Текст книги "Старинные Чешские Сказания"
Автор книги: Алоис Ирасек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Расставят на него сети – ускользнет, как угорь. Зайдет в корчму недалеко от деревни, ест, пьет, веселится с парнями – и вдруг скроется из глаз. И только на другой день узнавали паны, где он был, что делал и как ушел от них почти из-под рук.
Так ходил он по горам много лет. Мстил панам, помогал бедным, защищал обездоленных. Во многих поместьях, во многих замках магнаты стали лучше обращаться с крепостными-не из милосердия, конечно, а из страха перед местью Яношика.
Сгубила Яношика измена. Коварный музыкант Ильчик выдал панам место, где скрывался Яношик, и сказал, как его поймать. Помогал изменнику за иудины сребренники какой-то газда-предатель. Этого газду Яношик хорошо знал, и потому, когда однажды зимой приехал газда в горы, чтобы позвать Яношика в гости, тот, не подозревая измены, доверчиво сел к нему в сани. Лишь только доехали они до деревни и вылезли из саней, выманил газда у Яношика его могучую валашку. А в избе уже сидели в засаде гайдуки с солдатами.
Едва переступил Яношик порог, как поскользнулся и упал: насыпали ему враги гороху под ноги. Навалились гайдуки на Яношика и связали по рукам и ногам. Но одним рывком разорвал Яношик веревки и давай хлестать солдат и гайдуков, приговаривая с насмешкой:
– Эй, сколько вас, сушеных, пойдет на фунт?
Плохо пришлось гайдукам, начали они отступать к дверям. Но тут какая-то сморщенная старуха визгливо крикнула с печи:
– Перерубите ему пояс!
Ударил один солдат, да так метко, что сразу перерубил пояс с волшебным корнем, что дала ему горная дева. Лопнул корень, и пропала сила Яношика. Без валашки и пояса не мог одолеть он врагов. Снова связали его, положили в сани и отвезли в тюрьму. Было это в Кленовце, близ Тисовца, у газды Благи.
Держали Яношика сначала в старой Граховской башне, а потом перевели во Врановский замок, что близ Святого Микулаша. В мрачном подземелье лежал Яношик, прикованный к стене, и лишь для допросов и пыток выводили его из темницы.
Горько и тяжко ему было. Но не о себе, не о своей судьбе были думы Яношика, а о друзьях и больше всего о бедном народе. С грустью вспоминал он свободу и свою вольницу, вспоминал, как сиживал он с хлопцами на Краловой Голе, как ходил с ними по зеленым лесам, по горам и долам, на утренней заре и под мерцающими звездами, под солнечными лучами и при сиянии месяца. Вспоминал Яношик о словацком народе и глубоко вздыхал:
– Ох, бедный люд, кто теперь заступится за тебя! Один всемогущий бог остался твоей защитой!
А потом привели Яношика на суд в Липтовский Святой Микулаш и осудили на смерть. Было это в 1713 году, в тринадцатый день марта месяца.
Окруженный солдатами, сопровождаемый толпой народа, смело шел Яношик к виселице. Был он еще молод и полон сил. В последний раз взглянул он на горы, в последний раз взглянул на леса, на прекрасное солнце. Но не пал он духом, а твердо шагал, гордо подняв голову. И четыре раза прошелся в танце Яношик вокруг виселицы, чтобы видели паны, что не страшна ему смерть.
Так кончил свои дни добрый горный хлопец Яношик.
А что сталось с могучей валашкой?
Завладев ею, паны укрыли валашку за семью замками, за семью дверями. Но не осталась она взаперти. Начала валашка рубить первую дверь. Рубила-рубила, прорубила одну – принялась за другую, за третью. И так добралась она до седьмой. Рубит валашка последнюю дверь, а Яношика на казнь ведут. Одолела валашка и седьмую, последнюю дверь, но уже поздно было – Яношик испустил дух.
А валашка скрылась в горах. На любимой Яношиком Краловой Голе вонзилась она в дерево, да так и осталась навеки.
А что сталось с горными хлопцами?
Недобрый был их конец. Оставшись без атамана, не смогла «вольница» противиться панской силе. Переловили хлопцев одного за другим, побросали в тюрьму, и там кончили они дни свои. Многие, как и Яношик, приняли лютую смерть. Тяжкие муки выпали на долю Якуба Суровца: колесовали беднягу. Не помог ему и самодельный самопал-двустволка, громовый выстрел которого наводил бывало страх на врагов и прохожих.
Погибли горные хлопцы, но не забыты их имена. С особой любовью хранит народная память имя Яношика.
Помнит народ все места, где он хаживал и жил, помнит все его тропинки, пещеры. А больше всего ходит рассказов о кладах, что прятал он в дупла старых дубов или в расселины обрывистых скал.
До сих пор кое-где в словацких деревнях висят в хатах картинки с изображением горных хлопцев, нарисованных красками по стеклу, – в зеленых рубахах, белых портах и широких поясах, с валашкой в руке и ружьем за плечами.
В длинные зимние вечера вспомнит старый газда давно минувшие времена и обязательно начнет рассказ о горных хлопцах. Он покажет вам на картинке и Суровца, размахивающего валашкой над головой, и Грайногу, перескакивающего через буки и ели, и всех остальных добрых хлопцев, а прежде всех – Яношика. Поведает старик о его силе, о том, сколько он претерпел, как мстил панам за словацкий народ, как преследовали его за то и как погубили.
Тихо в избе, разве только у кого вздох тяжелый сорвется. Жалко всем доброго хлопца.
А убеленный сединами газда махнет рукой и добавит:
– Да воздаст ему бог! Ведь за то пострадал он, что защищал свой народ… Но есть старинное пророчество – верьте ему, дети: опять придет Яношик словакам на помощь. И тогда жизнь станет лучше… Уж поскорей бы пришел!
БЛАНИЦКИЕ РЫЦАРИ
Слушайте последнее старинное сказание. Посмотрите, вон Бланик– гора, одетая темным лесом, что спускается по всем ее склонам с самой вершины.
Важно и хмуро оглядывает Бланик уединенный край, его холмы и бесплодные равнины. Издалека видна его вершина, и люди со всей округи часто пытливо обращают к ней свои взоры.
Если окутана она тучами – быть непогоде, если синеет она на ясном небе – быть ветру.
На вершине Бланика, в тени буков, елей и сосен, увидишь ты старинную каменную полуразрушенную ограду. Мхом и кустарником заросла она; деревянных стен замка, который когда-то они окружали, нет и в помине.
Под той оградой, в глубине горы, дремлют вооруженные рыцари, «войско святого Вацлава», дремлют и дожидаются дня, когда понадобится их помощь, когда позовут их на бой.
На восточной стороне каменистой вершины Бланика есть скала, образующая неровный свод. Там вход в гору, а около него бьет родник. Из того родника поят бланицкие рыцари своих коней, когда выезжают они в лунном сиянии из Бланика на луг, что лежит среди лесов под горой. В такую ночь далеко по окрестностям разносится глухой топот копыт, приглушенный грохот барабанов и звуки трубы. К утру все разом стихает, рыцари и кони скрываются в скалистых воротах и исчезают в таинственных недрах горы. На лугу остаются лишь следы их ночной прогулки – отпечатки множества конских копыт.
В скалистых пещерах, где дремлет войско святого Вацлава, побывал уже не один человек.
Случилось раз одной девушке косить траву под Блаником. Вдруг, как из-под земли, вырос перед ней рыцарь и попросил ее войти с ним в гору и там поработать. Не испугалась девушка и пошла. Ворота в гору были открыты. Тут увидела она перед собой сводчатые каменные залы, украшенные могучими колоннами с развешанным на них оружием. Во всех залах, озаренных таинственным желтоватым светом, царила глубокая тишина. Вдоль стен у кормушек стояли рядами оседланные кони, за каменными столами, склонив на них головы, сидели рыцари Бланика. Спали рыцари, недвижимы были кони; не трясли они гривами, не били копытами, даже хвостами не махали.
Войдя в залу, девушка осмотрелась. Никто не шевельнулся. Она принялась подметать. Работа у нее спорилась, и вскоре все было убрано. Но даже теперь никто не остановил ее, никто не заговорил с ней, никто не пробудился. Как она вошла, так и вышла.
Когда девушка явилась домой, стали ее спрашивать, где так долго она пропадала. Удивилась девушка и сказала, что ведь она вернулась быстро, как и всегда, в обычное время. Каково же было ее изумление, когда узнала она, что ушла в последний раз на покос в прошлом году и целый год ее не было. Тогда рассказала она, куда попала, и все поняли, почему ей год показался таким коротким. А на третий день после своего возвращения девушка умерла.
Подобное тому, что случилось с ней, произошло и с лоунёвицким кузнецом, которого позвал в гору неведомый рыцарь, чтобы подковать лошадей. Пошел кузнец, а когда выполнил работу, дали ему в награду мешок сору. Со злости кузнец вытряхнул сор под горой. Дома узнал он, что его уже оплакивают, как умершего, ибо исчез он бесследно и целый год не было о нем ни слуху ни духу. Поведал он обо всем, что с ним случилось, а когда потряс мешок, выпали вдруг три дуката. Тут только кузнец сообразил, что сделал промах. Побежал он обратно к Бланицким воротам, туда, где высыпал сор из мешка. Но напрасно: ни сору, ни дукатов не было и в помине.
Рассказывают еще о пастухе, который, отыскивая заблудившуюся овцу, забрел в Бланик, о юноше, который, как и тот пастух, пробыл в горе целый год и сам о том не догадывался.
Но все это было давно… Заперт Бланик. Важно и хмуро взирает он с высоты на уединенный край, удаленный от мира, и кажется, что погружен он и всё вокруг в тяжелую, печальную думу. Спит войско святого Вацлава. Еще не пробил час его пробуждения. Проснется оно лишь в минуту грозной опасности, когда обрушится на нашу родину столько врагов, что смогут кони их своими копытами растоптать все Чешское королевство. Тогда появятся знамения: засохнут в Бланицком лесу макушки деревьев, зазеленеет на вершине горы старый, засохший дуб, а ключ у скалы забьет с такой силой, что бурный поток понесется по склону. И грянет в краю между Блаником и Начерадцем великая и кровавая битва. Высохший пруд наполнится ручьями крови, а перед битвой покроется листьями старое голое дерево, стоящее на его берегу. В начале той страшной битвы охватят всех чехов печаль и уныние, но геройски будут противостоять они более сильному врагу. И в решительную минуту откроется гора Бланик, рыцари в полном вооружении выедут из ее глубины, и святой Вацлав на белом коне поведет их на помощь чехам.
Ошеломленный и объятый ужасом неприятель побежит к Праге, и там завершится тот грозный бой. Будет он столь яростен, что кровь рекой потечет от Страхова прямо к каменному Карлову мосту. А святой Вацлав на белом коне, с хоругвью в руках поведет чехов вперед и выгонит всех чужеземцев и врагов за пределы Чешской земли. Святой Прокоп, игумен Сазавский, со своим посохом будет ему верным помощником.
И тогда наступит святой мир и легко вздохнет земля Чешская. Хоть и много чехов погибнет в тех жестоких боях, но те, кто останется, будут сильны и крепки духом. Познав ошибки отцов и свои, грудью встанут они на защиту родины, и неприятель не одолеет их.
* * *
Таковы сказания минувших лет и старинные пророчества о земле нашей.
Счастлива будь, о любимая родина! Да крепнет народ твой из поколения в поколение, да осилит он всех противников и свято сохранит наследие предков – родной язык и старинные свои права.
Пусть, мужая в труде, воодушевленный им, станет народ твой несокрушим, как скала, и исполнится неисчерпаемой силы.
