Текст книги "Яблоко седьмого дня (СИ)"
Автор книги: Ана Лопа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Ана Лопа
Яблоко седьмого дня
Глава 1
Эйпл (яблоко). Так меня зовут. После моего рождения родители даже не сомневались в том, какое имя мне дать. Еще бы, родиться в саду площадью в три гектара, под яблоневым деревом. И даже если у них и были другие варианты с именем для дочурки, то они тут же отпали.
Внешне мне это имя совсем не подходило. И уже в старшем возрасте рассматривая себя в зеркале, я видела девушку со смуглой кожей и черными длинными волосами, а не светленькую девочку которой бы больше подошло это имя.
До того времени как мне исполнилось восемь лет, мы жили очень хорошо. С этим периодом жизни связаны самые теплые воспоминания, самой настоящей семьи. Если мои сверстники спешили с интересом в школу, то я наоборот неслась что есть силы, на своем зеленом велосипеде домой. Я любила эти обширные земли Виржинии. Я любила наш дом. Чувство свободы накрывало меня с головой, когда я пролетала местные владения. Дом – это свобода! А школа – это обязательство. Девочки в школе порой рассказывали секреты про свою семью, о том, что они часто ругаются между собой, у кого– то семьи были в разводе, а я молча наблюдала за этим. Я боялась того, что если я расскажу как нам хорошо, как я люблю возиться по дому, и помогать маме с папой, если я расскажу, с какой любовью и нежностью они смотрят друг на друга и на меня, – то все исчезнет.
Вне дома я была замкнутым ребенком, не пыталась всему научиться, и начать жить быстрее всех. То, единственное в чем я не давала себе ограничений, это были уроки танцев. Самое главное для меня было то что, когда танцуешь не нужно говорить. И мне нравилось все, что со мной происходило в тот период. Но, как известно все хорошее быстро заканчивается. Чуть позже в новой школе меня спросят, сколько длится детство? и я отвечу: «мое детство длилось восемь лет».
Наше владение купили очень быстро. Даже не пришлось прикручивать доску с надписью о продаже, на которой я лично вырисовывала каждую букву, заливаясь слезами. Мама видела, как мне было плохо, видела, как я не хотела уезжать. Взяв меня за руки, она сказала:
– Милая, ты уже большая девочка. Ты должна понять, что теперь нам нужно держаться вместе и не отчаиваться.
Я тогда не понимала, зачем мы продали наш Рай. Я чувствовала, что от меня что – то скрывают, я должна была знать правду.
– Мамочка, скажи, почему мы уезжаем? – Спросила я.
Она притянула меня к себе поближе, и крепко обняла, немного покачивая.
– Эйпл, папе становится плохо с каждым днем. Милая, он болеет, и ему нужна качественная медицинская помощь. – Помнишь дядю Френка? – Спросила мама. Я лишь кивнула головой.
– Ну, так вот, он очень хороший папин друг и нашел отличных врачей. И именно поэтому мы переезжаем в северную часть Флориды. Тебе там тоже понравиться, уверяла она. Я больше не плакала и все поняла. Только лишь спросила:
– А врачи в том месте, правда, хорошие? Мама улыбнулась, щелкнула меня слегка по мокрому носику и ответила, – они замечательные! В тот день для меня многое встало на свои места, и я перестала тратить время на слезы. В тот день я начала прощаться с этим местом навсегда.
Флорида ассоциировалась у меня с шестью вещами: морепродукты, жара, новая школа, новый дом (с небольшим участком земли), с больницей в которой папа лежал полгода после операции. И наконец, самая главная ассоциация девятилетней девчонки – это огромное кладбище, которое я увидела впервые в своей жизни, когда хоронили отца. Он оставил нас в этом ужасном месте навсегда.
Первое время было тяжело. Мама была дежурным врачом, и сама не раз видела, как умирают люди. Но потерять любимого человека, оказалось труднее. Говорят, время лечит. Время не лечит, оно лишь заглушает боль, притупляя ее ощущение. Боль утраты будет жить вечно! Мы обе плакали по ночам, и по очереди приходили друг друга успокаивать. Затем все пошло своим чередом. Мы учились жить по – новому. Жить без папы. Вдвоем. И у нас неплохо получалось. Мы даже научились экономить наши средства. Жизнь в новой школе немного изменилась по сравнению с предыдущей жизнью. Я уже не боялась о себе, что то рассказать, но при этом меня и не допытывали расспросами. Мне нравилась моя школа.
В старших классах я стала черлидершей, в школьной группе поддержки. Я продолжала свое любимое занятие танцами и обзавелась пол дюжиной поклонников. Я не ходила на свидания, не обжималась на последних рядах в кинотеатре, меня даже за руку никто не держал с целью проводить до дома. Если другие девчонки, из нашей группы поддержки постоянно вели разговоры о самых крутых местных парнях, о том кто с кем спит, и у кого какой член, и о тех наивных дурочках, которые успели залететь и сделать аборт, то для меня все эти разговоры были дикими. Когда я в первый раз услышала о том, как болезненна потеря девственности, то меня вообще можно было везти в медпункт с диагнозом шока второй степени. Я не понимала, как в столь юном возрасте вообще можно хотеть кого-то, и уж тем более не задумываться о последствиях столь ужасного, на мой взгляд, занятия. В то время все только и говорили о сексе, и меня это жутко раздражало. Песня группы Dishwalla – pretty babies, идеально описывала ситуацию вокруг.
«Самое главное, что есть в мире – секс»,
Таково послание поп-культуры,
Рассказывающей нашим детям, как делать «это» правильно.
И, глядя на всю их невинность, ты можешь спросить себя:
«Зачем?»
Зачем это нужно?
Зачем нужно развращать наших детей?
И вот когда я, изо дня в день тонула в море подростковой озабоченности со стороны окружающих, я стала задумываться, а вообще все ли со мной в порядке? Перед глазами всплыл образ родителей, когда папа был жив, они и дня не могли друг без друга. Может все же я ненормальная и у меня имеются отклонения?
Решив, что мое подозрение в отношение к себе, нужно как то проверить, и я весь урок не сводила глаз со Стива, любимчика наших девчонок, по версии этих же девчонок. И вот именно в тот момент, когда я пыталась разбудить в себе любое желание к нему, он почесал свой зад. Тогда я поняла, что парень может вызвать во мне лишь ощущение трех балльного землетрясения от дерганья моего тела во время дикого смеха. Из моего исследования, я видела в парнях лишь недостатки, и это еще больше отталкивало меня. Полное отсутствие влечения к противоположному полу привело к прекращению любых попыток заинтересоваться кем либо. Но, черт возьми, как же я ошибалась тогда.
Глава 2
Когда я первый раз его увидела, то поняла что пропала. Он что – то спрашивал у меня, а я даже не слышала его. Я стояла как вкопанная, и растворялась в изумрудных глазах. Его темно – каштановые волосы срочно нуждались в стрижке, иначе он скоро ослепнет, если будет смотреть сквозь них. Будто услышав меня, он пропустил прядь своих волос через пальцы, назад, но они все равно вернулись обратно. Он был выше меня на две головы, а его тело будто обещало через пару, тройку лет стать еще круче.
По всей видимости, его семья только что переехала в дом напротив нашего, и мое отрешенное поведение могло показаться странным, но я не могла взять себя в руки и спуститься на землю. На секунду мне даже стало не по себе, и я заставила свои глаза зажмуриться. Мне не нравилось то, что со мной происходило. Мне не нравилось то, что он вызывал во мне. Скривив лицо, я немного помотала головой, чтоб прийти в себя. Но как только его горячая рука накрыла мой лоб, я дернулась назад и открыла, наконец-то глаза.
– Ты ответишь мне сегодня или нет? – По его взгляду было видно, что он взволнован и немного растерян.
Почувствовав свои конечности, я пришла в себя и начала придумывать план побега.
– Чё тебе надо? – Резко спросила я сама от себя, не ожидая такой наглости.
Он видимо тоже не ожидал такого ответа и отскочил в сторону.
– Ты больная что ли? Какого хрена так пугаешь? Я думал, что тебе плохо. И, между прочим, у тебя жар. – С возмущение ответил он.
– Сам ты больной. – Не сдавалась я.
Его глаза немного прищурились, и мне захотелось его стукнуть и попросить, чтоб он больше так не делал, чтоб не закрывал от меня свои зеленые глаза. Подоспевшая к нам моя мама немного разрядила обстановку.
– О, я вижу, вы уже успели познакомиться. – Обрадовалась она.
– Аш, передай, пожалуйста, Клэр, что мы обязательно вечером прейдем к вам, как и договаривались. Мама развернула и потянула меня за руку в сторону нашего дома. Мы отдалялись, но я чувствовала, что он смотрит на меня, и, повернувшись, увидала пару самых красивых прожигающих взглядом глаз.
Как только за нами закрылась входная дверь, я бросила сумку в сторону и рухнула на диван в гостиной.
– Дорогая ты себя хорошо чувствуешь? – Спросила мама, увидев мое состояние.
– Если честно, то не очень.
И это была правда. Мама присев рядом стала проверять меня на наличие температуры.
– Ты что простудилась, где то? Ты бледная и горячая?
– Видимо да. Но если ты приготовишь свой фирменный все лечащий чай, то к завтрашнему дню все пройдет.
– Конечно дорогая! Только нужно позвонить Шортерам и извиниться, сказать, что мы не прейдем сегодня.
– Мама, даже не думай. Люди только переехали и совсем никого здесь не знают. Это ведь не красиво, что они о нас подумают?!
– Но тебе ведь плохо!
– Иди без меня. Скажи, что я потом как-нибудь забегу познакомиться. А если мне станет хуже, я тебе обязательно позвоню.
Только от одной мысли, что совсем скоро я опять его увижу, у меня началась паника.
– Давай так, сейчас я тебе кое – что дам, ты выпьешь и попытаешься уснуть.
Я, кивнув, встала и поднялась в свою комнату. Мне и, правда, нужно было поспать. Сняв с себя одежду и оставив лишь трусики, я нырнула под мягкое облако одеяла с головой. Чуть позже мама заставила меня вылезти оттуда, чтоб выпить лекарство.
– Милая, пирог уже почти приготовился. Так что я схожу ненадолго к Шортерам. Когда ты проснешься, я уже буду дома. И вот еще, я подняла твою сумку сюда, и достала твой телефон. Так что если станет плохо, звони. Я закивала и нырнула в свое убежище, и даже не поняла, как быстро уснула.
Звук открывшейся входной двери окончательно меня разбудил. Я продолжала валяться в постели под одеялом. Услышав мамины крадущиеся шаги, я немного подвинулась, чтоб ей было, куда сесть рядом со мной. Мне не терпелось спросить, как она сходила. А еще больше меня мучил один вопрос. И как только кровать немного прогнулась под ее весом, я высунула левую руку, положив ей на коленку, и тихо спросила у нее.
– А что раньше модно было называть детей в честь деревьев?
– Ну, яблочко (Эйпл) мне нравиться больше чем ясень (Аш). – Сказал Аш.
Черт возьми, я вскочила как ошпаренная. И прижалась к стене над спинкой кровати. Было поздно, и луна уже успела пробраться через окно в мою комнату, немного освещая ее. Его глаза стали еще больше чем были раньше, и кажется, он не дышал.
– Боже, спасибо! Я думал, что только я сплю голым. – Говорил он, шепотом не отрываясь, смотря на меня.
– Какого черта ты тут делаешь? – Ругалась я, натягивая на себя одеяло. Меня трясло от злости на него и на себя. Как можно было забыть о том, что я голая.
– Пришел проведать тебя. А то твоя мама беспокоится. – Прочистив горло, ответил Аш.
– Ну что проведал, а теперь проваливай.
– Вопрос один, ты со всеми такая грубая, а? – Теперь уже, сверля меня взглядом, спросил Аш.
– Нет только с теми кто без разрешения пробирается в мою комнату.
– Послушай, я думал, что ты спишь, и, правда, не хотел, чтоб все так вышло.
В его голосе слышались нотки отчаянья, и мне стало немного его жалко. Ведь, правда, в чем он виноват? В том, что я сума сошла, когда его увидела?! И уж точно он не заслуживает такой наглости с моей стороны, если учесть что я в жизни никому не грубила раньше.
– Послушай Аш, извини, но тебе лучше уйти. Немного неловкий момент не находишь?
– Третий? – Вопросительно спросил он.
– Что третий?
– Ничего, мысли вслух.
Могу поклясться, что он прохрипел в ответ и когда до меня дошел смысл его слов, я чувствовала себя переспелым помидором, хотя в жизни никогда не краснела. Аш слез с моей кровати, и со смущенным видом уставился на мой телефон.
– Можно мне позвонить. А то я свой дома оставил.
– Конечно. – Сказала я, все еще пылая.
В комнате было так тихо, что я слышала гудки, доносящиеся из динамика своего телефона. Не дождавшись ответа, Аш вернул телефон на место и стал выходить из моей комнаты со словами:
– Я передам Мэган, что тебе уже лучше.
– Нет, черт возьми, мне не стало лучше. – Крикнула я, когда входная дверь закрылась.
С появлением Аша в моей жизни все стало только хуже, и период моего беззаботного времени снова закончился.
Глава 3
Оказывается, о том, что в нашу школу, в последний выпускной год переводится очередной красавчик, да еще и барабанщик, говорили уже целый месяц. И то, что речь шла об Аше, теперь даже и мне стало понятно. После того случая в моей комнате мы больше не разговаривали, потому что на смену моей наглости пришли еще стеснение и неловкость. Я избегала его. Боялась с ним снова заговорить и опять выставить себя не той кем я являюсь. Да и сам Аш не спешил завязать разговор и не искал встречи со мной.
Один раз в столовой я заметила что Аш, что– то спросил у Стива, с которым, кстати, он сразу сдружился, и тот повернулся с удивленным взглядом в мою сторону и отрицательно замахал Ашу в ответ головой. Я готова была под землю провалиться. Мне было очень интересно, что он спросил, но судя по всему, я так и не узнаю ответа. Аш очень быстро заполучил всеобщее внимание, и заинтересованность, что даже перестал смотреть в мою сторону. А я вот наоборот пялилась на него при любой возможности. Наши шкафчики находились далеко друг от друга, и я без проблем наблюдала за ним, не боясь, что он меня заметит.
Когда я узнала что Аш начал встречаться с Мэри, с той самой Мэри, с которой я танцую в одной группе, и которую я вижу очень часто, я возненавидела их обоих. Они были вместе повсюду, в столовой, на школьном дворе, на всех вечеринках, на которые я не ходила, и о которых только слышала сплетни. Он посещал все игры, на которых мы выступали, и это раздражало меня еще больше. Я знала, что он не смотрит на меня, он не ради меня приходит, и мне было неприятно от этого. Я медленно съедала себя изнутри, и боролась с желанием подойти к нему. И если я все же решалась спросить как у него дела, то сразу придумывала сама для себя причины, по которым я не должна была этого делать. И самой большой причиной было то, что для него я была пустым местом.
Мама как то спросила, почему мы не общаемся друг с другом, и я даже не знала, что ей ответить. Мама и Клэр очень сдружились и пропадали друг у друга часами. Отец Аша умер два года назад, и Клэр с Ашем, так же как и мы с мамой остались совсем одни. Правда Аш мог не особо беспокоиться о своем будущем ведь его отец оставил недвижимость и небольшой бизнес в центре Майами бич, и как рассказывала мама, после школы Аш переберется туда и будет продолжать дело отца.
Мама как – то обещала Клэр, новый набор принадлежностей для домашней аптечки, и как только этот набор появился у нас дома, я вызвалась отнести его к ним домой, лучшего предлога я и придумать не могла. И собравшись духом, я чуть ли не побежала к ним. Постояв немного около входной двери, я все же нажала на звонок. Клэр была удивлена, увидев меня на пороге своего дома.
– Эйпл, дорогая проходи. Я так рада, что ты зашла к нам.
Пройдя в холл дома, я сразу увидела объект моего желания – его глаза, вопросительно смотрящие на меня из гостиной комнаты. Аш валялся в непринужденной домашней обстановке и смотрел телевизор, но стоило мне появиться как он сразу сел и выпрямился. И заставить оторвать от него свой взгляд меня вынудила Клэр.
– Эйпл, будешь что-нибудь пить? Аш недавно приготовил свежее выжитый сок из апельсинов, как тебе?
– Спасибо, было бы здорово. – Ответила я.
– Милая, давай мне коробку и проходи в гостиную я сейчас все принесу.
– Да конечно. – Я протянула ей то, что она просила, и, потерев ладони о джинсы пошла прямиком к жерлу вулкана.
Я села подальше от него, на край дивана. Аш смотрел на меня в упор, но молчал. А вот я больше не смогла.
– Ты со всеми такой гостеприимный? – Тон моего голоса был с упреков.
– Нет, только с теми, кто приходит сюда по поручению, а не просто так. – Ответил он грубо.
Я поняла, что мне здесь не особо рады, а еще я не любила навязывать себя. И не сказав не слова, я встала и пошла в сторону выхода. Я даже не успела выйти в холл, как рука Аша схватила мою, и он потащил меня за собой вверх по лестнице.
– Мам, я покажу Эйпл свою комнату, не теряй нас. – Крикнул Аш.
Клэр точно, что – то ответила, но я не расслышала что именно. Аш захлопнул дверь, и придавил меня всем своим телом к ней. Его руки находились по обе стороны моей головы. Мы оба дышали, так как будто сдали кросс на время.
– Что не нравиться такое обращение? А Эйпл?
Я не сдавала своей позиции, и тоже смотрела на него в упор.
– Ну, так вот представь мне тоже не нравиться тот факт, что я знакомлюсь с очень агрессивной девушкой, а потом узнаю, что она и мухи за все время не обидела. И вообще очень скромная и спокойная. Эйпл, я до сих пор, черт возьми, не знаю, чем вызвал столь бурное отвращение у тебя к своей персоне?
Аш с каждым сказанным словом сильнее прижимал меня к своей двери. А я не хотела что – то объяснять. А что я ему скажу? Что со мной такого раньше не было? Что я ищу его взглядом каждый день, но он не смотрит? Что как только увидела его, потерялась в нем? Или ему сказать, как сильно обжигает его тело, которое я чувствую сейчас своим?!
– Я никогда не целовалась. – Прошептала я, смотря на него, не веря своим ушам.
Аш часто заморгал и немного отступил. По нему было видно, что он тоже в шоке, как и я. И, по-моему, он даже хотел, что – то сказать, но немного помешкав, передумал. А я под действием гипноза его глаз продолжила:
– Аш, поцелуй меня…
С этой минуты его глаза смотрели лишь на мои губы. Аш немного наклонил голову в сторону, но не приближался, а только смотрел. По его выражению лица не возможно было определить, нравиться ли ему то, что он видит или нет. Облизав немного свои губы, язычком, я хотела придать им чувственности. Аш резко выдохнул, и когда я почувствовала его руку у себя на затылке, зарывшуюся в моих волосах и сжимающих их, то чуть не сползла по двери от незнакомого для меня ощущения, которое пробежалось по всему телу. Потянув меня за волосы, Аш прижался своими горячими губами к моим губам. И планета для меня перестала вращаться, забрав при этом весь кислород. Я много раз видела, как целуются парочки, закрывая при этом свои глаза, и запихивая друг другу языки в рот, но ничего такого мы с Ашем не делали. Он смотрел на меня, а я на него. Его губы сжимали мои до боли, нам давно уже было нечем дышать, но он не выпускал меня. А я боялась закрыть глаза, боялась пошевелиться. Я не хотела спугнуть его своими эмоциями. Чувствовать его так близко, было полным безумием. В жизни меня еще ничто и никто так не волновало, как сейчас волнует Аш. Но как только мне захотелось попробовать его горячие губы на вкус и медленно, словно смакуя провести по ним языком, на лестнице послышались шаги и Аш резко отошел в сторону, так и не дав мне все это исполнить.
Когда в комнату вошла Клэр, принеся стакан сока, то наверняка увидела двух подростков с ярко выраженным торможением. Я уставилась в пол, а Аш стоял к нам спиной и смотрел в окно.
– Эйпл, Аш. Только не говорите, что вы повздорили?! – Умоляла Клэр. И вместо того чтоб как – то оправдаться я схватила у нее из рук стакан сока и выпила его залпом, как будто это самый лучший и единственный в мире напиток. Аш в это время, повернувшись, наблюдал за мной. А когда последняя капля была выпита, я поставила опустошенный стакан на стоящий рядом стол и вышла со словами, – Спасибо!
Медленно спускаясь по лестнице, я знала, что Клэр допытывала Аша, о том, что произошло. Я специально немного притормозила, чтоб услышать, что он ответить, но лучше бы я этого не делала. После, его слова крутились у меня в голове, и уже дома в своей комнате чувство обиды и опустошенности не давало мне покоя.
Клэр точно разговаривала с мамой, которая смотрит теперь на меня весь вечер, непонимающим взглядом.
– Милая, поговорить не хочешь? – Спросила мама, вытирая домытую мной тарелку.
– О чем?
– Почему у Вас с Ашем проблемы? Почему Вы не можете найти общий язык?
После последнего вопроса мне стало так смешно, что я сползла на пол, держась за живот. Смех прошелся по всей столовой, а мама одарила меня еще больше непонимающим взглядом. Ну не могла я сказать ей, что правда хотела найти с ним общий язык, а точнее его язык у него же во рту, но не успела из – за подоспевшей Клэр.
– Ты пугаешь меня Эйпл. – Ее тон заставил меня успокоиться.
– Мам, все нормально. Правда.
– Эйпл, детка попробуй подружиться с Ашем. Его мама и он сам, хорошие люди.
– Я знаю мам, знаю. Думаю, ты успела заметить, что друзей у меня мало, а точнее их вообще нет.
– Милая, это все временно. Твое нежелание подпускать кого-то близко, и нежелание доверять кому-то, пройдет, когда ты встретишь действительно близких по духу людей с общими интересами.
– Я тоже так думаю. – Ответила я, решив закончить разговор на спокойной ноте и чмокнув маму в щечку, поднялась к себе.
Теперь находясь в своем уединение, мне стало стыдно. Я никогда не краснею из-за того что так сложен мой организм. Жар окутал мое лицо, и я точно знала, что не простыла. Все мысли улетучились, когда мой сотовый телефон завибрировал в кармане. Кроме мамы и тренера, мне практически никто не звонил. Мама сразу отпадает, т. к находиться внизу, и в том что это тренер не может быть сомнений. На экране замигал желтый конверт с номером от неизвестного адресата:
«Вообще-то когда целуются, – обнимают, закрывают глаза от наслаждения. Ну, или показываю хоть какие – либо эмоции. А не стоят с опущенными руками и взглядом, как – будто сейчас зрачки из орбит выпадут».
Мне не трудно было догадаться, кто написал это чертово сообщение. И мне совершенно все – равно, откуда у него мой номер. Но вот сам текст заставил меня свернуться калачиком на кровати, чтоб избавиться хоть как – то от гнетущего ощущения в районе груди. Крутя в руке телефон, я перечитала сообщение раз пятьдесят, прежде чем ответить.
– Какое тебе дело до меня, ведь я Чокнутая?!
Когда палец нажал отправить, я уткнулась головой в подушку, нежилая чтоб он написал ответ. Аш словно услышав мою мольбу, не писал больше, он позвонил. Я поняла, что Аш решил меня добить, когда уже в третий раз скидывала его звонок. Минут через пять после того как режим вибрации перестал меня нервировать, в мою дверь постучали.
– Мам? – Спросила я, громче, чем обычно, чувствуя, что это не она.
Аш зашел в мою комнату, как в свою, закрыв за собой дверь.
– Послушай Эйпл, извини. Мне и правда не по себе за то, что ты слышала. Это первое что пришло мне в голову, когда мама пристала с расспросами.
– Для начала, я не разрешала тебе входить в мою комнату и садиться на мою кровать. И вообще, я тебя правильно поняла, ты сейчас извиняешься за то, что, считаешь меня Чокнутой, раз это первое что пришло тебе на ум?!
– Нет, ты не Чокнутая, ты еще хуже, если не понимаешь простых вещей. Я притащился к тебе, сижу, оправдываюсь. И все ради чего? Чтоб ты мне в очередной раз указала на дверь?! – Аш повысил голос.
– Да, черт возьми, я до сих пор указываю тебе на дверь. Я не хочу больше с тобой общаться.
Аш был зол, его взгляд говорил об этом. Он встал с кровати и зарычал от злости.
– Боже, да что со мной? Меня вывел из себя самый настоящий ребенок.
– Да ты совсем охренел! Ты находишься в моем доме, и оскорбляешь меня. Сначала я Чокнутая, потом бесчувственный истукан, теперь ты называешь меня ребенком. Почему я должна все это терпеть? Проваливай от сюда Аш.
– Знаешь, что? Ты тоже меня уже порядком довела. Когда повзрослеешь, тогда и пообщаемся. Аривидерчи Эйпл.
Аш вышел и закрыл за собой дверь. Следом поднялась мама.
– Почему Вы так кричали друг на друга? Да разве Вам есть что делить?
– Мам, все тема закрыта. Мы попытались подружиться и у нас не получилось. Так что здесь больше говорить не о чем, и ненужно меня с ним опять сводить лбами. – Мама лишь тяжело вздохнула в ответ, сказала, что мы еще совсем дети, и вышла.
