговорил Букварь.
А я, подумав, что после всего, что сегодня произошло, и свидетелем чего стал мой напарник, уже нет смысла скрывать своё прошлое. Нервно кивнула, приглашая друзей последовать за мной.
Через высокие ажурные ворота мы попали на широкую асфальтовую дорожку, что извивалась среди разных по своей помпезности памятников. Моя цель находилась практически в центре этого обширного погоста, возле небольшого озера, заросшего камышом и осотом.
Я шла, словно оглушённая, не замечая, что происходит вокруг. Механически переставляя ноги и не заботясь о том, идут за мной друзья или нет. Столько лет прошло, и вроде бы даже отпустила острота тех болезненных воспоминаний, но всё равно каждое посещение этого места как дополнительное испытание для моего, всегда готового сорваться в истеричное пике, рассудка.
– Охренеть, – только и смог выдохнуть Ромка, когда я остановилась у небольшого изящного изваяния маленькой девочки, сидящей на камне и устремивший свой взор на водную гладь.
"Стелле Котовой, моей нерождённой звездочке" – значилось на памятной доске.
– Это что? Это как? Это же фамилия твоего бывшего? – ошарашенно зачастил Ромка, присаживаясь на траву рядом со мной. – Кира, что это значит?
– А что это может значить? – грустно усмехнувшись, проговорила я, и в привычном жесте провела ладонью по волосам мраморной девочки. – Это моя дань памяти дочери. Нашей с Артемием. Той, которая так и не появилась на свет.
Всего на пару минут над кладбищем повисла действительно мёртвая тишина. Ромка, сев рядом со мной в траву у памятника и прикрыв ладонью рот, лишь шокировано покачивал головой. Феликс занял место по другую сторону от меня и всё с тем же тревожным выражением на рыжей мордашке заглядывал мне в глаза. А я… А я решилась, наконец-то, выговориться кому-то ещё, кроме психологов.
– У нас с Артемием очень сложная история, – начала я почти не дрогнувшим голосом. – Девять лет назад мне чудом удалось забеременеть. Мы долго к этому шли, и в какой-то момент Тэм даже забил на наши попытки продолжить род. Только я фанатично высчитывала благоприятные дни, пила витамины и ходила по врачам да семинарам духовных практик. Артемий же с головой ушёл в какие-то свои дела. Я не вдавалась в подробности, потому что была полностью поглощена своей маниакальной идеей.
Ромка с Феликсом при этих словах осторожно переглянулись, что не осталось для меня незамеченным. Ага-ага, есть у меня такая черта – любую идею возводить в абсолют.
– На известие о беременности Тэм отреагировал совсем не так, как я ожидала. Нет, он обрадовался, но это не был взрыв восторга и гордости. Артемий просто принял случившееся, как вполне закономерный факт. И продолжил пропадать на работе. Ну, мне так казалось. А потом я стала замечать, что к нам приходят какие-то странные люди, в квартире появилась личная кладовая, куда Тэм меня не пускал. Сам он мог исчезнуть на пару дней, не предупредив и не оставив контактов для экстренной связи. Согласитесь, подозрительно?
Ромка кивнул, побуждая меня продолжить.
– Последней каплей стал пропуск моего дня рождения, – обведя взглядом лежащее перед нами озеро, проговорила я.
А внутри ощущала, как, по мере приближения к самой болезненной точке в моей истории, всё начинает дрожать. И эта дрожь уже видна в потряхивании рук.
– Артемий никогда не пропускал мой праздник, а тут его не было дома уже практически неделю! Я психанула и полезла в его загрузочный файл. И была неприятно удивлена тем фактом, что в то время, как я переживаю, где его носит, Тэм прохлаждается в этом мире, – я обвела рукой окружающую картинку. – Говорят, что у беременных мозг начинает как-то не так работать и, наверное, мои последующие действия тому яркое подтверждение. Потому что сейчас я бы не полезла в виртуал с пятимесячным пузом, не стала бы загружать омнигель неизвестного происхождения в капсулу и вовсе не стала бы искать мужа. Но это сейчас. А тогда мне было позарез необходимо найти Тэма и высказать ему всё, что я успела надумать.
– И что случилось дальше? – спросил Ромка, когда пауза в моём рассказе уж слишком затянулась.
– А дальше всё пошло по тому самому органу, – криво усмехнувшись и пытаясь скрыть то, что я усилием воли удерживаю над собой контроль, проговорила я. – Омнигель нестандартно среагировал на боевую ситуацию, вспыхнув в вирткапсуле. Вместе со мной.
И опять между нами повисла тишина. Я собиралась с силами, чтобы продолжить, а напарники не перебивали, понимая, что иначе я просто замкнусь.
– Из капсулы меня вытащила мама, она у меня врач. Я впала в кому, и, как сказали реаниматологи – это было для меня благословением, потому что ожоги оказались обширными, состояние – критическое. В том огне я потеряла то единственное, что было для меня по-настоящему дорого. Мою малышку.
И всё-таки всхлипнув, я замолкла.
– И себя… – тихо прошептав, добавил Ромка.
– И себя, – давясь слезами, подтвердила я.
Программист внезапно подтянул меня к себе под бок, обняв одной рукой. Подставляя плечо, чтобы я могла спрятаться и спокойно выплакаться.
– Понимаешь, Ром, они ведь даже не дали мне похоронить её, – нервно всхлипывая, икая и проглатывая слова, произнесла я. – Когда я пришла в себя, всё уже было кончено… Они… То есть мама… – я начала путаться, пытаясь быстро сказать то, что причиняло мне дикую боль, – дала разрешение на утилизацию останков, как…как биологические отхо-о-оды! – протянула я на низкой ноте, вытирая потёкшие слёзы.
– А Артемий? – ошарашенно спросил Букварь.
– А Артемий ничего не сделал! Ему было всё равно! – всё больше давясь слезами, проговорила я. – Им… им всем было всё равно!
И заревела, уже не сдерживаясь. Некрасиво кривя лицо, задыхаясь и тут же подвывая. Плевать, на всё плевать. Пускай видят меня такой, я устала быть каменной. Я столько лет такой была. А боль от этого никуда ведь не делась.
Сколько прошло времени, пока бушевала моя истерика – я не заметила. Просто в какой-то момент мне стало до отрешённости легко. Будто внутри опустел сосуд, в котором была заперта вся эта накопившаяся боль.
– Но на этом моя история не заканчивается, – взглянув на Ромку снизу вверх, заговорила я. – После выписки я вознамерилась во что бы то ни стало найти тех продавцов, у которых Тэм приобрёл омни. Но какие бы доводы я не приводила, он отказывался их сдавать. Не стал писать заявление в полицию и вовсе попросил меня не лезть в это дело.
Перейдя к этой части своего повествования, мне стало однозначно легче. Дальше я рассказывала, уже практически успокоившись.
– Когда до меня дошло, что помощи от Тэма ждать бесполезно, я решила взять всё в свои руки. И первым делом подала на развод. Потому что не хотела, чтобы в моей жизни оставался человек, ставящий свои мутные дела выше жизни нашей дочери.
– Но по поведению Артемия не скажешь, что вы расстались, – сказал Ромка с удивлением в глазах. – Он примчался тебя спасать, как только тебе что-то стало угрожать.
– Что имеем – не храним, потерявши – плачем, – зло усмехнувшись, ответила я. – Он до последнего думал, что я просто грожусь. А когда нас всё-таки развели, начал осаждать меня. Пытался всячески вернуть моё расположение, но я окончательно от него закрылась. Это было легко сделать, особенно по началу, когда воспоминания о случившемся были ещё ярки и свежи. Правда, и Тэм не стал долго убиваться. Сменил тактику на непрошенную заботу обо мне. А через пару лет он и вовсе женился на какой-то своей давней знакомой и обзавелся детьми.
Странно, что при этих словах в моей душе больше не полыхнул костёр обиды и злости. Впервые мне стало действительно безразлично, есть у Тэма кто-то или нет. Будто файл с этой эмоцией, наконец-то, стёрся из моего сознания.
– Но, знаешь, что меня больше всего бесило? – продолжила я свою занимательную историю. – Моя мама встала на его сторону! Она до сих пор пытается оправдать поведение Тэма и помирить нас. А я не понимаю, как они могут так легко отпустить произошедшее. Я потеряла ребёнка из-за того, что Артемий влез в какие-то преступные дела! Как это можно простить? – разъярилась я.
– То есть ты хочешь сказать, что все эти девять лет ищешь тех утырков, попутно зачищая Советы от им подобных тварей, только из чувства мести? – уточнил Букварь, снова переглядываясь с Эдмундовичем. – А в реале у тебя при этом как дела обстоят?
– Никак, – резко бросила я. – Помимо выкидыша, я ещё и онемела, да и внешне, несмотря на восстановительные операции, выгляжу не презентабельно. Так что работать я устроилась в "Аэлис" вольной ищейкой. Вот так и живу.
– А то, что случилось в подземке? Ну, твой ступор и последующий приступ? – осторожно поинтересовался Феликс, трогая мою ладонь мягкой лапкой.
– Панические атаки, – объяснила я. – Первые месяцы после происшествия случались практически ежедневно, сейчас – только в травматичных ситуациях.
И мы снова замолчали. Напарники явно обдумывали вываленную на них историю. Я же, отстранившись от гостеприимного плеча Букваря, созерцала вид, ставший за эти годы для меня привычным.
Первое время могила Стеллы лишь провоцировала мои истерики. Но я продолжала приходить и приходить сюда. И постепенно это место вызывало уже совсем другие эмоции – лёгкую грусть, умиротворение и укрепление моего желания отомстить. Это был мой личный мотиватор, моя путеводная звезда.
Сегодня же я не ощущала прилива вдохновения, лишь внутреннее опустошение. К чёрту всё, я смертельно устала. Даже появилась мысль бросить это задание и снова забиться дома, в свою комнату, и не выходить из неё никуда.
– Я не знал, – заговорил Рома, прерывая повисшее молчание, и осторожно взглянул на меня. – Вообще не слышал про такие несчастные случаи. Для начала – прими мои соболезнования.
И программист нашёл мою ладонь в траве и аккуратно сжал в ободряющем жесте. Я неуверенно улыбнулась ему. Он не обязан был выслушивать меня, но сделал это и помог мне вновь не слететь с катушек. Как после таких выкрутасов сознания я могу считать себя сильной и стойкой? Всего-то несколько травмирующих воспоминаний, и вся моя хвалёная выдержка отправилась бурачешам под хвост.
– Но, Кира, тебе не кажется, что это всё, – Ромка обвёл рукой окружающий нас вид, – немного нездорово? Что, конкретно вот это, – он ткнул пальцем в могилу Стеллы, – не помогает тебе исцелиться, а лишь укореняет твою проблему? Пойми меня правильно, я не хочу лезть в твои мозги, пытаясь их починить. Нет, каждый справляется со своей болью так, как он может. И для каждого есть свой собственный путь к выздоровлению. Я просто говорю то, что вижу, как человек, далёкий от твоей ситуации.
