Текст книги "Опыт обучения и воспитания слепоглухонемых детей"

Автор книги: Альвин Апраушев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

А. В. Апраушев
Опыт обучения и воспитания слепоглухонемых детей

(Методическое пособие)

Из истории изучения и обучения слепоглухонемых

Наше знакомство с будущими воспитанниками начинается, как правило, с писем их родителей, полных горя и отчаяния. «Я в свои 27 лет потеряла интерес к жизни из-за такого ужасного несчастья. Мне до того жаль своего ребенка, что не хочется жить на этом свете, смотреть на эти муки, ведь впереди у меня нет никакой надежды на то, что Эдика смогут чему-то научить», – так пишет мать пятилетнего слепоглухонемого ребенка.

В прошлом «никакой надежды» на обучение слепоглухонемого ребенка, действительно, не было. Возможность психического развития слепоглухонемых не только ставилась под сомнение, но некоторые исследователи прямо называли их «вырожденцами, близкими к идиотам», «полуживотными, полурастениями».

Поведение необученных слепоглухонемых детей и в самом деле часто напоминает поведение глубоко умственно отсталых. Ведь необученные слепоглухонемые дети полностью лишены человеческой психики, потому что она не передается генетически по наследству, а формируется в процессе прижизненного усвоения социального опыта каждого индивида. Одновременное отсутствие зрения и слуха, обрекая слепоглухонемого ребенка на социальную изоляцию, препятствует формированию у него человеческой психики. Поэтому у маленьких слепоглухонемых можно наблюдать такие же, как и глубоко умственно отсталых, навязчивые движения, отсутствие интереса к окружающему. Они не овладевают самостоятельно навыками самообслуживания, некоторые не умеют даже ходить, мимика не адекватна их эмоциональному состоянию. При попытках вступить с ними в контакт они проявляют негативизм, кусаются, царапаются, брыкаются. Неудивительно, что многие из них проводили жизнь в инвалидных домах для психохроников. Между тем, за сходными внешними проявлениями скрывались разные причины.

Первые, известные нам, успешные попытки обучения слепоглухонемых относятся к середине XIX века. В 1837 году в школе слепых Перкинса (США) было начато обучение слепоглухонемой Лоры Бриджмен, сумевшей овладеть письмом и чтением при помощи рельефного линейного шрифта для слепых. Особенно большие успехи были достигнуты в обучении слепоглухонемой Елены Келлер, которую воспитывала и обучала учительница Анна Селливан вначале в семье, а затем в колледже. Слепоглухонемота не помешала Елене Келлер получить высшее образование и овладеть разносторонними знаниями, стать выдающейся деятельницей в системе благотворительных организаций США.

Однако удачные попытки обучения слепоглухонемых, предпринятые в прошлом столетии, были единичны, а успех – случайным и достигался ценой огромного напряжения сил учителя и ученика. Научных методов обучения слепоглухонемых, опирающихся на материалистическое учение о сущности психики, в то время не было, все успехи трактовались с точки зрения божественной идеи.

В России первая попытка специального призрения и обучения слепоглухонемых была предпринята на частные пожертвования в 1909 году Петербургским благотворительным обществом. Однако, до нашего времени не сохранилось исчерпывающих сведений о дореволюционном периоде обучения и воспитания слепоглухонемых. На базе уже осуществляющейся деятельности вскоре после революции была начата и проводилась по 1941 год систематическая педагогическая работа, которая обобщена в книге А. В. Ярмоленко «Очерки психологии слепоглухонемых» (18). Параллельно с этим в 1923 году при Харьковской школе для слепых И. А. Соколянский организовал школу-клинику, где велась не только педагогическая, но и систематическая научно-исследовательская работа, которая продолжалась вплоть до 1938 года. В этой школе-клинике воспитывалась известная слепоглухая писательница О. И. Скороходова, отразившая тот период истории изучения слепоглухонемоты в своей замечательной книге «Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир?» (15). Кандидат педагогических наук, старший научный сотрудник, она в настоящее время работает в Лаборатории изучения и обучения слепоглухонемых при Научно-исследовательском институте дефектологии Академии педагогических наук СССР, которой руководит последователь профессора Соколянского доктор психологических наук А. И. Мещеряков. Опыту работы лаборатории с 1947 по 1961 год посвящен сборник «Обучение и воспитание слепоглухонемых» под редакцией И. А. Соколянского и А. И. Мещерякова (16, 8) работы Н. В. Ивановой и Р. А. Мареевой (5, 7), также других авторов.

Загорский детский дом для слепоглухонемых его назначение. Подготовка специалистов

Мечта И. А. Соколянского о специальном учреждении для изучения слепоглухонемых и их обучения осуществилась после его смерти, когда в 1963 году в системе Министерства социального обеспечения РСФСР был открыт Загорский детский дом для слепоглухонемых.

Загорский детский дом был задуман как самостоятельное учреждение для группового обучения слепоглухонемых детей. В этом смысле он является пока уникальнейшим специальным учебным заведением. Весь период пребывания в детском доме воспитанники находятся на полном государственном обеспечении.

Рис. 1. Загорский детский дом для слепоглухонемых

Необычность контингента учащихся предопределила и чрезвычайно нерациональное с точки зрения общей педагогики, однако оправданное в данном случае соотношение обучающих и обучаемых – один к одному. Таким образом, на 50 детей, воспитывающихся в детском доме, приходится 50 педагогов-воспитателей. Но и при таком, казалось бы, идеальном соотношении нельзя обеспечить сугубо индивидуального обучения и воспитания, так как при пятичасовом рабочем дне в условиях сменной работы каждый педагог-воспитатель вынужден обучать одновременно группу из трех воспитанников. Однако в этом случае педагогическое воздействие на каждого ребенка не прекращается весь период его бодрствования. У него не остается времени на бездеятельность, которая неизбежно ведет к психической деградации, особенно при еще не окрепшей психике.

Детский дом укомплектован педагогическими кадрами, позволяющими обеспечить полное среднее образование каждому воспитаннику и обучить его одной или нескольким профессиям. Но в случаях снижения интеллекта или по причине педагогической запущенности не все воспитанники получают полное среднее образование. Профессиональную же подготовку получают все воспитанники без исключения.

Специфичность данной категории детей предъявляет особые требования к личностным качествам педагога. Энтузиазм, душевная доброта и терпеливость в сочетании с высокой работоспособностью, творческим подходом к делу – таковы эти необходимые качества.

Для работы со слепоглухонемыми детьми необходимы педагоги различных специальностей: педагоги-дошкольники, педагоги начальных классов, педагоги-предметники, психологи, логопеды, сурдологи. Их готовят различные учебные заведения страны.

Специальная подготовка педагогов по программам обучения слепоглухонемых проводится на базе детского дома через методические объединения, семинары, участие в педагогических чтениях. Педагоги, вновь принятые на работу, знакомятся с программой обучения слепоглухонемых, осваивают дактильное общение (общение с помощью пальцевых букв), чтение и перевод брайлевских (выполненных рельефно-точечными буквами) текстов, печатание на брайлевской машинке, плоскопечатную машинопись, изучают особенности психологии слепоглухонемых. Повышение квалификации по предмету осуществляется на курсах усовершенствования учителей системы Министерства просвещения. В связи с тем, что детский дом является базой Научно-исследовательского института дефектологии, в нем проводится систематическая исследовательская работа и подготовка своих научных кадров.

Информация населения о существовании в стране специального заведения для слепоглухонемых. Диагностика слепоглухонемоты

В Загорский детский дом принимают слепоглухонемых детей со всей территории страны, отовсюду, где только их удается обнаружить. Чем раньше слепоглухонемой ребенок становится объектом специального обучения и воспитания, тем эффективнее его последующее развитие. В противном случае у ребенка вырабатывается стойкий стереотип неправильного поведения, который с трудом преодолевается впоследствии, а при большой педагогической запущенности оказывается совсем непреодолимым. Необходимость раннего обучения слепоглухонемых остро поставила вопрос об информации населения о существовании в нашей стране специального учреждения для обучения и воспитания слепоглухонемых детей.

Эта информация осуществляется путем рассылки циркуляров по линии Министерства социального обеспечения, публикации статей в специальных и популярных газетах и журналах, передач по радио и телевидению. Таким образом удается информировать различные слои населения в разных частях страны. По получении сведений с мест о наличии слепоглухонемых детей администрация детского дома устанавливает связь с родителями ребенка путем переписки и телефонных переговоров. Администрация детского дома предлагает им освидетельствовать своего ребенка у отоларинголога, офтальмолога, невропатолога и психиатра по месту жительства.

Однако освидетельствование слепоглухонемого ребенка по части слуха и зрения чрезвычайно затруднено из-за невозможности наладить с ним контакт. Слепоглухонемой ребенок, в отличие от обычного, не только не может ответить на вопросы врача, но и не способен воспринять его инструкции и выразить свое состояние. Особенно сложно диагностировать уровень развития интеллекта у такого ребенка. При эпизодических осмотрах невропатологу и психиатру редко удается правильно определить состояние интеллекта и психические особенности ребенка. Для этого требуется длительное наблюдение. Администрация детского дома учитывает возможность неправильной диагностики на местах. Поэтому во всех случаях после ознакомления с медицинскими документами и справками о состоянии зрения, слуха и интеллекта, полученными от местных специалистов, администрация высылает родителям подробный вопросник относительно поведения ребенка в различных ситуациях.

Изучение медицинских документов и ответов родителей на вопросы позволяет установить возможность и целесообразность обучения ребенка по специальной программе. Затем, если у ребенка не обнаруживается явной мозговой патологии, родителей с ребенком приглашают на консультацию в детский дом. В течение недельного, а при необходимости и более длительного срока в специально оборудованном помещении проходит работа по комплексному обследованию ребенка. В процессе обследования и экспериментального обучения приблизительно устанавливаются состояние слуха и зрения ребенка, уровень умственного развития, на основании чего прогнозируется программа его обучения на ближайшее время.

В детский дом принимаются также дети, острота зрения которых ниже 0,05 и потеря слуха превышает 65—80 децибел в речевом диапазоне частот. Во всех случаях учитывается влияние дефектов на общее развитие ребенка. Таким образом, наряду с полностью слепоглухонемыми в детском доме обучаются глухие дети с остатком зрения и слепые дети с остатком слуха, так как они не могут обучаться в школе для глухих из-за плохого зрения и в школе для слепых из-за плохого слуха. При выявлении грубой мозговой патологии родителям предлагается поместить ребенка в доминтернат для психохроников системы Министерства социального обеспечения. В сомнительных случаях ребенок остается в детском доме с испытательным сроком в один год. Его помещают в диагностическую группу, где продолжается комплексное обследование и наблюдение за ним в процессе экспериментального обучения.

В период нахождения ребенка в детском доме родители продолжают участвовать в его воспитании и обучении. Они могут вести с ним переписку, когда ребенок будет этому обучен, и брать его домой на каникулы. Поэтому с родителями проводится подробный инструктаж об особенностях развития слепоглухонемых детей, предлагается изучить брайлевское письмо и дактильную азбуку, а также обучить этим средствам общения родственников и близких, с которыми ребенок при посещении семьи будет находиться в контакте. Для постоянного руководства родителям предлагается рукописное пособие автора по обучению и воспитанию слепоглухонемого ребенка в семье.

Во время пребывания ребенка в семье родители должны придерживаться основных положений, изложенных в рекомендованном пособии, и выполнять все инструкции педагога. Число основных инструкций невелико: поддерживать навыки самообслуживания у ребенка, организовать с ним интенсивное дактильное общение, следить за регулярным ведением дневниковых записей. В период пребывания ребенка в детском доме родителям предлагается вести регулярную переписку вначале с его воспитателями, а затем и с ребенком, навещать его и присылать ему гостинцы, чтобы он чувствовал заботу о себе со стороны близких.

Индивидуальное самообслуживание – база для первоначального обучения слепоглухонемых детей[1]1
  Практика первоначального обучения слепоглухонемых детей строится в соответствии с теоретическими положениями И. А. Соколянского (16, 17) и А. И. Мещерякова (8, 9, 10, 11, 12).


[Закрыть]

Ф. Энгельс писал о том, что общение возникает из потребности человека обмениваться мыслями при совместном действии в процессе труда (1). Эта материалистическая концепция лежит в основе всей системы обучения и воспитания слепоглухонемых детей. Первоочередной задачей обучения является установление педагогом-воспитателем контакта со слепоглухонемым ребенком.

Каждый этап обучения слепоглухонемых органически связан с конкретной, постепенно усложняющейся трудовой деятельностью. Первоначальное обучение зиждется на трудовой деятельности слепоглухонемого ребенка, обеспечивающей его индивидуальное самообслуживание, то есть на сфере, наиболее близкой пониманию ребенка, потому что она служит удовлетворению его потребностей в еде, защите от холода, движении и т.д. Эта деятельность осуществляется под руководством и при помощи педагога и носит характер совместных действий.

Активной стороной в совместном действии вначале является педагог, постепенно снижающий свою активность и всячески поощряющий проявления активности ребенка. Так, например, прием пищи сопровождается действиями с ложкой, которые состоят из цепи последовательных операций различной сложности. Педагог, взяв в свою руку пальцы ребенка, берет ими ложку, зачерпывает ложкой пищу, совершая сложные вращательно-поступательные движения, затем подносит ложку ко рту ребенка и легким прикосновением к его губам добивается, чтобы ребенок сделал хватательное движение губами. В этой цепи манипуляций на начальном этапе обучения ребенок выполняет только последнее, безусловно, рефлекторное действие по захвату пищи губами. Постепенно снижая свою активность на предпоследней манипуляции, замедляя движение руки с ложкой ко рту ребенка, педагог искусственно задерживает удовлетворение его потребности, что вызывает у ребенка собственную активность. Стремясь к насыщению, ребенок делает попытки ускорить движение ложки и постепенно научается выполнять самостоятельно это простое движение. Педагог, продолжая обучать ребенка, временно сохраняет за собой выполнение сложных действий, например, по зачерпыванию пищи из тарелки.

Уже на этом этапе наблюдается элементарное «разделение труда», которое по терминологии А. И. Мещерякова [12] квалифицируется как совместная разделенная деятельность. В этой совместной разделенной деятельности педагог строго следит за оптимальной дозировкой своей активности, с тем чтобы, с одной стороны, не подавить малейших проявлений активности ребенка, с другой – не поставить его перед непосильной задачей, неудавшиеся попытки решения которой могут привести к угасанию активности ребенка, не получающего положительного подкрепления.

Совместные предметные действия нужны не только для формирования элементарных навыков самообслуживания. При их осуществлении устанавливаются первые контакты педагога с воспитанником. Происходит обмен мыслями с помощью предметов, то есть сотрудничающие стороны в буквальном смысле разговаривают «языком» предметов. Ребенок еще не владеет никакими специальными средствами общения, но при получении от педагога ложки, которую он уже неоднократно использовал во время еды, у ребенка возникают ассоциации с приемом пищи. Мысль, связанная с назначением предмета, таким образом, передана. Такое предметно-действенное общение предшествует формированию специальных средств общения.

Все окружающие нас предметы быта являются продуктами труда и мысли многих поколений. Даже в таких, казалось бы, простых предметах обихода, как ложка, тарелка, стул сконцентрирован многовековой человеческий опыт. Осваивая приемы пользования этими предметами соответственно их назначению для удовлетворения собственных нужд, ребенок, вместе с тем, постепенно усваивает опыт поколений. Накопление приемов пользования различными предметами приводит к тому, что поведение ребенка все более очеловечивается, у него вырабатывается человеческая психика. Для воспитанников диагностической группы, в отношении сохранности интеллекта которых имеются сомнения, быстрые успехи в усвоении приемов пользования предметами обихода адекватно их назначению служат одним из первых свидетельств в пользу относительной сохранности интеллекта.

Следующим этапом в первоначальном обучении слепоглухонемого ребенка является формирование у него специальных средств общения – «естественных» жестов. Эти жесты формируются также на базе предметно-практической деятельности и являются отражением повседневно повторяющихся действий ребенка по самообслуживанию. Так, например, жестом – сигналом к натягиванию чулка становится легкое поглаживание ноги слепоглухонемого в области лодыжки снизу вверх, которое рисуночно повторяет само действие, неоднократно вызывавшее аналогичное ощущение у ребенка, а потому и доступное его пониманию. Замечено, что чем лучше освоил ребенок данный навык, тем схематичнее его изображение.

Формируя у ребенка жесты, педагог не стремится к беспредельному их накоплению. Жестов нужно столько, чтобы ребенок воспринял идею обозначения предметов и действии с помощью жестов. Несколько десятков жестов вполне обеспечат это условие и элементарное общение в рамках индивидуального самообслуживания. Усвоение идеи обозначения предметов и действий с помощью жестов по одному или нескольким характерным признакам свидетельствует о способности данного ребенка к простейшему адекватному мышлению, что служит еще одним доказательством определенной степени сохранности его интеллекта.

Рис. 2. Обучение навыкам индивидуального самообслуживания

В выяснении состояния интеллекта слепоглухонемого ребенка и в его развитии большое значение имеет игра. Слепоглухонемые дети, в отличие от обычных детей, не могут самостоятельно научиться игре, так как отсутствие основных дистантных анализаторов (зрения и слуха) препятствует спонтанному появлению и развитию у них способности к подражанию. Поэтому слепоглухонемого ребенка специально обучают игре. Обучение начинают с обыгрывания тех действий, которые ребенок выполняет совместно с воспитателем в процессе режимных моментов.

Наиболее подходящим объектом игрового воздействия для обучающегося ребенка служит большая кукла. Вначале кукла может не заинтересовать слепоглухонемого ребенка, поскольку он не сумеет сразу установить аналогий между формой игрушки и собственным телом. Но постепенно манипуляции с куклой, осуществляемые под руководством воспитателя, ассоциируются у ребенка с действиями по индивидуальному самообслуживанию. Ребенок постепенно обнаруживает, что куклу молено причесывать той же расческой, которой, помогает ему причесываться воспитатель, надевать на ее ноги свои тапочки, наряжать в платье. Только через возможность совершать с игрушкой знакомые по личному опыту действия, используя при этом те же предметы, ребенок в состоянии осмыслить этот объект в его функциональном назначении. В процессе игры закрепляются навыки самообслуживания, развивается активность и самодеятельность ребенка, формируются средства общения.

Рис. 3. Знакомство с куклой

Рис. 4. На детской площадке. Старт

Первоначальное обучение и воспитание слепоглухонемого ребенка или, как иногда говорят, «очеловечивание» – уникальнейший и сложнейший педагогический процесс, требующий от педагогов большого напряжения сил, чреватый всякими неожиданностями как методического, так и физического характера и в то же время это – на редкость захватывающий и благодарный труд. «Семь лет прошло с тех пор,– вспоминает одна из старших воспитанниц Наташа К., – когда мы первый раз собрались в этом доме. Вспомните, какими мы были тогда. Многие дети совершенно ничего не умели, сидели безучастные ко всему. Я помню знакомство с Фанилем С. – он сидел отсутствующий и вялый. Я ему сказала дактильно: „Фаниль“. Его рука безжизненно упала с моей, он ничего не понял и не хотел понимать. Фаниля в науку тянули с боями. Да, да, иначе и не скажешь. Часто педагоги ходили с синяками – Фаниль толкует науку в свою пользу, учитель отстаивает правильную точку зрения. Не имея возможности доказать свое словами, Фаниль пускал в ход кулаки. Теперь Фаниль говорит голосом и дактильно, пишет, читает, живет в труде. Дички, эгоисты, беспомощные, озлобленные дети сжились в дружный коллектив, появились пионерская и комсомольская организации. Дети узнали много, стали активными, им интересно все, что вокруг происходит. Если назвать это преображение чудом, то чудотворцы – наши педагоги. Они сумели найти подход к искалеченным, равнодушным, озлобленным существам, которых и людьми-то трудно было назвать, сумели разжечь в них интерес к знаниям, желание стать нужными людьми».