Текст книги "Мы так близко (СИ)"

Автор книги: Амелия Брикс

Соавторы: Кэтрин Коин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Я надеялась, что пройдут выходные, и в понедельник Ян придет на занятия как ни в чем не бывало. Напишет пошлое смс и поцелует меня, пока никого не будет рядом. Объяснит причину, по которой пропал, и всё будет настолько просто, что мы посмеемся над тем, как я себя накрутила. Проведем вечер в объятиях друг друга, а губы будут болеть от поцелуев.

Но ничего из этого не случилось. Ян не пришел на занятия, и даже Рома не знал, куда он пропал. Все вечера я провела в своей постели, давясь от слёз. Ко мне начало приходить понимание того, что это конец. Что Ян просто решил прекратить эти отношения. От меня словно без наркоза оторвали часть. Я не могу без него. Он нужен мне как воздух, вода и еда. Не помню, когда я нормально ела в последний раз. В меня ничего не лезет, я не могу даже смотреть на еду. Пройдет ли когда-нибудь это чувство, эта боль? Надеюсь, со временем. Но как мне пережить это время?

Сегодня уже вторник. Прошел мой последний рабочий день, а вечером состоится бал, на котором я должна буду спеть. Но я не хочу и не могу. Не могу, потому что там не будет его. Я готовила песню для Яна. Все должно было стать незабываемо и романтично. Это не просто песня: в ней передавались все мои чувства к нему, что я готова идти за ним и всегда буду рядом. Но теперь… я не знаю, что теперь. Не смогу поверить в то, что на этом всё закончится, пока я не поговорю с ним.

Стук в дверь отвлекает меня от мыслей. Не дожидаясь разрешения, Кира тихонько приоткрывает дверь и заходит в комнату. Вытираю слёзы и сильнее обнимаю подушку.

– Ты как? – тихо спрашивает подруга и садится на край кровати.

Она была со мной все эти дни, хоть мне и хотелось остаться одной. Кира давала мне такую возможность, но из квартиры не уходила. Я ей очень благодарна за поддержку. Я знаю, она беспокоится за меня и наши с Яном отношения.

– Без изменений. Я не знаю, станет ли мне лучше.

– Обязательно станет, – берет меня за руку и сжимает ладонь, – нужно время, и я всё еще не теряю надежду, что Ян появится. Он любит тебя.

– Я тоже думала, что любит, но тогда он не заставил бы меня страдать, – снова начинаю плакать.

– Я лишу его самого драгоценного, – цедит сквозь зубы и устраивается рядом со мной.

Обнимает меня и легонько гладит по голове.

– Всё будет хорошо, – шепчет Кира.

Это действует на меня успокаивающе, и я ненадолго проваливаюсь в сон.

Когда просыпаюсь, Кира перебирает платья в моем шкафу.

– Проснулась? – переводит на меня взгляд. – А теперь вставай, приводи себя в порядок и собирайся на бал.

– Я не поеду. И не буду выступать.

– Нет, ты поедешь и выступишь! – повышает тон. – Возьми себя в руки! Вот увидишь, Ян придет на бал, а ты покажешь ему, что он теряет.

– Я не могу, пойми. Я не в том состоянии, и песня теперь уже совершенно не подходит.

– Спой другую, – пожимает плечами, как будто это сущий пустяк.

Качаю головой. Я понимаю, что от Киры так просто не избавиться.

– Надевай, – протягивает мне платье, которое я уже давно приготовила для бала, – у нас мало времени.

Ян

Лёжа поперёк кровати, рассматриваю свой ковер. Зебра. Раньше мою жизнь можно было назвать зеброй. Сейчас она однотонна. Серая и пустая. Я потерялся во времени и пространстве. Секунды сменяются часами. Часы днями. Только для меня время остановилось в тот момент, когда я покинул Вику. Я не знаю, что с ней сейчас, что она чувствует. Я не хочу этого знать. Мне проще спрятаться в своей комнате и отгородиться от внешнего мира.

Не знаю, сколько прошло дней с тех пор, как я бросил ее. Кажется, четыре. Все это время я практически не выхожу из своей комнаты. Первые дни мама пыталась узнать, что со мной происходит, но в итоге опустила руки. На все ее вопросы я отвечаю либо «да», либо «нет», или тупо молчу. Так проще. Ничего никому не нужно объяснять.

Телефон издает звук входящего сообщения. Хватаю его и поднимаю руки, чтобы прочитать.

Рома: Немой, здесь круто! Когда придешь? Скоро будет выступать В.В.

Кидаю телефон на кровать. Накрываю лицо ладонями. Сегодня бал. Вихрем проносятся воспоминания о том, как Вика стоит у окна и поет, а я наблюдаю за этим. Тяну свои волосы и рычу.

– Ты собираешься выйти из своей берлоги?

Поднимаю голову на голос отца.

– Привет, – проходит в комнату и садится рядом со мной.

– Привет, – продолжаю лежать.

– Маришка сказала, что твоя подруга помогла найти этого спонсора.

На моей шее будто появляется петля. Тяжело дышать.

– Это уже не имеет значения, – смотрю на потолок.

Я чувствую его взгляд на себе.

– Мои родители были против того, чтобы я женился на твоей маме. Мне было столько же лет, как и тебе, когда пришлось выбирать между ними и Светой.

Перевожу на него взгляд.

– Иногда обстоятельства ставят нас перед выбором. Это несправедливо, но тем не менее ты должен это сделать. А знаешь, что самое ужасное в этой ситуации?

– Что?

– В любом случае ты будешь жалеть о своем решении, потому что часть тебя остается с теми людьми, которых ты отверг.

Он прав! Чертовски прав! Не представляю, как бы я продолжил жить, зная, что имел возможность спасти Маришку и не сделал это. Этим и объясняется мой выбор. Но в данный момент с большим трудом можно назвать мое жалкое существование жизнью. А самое страшное, что никто не может этого изменить. Никто. Не представляю рядом с собой никого. Кроме Вики.

– Со временем всё наладится, сынок, – отец кладет руку на мое плечо и слегка сжимает.

Киваю. Не помню, чтобы мы с ним вот так разговаривали по душам. Изучаю его лицо. Морщин стало много, или я раньше их не замечал? Вид усталый. Ему не мешало бы отдохнуть. Отец поднимается с кровати и идет к двери. Останавливается.

– В университете бал, сходи, развейся, – его глаза выражают понимание и поддержку.

Сколько лет я ждал этого момента, а теперь не могу подобрать слова, чтобы поблагодарить за этот разговор. Отец выходит, так и не дождавшись от меня ответа. Несколько минут я тупо смотрю на потолок. Резко поднимаюсь. Хватаю одежду из шкафа и не раздумывая отправляюсь в университет.

Пробиваюсь сквозь толпу к сцене. Не знаю, выступила Вика или нет, но я надеюсь еще раз послушать, как она поет. Несколько девушек убегают со сцены, закончив выступление. Ведущий объявляет о выступлении Вики. В висках стучит. Сжимаю кулаки. Первые аккорды музыки. Это другая песня. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу ЕЁ. Голубое платье струится. В нем она похожа на богиню. Моя богиня.

Знаю, сердце разорваться может любя

Это как с душой расстаться, жить без тебя

Ты – боль моя, любовь моя

Я всё себе отдам, любовь моя

Всю себя

Эта песня посвящена мне. Нам… На глаза наворачиваются слезы. Сглатываю. Я чувствую ее боль. Ненавижу себя за то, что заставил ее страдать.

Океаны расплескаться могут любя

Это как с душой расстаться, жить без тебя

Ты – боль моя, любовь моя

И над тобою стану солнцем я

Для тебя

Наши взгляды встречаются. Если до этого момента я думал, что мне известно о боли, то я глубоко ошибался. Каждое ее слово вонзается в мою душу, оставляя дыру. Ее голубые глаза пронзают меня. После нее останется лишь пустота.

Ты поверь мне, я не стану

Солнцем для других

На твоём плече оставлю

След твоей руки…

След всей вселенной

Отныне это наш мир, созданный из тысячи осколков несбывшихся надежд. Больно ступать по ним… Не отвожу от нее взгляд и делаю шаг назад… два шага… три…разворачиваюсь и сливаюсь с толпой.

Виктория

Выхожу из зала следом за Яном, но нигде его не вижу. Захожу в соседнюю дверь, в преподавательскую, забираю свою сумочку и короткую шубу. Я больше не могу здесь находиться. С большим трудом я собралась с силами и вышла на сцену. Теперь я могу навсегда покинуть здание университета. Мне нужно найти Яна и поговорить с ним.

Сердце отбивает бешеный ритм. Его глаза. Всю песню он смотрел на меня. Как же мне хочется прикоснуться к нему, услышать его голос, почувствовать его запах и оказаться в крепких объятиях. Я прощу ему все что угодно – мне только нужно увидеть его. Выхожу на улицу. Ян стоит спиной ко входу в здание. Спускаюсь по ступенькам и подхожу к нему. У меня дрожат руки, и я еле переступаю с ноги на ногу. Не знаю, от холода ли это, или такая реакция на Яна. Кажется, что прошла целая вечность с нашей последней встречи.

– Ян… – практически шепотом произношу я.

Он поворачивается ко мне, но не поднимает взгляда. Он также плохо выглядит – лицо не выражает никаких эмоций. Что с нами стало?

– Привет, – говорит он без каких-либо эмоций.

– Привет. Я звонила тебе...

Из головы вмиг вылетели все мысли, и это единственное, что я смогла сказать.

– Знаю.

– Почему ты не отвечал? Что случилось?

Чувствую подступающие слезы.

– Был занят, – отводит взгляд.

– Четыре дня? Ян, что происходит? Объясни мне, – голос начинает дрожать.

– Вик, мне пора. Меня ждут.

Делаю шаг к нему и хватаю за руку. Он смотрит на наши руки.

– Ян, не поступай так со мной! Зачем ты это делаешь? Я ждала, что ты хотя бы позвонишь за эти четыре дня, а сейчас ты даже не хочешь сказать мне, в чем дело! Мне больно, Ян!

Заботливо убирает прядь волос за ухо и улыбается. Смотрит на меня, и я вижу тот же взгляд, что и прежде: полный нежности.

– Я люблю тебя, – шепчу еле слышно.

По щеке скатывается слеза, но я не обращаю на нее внимания, потому что не могу отвести взгляд от его глаз. Я жду, что сейчас он ответит мне тем же, и все напряжение вмиг растворится.

– Не молчи, – прошу его.

Слезы одна за другой текут по щекам. Я не могу больше держать всю эту боль в себе. Его взгляд сфокусирован на моем лице. Удивление сменяется напряженностью, а затем он улыбается и произносит с легкостью:

– Рыбка, исполни мое третье желание.

– Какое?

Наверное, сейчас я похожа на маленького бездомного котенка, который смотрит с надеждой.

Наше внимание отвлекают сокурсницы Яна, выходящие из университета. Взглянув в их сторону, он снова переводит взгляд на меня, но только для того чтобы сказать:

– Забудь меня.

Наблюдаю за тем, как Ян быстрым шагом направляется к девушкам, подходит к Ксюше и притягивает ее к себе для поцелуя. Из моих легких будто с силой выбили воздух. Сердце готово разорваться на мелкие куски. Зачем он это делает? Я не могу поверить в происходящее. Я не хочу в это верить! Я не хочу это видеть! Он целует ее. Еще недавно эти губы касались моего тела. Плотину прорывает – и слезы потоком стекают по моим щекам. Больше я ничего не вижу. Нахожу в себе силы и делаю шаг назад. Еще шаг. Я разворачиваюсь и бегу. Я хочу как можно быстрее оказаться подальше отсюда. Я хочу отключить все чувства, все эмоции, стереть все воспоминания и забыть обо всем, как о страшном сне. Я не понимаю, что произошло. Почему он так со мной поступил? Он даже не объяснил мне. Неужели он никогда не любил меня? Я не могу в это поверить! Все его слова, действия…

На улице холодно, а я в легком платье, короткой шубе и открытых туфлях. Я долго бежала, поэтому уже практически не чувствую ног. Но это ничто по сравнению с той болью, которая пожирает меня изнутри. Хочется кричать. Может хотя бы это поможет избавиться мне от ужасных чувств.

Снимаю туфли и продолжаю идти босиком. Жалкое зрелище. То и дело ловлю на себе взгляды прохожих, но мне все равно. Меня больше ничего не волнует.

Поднимаю глаза к небу. На лицо падают первые капли дождя. Измученно улыбаюсь. Небо плачет вместе со мной, но даже это не поможет мне забыть о потере. Вспоминаю свое выступление и смеюсь. Я чуть с треском не провалилась, но я спела. Я смотрела в эти серые глаза и пела для него. Да, я поняла, что нашим отношениям пришел неожиданный конец, но я до последнего не теряла надежду на то, что ошиблась. Какая же я дура!

Постепенно начинается ливень, и я даже не пытаюсь найти укрытие. Я иду по мокрому асфальту, ступаю в ледяные лужи босыми ногами. Шуба и платье уже насквозь промокли и прилипли к моему телу. Но мне все равно. Я больше ничего не чувствую. Только боль. Сожаление. Горечь. Отчаяние.

В сумочке не переставая звенит мобильный телефон. Достаю его и отвечаю на звонок Киры.

– Наконец-то! Где ты? – взволнованно спрашивает подруга.

– Я иду домой.

Отключаюсь, не желая продолжать разговор. Я никого не хочу видеть и слышать. Никого не хочу знать. Я просто хочу остаться одна и оказаться подальше отсюда.

Незаметно дохожу до дома и поднимаюсь на свой этаж. С меня ручьями стекает вода, и я только сейчас поняла, что ужасно замерзла. Наверняка я заболею после этого, но мне безразлично, что со мной будет.

– Бог ты мой! – восклицает Кира, как только я переступаю порог квартиры.

Молча кидаю на пол туфли и снимаю подобие шубы. Так же, не сказав ни слова, иду в свою комнату и стягиваю эту мокрую голубую тряпку, которая считается платьем. Как в тумане, переодеваюсь в свитер и лосины. В нос бьет запах одеколона и сигарет. Смотрю на себя. Я неосознанно нацепила на себя его свитер. От наступившего, казалось бы, спокойствия не осталось и следа. Мне не хватает воздуха и хочется орать от боли. Падаю на колени, и слёзы снова заливают мое лицо. От пролитых слёз у меня уже начинает болеть голова и закладывает уши – я слышу собственные завывания и всхлипывания. В следующий момент меня кто-то с силой прижимает к себе и начинает раскачивать из стороны в сторону. Кира. Единственный человек, который меня не оставил и разделяет со мной все горести.

Не знаю, сколько времени мы так сидим, но я начинаю успокаиваться. Поднимаюсь с пола и ложусь на кровать. Кира заботливо укрывает меня одеялом и выходит из комнаты. Через несколько минут возвращается с чашкой горячего чая и протягивает ее мне.

– Пей. Тебе нужно согреться. Хоть бы не заболела.

Послушно беру чашку и делаю несколько глотков. Кира садится рядом и, наверное, ждет, что я начну рассказывать о случившемся. Но я не готова к этому.

– Я решила уехать, – сообщаю подруге.

– Надолго? – кажется, она не удивлена моим решением.

– Я не знаю. Наверное, навсегда.

Ян

Мысли путаются. В голове полный кавардак. Меня заботит только одно. Вика. Но я не мог иначе. Пусть лучше ненавидит меня, чем задается вопросом, почему я ее бросил. Меня до сих пор мутит после поцелуя с Ксюшей. Как только Вика убежала, я отпихнул сокурсницу, и меня вывернуло наизнанку.

– Выпей, – Рома протягивает мне бокал с виски.

Алкоголь разливается по крови – и моя боль притупляется.

– Немой, и все-таки я считаю, ты должен все рассказать Вике. Пусть узнает, что этот мудила заставил тебя бросить ее.

– Нет, – поднимаюсь со стула и иду на балкон.

После первой затяжки голова кружится. Закрываю глаза и вдыхаю холодный воздух.

– Ты понимаешь, что она тебя ненавидит, после того как ты засосал Ксюшу, – Рома составляет мне компанию на балконе.

– Не напоминай.

– Немой, иногда ты такой идиот.

– Взаимно, – бросаю окурок и наблюдаю за тем, как он летит вниз.

Напоминает меня. Я уже упал, осталось только догореть. Без Вики для этого не понадобится много времени.

– Когда возвращается твоя мама? – поворачиваюсь к тощему.

– Я попрошу деньги у отца, и Маришке не понадобится помощь этого гандона.

Смеюсь.

– Немой, я серьезно.

– Ромыч! – обнимаю его за плечи, – спасибо, но твой отец вряд ли отслюнявит тебе столько бабла.

– Не веришь?

– Я реалист и не верю в сказки, – захожу в дом.

– Тогда я все расскажу Вике.

Останавливаюсь.

– Не смей, – зубы сводит – так сильно я их стиснул.

– Она должна знать правду.

Разворачиваюсь к нему лицом.

– А Маришка должна жить.

– А как же ты? Вика? Это несправедливо по отношению к вам, – кричит он.

Никогда не видел его таким. Жестикулирует. Пытается донести до меня то, что я итак понимаю. С каждым его словом уверенность в правильности моего решения тает. В голове проносятся тысячи картинок, как мы снова будем вместе. Рома приводит последний аргумент в пользу наших отношений с Викой. Нужно сыграть по тем же правилам, что и Миша. Пусть думает, что мы расстались. А почему бы и нет. С этим куском дерьма только так и нужно поступить.

– Хорошо, – сдаюсь я.

Округляет глаза.

– Что? – спрашивает Рома. Наконец-то он сбавил громкость.

– Я расскажу Вике правду.

На его лице появляется победная улыбка. А затем он делает последнее, что я от него ожидал. Обнимает меня и хлопает по спине.

– Братан, за это нужно выпить!

Глава 30

5 ноября

Ян

– Ромео! – удар в бок, – просыпайся. Тебе пора к своей Джульетте.

– Аааа, – из меня вырывается стон. Переворачиваюсь на спину.

– Шевелись, кофе стынет, – тощий не отстает от меня.

Ненавижу, когда меня будят по утрам.

– Отвали.

– Окей, как там говорят: «Проспишь своё счастье», – его шаги отдаются в моей голове.

После вчерашнего она готова взорваться. Картинки выстраиваются в ряд. Открываю глаза. Не хочу вспоминать вчерашний вечер. Тошнота подкатывает к горлу. И это связано не только с количеством алкоголя, выпитым вчера. Вздыхаю. Было глупо целовать Ксюшу. Провожу ладонями по лицу. Остается только надеяться, что Вика поймет меня. Можно бесконечно гадать, что она скажет и как поведет себя, но лучше скорее отправиться к ней. Поднимаюсь с кровати. Хватаю свои разбросанные по комнате вещи, одеваюсь и иду в ванную. Бля, ну и вид у меня. Синяки и мешки под глазами, щетина. Умываюсь. Холодная вода бодрит. Вытираю лицо и присоединяюсь к Роме на кухне.

– Кофе уже остыл, – выливает содержимое моей чашки в раковину и наливает свежий.

– Есть какие-нибудь колеса? Башка трещит, пиздец.

Ржёт, как конь.

– Шевели своим тощим задом и принеси мне таблетку, – отпиваю кофе.

– Сейчас поищу.

Беру свой телефон и просматриваю звонки и сообщения. Только от мамы. Черт! Забыл предупредить. Звоню ей и говорю, что скоро буду дома. Ее грустный голос мне совсем не нравится. Неужели она из-за меня так расстроилась? И почему я такое дерьмо? Все вокруг страдают по моей вине. Рома наконец-то возвращается. Закидываю в рот таблетку. Собираюсь уходить.

– Делай, что хочешь: плачь, падай на колени, зови замуж – но верни ее. Иначе мне придется вздернуться.

– Что?

Тощий смеется.

– Немой, с тобой невозможно общаться в последние дни. Да ты вообще закрылся от общества. Мне не нужен друг псих-одиночка. Поэтому мирись со своей Викусей.

– Заткнись, – смотрю на него исподлобья.

– Ладно, с Викой. Так я могу ее называть?

– Да.

– Ну все, давай, братан. Ни пуха тебе, – протягивает руку.

– К черту!

Он по-дружески меня обнимает. И твою мать! Это приятно. Никогда не думал, что буду считать его другом, но он единственный, кто подставил мне плечо в трудной ситуации. И он первый человек, который назвал меня другом. Маришка не в счет. Сейчас я имею в виду парней. По сути, из друзей у меня был только Глеб, но он мой брат. Поэтому Рома оказался моим первым настоящим другом.

Всю дорогу я прокручиваю в голове разговор с Викой. Не знаю, с чего начать и как все объяснить. Это надо так облажаться! Звонок на мобильный отвлекает от мыслей. Достаю телефон из кармана. Мама.

– Ма, я скоро буду дома.

В ответ плачет.

– Ма, что случилось? – выпрямляюсь на сиденье.

– Янчи, папе плохо стало. Мы в больнице, – рыдает.

В глазах темнеет. Пульс учащается.

– В какой?

– В кардиологическом центре.

– Я сейчас приеду, ма.

Отключаюсь и прошу таксиста отвезти меня по другому адресу.

Виктория

– Может, передумаешь? – спрашивает Кира стоя в дверях. Наблюдает, как я собираю вещи и укладываю их в чемодан.

– Нет. Я хочу как можно быстрее оказать подальше отсюда.

Перевожу взгляд на ромашки, которые уже начали осыпаться. Все в этой комнате напоминает мне о том, как еще совсем недавно мы были здесь вместе с Яном. Я даже не думала о том, что мы расстанемся так глупо. И неожиданно. Я до сих пор не понимаю, что произошло с ним и что заставило его так поступить со мной. Разбить и растоптать мое сердце. Я больше не хочу об этом думать, но мне не лезут в голову другие мысли.

– Мне будет тебя не хватать, – железной выдержке Киры пришел конец, и она начинает плакать.

Смахиваю слёзы со своих щек и подхожу к подруге. Обнимаю ее и не могу прекратить вновь начавшийся поток слёз.

– Я тоже очень буду скучать, – крепче сжимаю ее в объятиях, – но ты же приедешь на новогодние праздники?

– Обязательно, – шмыгает носом.

Я не спала всю ночь, поэтому у меня было время обдумать свои дальнейшие действия. Одно я для себя решила точно: сюда я больше не вернусь.

В интернете забронировала билет на самолет, и через несколько часов у меня рейс в Испанию. Я не предупреждала маму о своем прилете, но думаю, она будет рада этому. К тому же она хотела, чтобы я жила с ней. К сожалению, у меня не было возможности попрощаться со своими родными, но надеюсь, что они простят за это.

Окинув взглядом свою комнату, я с грустью вздыхаю и отдаю Кире ключи.

– Я позвоню бабушке по дороге в аэропорт и всё расскажу. Думаю, она не будет против того, чтобы ты жила здесь, – крепко обнимаю Киру, – надеюсь, у вас с Гришей всё сложится намного лучше.

Вместо какого-либо ответа Кира начинает еще больше плакать и крепче обнимает меня.

– Всё будет хорошо, – отстраняюсь и беру ее за руку.

Возвращаюсь к сбору вещей. Закрываю чемодан, и мой взгляд падает на свитер, лежащий рядом. Стоит ли его брать? Да. Это единственная память о том прекрасном времени, которого больше не вернуть. Приоткрываю чемодан и кладу в него свитер Яна. Знаю, что это мазохизм, но я не могу лишить себя памяти об этом человеке.

У меня еще есть время, поэтому иду на кухню и решаю сварить кофе. Мне нужно хотя бы немного взбодриться, иначе могу заснуть прямо в такси.

Ян

Забегаю в клинику. Глазами ищу регистратуру. Заметив, подбегаю к стойке. Назвав данные, жду нужную информацию. Мне сложно скрыть нервозность, поэтому начинаю грубить.

– Девушка, пошевеливайтесь.

Одарив меня недружелюбным взглядом. Называет отделение.

– Спасибо, – на ходу благодарю я.

Я бегу на четвертый этаж, а когда в коридоре замечаю маму, замедляю шаг. Никогда прежде не видел ее такой сломленной и беззащитной. Мне хочется обнять ее и защитить от всех бед. Ненавижу больницы. Их стало слишком много в нашей жизни.

– Ма, – встаю напротив нее.

Поворачивает голову – и я вижу взгляд полный боли.

– Янчи, – бросается ко мне.

Обнимаю и прижимаю к себе.

– Пашенька всю ночь не спал, – всхлипывая, начинает рассказывать, – а утром ему стало хуже, и я вызвала скорую. Надо было еще ночью позвонить и не слушать его, – переходит на рыдания.

– Как он?

– Я не знаю. Никто ничего не говорит. Боже, не забирай его у меня!

Грудь сдавливает. Впервые вижу маму такой потерянной. Помогаю ей сесть. Она тянется ко мне, и я пытаюсь успокоить ее, как могу. Это сложно. Я в полной прострации – неизвестность пугает. Я стараюсь не думать о плохом. Проходит полчаса, прежде чем к нам подходит врач и говорит, что кризис миновал.

– Мы можем его увидеть? – мама смотрит на него с мольбой.

Мое сердце разрывается при виде того, как она страдает, а я ничем не могу ей помочь.

– Только заходите по одному.

Провожаю маму до палаты. Прислоняюсь спиной к стене и закрываю глаза.

– Спасибо, – обращаюсь к Богу.

Я никогда не был набожным человек, но и атеистом меня сложно назвать. В последнее время у меня часто происходят диалоги с Ним. Наверное, это от безысходности. Я не знаю, кто еще может помочь, когда вопрос касается жизни и смерти. Одна надежда на Него.

– Папа хочет тебя видеть, – в мои мысли врываются слова мамы.

Ее голос тихий, но выглядит она спокойнее после встречи с отцом.

– Я быстро, – не хочу оставлять ее одну.

– Посижу здесь.

Провожаю ее взглядом, пока она не садится на стул, и захожу в палату. Я не узнаю человека, смотрящего на меня. Бледное лицо, потухшие глаза. За одну ночь отец постарел на несколько лет. Непривычно видеть здорового и полного сил человека прикованным к кровати.

– Па, – подхожу ближе и сажусь на стул.

Едва заметная улыбка появляется на его лице. Тянет ко мне руку, и я сжимаю ее. Закрывает глаза. Больно смотреть, как он мучается. Ком подкатывает к горлу. Чуть слышно выдыхаю. Отец открывает глаза и смотрит на меня. Обычный взгляд, ничего больше, но в нем я читаю любовь, нежность, теплоту – то, чего мне так не хватало все эти годы. И если честно, я готов пожертвовать этим ради того, чтобы он снова был здоровым и сильным, каким я привык его видеть.

Отец собирается что-то сказать, и это стоит ему немалых усилий.

– Я горжусь тобой, сынок, – медленно проговаривает он.

Мое сердце сжимается. Снова чувствую себя тем мальчиком из далеко детства. Я должен радоваться, но мне больно и страшно. Его слова звучат как прощание, а я не хочу этого. Не хочу. Я просто не готов к этому и вряд ли когда-нибудь буду готов.

– Ты нас здорово напугал.

На его лице появляется виноватая улыбка.

– Вашему отцу нужно отдохнуть, – я не заметил, как вошла медсестра.

– Поправляйся, па, – я не знаю, что еще сказать и как выразить свои чувства. Почему в такие моменты слова теряются, и ты не можешь сказать главного?

В ответ он слегка сжимает руку и кивает.

В дверях я оборачиваюсь, и мы встречаемся взглядами. Надеюсь, отец понимает, как он мне дорог.

Мама сидит не одна. Лицо у брата хмурое. Поднимает глаза. Мне становится жаль его. Теперь он будет разрываться между двумя больницами. Жмем друг другу руки.

– Как отец?

– Нормально.

Он идет в палату, но ему не разрешают побыть с отцом.

– Ма, мне нужно съездить к Вике. Это срочно. Я быстро.

– Поезжай, – проводит ладонью по щеке и нежно улыбается, – Мы еще побудем здесь, а потом Глеб отвезет меня домой.

– Хорошо, – целую ее в щеку.

Мне не хочется в такой момент оставлять ее, но я должен поговорить с Викой. И чем быстрее, тем лучше. Только она может успокоить меня.

Беру такси и мчусь к ней. Я расскажу ей правду. Она поймет. Я знаю, иначе и быть не может. Это же моя Вика: добрая и чуткая. Моя уверенность в этом исчезает, когда вижу свою девушку, выходящую из подъезда. Сердце бешено стучит при виде чемодана в ее руках. Куда она собралась? Прежде чем она успевает открыть дверь, кричу:

– Вика! – и выскакиваю из машины. Оборачивается. Передает таксисту свой багаж.

– Уезжаешь? – спрашиваю я, подходя к ней.

– Да, – отвечает, не поднимая на меня глаз.

Дрожь пробегает по всему телу.

– Куда?

Мне страшно знать ответ.

– Кажется, тебя не должно это волновать, – по-прежнему не смотрит на меня.

– Ошибаешься.

– Чего ты хочешь, Ян? Я думала, ты вчера все сказал, – отводит взгляд в сторону.

– Прости за вчерашнее. Я всё объясню, только прошу тебя, не уезжай, – беру ее за руку.

Молча смотрит на наши руки, затем высвобождает свою. Ничего не говорит, но видно, что она готова выслушать.

– Меня вынудили бросить тебя.

Переводит на меня взгляд, и я вижу в ее глазах пустоту. Что я с ней сделал?

– О чем ты говоришь?

– Я не хотел с тобой расставаться, но Миша поставил условие: или я бросаю тебя, или Маришка не получит деньги на операцию.

Вижу в ее глазах удивление, но через мгновение она снова отводит взгляд.

– Почему ты тогда сразу мне не рассказал? Зачем надо было устраивать эту сцену вчера? Почему нельзя было все объяснить?

– Прости меня. Я знаю, моему поступку нет оправдания. Прости, что пренебрег нашими отношениями. Я испугался за жизнь Маришки.

Провожу пальцем по ее щеке.

– Значит, на меня тебе было наплевать, – переходит на шепот, – мне нужно ехать.

– Нет, – накрываю лицо ладонями. Как ей объяснить это всё. Как дать понять, что мой выбор не значит, что она не важна мне. Но я не мог иначе.

– У меня не было выбора. Я не мог торговаться жизнью Маришки, понимаешь? Я не простил бы себе этого никогда.

Поднимает на меня взгляд. В ее глазах застыли слёзы.

– Ты сделал правильный выбор, – спокойно отвечает, а затем отворачивается и порывается сесть в машину.

– Вик, ты не можешь уехать, – хватаю ее руку и привлекаю к себе. Крепко обнимаю.

– Я не могу остаться, – не выдерживает и начинает плакать.

– Не поступай так с нами, – шепчу я.

Мне трудно сдержать слезы. Утыкаюсь ей в шею.

– Мне нужно время, – слова даются ей с трудом, – я не могу просто так выбросить из головы все, что произошло. Мне очень больно, Ян.

– Я всё понимаю, – отстраняюсь от нее, – я дам тебе время, но только не оставляй меня здесь одного, – прижимаюсь к ее лбу своим.

– Я не могу остаться. В этой квартире. В этом городе. Я не могу и не хочу.

– Вик, как мне жить без тебя? Скажи, – шепчу я.

– Я не знаю, – отвечает так же шепотом.

– Я люблю тебя, – касаюсь ее губ.

Наши слезы смешались, но я все еще чувствую этот вкус меда. Ее сладкий вкус.

– Прощай.

– Вика, прошу тебя, не оставляй меня!

Она делает шаг назад.

– Вика...

Садится в машину.

Не позволяю ей закрыть дверь.

– Не оставляй меня!

– Отпусти меня, Ян, – говорит с нежностью и болью одновременно. Касается моей руки и закрывает за собой дверь.

Виктория

«Я тоже тебя люблю…» – мысленно отвечаю Яну на его признание уже сидя в машине. Мне нужно как можно быстрее уехать отсюда, иначе я передумаю и останусь. Я держалась, чтобы не заплакать, но это невозможно.

Мы отъезжаем от подъезда, и, посмотрев назад, я вижу, что Ян все так же стоит на месте. Сердце сжимает от боли. Я так люблю его! Безумно люблю! Но я не могу оставить все как есть и сделать вид, что ничего не произошло. Мне нужна смена обстановки, мне нужно время.

Выезжаем со двора – и таксист сразу же включает радио. Изо всех сил стараюсь не вслушиваться в текст песни.

Это глубоко, мне не разглядеть.

Я к тебе тянусь, но боюсь задеть.

Ты опять стоишь в круге пустоты.

Сложно добежать – сломаны мосты.

То же самое случилось и с нашими отношениями. В один момент рухнули мосты, и теперь потребуется немало времени, чтобы их восстановить.

Раскаленный день не остудит дождь.

Отпущу тебя – навсегда уйдешь,

Но..но пока ты ждешь...ждешь.

Будет ли он ждать меня? Хочу ли я этого? Сложно ответить. Но еще недавно я была готова бросить всё ради Яна и связать с ним свою жизнь.

Я хочу бежать, но куда? Зачем?

И помочь тебе не могу ничем.

Воздух по глоткам – мне куда идти?

Мы с тобой стоим на краю пути.

Я сейчас делаю то же самое. Я бегу. Бегу от него, от самой себя. Но я не вижу другого выхода для себя. Сейчас мне кажется, что так будет лучше.

Холод по спине только не сейчас.

Просто посмотри в бесконечность глаз.

Так ты спасаешь нас, нас.

Перед глазами мгновенно всплывает образ Яна. Его глаза полные боли и сожаления.

Скажи, не молчи,

Что любишь меня!

Скажи, не молчи,

Что любишь меня!

Глаза закрываю и будто бы легче.

Опять вспоминаю последние встречи.

Скажи, не молчи,

Что любишь меня!

– Простите, – обращаюсь к таксисту, глотая подступивший к горлу ком, – Вы не могли бы переключить?

Смотрит на меня в зеркало заднего вида. В его глазах явно читается сочувствие.

– Конечно, – переключает на другую радиоволну.

Глубоко вдыхаю и стараюсь сдержать свои эмоции. Мне нужно собраться и как-то жить дальше. Провожу ладонью по щеке, вытирая слёзы.