Текст книги "Дела сердечные (СИ)"
Автор книги: Ана Лопа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
И Джек тебя любит…
Что я сейчас прочитала? Нет серьезно? На Фиону видимо начали действовать гормоны, раз она пишет такое про Джека. Я почему– то злюсь сейчас на нее. Злюсь от того, что она единственная кто была права на счет него. И, что в итоге? Усталость обрушивается на меня с новой силой. Я больше не хочу бегать, и прятать себя в чужой комнате. Я хочу к себе.
– Билли извините, но планы меняются. Едим домой.
Водитель понимающе кивнул, смотря на меня в зеркало заднего вида. Если понадобится, то я уволю всю охрану к чертям, если Джек сунется ко мне и его впустят. По приезду домой вся охрана была предупреждена, и я спокойно могла теперь уже уединиться.
Душ был своего рода спасением. Сняв с себя всю мокрую и грязную одежду, я просто встала под струи теплой воды, запрокинув голову. Кто бы мог подумать, что примерно сутки назад мы с Джеком принимали душ вместе. Его руки были такие нежные, а слова грязные, – Я буду трахать твой ахренительный зад, грубо малышка. Твоя задница будет красной от шлепков моих ладоней, пока мой член находится в ней по самые яйца, – говорил он.
Было слово “МЫ”, и мы были похожи. Джек любил то, как я выражаю свои мысли и желания. И это было взаимно. Теперь все это уже воспоминания, чертовы воспоминания. А чего я хотела? Все с самого начало было понятно. Для Джека ничего не стоит, поехать с недельку потрахаться с шлюхами, а потом спустя день жениться на идиотке, отрахав и ее хорошенько. Безусловно, между нами просто пожар эмоций, который очевиден, и противостоять ему не смоги ни он, ни я. Мне просто непонятно для чего нужно было, быть таким искренним и настоящим, как мне казалось. Говорить, что не хочет разводиться. Тешить меня иллюзией. Я по настоящему считала, будто нахожусь в сказке, когда он рядом. Что именно такой должен быть принц, мой принц: Порочный, сексуальный, большой как скала с грязными мыслишками. Он и был у меня, только вместе с ним в комплекте шли его бывшие и настоящие бабы. Самое смешное, что треть из них мои подруги и теперь уже знакомые. Черт возьми, я была так слепа, что кинулась бы за ним куда угодно. И слово “семья”, в моих представлениях уже не казалось каким-то несбыточным. Правильно все-таки говорят, что выбирать нужно проверенных временем и поступками людей для брака. Но отношения не купишь на прилавке, не посмотришь срок годности. Все что мне было предоставлено, это тест-драйв. Я знала и слышала в детальных подробностях все о нем:
– У Джека большой и красивый член…
– Как же круто Джек трахается…
– Я бы вышла за него только благодаря его члену…
– Он спал не только со мной, а еще с той и вооон с той…
– Джек не подпускает к себе близко, конечно же, его член не в счет…
Только вот описания все сходились к одному…
Когда я вышла из душа, то звонящий постоянно телефон, заставил меня поторопиться. Я оставила его заражаться на тумбочке и, судя потому, что телефон сейчас висит на шнуре, в сантиметре от пола, – звонящий очень настойчив.
– Да, пап.
– Ники с тобой все в порядке? Дорогая прости меня, это я во всем виноват, – голос отца был взволнованным.
– Со мной все нормально, я дома. В чем ты виноват папа? – я старалась говорить тихо. Я должна была держать себя в руках. И да, я уже поняла, что папа знает о нас с….
– Джек был у меня, несколько минут назад… Я все знаю Ники… Скажи мне, что я могу сделать для тебя сейчас? Поговори со мной. – Папа тоже стал, говорит спокойно.
– Ты не в чем, не виноват! Даже не думай на этот счет. Если честно, то я и сама не знаю, что говорить.
– Ники, Джек хотел, чтобы я отменил развод. Он просил дать ему шанс все исправить, но я отказал ему. Дочка я отказал ему, хотя должен был сначала поговорить с тобой. Но я был так зол в тот момент на него и на себя в том числе. Его раскаянье казалось столь убедительным, и если ты хочешь дать ему этот шанс, я все еще могу…
– НЕТ! – выкрикнула я, не дав договорить отцу. – Ты все правильно сделал. Развод просто обязан положить конец этой легкомысленной интрижке.
– Дорогая я сейчас приеду, и мы поговорим с тобой. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой.
– Пап, я правда, хочу побыть одна. В моих планах только сон и никаких слёз. Завтра не легкий день. Я должна быть сильной, – папа тяжело вздохнул в ответ и через пару секунд ответил:
– Я понимаю тебя Ники. Пообещай, что ты будешь в порядке…
– Обещаю!
– Завтра я буду с тобой в течение всего процесса. Я буду рядом, я всегда рядом…
– Я люблю тебя пап!
– Боже, Ники прости меня!
– Ну же, хватит уже! Я, правда, в порядке слышишь? Не накручивай себя, завтра мы вместе поставим точку всему этому.
– Люблю тебя!
– И я тебя!
Я была честна с отцом во все кроме одного. Прямо сейчас я собиралась выплакать все свои слезы, чтобы на завтра у меня их попросту не осталось…
***
Благо сегодня не нужно было играть роль униженной и преданной жены, а то это у меня получилось бы на все 100%. Даже притворятся не нужно… Именно поэтому, я не хотела выглядеть разбитой. Я не хотела, чтобы Джек видел мою боль… Все что мне необходимо это продержаться сильной все то время, которое понадобится для того чтобы я уже больше не была Миссис Хант…
Тёмно-зелёное мини платье, соответствовало всем моим требованиям. В первую очередь я женщина, а не разбитое корыто, которым в глубине души я себя ощущаю. В мыслях даже была идея пофлиртовать с судьей, лишь бы не думать о попятной. Не знаю, что на уме у Джека, но мне просто необходим план. Если я буду придерживаться четко поставленным правилам то, смогу хоть немного контролировать ситуацию.
Не плакать!
Стараться не смотреть Джеку в глаза!
Дышать!
Судебный процесс по расторжению нашего фиктивного с Джеком брака, начнется через полчаса. Мы с отцом специально приехали раньше, по совету моего адвоката Кендал. Этой женщине было около сорока лет. По ее внешнему виду было понятно, что она уже повидала много разного рода, судебных процессов. И дело о разводе, было не самое сложное, с чем ей приходилось столкнуться. Мне стоило бы взять с нее пример и не нервничать. После того как Кендал ввела меня в курс дела, и объяснила как пройдет слушанье, я слегка успокоилась. Меня устраивало то, что мне не нужно было много говорить, а лишь слушать. Но как только дверь в зале открылась, и в зал вошли Джек и его адвокат, напряжение увеличилось в сотни раз.
Джек надел черный костюм и черную рубашку, на которой верхние пуговицы были расстегнуты. Мое второе правило перестало действовать, потому что я смотрела на него. Я блядь, не могла отвести глаз. Я всегда так на него смотрю. Джек выше и больше всех вместе взятых мужчин в этом зале. Его лицо гладко выбрито. Выглядит он совсем свежим, и не таким, каким был в нашу последнюю встречу. Перевожу взгляд на папу, и он хмурится мне в ответ. Я должна быть сейчас каменной, а не размазней. Когда слушанье начинается, я внимательно слушаю то, что говорят адвокаты и судья. Так как заявление подала первой я, и у меня есть на то веская причина, при которой не нужно ждать месяца, дело рассматривается в срочном порядке. Тем более, что в США нет единого федерального закона в отношении браков и разводов, во всех пятидесяти штатах законы разные. И я только могу представить в какую сумму, обойдется этот развод нашим отцам.
Измена супруга – является главной причиной развода. Поэтому судья просит представить доказательства, прежде чем, переходить к следующему этапу. Я чувствую на себе взгляд Джека. И это напрягает. Мы сидим за большим столом, и каждый присутствующий видит друг друга. Когда Кендал достает диск из своего портфеля, я замираю на секунду. Неужели она сейчас будет показывать то, что на нем записано? Только не это, только не это…
– На этом диске записан компромат, свидетельствующий об измене обвиняемого Мистера Джека Ханта. Видео представляет собой эротическое содержание и всего показать сейчас здесь я просто не имею права, т. к это действие нарушит личные права мистера Ханта. Поэтому небольшой фрагмент я все же предоставлю на всеобщее обозрение в виде доказательства измены.
Кендал вставляет диск в проигрыватель, и возвращается на свое место, держа в руках пульт. Клянусь, я слышу, как часто начинает биться мое сердце, и не могу справиться с нарастающим волнением.
– Не смотри! – Джек обращается ко мне, чем привлекает мое внимание и взгляд.
– Не смотри Ники! Смотри мне в глаза, прошу тебя.
Кулаки Джека сжаты, и он пытается помочь мне справится с этим. Судья просит тишины, и адвокат отдергивает Джека прося сохранять спокойствие. Я думала, что справлюсь с этим, но как только послышались голоса, я зажмурила глаза так сильно, как только могла. Мне нужно было закрыть и уши, напивая какую-нибудь детскую песню, но я не могла даже пошевелиться.
– Хочу ощутить твои пухлые губки, на всем своем теле. Я не выпущу тебя в течении суток… Хочу трахать тебя все это время. Я хочу запомнить тебя и то, чем мы будем заниматься. Ты не против камеры?
– Черт, это так заводит… Красавчик, давай уже перейдем от слов к делу.
Проглотив подкатывающие слезы, я резко открываю глаза, и поворачиваю голову на звук стонущей шлюхи. Слышу, как Джек ударяет об стол кулаком, все еще прося меня не смотреть, но уже поздно. На видео руки и губы Джека требовательны, подстать партнерше, которая, хорошо выглядит. Потом Джек устанавливает камеру на рядом стоящей поверхности, и, смеясь, они переходят к этапу совокупления. Кендал нажимает на паузу и видео останавливается.
– На быстрой перемотке сейчас я покажу Вам сам процесс измены. Уверяю, это неловкий момент займет пару секунд. Дальше просматривать уже не имеет смысла, все и так будет понятно.
Когда кадры побежали в перемотке, то действительно было понятно, что Джек вколачивал свою партнершу в кровать. Потом экран погас. Несколько мужчин откашлялись, когда в зале повисло молчание. Джек сидел с опущенной головой и его взгляд был направлен в одну точку. Он правильно делает, что не смотрит на меня, потому что я буквально буравлю его. На губах повис немой вопрос: Зачем? Зачем нужно было влюблять меня в себя и играть со мной в эту грязную игру? Да, я влюбилась в Джека чуть ли не с самого начала нашего знакомства. Мы оба не раз переходили черту дозволенного, но я не была столь жестока как он! Джек целовал меня как никто другой и все его слова о нас в будущем просто застилали мне глаза.
Время в этой комнате для меня ускорилось, потому что я была в себе, вспоминая все от начала и до конца. Я лишь слышала фоновый шум, и мое присутствие уже было не столь важным, теперь к работе подключились юристы. И спустя время, мне наконец-то можно было расписаться и покинуть это место и многих присутствующих здесь навсегда. С каждой подписанной бумагой мне все больше не хватало воздуха. Я даже вспотела, хотя мои ладони были ледяными. И легкое покалывание в пальцах, напомнили мне кое-что. Черт возьми, надо срочно отсюда убраться. Сняв с себя оба кольца, я оставила их лежать на столе.
– Извините, но я себя нехорошо чувствую! Мне нужен свежий воздух.
Шумно встаю, смотря на отца, и киваю ему. Папа бледнеет, и подрывается вслед за мной с места. Когда путь до двери пройден я выхожу в коридор и падаю на колени. Неприятное давление в грудной клетке такое ощутимое, что мне сложно дышать. Слышу, как папа кричит, чтобы вызвали скорую помощь, а потом больше ничего не слышу. Темнота…
Глава 26
Джек
Я смотрел на кольцо с тюльпаном, которое купил для Ники. Оно покачивалось из стороны в сторону, пока совсем не остановилось. Я был разбит и одинок. А еще я ощущал себя жалким и ничтожным, и это совершенно не то, что я изначально хотел. Ники уходит, и сейчас это наиболее правильный выход. Я дам ей сегодня уйти, но она еще вернется ко мне, и будь я проклят, если не приложу к этому все свои силы.
– Скорую! Срочно вызовите скорую!
Я сначала не понял, что происходит. Френк Левиз так отчаянно кричал, что все сидячие в этом зале побежали в коридор к нему на помощь.
– Я уже звоню. Что им сказать? – Спрашивает адвокат Ники у Левиза.
– Черт возьми, Кендал, у нее сердечный приступ. Рецидив, – кричал Френк.
Все что происходило дальше со мной, когда я понял, что речь идет о Ники, было похоже на озверение. Несколько мужчин из зала, в том числе судья, стояли ко мне спиной, загораживая проход в коридор, и поэтому одним рывком я мягко сказано оттолкнул их по сторонам. Моя девочка лежала на полу без сознания.
– Билли в бардачке нитроглицерин, срочно нужен нитроглицерин. Мы на втором этаже в коридоре. БЕГОМ…– Френк дал указания своему водителю по телефону, а потом посмотрел на меня.
– Не трогай ее Джек! Не прикасайся к моей девочке. Если с ней хоть что-нибудь случиться я себе этого не прощу. Это я во всем виноват. Это я старый чертов придурок, который сам подвел свою единственную дочь к смерти. Я должен был оберегать ее, а не ввязывать в свои дела. Прости меня Виви, я не сдержал своего обещания, – похоже Френк не в себе сейчас. Он держал руку Ники и причитал о смерти.
– Какого черта ты не несешь Френк? – Я поддался в сторону Ники, но ее отец вытянул передо мной руку, не давая мне приблизиться к малышке.
– Нет пульса… у нее нет пульса… Слова Френка меня на секунду остановили.
– Алло вы еще на связи?– Кричала Кендал в телефон. – У нее пропал пульс.
Потом в этом узком проходе началась суматоха, каждый присутствующий пытался, что-то сказать. Забежавший Билли, принес таблетку и Френк трясущимися руками положил ее под язык Ники.
– Ей нужно срочно сделать массаж сердца, – передали по телефону Кендал.
Дожидаться скорой, в такой ситуации, просто трата драгоценного времени. Вот я и взорвался…
– Всем заткнуться. Кендал быстро мне телефон. Билли держи Френка. Все остальные нахрен пошли отсюда. Здесь, черт возьми, уже нечем дышать. Откройте окна мать вашу…
Когда Кендал передала мне телефон, то надеялась, что я знаю, что делаю.
– Алло вы еще на линии? –спросил я и услышал в ответ мужской голос.
– Да сер. Девушке срочно нужно сделать массаж сердца. Вы сможете следовать моим указаниям?
– Говорите док…
– Положите ее на ровную жесткую поверхность на спину, с наклоном в сторону головы. Нужно немного приподнять ноги, это способствует лучшему притоку крови к сердцу из нижней части тела. – В поле зрения ее сумка, и я кладу ее под ноги Ники.
– Далее необходимо быстро расстегнуть стесняющую тело одежду, обнажить грудную метку. Снимать одежду не следует: это неоправданная потеря времени сер, – одним движением руки я разрываю тонкую материю ее платья, которое стягивало ее тело.
– Дальше… быстрее…
– Займите удобное положение справа или слева от пострадавшего, накладывайте ладонь одной руки на нижнюю часть грудины, а другую руку – на тыльную сторону первой. Надавливание следует производить энергичными толчками выпрямленных в локтях рук, используя массу своего тела. Нижняя часть грудины пострадавшего должна прогибаться примерно на три сантиметра. Не следует надавливать на окончания нижних ребер, так как это может привести к их перелому. После каждого толчка необходимо задержать руки в достигнутом положении примерно на одну треть секунды, после чего позволить грудной клетке расправиться, не отрывая от нее рук. Сер вы готовы?
– Да, я расположил руки, как вы сказали, и вытянул их в локтях.
– Тогда начинайте. Сделайте десять сдавливаний груди с интервалом в одну секунду. Потом перерыв в три секунды. В это время производите искусственный вдох: после двух быстрых вдуваний воздуха в легкие пациента снова следует десять сдавливаний груди с интервалом в одну секунду.
Следуя всем указаниям, я старался не сделать хуже…
– Сер только не поддавайтесь панике! Вам следует знать, что в состоянии клинической смерти вследствие резкого снижения мышечного тонуса грудная клетка приобретает повышенную подвижность. Поэтому вы должны действовать аккуратно. При глубоком проведении массажа вероятны переломы ребер и грудины.
Не знаю, на сколько, я все делал правильно, но меня словно кто-то направлял. Даже когда через несколько минут в помещение вбежали врачи скорой помощи, я продолжал отчаянно возвращать свою девочку к жизни.
– Сер, остановитесь дальше мы сами.
Меня оттягиваю за плечо, но я сопротивляюсь. Я не могу поверить в происходящее. Я не могу оставить ее... Она не может оставить меня…
– У пациентки пробивается пульс. Немедленно переносим ее в реанимобиль, – доктор указывает медбратьям на носилки, и я тоже следую указаниям.
Ники аккуратно перекладывают, и я берусь за ручки, у ее изголовья. Я не могу, просто стоят и смотреть. Доктор даже не пытается спорить, и мы быстро передвигаемся в сторону выхода.
В реанимобиль никого не пустили. Поэтому Билли едет вслед за машиной скорой помощи, сосредоточенно смотря вперед. В машине нас четверо. Френк, Билли, Кендал и я. Я вижу как плохо Френку, он в отчаяние и постоянно винит себя во всем. Атмосфера очень напряженная и нервная. Ехать в неведенье вслед за умирающей дочерью и любимой, испытание не из легких.
– Френк, я виноват не меньше. Почему вы не сказали, о ее состоянии? Почему?
– Я был уверен в том, что ты знал, – тихо отвечает он.
– Сейчас не время для подобных разговоров, – говорит Кендал. – Молиться, вот, что сейчас необходимо. Молиться…
И мы молимся…
Глава 27
Ники
Когда я первый раз очнулась, то не поняла, где я нахожусь. Все трясется, грудная клетка болит, как – будто по мне прыгали. Незнакомый мужчина в белом халате, навис надо мной с Дефибриллятором в руках.
– Стойте! Я в сознание…, – получилось прохрипеть.
Дальше пошли вопросы, о том, как я себя чувствую. Доктор спрашивал, болит ли у меня что-нибудь. Сказал, что мне дали нужный препарат, и я должна расслабиться и не нервничать. И еще в идеале будет, если я посплю. Так я и сделала…
Второе мое пробуждение было уже в палате, когда медсестра пыталась меня переодеть в больничную одежду. С виду этой женщине около сорока лет и она очень приятная и ухоженная.
– Меня зовут Эмили и я ваша медсестра. Как вы себя чувствуете миссис Хант?
– Буду чувствовать себя еще лучше, если вы не будите так меня называть. Я больше не миссис Хант, Эмили. Лучше просто Ники.
– Хорошо Ники!
– Что со мной произошло. Я помню, что у меня вроде случился приступ, а дальше провал.
– Все верно. Сердечный приступ вызвал остановку сердца, но благодаря вашему мужу и подоспевшей скорой помощи, вы живы и мы сейчас ведем эту беседу.
– Моему мужу? – переспросила я.
– Да, мистер Хант, разговаривая по телефону с врачом, сделал вам непрямой массаж сердца. После чего у вас появился слабый пульс, который потом восстановили при помощи дефибрилляции.
Я отказывалась сейчас думать о Джеке и о том, что мне рассказала Эмили.
– И говоря о мистере Ханте, он весьма настойчив.
– Что вы имеете в виду?
– Как только вас привезли, он пытался прорваться к вам в буквальном смысле. Нам пришлось задействовать четырех медбратьев, чтобы выставить его из отделения. – Как это на него похоже.
– А где мой папа?
– Ваш отец и еще несколько людей сейчас в приемной. После того как вас отсмотрит доктор Гельбронт, будет известно сможете вы принимать посетителей или пока нет. В любом случае вам не стоит волноваться. Теперь, когда мы переоделись, желаете сходить в туалет? Потом я подключу к вам аппарат и кое, какое время вам нельзя будет вставать.
– Да, я очень хочу писать Эмили.
Моя медсестра оказалась душкой. Она крутилась вокруг меня как пчелка, пытаясь угодить во всем. Чего не скажешь о докторе Гельбронте. Мы с ним уже пару раз пересекались, я была у него на приеме еще в первый свой приступ, ведь он один из ведущих специалистов в своей области. И в данный раз от него исходит больше суровое негодование, чем любезность и услужливость.
– Как я понял, наша последняя встреча была бесполезна. Курс, который я вам назначил вы так и не начали пить. Можете не отвечать, я и так это вижу.
– Я, правда, неловко себя чувствую. Мое безалаберное отношение к своему же здоровью привело к остановке сердца. И если бы не своевременная помощь, то… Не хочу даже думать об этом.
– В вашей сумочке и чуть ли, не в каждом кармане должны лежать таблетки, а не женские бесполезные безделушки. Пусть это звучит жестко, но я хочу сказать, что вам повезло. Прошу простить меня за грубость, но боюсь, что в следующий раз, если вы так же отнесетесь к своему состоянию, мы больше не увидимся, – я проглатываю ком в горле и опускаю глаза.
– Поймите Ники, – Гельбронт смягчил тон. – У вас “хрустальное сердце”, и вы должны его оберегать и хранить, если конечно хотите жить… Ладно, я думаю, мы поняли друг друга, перейдем теперь к осмотру.
Спустя час, когда все показатели были в норме, и я поела, мне разрешили принимать посетителей, с условием что я не буду нервничать. Появившийся в моей палате папа, с виду постарел лет на десять и стал похож на дедушку. Подойдя ко мне, он взял мою руку в свою и стал целовать ее.
– Мне запретили тебя обнимать и доводить до слез.
– Знаю, грудная клетка немного болит, но это пройдет, потом будет много обнимашек. Обещаю!
– Как же ты напугала старика, родная, – папа не смог сдержать слез, и стал быстро их смахивать.
– Ну же, папа. Я здесь, с тобой! Все будет хорошо!
– Прости меня Ники! За все!
– Мне не за что тебя прощать. Это ты прости меня, заставила тебя переживать. Если хочешь, я попрошу Эмили, и она поставит тебе чудо капельницу?
– Капельницу? Мне поможет только если, что запереться с ней в пустой палате, – папа никогда не шутил со мной по части женщин, чем вызвал удивленную улыбку.
– Думаю я смогу посодействовать, – шучу в ответ.
– Детка, тебе нужно отдыхать и отдыхать. Последние несколько часов и меня подкосили. Я обещаю, что буду завтра свеж как огурчик и возможно даже приглашу, Эмили выпить кофе, а сейчас разреши мне поехать домой. Я признаться с трудом держусь.
– Ты еще спрашиваешь? Видишь со мной все хорошо, поэтому быстро домой. Если мне что– то понадобится, я позвоню Билли.
– Люблю тебя сокровище! Поправляйся. – Папа целует руку и, заправив мне прядь волос за ухо, тихо выходит из палаты.
На улице давно уже стемнело, и снова начался дождь. Эмили спрашивала меня о моем состоянии, когда за дверью в мою палату, кто-то разговаривал на повышенных тонах.
– Я сейчас посмотрю, что там происходит и вернусь к тебе. – Как только Эмили открыла дверь, сразу стало понятно, кто навел столько шума.
– Поймите док, я не уеду отсюда, мне нужно ее увидеть, – голос Джека немного взволновал меня, поэтому я шепотом прошу Эмили не впускать его сюда.
– Здесь лежать больные пациенты, которым нужен покой и отдых. Поэтому прошу вас, покиньте больницу. Ники не желает больше никого видеть. – Эмили ответила вместо Гельбронта и вернулась обратно в палату, не закрыв до конца дверь. Чтобы было слышно, чем все закончится. Черт возьми, я уже люблю эту женщину.
– Доктор Гельбронт, я не уеду отсюда пока не увижу Ники, – Джек стоял на своем.
– В таком случае я вызову охрану и полицию. И тогда вы точно ее не увидите до выписки, – доктор был на взводе, но потом поменял тактику, – Послушайте мистер Хант, состояние Ники хорошее, и ей нужен отдых. Ей, черт возьми, нельзя нервничать. Чего вы добиваетесь? Хотите, чтобы ей снова стало плохо? Будьте разумны, я призываю вас.
– Она умирала на моих глазах. Ее сердце не билось, черт возьми. Я не буду говорить с ней, обещаю! Я просто посмотрю на нее, и уйду, – Джек в отчаянье, боже мой, я не выдержу этого.
– Эмили! Попросите его зайти.
– Вы уверены? – уточняет она.
– Да!
Когда Эмили скрывается за дверью, я пытаюсь взять себя в руки и успокоиться. Дверь снова открывается, и я уже знаю, что это не медсестра. В палате приглушенный свет и я рада этому. Я не уверена до конца, хочу ли я смотреть на Джека, поэтому мои глаза закрыты. Джек не приближается ко мне, он остановился, как только зашел. Не знаю, сколько прошло секунд или уже минут, но для меня этот момент кажется вечностью. Я сама не знаю почему, но я все-таки открыла глаза. Джек стоял и не шевелился. Потом он резко выпустил воздух их легких и его глаза в секунду покраснели и налились слезами. Когда он прикусил свой сжатый кулак, чтобы не издавать звук, я отвернулась не в силах больше смотреть на это. Слезы и у меня подкатили, но, слава богу, в палату вернулась, Эмили и направленно пошла в мою сторону.
– Ники, с вами все в порядке?
– Да! – получилось как-то неубедительно ответить.
– Мистер Хант, вам лучше уйти! – по голосу Эмили было понятно, что она не довольна моим состоянием.
Не знаю почему, но я вдруг понимаю, что не хочу, чтобы Джек уходил. Это необъяснимо. Я просто хочу, чтобы он был рядом. Если он уйдет мне будет плохо! Одиноко!
– Эмили, для кого та кровать в дальнем углу палаты? – спросила я у Эмили, остановив Джека своим вопросом.
– Эм… кровать для родственников пациента. Для тех, кто желает остаться и присматривать за больным.
– Эмили, если мистер Хант хочет, то может ли он остаться? Он ведь обещал не разговаривать со мной, поэтому я думаю, что проблем не возникнет. И мне так будет спокойнее, – честно признаюсь я.
– Джек не дожидаясь разрешения Эмили, проходит в конец палаты, вешает на спинку пиджак и, стянув с ног туфли, шумно ложится на больничный диван, – та лишь, в свою очередь недовольно качает головой.
– Вы всегда можете позвать меня, нажав на кнопку. Сегодня у меня дежурная, ночная смена.
– Спасибо, Эмили!
– Постарайтесь расслабиться и поспать, – сказала она мне, напоследок измерив, пульс.
– А вам мистер Хант, лучше сдержать свое обещание. Доктору Гельбронту это явно не понравится, – Джек ничего ей не ответил, и Эмили недовольно на него посмотрев, вышла из палаты.
Джек с минуту, лежал на спине и смотрел в потолок. Как только он начал шевелиться я отвела от него взгляд в сторону окна, делая вид, что смотрю на то, как капли дождя стекают по стеклу окна. Я чувствовала, его взгляд на себе, и тоже стала смотреть в ответ. Глаза Джека, больше не были красными, но были уставшими. Он боролся со сном, когда смотрел на меня. Как ни странно, но молчание между нами говорило о многом. Я видела в его взгляде одновременно страх, раскаяние и облегчение. Его веки стали немного тяжелеть, и Джек тер глаза, не давая себе заснуть. Мне стало жалко его, и я специально зевнув, закрыла глаза, повернув голову в сторону окна. Через несколько минут Джек уснул, и еще немного посмотрев на него спокойно спящего, уснула и я.
На следующий день утром, на месте Джека было пусто. Я даже представила, что мне приснилось, будто он был здесь со мной всю ночь. И я уже почти смирилась, с этой мыслю, но Эмили пришлось рассказать мне, что Джек уехал рано утром переодеться и обещал в скором времени вернуться назад.
– Сколько меня продержать здесь? – спросила я у Эмили когда она давала мне очередную порцию препаратов.
– Думаю еще пару дней. Пока доктор Гельбронт не готов вас выписывать. Да и ваш отец, мистер Левиз настаивает на тщательном обследовании с продолжительной госпитализацией.
– Мне поможет путешествие и желательно за границу. Папа лучше всех это знает. – Мысль о том, что я уеду на некоторое время от своих душевных проблем, все больше мне нравится, – И, кстати, говоря, о моем отце, вы приглянулись ему Эмили.
– Я? – удивленно спросила она.
– Да вы! Почему это вас удивляет?
– Мистер Левиз очень деловой человек, я не думаю, что его заинтересует кто-то на подобии меня.
– Это все глупости. Вы красивая, ухоженная женщина. Уверена, что только один ваш вырез на этом обтягивающем халатике сводит его с ума. Боже, только не говорите, что у Вас есть муж…
– У меня нет мужа, точнее был, но мы развелись уже много лет назад, – я немного смутила Эмили, и она стала прикрывать свое декольте.
– Вот и отлично в хорошем смысле. По мужской части у папы все в порядке. Откуда я знаю? Его секретарша, крайне болтлива. Не отказывайте отцу во внимании, прошу вас.
– Ники вы очень…
– Я очень откровенная, я в курсе. Речь не обо мне. А о Вас с моим папочкой, – тру перед медсестрой два указательных пальца, чем снова делаю ее лицо пунцовым.
– Слава богам! К вам посетители, – Эмили отходит от моей кровати и быстрыми шагами покидает палату.
– Ники, Я рожу раньше времени с такими новостями, – вошедшая Фиона опережая Брэдли, Хлою, Софи и Кимберли, плюхается рядом со мной и крепко обнимает.
– Тише пузатик, мне еще немного больновато, – вошедшие за Фи девчонки окружили меня со всех сторон.
– Прости, нас предупредили, просто я так рада, что ты жива, как же мне тебя не хватало.
– Эй, вообще-то я тоже рад тому что, с тобой чертовка все в порядке. – Брэдли в своем репертуаре, распушил мои волосы на голове своей рукой.
– Спасибо что пришли, я правда ценю это.
– Брось Ники, мы не виделись со дня свадьбы и ты, потом пропала. На учебе тебя нет. На телефон не отвечаешь. Мы, как только узнали о случившимся, сразу приехали. – Софи взяла меня за руку и улыбнулась.
– Ты перепугала всех нас Ники, – поддержала Хлоя.
Сказать честно, три подруги сейчас были передо мной в другом свете. Если задерживаю на каждой из них взгляд, то представляю их с Джеком в той комнате на месте шлюхи. Отчетливо вижу, как он прикасается к ним, как целует и трахает их обнаженные тела. Дерьмо.
– Ники я не могу больше молчать! Это я виновата в том, что с тобой случалось.
– Кимберли. Ты в своем уме? Сейчас не время для этого, – Фиона грозно уставилась на подругу.
– Сейчас или потом какая разница, у меня из-за этого бессонница.
– Все в порядке Ким, я напичкана сейчас дюжиной таблеток и спокойна как удав. О чем ты говоришь?
– Мне очень нравился… и все еще нравится Гейл Хант. После вашей свадьбы мы часто виделись. И я не могла скрывать от него про нас с Джеком, – Ким опустила глаза, в пол теребя в руках свой синий шарфик.
– Так ты призналась ему?
– Я не только призналась ему, но и порвала с ним… – Ким шмыгнула носом.
– Боже Ким, Гейл ударил тебя?
– Нет, что ты… Он просто был сам не свой, стал говорить о каком-то диске, о тебе и что будет мстить Джеку. Я ничего тогда не поняла, мы и до сих пор не виделись. А потом Фиона рассказала, о каком диске шла речь. Ники я чувствую себя виноватой, во всем понимаешь? Мало того, что в своей личной жизни бардак, так еще и чужую порчу…
Я протянула сухую салфетку Кимберли. Мне меньше всего сейчас нужны ее слезы и сопли. Будь я на ее месте, даже и не знаю, как поступила бы. Во всяком случае, намеренно она мне ничего плохого не сделала. Получается даже наоборот, спасла…
– Ким, перестань плакать, скажу больше, я тебе благодарна. Честность такой редкий дар в наше время…
– Правда?
– Правда дорогая, правда…
Кимберли потянулась ко мне, но как только дверь открылась, то она побледнела и отчаянно стала прятать лицо в своих каштановых волосах. В мою плату вошли Эмили, папа с двумя букетами, Роберт Хант и Гейл.
