Текст книги "Кажется, мы пропали. Взрослая жизнь (СИ)"

Автор книги: Алиша Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Я захотела писать – девочка опустила глаза в пол. – Но потом потерялась.

– Наткнулся на неё возле раздевалок – раздался голос Артёма. – Она выглядела так испугано, и я сразу понял, что что-то случилось.

– Спасибо – искренне благодарю, и наконец-то немного успокаиваюсь. Кажется, у меня появился клок седых волос.

– Поужинаем? – умеет он выбрать подходящий момент.

– Я голодна – вставляет своих пять копеек Алина, а я ведь собиралась отказать.

– Хорошо – выдыхаю. Я снова поддаюсь на провокации шестилетки. – Но не долго. Твои родители будут переживать.

– А Томас? – включается Костров.

– Он улетел – снова влезает Алина.

– Алин! – строго.

– Что? – удивляется. – Это секрет?

– Нет, не секрет. Но не надо каждому встречному об этом говорить – стараюсь успокоить снова, не понятно от куда, взявшейся приступ мандража.

Мы ужинаем в моём ресторане. И это тоже выбор назойливой сестрички. И я снова поддаюсь, и за это весь вечер ловлю на себе косые взгляды персонала.

Артём оплачивает ужин, прощается и уходит. Он выполняет своё обещание, но почему мне от этого не легче?

Мою машину всё же забрали в сервис, поэтому вызываю такси и привожу Алину в коттедж, где все только и ждут моего возвращения.

– Ну и что? – встревожен отец.

– Они выиграли.

– Я не про игру – злится.

– Я была на игре! – отвечаю в такт мужчине. – Не знаю, что ты от меня хочешь – вылетаю из коттеджа, сажусь в такси, которое меня ждёт и еду к себе. Все бесят и всё бесит.

Настроения нет от слова совсем. И в такси даю волю слезам. Почему я плачу? Я не знаю. Точнее, знаю, но не хочу эту признавать. И это меня убивает из внутри.

Прошу остановится раньше, хочу пройтись, это всегда помогает собраться с мыслями.

Увидев Кострова, расхаживающего туда-сюда возле ворот, моего жилого комплекса, эмоции переполняют меня. И сейчас это не злость, а радость и что-то другое, более глубокое и тёплое.

– Прости, – выдыхает Артём, когда я подошла к нему. – Я не могу выполнить своё обещание. Не могу от тебя отказаться.

Я замираю, вглядываясь в глаза мужчины, и не замечаю, как сама впиваюсь в его губы.

Глава 17

Марианна.

Я отстраняюсь и не могу посмотреть Кострову в глаза. Что это сейчас было? Какого черта эта минутная слабость вылезла сейчас? Усложнить себе жизнь? Могу. Умею. Практикую.

– Прости – выдыхаю. – Я не хотела – ага, конечно. Хотела и ещё как, и продолжения хотела, и сейчас хочу.

– Врать ты так и не научилась – усмехается. – И что?

– Что? – повторяю за собеседником.

– Скажешь, ничего не чувствуешь? – задаёт риторический вопрос. Ответ на него не требуется, потому что все и так видно по моему лицу.

– Чувствую – все же отвечаю. – Я много сейчас что чувствую – в том числе и отвращение к самой себе. – Но все не так просто.

– Все проще простого – делает шаг ко мне, а я машинально делаю шаг назад.

– Для тебя может быть! – кидаю беглый взгляд и вспоминаю слова Регины: – «Для него я белая и пушистая. И когда ты ошибешься и свалишь, а ты обязательно ошибёшься. Я буду рядом. И всё будет как прежде».

– Дело в нем. В твоём муже? – его брови взлетают вверх.

– Да. В Томасе – киваю.

– Ты его любишь? – всматривается в моё лицо и от этого взгляда мне становится не по себе.

– Мне с ним хорошо – громко сглатываю образовавшийся в горле комок. – И я ему благодарна.

– Такие себе, конечно, отношения – грустно.

– Какие есть – выдыхаю и развожу руками. – Я ими дорожу – повышаю голос, не осознано, не знаю, как-то само выходит.

– Да что ты? – напоминает про недавний поцелуй, где инициатором была я.

– Все сложно – тру переносицу. – И так как мы не можем просто вычеркнуть друг друга – усмехаюсь, от абсурдности родившийся мысли в моей голове. – Предлагаю дружбу.

– Дружбу? – открыто смеётся Артём. – Марианн, как ты себе это представляешь?

– Я не знаю – мне самой смешно, ничего тупее я и придумать бы не смогла, но видимо я недооценила свою глупость.

– Хорошо – успокаивается Артём. – Давай к этому разговору вернёмся позже, а сейчас мы можем просто погулять – на его лице снова расплывается улыбка. – Как друзья.

Мы гуляем по парку обсуждая всё, за прошедшее количество лет, нам есть что обсудить. Из-за позднего времени людей практически нет. Но даже не смотря на уединенность и романтическую обстановку, Костров держит свое слово, и не даёт даже намёка на проявление чувств.

– Кстати, – прерываю его рассказ о судьбе ребят из школьной команды по футболу. – Недавно с Богданом виделись.

– Мы давно с ним не общались – пожимает плечами.

– Он мне всё рассказал – говорю тише обычного. – Прости, что не дала тебе возможности все объяснить и не поверила тебе.

– Какой уже смысл об этом сейчас говорить – отмахивается. – Но я рад, что ты знаешь правду.

Я киваю головой и между нами повисает тяжёлое молчание, с ноткой грусти и тоски.

– Как дела у отца? – первым прерывает тишину.

– Честно, – закатываю глаза. – Меня особо не посвящают. Но дядь Лёша, сказал, что скоро все наладится.

– Он отказался от моей помощи – с каким-то сожалением произносит Артём.

– Он и мою особо не принимает – хмыкаю. – Вообще если бы я знала, что так будет, то вряд ли приехала – говорю и сразу начинаю жалеть, потому что это Томас помог найти какой-то выход.

– Почему? – недоумевает.

– Я приехала, чтобы помочь отцу. Но всё что я делаю, это нянчусь с Алиной – пожимаю плечами. – Не то чтобы я против, или мне не приятно. Нет. Просто приезжала я за другим.

– Я думаю – выдыхает. – Ему как мужчине, и главе семейства просто не удобно принимать помощь у дочери.

– Может быть – резкое желание закончить разговор и оказаться дома, начинает жечь душу. – Прости, мне пора.

– Снова сбегаешь? – читает меня как открытую книгу.

– Я сильно устала – говорю полуправду, и всё ещё не могу прогнать из своей головы размышления о Регине.

– Хорошо – выдыхает. – Я провожу. Как друг.

– Хорошо – киваю. – Раз мы друзья – улыбаюсь, в голове всегда звучит лучше, чем есть на самом деле. – Расскажешь про Регину?

– Да особо нечего рассказывать – кивает головой в подтверждение своих слов. – Ей удобно было быть со мной, а мне с ней. Вот и всё. Мы хорошие знакомые.

– Хорошие знакомые – повторяю за Костровом на несколько тонов ниже, а в голове бегущей строкой бежит «Да, мы до сих пор живем вместе». – Понятно – выдавливаю из себя улыбку.

Мы успели достаточно далеко зайти в парк, потому дорога до дома кажется бесконечно долгой.

– Спасибо за вечер – останавливаемся возле моего жилого комплекса. – Кстати, с победой! – вспоминаю, что забыла поздравить.

– Повторим? – делает шаг ко мне, сокращая максимально расстояние.

До последнего думаю, что речь о прогулке и вечере. Наивная.

Горячие губы касаются моих, но я больше не сопротивляюсь.

Глава 18

Артём.

Как и раньше, так и сейчас я не понимаю, что творится в голове у Марианны. Она то сама бросается на меня, то строит из себя примерную и верную жену, не знай бы я её в детстве, подумал, что у неё биполярка.

Лаврова сбежала сразу после поцелуя, уверенно закрыв металлическую дверь перед моим носом. Но ладно начало положено и лёд начал таять, а дальше дело времени, как говорится. Домой я возвращаюсь в приподнятом настроение. И к моему удивлению я совсем забыл про другую женщину в моём доме. Но с эти реально надо кончать. Отстойно получается по всем фронтам.

– Привет – улыбается Регина, листая какой-то журнал. – Поздравляю с победой.

Сейчас я смотрю на неё чистым сознанием и понимаю на сколько они разные с Марианной. Я осознаю, что я не заменял Лаврову, а всеми силами пытался выбить её из моей головы и жизни. Закрыть дыру, любыми подручными средствами. И об этом говорит количество девушек до Регины.

– Привет – киваю. – Спасибо – в голове начинается сложный мыслительный процесс, слова сменяют друг друга, подбирая правильные. – Нам бы разъехаться – выдаю не сильно красивую фразу. Ну а что? Тут какие слова не подбирай, всё равно красивого мало, а так хотя бы честно.

– Наметился прогресс с твоей принцессой? – пренебрежительно выдыхает последнее слово, да и в целом выглядит очень удивлённой.

– Типа того – не хочу посвящать её в наши отношения с Марианной. – Это проблема? – реакция Регины мне не понятна, я надеялся на мирный расход.

– Нет – улыбается. – Что ты? Мы же друзья – вся фраза пропитана фальшью, но меня это особо не волнует.

Я наспех принимаю душ, и заваливаюсь спать. Но даже несмотря на колоссальную усталость, уснуть не могу. Всё прокручиваю сегодняшний вечер в голове. Ответа на вопрос «Что делать дальше?» не появляется и через несколько часов моих раздумий.

Утро начинается с криков, доносящихся с кухни. С трудом открыв глаза, накидываю футболку и иду на громкую ругань.

– Откуда у тебя только руки растут!? – кричит Регина в сторону домработницы Анжелики. – Уволю! Пойдёшь туалеты драить!

Анжелика Николаевна женщина хоть и не молодая, но себе цену знает. Она не отвечает на выкрики Стрельцовой, но выслушивает всё с высоко поднятой головой.

– Что здесь происходит? – тру пальцами глаза.

– Милый – протягивает руки к моему торсу, а я отступаю назад. Вроде вчера всё обсудили, убеждаюсь, что во всех женщинах живёт как минимум две сущности, а уж если капнуть… – Мало того, что она разбила флакон лимитированного парфюма, из Парижа – наиграно задыхается от возмущения. – Так, она ещё и брошку мою украла – кидается обвинением. – Я найти её не могу, а в доме бывает только она – приводит глупый аргумент в подтверждении своих слов.

Перевожу взгляд за спину Регины, туда где стоит Анжелика. Женщина ничего не говорит, лишь отрицательно мотает головой. И почему-то ей я верю больше чем Стрельцовой.

– Пришли мне счёт – обхожу Регину. – Я всё оплачу – на девушку я больше не смотрю, но уверен её раздувает от негодования. – Анжелика Николаевна, сделайте мне кофе и на сегодня свободны.

– Что? – кричит в мою сторону Регина. – Ты вот так ей спустишь всё с рук?

– Регин, – безразлично выдыхаю, потому что устал от этого разговора. – Я думаю, вышла какая-то ошибка. И найдётся твоя брошь – сажусь за стол. – А по поводу парфюма не переживай. Привезут тебе такой же.

– Ты веришь какой-то старой домработнице, а не мне – не унимается. – Эта гадина обчистит тебя до нитки!

– Прекрати! – перехожу на крик. – Я не хочу больше ничего слышать – строго. – Тебе пора.

– Вот значит, как? – громко выдыхает. – Да не нужен ты своей принцессе! – выпаливает. – Поиграет и кинет. И тогда ко мне не прибегай!

Вот Стрельцова и показала свою сущность, за всё время что она была рядом, не было не единого скандала, но стоило её отдалить, и она вцепилась когтями хуже любого дикого веря.

Забрав свой чемодан, и, напоследок, от души хлопнув дверью Регина всё же свалила. Утро только началось, но уже выжало все соки из меня.

– Анжелика, что произошло? – хочу услышать и вторую сторону.

– Артём Сергеевич, про духи – сглотнула домработница. – Это было давно. Несколько месяцев назад. Я не знаю, поему Регина Эдуардовна сейчас начала кричать – ставит кофе передо мной. – А что, касаемо, броши, так я даже не видела её не разу.

В отличие от Стрельцовой, Анжелика была искренняя.

– Я уволена? – женщина старалась на поддавать вида, но и глупец бы понял, что она ужасно напугана. Конечно, где в её возрасте ещё найти такую высокооплачиваемую работу.

– Нет – делаю глоток горячего пробуждающего напитка. – У тебя просто выходной.

– Спасибо – она мило улыбается. – Я приберусь и пойду тогда.

Я киваю, и залипаю в телефоне. Ничего нового там нет, но мне и старого достаточно, листаю все те же совместные фотографии. Сердце сжимается от осознания сколько времени мы потеряли из-за глупости, и от мысли как бы всё могло быть, будь я чуть настойчивее, а она чуть менее вспыльчива.

Не думаю, набираю сообщение: «Давай увидимся сегодня?». Ответ не заставляет себя долго ждать, и через минуту я читаю: «В шесть, жду тебя в ресторане».

Глава 19

Марианна.

Я соглашаюсь на встречу тут же как вижу сообщение. Есть два исхода сегодняшней встречи: или я окончательно поставлю точку в наших непонятных отношениях, или дам им развития. И сказать честно, меня не устраивают оба варианта. Я чокнутая. Окончательно. Чего хочу не знаю, чего знаю не хочу.

Сначала мне нужно отвести Алину в студию. К той самой Регине. Ещё один вид пытки. Но мне же не обязательно с ней видеться и уж тем более разговаривать, правда же? Я думаю, она не настолько конченная чтобы вымещать свою злость на ребёнке. Иначе наш разговор может перейти в нечто большее, а мне бы этого не хотелось. Последнее время я стараюсь держать себя в руках, меньше агрессировать, и вообще всеми силами подавляю свою вспыльчивость. Но одним легким движением руки…

В особняк я захожу напряженная как струна, предвкушая очередную поучительную беседу.

– Привет – здороваюсь со Светкой. – Алина готова?

– Привет – не дружелюбно. – Ты совсем ополоумела?

– О чем ты? – выдыхаю, я прекрасно понимаю, из-за чего мачеха начинает истерить.

– А то ты сама не знаешь! – выплёвывает. – Мы будем молчать. Но это неправильно! – отворачивается от меня.

– Что? – начинаю закипать. – Ты мне говоришь про неправильность? Ты? – громко выдыхаю, стараюсь успокоиться, но всё летит к чертам. – Ты ничего не попутала?

– Тон не хочешь снизить? – кивает головой.

– А то что? – подхожу ближе. – Правда глаза колит? Я-то свои косяки вижу, и сама как-нибудь справлюсь с ними, не девочка уже, а вот ты в своём глазу бревна и не заметила.

– Как была ненормальной, так и осталась – говорит шёпотом, но достаточно громко, чтобы я услышала.

– Возможно – усмехаюсь. – Зато я хотя бы настоящая. И не пытаюсь никого учить как жить.

– Алина никуда не поедет!

– Нормально! – отрицательно мотая головой. – И не жалко тебе лишать ребенка занятий, которые ему нравятся, только потому что тебе не по душе, как я себя веду? Эгоистка ты, Свет.

Прохожу мимо неё, не дожидаясь ответа, мне всё понятно и больше нет смысла в её словах. Нахожу Алину с отцом в зале. Она сидит у него на колене, папа держит фотоальбом, и что-то рассказывает ей.

– Мари приехала! – вскрикивает девочка. – На занятия?

– Сегодня не получится – пожимаю плечами. – В следующий раз. А что вы тут делаете? – подхожу ближе.

Увидев Дениску и маму, понимаю, что это наш семейный альбом. Большинство наших фотографий в доме были убраны, и я это осознала только сейчас.

– Папа рассказывает про братика – устремляет глазки снова на глянцевое фото. – Он на тебя похож – показывает своим пальчиком на меня.

– Да – киваю, и сердце снова пронизывает острая боль, с трудом сдерживаюсь, чтобы не разреветься, громко сглатываю образовавшийся ком.

– Иди – отец протягивает ключ, я догадываюсь что это от комнаты Дениски. – Поможет.

Я беру из ладони мужчины небольшой металлический ключ, прохожу мимо мачехи, не обращая на неё внимания, замираю возле заветной двери и долго не могу найти сил открыть её. И когда я уже думаю уйти, резко, словно отрывая пластырь, делаю всё за считанные секунды.

В комнате практически всё так же, как и раньше, за исключением некоторых моих вещей, которые принесли сюда, когда отдали комнату Алине.

Как бы нас не убеждали, что время лечит, могу твёрдо заверить – это полная брехня. Оно учит нас жить в сложившихся обстоятельствах, его не волнует счастлив ты или нет, устраивает ли тебя, оно заставляет идти дальше, не спрашивая твоего согласия, и если в процессе, ты сошёл с ума, то это только твои проблемы. Время притворяется твоим другом, но по факту – это скрытый ужас, самый жёсткий враг, незнающий пощады и милости. Каждый раз, когда становится легче, оно напоминает тебе, что это благодаря ему, и что, если ему захочется он подарит тебе боль в тысячи раз сильнее прошлой.

Я больше не хочу плакать. Смысл? Ситуация никуда не денется, она теперь навсегда со мной. И я научилась с ней жить. Время заставило. И я иду дальше с высоко поднятой головой.

Прохожу по комнате, и теперь отчётливо понимаю, что это всего лишь вещи, которые помогают приносить боль. От них больше нет пользы. Всё это прошлое, которое словно водоворот затягивает тебя и не отпускает, пока ты задыхаешься, и сколько бы ты не барахтался, исход всё равно один.

Мой взгляд цепляет небольшая коробочка, и я знаю, что в ней – ещё один привет из прошлого. Я открываю и смотрю на тот самый подаренный золотой ключик. В голове всплыла картинка с того самого вечера, с моего дня рождения: «Это была небольшая бархатная коробочка, от чего я сначала напрягаясь. «Ну не настолько же он дурной» – промелькнула в моей голове. В коробочке лежала цепочка, а на ней был небольшой золотой ключ к которой была прикреплена маленькая записка – «Теперь он твой, ключ от моего сердца»».

Я держу цепочку в руках, и пока её рассматриваю, замечаю и другую важную деталь – красную нить со знаком бесконечности и рядом медиатор. Я не знаю, что со всем с этим делать, выкинуть рука не поднимется, а хранить смысла нет. Глупо что ли как-то.

– Мы решили всё оставить тут – пугает меня голос папы. – Не решился выкинуть.

– И я не решусь – вздыхаю.

– Марианн, я не буду читать тебе нотаций, поздно уже, да и бессмысленно – с грустью усмехается. – Но ты главное будь честна, хотя бы с собой – кивает. – Был бы я всегда честен, всё было бы по-другому – я понимаю, что он до сих пор винит себя в их гибели. – Но уже ничего не изменить. Поэтому не повторяй моих ошибок.

– Давай – сглатываю. – Отдадим Денискины вещи нуждающимся. Может в фонд какой.

– Ты точно решила? – неуверенно. – Жалеть потом не будешь?

– Нет – мотаю головой. – Время пришло.

– Хорошо – папа обнимает меня и становится так легко и тепло, что не хочется освобождаться от этих объятий. – Алинка уже готова, так что можете идти на свои занятия – улыбается.

– Но…

– Я всё решил. Со студии сам заберу, я буду там неподалёку.

– Хорошо.

Мы спустились вниз, где с максимально недовольным лицом стояла Светка и крутилась вокруг неё Алина.

До студии мы добираемся быстро. Я спокойно отвожу на второй этаж сестру и спускаюсь, ликуя что неприятная встреча не случилось. Но рано. На парковке я сталкиваюсь с Региной, которая явно настроена негативно по отношению ко мне.

– Лаврова! – выкрикивает, от чего сразу всплывают воспоминания о школьном времени и это вызывает громкий смешок. – Я тебя смешу? – злобно.

– Не устраивай скандал – выдыхаю. – Особенно на публику. Это вряд ли скажется положительно на твоей репутации – собираюсь сесть в машину и уехать.

– Я тебе его не отдам! Ты поняла? – не унимается.

– Он не вещь, чтобы его делить – спокойно, наверное, всю агрессию выплеснула на мачеху. Сажусь в машину и уезжаю, девушка ещё что-то выкрикивает, но я уже не слышу и не обращаю на неё внимания.

Остаток дня провожу в ресторане, снова пытаясь вникнуть в бумажки, и из-за этого забываю про встречу, пока мне не напоминает Кирилл.

– Привет – сажусь за стол, где уже сидит Артём.

– Привет – улыбается, и от той улыбки, бабочки в животе оживают, вызывая мурашки, которые расплываются по всему телу. – Как дела?

– Хм – улыбаюсь в ответ. – Светская беседа это разумно – смеюсь.

– Ты согласилась увидится, чтобы точку поставить? – становится серьёзным.

Я молчу около минуты, всматриваясь в глаза Кострова. С ним всё совсем по-другому. Да, не так спокойно, как с Томасом, не так твёрдо, но живое по-настоящему. Он вызывает у меня то, что я не разу не чувствовала с мужем. Меня тянет к нему. К чему эта ложь, нелепая борьба? Я бесконечно благодарна Томасу, но надеюсь он меня поймёт. Должен меня понять.

– Понятно – выдыхает и встаёт.

Я встаю следом, догоняю его уже в холле, и впиваюсь в его губы с такой силой, словно он и есть мой кислород, и если я от них оторвусь, то задохнусь. Его руки прижимают меня ближе, блуждая по моему телу. Когда мы отрываемся друг от друга, ловим восторженные, осуждающие и завистливые взгляды персонала и гостей.

– Для этого я согласилась увидится.

Глава 20

Артём.

Остаток дня не отходил от Марианны. Казалось если отпущу, она передумает и растворится, снова исчезнет из моей жизни.

– Я приезжал к тебе – говорю, глядя в глаза, держа за руку, в пустом кинотеатре, в котором нас только двое, ведь сеанс открыли специально для нас. – В Англию.

– Я знаю – грустно улыбается. – Я была слишком зла, чтобы тебя выслушать. И я прошу прощения за это.

Как только мне исполнилось восемнадцать, я улетел к ней, чтобы всё объяснить, потому что она везде меня заблокировала, для отца Марианны я перестал существовать, возможно он даже хотел меня раздавить, но у него своих проблем хватало. Когда я прилетел, нашёл эту частную школу, где мне сказали, что посещения запрещены. Но я настойчиво звал Марианну, оря как резанный, на весь двор, пока меня не вывела охрана. После этого, какая-то часть моей жизни потеряла свой смысл, и у меня остался только футбол.

Происходящее на экране меня не интересует, от слова совсем. Всё что для меня сейчас важно – это она.

Тяну её на себя, заставляя сесть мне на колени. Впиваюсь губами в её губы. Хочется выпить её без остатка, сделать своей, только своей. Руки блуждают по её телу, изучая каждый сантиметр её горячей, но покрытой мурашками, кожи.

– Стой! – отодвигается, упираясь руками мне в грудь. – Так неправильно – восстанавливает дыхание. – Я никуда не денусь. Но Томас заслуживает нормального обращения и уж тем более расставания. И правды.

От имени её мужа, кулаки сжимаются на автомате. Бесит что он постоянно маячит. Но она права.

– Хорошо – выдыхаю.

Остаток фильма, суть которого мы потеряли ещё в начале, досматриваем в полной тишине. От молчания в воздухе повисает напряжение.

– Я решу всё в ближайшее время – берёт меня за руку. Она больше не холодная, а моя. Она разжигает тот огонёк, который я прятал, а когда он голодал, подкармливал первой попавшейся девкой.

Я снова накрываю её губы своими. Мне так хочется её целовать до беспамятства, до нехватки кислорода в лёгких, до потери земли под ногами. И Марианна отвечает с новой страстью, с необузданной пылкостью.

– Зайдёшь? – спрашивает, когда мы останавливаемся возле её жилого комплекса.

Я молча киваю, за ней хоть в космос, и не важно, что будет дальше.

Мы пьём чай, потому что понимаем – нас будет не остановить, если мы заменим его на что-то алкогольное. Тема наших бесед меняется быстрее, чем минутная стрелка часов успевает пройти свой круг. Замолкаем только когда часы показывают три часа.

– Останешься? – наивными глазами маленькой девочки смотрит не в глаза, а в душу.

Я усмехаюсь, и накидываюсь на её губы, прижимаю Лаврову к стене, руки больше не подчиняются моему контролю, и мне это нравится. Скольжу губами по шеи, спускаюсь ниже, но Марианна, собирая всю волю в кулак, снова тормозит меня.

Я громко дышу, успокаиваю внутреннего зверя.

Мы засыпаем в обнимку, как подростки, и это безумно мило. Словно нам снова по семнадцать и мир другой.

Просыпаюсь, от заставляющего желудок поговорить, запаха. Пахнет крепким кофе и ароматной выпечкой. Рот быстро наполняется слюной и ноги сами меня несут к источнику столь приятного аромата.

– Привет – улыбается Марианна. На ней белое легкое платье, такая домашняя и приятная, не помню её такой, но мне нравится. – Завтрак почти готов.

– Привет – подхожу к ней ближе. – Ты очень красивая – нежно целую. Кажется, что ещё сплю, и если сейчас проснусь, то всё пропадёт, оставив дыру в моей груди.

– Спасибо. Ты тоже ничего – усмехается.

– Хм – крепко её обнимаю. – У кого-то сегодня хорошее настроение – констатирую факт. – Мне нравится.

– Мне тоже – улыбается и даже не вырывается из моих объятий.

– У меня сегодня вечером тренировка – ослабеваю хватку. – Но после я весь твой – чмокаю и сажусь за стол.

– Я сегодня планировала наконец-то закончить разбирать бумаги в ресторане – смущается. – Неловко немного будет.

– Можем завтра вместе этим займёмся?

– Артём, – ставит передо мной кофе. – Ты меня с кем-то перепутал – усмехается. – Мне всё равно, что они подумают.

– Ах, да, точно – смеюсь. – Тебе же всегда всё равно – подкалываю её.

От Мари я ухожу в приподнятом настроение, нужно доехать до дома, собраться на треню, подумать, чем особенным можно заняться сегодня вечером.

В квартире снова натыкаюсь на Регину. Да не просто, а голую. Лежащей в моей кровати. Что за?

– Что тут происходит? – тут как бы и так всё понятно, но мало ли.

– Я думала ты соскучился – тянется как кошка.

Не буду врать я голоден по интиму, но ради Марианн готов ещё подержать пост.

– Мы с тобой всё выяснили. Оденься – кидаю ей свой халат. – И уходи. Ключи на тумбе оставь.

– Ну ты чего? Ещё не наигрался? – становится во всей красе передо мной.

– Регин, – делаю шаг назад. – Давай по-хорошему разойдёмся. Без скандалов.

– Не понимаю тебя! – грубо выплёвывает. – Эта крутит тобой, а ты и рад.

– Уходи – жёстко. Беру сумку и собираю вещи на тренировку, больше не обращаю внимания на выходки Регины.

Стрельцова хмыкая носом, одевается, не люблю, когда девушки плачут, но сейчас не реагирую, не хочу давать ей новую возможность зацепится за меня. Ключи брынькуют в прихожей, следом с хорошим таким хлопком, закрывается дверь.

Глава 21

Марианна.

Я – дура, что рушу всё что у меня есть. Но я счастливая дура. Мне больно за Томаса, из-за того как мне придётся с ним поступить, он этого не заслужил, но и я хочу любить, а не просто быть благодарной.

Пока Артём спал, я созвонилась с мужем и попросила приехать, как только получится. Бросать по телефону – это совсем низко, потому нужна личная встреча, мы всё-таки не чужие люди. Остаться друзьями предлагать не стану. Это очередная глупость, в которую я, в принципе, не верю. Как люди, которые что-то чувствовали друг к другу потом могут изображать друзей? Бред.

В ресторане не обходится без косых взглядов, но меня это не беспокоит, каждому из них я в любой момент могу напомнить их место. Меня не волнует чужое мнение, в советах тоже не нуждаюсь.

К середине дня я наконец-то заканчиваю с бумагами, нахожу небольшие расхождения в суммах, но они на столько незначительны, что даже не собираюсь обращать на это внимание.

Успеваю расслабится, когда дверь кабинета резко раскрывается и вовнутрь врывается Регина.

– Извините, Марианна – в проёме стоит встревоженный Кирилл. – Я говорил, что к вам нельзя.

– Ничего – улыбаюсь, перевожу взгляд на девушку. – Всё в порядке, Кирилл.

Дверь закрывается, и мы в кабинете остаёмся вдвоём. Я всё так же сижу за столом, девушка стоит на против. У неё заплаканные глаза, но бешенный взгляд. Моё нутро слегка побаивается, но внешне я спокойна.

– Могу чем-то вам помочь? – прерываю тишину.

– Можешь! – грубо, опираясь руками на стол. – Свали обратно. Чего припёрлась? Он мой! Поняла? – переходит на крик. – Мой!

– К вашему сожалению – во мне проснулась та стервозность, которая всё это время спала беспробудным сном, и я в открытую стебусь над ней. – Не могу выполнить вашу просьбу – смотрю как ярость растекается по её лицу. – И да – добавляю яда. – Костров не разделяет твоих убеждений – усмехаюсь. – Выход там.

– Тебе весело? – уже не кричит, но всё ещё переполнена злостью. – Я тоже могу повеселится – пожимает плечами. – Что там твоя сестрёнка, мечтает моделью стать? – усмехается, а я напрягаюсь. – Теперь это просто мечты – складывает руки на груди, и задирает голову вверх. – Если ты конечно мне Артёма не вернёшь.

– Артём – не вещь – встаю, чтобы быть с ней на ровне. – На твоей студии свет клином не сошёлся – усмехаюсь практически ей в лицо. – И даже если ты имеешь большое влияние на модельную индустрию, есть те, кто имеют куда большее – улыбаюсь. – Всегда есть те, кто стоят выше.

Честно говоря, я не знаю никого из модельного бизнеса, но Регине об этом не обязательно знать, главное сделать ход на опережение, иначе Алина, из-за меня останется без желаемого.

– А ты не такая простая, как показалась в начале – прожигает меня взглядом. – Недооценила тебя.

– А вот, ты, абсолютно такая, как я и думала – снова сажусь в кресло. – Если у тебя всё, выход найдёшь сама – делаю вид, что занимаюсь бумагами, но я даже строчку прочитать не могу, просто жду, когда она выйдет.

Дверь закрывается за девушкой с яростным хлопком, и я откидываюсь на спинку как выжитый лимон. Сейчас скандалы уже не приносят восторга, как в юности. Сначала был всплеск тепла внутри, возможно, превосходства или гордости, а после накрыла волна ярости, гнева, волнения и даже сочувствия. И эти эмоции забирают столько сил, сколько не забирает самая изнуряющая тренировка.

Поэтому, как только перевожу дух, выхожу на барную стойку, игнорирую вопросы бармена, захожу за него и беру первую попавшуюся стеклянную ёмкость. По пути в кабинет, делаю несколько больших глотков, и морщусь от обжигающего чувства в груди. Через полчаса становится легко, а главное теперь мне безразличны чувства Регины, пошла она в дальнее пешее…

Когда в кабинет вошёл Артём, весь напиток уже был во мне. Мой организм реагировал соответствующе. И это почему-то безумно веселит Кострова.

– Что за повод? – смеётся.

– Невеста твоя приходила – говорю серьёзно, но добавляю в конце смешок.

– Регина? – зачем-то спрашивает очевидные вещи.

– А есть ещё кто-то? – продолжаю хохотать как сумасшедшая.

– Что она хотела? – злится, не знаю на моё поведение или на Регину.

– Чтобы я вернула тебя ей – мне почему-то так резко захотелось танцевать, а собственно меня ничего и не сдерживает. Хватаю Кострова за руку и начинаю танцевать, в такт музыке в моей голове.

– И ты согласилась? – шепчет на ухо.

– Ещё чего – усмехаюсь. – Послала её. Правда, она угрожала Алине, но об этом завтра.

Губы Артёма с бесконечной нежностью касаются моих, а после с нарастающей страстью берут их в плен, добровольный.

Утро начинается с головной боли и смутными обрывками вчерашнего вечера. Поэтому не сразу замечаю, что просыпаюсь не в своей квартире, а в постели Кострова, который по-хозяйски обнимает меня.

С трудом выбравшись из объятий, понимаю, что я в его футболке, и на этом всё. Только футболка. На цыпочках, спускаюсь вниз, в поисках своей одежды, где-то же она должна быть, раз в комнате её нет.

– Здравствуйте, – приветствует меня женщина в возрасте. – Ваша одежда – протягивает чистую и теплую стопку из моих вещей, видимо они только что из сушилки.

– Спасибо – чувствую, как стыд опаляет моё лицо.

Я быстро переодеваюсь и практически выбегаю из дома Артёма. Боже, какой стыд.

Глава 22

Артём.

Я просыпаюсь в пустой кровати. Удивительно, не думал, что она проснётся так рано, после вчерашнего её состояния. Спускаюсь вниз, но и там не нахожу Марианну.

– Здравствуйте, Артём – выглядывает из кухни Анжелика. – Ваша гостья убежала – пожимает плечами.

– В смысле? – туплю.

– В самом прямом – спокойно. – Забрала свои вещи, впопыхах оделась и убежала.