Текст книги "Заслужить любовь"

Автор книги: Аманда Браунинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Таша убеждала себя: надо рассказать Чейзу правду. Тянуть с этим больше нельзя. Однако выбрать подходящий момент все как-то не удавалось.

Чейза выписали в понедельник, и он перебрался в уютный номер той гостиницы, где остановились его родители. Таше перед увольнением необходимо было привести в порядок все дела; несколько дней подряд она засиживалась на работе и не виделась с Чейзом.

В тот вечер она ужинала вместе со всем семейством Колдеров. Было уже поздно, когда родители пожелали молодым спокойной ночи и удалились к себе. Они наконец остались наедине. Сперва говорить как-то не хотелось, но затем разговор зашел о всяких пустяках.

– Этот номер стоит целое состояние, – рассеянно сказала Таша. Она лежала на диване, положив голову на руку Чейза и слушая, как стучит его сердце. Так же бешено, как и ее. Однако им надо было держать себя в руках. Он еще не до конца оправился от операции, и существовала опасность снова оказаться в больнице.

Нежно поглаживая ее затылок, он огляделся по сторонам.

– Я могу себе это позволить.

– Значит, ты богат? Чейз рассмеялся.

– Я хорош во всем, что делаю.

Он вернул ей ее собственные слова и их тайный смысл. Таша вспомнила, что Наталья что-то говорила о его богатстве, но она пропустила это мимо ушей.

– Насколько богат? Очень или до безобразия? – спросила она, стараясь за шуткой скрыть свою неловкость.

– До безобразия. Рада, что выходишь за меня? Из-за денег? Он, вероятно, ждал, что она отвергнет такое предположение. И щеки ее мгновенно вспыхнули от гнева. Так могла бы поступить Наталья, а она не намерена шутить на эту тему!

– Я выхожу за тебя замуж, потому что люблю тебя! При чем тут деньги!

– Ну-ну, – успокоил ее Чейз. – Это шутка.

– Ничуть не смешно. – Таша приподнялась и вздохнула.

– Я заметил, – ответил он серьезно, поднял ее руку к губам и нежно поцеловал. – Милая, я знаю, почему ты выходишь за меня.

Таша впилась в него взглядом. Прекрасное начало! Вот сейчас она все ему расскажет. Надо убрать это препятствие с дороги, чтобы двигаться дальше. Но, открыв рот, она не произнесла ни слова. Сомнения охватили ее, лишая уверенности и сил. Что, если она расскажет, а он не поймет? Что, если он не найдет оправданий ее лжи? И еще хуже: что, если не простит ее? Она может лишиться его. Ужасающие перспективы парализовали Ташу.

Никогда в жизни ей не было так страшно. Если она потеряет Чейза… В отчаянии она пыталась взять себя в руки. Благие намерения испарились. Нет, она не в состоянии ему сейчас рассказать. Обязательно это сделает, но потом, когда почувствует себя более уверенно.

Она притянула к себе его голову.

– Я люблю тебя, Чейз. Я так тебя люблю, – произнесла она страстно и поцеловала его.

Чейз ответил на этот поцелуй, и мир вокруг растворился в сладостном тумане.

Прошло еще два дня, в течение которых Таша упрекала себя за трусость. Разум говорил ей, что медлить дальше – серьезная ошибка, однако так трудно быть разумной, когда дело касается чувств…

В среду они встретились за ужином с родителями Чейза для обсуждения деталей предстоящей свадьбы. Его мать хотела, чтобы это был настоящий праздник, хотя времени на приготовления оставалось мало.

– Алисон с Мэттом прилетят, и Зван обещал быть, – заметила она за кофе.

– Не помешай я ей, она бы заказала «Боинг-747», чтобы доставить сюда все многочисленное семейство, – пошутил ее муж.

– Джон, не преувеличивай!

– Вовсе нет, – возразил тот, и Элейн возмущенно отвернулась.

– Ты уверена, что не хочешь больше никого пригласить на свадьбу? – спросила она, разглядывая короткий список, составленный Ташей.

– Только Энни и Стиви, – подтвердила та, стараясь почувствовать торжественность момента, но это ей не удалось: замучили угрызения совести.

– А родителей? – спросила Элейн ласково.

– Мы осиротели еще в раннем детстве, – быстро ответила она и испугалась, поймав взгляд Чейза.

– Мы?

Сердце ее ушло в пятки.

– У меня… есть сестра, – произнесла она осторожно. Вот прекрасная возможность во всем признаться.

Элейн, кажется, обрадовалась:

– Ну, ее-то несомненно…

– Мы не ладим, – прервала ее Таша, – я даже не знаю, где она. – Совершенная правда, а уточнять истинную природу их отношений не обязательно.

– Как жаль, милая, – посочувствовал ей Чейз, взяв ее за руку и без вопросов принимая объяснение.

Таша чувствовала, что должна еще что-то добавить.

– У нас совершенно разное отношение к жизни…

– А что было после смерти родителей? Вас кто-то удочерил? – поинтересовался Джон Калдер.

Таша покачала головой, вспоминая, как в детстве она мечтала о новой семье, но так никогда и не обрела ее.

– Нет. Никто не пожелал брать двоих, а разлучать нас не хотели. Мы мыкались по приютам, пока не повзрослели и не стали жить сами по себе.

– У нас настолько сплоченная семья, что я даже представить себе такого не могу, – признался Чейз, и Таша улыбнулась.

– Иногда это бывало неплохо, – признала она, вспоминая, что их кормили, давали одежду, однако заботы и ласки дарили мало.

– Но и не так уж хорошо, да? – спросил он. Она утвердительно кивнула.

– Все наладилось, когда я поступила в колледж, потом на юридический факультет.

– А когда ты в последний раз виделась с сестрой? – невинно спросила Элейн.

Таша знала, что следует ответить: «У кровати Чейза, совсем недавно», – но язык не слушался ее.

– Не думаю, что Таша хочет говорить об этом, – пришел Чейз ей на помощь.

Таша трусливо ухватилась за спасительную соломинку.

– Мы расстались не при лучших обстоятельствах, – смущенно призналась она.

Поглаживая ее руку, Чейз сменил тему, и она содрогнулась оттого, что снова упустила возможность честно открыться во всем. Они поболтали еще немного, затем Калдеры удалились, оставив их вдвоем за ресторанным столиком. Чейз виновато взглянул на нее.

– Не сердись на маму. Ей интересны люди, и порой она ведет себя не слишком тактично.

Таша оперлась локтями на стол и опустила подбородок на сцепленные в замок пальцы. Чувство вины мучило ее.

– Я не против. Твои родители так добры ко мне!

– Ты им понравилась, что совсем неудивительно. – Он мягко улыбнулся.

– Хотела бы я иметь таких родителей, – заметила она.

Чейз потянулся через стол и взял ее за руку:

– Бедная маленькая Таша. Она вдруг вспыхнула гневом:

– Не жалей меня, Чейз… – и попыталась высвободиться, но он крепко держал ее за руку. Она понимала, что зря вспылила, что виной тому – нечистая совесть, но ничего не могла с собой поделать. Ее эмоциональные реакции в последние дни для нее самой бывали неожиданностью.

– Ты вызываешь у меня вовсе не жалость, – возразил Чейз. – Да, мне жаль маленькую девочку, которой было так одиноко, хотя у нее была сестра. Но когда я смотрю на женщину, сидящую передо мной, то испытываю вовсе не жалость, – добавил он, и, мельком взглянув ему в глаза, она поняла, что он имеет в виду. Румянец залил ее щеки. Ее чувства к нему тоже не напоминали жалость.

Таша помолчала, пытаясь собраться с мыслями.

– Пойду-ка я, пожалуй, домой, пора в постель, – нарушила она наконец тишину и закусила губу, когда Чейз хрипло рассмеялся.

– Любое упоминание о постели вызывает у меня жар.

Его ответ был таким неожиданным и таким пылким, что ей показалось, будто ее собственная кровь кипит.

– Ничем не могу помочь.

– Здесь точно нет. – Он оглядел ресторан. Таша рассмеялась, хотя в горле пересохло.

– Может…

– Да? Может? – подбодрил он ее, и девушка прикрыла глаза.

– Может, ты расскажешь мне о своем детстве, – предложила она внезапно. – Начни с самого рождения.

– Хочешь переключить меня на другую тему? – Его брови поползли вверх, и в глазах Таши блеснули озорные огоньки:

– Нет, саму себя переключить. Чейз прислонился к спинке стула и прикрыл глаза, прежде чем приступить к рассказу.

– Значит, так, родился я в четверг… – начал он, и, нежно улыбаясь, она тоже откинулась назад и стала слушать зачаровывающий звук его голоса.

Господи, разве странно, что она так боится потерять его? Это самый удивительный мужчина, о каком она даже и не мечтала. Как признаться ему? Как набраться сил?

Этот вопрос не давал ей покоя весь четверг, ее последний день в офисе. Неожиданностью оказалось маленькое сборище в ее честь в обеденный перерыв и красиво упакованный подарок. Все это напомнило ей счастливые дни, проведенные в фирме, и уезжать было грустно.

Реальность происходящего она поняла, лишь собираясь на ужин с Чейзом несколько часов спустя. Уже натянула черное вечернее платье и с удовольствием отметила, как красиво юбка струится по бедрам и смотрятся кружевные рукава. И тут ее вдруг осенило.

Бросив работу, приняв поздравления и подарки от коллег и согласившись выйти замуж за Чейза завтра, она прочно, неразрывно связывала с ним свое будущее. Значит, жребий брошен.

Она пристально всматривалась в свое отражение в зеркале.

– Ты не скажешь ему? – искушало оно, и она прочла ответ в своих же глазах.

Нет, не скажет. Не может. Вся жизнь ее была ожиданием. Ожиданием чего-то такого, что она не в состоянии описать. И она обрела это в любви к Чейзу Калдеру. Так неужели позволит себе лишиться его?

Она справится с чем угодно, только не с этим. Не переживет разрыва с ним, а именно это может произойти, если рассказать ему о Наталье. Не рассказать – тоже плохо, но ведь он никогда не узнает о ее сестре-близняшке. Наталья за тысячи миль отсюда. Чейз не узнает о подмене. Как говорится, святое неведение.

Она играет ва-банк, что ей совершенно несвойственно. Да, это нечестно, но иного выхода нет. Да, она рискует, но любовь Чейза стоит любого риска, кроме риска лишиться его.

Звонок в дверь вырвал ее из оцепенения и до смерти перепугал. Она нервно вздохнула и лихорадочно поправила юбку. Обратной дороги нет. В последний раз взглянув в зеркало, она взяла сумочку, набросила шелковую шаль и подошла к двери.

Чейз уже ждал ее в черном смокинге и белой рубашке. Он взглянул на нее, и его губы изогнулись в улыбке.

– Похоже, мы подумали об одном и том же, – прошептал он, заставив ее вздрогнуть.

– О чем? – спросила она задыхаясь.

– Поужинать в тишине моего номера. Если у тебя нет возражений.

Он знал, что нет, но хотел услышать это от нее.

– Ничего не приходит в голову, – подтвердила она, не отводя глаз, хотя огонь его взгляда пронзал ее насквозь.

Он предложил ей руку.

– Такси ждет.

Дверь квартиры закрылась за их спинами. Таша оперлась на него. Оба знали, что сегодня вечером они предадутся любви.

Что она ела этим вечером, сидя за освещенным свечами столиком у окна под звуки медленной музыки, Таша не помнила. Как не могла бы восстановить, что говорил ей Чейз. Но никогда ей не забыть, как он выглядел. Даже разорвавшаяся рядом бомба не смогла бы отвлечь ее внимание от него.

Ей нравилось, как лучились его глаза, как изгибались в улыбке губы, нравился звук его смеха, щекотавший нервы. Завороженная, она смотрела, как свет от свечей играл на его лице во время разговора. Он был так дорог ей, что сердце сжималось. Чувства переполняли ее, и казалось, сердце разорвется.

Таша не заметила, когда он замолчал и стал просто смотреть на нее, слегка улыбаясь.

– Ты слышала хоть слово из того, что я сказал? – спросил он, едва сдерживая смех, и она, вздрогнув, сосредоточилась.

– Что?

– Я спросил, слышала ли ты хоть слово, – повторил он.

– Каждое слово, – подтвердила Таша, и Чейз удивленно поднял брови.

– Так что я сказал?

– Понятия не имею. – Она улыбнулась, заставив его рассмеяться.

– Так я и думал, – заметил он ехидно. – Рыба понравилась?

Таша смотрела на него отсутствующим взглядом.

– Рыба? Что? – Опустив взгляд на тарелку, она поняла, что он имеет в виду. – Ах, рыба! Очень вкусно.

Чейз укоризненно покачал головой.

– Это была отбивная, – пояснил он и, заметив ее удивление, прибавил:

– С таким же успехом я мог бы угощать тебя гамбургерами.

Ташу вовсе не задевало, что он смеется над ней. В этот вечер она не сводила с него глаз. Ничто не имело значения, только он один.

– Чейз, пообещай, что никогда не забудешь, как сильно я тебя люблю, – торопливо произнесла она, и он нахмурился.

– Ты куда-то собираешься? – спросил он насмешливо, и она затаила дыхание.

– Откуда ты взял?

– Ты говоришь так, будто собираешься бросить меня, – произнес Чейз спокойно.

Ей такое и в голову не могло прийти; она потянулась и взяла его за руку.

– Никогда! Я никогда тебя не оставлю. Ты избавишься от меня, только выставив за дверь. Он сжал ее пальцы.

– Это равносильно отказу от лучшего, что во мне есть, от лучшего в моей жизни. Я знаю, ты меня любишь. Ничто не заставит меня забыть об этом.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Услышав это, она тихо вздохнула.

– Ты считаешь меня ненормальной?

– Я считаю тебя самой удивительной женщиной из тех, что мне приходилось встречать. Надевая тебе завтра кольцо на палец, я буду самым счастливым мужчиной на земле. – В голосе Чейза звучала такая глубина чувств, что ее сердце задрожало.

– А я буду самой счастливой женщиной, – призналась она.

Он еще сильнее сжал ее пальцы и откашлялся.

– Потанцуй со мной, – произнес он хрипло, вставая и поднимая ее на ноги.

Они прошли в центр комнаты, и Таша счастливо вздохнула, оказавшись в кольце его рук. Они двигались медленно, ее голова на его плече, его подбородок касался ее волос. Мечта ее сбылась. Вот оно, счастье.

Она закрыла глаза. Его рука медленно скользила то вверх, то вниз по ее спине. Она ощутила его бедра у своих бедер, что вызвало ноющую боль у нее внутри. Будто понимая это, Чейз еще теснее прижал ее к себе, так, что она могла почувствовать разгоравшийся в нем огонь. Все ее нутро отозвалось на этот призыв, веки стали такими тяжелыми, что она с трудом подняла на него затуманенный взор, воочию увидев страсть в глубине его серых глаз. Он поднес ее руку к своим губам и нежно поцеловал палец, во влажной бездне рта лаская его языком.

Сердце Таши выпрыгивало из груди, ресницы дрожали, сдавило горло. От пугающего ожидания кожа стала горячей, груди заныли, соски под одеждой напряглись. Она хотела, чтобы он касался ее. Она хотела чувствовать его руки и губы на своем теле, мечтавшем о ласке.

Но Чейз не спешил. Он отпустил ее руку и прижал ладонь к ее покрасневшей щеке, склоняя голову, чтобы попробовать губы. Он довел Ташу до предела, и когда наконец коснулся языком губ, рот ее открылся, пуская его внутрь.

Жар разгорался в ней все сильнее с каждым движением его языка. Пальцы скользнули по его волосам, сжимаясь на затылке, когда она отвечала ему. Поцелуй следовал за поцелуем, долго, без счета.

Когда Чейз оторвался от нее, Таша дрожала от желания, ноги так ослабели, что, если бы не его рука, она бы не удержалась на ногах. Тяжело дыша, они не сводили глаз друг с друга, и вдруг Чейз со стоном подхватил ее на руки.

В этот момент рассудок вернулся к ней.

– Чейз! Нет! Тебя же только что выписали! – воскликнула Таша страстно, а он, смеясь, обнял ее еще крепче.

– Тебе стоит быть со мной поласковее, – произнес он, неся ее через комнату.

Захлопнув ногой дверь и поставив ее на ноги около кровати, Чейз расстегнул пиджак и отбросил его в сторону. Туда же отправился галстук, за ним последовали ботинки и носки; успев справиться лишь с парой пуговиц на рубашке, он снова потянулся к ней, даря поцелуй, обессиливший их обоих. Затем со стоном нащупал молнию на ее платье и расстегнул, скользя руками по шелковой коже, разжигая в ней пламя своими прикосновениями.

Желая тоже коснуться его, Таша стала расстегивать его рубашку, но он отклонился назад и сел на край кровати.

Стоя над ним, Таша наблюдала, как он взялся за края ее платья и стащил его вниз. Сердце ее скакало галопом. Наконец ее грудь предстала его горячему взгляду. Она до боли закусила губу, когда он прижался к ней лбом. Платье черной змейкой соскользнуло на пол, освободив ее руки. Пальцы ее запутались в шелке его волос, она все крепче прижимала его к себе.

– Какая ты красивая, – прошептал Чейз, вдыхая сладкий аромат ее духов.

Затем, как она и мечтала, он взял ее груди в свои ладони. Она запрокинула голову, когда он ласкал их, скользя большими пальцами по соскам, посылая электрические импульсы сердцу, ноющему животу, усиливая разгоревшуюся боль между ногами. Она застонала, раздвигая бедра, и в ответ он прильнул губами к соску, затягивая в бездонную глубину, где язык был полноправным хозяином, принося ей безграничное наслаждение, заставляя ее хрипло выкрикивать его имя.

Так же поступил он и с другим соском, прежде чем скользнул вереницей сладких поцелуев вниз по ее животу и проник языком в ямочку пупка. Его руки поползли по ее бедрам, нашли шелковый край трусиков и сдернули их. Она едва не потеряла сознание, когда его ладони опустились ей на ягодицы, а язык защекотал пушистый холмик.

Ноги ее ослабели, она опустилась на колени и, задыхаясь, уперлась головой ему в грудь. Его запах обострил все ее чувства, жар, исходящий от него, пронзал ее насквозь. У ее уха глухо стучало его сердце, под животом она чувствовала его мужскую силу. Она хотела осязать его, как он ее, и на этот раз он не возражал. Она ощущала его жаркий взгляд, когда боролась с пуговицами на рубашке, когда сорвала ее и отбросила в сторону.

Господи, как он красив: широкие загорелые плечи, мелкие завитки волос на груди. Весь мир вокруг исчез, когда она нащупала ладонями его грудь и плоские мужские соски. Ее пальцы скользнули по ним, и Чейз, вздрогнув, застонал.

Ощущение того, что она может доставить ему такое наслаждение, опьяняло ее, и она, следуя его уроку, сменила ладонь губами. От прикосновения ее языка его ладонь импульсивно сжала ее затылок, удерживая голову у своей груди. Наконец он отпустил ее. Оба, тяжело дыша, не сводили взгляда друг с друга – их переполняла сумасшедшая страсть, накалившая воздух до предела. Наконец ее взгляд упал на застежку его брюк.

Он глубоко вздохнул при первом робком прикосновении ее рук, но не остановил ее и позволил совершать собственные открытия. Таша стянула с него брюки и трусы одновременно и затаила дыхание, воочию убедившись в силе его возбуждения. Их взгляды снова встретились, в его глазах пылал огонь желания, а челюсти были крепко сжаты. Она протянула руку, касаясь напрягшегося естества, и Чейз со стоном закрыл глаза.

– Да!

Глухой стон снова повторился, когда она коснулась его уже губами, и Чейз потянул ее вверх, укладывая на кровать рядом с собой.

Страсть разгорелась с новой силой, когда они оказались в объятиях друг друга, когда дарили друг другу поцелуй за поцелуем, ласку за лаской. Таше казалось, что она сойдет с ума, если Чейз не возьмет ее сейчас же. И тут он подмял ее под себя, опустившись между бедрами, а она прогнула спину, отдаваясь его власти.

Почувствовав его в себе, она запрокинула голову и, вскрикнув от наслаждения, сжала ноги кольцом за его спиной и подстроилась под его ритм, слыша стоны по мере того, как он проникал все глубже и глубже. Напряжение возрастало внутри ее, подводя к грани, которой она и не мечтала достичь, пока вдруг не оказалась на вершине, испытав такой накал чувств, что слезы выступили на глазах и она схватилась за него еще крепче.

Через пару секунд она услышала, как Чейз застонал, также испытав неописуемый восторг. Он продолжал лежать на ней, а она не шевелилась. Ей нравилось чувствовать его тяжесть. Пусть бы оставался так хоть целую вечность.

Но вот он вздохнул и, перевернувшись на спину, повлек ее за собой, запутывая пальцы в ее кудрях.

– Этого стоило ждать, – прошептал он, – хотя, знай я, что все будет так прекрасно, затащил бы тебя в постель пораньше.

Только в этот момент Ташу осенило, что Чейз не спал с ее сестрой. Она не задумывалась об этом раньше, но обрадовалась такому стечению обстоятельств. Ей непонятно было, почему Наталья медлила: это не в ее стиле. Может, хотела удержать его таким образом. Как бы то ни было, ей, Таше, это на руку.

– Терпение всегда вознаграждается, – пробормотала она сонно, скользя рукой по его груди.

– Ты дивная награда, – произнес он с хриплым смешком. – Дивная.

Улыбаясь, она вдыхала его терпкий запах.

– Вообще-то я хотела тебе еще кое-что сказать, но твое самомнение и так велико, лучше промолчу.

– Хорошо, что я не в больнице, а то бы все их приборы зашкалило.

– В больнице этого бы не произошло. – Она схватила его руку, двигавшуюся в опасных местах. – Прекрати!

– Но ты ведь сама не хочешь, чтобы я прекратил, – прошептал Чейз, вызывая в ней дрожь.

– Я… я… – У Таши перехватило дыхание, когда он сжал губами ее ухо.

Чейз запрокинул ее голову, не сводя с нее своих бездонных серых глаз.

– Ты что-то сказала?

– Не помню, – прошептала она в ответ. – У меня ужасная память. Мы только что взмыли к небесам или мне приснилось?

Его губы изогнулись.

– Тебе не приснилось, милая, я с удовольствием покажу тебе, что именно с нами происходило, – сказал он, наклоняясь ниже и ниже.

– Да уж, пожалуйста, – хрипло ответила она, и это были последние слова, произнесенные перед долгой паузой.

– Ты уверена, что поступаешь правильно? – спросила Энни, наблюдая, как Таша заканчивает свой макияж. Они сидели в Ташиной квартире, и Таша готовилась к свадьбе.

– Я люблю его, Энни, – пояснила она просто, убирая помаду и смотря на себя в зеркало. Она не переборщила с косметикой – тушь, помада и чуть-чуть румян на щеки, – многого не требовалось после часов, проведенных с Чейзом накануне вечером и этим утром. Она появилась дома незадолго до приезда Энни и Стиви.

– А если он узнает… – Энни не закончила фразы. Таша медленно поднялась, обув нарядные кожаные туфли.

– Не узнает, – заявила она твердо, последний раз оглядывая себя в зеркале. В одном из самых шикарных магазинов она нашла шелковый бледно-голубой костюм. Он стоил целое состояние, но, решив, что она выходит замуж лишь однажды, Таша не пожалела денег.

– Не могу не думать, что ты совершаешь ужасную ошибку, – вздохнула подруга.

Таша взяла подходящую по цвету сумочку с документами. Ее чемоданы были уже собраны и доставлены в аэропорт, все оставшиеся вещи упакуют и пока отправят на склад. Меньше чем через час она станет миссис Чейз Калдер.

Она повернулась к подруге, согласившейся быть свидетельницей, взглядом прося понять ее.

– Может, и так, но иначе я не могу. Я еще ни в чем не была так уверена. Ты можешь просто порадоваться за меня, Энни?

– 0-го-го! – воскликнула та, обнимая Ташу. – Конечно, я рада за тебя. Просто буду ужасно скучать, вот и все.

Громкий стук раздался в дверь спальни.

– Эй, вы там когда-нибудь соберетесь выйти? Мне скучно! – крикнул Стиви, и обе женщины расхохотались.

Распахнув дверь, Таша покрутилась на месте:

– Ну что, Стиви, как я?

Одетый в новые брюки и рубашку, сын Энни выглядел милым и неловким.

– Вот это да! – воскликнул он с восхищением.

– Будем надеяться, что Чейз подумает так же, – сказала его мать и подтолкнула мальчика к двери.

Таша еще раз взглянула на место, которое последние несколько лет звалось ее домом. Она вложила сюда столько усилий и любви, но скучать не будет. Все самое важное теперь связано для нее с Чейзом.

Их уже ждал лимузин, заказанный Джоном Калдером. Они приехали слишком рано, и суеверная Таша заставила водителя сделать круг по кварталу. Потом они оказались внутри прекрасного здания, и она увидела, что Чейз уже ждет ее. Все сомнения исчезли. Она любит этого мужчину. И никогда не причинит ему боль. Будет женой, о какой можно только мечтать, и сделает его счастливым.

Полчаса спустя они снова стояли под ярким солнечным светом, но теперь ее звали не Таша Ларсен, а миссис Чейз Калдер, в подтверждение чему на ее пальце сияло золотое кольцо, такое же, как у Чейза.

На паперти Чейз остановился и взглянул на нее.

– Ты счастлива, дорогая? – спросил он, и она улыбнулась в ответ, уверенная в его любви.

– Очень счастлива.

Она никогда не оглянется назад. Существует только будущее.