Текст книги "Барышня-попаданка (СИ)"
Автор книги: Анастасия Кольцова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Первый бал, на который я отправляюсь после знакомства с женихом, проходит в прекрасном особняке с большим садом. Насчёт бала я не совсем точна – не просто бал, а бал-маскарад. С роскошными костюмами, таинственными масками и интригующей атмосферой непонимания того, с кем сейчас танцуешь или ведёшь лёгкую светскую беседу.
Если честно, я даже рада, что не увижу надменного личика своего будущего супруга. Чем меньше его вижу – тем лучше настроение. Поэтому даже не предприняв попыток узнать Анатолия среди вереницы ряженых господ, я отправляюсь наслаждаться танцами, в которых делаю заметные успехи. Хоть что-то у меня здесь хорошо получается, кроме изготовления пороха и залезания в чужие окна.
Впрочем, Владимира я даже не стараясь узнаю сразу, как только он ко мне подходит. Его прекрасную осанку и немного горделивый поворот головы ни под какой маской не спрячешь. А ещё Владимир даже в маскарадном костюме остался верен любимым холодным оттенкам, правда, сменив синий на небесно-голубой.
– Позвольте пригласить вас на танец, прекрасная маска? – голос Владимира ещё один маркер, по которому я узнала бы его с вероятностью ста процентов. У кого ещё в этой зале может быть такой приятный бархатный тембр с лёгкими нотками сарказма?
– Сочту за честь, – жеманно обмахиваюсь веером и делаю я вид, что не узнала. Чем дольше пафосный княжич будет обнадёживать себя тем, что сумел меня провести, тем веселее будет потом над ним подшутить. Как именно, ещё не придумала, но с фантазией у меня никогда не было проблем, так что Владимира ждёт нечто незабываемое.
– Довольны ли вы сегодняшним вечером, прекрасная маска? – Владимир протягивает мне руку в белой перчатке, и мы присоединяемся к вальсирующим парам.
– К сожалению, вечера наступают слишком быстро, если бы не этот нюанс, моя прекрасная маска с удовольствием прогулялась бы по саду, тут такая духота. Но увы – там темень непроглядная.
– А если взять свечу?
– Откуда же я её возьму, не со стены же снимать, – киваю на привинченный к стене бронзовый подсвечник, мимо которого мы двигаемся в ритме трёх четвертей.
– Есть более законные методы, – даже сквозь прорези маски я вижу, как смеются его глаза. – Если вы немного подождёте, я схожу к лакею, и попрошу его дать мне свечу.
– Было бы неплохо, – улыбаюсь я под своей гламурно-розовой маской. – Благодарю вас за танец. Пожалуй, я пропущу следующий, и подожду вас возле двери в сад.
Голубой костюм Владимира растворяется в толпе танцующих, пробираясь к выходу из залы, а я, конечно же, не дожидаюсь, пока он придёт со свечой, и выхожу в тёмный вечерний сад. Ух, свежо-то как, открытые руки и плечи мёрзнут, как-никак, на дворе начало октября.
Иду по тропинке вглубь сада, любуясь тем, как причудливо свет из окон бальной залы падает на стволы деревьев, и пропускаю момент, когда кто-то подходит ко мне со спины. Владимир так быстро пришёл со свечкой? Хочу обернуться, но так и не успеваю – кто-то хватает меня со спины, зажимает не прикрытый маской рот, и тащит вглубь сада!
Это что, похищение? Я на такое не подписывалась! Мало того, что закинуло в прошлое, в котором сначала пришлось убегать по лесу от мужиков, а потом строить из себя благовоспитанную барышню и невесту несносного князя Орлова, так теперь ещё и приходится быть жертвой двух типов в маскарадных масках, один из которых зажимает мне рот и держит за плечи, а второй подхватывает за ноги!
Надеюсь, когда Владимир придёт и не найдёт меня, догадается, что что-то не так. Чёрт, не такую шутку я планировала, когда не признавалась Владимиру, что не узнала его! Впрочем, зачем мне Владимир? Я – девушка самостоятельная, поэтому со всей силы кусаю сквозь перчатку руку того, кто зажимает мне рот, пинаю второго, короче, всеми силами пытаюсь освободиться.
– Помо… – успеваю крикнуть я, когда укушенный отдёргивает руку, но мерзавец быстро зажимает мне рот второй, ещё неукушенной рукой, и я вновь начинаю причинять урон своим похитителям – пинаюсь, брыкаюсь, кажется, отрываю пуговицу у того, которого укусила, ему от меня достаётся больше всего.
Несмотря на моё сопротивление наша троица всё же достигает стены сада, через которую самоуверенные похитители планируют меня перетащить. Ну да, конечно, позволю я им это! Я же не мешок картошки какой-то, чтобы меня было так просто перетащить!
С неба начинают медленно падать первые робкие снежинки, тающие, так и не достигнув земли, но мне некогда любоваться их хрупкой красотой. Я со всей дури бью по рукам того, кто держит за ноги, слышу его сдавленный крик и ругань, вырываюсь из рук второго, роняя по дороге свою маскарадную маску, и со всей мочи бегу между деревьями в сторону дома.
Совершенно забыв, что я не в удобных джинсах, а в омерзительном длинном платье, путающимся под ногами.
Спотыкаюсь, чертыхаюсь, всё же удерживаю равновесие и не падаю, но из-за моей заминки два гражданина в маскарадных костюмах с разноцветными перьями на шляпах хватают меня под белы рученьки и снова волокут к злосчастной стене. Чёрт бы побрал женскую моду! Неудивительно, что женщин обозвали «слабым полом»! Обрядили чёрт знает во что, и как прикажете в таких неудобных нарядах быть сильными?
В очередной раз кусаю любителя зажимать рот невинным девицам и пинаю его дружбана – в общем, категорически не соглашаюсь, чтобы меня тащили через стену. Возможно, мы бы ещё долго возились с неудачливыми похитителями, если бы не Владимир с взятой у лакея свечкой. Не найдя меня в зале, он догадывается пойти поискать в саду, не ленится заглянуть вглубь, и становится свидетелем приятного э-м-м… Похищения.
– Руки прочь от Дарьи Алексеевны!
Батюшки, даже не думала, что пафосный княжич может быть таким грозным! Едва заслышав его голос, похитители оставляют меня в покое, и в страхе сигают через каменную стену, ту, через которую безуспешно пытались перетащить меня. Владимир швыряет мне свою маску, голубую с позолотой, бросает свечку и ловко перелезает за ними следом.
– Трогай! – слышу я из-за стены истошный вопль кого-то из похитителей и стук колёс отъезжающего экипажа. Встаю на цыпочки, выглядываю в узорчатые прорези стены, вижу удаляющиеся карету и спину Владимира. Поднимаю потухшую свечку, нахожу в траве свою маску, и только сейчас понимаю, что продрогла до костей. Когда боролась с похитителями, было как-то теплее, а теперь от тающего в процессе падения снега нехило-таки мёрзнут плечи и руки.
Поднимаю с земли пуговицу, которую оторвала во время борьбы. Красивенькая, с финтифлюшками. Сжимаю пуговицу в руке и не дожидаясь Владимира возвращаюсь в бальную залу. Отдаю лакею свечку, и под его удивлённым и саркастичным взглядом (представляю, чего он там себе понапридумывал, глядя на две маски в моей руке и мой потрёпанный вид), разыскиваю свою названую маменьку.
– Дашенька, что случилось? – Марья Ильинична вскакивает со стула, и я даже сквозь прорези её маски вижу, с каким ужасом она смотрит на мой наряд. – Где ты была? Почему ты так растрёпана? Чья маска у тебя в руках?
– Не пугайтесь, маменька, но меня хотели похитить. Это маска Владимира, он сейчас преследует моих похитителей.
– Кто? Зачем? Как они посмели? – Марья Ильинична снимает свою золотистую, под цвет платья, маску, и я вижу на лице своей названой родительницы неподдельный испуг. – Нужно срочно рассказать об этом баронессе, хозяйке бала! Это же уму не постижимо! Возмутительно! Как такое могли допустить!
– Маменька, всё же в порядке, зачем шумиху поднимать, – я разжимаю кулак, в котором до сих пор зажимаю оторванную у одного из похитителей пуговицу. – А вот попросить содействия в поиске хозяина пуговицы можно. Вдруг кто-то видел его на балу, и имеет догадки, кто скрывался за его маской?
– Какой кошмар! Не могу поверить, что кто-то из гостей мог позволить себе такое неподобающее поведение, – баронесса Албышева, хозяйка бала, притворно хватается за сердце и оседает в уютное креслице в своей комнате, куда пригласила нас, узнав, что разговор будет конфиденциальным. – Конечно же мы постараемся выяснить, кто это был, но только не могли бы вы не поднимать историю огласке? Я впервые принимаю у себя бал, и такой конфуз настроит против меня общественность, а у меня Сашенька на выданье!
– Конечно же мы согласны не придавать дело огласке, нам ведь тоже о репутации Дашеньки надо беспокоиться, – моя названая маменька наконец приходит в себя после потрясения и поудобнее усаживается рядом со мной на диванчике. – Главное, узнать, кто эти лиходеи, и заставить их поплатиться. Моя Дашенька такого страху натерпелась! Еле в чувство её привела!
Моя названая маменька в своём репертуаре. Представляю, как она приводит меня в чувство, и еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Баронесса звонит в колокольчик, и в комнату входит один из лакеев, прислуживающих в бальной зале.
– Митька, – даёт указания баронесса, – держи пуговицу, и когда будешь разносить шампанское, ненароком интересуйся, не видел ли кто, с чьего она костюма, говори, только что подобрал. Посмотрим, вдруг кто-то что-то вспомнит.
– Ещё у него на шляпе перья были разноцветные, – вспоминаю я. – Можешь сказать, что видел, как эту пуговицу потерял господин с разноцветными перьями на шляпе, и хочешь её ему вернуть.
– И передай Алексею Петровичу Елецкому, что мы собираемся домой, – Марья Ильинична привстаёт с диванчика. – Знаю я его, наверняка без моего пригляда в карты играть начнёт, шельмец.
Лакей церемонно кланяется и отправляется обратно в залу, и вместо него в будуар влетает запыхавшийся Владимир, следом за которым более неспешно идут мой названый папенька и Анатолий.
– Как вы? Всё ли в порядке? – взволнованно спрашивает Владимир.
– Как видите, я жива и здорова, – верчусь на диванчике, чтобы он получше меня рассмотрел.
– Хорошо, что я успел вовремя, – Владимир вытирает испарину со лба.
– Вот ещё, я бы и сама справилась, может, чуть-чуть попозже, но вырвалась бы, и добежала до дверей в бальную залу, – фыркаю я. – Что там с моими похитителями? Вы их догнали?
– К сожалению, не успел. Пока добежал до своей кареты, потерял время, и они сбежали. Баронесса, скажите мне, присутствует ли на балу Юрий Измайлов?
– Изначально Юрий должен был быть среди гостей, но отклонил приглашение из-за болезни, – отвечает баронесса. – Вы его подозреваете? Почему?
– На это есть причины, – неохотно отвечает Владимир.
– Какие такие причины? Володя, ты намекаешь на то, что моя невеста спуталась с Измайловым? – Анатолий брезгливо кривит рот. – Давай-ка поподробнее об этих причинах, я хочу знать, чем Дарья Алексеевна занималась в моё отсутствие!
– Хочешь знать? – Владимир хватает Анатолия за грудки и прижимает к стене будуара. – Я тоже много чего хочу знать! Например, где ты был, когда твою невесту чуть не похитили? Чем ты в это время занимался? Почему я должен её спасать, пока ты веселишься?
– Убери от меня руки, – Анатолий освобождается, оставив в руках Владимира кусок кружева. – Я не обязан перед тобой отчитываться о том, как провожу время на балу.
– Анатолий, ты, кажется, не понимаешь, что скоро станешь женатым человеком, и безопасность Дарьи Алексеевны – твоя прямая обязанность! – щёки Владимира пылают от гнева, а в синих глазах бушует ярость.
– Давайте спросим лакея, не удалось ли ему что разузнать, – баронесса дипломатично меняет тему, не осмелившись вмешаться в ссору двух разгневанных братьев. – Всё ведь закончилось хорошо, к чему эти препирательства?
Она звонит в колокольчик, и через минуту приходит лакей.
– Ну? – вопросительно смотрит на него баронесса, а он только отрицательно качает головой.
– Никто не припоминает господина с перьями на шляпе, у которого были бы такие пуговицы. Гости веселы, некоторые пьяны, бесполезно у них что-то спрашивать.
– Не можем же мы просто так это всё оставить, – раскрасневшийся от шампанского Алексей Петрович решает наконец вмешаться в беседу. – А что если нашу дочь захотят похитить снова? Например, во время похода по магазинам?
– Не волнуйтесь, я это так не оставлю, и обязательно найду хозяина пуговицы, – успокаивает нас баронесса. – Спрошу всех знакомых модисток, и обязательно выйду на след похитителей!
– А пока похитители не найдены, мы с братом, – Владимир красноречиво смотрит на Анатолия, – ни на шаг не отойдём от Дарьи Алексеевны. Марья Ильинична, у вас есть гостевые комнаты?
– Конечно, буду рада принять вас у себя, – моя названая маменька оживляется, и я вижу по её глазам, что она уже раздумывает, кого куда спать положить.
Попрощавшись с баронессой и заглянувшим к нам из бальной залы бароном, мы расходимся по каретам, без происшествий доезжаем до нашего дома, и быстро расходимся по комнатам – вечерок выдался волнительный.
Перед сном, лёжа в кровати, я снова прокручиваю события сегодняшнего вечера. Представляю, как отбиваюсь от похитителей, как Владимир хватает Анатолия за грудки, прижимает к стене… Вроде бы он ниже своего брата, а такой сильный! И его синие глаза пылали в тот миг таким праведным гневом, что он казался мне просто нереальным красавчиком.
Я что, влюбилась во Владимира, в этого пафосного княжича? Да быть такого не может! Мне нравятся высокие голубоглазые блондины, а не карапузы меньше метра восьмидесяти. Надо почаще повторять эту мантру, каждый раз, когда Владимир кажется мне симпатичным.
Мне нравятся высокие голубоглазые блондины, мне нравятся низкорослые… Тьфу ты! Высокие! Высокие мне нравятся!
14. Светские развлеченияК сожалению, не всегда на вечерах у графини играют в дурака, но оказывается, в высшем обществе девятнадцатого века достаточно других не менее занятных игр. Например, игра в декламацию, которой сегодня развлекает себя молодёжь, пока «старички» ведут светские беседы сидя за большим столом.
– Никита, вы будете читать стихотворение, а я буду вас смешить, – распоряжается Сашенька, дочка баронессы Албышевой, хозяйки бала-маскарада, с которого меня чуть не похитили.
– С превеликим удовольствием, – Никита Вишневский, секундант молодого Измайлова галантно раскланивается перед своей парой на эту игру.
– А вас, Дашенька, пусть смешит Владимир, – дочка баронессы как будто специально решила свести меня с пафосным княжичем, от которого я стараюсь держаться подальше. Вот ещё нашёлся охранник на мою голову! Я – девица самостоятельная, сама могу о себе позаботиться. Пускай лучше берёт пример с моего жениха, который за неделю до свадьбы шляется невесть где и не докучает мне своим вниманием.
Никита усаживается напротив Сашеньки, и начинает читать стихотворение: «Октябрь уж наступил – уж роща отряхает последние листы…»
Сашенька старается изо всех сил рассмешить чтеца: кривляется, корчит рожи, и, в конце концов, Никита сдаётся – перестаёт читать, и сгибается пополам в приступе хохота.
Владимир не решается идти по стопам живой непоседливой Сашеньки, и выбирает другую тактику – не мигая смотрит на меня в упор, и почему-то это кажется мне очень смешным. Тем не менее, стараясь не обращать внимания на пристально смотрящего на меня Владимира, я сурово читаю, как в школе возле доски: «Мороз и солнце, день чудесный…»
– Какое красиво! – восторгается Лизонька после того, как не смотря на упорные гляделки комически серьёзного Владимира, мне всё же удаётся не запнувшись дочитать стихотворение до конца. – А кто автор?
– Это же Пушкин, как можно не знать нашего классика? – удивляюсь я.
– Какой такой Пушкин? Не знаем мы никакого Пушкина! Классик – это Державин. А Пушкин, наверное, какой-то начинающий поэт, – обескураживает меня Сашенька.
– Но… – начинаю было я, но вспоминаю уроки литературы, и понимаю, что Пушкин сейчас, наверное, ещё под стол пешком ходит.
Лизоньке довольно быстро удаётся рассмешить свою старшую сестру Аннет, а вот к молодому человеку по имени Василий судьба оказывается менее благосклонна – как он не старается, рассмешить среднюю княжну, Наталью, ничего у него не выходит.
– Наша Наташенька сама серьёзность, – хохочет Лизонька. – А давайте лучше сыграем в фанты!
– Что это за игра такая? – шёпотом спрашиваю я у Владимира, чтобы не показывать перед всеми свою неосведомлённость.
– В шляпу складывают бумажки с заданиями, достают не глядя, и выполняют разные глупые вещи, – морщится пафосный княжич. – Дурацкая игра, никакой пользы для ума.
– А я бы сыграла! Лизонька, снимите с Василия шляпу, будем туда фанты класть!
Владимир заводит глаза, но всё же поддаётся моим уговорам и соглашается сыграть. Лизонька экспроприирует шляпу у бесцветного молодого человека по имени Василий, просит у графини бумагу и чернила, и ближайшие минут десять мы придумываем максимально дурацкие задания из серии «прокукарекать» или «попрыгать на одной ножке».
Первому выпадает тянуть Владимиру, он с печальной миной вытягивает из шляпы свою бумажку, и конечно же ему достаётся один из самых дурацких фантов – «попрыгать на одной ножке». Так ему и надо, чего он везде за мной как надсмотрщик ходит?
Владимир скорбно прыгает на одной ножке, Лизонька звонко хохочет, и приходит очередь Вишневского. Никита разворачивает свою бумажку, и читает вслух задание: «Рассказать о своём самом опрометчивом поступке».
– Скорее же рассказывайте, не томите! – Лизонька в восторге хлопает в ладоши. – Наверняка это что-то романтическое!
– Да, отчасти вы правы, – улыбается Никита. – Моим самым опрометчивым поступком было отправиться вслед за девицей, которая, как мне казалось, попала в беду. Я хотел помочь ей чужими руками, но эта девица оказалась сильнее, чем я предполагал. У меня даже складывается ощущение, что она вовсе не нуждается в моей или чьей-то помощи…
– И что вы планируете делать дальше? – интересуется Аннет. – Будете пытаться помочь чужими руками, или всё же спросите напрямую, нужна ли ей ваша помощь?
– Я склоняюсь ко второму варианту. К тому же я понял, что она тоже может мне кое с чем помочь.
– Как интересно! А с чем?
– А это уже секрет, – Никита откидывает со лба свои светлые волосы. – Но возможно, когда-нибудь вы об этом услышите.
Вот же любитель навести интриги на пустом месте. Терпеть таких не могу! Такое простительно только пафосному княжичу Владимиру, да и то только исключительно от моей большой доброты.
Сашеньке достаётся задание тоже достаётся не менее дурацкое, чем Владимиру, но насладиться её кукареканьем мне так и не приходится – Марья Ильинична забирает меня на примерку подвенечного платья.
– Ну хоть платье я могу примерить без вашей приятной компании? – уныло вопрошаю я, когда Владимир усаживается с нами в карету.
– Не беспокойтесь, я не буду подглядывать, – «утешает» меня мой бессменный страж. – Только проконтролирую, чтобы с вами ничего не случилось.
– Почему бы вам не взять пример с вашего брата? Вот он мне совсем не докучает излишним вниманием!
– Анатолий в этом плане отнюдь не образец для подражания. Если бы у меня была невеста, я никогда не оставил бы её одну в трудную минуту! И если мой брат не желает брать на себя ответственность, то я считаю своим долгом взять эту заботу на себя. Марья Ильинична, баронессе удалось узнать что-то о хозяине пуговицы?
– Узнать-то удалось, но как-то всё это странно. Модистка признала в этой пуговице одну из тех, что пришивала на маскарадный костюм молодого князя Друбецкого в прошлом году. Друбецкой полгода как умер от горячки, а все его вещи, в том числе маскарадный костюм, продолжают храниться в доме родителей. Горничная баронессы подговорила лакея Друбецких проверить, в порядке ли костюм, и тот божится, что все пуговицы на месте.
– Неужели эти пуговицы были пришиты только на один костюм? Наверняка есть куча других костюмов с такими пуговицами! – недоумеваю я.
– Нет, Друбецкой был большим модником, эти пуговицы ему из самой Франции привезли. Модистка божится, что ни у кого во всей Москве больше таких не было, – благодаря Марье Ильиничне я всё больше узнаю о местных нравах и странной местной моде. Пуговицы из Франции, одни такие во всей Москве – вот же покойный князь заморачивался!
– И как мы будем искать моих похитителей? – как обычно, меня больше волнуют насущные вопросы, которые можно разрешить, если немного пораскинуть мозгами, а не необъяснимые тайны мадридского двора. Или покойного князя Друбецкого.
– Баронесса составила список всех присутствующих на балу господ с яркими перьями на шляпах, и не один из них не исчез после нападения в саду. Кажется, мы зашли в тупик, – разводит руками моя названая маменька. – Поэтому я очень благодарна Владимиру за то, что он так о тебе печётся. Будем надеяться, то была просто нелепая случайность, и эти господа искали совсем не тебя. Ты же была в маске, верно?
– Ну да, – киваю я.
– Значит, высока вероятность, что похитители просто перепутали. Правда же логично?
Соглашаюсь со своей названой маменькой, чтобы её утешить, но в моей голове уже появляется одна догадка, которую я собираюсь проверить в ближайшие дни. Потому что я не верю в то, что моё похищение было случайностью.
Пошив подвенечного платья – та ещё забота. Вот почему нельзя шить их по усреднённым параметрам и продавать готовыми? Приехавшая к нам на дом модистка что-то вымеряет, трещит по-французски с Марьей Ильиничной, показывает ей эскизы, снова трещит… Неужели в мой первый заезд к ней померить меня не успела? Зачем ещё что-то мерить? Как же это всё утомляет.
Надеюсь, мне никогда не придётся надеть это платье, потому что я всегда представляла, что на свою свадьбу надену что-то короткое и облегающее, а не то безобразие с длинным шлейфом, которое выходит из-под иглы модистки. Это платье вообще предполагает, что в нём будут ходить? Я такие представляю только на манекенах в исторических музеях!
Владимир во время примерки, проходящей за ширмой, сидит в нашей гостиной и чаи распивает. Я бы тоже от чая не отказалась, поэтому, как только вырываюсь из цепких лапок модистки, присоединяюсь к пафосному княжичу.
– Всем приглашения на свадьбу разослали? – интересуется Владимир, отодвигая для меня стул.
– Всем, кроме твоего брата, – с достоинством истинной леди сажусь на стул и наливаю себе чай в аккуратную маленькую чашечку. – Так что, если он забудет прийти на свадебную церемонию, сильно печалиться не буду.
– Дашенька, разве можно так о своём женихе, – Марья Ильинична отвлекается от модистки, выкроек, эскизов и кусков ткани. – Знамо дело, молодой человек хочет погулять перед свадьбой, с кем не бывает.
– Я может тоже хочу погулять перед свадьбой, – ухмыляюсь я. – Только вот кто бы меня пустил? Как-то несправедливо получается – Анатолий гуляет, а я платья мерю, приглашения подписываю, и с двойным усердием изучаю манеры и французский с мадемуазель Дюбуа!
– Испокон веков пошло, что положение мужчин и женщин в обществе рознится, так что в этом ничего удивительного, – вздыхает Марья Ильинична. – Когда-то и я задавалась подобными вопросами, но вышла замуж и обрела своё счастье в браке и воспитании детей.
– Как своих, так и приёмных, – ехидно бурчу я себе под нос, и отпиваю чаёк.
До свадьбы остаётся совсем немного времени, но я не вешаю нос. Ведь у меня, как обычно, есть план.
