Текст книги "Личная помощница для демона (СИ)"
Автор книги: Амалия Лав
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Часть 12
Утром не нахожу себе места. Надеваю наспех длинное белое, облегающее платье. Нахожу Георга еще до завтрака и прошу возможности поговорить. Он бросает на меня странный взгляд, и мы идем в его кабинет, где я быстро рассказываю сон.
– Прошлый сон сбылся, понимаешь? По частям, по элементам, но сбылся. А что, если этот тоже?
Георг вздыхает и слегка щурясь ухмыляется. Меня даже раздражает эта улыбка – он думает, что все настолько несерьезно?
– Малышка, сны могут значить что угодно. Это может быть и пророчество, и как я говорил – чьи-то страхи, фантазии. А может быть смесью всего этого.
– И что мне делать с этим? – спрашиваю я, понимая, что внутри кипит возмущение от его спокойной физиономии.
– Просто будь осторожна. В том числе с матерью, её ты тоже видела во сне. Возможно это предупреждение. А может и нет. Просто будь осторожна, это никогда не повредит.
Георг подходит ко мне и медленно касается губами моего лба, я замираю, и вся злость тут же проходит от этой внезапной нежности.
– Будь осторожна, малышка, – слышу его шепот.
– Буду.
* * *
Сердце неприятно колет, когда за окном машины я замечаю знакомые с детства двухэтажные домики, проезжаю мимо своей школы и мозг услужливо выдает мне воспоминание о первом поцелуе вот за тем деревом.
Я уехала так недавно, а чувствую себя дома практически изгоем. «Зверь» останавливается у дома моих родителей. Я решила не звонить заранее, тем более что нужно поговорить только с мамой. Не хочу сейчас видеть отца, и он должен быть занят по делам своего автомобильного бизнеса.
Осторожно ступаю к дому, стучусь в деревянную дверь. Слышу шорох, то, как лязгают замки. Открывается дверь и в проеме показывается мама. Её глаза резко округляются, а на губах появляется улыбка.
– Ты вернулась? – спрашивает она чуть не плача.
– Нет, мам. Я в гости, мне надо поговорить с тобой.
– Конечно-конечно. Дверь отпирается полностью, и я захожу в родной дом. Чувствую запах свежего супа из зелени.
– Хочешь есть? Только-только сварился.
– Да, – улыбаюсь я.
– Отлично, садись, начинает она хлопотать на кухне, а я присаживаюсь на светлый угловой диванчик рядом. – Расскажи, как ты? Как твой новый знакомый?
– Нормально. – уклончиво отвечаю я, – Мам, обнаружилось кое-что. Ну, я это давно знала, но не говорила тебе, зная, что это… что это плохо. Но теперь все немного изменилось, и мне нужна правда.
– Правда о чем? – оборачивается мама.
– Я обладаю способностями, я вижу энергию, вижу вещие сны и даже один раз прочитала мысли. Мне кажется, эта сила только разрастается, но я не знаю… что это и откуда взялось во мне. Мне сказали, что ты можешь ответить.
Мама замирает, неловко мнет маленькое розовое полотенце.
– Кто сказал?
– Тоже тот, кому видно больше, чем обычному человеку. Мам, это не так…
– И давно у тебя… «способности» как ты выражаешься?
– Став подростком, я стала видеть энергию. Недавно стали сниться сны, что сбываются, а ещё я залезла в голову одному типу, не желая этого. Откуда это? Ты тоже… такая? Ты ведьма?
– Нет-нет, ты что? – отмахивается она, – Это не от меня у тебя. Правильно делала, что молчала и отцу не говорила. А то бы он больше злился на тебя, ты знаешь его, знаешь Томаса, ведь…
Томас, мой отец злился на меня? Я даже не знала об этом.
– А он злился? – удивляюсь я.
– Он хороший человек, он относился к тебе действительно как к родной дочери, – в этот момент я хватаюсь руками за виски и закрываю глаза, «как к родной». – На мой взгляд, строго, но, учитывая его ненависть ко всем мистикам… Понимаешь, ты же не знаешь, почему мы не общаемся с моими родственниками?
Качаю головой.
– Вроде бы, они далеко живут и у вас не лучшие отношения, что-то такое.
– Мы не общаемся, потому что они требовали убить тебя.
Поднимаю глаза.
– Что?!
– Я выросла в семье очень строгих нравов, особенно касательно отношения ко всем, кто обладает силой. Любой. Эти демоны, ведьмы, которые так открыто себя ведут… Они пугали моих родителей и они, когда меня еще не было, вступили в подобие общины. Мой отец стал там лидером, после смерти предыдущего и я, как единственная дочь должна была быть примером благочестия. Меня собирались выдать замуж за Томаса, но я…
– Встретила другого?
– И влюбилась. Я ходила в обычную школу, и моей задачей была в том числе пропаганда ненависти к тем, кто отличается. Даже если это просто какая-нибудь провидица. И вот, в выпускном классе я встретила твоего отца. Он был такой красивый! Светлые локоны, чистые, пронзительные глаза… Он выглядел как ангел и я просто голову потеряла. Мы были осторожны, но… если это запланировано где-то наверху, ребенок все равно будет. И я забеременела тобой.
– Твой отец был недоволен? – догадываюсь я.
– Мы хотели сбежать, но не успели. Эдгар проговорился о своих силах одному, тот еще кому-то, и в результате, мои братья в общине решили его поймать и убить. Это преступление бы связало кровью даже тех, кто хотел сбежать. Никто не знал, что у нас с ним были отношения. Я пришла к нему, когда он сидел у нас в подвале и он сказал мне… сказал мне обвинить его в изнасиловании. Сказать, будто он меня изнасиловал, а я скрывала из-за стыдливости. И потому беременна.
– Они поверили?
– Женщины нет, они все поняли. А мужчины да, особенно меня жалел Томас. Мои братья и вся община. Мы убили твоего отца, обвинение в том, что он насильник звучало главным.
Из её глаз полились слезы, и я схватила её за теплую, натруженную ладонь.
– Мам, ты не виновата. Ты спасалась, спасала свою и мою жизнь.
– Да, я себе тоже так говорю… В общем, они спрятали его так, будто он пропал без вести. А мой отец потребовал, чтоб я родила, и ребенка тоже ритуально убьют. Я сказала Томасу, что я не позволю этого, что я сама умру, но ребенок ни в чем не виноват. И он все понял, мы сбежали. Мой отец нашел нас здесь через пять лет. Он просто появился тут на пороге и сказал проклинает весь мой гнилой род и тебя, в частности.
– Ну и мудак. Надеюсь, уже сдох.
– Не знаю, Кристина… С тех пор я о нем не слышала.
– Мой отец – кем он был? Я имею ввиду, демон, колдун. Я смогу понять свои силы и возможно спастись от угрозы, если я буду знать, что я такое?
– Я не знаю, Кристина. Его имя – Эдгар Солор. Я даже не знаю, сколько ему было лет.
– Хорошо, я найду информацию об этом. Мои братья знают, что я им сводная?
– Я думаю, чувствуют. Ты сильно отличаешься. Ты абсолютно как твой отец, настоящая, понимаешь. Я не удивлена что в тебе есть силы, просто… ты правильно делала, что скрывала. Сейчас мы больше к этому готовы.
Я просто обнимаю маму, и чувствую теплоту её тела и запах еды от волос.
– Спасибо тебе за всё, – шепчу я.
Резко открывается дверь, и мы отрывается друг от друга чтобы встретится взглядами с папой. С Томасом, точнее.
– О, Кристина, – выдает он, опуская портфель на пол, – ты не говорила, что заедешь. Чего хнычем?
Мы с мамой переглядываемся. Да, конечно, мы обе плачем и это заметно.
– Я ей все рассказала, Том. Про её происхождение.
Часть 13
– Ох, – усатое лицо отца меняется, и он будто чуть горбится,
Он садится на кресло и что-то обдумывает, мы с мамой не решаемся прервать его размышления и все-таки он начинает говорить:
– Мне кажется, Кристина, я чуть был к тебе более строг, чем надо, и ты меня за это извини. Просто, пойми, ты плод того, что преступник и урод сделал с твоей матерью. Ты ходячее напоминание о преступлении и это сложно не вспоминать каждый раз, как ты появляешься рядом.
Но при этом, ты просто ребенок и, по сути, ни в чем не виновата. Я это понимал, но иногда само получалось. Да и внешне, уж прости, но чем больше ты росла, тем более был виден в тебе этот, как там его… я не помню и это не важно. У меня даже соседи спрашивали, почему моя дочь не похожа ни на меня, ни на мать, явно о чём-то догадывались и пошли они к черту.
Но, Кристина, после того, что ты сделала… ты отдала свою жизнь ради нас, ради семьи. Это дорого стоит, и я понял, что душа у тебя такая же чистая и сильная как у твоей матери. Так что ты взяла только лучшее от родителей.
– И от тебя, – выдыхаю я.
Он улыбается, встает с кресла, и я ныряю в объятья отца. В этот момент понимаю, что прощаю за всю его грубость, все что он мне говорил и делал. И впервые, ощущаю себя просто дочерью.
* * *
Чуть позже мы сидим за столом и уплетаем тот самый суп с зеленью, промачивая в нем черный хлеб. Братья, на моё счастье, так и не явились и я могу просто побыть с родными. Томас рассказывает истории о работе, и я радуюсь, понимая, что больше нападений крэхов действительно не было. Крэхи вообще будто покинули наш городок, и поделом.
– Пап, – говорю я, понимая, что один вопрос еще нужно решить, – я должна сказать тебе. Крэхов наняли, это было специально. Только кто это сделал, я ума не приложу. Может конкуренты?
– Какие у маленького магазинчика поддержанных машин конкуренты, милая? Тем более с такими деньгами.
– Какими такими? – уточняю я.
– Ну, крэхов не так просто нанять. Это не хулиганы района, это целый подвид генетических ублюдков… Уж прости, за выражение.
– Ну да, – ворчу я, думая о том, что для него я такой же «ублюдок».
– Я думал о том, что это все неспроста было. Но… не знаю наверняка. Кому мы можем быть нужны? Кому нужно вредить нам?
– Не знаю, но я выясню, пап. Я узнаю об этом, и мы вернем долг.
– Ты изменилась, – вдруг говорит отец.
– Да, – решаю не возражать и понимаю, что резко теряю аппетит. Откидываюсь на спинку стула и смотрю отцу в глаза.
– Месть не выход, тем более все закончилось, причем твоей жертвой.
– Месть, это все что осталось от меня прежней. Если я не буду думать об этом, я окончательно стану… его рабыней. Я растворюсь в нем, а мне кажется это опасно.
– Ты про своего нанимателя? Какой он? Я слышал, он владеет столицей, по сути, её хозяин.
Последнее слово режет ухо. Находясь в родительском доме, я вдруг понимаю, как стыдно то, что я делала с Георгом. Что называла его хозяином и свято в это верила. Не любимый, милый, не муж, не любовник… хозяин, который просто имеет свою вещь, а она и придумала себе романтики.
– Мне надо идти, он ждет меня, – выпаливаю я и встаю со стола.
– Кристина! – зовет мама, я оглядываюсь. – Ты заходи к нам, почаще. Не теряйся, ну если твой демон будет не против.
– Хорошо.
* * *
К машине я иду в расстроенных чувствах. Будто бы, когда Георг рядом я под каким-то наваждением, а когда его рядом нет то пелена спадает и я понимаю кто я. Просто шлюшка у сильного мира сего. Ни больше, ни меньше.
Подойдя к «зверю» я понимаю что Роба нет на водительском кресле, обхожу машину чтоб найти его и нахожу… лежащим у двери.
– Что? РОБ?! – я кидаюсь к нему и беру его за голову, чтобы понять почему он лежит. Разум задевает странное дежавю что я это уже видела.
Во сне, он именно так и лежал в этом же костюме.
– Ро-о-об!
Я ощущаю на руке что-то холодное и липкое, поднимаю ладонь чтобы разглядеть что это и осознаю, что это «что-то» красное. Кровь.
– Боже мой! Нет-нет-нет. Роб, так нельзя, надо все исправить, все исправить!
Я снова хватаю его за голову в истерике и замечаю, как что-то похожее на жемчужные капли выходит из моих ладоней и будто бы входит в тело Роберта. Не успеваю я сообразить, что это может быть, как кто-то хватает меня волосы и резко поднимает.
– А вот и наш трофей! – кричит кто-то, я пытаюсь разглядеть лицо и осознаю, что это парень не старше двадцати пяти лет, одной рукой он держит мои волосы, другой подзывает кого-то.
– Не порть красоту, – говорит его собеседник и приближается к нам. Максимилиан. Мать твою!
– Пустите! Я под защитой Георга Ваара! – кричу я.
Тот, кто держит меня бросает резко в сторону Максимилиана, тот же разворачивает и держит за шею.
– И что он сейчас сделает? Его лучшая громила сдохла, мы хорошенько по нему приложились сзади. Ты, проверил, кстати, пульса нет?
– Не-а, труп, – отвечает напарник Максимилиана.
– Видишь как, так что, нет тут твоего Георга. А мы – есть.
– Называется, девочка, не хочешь по-хорошему будет по-плохому. Никто не может отказывать Максимилиану. Макс, её в этой же тачке увезем, чего добру пропадать?
Максимиан важно кивает, и я понимаю, что если окажусь в машине, то мне конец. Последнее на что я решаюсь это со всей дури впиться зубами в держащую меня руку.
Максимилиан кричит и рефлекторно вырывает её, а я пускаюсь в бег. Мчусь как никогда в жизни не бежала и не знаю, что делать дальше и к кому обращаться. Слышу голоса преследователей за мной. Ощущаю, как больно бьют острые ветки деревьев в лицо, но мне все равно. Лишь бы спастись.
Крик.
Истошный, истеричный.
Он останавливает меня.
Я замираю и оглядываюсь, и понимаю, что мои преследователи теперь бегут куда-то в сторону, будто и забыли про меня.
Стою в смятении, оцепенений. И замечаю фигуру, которая идет в мою сторону.
Огромную, грозную и очень знакомую.
– Роб? – спрашиваю я во тьму.
– Я не понял, что случилось? Чё они так убежали? – отвечает мне вполне живой Роберт.
Часть 14
Первым делом я визжу. Просто для проформы.
– Ты… ты. Тебя убили!
– Когда? – искренно поднимает брови Роберт.
Гениальный вопрос.
– Только что, Роб, тебя убили!
По его лицу агрессивное не понимание ситуации.
– Они думали, что тебя убили… поэтому испугались. Но почему… он сказал у тебя не было пульса, и кровь. Ты ранен!
Я говорю всё, что думаю и звучит это не особо разумно, но все же.
– Я не ранен, – качает он головой, – я вообще в машине сидел. Вроде бы вздремнул и тут вижу, ты убегаешь, а какие-то два отморозка за тобой. Я и вышел.
– Тебя не было в машине, ты был мертв! Ты лежал рядом с ней.
По моей просьбе мы идем снова к машине и я показываю ему место где он лежал, единственным напоминанием служит только черная лужица. Я опускаюсь на колени и касаюсь её, поднимаю ладонь и снова вижу кровь.
– Видишь? – кричу я ему, – Это твоя!
– Ничего не понимаю, – бурчит он, – стаскивает с себя пиджак и бросает на лужу. Смачивает его в ней и поднимает.
– Но Хозяин точно все поймет. Садись в машину.
– Да, ты прав.
* * *
Первым страдает графин с водой, всегда стоящий на столике Георга. Он влетает в стену и разбивается на мелкие осколки, один из которых даже долетает до носка моих грязных, некогда белых туфель.
– Я его убью, – рычит Георг.
– Не стоит, – тихо говорю я.
– Твое мнения не особо спрашивали, – рычит он, – Роберт! Какого черта ты её упустил, как ты мог это позволить? Зачем ты здесь место занимаешь, если не способен…
– Это не всё, – мягко перебиваю я. И хочу привстать с кресла чтобы подойти к Георгу но стоящий рядом Роб взглядом показывает что лучше этого не делать. Георг больше похож на бомбу, что сейчас точно взорвется.
– Что может быть интереснее кроме того, что тебя попытались похитить и изнасиловать? – иронично спрашивает Георг.
– Она утверждает, что я воскрес из мертвых, – отвечает Роб, до этого весь разговор молчавший. Я ощущаю снова дежа вю, когда мы стояли в этом же кабинете в таком же составе. Казалось – целую жизнь назад.
– Что за чушь? В смысле воскрес? – Георг смотрит на меня, но подходит к нему Роб, он вручает пиджак, испачканный кровью и что-то шепчет ему на ухо.
– Интересно, – фыркает Георг и проводит рукой чуть над смятой тканью. Закрывает глаза. Я оборачиваюсь на Роба и тот жестом показывает, что все в порядке.
– Что за хрень тут происходит? – спрашивает Георг открыв глаза и уставившись на меня.
– В смысле?
– На пиджаке кровь и мозги Роберта. Тебя ударили по голове сзади, и ты истек кровью. От такого не выживают…
– Да меня никто не бил! Я сидел в машине, вздремнул, моя вина. Но я очнулся увидел этих ублюдков что гонятся за Кристиной и побежал за ними. А она говорит, они меня убили.
– Что ты сделала? – говорит Георг резко, продолжая смотреть на меня.
– Ничего… я… что я могла? – запинаюсь я.
– По порядку, когда ты увидела его тело, что ты сделала?
– Ну… я подошла, коснулась. Причитала…
– Что причитала?
– Что нужно исправить, думала, что нужно исправить, вернуть. Но я ничего не делала!
Георг бросает пиджак на пол, засовывает руки в карманы и снова смотрит на меня. Я чувствую себя глупо.
– Зачем ты ездила к матери? Что Охея сказала тебе сделать?
– Это личное…
– Отвечай! – кричит Георг и я дергаюсь от этого крика как от удара плетью.
– О моем происхождений. Я ведь не обычный человек, и она рассказала мне что моего отца звали Эдгар Солор, внешне мы похожи, он пропал без вести, но на самом деле его убили. Всё.
Георг молчит, смотрит будто вбок.
– Роб, достань перепись, не новую, а ту что на ветшей бумаге.
– Понял, – Роб идет за спину Георга, копается в книгах и достает оттуда одну из них – выглядящую как ветхий фотоальбом.
– Ищи фамилии на С – Солор, – напоминает Георг и оборачивается на меня, – картотека фамилий существ в нашей стране. Не полная, конечно, ты понимаешь, но может быть есть шанс…
– Нашел! – подает голос Роб, – Солоры род «э-лэ-фан-ты» последний указанный живой представитель рода Эдгар Солор.
– Зачеркни, походу он мёртв, – тихо говорит Георг, – и впиши имя Кристины.
Я сижу ни живая, ни мертвая. Не знаю, что думать и чувствовать. Сегодня встала с плохим сном а теперь знаю, что мой отец мертв и он был… кем?
– Кто такой э-лэ… – пыталсь повторить я.
– Элефант. Вообще-то это слон но древние люди назвали так подвид существ, не демонов а людей. Дали им такое имя как дань уважения их силе. Даже не знаю, как сказать… Смотри сюда.
Он резким движением хватает четыре случайные книги и ставит их друг на друга.
– Верхняя книга – это магия, кто-то может управлять только ею. Магия – это когда ты используешь энергию во имя своих целей. Магия зависит от энергии, это вторая книга сверху, и кто-то может управлять энергией превращая её в магию. Третья книга – это эмоции, то откуда энергия берется. Её аккумулируют люди, человеческие души. Вы создаете энергию маги аккумулируют её и используют её.
– Это твоя работа, – киваю я.
– Правильно. Я могу двигать тремя книгами. Четвертая книга – это эфир. То, где находится энергия, эмоции, время, мысли и чувства. То, что не видно глазу, но пронизывает весь мир. И вы управляете этим.
– Как именно?
– Ну, к примеру отменить магию, перенести её. Уничтожить. Кроме того, эфир полон информацией что кто подумал, почувствовал, о чем помечтал. А еще знаниями о прошлом и будущем
– Оттуда мои сны? – произношу я сухими губами.
– Верно, поэтому ты не пророк, как думала Элла, да и я это понял быстро. У меня была такая мысль что ты элефант, но я отмел её ведь их почти не осталось. Они поддаются тем же методам убийства, как и обычные люди и их уничтожали, а их сила была им же не подконтрольна. То, что ты сделала с Робертом…
– А что я сделала с Робертом? Я его не воскрешала, он же не был убит магией или что-то такое.
– Ты его не воскресила, ты вытащила его из его же, времени. То есть ты перенесла его во времени немного, на час может быть, но этого хватило чтобы вытащить его живым и заменить его мертвого.
– А кровь? Если меня там не было, меня не били, откуда кровь? – подает голос Роберт.
– Оттуда что кровь никогда не лжет и оттуда что ты, Кристина, чуть-чуть сделала маленький коллапс времени. Бессознательно и случайно, но такие штуки лучше не делать. Коллапсы могут приводить к страшным последствиям, к катастрофам, когда природе захочется переписать всю картину как видит она, а не как ей помешали элефанты. Потому и так назвали. Вы как слоны в той посудной лавке, а посудная лавка – это эфир
– Не такая уж и хорошая сила, – проговариваю я.
– Говорит та, что спасла сегодня человеческую жизнь. Это великолепная сила, но сложная и убийственная.
Георг замолкает, мне кажется, он потерял свой, слегка пугающий меня восторженный запал от моей силы.
– Ты видела во сне разрушенный дом, будто ходила по воздуху. Этот дом весь пронизан магией, вся его роскошь, убранство это и есть магия. Ты видела, что случится с ним если кто-то сотрет эту магию, или впитает в себя. На такое способны именно элефанты.
– Я бы никогда не… я не наврежу тебе или дому, – качаю я головой в ужасе.
– Я понимаю, да. Но твой сон показал, чего нам боятся. Максимилиана, и, получается, тебя.
Я в ступоре. Не знаю, что и думать.
– Ладно, я смелый и мы разберемся. Твоя задача, четче уяснять свои желания, ведь теперь они влияют на все мироздание. И даже магия вроде моей, может тебя не остановить… А теперь идите спать, оба. Мне нужно еще разобраться с нашей проблемой.
Я хочу прижаться к Георгу и обнять, но понимаю, что сейчас это будет неловко и собираюсь развернуться к себе.
Теплый душ, чистая одежда и сон. Лучшее что я могу себе позволить. Это белое платье, что я надела с утра теперь разорванное, грязное. Жалко, было хорошим.
– Последний вопрос, Хозяин, разрешите узнать, как это будет? – подает голос Роберт и я без особого интереса оборачиваюсь к ним.
– Огонь, – отвечает Георг, одним словом, и достает нечто похожее на золотой глобус.
– Что значит – огонь? – уточняю я.
– Это значит, что в ночь дом Максимилиана сгорит, вместе со всеми его родными, друзьями и гостями. Утром вам будет на что посмотреть.
Георг поднимает на меня взгляд и я вижу жуткую улыбку.
