Текст книги "Несовпадения. Мой бой (СИ)"
Автор книги: Анастасия Малышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
И вот тогда Левин понял – не вернется. Зачем ей молодой, пока еще неопытный мальчишка-оператор, когда там, в неведомой дали, все настолько шоколадно?
И в нем что-то щелкнуло. Артем озлобился. Даже не так – он стал равнодушным. Женщины стали для него просто телами, секс – что-то вроде спорта, а эмоции – их не было.
А кольцо, которое Алина не забрала с собой – его Левин оставил. Как напоминание о своей величайшей слабости и глупости, длиной в пять лет.
Всё это Артем рассказал Карине с абсолютно непроницаемым лицом, вперив взгляд в деревянную поверхность барной стойки. Девушка оставалась стоять возле холодильника, скрестив руки на груди, и внимательно слушая его историю.
– И я жил так девять лет. И меня всё устраивало. Проблем никаких, обязательств тоже. А потом я встретил тебя и ты такая… – покачал головой мужчина.
– Какая? – негромко спросила Карина.
– Другая! Сначала я думал, что ты ничем не отличаешься от остальных. Просто девушка – слегка хамоватая, конечно, но это даже забавно. Ты так упорно отказывалась разговаривать со мной, что я задался целью изменить это. И чем больше я узнавал тебя, тем больше понимал, что ты – что-то совершенно уникальное. И это напугало меня.
Артем не врал – он действительно очень испугался, когда понял, что хочет видеть с собой эту серебряноглазую ведьму постоянно. Обжегшись на молоке, человек начинает дуть на воду. и хотя Малышкину водой назвать язык не поворачивался, факт оставался фактом – наличие чувств пробудило в мужчине испуг.
Поэтому он и поддержал общение с Катей. Нет, внешне она тоже была довольно ничего – красивая, и фигурка что надо. Но Артем не ставил перед собой цели заполучить её, он просто хотел проверить, ёкнет у него что-то, захочется ли ему кого-то еще, кроме Ягодки. Проверил. Не захотел.
А когда он узнал, что Карине стали известны его, пусть и невинные, но всё же похождения – вот тогда он действительно узнал, что такое бояться. Не за себя – за Карину. Шестым чувством он понимал, что ей будет, как минимум, неприятно. И сейчас, сидя на её кухне, глядя на нее – такую уютную, домашнюю, без косметики и в мужской футболке, которая сползла, обнажая одно плечо, и без проблем читая в ее глазах боль, которую она пыталась скрыть, он понимал, что натворил. И единственное, чего он сейчас хотел – так это стереть это чувство из её души.
– Я не хотел, чтобы так вышло, – сказал Артем, так и не дождавшись от Карины никакой реакции, – Просто немного заигрался.
Задумчиво кивнув, Карина подошла к стойке и, взяв свой бокал, сделала небольшой глоток. Чуть помолчав, она всё же открыла рот и тихо сказала:
– Я не заслужила, чтобы ты отыгрывался на мне за то, что какая-то женщина испортила тебе жизнь. Никто такого не заслуживает.
Артем поднял на нее глаза, пытаясь понять, есть у него шанс или его сейчас просто выставят за дверь.
– Я не хочу на тебе отыгрываться.
– А чего ты хочешь? – поинтересовалась Карина.
– Тебя, – просто ответил мужчина, – Сегодня, завтра, каждый день.
– Вот как, – кажется, эта фраза была любимой у Малышкиной, – Вот только есть одно «но» – ты меня обманул.
– Эта формулировка не совсем корректна, – возразил Левин, – Если бы ты спросила меня, не переписываюсь ли я с другими девушками, а я бы сказал «нет» – тогда да, это обман. И потом – вот ты от меня прямо-таки ничего не скрываешь?
Хмыкнув, Малышкина прищурилась и заявила:
– У меня есть машина. Вот. Я – водитель со стажем. А кроме этого – да, я была с тобой честна. Ни трупов в подвале, ни бывших мужей. Детей, кстати, тоже не прячу в шкафах.
Артем хотел было что-то сказать, но его прервал телефон девушки, который лежал на журнальном столике и буквально требовал, чтобы к нему подошли. Что Карина и сделала.
Прочитав пришедшее сообщение, Малышкина подняла взгляд на Артема:
– Меня вызывают на ковер к начальству. Завтра. Будет решаться моя судьба.
– Я могу как-то помочь?
– Единственное, что ты сейчас можешь сделать – это уйти, – покачала головой Карина, – Уже поздно, я выпила, а мне завтра понадобится ясная голова. Боюсь, этот фактор и ты – вещи несовместимые.
Кивнув, Левин поднялся на ноги и пошел в сторону выхода. Обувшись и надев предложенное девушкой пальто, он спросил:
– Я могу позвонить тебе завтра?
Чуть подумав, Карина кивнула:
– Да, не вижу в этом ничего плохого. Может быть, я даже и возьму трубку.
Уже выходя за дверь, Артем неожиданно притормозил и, чуть улыбнувшись, сказал:
– Всего один вопрос. Это, что, моя футболка?
Опустив взгляд вниз и, кажется, только сейчас заметив, что на ней надето, Карина чуть покраснела. Действительно, на автомате она натянула на себя именно ту вещь, которую утащила из квартиры Левина. Она напоминала ей о нем, и кажется, даже хранила его запах – терпкий, кофейный аромат.
Усмехнувшись, Карина вытолкнула Левина из квартиры, и со словами:
– Всего доброго, – закрыла перед ним дверь.
Покачав головой, Артем послал двери воздушный поцелуй и пошел в сторону лифта. На сегодня он сделал всё, что мог. Теперь дело было за малым – подождать, пока Ягодка остынет. И снова приручить её.
глава четырнадцатая
Глава 14
На следующее утро я собиралась на работу с особой тщательностью. И дело тут было вовсе не в легком похмелье – всё же не стоило вчера так сильно налегать на вино, тем более в одиночку. Нет, я просто вспомнила старое правило, что встречают вроде как по одежке. Кто знает, вдруг мой внешний вид убедит Игоря, что я – серьезный человек и он не уволит меня.
Так что, распахнув створки гардероба, я выбрала самый что ни на есть строгий наряд – серые брюки прямого кроя, блузку на тон светлее с черным воротничком и окантовкой на рукавах три четверти, черные закрытые ботильоны на тонкой шпильке. На глаза немного подводки, чтобы сделать мои оленьи глаза еще более огромными, алая помада – единственный яркий цвет в образе. Волосы, которые упорно не желали держать форму, пришлось заплести в сложную французскую косу и перекинуть на плечо. В целом, после всех этих манипуляций, я вполне выглядела на свои законные двадцать шесть лет. Будем надеяться, мне это сегодня поможет.
Ехала я на работу со всей осторожностью и не давала своим мыслям расползтись в сторону, подобно противным жукам – не хватало еще из-за своего раздрая и волнения попасть в аварию. Да – я всё же волновалась. Спустя сутки меня, наконец, отпустило, и я поняла, что, собственно, натворила.
Блин, я напала на человека. В последний раз я так делала…эм…кажется, в классе десятом. Тогда, правда, была массовая драка, и пострадали не только три девчонки. Мне тоже неслабо досталось. Олег потом долго обхаживал свою непутевую старшую сестру, которая месяц не могла писать правой рукой – как и держать вилку.
После этого я как-то решила к физической расправе обращаться в исключительных случаях, ограничиваясь лишь моральным унижением противника. Видимо, раз в десять лет мне всё же необходима хорошая драка. Блин, ну почему накрыло именно на работе-то?!
Бросив машину на парковке, я кинула взгляд на часы. До встречи оставалось еще десять минут. Десять крохотных минут до моей возможной кончины. Интересно, а если меня всё же уволят – что напишут в трудовой? Если хотя бы намек на правду – мне можно смело рвать книжку и выкидывать в форточку. Потому что нормальной работы я с такими заметками точно не найду.
Так, хватит нервничать! Никто меня увольнять не собирается! Всё будет прекрасно. Расправив плечи, я решительным шагом вошла в большое офисное здание и, поднявшись на нужный этаж, зашла в свой отдел. Бросила короткий взгляд на стол моей, уже, видимо, бывшей помощницы. Пусто. Видимо, Катерине выписали больничный. Ей же лучше.
Поздоровавшись с коллегами, я скинула верхнюю одежду и сумку, оставив в руках лишь телефон – на всякий случай. И только после этого отправилась на экзекуцию. Читать – в кабинет к директору.
После короткого стука мне было позволено войти. Перешагнув порог своей будущей пыточной, я встретилась глазами с серьезным взглядом Игоря. Судя по его лицу, меня ждали нехилые разборки.
– Малышкина, – сухо сказал мужчина.
Нет, блин, Папа Римский! Вовремя прикусив язык, я всё же смогла промолчать и лишь кивнула, подтверждая – мол, да, я, а не какой-то клон.
– Проходи, садись, – кивнул Игорь на кресло напротив своего стола.
Пришлось повиноваться. Опустив свою пятую точку на мягкое сидение, я вздохнула, настраиваясь на серьезный разговор. Попыталась придать своему лицу чуть больше смирения, но что-то мне подсказывает, что получилось не осень.
– Хорошо выглядишь, – сообщил мне большой босс, – Как деловая, успешная женщина. Так и не скажешь, что столь милая особа способна на жестокость.
– Это только кажется, – всё же брякнула я.
Блин, я вообще собираюсь себя защищать? Мне работа вообще не нужна что ли?! Малышкина, ну-ка захлопнись и притворись овцой!
– Я это уже понял, – кивнул Игорь мрачно, – Карина, ты нахрена девочке нос сломала?
– Эм… – протянула я, – Если я скажу, что это вышло случайно – поверите?
– Боюсь, что нет.
Так я и думала. Эх, а было бы неплохо.
– Игорь, – чуть помолчав, сказала я, – Я понимаю, что перешла все границы, но упорно считаю, что она это заслужила.
– Да мне до одного места, что ты там считаешь! – хлопнул по столу мужчина, – У меня под носом один сотрудник отметелил другого. И ладно бы мужики – для них это в порядке вещей! Но вы же бабы! Мужика не поделили? – поняв по моим глазам, что попал в точку, Игорь чуть не взвыл, – Карина, мля! Ну ты же взрослый человек! неужели непонятно, что свои бабские разборки нужно оставлять за пределами этого места?!
Потупив взгляд, я сказала:
– Прости, я сама не понимаю, что на меня нашло. Это было как затмение.
– Не понимает она, – проворчал мужчина, – Скажи спасибо, что нам удалось убедить Уварову не писать на тебя заявление. А она этого хотела. И глядя на то, во что сейчас превратилось её лицо – я прекрасно Катьку понимаю.
– Спасибо – послушно кивнула я.
– В общем, мы все тут посовещались, и пришли к одному выводу – уволить мы тебя не можем, – мой облегченный вдох на секунду прервал Игоря, а затем он продолжил, – Но наказать обязаны.
– Я понимаю.
– Ты отстраняешься от работы на две недели, – «обрадовал» меня начальник, – И лишаешься половины своей месячной зарплаты. Пока тебя не будет, за всем присмотрит Андрей из службы новостей.
Класс. И это с учетом, что до Нового года, который был одни из самых затратных праздников, оставалось чуть больше месяца. Но я понимала, что могло быть намного хуже. Поэтому просто кивнула, сделав мысленную пометку быть чуть экономнее эти недели.
– И это еще не всё, – продолжил тем временем Игорь, – Лечение Кати оплачивать будешь тоже ты. Полностью. И если ей понадобится косметическое вмешательство – тоже за твой счет.
– Ну, это не самое страшное, – хмыкнула я, – Мой брат – хирург в лучшей клинике города. Так что вопрос с лечением можно считать закрытым.
О том, что уже пару недель Олег со мной не разговаривает, я благополучно умолчала. Проблемы будем решать по мере их поступления. Главное, что мое место осталось за мной.
– Детали меня волнуют мало, – махнул рукой Игорь, – Главное – чтобы у Уваровой не осталось никаких претензий и в процессе лечения ты не добила девчонку.
– Я постараюсь. Могу идти? – спросила я, поднимаясь с кресла.
– Да. И Карина, – добавил мужчина, когда я уже схватилась за ручку двери, – Раз твой брат – врач, то пусть посоветует тебе хорошего психолога. Мне кажется, тебе не помешает парочка сеансов.
Ничего не ответив, я вышла из кабинета. И только закрыв за собой дверь, позволила себе выдохнуть сквозь зубы. Ага, психолог, конечно. Какой-то идиот с купленным дипломом будет выслушивать мои излияния и копаться в моих мозгах, пытаясь поставить их на место? Три ха-ха два раза. Не бывать этому.
Забрав свои вещи и попрощавшись с ничего не понимающими коллегами, я спустилась вниз. Сев в машину, достала телефон и набрала номер рыжей. Набокова же просила держать её в курсе. Или не просила? Неважно. Пусть знает.
– Меня отстранили, – сообщила я, едва на том конце ответили.
– Надолго? – С волнением в голосе спросила Настя.
– Две недели. Плюс штраф и оплата лечения этой, блин, Катерины.
– Ну, могло быть и хуже, – осторожно заметила подруга, – Ты как? Сильно расстроилась? Жалеешь?
– Оно того стоило, – кажется, в сотый раз повторила, незаметно вздыхая.
Нет, я ни на секунду не сомневаюсь в своих словах. Но себе я могу хотя бы не врать – меня ломает от одной только мысли о необходимости сидеть дома. На работе я хоть как-то отвлекалась. В четырех же стенах я могу только бухать и проникаться жалостью к себе. А я этого не хочу.
– Мне тут без тебя будет скучно, – сказала рыжая, – Никто девкам рожи не разбивает, не скандалит – тоска.
Я негромко рассмеялась:
– Ты не заметишь даже моего отсутствия. А когда я вернусь – первой начнешь плакать.
– Только если от счастья, – парировала Набокова, – Ладно, мне на эфир пора. Не кисни там. Всё будет хорошо.
Завершив вызов, я откинулась на сиденье и вздохнула. Вот и что мне делать эти две недели? Не бухать же в самом деле. Ладно, с одним делом точно разобрались – нужно подлатать Уварову. Ох, как же не хотелось этого делать. Но Игорь прав – я еще легко отделалась. Если бы Катька зафиксировала побои и написала заявление – ох, боюсь представить, что тогда со мной бы стало. В нашей сфере репутация очень важна – по большей части, из-за публичности. Это депутаты могут замаливать свои грешки, вкладывая бабки в строительство садиков и благотворительность. На телевидении же действует несколько иная схема. Одно дело – быть скандальным корреспондентом, который выгрызает новости из глоток других людей, и совсем другое – прослыть истеричкой, избивающей коллег. Так что, скрипнув зубами, можно было сказать Уваровой «спасибо». Но делать этого очень не хотелось.
Итак, чем себя занять? Артему звонить не хотелось. Во-первых, рано, он работает, во-вторых, я всё еще не решила, хочу ли с ним общаться. Он попытался мне что-то объяснить, но это не значило, что я вот так возьму, и остыну за секунду. Так не бывает.
Левину еще повезло, что я и его носу не сделала бесплатную пластику. Хотя, видит Бог – мне этого хотелось. Сама не понимаю, как смогла себя сдержать. Он начал рассказывать свою историю – и меня будто парализовало. Не от жалости к мужчине – нет, её не было. Не пришло и понимание того, нахрена было делать больно мне.
Я просто…растерялась что ли. Он тут начал мне душу выворачивать наизнанку – а я ему в носопырку должна прописывать? Как-то не по-людски это. А вообще я старалась избегать любых прикосновений, даже если это физическая расправа. Пальто я забирала, только схватившись за ткань, отдавала его точно таким же способом. Потому что боялась – если прикоснусь, то башенку мне неслабо так сорвет. Этот мужчина творил что-то невероятное с моим мозгом, и мне это совершенно не нравилось.
Устав от размышлений, я завела мотор и выехала со стоянки. У меня впереди целый день – проведем его с пользой. Для начала – звонок лучшей подруге.
К счастью, Четкова ответила сразу.
– Ты дома? – спросила я.
– Ну да, – зевнула в трубку Юля, – Взяла выходной, побалдеть планировала. А что?
– Я приеду? – отвечать вопросом на вопрос – это прям мое.
– А ты разве не на своей обожаемой работе? – удивление в голосе подруги просто зашкаливало.
– Как слышишь – нет. Ну так я приеду? Всё расскажу заодно.
– Приезжай конечно. Уже ставлю чайник.
До дома Четковой я доехала за каких-то пятнадцать минут – все уже были на своих работах, и дороги пустовали. Подруга, судя по ее виду, действительно планировала весь день балдеть – небрежный пучок, растянутая футболка, шорты и огромные тапки в форме медвежат. Домашняя, уютная – ничего общего с вредным юристом, в которого она превращалась на работе.
– Проходи, садись, рассказывай! – скомандовала Юля, провожая меня на кухню.
На которой я, кроме чая, с удивлением обнаружила еще и весь маникюрный арсенал подруги.
– Мне показалось, что тебе нужно выговориться, – ответила на мой вопросительный взгляд Четкова, – Ничто так не настраивает на беседу, как наведение красоты. Заодно подправим твой маникюр. Ты у меня сто лет уже не была.
Усмехнувшись, я села на предложенный стул и вытянула вперед свои руки. Которые действительно нуждались в обновлении – ногти прилично отросли, и красный лак на них смотрелся уже не очень симпатично.
– Ну, рассказывай, – велела Юлька, включая машинку для маникюра.
И я выложила всё как есть. Со всеми подробностями – даже самыми интимными. Потому что – ну кому еще, как не ей? Она же всегда была рядом, даже в самые мрачные для меня дни. Ну, еще рядом были мои мальчишки, но есть темы, которые их ушам лучше не слышать.
Когда я закончила, чай в кружках уже остыл, а на моих ноготках красовался черный маникюр в стиле «кошачий глаз». Полюбовавшись результатом, я подняла глаза на Юльку.
– Ну, что скажешь?
Задумчиво цокнув, подруга ответила:
– Знаешь, а ведь я не только с пилочками умею обращаться. Еще я неплохо орудую секатором. Да и ножовкой тоже.
– Это ты сейчас к чему? – не поняла я.
– К тому, что отрезать нужно твоему Артему его хваленое хозяйство. Чтобы девушкам голову не морочил!
Её заявление вызвало у меня легкую усмешку. Подруга у меня была тоже боевая. Не настолько, как я, но, можно было смело утверждать, что мы друг друга стоили.
– А если опустить кровожадные варианты, то как мне лучше поступить?
– Ох, Карина… – покачала головой Четкова, убирая инструменты, – Вот же тебя угораздило. Я даже чувствую свою вину – сама ведь тебе посоветовала не игнорировать мужика.
– Ну а теперь посоветуй, что дальше делать. Он вроде как не планирует от меня отставать. Обещал позвонить сегодня.
– Он тебе нравится? – прямо спросила Юля.
Чуть прикусив губу, я всё же кивнула. Чего уж теперь скрывать. Всё итак очевидно.
– Не могу сказать, что люблю его, – добавила я, – Не могу раскидываться такими словами. Но чувства какие-то точно есть.
– Тогда просто покажи, кто лучше.
– Эм…как? – приподняла я бровь.
– Ты ведь намного лучше этой вашей Кати. И хоть я её не видела, могу точно сказать, что между ней и тобой я бы выбрала тебя. Не потому, что ты моя подруга. А потому что ты живешь насыщенной, яркой жизнью. Ты умница, спортсменка, у тебя потрясающие друзья и семья. Покажи ему это. Вот увидишь – ему понравится. Потому что, судя по всему, он такой же сумасшедший, как ты.
Чуть подумав, я кивнула. Юлины слова попали в цель. Я ведь действительно даже не пыталась показать, какой жизнью живу. Мы иногда говорили о работе, но о том, чем занимаемся вне её – ну, кроме друг друга – никогда. Всё это оставалось покрыто туманом. Я знала лишь, что Артем любит спортивные мотоциклы. И то – лишь потому, что видела фото. У Левина был один «железный конь», но опять же – он мне его не показывал.
– В твоих речах есть здравое зерно, – улыбнулась я.
– Конечно есть! Потому что я умная женщина! – усмехнулась подруга, – Слушай меня – и мы завоюем этот мир, детка! А сейчас – брысь домой! Скоро мой голодный мужик придет, нужно его кормить.
– Он разве не до ночи работает? – поинтересовалась я, поднимаясь на ноги.
Юля покачала головой, закатывая глаза:
– Со всем ты со своим оператором от жизни отстала. Макс сейчас с друзьями новый бар открывает. Через три недели всё заработает. Вы, кстати, все приглашены. Андрюха даже с ребятами танцевальный номер готовит для этого события.
Мне вдруг стало стыдно. Юля ведь мне что-то говорила об этом во время последней тренировки. Но я, погруженная в свои эмоции и мысли, даже не обратила на это внимание. Хороша подруга, нечего сказать.
– Я обязательно буду.
– Конечно. На людей посмотришь, себя покажешь. Кренделя своего тоже приводи, если вы там всё порешаете, – разрешила Юля, улыбаясь.
– Договорились, – кивнула я.
Выйдя из уютной Юлькиной квартиры, я почувствовала себя значительно лучше. Всё же разговоры по душам и маникюр действительно помогают снять напряжение. Теперь я была готова ехать домой. И – быть может – даже пить вино.
Что я и сделала, зарулив по дороге в супермаркет. Эх, а ведь так можно и втянуться в это, подумала я, пробивая бутылку красного полусладкого на кассе. Ладно, это последняя, обещаю.
Поднявшись наверх и войдя в свою квартиру, я поняла, что вечер этот буду коротать не одна. На диване уже сидел и явно ждал меня мой младший брат.
– В который раз убеждаюсь, что давать тебе запасные ключи было плохой идеей, – хмыкнула я, скидывая обувь и проходя в обеденную зону.
– Ну, не первая и не последняя в твоей жизни, – отозвался Олег, поднимаясь на ноги и проходя за мной.
Пока он усаживал свою пятую точку на барном стуле, я открыла бутылку и достала два бокала.
– Я за рулем, – напомнил Олег, наблюдая за моими манипуляциями.
– Возьмешь такси, – отрезала я.
Вздохнув, брат махнул рукой и предложил:
– Давай тогда хотя бы вискарь. Что я, баба что ли, винище хлестать.
Хмыкнув, я всё же выполнила просьбу брата. Интересно, а что он тут вообще забыл? Решил навести мосты и пойти мириться первым?
Словно прочитав мои мысли, Олег сказал:
– Юлька звонила. Она рассказала, что случилось.
Вот как. Спасибо, подруга. С другой стороны – мне всё равно нужно было поговорить с мелким и попросить помощи. Так что благодарность Четковой я отвесила очень даже искреннюю.
– Будешь меня осуждать? – прямо спросила я у Олега, ставя перед ним стакан с янтарного цвета напитком.
Но Олег, к моему удивлению, покачал головой:
– Ты – взрослый человек. Набила кому-то морду – дело твое. Тем более – свое наказание ты уже получила.
– Олеж, – протянула я, – А ты мне поможешь? С лечением этой девчонки?
Он кивнул, поправляя очки, и я в который раз убедилась, что у меня самый лучший в мире родственник. Просто золото, а не брат.
– Дашь мне её номер телефона – и я сам всё сделаю, – велел Малышкин-младший, – Чтобы ты с ней не пересекалась. От греха подальше. Не переживай – ей займутся лучшие специалисты.
– Спасибо, – мягко улыбнулась я и хотела добавить еще пару слов, но зазвонивший телефон отвлек меня.
Глянув на экран, я поморщилась. Олег, заметив этот жест, предположил:
– Твой крендель?
Я кивнула, отклонив вызов сообщением «занята, перезвоню позже». Не хочу пока говорить с ним. Не о чем. И вообще – у меня брат в гостях.
– Ты ведь из-за него наваляла этой девчонке?
– И снова попадание в десятку, младший брат, – хмыкнула я и отсалютовала ему бокалом.
– Неужели он того стоит? Почему ты вообще вмазала ей, а не ему? Больший косяк всё же за ним.
Я сама задавалась этим вопросом. Обоими, если на то пошло. Катю я ударила, потому что она меня выбесила и завуалированно назвала шлюхой. Мне это не понравилось. Такое вообще мало кому придется по вкусу. С Артемом всё было понятно – я не могла его тронуть. Он стал чем-то вроде моей слабости. Но вот стоит ли он того? Стоит ли вообще всё это моих усилий, нервов, переживаний?
– Я не знаю, – кажется, в моем голосе скопилась вся усталость и печаль этой вселенной, – Я так устала, Олеж. Правда. Ты не представляешь, как иногда тоскливо бывает. Знать, что у вас у всех всё хорошо, вы счастливы – даже Длинный нашел себе подругу. Нет, я бесконечно рада за вас – и появление племяша жду не меньше вашего! Но порой, когда я сижу здесь и думаю – понимаю, что моя холостяцкая жизнь мне уже как кость в горле. Хочется тепла, уюта, какого-то покоя. К утру это обычно проходит – меня отпускает, и я бодро бегу на работу. Я сама виновата, ведь всё, что я делаю – это отталкиваю людей. А этот, блин, несмотря на все мои усилия, не оттолкнулся! И я подумала – а вдруг он мне подходит. Кто же знал, что вот так всё будет.
Выпалив всё это, я поняла, что действительно очень сильно устала. От одиночества, от постоянной игры в сильную и независимую. Хотелось стать маленькой девочкой, сесть кому-нибудь на шею, свесить ножки и капризно требовать леденец. До одури хотелось побыть слабой.
– Не хочется быть занудой, но я бы тебе сказал что-то подобное, если бы ты дала мне такую возможность, а не перла на таран, как упрямая ослица, – внес свою лепту братец.
Да уж, не умеют Малышкины успокаивать. С другой стороны, Олег был прав, поэтому я не могла на него обижаться. Это как если бы он сказал, что у меня каштановые волосы или серые глаза. Чистая правда, как говорится.
– Ну и какой совет ты теперь дашь своей упрямой сестре? – выдавила я из себя улыбку.
Олег мягко улыбнулся и на секунду прижал меня к себе, касаясь губами моего виска. И после отстранился и с самым серьезным лицом сказал:
– Прекрати растворяться в нем. Серьезно, Карин, я не узнаю тебя. Ты забиваешь на спорт, на нас – это ладно, мы переживем. В конце концов, мы все хотим, чтобы ты тоже была счастлива. Но ведь это не так. Ты ведь наступаешь себе на горло, отказываешься от всего. Ради него. Так нельзя. Он мужик. Он должен добиваться тебя и менять свои устои, а не ты.
Я перевела взгляд на брата. От его слов мне вроде бы должно было стать легче, вот только получился обратный эффект. Оказывается, я всё делала не так. Думала, что поступаю правильно, а в итоге сделала больно и себе, и окружающим. Ладно я – мне не привыкать, но видеть отголоски обиды в глазах брата было просто невыносимо. Я ведь даже соревнования Андрея пропустила. А его команда, кстати, победила. И это значило, что рекламу парням оплачиваю всё же я. Не то, чтобы меня это шибко расстроило, но тот факт, что я победы не увидела, слегка огорчил.
И он ждал меня. А я не пришла. И этот случай – не единичный.
– Ты можешь ничего сейчас не говорить, – продолжил тем временем Олег, – У тебя есть время на то, чтобы разобраться в себе. Просто…не забивай на нас. Мужики – они существа не постоянные. Сегодня есть, а завтра нет. Семья же – она всегда рядом. Какой бы плохой или чудной она не была. Тебе же, как мне кажется, очень даже повезло – мы все почти адекватные, хоть и с тараканами. Так что – думай. А я пойду. Меня дома тараканья жена с тараканьим пузом ждет.
Чмокнув меня в щеку, младший брат поставил пустой стакан в раковину и вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь. Я же так и осталась сидеть за стойкой, сжимая свой бокал в руке. Мыслей после разговора меньше не стало. Облегчения я тоже не ощутила.
Блин, во что я себя втянула?!
