Текст книги "Личная жизнь Маши и Лизы"
Автор книги: Алла Маслова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Алла Маслова
Личная жизнь Маши и Лизы
Часть 1. Похищение.
Из разговора двух коллег:
–… а я тебе говорю, Сергей Васильевич, что он, на почве смерти своей жены, совсем свихнулся. И скоро – либо суицид.… Либо маньяком станет. И мы, как его друзья, обязаны ему помочь!
– Да не преувеличивай, Антоша…
– Я преувеличиваю? Да я преуменьшаю! И случится это, вот увидишь, совсем скоро!
Бывает так: вроде бы есть человек – и, вроде бы, его нет. Он все так же встает по утрам, пьет кофе, идет на работу. У человека есть друзья. И все в его жизни со стороны кажется нормальным. Но внутри него – пустота, разъедающая все вокруг. И, кажется, что вот-вот, и она поглотит его полностью, и не останется от человека ни частички – одна лишь черная дыра… Может быть это и к лучшему? Он ведь уже так устал мучиться.… Если бы только она была жива.… Если бы только она была рядом! Никогда бы ее не отпустил! Господи, какая тоска!
Маша проснулась в совершенно незнакомой комнате, и ей было страшно. В комнате было темно. Окна были плотно зашторены. За ними – скорее всего ночь. За дверью раздались шаги, и через несколько секунд возникла узкая полоска света, из которой кто-то внимательно глядел на нее. Маша притворилась спящей. Полоска света исчезла, но через минуту возникла снова. Крупный накачанный светловолосый мужчина подошел к ней, легко – словно пушинку – приподнял ей голову и поднес к губам кружку с водой. Как оказалось – пить она очень хотела. Выпила почти всю кружку. Затем он бережно положил ее голову обратно на подушку. Полоска света исчезла. И Маша вновь – то погружалась в пустоту, то – выныривала из нее…
За дверью в это время слышались три мужских голоса, и разговор их был следующим:
–…вколоть успели. Вырвалась вовремя. Часов шесть еще проспит?
– Думаю, что больше. Время удачное подгадали, все майские праздники их никто не хватится. А потом уже поздно будет.
– Вторую искать надо. Где искать ее?
– Найдем. Надо подумать. За этой следи, чтобы не сбежала!
Смутно, сквозь сон, она слышала этот разговор. «Бежать! Надо бежать!», – думала Маша. Но сил ее хватило только на то, чтобы встать с кровати, сделать несколько шагов к двери, и упасть на пол. И снова возникла полоска света. И вновь зашел тот же мужчина, поднял ее – не напрягаясь, очень легко, и снова положил на кровать. На минуту он застыл, рассматривая ее, потом накрыл мягким пледом и вышел. Маша опять уснула.
Началось все две недели назад. Поздним пятничным вечером она возвращалась домой из супермаркета. Идти – всего ничего, но на пути – короткая неосвещенная дорожка, по одной стороне которой идут гаражи. Можно было пойти по другому пути – но так быстрее, и Маша пошла здесь. И уже сто раз об этом пожалела. Потому что там, в темноте возле гаражей, стоит большой черный джип, а возле него – трое мужчин бандитского вида, которые не сводят с нее глаз. Ждут, когда она подойдет ближе! Один из них – невысокий, на вид – больше сорока. Через все его лицо идет некрасивый шрам, делающий весь его вид еще устрашающее. Второй и третий – очень большие, очень накачанные. Обоим – лет по тридцать – тридцать пять. Только волосы у одного русые, а у другого – белые. И этот белобрысый смотрит на нее во все глаза, и от его взгляда Машу пробирает дрожь.
А она стоит под последним на этой улице фонарем, и не знает, что ей делать. Бежать? С ее – то комплекцией и способностями? Вот Лиза, ее сестра, та бы убежала. Та и подраться может, и есть большая вероятность того, что победа будет за ней. Но Лиза ждет ее дома, а Маша – трусиха и размазня – здесь. А на улице – ни души! Так всегда бывает: когда не нужно – куча свидетелей, а когда нужно – никого.… И вот уже этот белобрысый двинул ей навстречу, и тут…
– Маша, привет! Садись в машину!
Маша оглянулась. За ее спиной возникла машина, а в ней – о чудо! – ее бывший одногруппник, Стас. И вот уже Маша садится в его машину, и они уезжают, оставив этих троих позади, как страшный сон. А белобрысый все смотрит им вслед, не отрываясь. К нему подошел другой – со шрамом. Похлопал по плечу.
– Макс, успокойся! Ты же понимаешь, что это не она?
– Понимаю, что не она, – коротко и чересчур спокойно ответил белобрысый, садясь в машину. – Ведь ее я убил!
Джип поехал вслед за машиной ребят.
– Маш, выдохни уже! – Стас улыбнулся. – Ну и рожи у них! Один страшнее другого.… А я случайно здесь. Решил в супермаркет заехать, и тебя увидел. Хорошо, что увидел, Маш. Ну, успокойся!
Стас – ее большая и, увы, не случившаяся любовь! Они учились вместе в институте, на лекциях он сидел на ряд выше нее – прямо над ней, и отпускал смешные замечания. Как же сильно она его любила! У них тогда вполне мог бы случиться роман. Если бы не ее сестра – Лиза. Маша и Лиза – сестры. Мать у них одна, а отцы – разные. Поэтому они совсем не похожи друг на друга. Маша – светленькая, пухлогрудая и пухлогубая, вся мягко – зефирная. Лиза – темненькая, высокая и спортивная. Лиза долгое время жила с отцом. А теперь, когда родителей уже нет, они живут вместе, в маминой квартире. Тогда, несколько лет назад, Стас начал ухаживать за Машей. На учебе – вместе, после учебы – совместные прогулки, походы в кино. А дальше… Дальше она познакомила его с Лизой – и пожалела.… В первую же минуту она поняла – дальше их роман не идет, можете выходить на следующей остановке. Стас стал бегать за Лизой. Но и с Лизой у них ничего не получилось. Почему – Лиза не говорила.
В этот вечер домой он довез ее только часам к трем ночи. Сначала разговаривали в машине, затем в кафе, затем снова в машине, возле ее дома, но уже целовались. Долго – долго, не в силах оторваться друг от друга. Маша не знала, что из окна их квартиры за всем этим с тревогой наблюдает ее сестра. Не заметила она также, что из припаркованного неподалеку джипа за ними внимательно наблюдала еще одна пара глаз.
Маше снилось, что она – волна в бушующем море. Ледяной ветер подгонял волны, и они накатывали друг на друга. Накатывала тошнота. Волны ударялись друг о друга с оглушительным звоном. И нестерпимо звенело у нее в голове. И Маша открывала глаза, но через секунду они закрывались сами собой.
Потом ей снилось, что она бежит по темной улице дачного поселка, и ледяной воздух обжигает ее легкие. Потом улица неожиданно превращалась в незнакомый коридор со светлыми обоями, и Маша бежит по коридору к двери, пытается ее открыть, один раз ей даже удается выбежать на незнакомую лестничную клетку – но каждый раз чьи– то руки хватают ее, и каждый раз она вновь оказывается в той же комнате с зашторенным коричневой занавеской окном.
В соседней комнате неприятно бубнят мужские голоса. Слов почти не разобрать, одни обрывки…
– … что же такое вкололи-то?
– Три раза уже пыталась убежать, пришлось наручниками пристегнуть.
–…
– А ты сам плохо караулишь! Ее пасут везде! И возле дома, и возле тети, и возле дачи тоже. Хорошо хоть нашел вовремя, а то сидел бы…
Когда она зашла домой – с блаженной улыбкой на лице – Лиза уже ждала ее возле порога.
– Ты что, встречаешься со Стасом? – спросила она.
Маша пожала плечами (за которыми, кажется, выросли крылья), и стала стягивать ботинки.
– Нет, ты мне скажи? Ответь мне! Ты, правда, встречаешься со Стасиком?!
– Встретились сегодня случайно. А что?
– И в машине возле подъезда почти час целовались тоже случайно? – сделав смешную гримасу, ехидно спросила Лиза.
– Угу, – в тон ей ответила Маша.
– Маша.… Ну, Маша!!! – Лиза села на стул, рядом с сестрой. – Как старшая сестра я тебя обязана предупредить, – начала она профессорским тоном, – что в жизни все не как в твоих книжках, которые ты так любишь читать…
– О, Лиза, не начинай даже! Что, по-твоему, мне теперь ни с кем не встречаться?
– Да я не об этом, Маш. Я же волнуюсь за тебя. Стас, понимаешь.… Он мне не нравится….
– Я помню, – ледяным голосом ответила Маша. – Зато ты когда –то ему очень понравилась. Не знаешь, почему?
– Маш, ну перестань. Если помнишь, я не стала с ним встречаться. Знаешь, почему?
– Из-за меня?
Лиза вздохнула.
– Из-за тебя, конечно. Потому, что он тебе нравился. И еще потому, что он уже тогда был мутным. Понимаешь? Я еще тогда поняла, что он связан с криминалом. А лет ему тогда сколько было? Двадцать два? А сейчас он чем занимается?
– С интернетом что-то связано. Я не поняла точно.
Лиза опять вздохнула. А Маша, вновь блаженно улыбнувшись, сказала:
– Лиза, он мне так нравится!!!
Их со Стасом роман стремительно набирал обороты! О чем они обычно говорили? Обо всем на свете! О Маше, о Лизе тоже. Стас спрашивал – не тяжело ли им жить вдвоем, без родственников. Что, совсем никого из родных? Ах, есть еще Тетя Глаша… Серьезно, восемьдесят три года?! Она не в маразме? А, видитесь с ней не часто, иногда приезжаете в гости. Понятно…. А Лиза? Где работает? Она ни с кем не встречается? Да ладно, не ревнуй, просто так спросил, что ты – глупенькая…
Была середина апреля. Утро Марии начиналось с эсэмэсок, вечер заканчивался тем же. С ее лица не сходила блаженная улыбка. Лиза с беспокойством наблюдала за ней, но виду не подавала. Спустя неделю Маша, не предупреждая, не пришла ночевать. Вернулась в восемь утра – переодеться перед работой. И тут уже Лиза не выдержала. Сидя за столом, налив им обеим кофе, Лиза, в своей обычной ехидной манере, поинтересовалась:
– А я гляжу, роман со Стасиком идет на всю катушку! Ну и как он в постели?
Маша, не ожидавшая от сестры такого вопроса, густо покраснела.
– А ты как будто не знаешь?– огрызнулась она.
– Не знаю, – твердо, с нажимом сказала Лиза. – И, знаешь, я бы тебе не советовала…
– Вот и не советуй! Хватит с тебя того, что ты отбила его тогда!
– Маш, я не отбила. Не отбила – а отбрила! Чувствуешь разницу? Маша, я волнуюсь! Он странный, этот Стас. Мутный. Он и тогда уже был мутный. Маша, ну я же беспокоюсь за тебя… Ты… Ты – доверчивая такая! А в жизни… В жизни все не так, понимаешь, как в книжках. Ты влюбилась, а такие как Стасик – поматросят и бросят.
– Не поматросят! И не бросят! Я ночевала у него. И, знаешь – ничего не было! – Маша покраснела, потому что это было на грани правды и лжи. – Я даже хотела…. Но, когда он узнал, что у меня еще никого не было.… Он сказал, что это ответственный шаг и не надо торопиться.
Лиза удивленно подняла бровь. Поверила ли? Все было так. Почти. Стас удивился тому, что она была еще девственница. И обрадовался. Она видела, как он обрадовался. Но, как ни странно, он этим не воспользовался.
И все же Маша умолчала о том, как она – голая – лежала у него на диване. О том, как он целовал ее – всю, трогал, то нежно, то вдруг очень сильно дергал ее за грудь, везде трогал. Так, что Маша кричала изо всех сил, вся красная и вспотевшая, удивлявшаяся тому, что с ней происходит. Но того, что принято называть сексом, у них не было.
А ближе к майским праздникам Стас предложил съездить на выходных, на природу.
– Надоело в городе сидеть, понимаешь? – жаловался он Маше. – Работа, работа. Надоела эта суета. А, Маш, поедем?
– Поедем, – кивнула Маша, улыбаясь. – На дачу к нам можно. Мы не были еще там в этом году. С Лизой как раз собирались съездить на майских праздниках…
– Ну и отлично! Бери с собой Лизу.
– Да? – Маша обеспокоенно посмотрела на него. – То есть – да, конечно…
Блин, ну зачем она упомянула Лизу! А если все повторится снова?
– Да не волнуйся ты так, – засмеялся Стас, заметив ее волнение. – Я теперь ни на одну женщину в мире не посмотрю, кроме тебя. А тебя всю жизнь на руках носить буду!
И все же на душе у Маши стало тревожно. А вдруг он опять выберет Лизу?
Решено было не дожидаться субботы, а ехать в пятницу, сразу после работы. Погода всю неделю была очень теплой. Ярко светило солнце, а на улице образовалась слякоть из луж и грязи. Но в пятницу, как назло, вдруг резко похолодало. Подул пронзительный северный ветер. Лужи к вечеру покрылись ледяной коркой, и ботинки Маши то и дело скользили по этому льду. И Маша, и Лиза после работы забежали домой – переодеться в теплое. И вместе отправились на семичасовую электричку – благо железнодорожная станция находилась недалеко от их дома. И, примерно, в половину девятого они уже шли по их дачному поселку к своей даче. Стас должен был подъехать чуть позже – его машина неожиданно сломалась. Он повез ее в ремонт, а сам пообещал подъехать попозже – также, на электричке.
– Жмот, – всю дорогу возмущалась Лиза. – Нормальный мужик бы денег на такси дал. Да все вместе бы и поехали на такси.
– Лиза, перестань… – успокаивала ее Маша.
– О, блаженная ты Маша, – вздыхала Лиза и театрально возводила руки к небу. Вернее, возводила только одну руку – во второй была сумка с их вещами, а в руках у Маши – большой пластиковый пакет с продуктами. – Как же ты жить будешь? Сама же этого Стасика на шею посадишь, сама же тащить будешь всю жизнь, и плакать при этом. Слышишь, блаженная Маша! Не вздумай мне потом в жилетку плакать!
Лиза говорила так, будто лет сорок проработала в театре на драматических ролях. Поэтому Маша, слушая ее монолог, лишь смеялась:
– Не буду, не буду…
– И раз уж ты не слушаешь умудренную жизненным опытом женщину… («Это она про себя», – смеясь в душе, поскольку Лиза была старше Маши всего на два года, и, стало быть, ей было всего двадцать шесть – подумала Маша). Раз уж ты меня не слушаешь, то хотя бы будь с этим Стасиком построже. А то знаю я тебя! Вот приедет сейчас, думает, шашлычки готовые будет сразу кушать…. А мы ему дадим веник в зубы – пускай убирается. Печку топит, посуду пусть перемоет. А там, может быть, и покормим.… Ну чего ты смеешься, Маша! Я серьезно тебе говорю! А завтра он будет забор чинить, а потом…
Лиза уже и сама лопалась от смеха, хватаясь свободной рукой за живот.
– А потом, Маша, мы заставим его вскапывать землю под картошку. И не беда, что земля еще мерзлая, и об нее лопату сломать можно. В общем – не переживай, Мария, воспитаем тебе мужика! А то сама ты, я чувствую…
Лиза остановилась возле забора, начала открывать калитку.
– Осторожно, – предупредила она Машу, – там внутри прямо возле калитки лужа замерзшая. Не поскользнись. Говорила же тебе – не покупай эти ботинки, они скользкие…
Лиза уже прошла внутрь, подошла к двери дачи, и стала искать ключ в сумочке, которая висела у нее на плече. А Маша, разумеется, поскользнулась. Она упала на землю, больно ударив руку о лед. Пакет с продуктами выпал тут же, из него посыпались мандарины. Из руки текла кровь. И на мандаринах, которые Маша, нагнувшись, начала собирать, тоже оставались следы крови.
И тут она услышала пронзительный Лизин крик.
– Беги!!!
Маша подняла голову, и вновь услышала:
– Беги, Маша!!!
И тут же за ее спиной выросла тень, которая больно схватила ее. Через секунду что-то укололо ее сквозь куртку. Маша сама не понимала, как ей удалось вырваться. Страх воздействовал на нее так, что она сначала действовала, и только потом думала. И, лишь благодаря этому, она вырвалась из рук, схвативших ее, и побежала. «А как же Лиза, – думала она. – Я бросила Лизу!». И все же она бежала – удивительно быстро. Поворачивая сначала за одну дачу, потом – за другую, за третью. Она слышала шаги, мчавшиеся за ней. Ледяной воздух обжигал ей горло. В висках противно стучало, а глаза – несмотря на бег, закрывались сами собой. «Беги, Маша!!!», – звучал у нее в голове пронзительный Лизин крик. И она бежала! В глазах ее периодически стало темнеть, и ощущение было – что земля проваливается у нее из-под ног. А может она проваливалась на самом деле: ботинки Маши то и дело скользили по замерзшим тут и там лужам, и вновь она упала. Лужа на этот раз была огромной, натекшей, видимо, с одной из дач, где чинили водопровод, и Маша упала в нее плашмя, опять содрав кожу и на руках, и на лице, к тому же вся куртка (и, кажется, кофта тоже) была теперь в ледяной грязной воде. На улице было уже довольно темно. Людей не было – очевидно дачники начнут приезжать сюда либо завтра – в субботу, либо и того позже. «Беги, Маша!!!». Но сил бежать у нее уже не было. Дыхание сводило. Голова неимоверно кружилась. И темнело в глазах все чаще и чаще. Забегая за очередную дачу, она оглянулась, а повернувшись – нос к носу столкнулась с белобрысым – тем, которого она видела две недели назад у супермаркета. Он зажал ей рот рукой, и потащил к стоящему неподалеку джипу. И тут, наконец, она потеряла сознание…
Маша открыла глаза. Форточка была явно открыта, из нее дул все тот же ледяной ветер. Занавеска колыхалась. В комнате было холодно. Лицо Маши саднило, словно его царапала кошка. Рука была синей, и тоже в царапинах. Вторая рука неприятно затекла и заледенела…. И тут Маша поняла, что вторая ее рука пристегнута наручниками к батарее. Сама Маша лежала в одной футболке – незнакомой, чужой – укутанная пушистым махровым пледом, под которым все равно было холодно.
И опять открылась дверь. Но заглянул не белобрысый, другой – со шрамом на лице. Это лицо въелось в ее память. Это его она видела тогда у супермаркета. Человек со шрамом смотрел на нее внимательно, она на него – испуганно…
– Холодно, – прошептала она. Но, поскольку язык ее, оказывается, не слушался, получилось «хлдно».
Человек со шрамом подошел к окну и закрыл форточку. Затем достал из шкафа еще один плед – в два раза толще предыдущего – и накрыл ее сверху. Вышел из комнаты и, кивнув на дверь, сказал белобрысому:
– Макс, вроде очнулась.
Минут через пять пришел белобрысый – Макс, теперь Маша знала, как его зовут.
– Ты проснулась? – спросил он.
Маша молча следила за ним глазами. Он сел рядом. Легко приподнял ее, облокотив себе на плечо, поднес к ее губам кружку. Точно! Ведь он уже заходил, уже поил ее водой. Сейчас в кружке был чай. Сладкий. Теплый, не горячий. Маша пила его с жадностью, будто больше такой возможности у нее никогда уже не будет. А может и не будет? Кто они? Зачем они ее похитили? Где Лиза?
– Где Лиза? – прохрипела она, отрываясь от кружки.
Макс не ответил.
– Больно, – сказала она, показывая глазами на руку в наручниках. – Затекла.
Макс встал, подошел к шкафу, и, потянувшись, достал со шкафа ключи. Отстегнул ее руку. Наручники повисли на батарее. Ключи остались лежать на покрывале. Маша надеялась, что белобрысый уйдет, как уходил все эти разы. Но нет: он подвинул плед, поправил под ней подушку и лег рядом. Стал осторожно разминать ее руку своими огромными руками. «Боже, что происходит? – думала Маша. – Кто они? Зачем они меня похитили? Почему так звенит в голове? Где Лиза? Где Стас? Точно! Ведь Стас должен был приехать на дачу сразу после них! Как она про него забыла… А может, его они тоже похитили? Или убили – как свидетеля?»
– Где Стас? – спросила она.
Макс усмехнулся и пожал плечами. Сказал спокойным голосом:
– Слушай, давай я попозже тебе все объясню. Ты в себя еще не пришла. Может поспишь еще?
Маша осторожно выдернула свою руку из его огромных рук. Сжала безумно болевшую голову.
– Болит? – заботливо спросил Макс.
А в голове у Маши вновь звучал пронзительный Лизин крик: «Беги!». Рывком, которого не ожидал Макс, которого не ожидала от себя и сама Маша, она вскочила с кровати и побежала к двери. И даже успела открыть дверь .… И наткнулась на человека со шрамом, который тут же впихнул ее обратно в комнату. А за ее спиной уже стоял белобрысый, держа ее за плечи.
– Все нормально, Сергей Васильевич, – сказал Макс человеку со шрамом.
– Я вижу… – раздраженно ответил тот. – А я говорил тебе – не отстегивай ее! Она ночью три раза пыталась убежать. А если убежит – что будет? А? Сам же локти кусать начнешь! Пристегивай, давай и пошли работать…
Но Макс ушел не сразу. Он повернул Машу к себе лицом и …. и вновь не мог оторвать от нее взгляд. Как же она была похожа на его умершую жену… Убитую им жену! Словно перед Максом стояло ее привидение! Он дотронулся до нее – Маша испуганно смотрела, но не шевелилась. Он провел рукой по ее шее, по ее большой груди, по животу…. А потом взял за руку и подвел к кровати. Вновь поправил подушки, осторожно взял на руки и опустил на кровать. Укрыл пледом. Затем лег рядом, повернув ее на бок. Осторожно, двумя руками взял ее голову и надавил на виски. Набат в ее голове тут же прекратился. А Макс лег рядом, накрыв ее рукой, и прижал к себе.
– Маша, не убегай, пожалуйста, – сказал он. – Тебе нельзя убегать. Тебя ищут!
В пятницу, около десяти часов вечера, в дверь Антону позвонили. Он открыл.
– Макс, ты? А кто это у тебя?
Антон посторонился, пропуская Макса в квартиру. На руках Макс нес девушку, которая, видимо, была без сознания.
– Антон, сделай что-нибудь! – попросил Макс.
– А что с ней? Под наркотой, что ли? – он заглянул ей в лицо. И удивленно уставился на Макса. – Это же та самая! Ты что – ее похитил?
Макс отрицательно замотал головой.
– Такой нашел?
– Она убегала от кого-то. Выбежала на меня, и сознание потеряла. Сделай что-нибудь!!!
– В комнату заноси. Туда! Я напоминаю, что мединститут я так и не закончил. Понял, что не мое. Поэтому мне непонятно, почему ты приносишь ко мне тех, кого находишь без сознания, – занудно-спокойным голосом говорил Антон, пока Макс заносил девушку в комнату. Так умел говорить только он.
Макс положил ее на кровать, а Антон, наклонившись, начал щупать ей пульс. Заглянул в зрачки.
– Да жива, жива… – он встал, подошел к шкафу, и, достав оттуда чистую футболку и плед, протянул Максиму. Тот вопросительно уставился на него.
– Ну что ты смотришь? Давай переодевай ее. Я вернусь через пять минут.
Макс все так же вопросительно глядел на него.
– Макс, давай по порядку. Ко мне в квартиру ее притащил ты. Это раз. Она, как две капли воды, похожа на твою умершую жену Элю. Это два. И, скорее всего… нет, есть вероятность, что, когда она придет в себя, а мы разберемся, от кого там она убегала – она останется с тобой. Это три. Так что давай снимай с нее одежду, надевай футболочку и укутывай пледиком. Макс, ну очнись уже! Она вон вся мокрая. Видимо, в лужу упала пока убегала. Вон – руки все разбиты, и лицо тоже чуть-чуть. Будет в мокром лежать – заболеет! – и, взяв в руки телефон, он вышел.
– Сергей Васильевич! – говорил в трубку Антон. – А у нас тут интересно. Макс девушку притащил. В прямом смысле слова – притащил. Приходи, а?
Когда он вновь заглянул в комнату, Макс бережно укутывал девушку в плед. Ее одежда лежала на полу. Перед у куртки, джинсов и даже свитера действительно был весь мокрый и грязный. Антон вновь посмотрел на девушку, затем, наклонившись, взял в руки ее куртку. Чему-то усмехнулся. Вдруг опять подошел к девушке, и, приподняв ее, посмотрел ей на спину.
– Вот сюда ее и укололи, – показал он глазами Максу.
Макс, проследив за его взглядом, спросил:
– Откуда ты узнал?
– На куртку посмотри. Внимательно.
Надо сказать, что одной из сверхспособностей Антона была абсолютно невероятная внимательность. Он подмечал все, даже самые мелкие, детали.
– Видишь, спина сухая на куртке, а в районе лопатки – маленькое засохшее пятнышко. И след от иголки видно – болоньевая же куртка. Видимо, она вырвалась, и немного на куртку пролилось со шприца.
– Антон, что с ней? – вновь обеспокоенно спросил Максим.
Антон спокойно пожал плечами.
– Похоже, под наркотой.
– А что делать? – Макс сильно нервничал.
– Пить давать. И форточку откроем. И все пока, пусть лежит.
Сергей Васильевич жил в соседнем подъезде, поэтому пришел через пять минут.
– Ну что тут у вас? – спросил он.
Макс молчал. За него ответил Антон.
– Макс принес ко мне девушку. Без сознания. Говорит – убегала от кого-то. Ей через куртку что-то вкололи. Лежит вон в комнате.
И, пока Сергей Васильевич разувался, подошел к нему и шепотом добавил:
– Та самая, Сережа! Которую видели у супермаркета под фонарем…
Сергей Васильевич удивленно посмотрел на него. Так же шепотом спросил:
– А он, случайно, не сам ее? Помнишь, ты говорил, что он скоро маньяком станет?
– Вроде – нет, – пожал плечами Антон.
– Где нашел ее? – спросил Сергей Васильевич Макса.
– Бежала возле Емельяново – дачного поселка.
– Что делал там?
– Ехал по трассе. В магазин свернул в поселок.
– Так. Ладно. Сумка, кошелек, телефон? Посмотрели?
– Не успели еще. Сумочка – вот. Через плечо висела. – Макс протянул ему сумку.
– Так. Паспорт есть. Иванова Мария Валерьевна. Двадцать четыре года. Прописка местная. Антоша – что в телефоне?
Антон как раз держал в руках ее телефон.
– Пароля нет. Соцсети установлены. Есть сестра – фамилия другая. Гаврилова Елизавета. В соцсетях отмечена как сестра. Звонков и смс больше всего от человека, записанного как Стас. Вот, в семь часов вечера она ему пишет: «Мы с Лизой выехали. Едем на электричке. Ты во сколько будешь?». Он ей отвечает: «Отвез машину в техремонт. Приеду или поздно вечером, или завтра утром». Она – ему: «Ты не забыл, где находится наша дача?».
– Макс, пробей насчет сестры и насчет дачи, – сказал Сергей Васильевич.
Максим вышел. Вернулся через несколько минут.
– Дача в Емельяново. Сестра родная, но отцы разные у них. Поэтому и фамилии разные. Обе – не замужем. Родители умерли. Живут обе в квартире – которая досталась им от мамы. По прописке. Из родных – только тетя – Иванова Аглая, восемьдесят три года. Мария работает в библиотеке, Елизавета – инструктор в фитнес – центре.
– Так. Значит в семь вечера Мария и Елизавета поехали на дачу. Макс, ты во сколько ее нашел?
– Около девяти.
– Все правильно. До Емельяново от их дома – а я точно знаю, что там недалеко совсем есть железнодорожная станция – электричка идет часа полтора. И дойти до дачи, допустим, минут двадцать. И в поселке на них нападают. Интересно, а Елизавета тоже убежала? Надо на дачу ехать… – сказал Сергей Васильевич. – На месте посмотрим – что к чему…
– Макс пусть остается, Сережа, – сказал Антон. – Макс, за ней смотри. Если что – звони. Кстати, предупреждаю – могут быть всякие неадекватные реакции. Следи.
Как только они вышли за дверь, Макс сразу же кинулся в комнату.
– На Машу напали здесь. – Антон стоял возле калитки с внутренней стороны участка. – Вон в луже лед потрескался, и кровь. И мандаринка вон возле забора – тоже вся в крови. Будешь? А ты что думаешь, дядя Сережа?
– Думаю, что на Лизу напали, когда она открывала дверь. Вон – поленница на крыльце раскидана, а в ней…. А в ней Лизина сумочка под поленом. Вот сто процентов она сама нам эту подсказочку оставила. Шустрая… – Он подошел к забору за домом. – Вот тут ее тащили, видишь? Не убежала все-таки. В машину запихнули.
– И что это, Сереж? Похищение?
– Похоже…
– А с целью? Маньяк?
– Кто знает, Антоша. А помнишь – несколько дел подобных уже было. Когда красивые молодые девушки пропадали – и не находили их. Съездите – ка с Максом к ним домой – посмотрите там. И к тете надо бы…
– Ночь на дворе, Сережа. Не пойдем же к ней ночью…
– Нет, конечно. Утром успеете к ней. Дальше. Посмотрим – что за парень у этой Маши. Хватился уже их, интересно, или еще нет. Антоша, ты мне честно скажи – он не маньяк?
Антон задумался всего лишь на секунду. Затем уверенно сказал:
– Нет. И если сведем его с этой Машей – то и не станет. А вот если не сведем – еще хуже будет…
Было примерно двенадцать часов ночи. А рано утром приехавший на свою дачу сосед нашел возле калитки Стаса – с пробитой головой…
– Стас нашелся, – сказал Сергей Васильевич. – Был найден – угадайте где – возле их дачи. Лежал без сознания. Сосед по даче рано утром приехал. Заметил его, в больницу отвез. В больнице он находится и сейчас.
– Тоже что – то вкололи? – спросил Антон.
– Нет. Долбанули сзади по голове. Надо к нему съездить, поговорить. Дальше. Круг общения Маши?
– Да какой там круг? Замкнутая девочка. Общалась только с сестрой, этим парнем своим, и двумя коллегами – пенсионерками. Сразу предупреждаю – библиотека не работает до десятого мая. А старушки, наверняка, тоже по дачам разъехались.
– До десятого мая… – задумчиво протянул Сергей Васильевич. – Знаете, что мне покоя не дает? Родственников у нее, кроме этой престарелой тети и пропавшей сестры, нет. Ни с кем не общается. И аж до десятого мая ее никто, кроме этого Стаса, не должен хватиться.
– Тогда Стаса лучше бы грохнуть было – и никаких проблем.
– Логично, – согласился Сергей Васильевич. – А почему не грохнули?
– Может, потому, что думают, что она сбежала, – подал голос Макс, – и ее ищут?
– Вот! Правильно ты говоришь, Максим. Надо проверить – ищут ли? Пошлю Вову Касьянова, пусть походит аккуратно возле их дома. Что по Лизе? Круг общения?
– О, там такой круг, что полгода будем круги наматывать…
– Ну, давайте шуруйте сначала в больницу, к Стасику этому. Потом – в фитнес – клуб. Узнаете там про Лизу.
Стас сидел на больничной кровати с перебинтованной головой. Руки его дрожали. В глазах – безумие.
– Послушайте, – нервно выкрикивал он, – почему мы ничего не делаем? Почему мы сидим? Ведь надо же искать их! Они вообще живы?
– Успокойтесь, – сказал Макс, – и расскажите все по порядку. Вы давно встречаетесь с Машей?
– Встречаемся недавно. Но знакомы давно, учились вместе в институте. Какое вообще это имеет отношение?!
– Имеет. Успокойтесь! – сказал Антон. – Что-то подозрительное с ней происходило в последние дни? Замечали, может что-нибудь?
– Да вроде нет…. Хотя…. Когда мы встретились, две недели назад… Она выходила из супермаркета, а я мимо проезжал. Увидел ее. А ее на улице поджидали… – он задумался, подбирая слово – какие-то бандиты. На черном джипе.
«Ну, это мы знаем!», – про себя усмехнулся Антон.
– Мы, собственно, после этого и стали встречаться.
– Больше ничего подозрительного?
– Вроде нет… – Стас задумался. – Знаете, мне кажется, что этот джип я потом видел возле Машиного дома. В тот же вечер.
– Интересно, – сказал Антон. – А номера, случайно, не запомнили? Кто за рулем сидел не видели?
– Номера? Нет, не запомнил. А за рулем.… Такой крупный мужчина был. Светловолосый. Вот чем-то на вас похож, – сказал он, обернувшись к Максу.
– Ну, хорошо. Расскажите – что случилось, когда вы приехали на дачу?
– Понимаете, мы собирались все вместе ехать. Я, Маша и Лиза. Но в последний момент у меня машина сломалась. И девочки поехали на электричке, а я – в ремонт машину повез. Побыл там несколько часов. Потом на такси на дачу приехал. Около часа ночи. Мы договаривались с Машей, что – как освобожусь – приеду. Она бы в любое время меня ждала. А на даче – вот, по башке дали. И все. Нападавшего я не видел. Скажите, вы найдете Машу?
– А вот скажи-ка мне, Макс, – спросил Антон, когда они садились в машину, – что это может быть за крупный светловолосый мужчина, который ездит – о, вот на таком же джипе, может даже на этом самом – и следит за Машей?
– Один раз всего. В тот вечер. Посмотрел, как они целовались – и уехал. Больше не следил, честно.
