Текст книги "Награда ярла Бьорка (СИ)"
Автор книги: Ана Сакру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 7.
Я пружинистой походкой спускалась вниз по серпантину, буквально наступая на пятки тяжело шагающему передо мной Олафу. Сознание плыло, делая всё происходящим слегка нереальным. Я никогда ещё так долго, без остановки не использовала свой дар. И сердце часто и мелко билось от осознания того, что получалось.
Я начала черпать энергию местной реки и горных источников, как только ступила на остров и почувствовала, что у воды здесь нет хозяйки. И духи неожиданно щедро давали мне силы. Силы идти всю ночь, не зная усталости. Силы питать плотный, скрывающий нас туман, силы слышать и видеть больше.
Я впервые до конца поняла, о чем вещала мне старая Вейла. Никакая физическая близость с мужчиной столько никогда бы мне не дала. Она лишь яркая вспышка, быстро сгорающая дотла. Энергия от духов же вечна...
Хоть и спокойная, но такая мощная, что от неё кружилось в голове и туманилось в мыслях. И чувства странно притуплялись. Люди вокруг воспринимались будто неживые. Словно забавные марионетки окружали меня. Движения их казались неуклюжими и замедленными. Я ощущала обволакивающую их усталость из-за ночного перехода, страх перед предстоящим боем, сомнения. Всё то, чего сейчас совсем не испытывала я сама. Меня накрыло равнодушным покоем и безразличием. Энергия воды текла во мне, тихо бурля, и уносила все лишние тревоги с собой. Только осознание, что Я МОГУ, немного будоражило...
Солнце уже почти отлепилось от горизонта, когда мы спустились в долину. От первых домов на окраине города нас отделял теперь лишь небольшой насыпной молельный холм с тремя большими сооруженными дольменами на плоской вершине. Бьорк сделал знак, что ждать отряд Рига и нападение Маккина мы будем здесь.
Воины тут же бесшумно рассредоточились по холму, прячась за камнями и кустарниками. Олаф без слов потянул нас с Гором за огромный валун у самого подножья. Уселся на землю, предлагая нам последовать его примеру. Гор нехотя привалился рядом. Я же устроилась чуть поодаль, чтобы иметь возможность выглядывать и видеть Бьорка с Браном, а ещё устье фьорда. Там уже легко можно было различить приближающийся драккар Маккина. По плану, Маккин нападёт первым, оттягивая на себя защитников города. Отряд Рига, идущий вдоль побережья, появится на главной дороге и выйдет к причалу, помогая Маккину. Бьорк же со своими воинами решил ударить с тыла и занять дом конунга. А потом уж, если понадобиться, спуститься к причалу, беря защитников города в смертельное кольцо.
Раннее сонное утро накрыло долину пронзительной тишиной. Город спал, укутанный плотной дымкой предрассветного тумана, стелящегося по земле. Лишь редкие крики петухов иногда разрывали безмолвие. Вся наша сотня застыла в тревожном ожидании, до рези в глазах вглядываясь в постепенно увеличивающийся на горизонте драккар Маккина и пытаясь различить появление отряда Рига на главной дороге у побережья.
Маккин всё подплывал, а Рига не было...
Никто не произносил ни звука, но беспокойство так очевидно звенело в воздухе, нарастая, что слов и не требовалось. Где? Где второй отряд? Я видела, как Бьорк сжимает до побелевших костяшек рукоять боевого топора, как до слезящихся глаз вглядывается в главную дорогу.
Маккин всё ближе. Его скоро заметят... Где, духи его забери, Риг?
Эти мысли была буквально написана у Хотборка на лице. Волнение других было таким сильным, что невольно охватило и меня, пробивая панцирь равнодушия, сковавший до этого. Неужели их заметили? Сердце застучало чаще...Неужели это сонное спокойствие города лишь обман, и для нас уже приготовили смертельную ловушку? Я машинально протянула руку и крепко сжала плечо Гора, перехватывая удивленный мальчишеский взгляд.
– Не отходи от меня, – прошептала одними губами.
– И от Олафа, ясно, – парнишка недовольно скривился, но спорить не стал.
Или не успел, потому что в этот самый миг раздался пронзительно тревожный звон сигнальных колоколов со сторожевых городских башен. Маккина заметили. Началось...
Город будто разом ожил, сбрасывая себя оковы сна. Крики, суматоха, топот бегущих ног, скрежет засовов оглушали даже отсюда. На улицы хлынула беспорядочная толпа, люди заметались как муравьи в подожжённом муравейнике, кто, хватая любое доступное оружие, а кто прячась. Из главного дома конунга, стоящего на возвышенности и хорошо просматриваемого с нашего холма, стройным отрядом вышли первые воины. Бьорк кинул ещё один взгляд на всё так же пустую главную дорогу и, не сдержавшись, громко и витиевато ругнулся.
– Думаешь, предали хельмутовцы, ярл? – крикнул из своего укрытия Ульрих, внимательно следя за тем, что сейчас творились в селении.
– Нет, не думаю...– протянул Хотборк, начиная озираться по сторонам и явно готовясь уже вести свой отряд в долину.
– Ну так нет их...– сказал Бран, задумчиво почесывая аккуратную заплетенную бороду, – Может, поймали?
– Может, – бросил Бьорк зло и махнул Тормоду, чтобы брал свою десятку и шел первым вдоль густых зарослей валежника вниз.
– Значит, ждут нас, если поймали, – продолжил свою мысль Бран.
Бьорк посмотрел ему в глаза долгим, тяжелым взглядом.
– Не похоже, что ждут. Вон, уж вторая сотня бежит к пристани. А их тут не так много – все с конунгом уплыли наш Унсгард захватывать. Ну… А если и ждут...– Хотборк вдруг хищно улыбнулся, будто такое развитие событий ему нравилось даже больше, и вкрадчиво продолжил, – Нам– то отступать некуда. Всё, Бран, веди. Ордин с тобой.
Мужчина кивнул, слушая своего ярла и друга. Они положили правые руки друг другу на плечи в коротком братском жесте, и Бран махнул своей десятке, чтобы крались за ним.
Бьорк перевёл непроницаемый взгляд на Гора рядом со мной, сжал челюсти, мазнул по мне, казалось, совершенно равнодушным взором и остановился на Олафе.
– Последним пойдешь. Выжди...Ты знаешь всё...– Олаф медленно кивнул, а я вдруг отчетливо поняла, что здоровяк костьми ляжет, но нас с Гором даже близко к самому бою не подпустит. На языке неожиданно разлилось кисловатое разочарование. Мне не нужна нянька...Я их укрыла, и я стреляю...Я...Я могу быть полезна! И уж точно меня не надо оберегать!
– Меня не надо оберегать! – звонко выкрикнул Гор, вскакивая с сырой от росы земли и озвучивая мои собственные мысли, – Я – воин! Я хорошо дерусь!
– И ты это докажешь, – холодно отрезал Бьорк, махнув своей десятке, что сейчас они тоже начнут спуск, – Но при своём отце, а не при мне, Гор. Твой дядька неизвестно где сейчас. Может уже в чертогах… Ещё тебя потерять не хватало...Нет.
Мальчишка побагровел от обиды и унижения, сжал острые кулаки, исподлобья смотря на ярла. Но Хотборк по всему и не думал проникаться его переживаниями. Он уже отвернулся, переговариваясь о чем-то с воином из своей десятки. А ещё через мгновение они исчезли в зарослях можжевельника, будто и не было.
Олаф покряхтел, тоже поднимаясь, и успокаивающе похлопал Гора по плечу.
– Что надулся, Кархет? У нас тоже дело важное...– забурчал, сгребая парня в медвежьи объятия, – Ну-ка давай-ка лучше посмотрим, где нам разместиться, чтобы и близко к дому конунга, и не увидел никто. Наша десятка из засады стрелять будет. Стреляешь-то хорошо?
И потрепал мальчишку за плечи. Гор поднял на Олафа посветлевший взгляд.
–Отлично! – выдохнул, поняв, что поучаствовать ему всё-таки дадут.
– Ну вот, – хмыкнул Олаф, а потом посерьёзнел, переводя задумчивый взгляд на объятый панической суетой город внизу, – Ну так что, куда?
Я вместе с остальными оставшимися в подчинении Олафа воинами, стала внимательно вглядываться в окрестности у дома конунга. Неудачно, что он тоже на холме, но…
– Там, крыши сараев. За домом сразу! И можно по серпантину пройти…– у меня даже в горле пересохло от волнения, пока говорила. От былого налета спокойствия не осталось и следа. Внутри словно тетиву натянули, и нервы звенели ей в такт.
– Хм, – Олаф проследил за моим взглядом, почесывая бороду, и криво улыбнулся, – А, пожалуй, да.
Мы стали красться по серпантину, огибающему всю долину, чтобы выйти к дому конунга со стороны хозяйственных построек. Скалистая местность и сосны, растущие здесь глухой стеной, надежно скрывали наш маленький отряд от любопытных глаз, но в свою очередь и нам сложно было разглядеть, что творится в селении. Лишь звуки...
Крики, лязг, глухие удары, топот, стоны, ржание лошадей и непрекращающийся трезвон сигнальных колоколов...
Дикая какофония, становящаяся громче с каждым шагом. И с каждым шагом мы шли быстрее, не сговариваясь, не в силах выносить разлившееся в воздухе напряжение. К концу пути все уже бежали трусцой, притормозив лишь у длинного амбара – крайней постройки во дворе конунга.
Здесь шум битвы просто оглушал. То, что доносилось до моих ушей, это...Я сглотнула моментально ставшую вязкой слюну, ощущая, как меня начинает мутить... Даже не сами истошные крики и хрипы пугали, а именно этот звук, который сложно с чем-то перепутать. Такой приглушенный, чавкающий удар, когда лезвие входит в мягкую плоть, и шероховатый хруст, когда дробит кости. Внутри окатило волной жара, а потом по всей коже обильно выступила испарина. Накрыло слабостью. Ноги подкосились...Словно во сне, подошла к краю амбара и выглянула во двор, где сейчас шёл бой...
Оцепенение. Есть вещи, к которым невозможно подготовиться, нереально представить, никогда не забыть...Не моргнуть, не пошевелиться...Смерть, жестокость и боль...Люди мучительно умирали, зверски калечили друг друга в каких-то паре метров от меня. Я видела их обезумевшие лица, заляпанные своей и чужой кровью. Видела, как за секунды тускнеют глаза, когда душа испуганной птицей вылетает из тела. Видела, как слаба, беззащитна плоть против меча и топора, входящих в нее как нож в масло. Время замерло, услужливо позволяя рассмотреть мне всё до мельчайших жутких подробностей. Хотелось заорать и плотно-плотно закрыть глаза. Но я молчала, не дыша и не моргая, и смотрела...Смотрела...
Вечность прошла или пара секунд, как Олаф дернул меня за плечо, оглушенную. Буркнул: "жить надоело?". И подтолкнул к приставной лестнице, которую они уже успели где-то раздобыть, приказав лезть. Сама не своя, я будто во сне забралась на покатую крышу. Распласталась на ней животом, сбросив с плеча лук и достав из колчана стрелу, и аккуратно глянула вниз. Там кипел бой... Пальцы задрожали, и стрела, выпав, покатилась вниз.
Нет, я не могу. Пусть сами...Не могу. Я не буду никого убивать. Даже смотреть сил нет, не то, что… Я как-то себе это всё не так представляла...Дура! Просто зажмурюсь и буду тут лежать – даже не буду смотреть! Олаф рядом понимающе хмыкнул и потрепал меня по плечу.
– Тихо сиди – здесь не увидят, – только и шепнул на ухо.
А через мгновение уже исчез на другом конце крыши, откуда стрелять было удобней – очень быстро и бесшумно, что удивительно для человека такой могучей комплекции.
Оставшись одна, я заозиралась по сторонам, смотря, куда делись остальные, но большинство так и не разглядела. И теперь мне на каждой крыше сараев и сенников мерещилась человеческая тень. А ещё взгляд то и дело, помимо моей воли, соскальзывал вниз на творящуюся там бойню. И каждый раз дыхание спирало, а сердце забывало биться. Но глаза отказывались моргать, мазохистки жадно впитывая всё происходящее. Нервная система коротила из-за невероятной перегрузки, не зная, как реагировать, как это перемолоть, и выдавала совсем странные реакции. На окаменевшем лице расцвела идиотская улыбка, будто мне весело на это смотреть, пальцы сами собой сжимались и разжимались, в голове творился полный хаос, пока я случайно не перевела взгляд дальше, к самому дому конунга, и не узнала в одном из дерущихся Бьорка.
В груди тут же больно стукнуло, и в кровь вспрыснулся отрезвляющий адреналин. Если до этого происходящее казалось жутким сном, то теперь меня захлестнуло осознанием, насколько это всё реально. Из горла вырвался надрывный всхлип, когда какой-то здоровяк налетел на Хотборка сзади, целясь топором прямо в голову. Я не уследила, как Бьорк умудрился уклониться, как так вышло, что тот мужчина рухнул на землю, а из живота его толчками стала выливаться черная почти кровь. Глаза тут же заволокло соленой пеленой. Тело затрясло крупной дрожью. Так страшно...
Мне никогда так страшно не было...
Но теперь мне бы и в голову не пришло жмуриться или отворачиваться. Я во все глаза следила только за Хотборком, уверенно пробивающимся со своим отрядом к дому конунга, и горячо и бессвязно шептала и самой мне непонятную молитву. Может быть потом я буду осуждать его за эту кровожадность и жестокость, за то, что позволил увидеть мне этот бой, но сейчас я думала лишь о том, чтобы сам он жил. Любой ценой...
Вдруг в самом воздухе что-то неуловимо изменилось. Будто лёгкая ударная волна прокатилась по всей долине от дома конунга. Даже воины насторожились, замедляясь и быстро оглядываясь по сторонам. Бьорк обернулся к крыльцу дома, как только расправился с очередным противником. И именно в этот момент дверь настежь распахнулась и на пороге появилась Вейла Ири с расплетенными, доходящими ей до бедер, спутанными огненными волосами, в одной белоснежной, насквозь просвечивающей ночной рубахе и с искажённым ненавистью почти до неузнаваемости, страшным лицом.
Ири взметнула вверх тонкие руки, и пространство вокруг будто послушно загустело по её команде. Воздух стал киселем, в котором невозможно было совершить ни одного резкого движения. На лицах всех воинов без разбору, своих и чужих, отразился суеверный ужас. Я тоже замерла, раздираемая столь противоречивыми эмоциями: животным страхом за жизнь самого дорого мне мужчины и чистым как слеза восхищением силой этой женщины. Я ощущала могучие вибрации, исходящие от нее, как от огромного медного гонга. Они проходили сквозь меня, не задевая, в отличие от воинов. Лишь порождали благоговейный, жутковатый трепет в груди. Я ей не соперница...Я так не могу. Чудо уже и то, что я могу просто нормально шевелиться в отличие от остальных.
Зеленые глаза ведьмы победно сверкнули, губы тронула быстрая хищная улыбка, когда она смотрела, как Тормод, Бран, и ещё пара воинов пытаются преодолеть ставший как желе воздух и наброситься на неё. Слишком медленно, слишком... Их побагровевшие лица исказила мука, на лбах выступили вены, но они сдвигались лишь на жалкие сантиметры, несмотря на все усилия.
Ири коротко рассмеялась, оценив их бесплодные потуги, обвела глазами пытающихся напасть на неё воинов, вычисляя по видимому главного, и...
Моё сердце остановилось в тот миг, когда пренебрежительный взгляд её замер на Бьорке, предвещая верную смерть. Хотборк оскалился, словно зверь, загнанный охотниками, но готовый биться до конца за жизнь и свободу. Сделал к ведьме ещё шаг, обливаясь потом, и ещё...Она лишь шире улыбнулась, качнув головой. В зеленых глазах мелькнуло искреннее сожаление, но лишь на миг. А затем её взгляд вспыхнул убийственным зеленым огнем и прожег ярла.
Меня будто подбросило в этот момент. Мозг отключился в беспомощной панике, но тело наоборот зажило собственной жизнью, стремительно действуя. Краски померкли, мир исчез, оставляя только искаженное магией лицо Ири и зеленый убийственный свет, льющийся из её глаз. Свет, который мог лишить меня самого дорогого...
Рука сама метнулась за спину, выдергивая за оперение стрелу из колчана. Ноги подбросили вверх, и я уверенно встала в полный рост, натягивая перед собой лук. Прищурилась за мгновение, нащупав силу внутри, натянула тетиву, зажимая древко стрелы. Рванула назад до упора, сердце остановилось, боясь сбить прицел, и пальцы резко отпустили.
Свист, нереально громкий в этой загустевшей тишине. Мягкий удар, дружный изумленный вздох воинов словно одного человека... И Ири перевела на меня выпученные, стремительно тускнеющие глаза, хватаясь за стрелу, дрожащую в её шее.
Я только тут закричала от шока, от вида крови, фонтаном выливающейся из ведьмы вместе с жизнью, от беспомощности и непонимания в её глазах. Она упала мешком на крыльцо, рубаха задралась почти до живота, бесстыдно открывая белые бедра, под телом тут же стала растекаться бордовая вязкая лужа. Так некрасиво, жалко...Ири захрипела, бездумно царапая ногтями деревянный пол. Она...Та, которая была выше жены конунга. Ведьма, Вейла, моя сестра...Меня затрясло. Я осела вслед за ней на крыше, отбрасывая в сторону ненужный больше лук.
Оглушило. Я убила человека...
Словно из другого тела наблюдала, как защитники Ансборда в суеверном ужасе, что их могучую Вейлу погубили так просто, стали сдаваться один за одним, падая на колени перед унсгардцами и отбрасывая в сторону окровавленные топоры. Кто-то побежал, крича, что убили Ири. Его не стали останавливать. Ведь на пристани сейчас тоже кипит бой, и эта весть поможет Маккину...
Я помогла победить, но не ощущала ничего, кроме нестерпимой горечи и почему-то стыда...
Я выбрала мужчину. Убила ради него...Господи.
В сторону Бьорка даже смотреть не могла сейчас. Мне достаточно было слышать его глубокий, отрывистый голос, выкрикивающий приказы, и понимать, что с ним всё в порядке. А смотреть не могла...
После гибели Ири бой у дома конунга закончился в считанные минуты. Основная масса воинов спустилась к пристани помогать Маккину и его людям. Те же, что остались, заняли дом. Меня словно безвольную куклу спустили с крыши и, подхватив на руки, унесли внутрь. Подняли на второй этаж, толкнули ближайшую дверь и внесли в чью-то спальню. Оставили на шкурах.
– Я буду караулить снаружи, – молодой воин, смутно мне знакомый, вроде из унсградцев, замялся у входа, смотря на меня с опасливым благоговением.
Я удивленно вскинула бровь, не совсем понимая, почему он глядит на меня как на живое чудо.
– Отдыхайте, Вейла Хельга, – он низко поклонился, пятясь из спальни, – Никто не потревожит вас, клянусь. Пока ярл не придёт.
И вышел. Я перевела невидящий взгляд на вырезанную статуэтку духа дома в дальнем углу. Ну вот...Я теперь для них похоже великая Вейла...
Глава 8.
Оставшись одна, я долго не могла заснуть – стоило закрыть глаза, и картинки увиденного боя мелькали беспорядочным месивом пред внутренним взором: жуткие, жестокие, кровавые. По телу то и дело прокатывалась внутренняя дрожь, которую я не в силах была унять, как и остановить этот бесконечный поток таких ещё живых воспоминаний. Как и перестать рвано всхлипывать от беспорядочно подкатывающих слёз. Лишь, когда за окном стало смеркаться, я погрузилась в тяжелый, вязкий сон. Без снов, без видений...Только липкая чернота – такая уютная сейчас в своём однообразии и отсутствии мыслей.
Ощущение, что кто-то мягко, но настойчиво треплет меня за бок в попытке разбудить, прорывалось в сознание с трудом. Я нахмурилась, застонав и перекатываясь на спину. Потерла ладонями лицо в попытке открыть глаза. В голове было так муторно, что подташнивало. Веки отказывались разлипаться. Через силу всё-таки устремила расфокусированный взор на поначалу мутную, сидящую рядом на шкурах фигуру.
Хотборк...
Сглотнула, медленно приподнимаясь на локтях и как никогда остро ощущая направленный на меня внимательный взгляд его черных глаз. В комнате царил густой полумрак, разбавленный лишь потрескивающим огнем в открытой печке. За окнами, обтянутыми бычьими пузырями, было уж совсем темно. Воздух в спальне стоял душный и сухой от того, что слишком сильно натоплено.
– Уже ночь? – я села на шкурах напротив Бьорка и откашлялась в попытке убрать излишнюю хрипотцу в голосе после сна.
– Уже ночь.
Он так смотрел. В упор. Даже не моргая и с совершенно непонятным мне выражением на заострившемся в красном отсветах пламени очага лице.
– Всё хорошо? – я почему-то ощущала дикую неловкость перед ним сейчас.
То, что я сделала...Бьорк ведь достаточно хорошо уже меня знал, чтобы понимать, что ради другого я бы этого делать не стала. Просто не смогла...Это он сильный и решительный, привыкший убивать и рисковать. Он бы смог. А я вот нет...
Это хуже признания. Румянец прилил к лицу. И как хорошо, что его можно было списать на духоту. Да и в полумраке комнаты вряд ли его было сильно видно.
Хотборк не сразу ответил – только голову чуть на бок наклонил, продолжая прожигать меня странным нечитаемым взглядом. А потом словно опомнился и отвел глаза, совсем будничным тоном заговорив.
– Да, Хельга, хорошо. Мы взяли город. Потерь почти нет. Хотел раньше прийти, но пока с Ригом разобрались, пока с семьей конунга... – Бьорк кинул на меня быстрый взгляд и криво усмехнулся, – Впрочем, Арк не конунг больше, да?
– А что с Ригом? Где он был? – тут я насторожилась, на время забыв о собственных переживаниях.
– А это самое забавное, моя Хель, – фыркнул Бьорк весело, растягиваясь на шкурах как большой кот и закидывая руки за голову, – Ты ведь, оказывается, туманом не только наш отряд укрыла, но и его. А теперь представь, как испугался бедолага Риг и его воины, когда вдруг их обступило непонятно откуда взявшееся внизу, на побережье плотное облако…Из которого ещё и не выйти!
Хотборк тихо засмеялся, сверкнув на меня черными глазами, и довольно продолжил.
– Так что мы нашли этих несчастных на полпути к городу за перечислением уже самых мелких защитных духов в горячей молитве. Крупных они ещё ночью перебрали.
– Вот чёрт...– пробормотала я с досадой, а Бьорк на это только громче заржал, – Так, а чему ты радуешься, Хотборк? Они же должны были помочь вам? И как я об этом не подумала...
Он перекатился на бок, подставив ладонь под голову и другой рукой вдруг притянул меня к себе, перехватив пониже талии.
– Ну, во-первых, мы и без них справились, Хель, – и в раскосых глазах ярла мелькнул масляный блеск, и рука его крепче сжала моё бедро, – А, во-вторых, благодаря этому идиоту Ригу, выходит так, что вклад в победу Кархета минимальный, а значит и шансы его стать конунгом тоже...
– А конунгом хочешь стать ты, – заключила я.
– Не угадала, Оля. Не я, – загадочно улыбнулся Бьорк.
– Никогда не поверю, что ты упустишь такую возможность. Это же власть. Власть для тебя – главное, – сощурилась я в ответ, не понимая, что сейчас такое светится в его глазах.
Хотборк на это лишь снисходительно улыбнулся и ничего не сказал.
Рука Бьорка на моём бедре скользнула выше и надавила на спину, заставляя наклониться. Ничего не оставалось, как упереться кулачками в мужскую грудь. Я шумно вдохнула, и нос защекотал до боли знакомый запах терпкого кедра, смешанный сейчас с густым потом и железными нотками крови...Чужой? Взгляд опустился на темную, совсем грязную сейчас рубаху Хотброка, и я в испуге закусила губу.
– Ты же ранен!
– Пустяки там, – фыркнул Хотборк даже с каким-то раздражением. Таким тоном ребенок говорит матери, заставляющей надеть шапку, что на улице не холодно.
– На плече и боку, Бьорк!
– Просто царапины, я смотрел...Иди сюда, Сиэль, – тяжелая рука обхватила мой затылок и с силой надавила, заставляя буквально распластаться на его груди.
Черные глаза вдруг оказались близко– близко и моё лицо обдало теплым дыханием. Я попыталась отстраниться, но никак...
– Я полечу...– хрипло предложила.
– Потом. После твоих лечений дико спать хочется, а у меня другие планы...
Тягучий взгляд, частое дыхание, чувственная улыбка, загрубевшие пальцы, рассеянно массирующие мне кожу головы – планы Бьорка были очевидны...От него несло похотью, удовлетворением и блуждающим в теле после боя и ищущим выхода адреналином. А у меня...Вдруг опять промелькнула картина, как толчками вытекает кровь из шеи Ири, и внутри похолодело всё. До тошноты.
– Я не могу, – и сбросила его руку со своей головы.
Хотборк недовольно раздул ноздри, хмурясь.
– Я...я убила человека, – прошептала одними губами, смотря в его наполовину скрытое полумраком лицо и ощущая, как дрожь прокатывает по телу от происнесенных вслух слов.
Взгляд Хотборка из недовольного стал задумчивым, костяшки пальцев успокаивающе прошлись по моей щеке.
– Я знаю, что это сложно, Хель, не думай, что я не понимаю, – вкрадчиво произнес он, – Но для меня всё по-другому. Для меня у тебя был выбор, и ты выбрала меня. Ты раньше никогда меня не выбирала.
Он как-то грустно улыбнулся, убирая мне прядку за ухо.
– Не заставляй меня сейчас думать, что теперь ты жалеешь, – тише добавил.
– Я не жалею... – я замолчала, потому что Бьорк перехватил мой взгляд.
В горле тут же набух ком, мешающий говорить: от осознания того, что я действительно ни капли не жалею – просто тяжело принять. А ещё от того, как Хотборк меня посмотрел, будто я какую-то клятву произнесла только что.
– Не жалею, – повторила глуше, когда его ладонь обхватила мою шею сзади, притягивая к себе.
На глазах закипели слёзы, и из горла вырвался рваный всхлип, когда его губы легко-легко коснулись моих, такие горячие и твёрдые. Я почему-то засмеялась, чувствуя, как солёная влага побежала по щекам, совсем не изящно шмыгнула носом.
– Но ты как поросенок, Хотборк, и воняешь, – забурчала, хохотнув и уворачиваясь от поцелуя, – Не буду я с тобой спать.
– И когда это мы были такие привередливые, – возмутился Бьорк, но в голосе тоже заиграла насмешка, – Как за тряпкой на драккаре при всех со мной, обмазанным животным жиром, так ничего. А тут вдруг...Пошли в баню тогда.
-Я устала, не пойду, – вздохнула я, кладя голову ему на грудь и прикрывая глаза.
– Я тогда скажу, чтобы сюда принесли кадку, – ответил на это Хотборк, тут же поднимаясь и снимая меня с себя, – И кстати, ты, Хель, тоже не розами благоухаешь...
В ответ я, развалившись на шкурах, гордо показала Хотборку средний палец. Но он, конечно, только одну бровь удивленно приподнял и ни черта не понял.
Огромную кадку внесли через каких-то несколько минут. Потом ещё раз десять приходили служанки, таская туда-сюда вёдра с горячей водой. В последний раз девушки принесли два ковша, большой кусок льняной ткани, который должен был заменить полотенце, и кусочек грубого сукна за место мочалки, а ещё брусок темного, сваренного на травах мыла. Сложили всё это добро на сундук около заполненной до краёв кадки, торопливо поклонились и выскользнули за дверь.
Бьорк тут же небрежно стянул с себя несвежую рубаху через голову, обнажая поджарый, весь в разводах от грязи и пота живот и широкие плечи. Я придирчиво взглянула на запекшуюся уже кровь на его коже. И правда, просто царапины, может длинные и глубокие, но точно не представляющие никакой опасности для его жизни. Одна слева повыше локтя, другая на боку, пересекающая змеиный хвост татуировки и словно отрубающая его. Хотборк тем временем уже стягивал штаны, совсем меня не стесняясь.
– Потрешь мне спину сначала, Хель? – насмешливый мужской голос заставил меня вздрогнуть и виновато поднять взгляд на лицо Бьорка, с трудом отлепив его от идеальной мужской задницы.
Боже, я уж и забыла, как он выглядит без одежды. Всё время тайком, быстро и тихо на этих чертовых драккарах...Сглотнула вязкую слюну и с трудом выдавила из себя что-то вроде "угу".
– Или сразу ко мне пойдешь? – поинтересовался Хотборк вкрадчиво, залезая в кадку и хитро поглядывая на меня.
– Нет, не сразу, – буркнула я, подходя к сундуку и беря мыло и грубую тряпочку, служащую мочалкой.
Когда повернулась к нему, Хотборк уже удобно развалился в деревянной ванной, обнимая руками борта и с любопытством наблюдал за мной прищуренными глазами. Лицо вспыхнуло помимо воли, пока подходила ближе. В голову пришла мысль, почему я вообще его мыть согласилась? Я же теперь не служанка...Но было бы глупо уже возражать... От воды шёл густой пар, заволакивающий всю небольшую комнатку, делая из без того жаркий воздух в спальне почти обжигающим. Или это меня потихоньку одолевало будоражащее возбуждение, когда намыленный кусок ткани мягко коснулся бронзовой кожи плеча и заскользил вдоль по руке. Моё собственное дыхание перехватило, в то время как Бьорк шумно выдохнул и довольно прикрыл глаза, откидываясь головой о борт. Стало тихо, только шелестящий плеск чуть покачивающейся воды в кадке и едва уловимый шорох моих движений. И это удивительным образом успокаивало, повергая в почти медитативный транс. Влажное тепло воды, покалывающее тепло чужой кожи под моими мокрыми пальцами, горячечное тепло, распирающее изнутри...
– Ты говорил, что ещё что-то с семьёй конунга решали сегодня? – спросила я через какое-то время, нарушая повисшее между нами молчание.
Бьорк к этому времени уже нагнулся вперед, упираясь локтями в колени и подставляя мне широкую, всю в старых шрамах, больших и не очень, спину.
– Да, его жена и три дочери. Они заперты сейчас в сенях, – лениво проговорил он, – Дождемся вестей с Унсгарда и отправим послушницами на остров жриц Ордена.
– Насильно? – я на секунду перестала водить тряпкой по его коже.
Бьорк чуть обернулся, бросив на меня снисходительный взгляд.
– Считаешь, лучше убить?
– Нет, – я тут же повела мочалкой дальше, сосредотачиваясь на его спине.
Легонько ударила, чтобы облокотился обратно на борт и подставил под мочалку живот.
– А что теперь дальше будет? Мы отплывем в Унсгард? – я медленно провела мыльной тряпкой по бронзовой, почти безволосой груди, аккуратно очерчивая темные пятна сосков.
– Нет, – мне кажется, или у Хотборка немного сел голос, – Мы будем ждать здесь. К сражению мы всё равно не успеем, а после того, как Альв возьмёт вверх, все в любом случае отправятся сюда в Ансборд на тинг для того, чтобы выбрать нового конунга.
– Ты уверен, что Альв победит? – мой взгляд невольно скользнул вниз на его бёдра и потом быстро, смущенный донельзя, взметнулся вверх. Это очень странно вести подобный разговор с мужчиной, который, судя по состоянию его тела, явно не говорить хочет...
– Уверен, – Хотборк будто не замечал ни своего состояния, ни моей реакции, только глаза опять блаженно прикрыл, чуть ли не урча, когда мочалка заскользила ниже по животу, а моя рука ушла почти по локоть в горячую воду.
– И кто же будет конунг? – мой голос тоже обрёл нервную хрипотцу.
Бьорк снова лишь лениво улыбнулся и не ответил. Я немного раздраженно хмыкнула и показательно вернула руку с мочалкой ему на плечо. Хотборк тут же открыл глаза, пронзая меня возмущенным взглядом. Я вскинула бровь, мол, пусть тебя более доверенные лица ниже моют, тем более, когда там всё в таком хм-м-м…бодром настроении. Бьорк хищно улыбнулся на это, сверкнув черным глазами, и мотнул головой в сторону своей походной сумки, кинутой у шкур.
– Там масло одно есть, принеси…В таком маленьком сосуде…Давай, Хель, – для ускорения меня звонко шлепнули мокрой пятерней по заднице, оставляя на штанах влажный след.
– Что за масло? – мне всё-таки стало интересно, и, не забыв перед этим протестующе шикнуть, я покорно пошла в сторону сумки.
