Текст книги "Бегом по лабиринту (СИ)"

Автор книги: Анастасия Дмитриева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Анастасия Дмитриева

*лунный свет*

Бегом по лабиринту

повесть

*1* 

*с чего все началось*

          Достижения современной техники были призваны в помощь человеку, однако справляются они с этой задачей не всегда расторопно. Особенно часто меня посещает такая мысль, когда мобильник трезвонит среди ночи, или кто-нибудь из так называемых друзей в контакте, завидев меня онлайн, начинает дотошно приставать с вопросами «как дела?», «что делаешь?» и «не хочешь встретиться как-нибудь?».  И мы, конечно же, начинаем договариваться о встрече в выходные, не смотря на то, что оба прекрасно понимаем, что встречи не будет, потому что мы благополучно забудем о ней в тот же миг, когда будет прервано соединение с интернетом.

          Наталья была старшей сестрой  моей бывшей школьной подруги. Как обычно и бывает, с подругой мы после выпускного так и не встретились в реальности, а пересекись уже спустя несколько лет в просторах интернета. Там же и «подружились» с Наташей. Собственно дружба в контакте заключается в факте присутствия в списке друзей друг у друга. Так и было у нас с Натальей. Пока она не попросила меня о весьма странной услуге. Пару дней назад мне пришло от нее сообщение, в котором она спрашивала, смогу ли я написать повесть об одной истории, которая ее весьма интересует. Никто никогда ко мне с такими просьбами не обращался. Друзья мои конечно знали, что я балуюсь написанием разножанровых опусов, но никто пока не просил написать что-то про них. Хотя идея мне показалась привлекательной, я для порядка пококетничала, делая вид, что опасаюсь сложности в такой работе. Но Наталья была крайне заинтересована в моем участии, и мы быстро договорились с ней о встрече, чем более, что она обещала мне, что сюжет будет интересен.

          Мы встретились с Натальей в кафе в субботу утром. Внешне она не произвела на меня впечатления человека, у которого в жизни происходит что-то с интересным сюжетом. Однако мне стало интересно уже после первых же ее слов.

– Я хотела бы – говорила она, – чтобы ты написала так, как все происходит, но в то же время, чтобы ни я, ни главный герой не были узнаваемы.

Значит, не ты будешь главной фигурой?

Нет. Другой человек. Но для меня он – почти что я.

Мне оставалось только делать вид, что я все понимаю. Впрочем, Наталья не мучила меня долго недосказанностью.

– Я буду рассказывать тебе все, как есть. Нужно, чтобы ты все знала, чтобы смогла понять меня и все, что произошло.

    – Ну, пока что мне все не понятно… – Внутри я уже возмутилась – как можно написать хоть что-то вразумительное, если ничего не понимаешь в этом?… Так даже безумной фантастики не навалять!

– Я объясню. Ты только не перебивай меня. Мне кажется, нам кажется, что это очень нужно написать. Только трудно находить всему этому объяснения.

Мне очень хотелось перебивать, задавать вопросы и получать на них незамедлительные и вразумительные ответы. Но я  терпеливо дожидалась, пока Наташа допьет кофе и соберется с мыслями.

          Дело двинулось с мертвой точки, когда, наконец, иссякло кофе в Наташиной кружке. Она извлекла из сумочки флешку и стала меня ею гипнотизировать.

– Вот здесь, – полушепотом говорила она, –  самое главное. Здесь – переписка. С тем человеком, о котором я хочу, чтобы ты написала. Не вся, я две недели ее редактировала, но все равно получилось очень много. Самое основное, из чего ты сможешь понять его, я надеюсь. Она заканчивается так, как нужно, чтоб кончилась книга. Ну, это единственное условие.

Я пыталась сообразить, что от меня хотят, но пока у меня это не очень-то получалось.

– Там же на флешке есть и его фото, так, на всякий случай закачала, мало ли. Говорят, что по внешности многое можно сказать о человеке.

А чего ты сама-то не напишешь? Или он? Как его зовут-то хоть?

– Данила его зовут. А не напишу сама – не могу потому что. И не умею, как-то очень личное, о таком трудно написать. А он – ну, про него ты все там прочитаешь.

– Что-то мне уже тоже кажется, что я не справлюсь, Наташ.

– Ерунда, справишься, еще как! Ты почитай, я уверена – тебя зацепит. Ты же еще не знаешь даже, что за тема-то.

– Роман по интернету, или типа того? – предположила я.

– Уж точно нет, – отмахнулась Наталья. – Зачем плодить всякую чушню? Такого и в жизни вроде хватает, и в книжных магазинах. Это глобальней. Так мне кажется.

– Насчет чушни – это как написать. И как читать тоже.

– Ну, неважно. Слушай, еще вот что. Там переписка в середине прерывается. По той причине, что Данила приехал, и, понятное дело, писать было незачем. Так вот, я что-то вроде дневника набросала, что и как тут было, но очень кратко. Можешь, хоть сама придумать, это не принципиально, потому что главное, все же – в сообщениях.

– Все-таки это очень смахивает на виртуальный роман, – не сдавалась я.

– Ну вот, это все заштампованность.

– Так я вроде альтернативой и не баловалась никогда.

– Альтернатива, если разобраться, тоже вроде штампа. Любые направления – это все одного поля ягоды, как бы не выделывались. Ты  не думай об этом лучше, когда писать будешь. Важно только то, что нужно донести, а уж в каком стиле оно будет оформлено – не суть важно. Если мысль сохранить, то она сама себя в нужную форму облечет. Правильно?

– Мне уже страшно, что же там на флешке…– буркнула я.

Мне уже не хотелось ничего писать. Только любопытство перед содержимым флешки, которая наконец-то перекочевала в мои руки, заставляло меня сидеть на месте.

          Наталья засмеялась, уверила меня в очередной раз, что я непременно справлюсь, и упорхнула по каким-то резко образовавшимся делам.

          На чтение содержимого флешки мне потребовалась вся суббота и часть ночи на воскресенье. Я читала и перечитывала, не понимая, зачем все это переделывать, мне казалось, что переписка Наташи и Данилы вполне может быть готовым произведением, разве что нужно только немного ее подредактировать.  Эти сообщения стали поворотными в моем сознании. Они вскрыли мне мозг, прочистили его, выкинули ненужное на задворки памяти, где всему барахлу надлежало со временем если не сгнить, то покрыться плесенью. Это была на первый взгляд обычная переписка по интернету, но она вместила в себя жизнь, ненависть, боль, радость, смех, слезы, память, реальность и фантастику, мечты и обстоятельства, любовь и предательство, тоску, веру, сомнения, и весь этот великолепный коктейль был приправлен какой-то дикой порцией смерти. Я видела, чувствовала, представляла себе героев и сюжет так четко, как будто сама принимала участие в их диалоге. Впрочем, любой, не оставшийся равнодушным, становится соучастником. Так или иначе.

Среди ночи я позвонила Наталье. Она снова уверила меня в необходимости литературной формы для ее истории. И в ту же ночь я написала название уже сложившейся повести: «Пустой».

*2*

**ПУСТОЙ.**

Чем зацепило его сообщение в группе «самоубийцы vkontakte.ru» теперь и не вспомнить.  Не помню даже, что он там такое написал. Решимость или безнадежность? Но что бы там ни было, оно заставило меня написать ему сообщение с просьбой добавить в друзья.

          Меня носило по подобным группам одно обстоятельство моей жизни, которое иногда приводило к мысли о самоубийстве. Статистика говорит, что мое обстоятельство чаще всего приводит к таким мыслям. Не сложившаяся,  или рухнувшая  личная жизнь, печально окончившаяся любовная история, разбитые иллюзии чаще всего загоняют в петлю.  «Контакт» представляет весь спектр услуг в области суицида, какие только может предоставить интернет. Ссылки на страницы самоубийц, депрессивные диалоги в форумах, соответствующие фотографии и статьи нарушают одиночество потенциального самоубийцы, завлекают его, снабжают исчерпывающей информацией, предлагают разнообразные способы убить себя на свой вкус – от стандартных способов до экзотических. Со страниц подобных групп депрессирующая молодежь уходит двумя путями – обратно в жизнь, подальше от всех этих ужасов, или под нож, в петлю, или куда там еще предлагают отправиться на поиски лучшей доли.

          Тема щепетильная, для многих табуированная, а для тонкой натуры с развалившейся личной жизнью и потерей вкуса жизни как личной, так и общественной, тема суицида представляет уже скорее практический интерес.

          Без паруса и карты меня носило по просторам мрачных страниц интернета несколько ночей. В это время и началось подобие двойной жизни. Днем – попытки работать, говорить, есть, передвигаться в пространстве, а ночью – зависание в интернете и решение для себя гамлетовского вопроса. И чем дальше убегали стрелки от полночи, тем очевиднее для меня становился отрицательный ответ.

          Мое присутствие на депрессивных сайтах никак не обозначалось, и это было похоже на туризм. Тогда еще моему подсознанию хотелось верить, что все пройдет без оперативного вмешательства. То ли жизнь как-то наладится, то ли кончится сама собой. Передо мной представали истории выживших самоубийц и тех, кто довел задуманное до конца. Теребили и без того растрепанную психику соответствующие музыка, фотографии, стихи. Основными упражнениями при этом были жалость и ненависть к себе.

          Но сообщение Данилы на форуме почему-то заставило написать именно ему. При этом у меня не было цели заводить знакомство с кем-либо из обитателей мертвых страниц, однако для конспирации  была заведена новая страница, с чужим именем, бесцеремонно стыренными для пущей убедительности фотографиями знакомого, с которой и было отправлено сообщение Даниле.

          Он быстро ответил Ивану Никольскому (а таково было мое новое имя в контакте). И завязалась переписка. Мне и в голову не могло прийти, чем это может закончиться…

Мое сообщение застало Данилу не в лучшем виде – он как раз пытался как-то убить себя. Правда, на мое счастье у него это не получилось. Однако одно сообщение заставило подумать над ответом:

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение: У меня полная потеря жизненных интересов, полное осознание нежелания жить. Я просто всё осознал, мне уже всё равно на самом деле, теперь лишь вопрос времени. Даже боль не страшна, хотя бояться нечего – я два раза в реанимацию попадал без сознания, то есть спасали. После этого действительно не страшно. Сейчас для меня просто ничего не существует. Поэтому лишь вопрос времени...

          Такая решимость добила мою психику. Захотелось даже бросить это общение, но почему-то был написан ответ. Предельно искренний.

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение: Это понятно все. Но я, наверное, еще цепляюсь за жизнь... думаю, а вдруг все переменится,  и все забудется... бывает же такое…

Ответов Данилы мне не приходилось ждать долго – он, видимо, с охотой отвечал мне:

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  Я считаю, это самообман... Просто не хочу прожить непонятно зачем эти дальнейшие годы и лет в 40-50 осознать, что прожил зря...

А так... У меня на самом деле уже ничего не осталось. Что-то одно в жизни ломается, мельчает, и за ним – все остальное. Это как домино – одна падает,  и все остальные... Ну и сейчас... Я настолько опустел, что даже если что-то произойдет, я не остановлюсь... У меня никаких надежд не осталось. Можно сказать, я сам себя дожал.

Я считаю это моя расплата…

          Ночные разговоры подобного рода велись на протяжении около двух месяцев. Можно сказать, мы сроднились с Данилой за эти ночи. Между нами протянулась тонкая ниточка, за которую Данила, сам того не подозревая, подтягивал меня к обрыву. И, наконец, просто столкнул туда, куда мне было так страшно ступить несколько месяцев.

 От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  В общем, я тут  просто мнение хотел узнать – не думал насчёт совместного суицида кстати? так проще и в чём-то легче...

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение: Совместно? не думал... честно... мне это как-то странно даже. Может, мы перегрелись просто? Слишком зациклились? Может надо остыть, остановится... подумать...

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение: Я остановился...пережил боль...обо всём подумал... больше двух недель уже...так что ничего не переменится это точно...я для себя всё решил.

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение: Пережил боль... тогда – в чем смысл прекращения

существовать?..

Боль в сердце заставляет вырвать его... но если ее не будет...

Ну, поживешь. Ведь причина всего – того, что нет смысла, желания, себя – в конечном счете – это боль... как результат...

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  Согласен. Вот именно это у меня и есть. СУЩЕСТВОВАТЬ дальше я не хочу. Потому что не осталось ни интересов, ни мотивов, вообще НИЧЕГО. Пусто. Просто ничего больше не нужно... Я устал от всего. И повторения боли тем более не хочу.

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение:  А  после – что?.. Неужели – ночь?..

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  Лично я всё-таки думаю, что что-то будет. Мне всегда казались близкими 3 вещи – 1)что будет жизнь опять, то есть заново родишься и не будешь ничего помнить из этой жизни – теория о переселении душ, что-то вроде, то есть, как бы какой-то конечный результат есть, и в каждой жизни надо чему-то учиться;  2)что просто какое-то бесплотное состояние, возможно, свой собственный мир, который ты создашь сам, то есть в мирском понимании становишься чем-то типа бога что ли; 3)что становишься просто невидимым каким-то призраком, ну и можешь путешествовать во вселенной. Как-то так.

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение:  На счет первого – учение о реинкарнации говорит вроде, что переселение души невозможно самоубийцам.

А вот религия говорит, что самоубийца уже ничто вообще... что-то вроде того. То есть если есть душа, она после смерти идет на суд, потом уже по результатам суда в ад или рай. И там, и там, при этом живет. А самоубийца лишает жизни не только тело, но и душу.

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  И всё-таки лучше такой грех возьму на себя, чем

жить такой жизнью, без смысла…

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение: Да вот тут и загвоздка… все равно... если серьезно. Без сказок, страхов, религий, предрассудков... Чего мы хотим (или хотели) от жизни? Мы хотели счастья... любить и быть любимыми, иметь семью, детей... радости хотели... так вот... вдруг?.. Ну правда – а вдруг....вдруг что-то такое произойдет и случится так, что возрождение будет?...

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  Я, возможно, тоже надеюсь на это... всё-таки... хоть

и опустело всё внутри... но... может, и с трудом… вернулся бы…хм...

Я уже на грани...

 

От кого: Иван Никольский

Кому: Данила Пустой

Тема: ...

Сообщение: А если кто-то другой... действительно захочет? и ты будешь знать, что нужен? нужен...

От кого: Данила Пустой

Кому: Иван Никольский

Тема: ...

Сообщение:  Я даже не знаю... Я уже столько раз ошибался в

жизни, и отношение людей... Мне кажется, я действительно заслужил себе такую участь. Поэтому лучше всё-таки...

     Поэтому лучше все-таки подпевать хором, как убеждает нас детская песенка. И мы как-то ненавязчиво стали обсуждать возможность совместного суицида, для осуществления которого Даниле нужно было приехать в мой город. В моей голове, изрядно опустошенной бессонными ночами, не родилось никакого плана – не было ни малейшего представления о том, как я встречу Даню, где размещу, что ему скажу, как вообще объясню мой внешний вид. Но после долгих колебаний мною было решено не заводить раньше времени разговор о чужом имени и фотографиях на странице, и уж тем более обо всех вытекающих с этой страницы последствиях, а уже огорошить его всеми возможными новостями сразу при встрече в реале.  В силу веских причин телефонная связь была временно невозможна между нами, поэтому пришлось слагать красивую легенду о разбитом под воздействием зеленой тоски телефона, а Дане соответственно верить и сочувствовать мне и утверждать заранее маршрут с точностью до минуты, на что у нас ушло около двух недель. За эти две недели у меня появился вариант Даниного временного места пребывания, конечно, при таком раскладе, при котором он не захотел бы воспользоваться правом прикончить меня на месте за  небольшой обман.

     Наконец день, место и время встречи были назначены, Дане осталось только сесть на поезд и не проспать стоянку, а мне в свою очередь встретить его ранним ноябрьским утром в положенное время. Все, что происходило позже, до определенного момента я помню выборочно, эпизодами, как будто передо мной был фильм плохого  сценариста и хорошего режиссера – в памяти остался сюжет и отдельные эпизоды.

Эпизод первый.

          На вокзал получилось прибыть раньше запланированного времени минут на двадцать. Пришлось прятаться от мелкого дождика под навесом ларька на перроне, и обдумывать свое положение. Нормальному человеку, наверное, стоило подумать о том, что сказать Даниле при встрече, но в мою не выспавшуюся голову поступал один сигнал от того органа, который у нас отвечает за страх. И сигнал этот рождал в голове позорную мысль о побеге.

          Наконец, объявили прибытие, на платформу подтянулись еще пара встречающих, а у меня подтянулись нервы…

          Данилу не узнать было невозможно. Он соответствовал своим фотографиям, выложенным в контакте и моим представлениям о нем. Ноги мои и не подумали двинуться ему навстречу. Даня огляделся – встречающие удалялись с благополучно встреченными, на перроне кроме меня ошивались какой-то престарелый бомж и грузный дядька. Решительно застегнув куртку, Даня закурил и неспешно прошелся мимо меня, видимо, подумав, что я опаздываю. Мои ноги продолжали упорствовать в своем нежелании подчиняться сигналам мозга. Поэтому Данила успел прогуляться вдоль платформы и вернуться обратно. Поравнявшись со мной, он пристально посмотрел мне в глаза, почему-то нахмурился, отвернулся, сделал несколько шагов, затем оглянулся на меня и только после этого начал второй круг по перрону. И в этот момент ноги меня понесли, причем неожиданно для себя.

Данила! – раздался мой голос.

Даня резко развернулся и посмотрел на меня.

Ты Ивана ждешь?

Допустим, – осторожно ответил он.

Я вместо него.… То есть, это я…

Данила хмуро оглядел меня, потер рукой лоб, бросил сигарету, потушил ее ботинком, застегнул куртку, и только после всех этих действий смог задать свой самый глупый вопрос:

Ты девчонка?!

Я не удержалась от улыбки и ответила не менее глупо:

Ну, так получилось…

Сказать, что Даня выглядел несколько ошарашенным, это все равно, что ничего не сказать. Он молча смотрел себе под ноги, и все. Как будто продолжал ждать Ивана.

          – Прости меня, Даня.… Так получилось.… Сначала я не думала, что мы вообще общаться будем, потом затянуло, потом уже поздно было… – мне самой было противно слышать этот лепет.

Эпизод второй.

          Когда Даня, наконец, смирился с тем, что дело иметь ему придется с девчонкой, мы сели в пустой холодный трамвай, и потащились через весь город к приятелю Паше.

          Даня хмуро смотрел в окно. Со стороны можно было подумать, что гостю города были весьма интересны представшие перед ним пейзажи. Я послушно сидела рядом и молчала. Наверное, впервые в жизни мне совсем не хотелось разговаривать.

          За всю поездку мы так и не поговорили. Только Данила спросил, как меня зовут и сколько мне лет. Я представилась Наташей (на сей раз настоящим именем) и по привычке умолчала возраст. Даня удовлетворился таким ответом. Видимо ему этих сведений было достаточно, чтобы разделить с человеком смерть. Я немножко обиделась на такое равнодушие к своей особе и стала складывать гармошку из трамвайного билетика. Боковым зрением увидела, что Даня косится на меня с улыбкой. «Провела меня круто»– весело проговорил он и снова уставился в окно.

Эпизод третий.

                    Паша обещал дать ключи от квартиры своей не то бабки, не то тетки, чтобы на пару дней поселить там Данилу. Потому Даня вынужден был трястись в холодном трамвае и знакомиться с моим не то чтобы другом, а, как он сам себя называл, приятельским приятелем Пашей.

          Наше приятельство с Пашей состоялось после того, как я отбила его девушку у хулиганов. Вернее, отпугнула диким ором   двух быдленков, позарившихся на содержимое ее скромной сумочки. Как звали девушку, я не помню, с Пашей я ее больше не видела, да и он ее возле себя кажется, тоже не наблюдал. Зато его добряковскую натуру поразил мой бескорыстный поступок настолько, что я стала отныне и навсегда вхожей в его дом в любое время суток, в любом состоянии, с гостинцами и без них, хотя,  впрочем, лучше все-таки с ними…

Паша был человеком весьма внушительных размеров. И может быть, поэтому сразу производил впечатление добряка. На нем была одета футболка с логотипом модной сотовой компании и рваные джинсы. В квартире пахло пивом, луком, молодостью и сигаретами.

– О, молодежь! – образованно закричал Паша и буквально втащил в квартиру нас с Даней.

Вот, Паш, это Данила, который…

          – Да понял я, что это Даня, который живет на крыше! А я Паша, радость ваша!

Даня хмуро протянул руку.

– Ты чего невеселый такой? – все так же радостно спрашивал Паша. – Чем тебя Наташка загрузила-то так?

– Паш, ты ключи-то дашь? –  как-то  не очень любезно получилось у меня спросить.

Обещал же – дам, значит! Но сначала надо твоего гостя развеселить!

Мой гость при этих словах начал впадать в плохо скрываемую тоску. Голова моя туго соображала после бессонной ночи, тревожного утра и всех последующих  насыщенных событиями и эмоциями часов. Поэтому способ остановить Пашку в его намерении веселить Даню не придумывался, и мы проследовали за хозяином в прокуренную гостиную, в которой заседали уже изрядно развеселенные пивом и анекдотами двое парнишек.

– Падайте сюда! – Паша небрежно кивнул нам на разложенную раскладушку, покрытую ватным одеялом в бело-синюю клетку.

Мы послушно уселись на продавленную раскладушку, практически провалившись до пола. Даня продолжал хранить насупленное молчание, два подвыпивших друга уставились на него от нечего делать, Паша присосался к банке, в образовавшейся тишине слышались его тяжелые размеренные глотки. Наконец, пиво иссякло и, едва сдерживая отрыжку, Паша задал свой самый неудачный вопрос, сам не понимая, насколько двусмысленно он звучал.

Ну, и чем вы собираетесь заниматься?

Я бедром почувствовала, что напряжение Дани настигло предела.

В смысле? – тупо спросила я.

Вообще-то в мои планы не входили подобные расспросы. Накануне я позвонила Паше, спросила, сможет ли он пустить в пустующую квартиру на пару дней моего друга из другого города, и он легко согласился, приняв приведенный мной аргумент, что живу я с братом, а ему никак не улыбается делить свое жилище с моими друзьями.

Да чего вы тупите? – хохотнул Паша. – Ну шучу я, шучу!

Мне стало так весело, что захотелось отвернуть голову Паше, а заодно и его сотрапезникам.

– Короче, Паш, мы шутку юмора поняли, оценили, просто устали очень, отпусти нас, а? – протараторила я.

Получив ключи, мы снова тряслись в трамвае, а сей раз затем, чтобы попасть в финишный пункт путешествия.

Эпизод четвертый.

          Квартиру, любезно предоставленную Пашей,  я помню плохо. Зато почти дословно могу передать наши диалоги, случившиеся в ее стенах. Как только мы закрыли дверь, и пошли на кухню разогревать чайник, меня, молчавшую почти все время, прорвало.

            – Мне приснился сон, – заговорила я. –  Вот надо было ему именно сегодня присниться. Так вот. Мне приснилось, что я умерла. Тело онемело, холод. Пошевелиться нет возможности... но, по-моему, это все же суицид был. Потому что была мысль, типа "что я наделала". Потом была темнота. И я ждала, когда она кончится. Уже начала паниковать, что никогда... такой холод и пустота, тьма. В этом момент меня больше всего интересовало, но не так, как здесь, а как-то на уровне чувств, что дальше... не объяснить словами...

до этого чувствовала, как умирает мозг... он думает, отмечает, как жизнь уходит из тела... от ног к голове. Потом – тьма и холод. А потом... Может быть, не стоит рассказывать? Страшно…

          – Страшно. Но рассказывай.

          – Жуткий сон. Вижу себя со стороны... лежу на столе, как в операционной... приходит мой брат и еще кто-то... снимают с меня покрывало... у меня синие губы... черные круги под глазами... им плохо... кого-то из них тошнит... потом вижу – уже гроб... Данила, ужасно видеть себя в гробу... я видела… хоть во сне. На мне что-то белое одето было... в руках – икона... везде – цветы... я видела всех родных и близких... они что-то говорили... самое странное – там был и ты... – я видела, что Даня вздрогнул, –          сначала я подумала, что ты тоже мертв, но ты меня не видел.  Ты был живой там...

          – Жуть…

          – Да уж.… Получается, что я видела собственные похороны.

          – И как тебе? – усмехнулся Даня.

          – Да как. Я плакала, пыталась кричать, пыталась всех трогать, что-то делать, но ничего не могла, у меня не было тела...

          – Не знаю что там... может и правда – бесплотными призраками здесь шататься будем. С другой стороны получается, что их там куча миллиардов, если учитывать всех тех, кто умер за время существования мира. Так там тогда толпы ходят. Или каждый отдельно видит???

          Я могла только пожать плечами.

– Странно конечно то, что я скажу щас, – Даня стоял у окна спиной ко мне, но казалось, что смотрит в глаза. –  Ты вроде как  пробуждаешься, мне так кажется сейчас. Я не хотел бы, чтобы моя судьба и действия как-то на тебя

влияли...

– Скажу честно, я, наверное, тебя отговаривать начну, – призналась я. – Искренне не хочу, чтобы ты умирал... даже если я умру. Как-то так...

Даня покачал головой.

– Ну вот... Теперь и я не знаю что делать, – тихо проговорил он. –  Не хочу, чтобы я был причастен к твоей смерти, это же будет на моей совести. Хотя там конечно всё равно... но... кто его знает... пока я здесь... я так

не могу...

          Я говорила ему, что не хочу его смерти. А он воспринимал это как мое неосознанное желание жить. Я подошла к Даниле и тоже уставилась в окно, за которым моросил мерзкий дождик.

– Данила, я тебя понимаю, что ничто уже не останавливает... что жизнь терпишь... поэтому не знаю, как остановить... – я чувствовала, как к горлу подступает липкий тошный страх, но осознанно не пыталась его победить. Кажется, я смаковала это ощущение. – Просто честно говорю, что не хочу, чтобы ты умирал, и все... а что делать – не знаю... Наверное, нет другого выхода... Значит, будем действовать по плану...

– Нет. Тебе надо пожить и ещё раз всё взвесить и пересмотреть. А потом уже решать, – твердо ответил Даня.

Кажется, я знала, что он скажет именно это.

– Ты говоришь мне нет, наверное, с таким же чувством, что и я

тебе... ну может быть, я чисто по-женски более эмоционально, – я нашла в себе силы улыбнуться, хоть он и не мог видеть этого. – Я все понимаю... но на тормоза уже, наверное, поздно жать... процесс пошел. Теперь как ты

представляешь, что я должна тебе сейчас сказать?  Да живи или не живи, как хочешь... так? Или, может быть – о, круто, давай, делай уже это, отпишись с того света потом? Так?

– Нет. Ты не так поняла, – он тяжело вздохнул. – Я не знаю, как ещё сказать, просто я хочу умереть.

– Знаю, что хочешь, – по щекам потекли слезы, такие же мерзкие, как и дождик.

Каким-то образом Даня увидел, что я плачу. И вопросительно уставился на меня. Я спаслась бегством от его прямого взгляда, и начала наливать кипяток в чашки.

– Не знаю, что и сделать, и сказать… – говорила я, пытаясь найти заварку, – а еще больно, очень. Никогда такого не было… и странно как-то все...

Наконец я бросила свои поиски и подошла вплотную к Дане, который по-прежнему стоял у окна и следил за моими передвижениями. – Знаешь, что? Подожди. Меня. Мне нужно время.

Подобные диалоги продолжались весь вечер и почти всю ночь.  Пока Даня не придумал способа их прекратить. Я помню, что мы пили, наверное, по восьмой кружке чая, у меня уже закончились слезы и слова, а у Данилы видимо терпение.

Эпизод пятый.

– Не выйдет у нас ничего… – обречено проговорил Даня и резко поднялся.

          Я необъяснимо молчала. Больше всего мне хотелось кричать, убеждать, возможно, плакать, приводить аргументы, или просто уговаривать, но я почему-то молчала. И, уже чувствуя, какими будут его дальнейшие действия, наблюдала, как Даня тушит окурок в блюдце. Может быть, в этот момент он тоже ждал, что я начну его останавливать. Но я только молчала, пытаясь понять, почему он сорвался. Потом он вышел в прихожую, и я все так же молча вышла за ним. Он нашел свою куртку, одел ее, похлопал по карманам в поисках сигарет, вернулся за ними на кухню. Все это время я молча сверлила его глазами, а он равнодушно не смотрел в мою сторону. Я опомнилась только тогда, он звякнул ключами, пытаясь открыть дверь. Этот звон вывел меня из оцепенения, я подошла вплотную к Дане, оказавшись так близко, что чувствовала тепло его тела и тяжелое дыхание. Он замер, я чувствовала макушкой его взгляд, но сама боялась посмотреть ему в глаза.

– Я лучше пойду, – наконец проговорил он.

          Вместо ответа я вцепилась в его руку, которая все еще держала ключи в замке.

          – Что ты хочешь? – спросил Даня.

Я с трудом подняла голову, посмотрела в его глаза и подумала: «Чтобы ты остался».

          Я могла бы рассказать о том, какой у него был тогда взгляд, о запахе сигарет, о тепле его рук, о моем страхе, о звуках, о мыслях. Могла бы передать его слова и мои ответы, написать о том, что захватило каждую клеточку тела и молекулу души. Но мне все равно не хватило бы слов, поэтому я не стану тратить на это силы. Достаточно будет только сказать, что Даня остался. Те, кому мало этих слов, допишут свои. Те, кто уже все понял, в словах не нуждается.

Эпизод шестой.

          Теперь мне кажется, что я всегда знала все, что произойдет не несколько дней вперед. Как будто сама написала сценарий тех  тяжелых месяцев. И на следующий день после приезда Данилы, когда пошла на работу, когда ехала в маршрутке, когда поднималась по лестнице к квартире, я уже знала, что его там не будет. Нет, я не хотела этого. Наверное, даже надеялась, что ошибаюсь. Но он уехал. Интуиция, ниточка, связавшая наши с Даней души, или еще что-то подсказало, что ключи лежат в почтовом ящике. Я спустилась на два пролета вниз, заглянула в ящик и улыбнулась – ключи и записка. Вскрыть ящик было проще простого, я просто отогнула дверку. Вытащила записку. Прочитала ее два раза. Ничего не поняла. Достала ключи, вернулась в квартиру, прошла на кухню. Минут двадцать смотрела на наши чашки, так и оставшиеся стоять на столе. Потом увидела пустую пачку из-под сигарет. Сунула ее зачем-то в карман. Посидела еще какое-то время. Дала себе время на то, чтобы расплакаться. Но слез не было, кончились еще вчера. Подумала, что его телефон наверняка отключен. Тут же стала ему звонить. Раз пять внимательно прослушала монолог об абоненте, переставшим быть на время таковым. Вымыла кружки, вытряхнула пепел, закрыла квартиру и поехала к Паше отдавать ключи.