Текст книги "Не называй меня по имени (СИ)"

Автор книги: Анастасия Франц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Провожу по ним вверх, вниз. Малышка стонет мне в губы, глаза прикрыты от наслаждения. Да, моя девочка. Разум затуманен и так хочется не сдержаться и войти в неё одним резким толчком, заполняя её всю, без остатка. Мишель трётся о мою руку, призывая взять её.

– Хватит, медлить. Войди уже в меня. Я хочу тебя, Марк… – Малышка извивается подо мной.

– Я тоже хочу тебя, Мишутка, но я потом ты будешь сожалеть об этом, – девочка поднимает на меня взгляд, который сейчас словно пелена. Обхватывает меня рукой за шею, притягивая к своему лицу ближе и шепчет в самые губы.

– Хватит разговоров. Возьми меня. Я твоя! Ну же, Марк! Я хочу тебя. – Мои тормоза летят к чёрту.

Одним резким толчком заполняю её так, как и хотел. Малышка стонет, прикрывая глаза с трепещущими ресничками. Не даю Мишель привыкнуть сразу же ускоряю темп, набирая сумасшедшую скорость, вдалбливаю нежное тело в дверь душевой.

Малютка хватается за шею, держась за меня. Я обхватываю второй рукой её за талию, удерживая, не давая ей упасть, ускоряя темп. Пульс бешено стучит в висках, перед глазами всё плывёт. Как же в ней хорошо. Охренительно хорошо, как ни в ком и ни с кем.

Девочка проводит рукой по груди, ускоряя моё сердце и мои движения в ней.

– Как ты вкусно пахнешь.

– Чем? – хрипит Мишель.

– Моей женщиной… – шепчу в губы.

Срываю с её губ страстный поцелуй. Руки вдавливают её тело в себя, желая слиться с ней воедино.

Кайф. Она самый чистый кайф. В ней так горячо, что я дурею. Малышка открывает затуманенные глазки, смотря на меня двумя океанами, облизывает сначала свои губки, а потом проводит по моей нижней губе языком, прикусывает и слегка оттягивает. С моих губ срывает тяжёлый рык, и я делаю один резкий рывок, вторгаясь в неё резко, горячо, до самого основания, погружаясь в сладкие неги. Изливаюсь в малышку, прижимая до остервенения к себе. Мишель стонет, запрокидывая голову назад, мелко дрожа.

Малышка приносит острое наслаждение, и я понимаю, девочка-мой наркотик, а я пьянею только от неё.

Целую в губы, смакую её вкус на своих. Я пью её дыхание, ловя стоны. Целую губы, глаза, ямочку на щеке, чувствуя, как малышка улыбается.

Я понимаю, что, опаздываю на встречу, но сейчас на всё насрать, только эта девочка, обмякшая в моих руках, но такая желанная важна сейчас.

– Я люблю тебя, – малышка вздрагивает, приподнимает на меня свои омуты.

– Я сильнее люблю, – служит мне ответов.

Замираю, а в следующую секунду запечатываю на её губах сумасшедший поцелуй, который сносит всё на своём пути. Он, словно буря, словно ураган, а её слова-моя мантра.

Глава 20

Марк

Хулиганка. Моя маленькая хулиганка. Вспоминая, что вы вытворяли вместе с ней в той душевой, по телу пробегает ток в миллион вольт, сердце замирает от переполняющих эмоций, а на лице такая глупая улыбка.

Я виду машину забыв обо всём кроме Мишельки. Такая открытая, чистая девочка, что не любить её просто невозможно. Только целовать, обнимать, оберегать от всего плохого и делать счастливой. Это всё требует моя мужская сущность. Защищать и оберегать женщину, которая Моя.

Знаю, что сейчас нам придётся не легко, ведь мы с Мишель живём под одной крышей. И одно неловкое касание или же взгляд при её родителях и моей “жене” и нас заподозрят. И тогда всё полетит к чёртовой бабушке. Малышка будет в опасности, поэтому мы должны быть осторожны, но рядом с Мишель все тормоза вдруг отключаются, так же, как и голова.

Я не могу контролировать себя, уступая место чувствам, отодвигая мозг на последнюю ступень. А так хочется схватить в охапку Мишутку и утащить далеко, туда, где кроме нас никого не будет во всём мире. Только мы одни. Прижимать её к себе, вдыхать опьяняющий запах ранней весны, губы, вкуса сладкого десерта. Ласкать и никуда не пускать.

Остановил машину около небольшого ресторана, где договорились встретиться с друзьями, всё обговорив все детали. На улице была вьюга, все замело снегом, что пришлось опоздать на встречу из-за пробок. Да, и малютка так собой притягивала, что от такого десерта я не смог отказаться. Разве откажешь?

Накинув на плечи пальто коричневого цвета, вышел из машины, захлопнув дверь и поставив ту на сигнализацию. На голову тут же посыпались хлопья снега. Поднял голову вверх, подставляя лицо снегом. Тут же на нём появилась улыбка. Он такой же чистый, как и Мишель. Моя маленькая девочка.

Моя хулиганка. Что же она вытворяет со мной. Совсем обезумел от любви к ней.

И из-за этого мы можем попасться, но к чёрту плохие мысли. Чем дальше они, тем дальше от нас всё плохое.

Зашёл в ресторан. Оглянулся и найдя друзей, направился в их сторону, одним движением руки смахнул с волос белые, словно пух, комки снега.

– Привет, – подойдя поздоровался, сев на против друзей. – Что-нибудь заказали?

– Привет. Нет, тебя ждали, – ответил Егор.

– Хорошо, – подозвав официанта к столику махнув рукой, заказали по кружки ароматного кофе. – Прочитал документы? – сразу перешёл к делу.

– Да, и они мне ой, как не нравиться, – друг посмотрел на меня хмуро, я же ничего не понимая переводил взгляд с одного лица на другое.

– Кир, что происходит?

– А мы сейчас тебе расскажем. Ты в такое вляпался… При чём по самые яйца.

– Я вас слушаю, – внутри всё сжалось, предчувствуя что-то действительно не хорошее.

Первый начал Егор, следом подхватил Кир.

– Тот договор, что ты мне дал, который ты составил с отцом… Как бы так тебе сказать… – начал мой начальник безопасности и по совместительству друг.

– Говори, как есть, – вмешался Кир. – Тебя надули! В этом договоре, – ткнул он в бумаги, что держал Егор. – подлянка. Причём такая, что ты можешь лишиться головы. В прямом и переносном смысле.

Меня пронзил ступор от этих слов. Я установился в одну точку ничего не понимая.

– Эй, друг, – позвал Егор. – Ты в норме? – я только лишь кивнул.

Не мог выдавить и слова. Да, что я мог сказать, если мог родной отец решил отделаться от меня, как от скота. Перерезать, как свинью. Только я не мог до конца ничего понять. Все документы проверяли чаятельно, и ничего такого не нашли. Хотя проверял не друг, а юристы отца.

– А теперь по порядку, – немного одумавшись ответил.

– А что говорить, – ответил Красилов. – По этому договору, если с тобой что-то случится, то весь бизнес на которые он дал тебе капитал будет принадлежать ему. При чём не важно, что этот самый бизнес ты сам поднял.

– Хорошо. Это я понял, но как это всё связано с Кирой и моей женитьбой на ней? – я никак не мог этого понять.

– А всё просто, – подключился безопастник. – Я тут навёл справки. У твоего отца с Виталием Асаевым, отцом девушек, давние счёты. Какие пока не узнал, но это дело пару дней, максимум неделя. Следовательно, он хочет ему отомстить и начнёт со старшей дочери, а уже потом и до Мишель, так как он понял, что она не только слабое место Асаева, но и твоё.

У меня шла кругом голова от всей этой информации, что я сейчас получил.

Я опустил голову, зарываясь пальцами рук в волосы и с силой их сжимая. Меня окатила паника, что с малышкой может что-то случится в любую секунду в независимости вместе мы или нет. Чёрт!

Я, конечно, знал, что мой отец монстр, но что бы на столько, нет. Перед глазами пелена ярости, злости. Ещё чуть-чуть и я сорвусь с места и прикончу его.

– Марк, нам нужно успокоится, – начал успокаиваться меня Большаков.

– Какой к чёрту успокоиться, Егор? Ты понимаешь, что ты сейчас говоришь?! – Я просто не выдержал, ударил кулак по столу так, что в ушах зазвенело и все сидящие люди обернулись на нас.

– Я-то понимаю, но ты походу нет, – шикнул на меня друг. – Сейчас ты подвергаешь опасности Мишель. Разве она достойна всего этого?

– Я смогу её защитить, – не унимался я. Никто не знал, что сейчас творилось у меня в голове и не только там, но и в сердце.

Я переживал за свою малютку.

Я хотел сорваться прямо сейчас, спрятать, защитить от отца. От этого монстра, что некогда назывался мне отцом. Но я понимал, что сделаю только хуже. И от этого было паршиво.

– Ни черта ты сейчас не можешь. Ты только потянешь её ко дну, – вмешался Кир. – У вас что-то было после того, как она вернулась? – я замолчал, установившись в стол. – Понятно. Марк ты понимаешь, что делаешь только хуже. Не только твой отец желает прикончить Мишель, но и её родная семья. Кира на пару с матерью желают тоже самого, и ты сам прекрасно это понимаешь. Тогда какого хрена ты подставляешь её под удар?! Не забывай и про Влада.

Я и сам всё это понимаю, но чёрт, как можно отказаться от такого соблазна. Больше ничего не сказав, встал из-за стола, развернулся и направился к двери, до меня лишь долетели слова Красилова.

– Пусть успокоится. Ему просто нужно прийти в себя.

– У нас мало времени, – ответил Егор.

Больше ничего я не услышал, так как вышел на улице, где во всю разыгралась буря, словно чувствовала, что со мной твориться внутри.

Я переживал и не находил себе место от всей этой ситуации. Ребята, конечно, правы, но я просто не могу сейчас оставить Мишель, когда она в опасности. Главное уберечь её, а что будет сом ной-уже не важно. Только она важна. Она центр моей вселенной. Мой мир замкнуло на ней.

Я исколесил весь город. Мне нужно было подумать, принять какие-то меры, остудить голову.

Сто раз звонила Кира, но все звонки я сбрасывал. Пару раз звонила Мишель, беспокоясь. Её же я не мог оставить без ответа. Заверил, что со мной всё хорошо, чтобы она не переживала и не накручивала себя.

Остудив голову, позвонил ребятам, попросив узнать общее прошлое своего отца и отца Мишель и как можно быстрее. А я пока разберусь со всем остальным. Нужно меньше привлекать внимание.

Подъехав к дому, оставил машину около ворот, быстро вышел из неё, направился прямиком в дом. Нужно поговорить с Мишель и уговорить её спрятаться на время, пока я всё не решу. Её безопасность важнее всего.

Открыв дверь, услышал на кухне голос любимой и “жены”. Внутри всё натянулась, словно тетива из лука. Больше всего я боялся, что Кира сможет причинить ей вред, но разве можно сделать больно родной сестре. Как так можно? Она же родная. Твоя кровь. Твоя сестра.

Направился в ту сторону от куда шли голоса. Сестры мило разговаривали пив чай, но только было какое-то странное предчувствие, словно может что-то случиться. Себе я привык верить, а значит нужно увозить Мишель от сюда, как можно скорее.

Я остановился около входной двери, оперившись плечом об косяк.

– Всем привет, – попытался улыбнуться. Хочу вам сказать, давалось это мне с трудом.

Первая обернулась Кира, так как сидела ко мне спиной. Мишель же сделала вид, что я ей совсем не интересен, за что был ей благодарен.

– О-о-о муженёк пожаловал, – пропела “жена”, а меня от её голоса передёрнуло.

– Да, поделал все дела, решил с вами посидеть.

– М-м-м таки соизволил провести время с женой.

Так и хотелось сказать, что никакая она мне не жена, но попытался сдержаться. Не сейчас. Нужно меньше привлекать к себе внимание. К себе и к Мишельке.

Мишель же сидела тихо воды, ниже травы, опустив голову в кружку. Я ощущал, как ей больно и не приятна вся эта ситуация, но сейчас ничего, к сожалению, не мог поделать.

Я обещаю, я всё исправлю. Я буду вымаливать прощение моя синеглазка до конца жизни.

Мишель поднесла кружку к губам, выпевая всё без остатка, а я не мог оторвать от неё глаз. Не потому, что в этот момент хотел, чтобы вместо кружки на её губах были мои губа, а потому что в этот момент я чувствовал опасность и это скручивало внутри меня узел, готовый взорваться в ту же секунду.

Глава 21

Кира

Я чувствую себя самой счастливой на свете. Я выхожу замуж за любимого человека. Марк. Я полюбила его с самого первого взгляда и теперь он мой. Принадлежит мне одной, и никто не смеет на него не то, что претендовать, смотреть. Только мне одной можно смотреть на него, трогать, целовать, обнимать… Мне можно всё, потому что я его законная Жена.

Но мне, кажется, всё летит потихоньку к чёртовой матери. Марк всё чаще стал пропадать в офисе, либо с друзьями решать какие-то проблема, когда до меня ему нет никакого дела. Но разве я этого всего достойна, когда была всегда рядом, старалась дарить ему свою любовь и ласку, но он словно меня не видел. Словно на нём была пелена. Только отнекивался, да не замечал меня. Постоянно был в своих мыслях. Как только я появлялась в поле его видения, он от меня отгораживался, либо заставала его курящим на балконе, и смотрящим в небо с одной рукой в кармане.

Я терпела, но с каждым днём становилось всё тяжелее и тяжелее, а мои нервы сдавали. Ещё должна приехать Мишель с Владом. Вот человек, которого я ненавижу всеми фибрами души. Она испоганила мне всю жизнь, и я так желаю, чтобы она сдохла или же поплатилась за всё, что совершила. Она, во всём виновата.

И я так желаю, чтобы “сестра” быстрее вышла за Влада и укатила куда-нибудь по дальше от сюда, из этого дома, из моей жизни. Навсегда.

С Марком мы договорились пока спать по раздельности. Ему нужно привыкнуть ко мне, и он полюбит, обязательно полюбит. Разве можно не любить такую красотку, как я? Вот именно, нет. Я слишком хороша, даже моя “сестрёнка”, у которой личико, как у куколки не так соблазнительна, как у меня. Я королева.

При встрече Мишель, я заметила, что она изменилась. Подкрасилась, стала ещё более милее, но также и осталась второсортной. И как только Влад её полюбил. Такую бездарность, которая ничего не достойна в этой жизни. Ничего. Только подыхать под забором.

Только лишь на мгновение я заметила искру боготворения Марка к Мишель и тут же она потухла. Сначала мне показалась, но потом я поняла, что что-то здесь не так.

Первая ушла спать Мишель, сказав, что устала с дороги, потом же почти следом Марк, сказав, что у него дела, которые не имеют отлагательств. Я осторожно проследила за ним и когда увидела, что он заходит в комнату к моей сестре, подождав пару минут подошла к двери и постучала. Через пару секунд услышала сбившееся дыхание и хрип сестра и поняла, что происходит, а утром увидела, как Марк выходит из комнаты “сестры”.

Сразу же последовала за ним, узнав “как обстоят дела”. На деле же, я знала никакие это были не дела, а Мишель. Внутри бушевала буря, разъедающая меня. Я ненавидела её всеми фибрам души. И понимала, что во, чтобы то не стало превращу её жизнь в ад. Она будет страдать, точно так же, как я захлёбывалась слезами, когда видела и слышала их в душе.

Я цеплялась за короткий шёлковый халат, сжимая пальцы рук в кулак и тихо повторяла, что убью её, убью во, что бы то не стало.

Убью точно так же, как она убила меня.

И вот сейчас мы сидим вместе с ней на кухни и “мило” разговариваем, а внутри меня сжигает ненависть к “сестре”, которую ненавижу и заставлю страдать.

Эта замухрышка ничего не поняла, когда я предложила попить чаю и сама же заварила, чтобы накапать в чашку пару капель Яда.

Я буду убивать её медленно, день за днём. Чтобы все её внутренности сжигались, превращаясь в пепел, чтобы она страдала хуже, чем я.

Она будет умирать, и никто её не спасёт, потому что никто не узнает. А я буду счастлива с Марком.

Глава 22

Мишель

После того, как ушёл Марк, поцеловав на прощания с нежностью в щёку и погладив по растрёпанным волосам, я установилась в окно, где во всю разбушевалась буря. Снег подал огромными копнами, а ветер развевал его по воздуху.

В этот зимний, холодный день хотелось какого-то уюта, тепла, любимого человека рядом с чашкой кофе у камина. И чтобы всё было хорошо. Без всей это боли, ран, разъедающей душу. Где-то там в глубине души я чувствую себя предательницей, которая отобрала мужа у сестры, но я ни о чём не жалею.

Подперев ноги к себе ближе, обхватив при этом их руками, словно в кокон, я задумалась над всем тем, что случилось в моей жизни. Прокручивала каждый день, каждый миг своей маленькой, но яркой жизни и понимала, что я ни о чём не жалею. Если бы передо мной стоял выбор, изменить прошлое или оставить его таким какое оно было, я бы не задумываясь оставила всё так, как есть.

Все говорят, что чтобы в нашей жизни не происходило, значит на то есть причина. Какое бы оно не было, оно ведёт нас в лучшую жизнь. Вылепливает из нас тех, кем мы должны стать. Каждая боль, слёзы вознаграждается счастьем, улыбкой. И восстав из пепла ты будешь сиять ярче прежнего.

Но и так же за каждую каплю счастья, мы платим месяцами боли, ран и слёз.

После дождя всегда выглядывает солнце. Помните об этом.

Я так задумалась, что сразу не услышала звон телефона. Только со второй звонка сняла. Яна.

Я совсем забыла про подругу. Когда рядом любимый мужчина мозг отключается, ты забываешь обо всём. Да и после того, что со мной сделал Влад, мне меньше всего хотел разговаривать с лучшей подругой. Хоть я и понимала, что она ни в чём не виновата, но поделать ничего с собой не могу.

Она звонила, приглашая посидеть в уютном кафе, но я тут же отказалась. И это не только из-за бури, разбушевавшейся за окном, но и мне хотелось быть дома, когда вернётся Марк.

Пусть я и не могла встретить его, как настоящая девушка, но моё присутствие рядом скажет само за себя.

Так же подруга выпытывала что у нас случилось с Владом, почему он приехал чернее тучи и ходит весь день хмурые. Чтобы не расстраивать её сказала, что всё хорошо, просто видимо устал и ему нужно отдохнуть. Не хотелось бы опускать некогда “лучшего” друга в глазах его младшей сестры. Как бы то не было, он не достоин этого.

Всё же много хорошего он сделал для меня, пусть и поступил так низко, но я не вправе его судить.

В обед сходила перекусила. Сделав лёгкий бутерброд и чашку крепкого горячего чая. Есть совсем не хотелось, но и помереть с голоду не хотелось. Накинув плед на плечи, вышла на балкон. Приоткрыла одну сторону окна, выглянув в окно.

Пахло лёгкостью, свежестью и чем-то новым для меня. Вдохнула полной грудью воздух в свои лёгкие, слегка поёжилась, но улыбка осветила моё лицо. Стало так хорошо, что захотелось выбежать на улицу раздетой, упасть на спину в сугроб снега, распластав при этом руки в разные стороны, как в детстве и сделать ангела.

Как же хорошо было в детстве. Без всяких проблем, переживаний и боли. Беззаботное детство, где всё хорошо. Ходишь в садик или же в школу. Учишься, познаёшь этот мир. Он тебе нравится, и ты по быстрее хочешь вырасти и делать всё то, что делают взрослые, но как же ошибочно это мнение. Ведь повзрослев ты понимаешь, что как же хорошо было в детстве без забот. Твои раны на теле, но не внутри. Если на порез на теле приложив подорожник сможешь вылечить, то душу не вылечишь маленьким листочком.

Оно будет кровоточить и болеть пока ты не привыкнешь к ней и всё, что будешь чувствовать-лишь равнодушие к себе, ко всему.

От раздумий меня отвлёк стук в дверь.

– Да, входите, – охрипшим голосом проговорила.

Дверь приоткрылась и оттуда выглянула довольная моська сестры. Я ели видимо вздрогнула, на секунду прикрыла глаза, отгоняя остатки разума, призывавшие всё рассказать сестре.

– Не отвлекаю?

– Нет. Конечно, нет. Я пью чай, – приподняла кружку показав содержимое. – На улице вьюга, – посмотрела в окно, где снега стал ещё больше, а ветер-сильнее.

В душе зародилось тревога о Марке. С утра он уехал на машине, и я беспокоилась. Коротко посмотрела на телефон, но он молчал. Лишь бы с ним ничего не случилось.

– Тогда пошли на кухню вместе пить. Я как раз разогрела чайник.

– Да нет, спасибо. У меня ещё есть.

– Он уже остыл, – взмахнула она рукой в мою сторону. – А этот тёплый, согреешься. Пошли, – Кира как-то плотоядно улыбнулась и меня окутала тревога, но я тут же её отогнала. Что может случиться, если я попью чаю с сестрой. Поговорим, ведь мы так редко разговариваем и от этого ещё более тоскливо на душ.

– Пошли, только мне надо сделать звонок Владу. Я ещё вчера хотела позвонить ему, но уснула рано, а сегодня утром не стала его будить. Пускай отдохнёт.

– Хорошо. А я пойду пока заварю нам чай.

– Только мне кофе сделай, – сестра ничего не ответила, только подмигнула.

Я встала с мягкого подвесного кресла, разминая затёкшие ноги. Взяла телефон и набрала не Влада, а Марка. Тревога никуда не уходила, а я ещё больше себя накручивала. Любимый взял первого гудка.

– Да, Мишутка. Что-то случилось?

– Нет. Всё хорошо… Просто на душе как-то не спокойно, – подошла ближе к окну, прикасаясь ладошкой к прохладному стеклу, соприкасаясь лбом с ним. – На улице вьюга. Я переживаю. Ты уехал ещё утром и тебя всё нет дома.

– Ты меня ждёшь? – слышу улыбку в голосе.

– Очень…

– Я скоро буду, малышка.

Я ничего не ответила, сразу сбросила, а так хотелось сказать многое, но я дома не одна и сейчас совсем не время.

Вниз я спустила, постояв так какое-то время. Снег он завораживал точно так же, как и рассвет. Он словно очищает все наши грехи, наши черные души, что будут полыхать в аду от каждого слова, действия, грешного порока.

Кира уже налила кофе с чаем и сидела, сложив руки за столом. Я присела напротив, разглядывая кофе. Взяла кружку, поднося её ближе к лицу. Что-то было не так, я это чувствовала, но всё было как обычно, только тревога никуда не уходила. Тот же аромат, пригубила немного поднеся к губам. Тот же запах, но что-то не так.

Вновь от мыслей меня отвлекла сестра. Она словно старалась чтобы я не уходила в свои мысли. Начала спрашивать меня об Питере, улицах, как проводила время с Владом. Я же отвечала бес эмоционально, словно желая отделаться от неё побыстрее и скрыться в своей спальне, где она не сможет меня достать. Я не могла понять от куда это чувство, что случилось за всё время, которое мы не виделись.

Та же Кира, тоже поведение, но что-то не то. В словах слышится яд, а в глазах проскальзывает ненависть. Конечно, с одной стороны, я понимала, что я предала сестру и если тогда я не знала, что Марк её будущий муж, то сейчас я всё знала и всё равно пришла к нему, занявшись с ним страстным сексом. Тем, что ждала все эти четыре месяца.

Если потребуется, я готова отстаивать свою любовь перед всем миром, но Марка никому не отдам. С самой первой секунды он Мой.

С каждым глотком кофе чувствовала, что проваливаюсь в какое-то забытье, пустоту, что затягивала меня к себе. Я чувствую, что не выплыву, но не могла не пить этот отвратительный по вкусу напиток. В кое-то веки сестра проявила заботу обо мне, и я должна его выпить, во что бы то не стало, а что будет потом не важно. Совсем скоро приедет Марк и я уверена всё будет хорошо.

Кира интересовалась как мне предложение сделал Влад, а мне вот совсем не хотелось говорить на эту тему. Я видела, как сестра воодушевилась этой новостью, словно хотела быстрее выдать меня за него замуж, только я понимала, что не за что на свете не выйду за него замуж. Ни по своей воли, ни силком.

Я первая услышала, как щёлкнул замок двери и замерла. Я знала это Он. Я узнаю его из тысячи. Почувствую его присутствие за километр, даже с закрытыми глазами.

Как только он зашёл даже дышать стало легче, свободней, словно он сейчас незримо защищал меня и от этого стало спокойнее. Я сделала вид, что увлечённо пью жидкость в кружке, пока Кира стало выяснять с ним отношение, а мне в этот момент захотелось скрыться куда-нибудь подальше, чтобы не быть свидетелем их ссоры. Поэтому не нашла лучше, чем просто залпом выпить остывший напиток, встать, сполоснуть кружку и скрыться из их поле видения.

На душе стало паршиво от всей этой ситуации. Я понимала, что разрушаю отношения, семью сестры, но ничего поделать с собой не могла. Мне тоже хочется свой кусочек счастья, рая, где я буду счастлива.

Боль разъедало душу. Зарывшись в плед, села на прежнее место в удобное и тёплое некогда подвесное кресло, подперев ноги и руки под себя. Установилась в окно, где порошил мелкий, но сильный снег, а вьюга никуда не уходила. Я медленно покачивалась и уходила в небытие, где хоть на пару мгновения буду чувствовать покой.

Глава 23

Мишель

Я так уплыла в пуховые белые сновидения, что нес разу почувствовала, как к моей щеке затрагивается что-то нежно, лёгкое и гладит так заботливо, что мне захотелось помурлыкать. Веки не хотели разлепляться, а только мелко трепетали.

Внутри тепло граничащее с каким-то спокойствием, но также внутри словно что-то жгло, отравляя мой организм. Наверное, сказываются последние события минувших дней. Я на это надеюсь.

Нежные, но в то же время сильные пальцы прошлись по нижней губе, подбородку, спускаясь ниже к шее. Касания были до того лёгкими, что захотелось вновь уплыть в страну сновидений, и забрать Его с собой. Туда, где не будет этого всего, а в частности моей сестры, которая словно незримая нить стала пробираться в мой мозг и ковыряться там. Не понимаю почему так, но ковыряться в себе я не позволю. Только не ей.

Какими бы у нас не были отношения с ней, она моя сестра, но ни за что не позволю лезть в мою жизнь, что-то советовать и отбирать у меня то, что по праву Моё. А Марк-Мой.

К рукам добавились и губы. Они словно искушение. Искушали, завлекая в свою глубину чувств, в свой омут и отказаться от них ты не в сила.

Я разлепила глаза. На меня смотрели самые любимые глаза в мире. Смотрели и улыбались, поглаживая мою щёку пальцами. Чуть склонилась, поцеловав пальцы, при этом прикрыв глаза от удовольствия вкусом которым обладал мой мужчина. Ни с чем несравнимое удовольствие.

– Привет, медвежонок.

– Привет, – проурчала, прикрыв глаза на миг.

– Сильно переживала?

– Очень.

– Я рядом, теперь всё хорошо, – улыбнулся Марк, но в ту же секунду помрачнел темнее тучи. И я поняла, что что-то случилось.

Мой мужчина посмотрел на меня, скорей всего собираясь с силами, а потом начал.

– Мишель, тебе нужно уехать. Так будет лучше, – я застыла, не понимая к чему такая срочно, если я только приехала.

– Что-то случилось? Проблемы на фирме?

– Проблемы, но не на фирме. И я хочу чтобы ты была в безопасности пока я тут буду со всем разбираться, – всё что говорил Марк, мне совсем не нравилось.

Мне вдруг захотелось встать и сильно встряхнуть его. Как я могу уехать, оставить его одного со всем этим разбираться. Разве так поступает любящий человек, оставляя свою вторую половинку разбираться со всем дерьмом в одиночку. Ну и что, что я хрупкая беззащитная девушка, но я не собираюсь оставлять его одного здесь. Пока я там буду отсиживаться, он будет здесь разбираться и дай Бог если всё пройдёт хорошо, а если нет… Да, я себя в жизни не прощу, если с ним хоть что-ни будь случиться. Я себя заживо сожру.

– Нет, – ответила чётко так, чтобы он понял, что это окончательный ответ и обжалованию он не подлежит.

– Я не ослышался?

– Нет, – смахнула его руку, которая продолжала гладить по щеке, встала и подошла к окну.

За кого он меня вообще принимает? За Киру, которой только бы себя прикрыть уехала бы, а я уверена, случись что-то подобное и место меня была бы она-тут же бы убежала, скрылась, и след её простыл.

А я не такая. Я люблю. Всем сердцем люблю и дорожу каждой частичкой его. Если с ним что-ни будь случиться я не смогу дышать, жить… Задохнусь в туже секунду как узнаю.

Мои плечи оплели сильные руки, я задрожала, прикрыв глаза, а в туже секунду обняли, прижав к себе, зарывшись лицом в макушку.

Я понимаю, что он переживает и хочет меня сберечь, но ни за что на свете не оставлю его. Я буду бороться вместе с ним. Если надо встану рядом с ним против всех, подавая патроны. Нужно закрою собой, если в него будет лететь пуля. Я люблю настолько, что готова на всё ради него. Я уже отказалась от семьи, в которой я появилась на свет, и которая меня воспитала. Предала сестру ради него и не задумываясь сделала так ещё бы раз, если бы на то были меня предстали перед выбором. Я выбрала его. Выбрала и всегда буду выбирать Его.

– Мишель… Согрей… – я вспыхнула, как спичка.

Прикрыла глаза и сразу на моём лице образовалась улыбка. Я помню. Помню ту ночь, с которой начался новый отсчёт моей жизни. Новой, яркой жизни.

По телу прошёлся ток в миллион вольт. Миллиарды маленьких крошечный бабочек запорхали в животе принося блаженство. Я тяжело вздохнула, оторвала одну свою руку и запрокинула её за шею любимого так же поворачивая голову так, чтобы видеть его. Обхватила шею и впилась в губы Марка, как тут же издала стон наслаждения прямо в его рот.

Мужчина стал ласкать мой язык, играть с ним, заводя меня с полу оборота. Внизу живота собрался комок, который вот – вот взорвётся.

Я понимала, что сейчас совершенно не время, но я хотела его. Хотела, как дикая кошка в период сношения. Его накаченное тело, мужественные плечи, сильные руки, которые сжимали меня с такой силой, что казалось я сломаюсь, но делал он это как-то по-особенному, так, что я не рассыпалась, а собиралась по кусочкам.

Я повернулась всем телом к нему, и Марк впечатал меня в стекло окна, блуждая своими пальцами рук по моему телу. Он терзал, сжимал его и имел на это полное право. Ему можно всё.

Мне было тяжело оторваться от этого мужчины, который притягивает, зазывает за собой, но на затворке сознания я понимала, что дверь открыта и в любую секунду сюда могут войти, хоть и знают, что без стука ко мне лучше не входить.

Последний вдох любимым, кусаю нижнюю губу, оттягиваю, и в ту же секунду слизываю капельку крови с губы. Марк хрипит, прикрыв глаза.

– Хулиганка, – голос хриплый, но нотки соблазнения проскальзывают.

Я так же тяжело дышу, сбитая умопомрачительным поцелуем. Прикрываю глаза, утыкаясь лбом в сильную грудь, обвевая плечи Марка руками.

Мужчина зарывает своими руками мне в волосы, сильнее сжимая их, принося граничащее удовольствие между болью и наслаждением.

– Мишель, пожалуйста, – чувствую в его голосе мольбу. И я понимаю о чём он говорит, но этого не будет.

Поднимаю на него глаза, тихо шепчу:

– Никогда. Я не оставлю тебя, – приподнимаюсь на цыпочки и целую в губы, только этот поцелуй нежный. Только лишь касание одних губ к другим. Простое прикосновение, но сколько чувств в нём.

Марк обхватывает меня под попу и тянет на верх. Я слегка подпрыгиваю и обхватываю его торс ногами. Отрываюсь от любимых и желанных губ, утыкаясь в шею, вдыхая его запах, пропитываюсь им, чтобы он остался со мной на всю ночь.

Не хочу его отпускать от себя ни на минуту, ни на долю секунду, словно если отпущу-он исчезнет.

– Моя маленькая, – шепчет куда-то в шею, а я растворяюсь в нём.

После ко мне будут приходить отрывки нашего с ним уединения. Проникая, мучая меня каждой своей чёрточкой. После я буду дико скучать по нему, там в забытье, стараясь выплыть к нему одному.

А сейчас я наслаждаюсь им одним. И даже через слой одежду чувствую его судороги в теле от моей близости. От того, как я дышу ему в шею, прикусывая её.

Глава 24

Марк

Проходили дни, и вроде всё так же, но я понимал, что надвигается что-то страшное. Такое, что оно меня подкосить, погубит, раздавит бетонной плитой. Я старался следить за своей девочкой, которая в последнее время ходила бледная и потерянная, но делала вид, что всё хорошо, улыбаясь мне всё так же. Но как будто вся эта радость была вымученная, через силу. И я не на шутку пугаюсь.