Текст книги "Предложение повесы"

Автор книги: Аманда Браунинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Натаниэл неохотно протянул руку.

– Кендрик, – отрывисто повторил он, и губы Джоэла тронула едва заметная улыбка, когда он пожал руку Натаниэла.

– Рад с вами познакомиться. Кэтрин не раз говорила о вас. Насколько я помню, вы играете в регби?

Он демонстрировал самую утонченную светскость, которая могла бы обезоружить человека, сделанного из менее крепкого материала, чем брат Кэтрин.

– Вы давно знакомы с моей сестрой? – резко спросил он.

Брови Джоэла взлетели вверх, что, несомненно, означало: он принимает вызов.

– Несколько недель, наверное.

Натаниэл обратился к сестре:

– Что-то ты долго молчала.

Она вскинула голову.

– Мне кажется, что частная жизнь и есть частная.

Если Кэтрин рассчитывала этой репликой осадить брата, то она не преуспела. Натаниэл просто проигнорировал ее слова и взял ее под руку.

– Просим прощения, мы на минуту, – сказал он Джоэлу и поспешно отвел Кэтрин в сторону. – Ты сошла с ума? – прошипел он, когда они оказались достаточно далеко. – Отец полезет на стенку, стоит ему узнать!

Кэтрин высвободила руку, на ее щеках вспыхнул румянец.

– Да, если ты ему доложишь, – сердито прошептала она. – Нат, ни тебе, ни папе нечего соваться в мои дела!

– Ты не права! Это же сутенер, ни больше ни меньше! О чем ты думаешь?

Услышав такую характеристику Джоэла, Кэтрин побелела.

– Не смей так о нем говорить, слышишь?

– Ты с ним спишь? – задал он следующий вопрос, и Кэтрин буквально затряслась от ярости.

– Ты не имеешь права спрашивать меня об этом!

– А, значит, я не ошибаюсь! – изумленно и вместе с тем испуганно воскликнул Натаниэл.

В зеленых глазах Кэтрин заблестели гневные слезы. Она давно знала, что рано или поздно это должно было произойти.

– Так это или не так, это мое дело. И не лезь в мою личную жизнь.

– Сама понимаешь, я не могу не вмешаться. – Вполне предсказуемые слова. Правда, произнесены они были более мягким тоном, и в голосе брата Кэтрин слышалось искреннее участие. – Как я могу закрывать глаза, когда мне очевидно, что ты совершаешь жуткую ошибку!

Вот этого Кэтрин всегда боялась. Шила в мешке не утаишь.

Она выпрямилась и посмотрела брату в глаза.

– Значит, поступай так, как ты, по твоему мнению, должен. И не жди, что я буду тебя за это благодарить, – невозмутимо заявила она, повернулась и отошла в сторону.

Она намеренно прошла мимо Джоэла, торопясь поскорее удалиться от брата, поэтому не видела долгого, оценивающего взгляда, которым обменялись мужчины.

– Итак? Пожар?

Голос Джоэла звучал насмешливо, но от Кэтрин не укрылось то, как внимательно он всматривался в ее лицо. Она замерла и сказала с тяжелым вздохом:

– Извини. Я только…

Она махнула рукой, не находя слов для выражения своих чувств.

Джоэл положил руки ей на плечи и развернул к себе.

– Что он тебе сказал? – осторожно спросил он. – Кэтрин, что он тебе говорил?

– Примерно то, чего я ждала, – со вздохом призналась она. – Игры кончились. Ты же видел, как он перепугался, увидев меня с тобой. Ты глазом не успеешь моргнуть, как всей моей семье будет известно об этой встрече. На тебя обрушится водопад обвинений и угроз.

– М-да, я почувствовал некоторую влажность в воздухе. Надеюсь, ты сказала ему, чтобы он не вмешивался не в свои дела?

– Сказала, хотя могла бы и не говорить. Он не стал меня слушать, – устало ответила она.

– Ты взрослый человек и можешь сама делать свой выбор.

Кэтрин невесело рассмеялась.

– Я – его маленькая сестренка, а ты – Большой Серый Волк. Если бы вы поменялись ролями, ты бы оставил меня в волчьей пасти?

Джоэл нахмурился, поморщился.

– Наверное, – нехотя признал он. – И что ты теперь собираешься делать?

– Ничего. Во всяком случае, я не намерена от тебя отказываться! – решительно заявила Кэтрин, и на губах Джоэла появилась легкая улыбка.

– Вот, значит, как?

Кэтрин вскинула голову и дерзко улыбнулась.

– Упрямство – наша семейная черта. Никто не заставит меня что-то сделать, если я сама этого не захочу. Джоэл, когда я стала встречаться с тобой, то представляла себе, на что иду. Я знала, что мои родные встретят тебя в штыки. Но я была к этому готова, ведь я хотела быть с тобой.

При этом признании лоб Джоэла прорезала складка.

– Значит, тебе придется нелегко?

Лицо Кэтрин помрачнело.

– Я рассчитывала, что у нас с тобой будет больше времени, прежде чем в битву вступит тяжелая артиллерия.

– Кэтрин, может, нам стоит пойти на попятный? У меня нет намерений ссорить тебя с семьей.

От его угрюмого тона у Кэтрин сжалось сердце.

– Ты хочешь, чтобы я ушла?

После очень продолжительной паузы Джоэл покачал головой.

– Наверное, от меня сейчас требуется благородство, но я пока не готов к такому концу. Слишком я к тебе привязался.

Губы Кэтрин расплылись в широкой улыбке.

– Тогда я остаюсь.

– Вот так просто?

– Разумеется. Я – простая женщина. Я знаю, что мне нужно, и готова за это платить. Мои родственники расстроятся, но ведь это ненадолго.

Видит Бог, как это верно. Ее роман в скором времени завершится, ей будет больно, как и предвидят близкие ей люди, и они придут к ней на помощь, постараются залечить ее раны.

Джоэл тряхнул головой, словно не понимая, о чем говорит Кэтрин.

– Ты – необыкновенная женщина.

Она только отмахнулась.

– Ничего необыкновенного во мне нет. – Она любит Джоэла, вот и все. – И не воображай, что тебе удастся легко отделаться. На нас будут давить. Так что готовься.

– Думаю, я с твоим семейством справлюсь.

Кэтрин не стала его разубеждать.

– Точно, – рассеянно согласилась она,

– И я тебя без боя не отдам.

Кэтрин засмеялась.

– Отпор ты получишь, не сомневайся. И драка будет кровавой. Даже грязной. Ты считаешь, я стою такой потасовки? Ты в любую минуту можешь все оборвать и обратиться к следующей женщине. – Она изо всех сил старалась, чтобы ее слова звучали легко, но они, увы, были правдой. О, ему не составит никакого труда скрыться с ее горизонта.

– Я мог бы так и поступить. Но беда в том, что ты – единственная женщина, которую я в данный момент замечаю. Ты единственная женщина, которая мне сейчас нужна, поэтому я сделаю все, чтобы продержаться против твоей семьи.

– Получается, что нам суждено быть вместе.

– Получается так, – подтвердил Джоэл.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В четверг вечером Кэтрин готовила ужин в своей кухне, когда услышала громкий хлопок двери. Она знала, что пришел Джоэл, но удивилась – Джоэл появился так рано, почти на час раньше условленного времени. К тому же он почему-то не прошел прямо к ней, чтобы немедленно поцеловать, как он обычно поступал.

Поставив салат, который перемешивала, в холодильник, она вытерла руки и отправилась на поиски Джоэла. Она нашла его в гостиной, где он наливал себе виски. Он выпил почти половину порции залпом. Выпив, мрачно посмотрел на остаток напитка в стакане.

– Плохой день? – сочувственно спросила его Кэтрин.

Джоэл повернул голову и впервые за все время не улыбнулся, увидев ее.

– Дьявольски дрянной, – подтвердил он с мучительной гримасой.

Свободной рукой он ослабил галстук и расстегнул ворот рубашки. Пиджак (с первого взгляда было заметно, что он основательно измят) он успел швырнуть на стул.

Кэтрин прошла в комнату, аккуратно расправила пиджак и повесила его на спинку стула.

– Хочешь поговорить?

Она подошла к Джоэлу и заботливо сняла с него галстук.

– Я уже наговорился до чертиков, – устало произнес Джоэл и расправил плечи, как будто для того, чтобы сбросить напряжение.

– Тяжелая встреча? – спросила она.

Джоэл с горечью хмыкнул.

– Целый ряд тяжелых встреч, – со вздохом признался он. – Ты меня предупреждала, так что я сам виноват, что не воспринял твои слова всерьез. У тебя есть полное право сказать: «Я же тебе говорила!»

– Нет! – вырвалось у Кэтрин.

– Не нет, а да! – саркастически парировал Джоэл, допил виски и отставил стакан.

Итак, Джоэлу пришлось иметь дело с ее братьями. Этого следовало ожидать. Удивительно только, что они так долго выжидали своего часа. С замиранием сердца она постаралась выяснить:

– Кто из них?

– Все. – Джоэл тряхнул головой и засмеялся. – Клянусь, они были хороши. Могли бы спалить всю Англию!

– Боже!.. Прости меня, – виновато произнесла Кэтрин.

Про себя она подумала, что, когда встретит вновь четверку братьев, тоже скажет им пару ласковых.

А Джоэл, напротив, начинал успокаиваться. Он взял ее за руку, опустился на стул и усадил ее к себе на колени.

– Нечего извиняться. Они потому так себя повели, что беспокоятся за тебя. И мне это нравится. Хотя я бы предпочел не оказываться на наковальне.

– Что они говорили? – с любопытством спросила Кэтрин.

– Сначала они предложили мне убираться из твоей жизни. Я сказал, что это невозможно. Тогда они потребовали выложить мои намерения. Это мое личное дело, сказал я. Так мы некоторое время топтались на месте вокруг этой темы, а потом они объяснили, что сделают со мной, если я причиню тебе вред. Они оказались, мягко говоря, весьма изобретательны во всем, что касается моей медленной смерти.

Кэтрин уже оправилась от шока и теперь пылала гневом.

– Да я их всех передушу!

– Дженет нашла нашу беседу весьма занимательной, – продолжал Джоэл. – Она не любительница подслушивать, но стены у нас тонкие, а разговор велся на повышенных тонах. Она считает, что в последний раз я получал такую взбучку очень давно. Должен признать, что четверка Темплтонов держалась блестяще.

Кэтрин смущенно посмотрела на него. Похоже, в целом он воспринимает происшедшее с юмором.

– Как ты еще можешь смеяться?

– Да просто им всем не терпелось втоптать меня в грязь. Вот я и зауважал их, – пояснил Джоэл, к вящему удивлению Кэтрин.

– Ненавижу их! – вдруг закричала она.

Ее злость достигла такого градуса, что ногти впились в ладони. Почему братья никак не хотят оставить ее в покое?

– Неправда, – быстро возразил Джоэл. – Ты их так же любишь, как и они тебя.

– Может, и так, – буркнула Кэтрин. – Просто я хочу, чтобы они прекратили вмешиваться в мои дела.

Они не ведают, что творят. Да, Джоэл пока мужественно держит удар, но рано или поздно он проведет черту. И ее братья могут подтолкнуть его к этой черте. Как долго он будет дорожить отношениями с ней, терпя пристальное внимание к себе четверых мужчин, которые жаждут стереть его с лица земли? Черт бы их взял, они способны разрушить все!

– Поверь моему слову, это никогда не произойдет. Для них ты навсегда останешься младшей сестренкой. Они вечно будут тебя опекать. Будут спасать тебя от всех Больших Серых Волков этого мира. – Джоэл коснулся ее затылка и повернул ее голову так, чтобы ее лицо было обращено к нему. – Знаешь, что во всем этом самое интересное? – спросил он с иронической улыбкой. – И я тоже не хочу, чтобы кто-нибудь тебя обидел.

Она тут же попыталась успокоить его:

– Не говори глупостей. Ты меня никогда не обидишь.

Джоэл без улыбки заглянул в ее глаза.

– Никогда? Я начинаю в этом сомневаться. Сладкая моя, с одной стороны, ты совсем не такая бесчувственная, какой хочешь казаться.

Кэтрин мгновенно насторожилась.

– На что ты намекаешь? – с тревогой спросила она.

Если он проник в ее тайну…

– Возможно, твои братья правы. Может быть, мне действительно следует исчезнуть из твоей жизни, – с грустью проговорил Джоэл, и что-то внутри у Кэтрин сжалось от страха.

– Джоэл Кендрик, не смей бросать меня! Я тебя никогда не прощу, – с жаром сказала она.

Видя ее горячность, Джоэл насупился.

– Кэтрин, я думаю о тебе. О том, как было бы лучше для тебя. Я для тебя – плохой подарок.

– Для меня – нисколько не плохой! – решительно заявила Кэтрин, и Джоэл слабо улыбнулся.

– Не старайся заставить меня отказаться от правильного поступка. Я много лет не ощущал такого благородного позыва.

Кэтрин фыркнула.

– Лично мне представляется, что ты чересчур преувеличиваешь благородство своих намерений.

– Это не имеет значения, – вздохнул он. – Не знаю, как долго мне удастся уберегать тебя от прессы.

Она вскинула брови.

– Ты хочешь сказать, что есть твоя заслуга в том, что моя фотография еще не появлялась в желтых газетах?

Синие глаза так внимательно изучали ее лицо, как будто Джоэл поставил себе целью запомнить каждую черточку.

– Я решил, что мне не улыбается перспектива увидеть тебя под каким-нибудь кричащим заголовком. Насколько мне удалось понять, ты создана не для того, чтобы твоя личная жизнь обсасывалась публично. Да и я не намерен делить тебя с половиной страны, поэтому я до сих пор соблюдал известную осторожность.

Кэтрин беззвучно ахнула, но ее сердцу сделалось теплее. Значит, Джоэл заботится о ней. Он не хочет, чтобы она становилась объектом повышенного внимания, чтобы она страдала от шушуканья за ее спиной. Разве это ничего не означает? Значит, в глубине души он тревожится за нее, разве не так? Боже, как бы в этом удостовериться!

Она проглотила застрявший в горле комок и улыбнулась.

– Спасибо тебе. Ты очень внимателен ко мне.

– Не о чем говорить. Я так поступал исключительно из эгоизма. Я хотел обладать тобой полностью.

Кэтрин почувствовала, как что-то согревает ее изнутри.

– Я не в претензии, – прошептала она, – Я тоже хочу, чтобы ты был только моим.

Джоэл взял ее руку и нежно поцеловал.

– Я никогда не знал такой женщины, как ты. Ты ничего не требуешь. Разве ты ничего от меня не хочешь?

У Кэтрин заныло в груди. О, она многого хочет, да только об этом не заговоришь вслух. Но вот уже долгое время прошло с тех пор, как ее счастье свелось к одному предмету. К нему, Джоэлу.

– Раз на то пошло, я хочу, чтобы ты помог мне открыть бутылку вина, – дерзко заметила она.

Ей стало легче на душе оттого, что черты его лица смягчились и он засмеялся.

Джоэл легко поднялся, не выпуская Кэтрин из своих объятий. Только оказавшись на кухне, он отпустил ее, причем так, что она почувствовала его возбуждение.

– Гмм, кажется, настроение у тебя меняется к лучшему, – промурлыкала она.

– Таков эффект твоего присутствия! – Джоэл улыбнулся и слегка оттолкнул ее. – Займусь-ка я вином.

Рассмеявшись, Кэтрин повернулась к плите.

– Накрой на стол, если только есть настроение. Тебе нужно остыть.

– Не получится, славная моя, – буркнул Джоэл, доставая бутылку из холодильника. – Я вспыхиваю сразу, стоит мне оказаться в одной комнате с тобой. Я думал, со временем это пройдет, а на самом деле, чем больше я тебя вижу, тем больше горю. Что-то вроде наркотика.

Кэтрин разворачивала бифштексы, но при этих словах замерла.

– Это хорошо или плохо?

– О, это хорошо. Не поверишь, как хорошо. Обычно женщины быстро надоедают мне. А с тобой я этого чувства никогда не испытываю. Между прочим, ты меня непрерывно удивляешь.

– Мне нравится держать тебя начеку. Не терплю затхлости в отношениях, – ответила она, вновь занявшись продуктами.

Джоэл поставил откупоренную бутылку на стол и подошел к Кэтрин, чтобы взять приборы.

– Затхлости у нас не будет никогда, – пообещал он.

Кэтрин почувствовала, как растаяла ее улыбка. Не оборачиваясь, она возразила:

– Она придет. Когда-нибудь.

– Зачем ты так говоришь?

– Где-то моя преемница уже дожидается той минуты, когда ты обратишь на нее внимание.

Джоэл вытаращился на нее. Складка на его лбу сделалась заметно глубже. Что-то сверкнуло в его глазах, но Кэтрин не могла бы определить, что означала эта вспышка. А потом он отвернулся и принялся расставлять на столе посуду.

– Так далеко я не заглядывал, – проворчал он, и его тон был настолько нехарактерен для него, что Кэтрин повернулась к нему. – Я просто счастлив, когда ты рядом.

– Это правда?

Джоэл поднял голову.

– Конечно. Сейчас я не хочу быть ни с кем другим.

– Да, но ты же не скажешь, что изменение положения в будущем исключается? – решительно бросила она.

В эту минуту ею руководили только чувства, которые она испытывала к Джоэлу.

– Отрицать не буду. Но почему ты сейчас завела этот разговор?

Он буравил ее пристальным взглядом.

– Потому что, как мне представляется, мне нужно знать, на что я могу рассчитывать, – с усмешкой ответила она.

Джоэл разложил приборы, подошел к Кэтрин, взял ее за плечи и слегка встряхнул.

– Сейчас мы вместе, и я от этого счастлив. Мне казалось, ты тоже.

– Да, я тоже, – торопливо признала Кэтрин, чтобы успокоить Джоэла. – Просто у меня живое воображение. Забудь об этом разговоре. Я лучше пожарю мясо, иначе мы не сядем за стол до полуночи.

Она ускользнула из его рук и стала наливать в сковороду оливковое масло. Она чувствовала на себе неотрывный взгляд Джоэла, но решила не оборачиваться. Наконец Джоэл вернулся к столу.

Больше ничего сказано между ними не было, а сказанное забыто, когда они приступили к ужину. Кэтрин рассказала Джоэлу о своих дневных делах. Он поделился с ней еще кое-какими подробностями своих переговоров с ее братьями.

Она все еще громко смеялась, когда раздался звонок в дверь. Они с Джоэлом вместе мыли посуду. Кэтрин замерла с полотенцем в руках и недоуменно глянула на часы. Почти десять вечера.

– Кого это принесло?

Она поставила тарелку, отбросила полотенце и направилась к двери.

Человек, возникший на пороге ее квартиры, мог бы сойти за одного из братьев Темплтон, если бы не седые волосы.

– Папа! – В возгласе Кэтрин смешались изумление и страх. – Вот так раз! Что это ты вздумал приехать?

Кэтрин ничуть не удивил тяжелый взгляд, которым ее одарил отец.

– Позволишь мне войти? – угрюмо осведомился Виктор Темплтон.

Кэтрин отступила, пропуская его, и быстро глянула в сторону кухни, но Джоэла там не увидела.

– Ну конечно. Заходи. – Она провела отца в гостиную и нервозно потерла ладони. – Ну… Садись же. Выпьешь что-нибудь?

Но ее отец не был настроен на учтивые вступления и сразу взял быка за рога.

– Что это рассказывают о тебе и каком-то Кендрике?

Кэтрин мгновенно выпрямила спину и скрестила руки на груди, готовясь принять удар, ее растерянность испарилась.

– Его зовут Джоэл. Что именно ты хотел бы узнать?

Она вовсе не ожидала встречи с отцом, но уже исполнилась решимости принять бой.

При этом ответе щеки старого Темплтона вспыхнули как красные флаги.

– Значит, ты с ним встречаешься.

– Думаю, Нат и все остальные успели доложить тебе об этом. А тебе понадобилось узнать, сплю ли я с ним. Так вот, я отвечаю – да, – заявила Кэтрин, упрямо выдвинув нижнюю челюсть.

Виктор Темплтон с шумом выдохнул воздух.

– Кэтрин, не дерзи мне. Я все еще твой отец.

– Я помню, и я люблю тебя, папа. Но ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь, – повторила она слова, не так давно сказанные брату.

– Беспокойство и вмешательство – не одно и то же.

– Значит, ты пришел, не имея намерений разлучить нас? – с укором произнесла она.

Он бессильно стиснул зубы. Несомненно, именно таковы были его намерения. Но он предпринял попытку сменить тактику:

– Кэтрин, я знаю тебя. Ты никогда не пойдешь на близкие отношения, если мужчина тебе безразличен, и это делает тебе честь. Но этот человек не стоит тебя.

– Не согласна. Это достойный человек. Просто ты его не знаешь, папа. Это хороший человек, – убежденно возразила Кэтрин.

– Понятно, ты так думаешь. Но он из той породы мужчин, которых называют бабниками, повесами, – процедил ее отец. – Он играет на твоей привязанности. И ты сама знаешь, жениться на тебе он не собирается.

Если он надеялся смутить дочь этим утверждением, то своей цели не достиг.

– Это для меня не новость, – спокойно произнесла Кэтрин.

Глаза Виктора расширились.

– И тебя это не беспокоит?

Кэтрин снова вздохнула и ответила, понизив голос:

– Не хочу лгать тебе, говоря «нет». Конечно, я хочу выйти за него замуж. Я хочу прожить с ним жизнь, родить от него детей. Но я смотрю реалистически. Он к этому не стремится. Я понимаю, что в его глазах наши отношения – просто легкая связь. Мне больно от этого. Но это все, что он может мне дать, поэтому я должна с этим смириться.

Ее отец с ужасом смотрел на нее.

– Да ты сама слышишь, что говоришь? Или у тебя нет гордости?

Кэтрин не хотелось огорчать его. Но речь идет о ее жизни, в которой решения принимать ей самой. Поэтому она стойко встретила его взгляд.

– По-видимому, нет.

– Он любит тебя?

Рассчитанный, жестокий удар, попавший в самое больное место. Но нет смысла во лжи. И Кэтрин вновь ответила откровенно:

– Нет. Думаю, он неравнодушен ко мне, но любви у него нет.

Она не стала добавлять, что Джоэл вообще не верит в существование такого чувства, как любовь.

– Да это же чушь какая-то! Кэтрин, если он тебя не любит, чего ради ты подвергаешь себя таким мукам?

Теперь голос Виктора звучал почти нежно, но эта нежность была обманчивой.

– Папа, я же сказала тебе: потому что я его люблю. Только поэтому.

Виктор поднял руки, как бы сдаваясь, но тут же тряхнул головой.

– А он знает, что ты его любишь?

– Нет.

Слишком хорошо знакомым жестом старик провел обеими руками по волосам.

– Хорошо. Сейчас я не могу привести тебя в чувство. Во всяком случае, ты знаешь, где нас найти, когда мы тебе понадобимся.

– Спасибо за заботу. И прости, если я тебя огорчила.

– Кэтрин, ты не можешь меня огорчить. Насколько я понимаю, я должен предоставить тебе жить в соответствии с твоим выбором. Но мне нелегко оставаться в стороне, когда я вижу, что тебя ждет катастрофа. Он действительно стоит такой жертвы?

– Думаю, да. – Она спокойно улыбнулась.

Ее отец вздохнул и протянул к ней руки.

– Тогда обними меня, – сурово велел он.

Кэтрин подошла к нему и скользнула в его объятия. Ей вдруг стало уютно, как бывало в детстве.

Легкий шум заставил их обоих оглянуться. На пороге стоял Джоэл и переводил вопросительный взгляд с Кэтрин на Виктора. Сердце Кэтрин дрогнуло: слышал ли он их разговор?

– Кэтрин, у вас все в порядке? – осторожно поинтересовался Джоэл, входя в комнату.

Что-то он чрезмерно вкрадчив, подумала Кэтрин. Видно, кое-что он все-таки услышал. Она освободилась от объятий отца, улыбнулась Джоэлу и кивнула.

– Абсолютно. Это мой папа. Он пришел неожиданно.

Она посмотрела Джоэлу в глаза, но его лицо ничего не выражало. Он приветливо улыбнулся Виктору и протянул руку.

– Добрый вечер, мистер Темплтон. Кто я такой, вы, несомненно, знаете.

В его приветствии можно было расслышать легкий налет иронии.

– Ваша слава бежит впереди вас, мистер Кендрик, – с нажимом произнес Виктор Темплтон, однако пожал Джоэлу руку.

Улыбка Джоэла сделалась шире.

– Это точно. Сегодня я уже имел удовольствие беседовать с вашими сыновьями.

– Они привыкли опекать сестру, – зачем-то пояснил Виктор. – И я не завидую тому, кто ее обидит.

Джоэл наклонил голову и посмотрел на собеседника исподлобья.

– Сэр, я не имею намерений причинить вред вашей дочери.

– Возможно, и так, молодой человек, но благими намерениями вымощена дорога в ад, – веско изрек Виктор Темплтон.

– Беда в том, что при такой репутации, как у меня, никто не хочет верить в мои благие намерения, – проворчал Джоэл.

Отец Кэтрин откашлялся.

– Наверное, так получилось из-за того, что вы пошли по особому пути, чтобы доказать обратное. Я принимаю в расчет ваши слова, в этом вы можете не сомневаться. Но теперь моя семья будет судить о вас по вашим действиям. Моя дочь уверена, что вы хороший человек. Докажите же, что она не ошибается. – Высказавшись, Виктор Темплтон повернулся к дочери и поцеловал ее в щеку. – Кэтрин, я на этом попрощаюсь. Запомни, что я тебе сказал. – Он послал Джоэлу последний острый взгляд и вышел из комнаты.

– Папа, я провожу тебя, – крикнула Кэтрин и бросилась вслед за ним.

На пороге отец успокаивающе сжал руку дочери.

– Как бы мне хотелось, чтобы я ошибся на его счет, – сказал он и вышел из квартиры.

С обреченным видом Кэтрин закрыла за ним дверь. Если она не заблуждается, значит, все тайное стало явным, и она ничего не может с этим поделать.

Она вернулась в гостиную, чувствуя себя спокойнее, чем можно было предположить. Джоэл стоял у камина, опустив голову и устремив взгляд на решетку. При ее появлении он выпрямился, засунул руки в карманы брюк и задумчиво посмотрел на нее.

Кэтрин остановилась в нескольких футах от него; она уже решилась взять быка за рога.

– Ты долго здесь стоял? – спросила она, хотя в душе уже знала ответ на свой вопрос.

– Довольно долго, – холодно ответил Джоэл.

– Значит, ты знаешь.

– Что ты меня любишь? Да, – подтвердил он.

В его голосе не слышалось ни малейшего признака эмоций. С такой же интонацией он мог бы обменяться с ней впечатлениями о погоде.

Кэтрин передернуло. Если бы она питала надежду на чудо, на признание во взаимности, разочарованию ее не было бы предела. Она слишком чувствительна, она не может не почувствовать боли от его очевидного безразличия. Мог бы хоть рассердиться, зло подумала она и резко вскинула подбородок.

– Этот разговор не предназначался для твоих ушей. Я не знала, что у тебя есть привычка подслушивать под дверью.

Ответ на эту реплику был вполне наглядным: на горле Джоэла начала нервно пульсировать маленькая жилка.

– Когда ты не вернулась в кухню, я решил, что это кто-то из твоих братьев и тебе может понадобиться моральная поддержка. А когда я понял, что это твой отец, то заколебался, – с трудом выговорил он.

Кэтрин мрачно усмехнулась.

– И в результате услышал больше, чем рассчитывал!

Синие глаза потемнели.

– Но это правда? Ты говорила искренне?

Кэтрин мужественно выдержала взгляд Джоэла.

– Я не стала бы лгать по такому поводу. Да, я люблю тебя. Невзирая на последствия.

И вот уже Джоэл на мгновение отвел глаза в сторону, пригладил волосы, потом вздохнул и опять взглянул на Кэтрин.

– Ты это неплохо скрывала.

– В общем-то, у меня нет привычки вывешивать объявления о своих чувствах. Тем более распространяться о том, о чем ты не желаешь знать, – решительно заявила она. – И если ты по-прежнему не желаешь об этом знать, то предлагаю тебе все забыть, пока мы домываем посуду, – добавила она безразличным тоном, повернулась на каблуках и возвратилась в кухню.

Столь непринужденная манера поведения дается непросто, но у нее нет другого выхода. Ни за что она не допустит, чтобы Джоэл жалел ее. Такого рода жалости она не перенесет.

Она засыпала кофе в кофеварку, когда Джоэл тронул ее за плечо и развернул к себе так резко, что она уронила банку. Когда она увидела его глаза, в них уже не было недавнего холода. Теперь в них был настоящий огонь. Сердце Кэтрин затрепетало.

– Как ты можешь так равнодушно рассуждать об этом? – закричал он со всей страстью, на какую она могла надеяться.

Быстрым жестом Кэтрин сбросила его руку.

– Дело в том, что бить себя в грудь и рвать на себе волосы бесполезно. Я рассуждаю «равнодушно», так как у меня нет выбора, – объяснила она и вновь занялась кофе.

Джоэл немедленно опять притянул ее к себе.

– Что значит – нет выбора?

Он отобрал у нее банку с кофе и швырнул ее на стол. Не обращая внимания на рассыпавшийся кофе, Кэтрин повернулась к раковине, взяла полотенце и принялась вытирать тарелки.

– У меня нет выбора, потому что ничего не изменилось, – бросила она через плечо.

Джоэл раздраженно выхватил у нее полотенце и тарелку, которую с грохотом отставил в сторону, после чего чуть ли не силой усадил ее на стул.

– Да оставь ты эти тарелки! – закричал он, пододвинул для себя стул и уселся так близко, чтобы не дать ей встать. – Кэтрин, давай-ка говорить серьезно.

Она приняла вызов.

– Отлично. До сих пор ты не любил меня, так?

Джоэл откинулся на спинку стула, глаза его сузились.

– Так, – лаконично подтвердил он.

Ее сердце билось в немилосердном ритме, но она решила держаться до конца.

– И сейчас ты меня не любишь, верно?

Голова Джоэла откинулась назад. Когда его ответ наконец прозвучал, в нем слышалась едва заметная нотка колебания:

– Нет, не люблю.

Ничего иного Кэтрин не ожидала услышать, и все-таки ей было нелегко перенести такой ответ.

– Значит, ничего не изменилось. Жизнь идет по накатанной колее. Ты теперь знаешь кое-что, чего не знал раньше. Но ты от этого не умрешь, – пошутила она.

Глаза Джоэла превратились в две злые щелки.

– По-твоему, я должен забыть это все?

Кэтрин вскинула брови.

– Я полагаю, это совсем не сложно, раз имеет так мало значения для тебя.

– Черт возьми, Кэтрин, я же предупреждал тебя, чтобы ты не увлекалась мной! – Он резко вскочил на ноги, подошел к задней двери, распахнул ее и замер, вглядываясь в темноту, жадно вдыхая прохладный воздух.

Кэтрин наблюдала за ним. Прежде он ни разу не был столь откровенен.

– Да на что ты сердишься? Это же не твои, а мои проблемы, – хладнокровно сказала она. – Я не прошу у тебя взаимной любви.

Но как, как хочет она обрести ее!

Он повернул голову и заглянул в ее пылающие глаза.

– Кэтрин, какая глупость с твоей стороны – влюбиться в меня! И это после всего, что я тебе сказал!

– Я ничего не могла поделать. Как я уже говорила, люди не решают, влюбляться им или нет. Это происходит, и все. Вот и со мной произошло. Джоэл покачал головой.

– Ты вынуждаешь меня сделать тебе больно.

– Я ни в чем тебя не виню. Это было понятно уже в ту минуту, когда я осознала, какие чувства испытываю к тебе. Не беспокойся, я готова пройти через все последствия.

Джоэл ударил по дверному косяку с такой силой, что Кэтрин чуть не подскочила.

– К дьяволу! Я-то не готов!

Понимает ли он, в какой степени выдал себя?

– Разве тебе тяжело причинять мне боль?

Голос Кэтрин дрогнул: слишком важен был для нее ответ.

– Тяжело, разумеется! – выкрикнул Джоэл.

Но для Кэтрин не могло быть никаких «разумеется». Джоэл так мало давал ей, что она была вынуждена собирать что-то по крохам.

Она печально улыбнулась в ответ.

– Значит, я не совсем безразлична тебе?

Он вскинул голову и прикрыл глаза, как бы впитывая смысл ее вопроса. Потом нахмурился.

– Ты вовсе не безразлична мне. Именно поэтому я нисколько не хотел бы тебя ранить, – признался он внезапно осипшим голосом.

Ее сердце перевернулось в груди. Если бы он только знал, как много значат для нее эти слова!

– Боюсь, такого исхода уже не избежать. Как бы ты ни поступил. Тебе решать, к чему мы придем. Насколько я понимаю, существуют две возможности: заканчивать сейчас или несколько позже.

Джоэл мрачно смотрел на нее. Он явно погрузился в раздумья. На мгновение Кэтрин показалось, что он вообще ничего не ответит. А когда он заговорил, то его слова прозвучали громом среди ясного неба.

– Есть и третий вариант, – произнес он. Было видно, что он пришел к решению. – Мы могли бы пожениться.

Пожениться? Этот вариант представлялся Кэтрин выходом лишь в самом крайнем случае – если бы она забеременела. Но им обоим хорошо известно, что речь о беременности не идет.

– Это же несерьезно! – выдохнула она. Джоэл пожал плечами.

– Почему же? Я всегда планировал когда-нибудь жениться.

Кэтрин тряхнула головой, чтобы вновь обрести ясность мыслей.

– Ты что, всерьез предлагаешь жениться на мне?

– А ты не хочешь стать моей женой? – парировал Джоэл. – Стать женой человека, которого полюбила?

Кэтрин задохнулась. Конечно же, она хочет стать его женой, но не таким же образом! Слишком уж причудливая логика.