Текст книги "Ребенок от босса-гада (СИ)"

Автор книги: Амали Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

Анжелика

Подхожу к ресепшену и называю свое имя, после чего девушка с профессиональной улыбкой и красивым бейджиком сразу же дает мне временный пропуск и называет этаж, на который мне нужно подняться.

Как я и догадывалась, кабинет Медведева находится на самом последнем этаже. Илья всегда любил высокие здания за возможность выйти на самом последнем этаже или даже на крышу и вдохнуть тот воздух, который люди на земле не могут себе даже представить.

Дверцы лифта открываются с характерным звуком, и я тут же сталкиваюсь с Медведевым взглядом.

Мужчина, спрятав руки в карманы, напряженно стоит в одной рубашке и штанах, явно ожидая меня.

– Я документы принесла, – испуганно шепчу, не понимая, почему его взгляд сейчас избегает меня. Он одновременно смотрит и не смотрит в мою сторону. Весь непонятный для меня.

– Пошли, – вытягивает меня из лифта вначале кивком головы, а затем и вовсе схватив за руку.

– Куда? – спрашиваю, невинно хлопая ресницами и позволяя меня тащить.

Интересно ведь, в чем причина такого его состояния. Вреда он мне точно не причинит.

– В мои кабинет, – сухо произносит. – Хочу, чтобы один человечек с тобой поговорил, – бросает он, отчего-то сильнее сжав мою руку, словно я уже намереваюсь бежать.

– Чего? Зачем мне с кем-то говорить? – не понимаю совсем, а Илья не успокаивается, пока не заводит в свой кабинет, где нас встречает женщина в возрасте. Она тут же поднимается с кресла и с улыбкой приветствует нас. – Илья, кто это? – чую неладное.

– Я все знаю, Лика, – говорит он мне, кивнув головой.

– О чем?

– О твоем муже.

– Что именно? – уточняю и боюсь того, что мой обман раскрылся. Не особо страшно, но обидно, что до конца свой план не довела.

– Все! – все так же прозрачно отвечает он. – Мне на скорую руку собрали на него досье. Мы обсудили его типаж с психологом, и она со мной согласна. Такое поведение в его стиле.

– Какое поведение? – недоуменно переспрашиваю.

Если он и дальше будет загадками говорить, мы ни к чему толком не придем.

– Именно за этим я и здесь, – вступает женщина-психолог, сделав шаг в мою сторону. – Илья Витальевич нанял меня, чтобы я провела с вами беседу о насилии в семье, о последствиях, о том, что у женщин есть выбор. Рассказать…

– Насилии в семье? – шепчу, взглянув на нее. – Я… я не буду об этом говорить! Не буду! – восклицаю и оборачиваюсь к Медведеву. – Выпусти меня! Я привезла документы и хочу домой. Сейчас же! Мой рабочий день закончился. Я имею право уйти сейчас же.

– Нет, Лика, – произносит он, загородив выход собой. – Ты останешься и поговоришь с психологом.

– Я не хочу об этом говорить! Не буду! – кричу ему, пока перед глазами проплывают не самые приятные кадры, а сердце сжимается, словно я вновь это вижу.

– Видно, что это больная тема для вас, Лика, – психолог не остается в стороне. – И, кажется, вам не нравится происходящее в вашей семье…

– А кому понравится такое? – восклицаю, не веря, что она подобное сказала. – Лишь больным идиотам! Я нормальная! Я такое… – говорю и прикрываю глаза, потому что еще немного, и упаду в обморок.

Женщина подходит ко мне и протягивает руку.

– Лика, все хорошо.

– Нет! Ничего не хорошо!

– Присядем, – продолжает протягивать свою ладонь. – Поверьте, наш разговор не выйдет за рамки этих стен. А Илья Витальевич выйдет, чтобы не слышать. Вы выговоритесь, и вам станет легче. Вам и вашему малышу. Думаете, ему сейчас легко от того, что вы нервничаете? – ласково говорит она, и я киваю.

Я должна кому-то рассказать.

Должна отпустить свои страхи и боль…

Анжелика

Провожаю Илью взглядом и перевожу глаза на психолога, которая все это время заботливо гладила меня по плечам.

– Я Светлана Викторовна, психолог высшей категории, – представляется она, поймав мой взгляд. – Ваш босс очень о вас переживает, потому как оплатил мое время на весь вечер для вас. Я готова говорить с вами обо всем, что вас волнует.

– Я не знаю, откуда он узнал, – шепотом признаюсь. – Я никогда ему не говорила.

– А кому-нибудь когда-нибудь говорили?

– Нет.

– Расскажете мне?

– Да, – киваю и опускаю взгляд.

Долгие минуты собираюсь с силами. Благо, психолог мне дает на это время.

– Первый раз, когда я увидела, как папа бьет маму, мне было пять, – тихо заговариваю. – Я очень испугалась, но мама меня успокоила. Сказала, что он не хотел. Свела все так, что я даже забыла, – с ужасом признаюсь. – И папа стал аккуратнее. Он не бил маму при мне больше. Терпел. А потом в комнате вновь ее избивал. Я слышала крики, но мама говорила, что папа делает ей массаж пяток. И поэтому она плачет, – хмыкаю, понимая, что мама хотела меня спасти, но не тот путь выбрала. – У меня был тонус мышц, и я знала, что массаж стоп это правда больно. А потом отца уволили и больше никуда толком и не брали. Папа срывал всю злость на маме и стал бить при мне. Мне тогда уже десять было. Мне было страшно, но я не могла ничего сделать. Когда я повзрослела и начала понимать, что происходит, я молила маму уйти от него. Но она не слышала, – вытираю первые слезы. – Папа и на меня руку поднимал… Поэтому в тот день, когда мне исполнилось восемнадцать, я ушла из дома. И больше там не появлялась. Я не говорила с родными все это время. Все эти годы… Не могу простить маме, что она не спасла нас. И отцу то, что он творил.

– То есть ваш отец бил вашу маму?

– Да.

– И мама терпела?

– Да.

– Тогда мне становится понятно ваше поведение, – задумчиво хмыкает. – Но непонятно, почему вы терпите то же самое по отношению к себе. Почему сами не уйдете, если в свое время настаивали, чтобы мать поступила именно так.

– В каком смысле?

– Меня позвали, чтобы я помогла вам справиться с тем, что ваш муж бьет вас, – недоуменно уточняет она, явно оказавшись в том же положении, что и я. Мы говорим о разных вещах. И один другого не понимает.

– У меня нет мужа, – тяну напряженно.

– Но Илья Витальевич сказал, что есть, – продолжает она. – Гражданский. Его мать работает с вами в офисе. Якобы она сама призналась ему в этом. Лика, вы можете не скрывать ничего. Повторяю, это не покинет стены кабинета.

– Нет, – мотаю головой, осознав, что происходит. Елена Степановна переборщила со словами от себя. В ее стиле. – Я скажу вам кое-что, но обещайте ничего не говорить моему боссу.

– Конечно.

– У меня нет мужа, – признаюсь ей. – Якобы мать моего мужа – это моя соседка. Ее сын славный парень, который помогает мне иногда в быту. Он или его отец. Мы с ним скорее друзья, чем пара.

– Но, Илья Витальевич…

– Мы были с ним когда-то вместе, – продолжаю разъяснять ей сложности приходящего. – Я решила немного над ним поиздеваться. Моя соседка была в сговоре со мной. Ничего подобного в моей жизни не происходит. Поверьте, я бы не стала такое терпеть.

– Хмм… – потирает подбородок, уведя взгляд, но тут же вернув его обратно. – Ну, могу сказать, что ваш розыгрыш принес иной результат.

– Гиперопеку босса? – хмыкаю.

– Понимание, что его чувства к вам не угасли. Давно вы были вместе? – спрашивает она, скользнув взглядом по моему животу.

– Да, это то, о чем вы думаете, – вздыхаю не отрицая. – Но он не знает.

– Ему лучше сказать, – мягко, не давя, женщина пытается достучаться до меня. – Вы важны для него. И этот ребенок тоже будет важен.

– Мы не вместе! Он предал меня!

– Изменил?

– Он уехал, выбрав бизнес, а я осталась тут, беременная. Я еще не готова простить ему это.

– Знаете, у меня есть пациентка, – хмыкает женщина. – Она потеряла мужа около десяти лет назад. И сейчас она сожалеет, что тратила время на ссоры с ним. Обиды. И ночи, которые они не провели вместе. Подумайте об этом и не тратьте время. Влюбленные люди так уязвимы и обидчивы. Это понятно. В любви душа человека открывается, но не тратьте время. Позвольте будущему папочке насладиться прелестями беременной избранницы. Поверьте мне. Это хуже всяких издевательств. Да и веселее, – подмигивает и поднимается с дивана.

– Я подумаю над этим, – поднимаюсь вслед за ней.

– Моя помощь вам не нужна, но возьмите визитку, – протягивает мне карточку. – Вдруг пригодится.

– Вы скажете ему? О моей проблеме и ребенке, – уточняю.

– Я дала вам обещание. Ему лишь скажу, что провела с вами беседу и все нормализуется.

– Спасибо!

Илья

– Ну что там, доктор? – нервно бросаюсь к психологу, вышедшему из моего кабинета. – Спасти можно? Хоть как-нибудь внушить ей правильный образ жизни? – взволнованно хрущу пальцами и не могу успокоиться.

К слову, не могу это сделать с того момента, как узнал подробности жизни Лики.

– Как вам сказать, Илья Витальевич, – вздыхает психолог кашлянув. – Спасти можно всех, но исправить далеко не каждого, – завуалированно отвечает она.

Не видит своим профессиональным взглядом, что я и так на взводе? Зачем еще больше нагнетает? Цену себе набивает?

– То есть все плохо? – решаю уточнить и дать ей последний шанс ответить мне четко.

– Да все хорошо с ней, Илья Витальевич. Дайте ей немного времени, – тянет она. На секунду замолкает, и непонятная мне искорка проносится в ее взгляде. – А вообще, знаете… Окружите девушку хорошим отношением. Может, и поймет быстрее, что другой мужчина ей не нужен, кроме вас.

– А я? Что? В смысле, другой мужчина? – фыркаю. – Я не претендую на нее!

– Не врите человеку, который считывает эмоции, – бросает она с улыбкой, пройдя мимо.

Да, с психологами лучше не спорить. Особенно с такими спецами, как эта. Не зря ведь ее так ценят и прайс такой. Да и отзывы хорошие. Явно не шарлатан.

Берусь за ручку и вхожу в свой кабинет, намереваясь еще и сам поговорить с Ликой.

У меня есть хороший план, чтобы спасти Лику от той беды, которую она сама не осознает.

И он осуществится, хочет она этого или нет.

– Дурак ты, Медведев, – смотрит Лика на меня снизу вверх. – Ой, дурак! Доверчивый дурашка!

– Я помочь хочу, – не понимаю веселья в ее глазах.

– Не нужна мне помощь, – со вздохом закатывает глаза. – Я сама хорошо справляюсь. Да и проблем у меня нет. Зря переживаешь!

Ожидаемо начинает искать пути спасения от меня.

Но пусть даже и не думает.

Я перед тем, как Лику отдать психологу, сам час консультировался о том, как лучше мне с Анжеликой себя вести. Что могу сказать, а что не стоит.

Правда, женщине я свой план не поведал. Ведь отчасти он незаконный, но в общих чертах все узнал.

– Конечно, – вздыхаю я, кивая. – Пойдем, – подхожу к ней и протягиваю руку.

– Домой отвезешь?

– Отведу, – поправляю ее коварно.

Она смеряет меня недоверчивым взглядом, но все же принимает мою помощь, встав животом вперед, что слегка забавно даже. Не имел прежде такого тесного контакта с беременными, и этот жест пингвина выглядит так, что сдержать смешок невозможно. Она словно на мостик пытается встать, но огромный живот мешает.

– Пошли! – тянет она, еще даже не догадываясь, что я намерен сделать.

Она и не думает, что я на такое способен. Но когда дело касается женщин и насилия, я сам не свой становлюсь.

– Ты куда? – спрашиваю ее, когда она тянет меня на выход.

– Домой, – фыркает на мой вопрос.

– Нам туда, – указываю ей на другую дверь.

– Там быстрее? – уточняет она.

– Да, самый короткий путь, – отвечаю и аккуратно завожу ее в свои апартаменты.

Почти квартира. Небольшая студия, в которой я живу, когда нет сил возвращаться домой. Но теперь в ней будет жить Лика.

Не хочу, чтобы этот урод или его мамаша ее нашли.

Поэтому я спрячу свою бывшую у себя. Здесь куча охраны, есть даже штатный медик, и администратор предупрежден.

– В шкафах есть крупы. В холодильнике быстрые стейки. Что-то из приправ осталось. Постельное белье чистое в шкафу. Как пижаму, можешь мою рубашку взять. Туалет и душ догадаешься где, – перечисляю, пока она остолбенело смотрит перед собой на эту квартирку.

– Ты что удумал? – оборачивается ко мне, но я уже скрываюсь за дверью, которую запираю на ключ. – Медведев! – ударяет она по двери. – Медведев, что происходит?!

– Так будет лучше! – отвечаю ей, достав ключ из дверного замка. – Там даже балкон с креслом есть. Если подышать захочешь.

– Медведев!

– Это для твоего же блага, – повторяю, хотя у самого сердце разрывается оттого, что я похитил человека. Но я не со зла! Наоборот, помочь хочу.

– Илья, это все обман! – кричит она мне. – Меня никто не избивает! Это все спектакль для тебя!

– Я читал, что жертвы часто отрицают акт насилия и оправдывают тиранов, – говорю ей недовольно и строго. – Со мной такое не пройдет. Там есть все необходимое для жизни.

– А лекарства?! – возмущенно бросает она. – Здесь мои лекарства есть?

– Какие лекарства? – спрашиваю, прокляв себя за то, что забыл об этом. – Напиши мне список. Я куплю в аптеке снизу и принесу.

– Это похищение, Медведев!

– Список лекарств! – требовательно прошу. – Я все равно тебя не выпущу!

– Себе купи от слепоты и доверчивости, – бурчит она за дверью. – У меня с собой витамины и обезболивающее. Ничего не надо. Ненавижу тебя, Медведев! Проклинаю тот день, когда вновь встретила тебя!

Анжелика

Со вздохом опускаюсь на один из стульев у небольшого столика и печально бросаю взгляд на дверь, за которой скрылся мой похититель.

Все еще жду чуда, что он прозреет и поймет, что его развели.

Еще раз оглядываюсь по сторонам и начинаю хохотать от понимания, что мы с Еленой Степановной превратили всегда рассудительного и спокойного Медведева в параноика.

Это же надо было поверить в насилие над женщиной, у которой на теле всего один синяк. На ноге, полученный, когда в очередной раз моя конечность с тумбочкой поцеловаться решила.

Достаю телефон из сумочки и набираю свою подельницу, которой тоже нужно немного поднять настроение. И предупредить о похищении.

Вот тебе и похититель! Даже телефон у меня не отобрал.

– Лика, ты уже дома? – отвечает она мне сразу же. – Заходи! Ставлю греться борщик.

– Я не приеду, – перебиваю ее.

– Почему?

– Потому что ваш пикет, Елена Степановна, был результативным, – произношу, не зная, как это иначе назвать. – Медведев меня похитил и запер в своей берлоге. От греха подальше упрятал.

– Чего? – не сразу понимает она, к чему я веду.

– Сказал, что я должна спасаться от мужа-тирана, – бросаю ей. – А он мой спаситель.

– Говори адрес, – требовательно заявляет. – Или что знаешь о своем местоположении. Я приеду и заберу тебя.

– Бессмысленно, – вздыхаю, кинув взгляд на дверь. – Он запер меня. Внизу охраны куча. И, думаю, они предупреждены, что запертую в башне принцессу могут прийти спасать злые драконы, – хохочу без остановки. И даже не понимаю: нервы это, гормоны или мне правда весело.

– Он как-нибудь навредил тебе? – обеспокоенно задает вопрос.

– Нет, – качаю головой, будто бы она видит. – Психолога нанял мне. Потом обманом в эту квартиру завел. Сказал, что буду здесь жить, пока для моей жизни угроза есть.

– А покормил? Ты голодная? Он вообще подумал тебя накормить?

– Нет, но здесь есть еда, – отвечаю ей, потому что этот факт я проверила. – Могу и сама приготовить. Есть балкон со скамейками, где подышать можно. Я бы сказала, хорошие условия, но кровать низковата для моего положения. На нее лягу, но подняться будет сложно, – рассуждаю вслух. – Но это мелочи.

– Нда, – тянет Елена Степановна со вздохом. – Кто же знал, что он такой чувствительный. С виду акула бизнеса, а как дело до мужа-тирана дошло, так сразу поверил! А где мужская недоверчивость и “женщины преувеличивают”? Я же думала его просто позлить и поволновать немного! А он…

– Честно, мне даже приятно его похищение, – признаюсь ей тихо, чтобы никто, кроме нас, не дай бог, не услышал. – Он спасает меня от мужа-тирана. Законами рискует. Заботится. Переживает…

– Любишь…

– Ну… сложно забыть все то, что между нами было, – пытаюсь сделать вид, что это не я. Это обстоятельства такие. – Мы ссорились, но он всегда был добр ко мне. И любил по-настоящему.

– И сейчас это доказывает.

– Ага, – вздыхаю.

– Так, может быть, дать ему второй шанс? Помириться? Ради ребенка, – неожиданно предлагает Елена Степановна, а я саму себя обманываю. Делаю вид, что об этом не думала. Округляю глаза в полном шоке от предложения.

Актриса!

– Не знаю, – тяну.

– А я бы помирилась после похищения, – хмыкает начальница. – Ты явно ему дорога. Но я бы его разок все равно стукнула! Мало того, что беременную женщину похитил, так ведь, может быть, чужую женщину! А если бы и правда с моим сыном роман крутила? Что, если бы его ребенка носила?! Гаденыш! А не дай бог, роды начались бы от похищения.

– Ой, Елена Степановна! Кто-то идет, – шепчу в трубку и отключаюсь. Хватаю сковороду и иду к двери, ровно к тому моменту, как дверь открывается.

– А вот и я, – восклицает Илья, войдя в квартиру и застав меня во всеоружии.

Ну я этому похитителю сейчас устрою!

Анжелика

– Явился?! – устрашающе выкрикиваю и все еще замахиваюсь на него сковородкой. Всем своим воинственным и убийственным видом показываю, что планирую с ним сделать за то, что он меня похитил.

Пусть Елене Степановне говорила, что я в порядке и мне приятна его забота, но убить Медведева все равно хочется.

– Лика! Лика! – выставляет он руки перед собой. Как свободную, так и руку с увесистым пакетом. – Тише! Ты чего?!

– А ты чего?! – отпускаю руку с кухонной утварью, но взгляда недовольного с него не свожу. – То есть тебе меня запирать можно, а мне тебя треснуть нельзя? Где справедливость?

– Лика, это для твоего же блага, – делает шаг ко мне, но я тут же показываю ему сковороду, и он оставляет идею подойти ко мне.

– Да не бьет меня никто! – выкрикиваю в надежде, что до него дойдет, какой он доверчивый лопух. – Обман все это! Тебя развели, как мальчишку маленького!

– Ты, главное, не нервничай, – тянет он с улыбкой и показывает мне пакет, который принес. – Я тебе вкусняшек всяких купил, фруктиков свежих. Я знаю, что беременным они нужны, – пытается меня задобрить. И он почти попал в точку, потому что дочь внутри меня явно сладкоежка. Стоит ей услышать “вкусняшки”, начинает пинаться и требовать кушать.

– Свобода мне нужна, Медведев! – заявляю вопреки возражениям малышки внутри.

– Здесь всякие, – пропускает он мимо ушей мои слова и проходит к кухонному столику, где принимается все выкладывать. – Ты, главное, ешь. Побольше. Тебе нужно.

И его дочь явно согласна с папочкой. Не унимается, пока я не оказываюсь рядом с пакетом.

– Ты меня вообще не слышишь?! – подхожу к нему и останавливаюсь в шаге от Медведева. – Тебя обманули! Никакого насилия нет!

Но он никак не реагирует. Отставляю сковороду в сторону и сажусь на стул, упрямо глядя перед собой.

Ну как можно верить в сказки, когда тебе в лоб говорят, что это все обман?

– Лика, – Медведев садится передо мной на корточки, взяв мои руки. – Все будет хорошо. Слышишь? Ты не одна. Я с тобой. Я буду вам помогать. Тебе и малышу. Он ни в чем не будет нуждаться.

– Подкатываешь? – спрашиваю, прищурившись и оценив его намерения.

– А может, и да, – бросает, улыбнувшись. – Возьму тебя и твоего ребенка к себе. Стану для него отцом. Станем семьей, как когда-то ты мечтала, – дарит мне улыбку еще шире. – А потом своего заведем. Я тебя никогда не обижу…

– Тогда ты должен знать, что водитель был неверно осведомлен, – решительно произношу. – Мой срок не тридцать недель, а тридцать четыре. Тридцать четвертая неделя сегодня наступила, – добавляю, озвучив мнение приложения в телефоне.

Глава 6

Илья

– Тридцать четвертая? – переспрашиваю, задумчиво начав копаться в воспоминаниях. Сравнивать сроки. – Это же… Семь, восемь. Восемь месяцев назад… И… Ага, – считаю на пальцах месяц, пока до меня не доходит.

Перевожу взгляд на живот Лики, ей на лицо и обратно.

В голове всего одна мысль, которая пугает больше, чем возможность того, что у нее под сердцем мой ребенок.

– Я тебе не изменяла в отношениях, – читает она мой вопрос в глазах.

– Получается, этот ребенок мой? – удивленно округляю глаза.

Отец предполагал такой исход, как и я. Мне даже нравилась мысль о том, что у меня будет сын или дочь. Я представлял, как буду воспитывать своего маленького наследника или баловать мини-копию Лики.

Но, узнав про тридцать недель, я смирился с тем фактом, что ребенок не мой, хоть и расстроился безумно.

А сейчас оказывается, что все еще сложнее.

– Твой, Илья, – берет меня за руку и кладет ее на свой живот. В нее сразу прилетает пинок. Бойкий. Сильный. Точно мальчишка бьет!

Девочке бы на такое сил не хватило.

Хотя, если она пошла в Лику, то все возможно. От характера до избиения отца. Наказывает за то, что не был рядом с Ликой.

Поэтому все возможно.

– Но Сережа сказал, что… у тебя тридцать недель, и с тобой был муж твой, – тяну, не понимая, как я мог это упустить.

Это ведь не новый маникюр, а целый ребенок!

– Да продался твой Сережа, – сдает она парня как ни в чем не бывало. – Я его поймала на ресепшене, когда он мучил администратора и просил срок назвать. Ну, про срок я соврала, а про мужа уже он по моей просьбе, – признается Лика, подставляя моего водителя, но тут же принявшись его защищать. – Но не увольняй его. Я сказала, что боюсь тебя, а муж как бы покажет, что меня есть кому защитить. Обманула я его. Так что он ни в чем не виноват. Наоборот, защищал меня.

– Прикинулась невинной и беззащитной девушкой, – хмыкаю на ее признания. Собственно, такое поведение в стиле моей Лики. – Ясно все с тобой.

– Ну а ребенок твой, – продолжает моя бывшая, а теперь уж точно нынешняя возлюбленная. – Не было у меня никого после тебя.

– А почему мне сразу не сказала?

– Да бесишь ты меня своим командирским тоном! – восклицает она громко и на эмоциях, принявшись меня копировать. – Это так сделай, это лучше так сделай! Ворвался в мою жизнь и сразу напал. Ну я и стала защищаться. Елену Степановну подговорила. Якобы ее сын мне муж гражданский. А он просто парниша хороший, который помогает мне в моем положении. А с его матерью мы соседки. Ну и как-то оно само дальше пошло. Но про насилие в семье у нас не было договоренности с Еленой Степановной. Это она от себя.

– М-да уж, – вздыхаю, не веря, что повелся на это. Поднимаюсь на ноги и долго смотрю на девушку перед собой и ее живот. – А ты когда о беременности узнала?

– Примерно когда та ссора была, – грустно опускает взгляд.

– М-да уж, – повторяю, шокированный новостями.

– Ты расстроен из-за малыша? – поднимается тоже на ноги и виновато смотрит на меня.

– Да нет. Даже рад, отчасти, – хмыкаю. – Теперь точно отправлю тебя в декрет, – посылаю ей коварную улыбку. – Но зол из-за твоего упрямства и молчания. Ладно, твое упрямство я понять могу. Это твой характер. Но молчание. Разве не могла меня найти? Или моих родителей. Рассказать. Я имел право знать про ребенка.

– Если ты помнишь, наша ссора как раз и была из-за того, что ты не захотел семьи со мной, – напоминает, вновь вывернув ситуацию. – Я решила, что сама справлюсь. И справлялась!

Вспоминаю то злосчастное кольцо, которое выкинул в море, когда она все же не приехала. Даже спустя месяц.

Я хотел с ней семьи. Мы были семьей. Просто у меня работы было много. Я с ног валился. Пытался и Лику порадовать, чтобы не грустила.

Но Лика хотела сказки, на которую у меня не хватало сил в тот момент.

И детей я хотел, чтобы они знали, кто их отец, а не тот, что по вечерам приходит домой и спит рядом с их мамой.

Лика юна и не понимает этого.

Жизнь не так идеальна, как ей кажется.

– Бесил ты меня, Медведев, – продолжает она. – Зла я на тебя была, особенно, когда ты сказал, что не хочешь семьи, и бросил меня.

– Я не бросал тебя, – закатываю глаза. И здесь все переворачивает. – Это ты сделала. Я предложил тебе поехать со мной. Ты сама не захотела ехать!

– Куда ехать?! – восклицает Лика удивленно. – Ты никуда меня не приглашал, Медведев. Мы поссорились, и ты укатил. И ни разу не позвонил! А я, что, бегать за тобой должна? Навязываться с ребенком?! Ну уж нет. Извините. Я себя ценю! И не на помойке нашла! Не нужны, значит, иди в баню! Я сама могу и себя обеспечить, и ребенка поднять на ноги.