Текст книги "Приманка для похотливого бога-лиса (СИ)"
Автор книги: Алиса Буланова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 13
Я просыпаюсь оттого, что снаружи раздаются голоса. Сначала я думаю, что мне это просто снится. Но нет. Открыв глаза и прислушавшись, я понимаю, что это бабушка и тётя. Они ругаются, и с каждой минутой их спор становится всё ожесточённее.
Я поднимаюсь с футона и, накинув на себя спортивную кофту, бегу к дому. У крыльца в утреннем свете передо мной предстаёт необычная картина: тётя, одетая не в белое хаори и традиционные красные штаны, а в классический брючный костюм и белую блузку. Она выглядит совершенно иначе. Стройнее и моложе. Даже стрижку новую сделала, будто у типичного офисного работника.
– Дочка, ты ведь собиралась занять моё место однажды, – бросает бабушка уязвлённо. – Как можешь ты вот так просто уйти?
– А какой смысл мне оставаться⁈ – восклицает тётя в отчаянии. – Всё равно я не вижу Нори-сама. И силы у меня кот наплакал. То, что мне даётся с огромным трудом, Сая с силой Нори-сама делает играючи!
Она бросает на меня уязвлённый взгляд. И я застываю на месте. Не знаю, что сказать. Я всегда думала, что тётя – самая уравновешенная и спокойная из нас. Она была той, кто учил меня правильно складывать пальцы, запоминать последовательность сутр, создавать защитные обереги.
– Тётя… – только и могу произнести я. Прежде я не могла подумать, что она может испытывать неуверенность.
– Мне уже сорок пять, а у меня ни семьи, ни дела, в котором я была бы хороша… Я хочу попытаться построить хотя бы что-то, пока есть время. Пусть мне уже не стать врачом, как я всегда мечтала, но я могла бы попытать удачу в чём-то другом. В том, что мне ещё доступно.
Бабушка прикрывает глаза. Тихий, почти неслышный выдох вырывается из её груди.
– Что ж, тогда я не в праве тебя удерживать, – произносит она, а после отворачивается и уходит.
Тётя провожает её взглядом. Я вижу, как на миг на её лице отражаются сомнения. Она будто борется с самой собой. Но затем она поднимает голову, выпрямляется и идёт к воротам, зажав в руке дорожную сумку.
– Тётя, постой! – кричу я, опомнившись, и бегу за ней.
– Не отговаривай меня, Сая, я уже всё решила, – бросает она не оборачиваясь.
– Да нет же. Ты пешком собралась идти до станции? Давай, я хотя бы подброшу тебя на фургоне?
Она оборачивается и долго смотрит на меня с горечью. Я понимаю, что только усугубила её состояние, получив водительское удостоверение в прошлом месяце. Наверное, если бы не это, она бы могла забрать фургон с собой. Но сейчас она просто вынуждена его оставить.
– Ладно, – говорит она наконец.
Я киваю и бегу домой за ключами. Проходя мимо кухни, я замечаю бабушку. Она сидит за столом, глядя в окно. Явно расстроенная. Я вспоминаю собственный побег, и мне становится стыдно. Наверняка она тогда также переживала и беспокоилась.
На улице воздух ещё прохладный. Лёгкий ветерок колышет траву у дома, где припаркован наш фургон. Я занимаю место водителя и завожу двигатель. Тётя садится на пассажирское сиденье, не говоря ни слова.
Но тишина длится недолго. С первых же минут пути тётя начинает делать мне замечания, как заправский инструктор по вождению. Я же волнуюсь и поэтому делаю больше ошибок.
– Мягче… Мягче отпускай сцепление, – ворчит она. – Ками-сама, кто вообще учил тебя водить⁈
– Тёть, я стараюсь! – отвечаю я неловко. Она вздыхает и отворачивается к окну. На некоторое время замолкает. Но это молчание кажется тяжелее и опаснее, чем все её придирки вместе взятые.
– Скажи, ты тогда сбежала, потому что… – начинает она после длительного молчания, но останавливается на середине фразы.
– Я сбежала, потому что мне было одиноко, – отвечаю, внимательно глядя на дорогу. – Но правда в том, что в большом городе моё одиночество только стало больше.
От этих слов тётя как будто напрягается. Начинает нервно теребить пуговицы на своём пиджаке. Я вдруг осознаю, что ей страшно. И хотя мне не хочется, чтобы она уходила, я ощущаю необходимость поддержать её, как семья.
– Я совсем ничего не знаю об этой жизни, но мне кажется, что искать свой путь – это не плохо, – произношу ободряющим тоном.
Боковым зрением замечаю, как тётя глядит на меня удивлённо.
– Да, ты права, – снова вздыхает. – Не плохо.
– Главное, помни, что мы с бабушкой всегда будем рады тебе, – продолжаю я взволнованно. – Потому что мы семья.
– Ха! Посмотрите на неё! – тётя вдруг усмехается и ерошит волосы на моей голове. – Яйца курицу учат!
От неожиданности я резко дёргаю руль, и фургон начинает вилять на дороге.
– Эй! Я, вообще-то, за рулём!
Тётя некоторое время продолжает посмеиваться, глядя на меня, а потом вдруг становится серьёзной.
– А ты изменилась, Сая, – произносит задумчиво. – Чем ты старше, тем больше начинаешь походить на своего отца.
Я поджимаю губы и киваю. Внутри появляется странное чувство. Раньше я бы загрустила от такого сравнения, но сейчас я словно бы приняла уход родителей и обстоятельства, в которых я росла.
Остаток пути до станции мы молчим. Я думаю о том, что без тёти всё станет труднее. Я не слишком хороша в коммуникации с окружающими людьми. Да и мои водительские навыки оставляют желать лучшего. Бабушке тоже будет труднее, раз она не сможет больше положиться на дочь. Но я держу это при себе, потому что ничто из этого не причина вставать у тёти на пути. Она должна сделать то, что хочет, чтобы не жалеть ни о чём в будущем.
«Какая мудрая мысль, – одобрительно произносит Нори-сама. – Кажется, общение со мной идёт тебе на пользу».
«Едва ли в этом дело, – отвечаю я. – Но спасибо за попытку поддержать».
Мы с тётей прощаемся на парковке. По дороге к фургону я замечаю, что вокруг как-то подозрительно много кошек.
«Странно, и что их всех сюда привело», – думаю я. Потом оглядываюсь на небольшое здание станции.
Глава 14
Поезд трогается, увозя тётю прочь. Я смотрю на него издалека. Тяжёлый вздох вырывается из груди. Появляется странное предчувствие. Я стараюсь гнать прочь мрачные мысли, но они всё равно просачиваются, как крупинки тофу сквозь старое сито. Нори-сама возникает рядом и привычно льнёт ко мне.
– Хранительница, тебе грустно? – спрашивает кокетливо, но всё же сдержанно. – Хочешь, я тебя утешу?
– Не сейчас, – отвечаю я, игнорируя явный намёк в его тоне. – Нужно возвращаться.
Кажется, я и правда не в духе. Настолько, что даже лисье лукавство не вызывает ни тени улыбки. Сажусь в старенький фургон, запускаю двигатель и выезжаю на просёлочную дорогу, ведущую обратно в деревню. За окнами тянутся рисовые поля, кое-где уже убранные. Лес, пролегающий с противоположной стороны, смотрит на меня лениво. Воздух здесь другой: прохладнее и свежее. Только я успеваю подумать, что немного пришла в себя, как телефон, прикреплённый к панели, начинает звонить. На экране высвечивается номер тёти. Внутри что-то сжимается. Мне приходится остановиться на обочине, чтобы ответить.
– Алло? – говорю, уже предчувствуя неладное.
– Сая! Какое счастье, что я смогла до тебя дозвониться… – начинает тётя суетливо. – Мы даже до следующей станции не доехали. В поезде начался пожар.
Мне хочется задать множество вопросов. Но я даю ей продолжить.
– Только это странный пожар, понимаешь? Как бы сказать… у меня такое чувство… словно там в кабине что-то есть. А ещё в поезде было много…
– Кошек? – предполагаю я, вспоминая их необычное скопление на станции.
– Точно, – подтверждает она после короткой паузы. – Боюсь, что одной мне не справится. Я отправлю тебе геометку.
– Поняла! Мы скоро будем! – отвечаю я, поворачивая ключ в замке зажигания.
Разворачиваюсь и направляю автомобиль в сторону шоссе. Нори-сама деловито устраивается на пассажирском сиденье.
– Как вы думаете, что это? – спрашиваю его, не отрывая взгляда от дороги.
– Если кошки не совпадение, – начинает он задумчиво, – то это может быть бакэнэко. Эти демоны привлекают себе подобных, а ещё они способны устраивать пожары.
Я киваю, припоминая всё, что знаю о подобных сущностях. Если я правильно помню, в бакэнэко перерождается дух женщины, жаждущий мести. Затаённая боль, обида, предательство – вот из чего вырастает такой демон. Еду быстро, ловя все неровности дороги, но не сбавляю скорость. Лишь бы никто не пострадал. Лишь бы тётя…
Спустя минут пятнадцать я добираюсь до места. Ещё издалека замечаю, что передняя часть поезда охвачена огнём. Пламя неестественно яркое, будто кто-то нарочно подпитывает его изнутри. Из вагонов в спешке выбираются пассажиры. В воздухе витает беспокойство. Время от времени слышатся крики и детский плач. Кто-то пытается уводить пассажиров подальше от путей. Пожарных пока не видно. И это немного настораживает. Не верится, что я добралась до сюда раньше них с моими-то навыками вождения.
Замечаю тётю неподалёку. Она машет мне рукой. Лицо её покрыто копотью, пиджака нет, блузка и брюки перепачканы. А на коже кое-где видны следы ожогов.
– Сая! Как же хорошо, что ты здесь, – она улыбается мне. – Пожар начался внезапно. Мне удалось вывести пассажиров. Но водитель и несколько проводников остались внутри. А ещё… я чувствую, что там что-то есть.
– Должно быть, это бакэнэко, – отвечаю, переводя взгляд на кабину.
Вот она! На крыше поезда я вижу огромную демоническую кошку. Её глаза горят красным, от шерсти исходит чёрный дым.
До уха доносится пожарная сирена. Расчёт действует быстро: разворачивается, выставляет заграждение. Один из пожарных грубо требует отойти. Я не спорю. Делать вид, что я просто любопытная девица, пытающаяся заснять происшествие для соцсетей, иногда полезно.
«Нори-сама, вы можете прогнать её?» – спрашиваю мысленно.
«Если моя хранительница того пожелает», – отвечает он флиртующим тоном.
Вдруг кошка поворачивает голову. Наши взгляды встречаются. Всё внутри цепенеет от силы её отчаяния и ярости.
– Не отпущу! – восклицает она протяжно и надрывно. – Он мой! Не отпущу…
– Вы держите внутри своего обидчика, не так ли? – спрашиваю, не сводя взгляда с неё. Пожарный, стоящий поблизости, бросает на меня подозрительный взгляд.
Кошка начинает раскачиваться назад и вперёд, её голос становится более человеческим.
– Я была его женой, но тяжело заболела. А он… он бросил меня, когда я больше всего нуждалась в нём. Ушёл к другой. Жил дальше, как будто меня не было. Я не могу позволить ему жить счастливо без меня! Лучше я лишу его жизни совсем!
«Но если ты сделаешь это, то навсегда останешься демоном, и уже не сможешь переродиться», – говорит Нори-сама.
«Он прав, вы не сможете переродиться и не встретите того, кто предназначен вам судьбой в следующей жизни, – продолжаю я. – Вы останетесь злобным демоном, которого мы вынуждены будем уничтожить».
«Что же мне делать⁈ – кошка начинает плакать человеческими слезами. – Я ведь так его любила».
«Отпусти всё, что было, – отвечает Нори-сама неожиданно зрело. – Перерождение принесёт забвение и покой. Ты больше не будешь несчастной. Даю тебе слово».
Кошка некоторое время смотрит на нас, а затем кивает.
– Хорошо, бог-лис. Я оставлю его и уйду.
Нори-сама вытягивает руку, выпуская небольшой огонёк. Он устремляется к кошке. И в момент, когда он достигает её, она вдруг обращается человеком. А если точнее, призраком невысокой и стройной женщины. Она вытирает слёзы с полупрозрачного лица, а затем кланяется Нори-сама с благодарностью. Силуэт её медленно начинает таять.
«Значит, демонов не всегда изгоняют силой?» – произношу я задумчиво.
«Ну разумеется, – отвечает Нори-сама, снисходительно глядя на меня. – Уничтожение демона – это крайняя мера».
Отчего-то я начинаю видеть Нори-сама совсем иначе.
Пожарным, наконец, удаётся загасить пламя. Спустя несколько долгих, мучительно затянутых минут достают из кабины водителя и проводников. Все оказываются живы. Кто-то получил сильные ожоги, кто-то в шоке, но их жизням ничего не угрожает. Я выдыхаю.
– Всё закончилось, – говорю я и оборачиваюсь на тётю, что продолжает помогать остальным.
Я спешу к ней туда, где суетятся медики в ярких жилетах и дорожная служба. Сигнальные ленты дрожат на ветру. Солнце припекает, принося пострадавшим дополнительный дискомфорт. В воздухе по-прежнему чувствуется запах дыма.
Тётя стоит у обочины, растерянно разглядывая место происшествия, будто и сама не верит, что всё уже позади. Вдруг одна из пассажирок, пожилая дама, подходит к ней.
– О, я знаю вас, – произносит она прищурившись. – Вы же мико из храма бога-лиса. То, что вы были с нами, – это его благословение. Именно благодаря вам никто из пассажиров не пострадал. Спасибо вам огромное!
Я замираю в двух шагах, наблюдая, как тётя неловко склоняет голову. Пытается приуменьшить свои заслуги, говоря, что не сделала ничего особенного. Но к ней тут же подходят ещё двое: мужчина одного с ней возраста и женщина чуть постарше. Снова благодарят и кланяются. Мужчина жмёт тёте руку с улыбкой.
– Вы невероятная женщина, – произносит восхищённо.
На лице тёти появляется смятение. Словно простые слова благодарности для неё – испытание куда сильнее огня и демонических созданий. Когда мы остаёмся вдвоём, она шумно вздыхает.
– Да я ведь ничего толком не сделала, – произносит смущённо. – Демона-то ты с помощью Нори-сама изгнала.
– Но ты действительно спасла этих людей, тётя, – отвечаю я. – И это то, что ты делаешь всегда – помогаешь, заботишься о людях. Мне такое не по силам даже с поддержкой Нори-сама.
В глазах тёти появляются слёзы, но она сдерживает их.
– Я… порой чувствую себя бесполезной, – произносит она, отводя взгляд. – Не способной на что-то по-настоящему важное.
– Ты не бесполезная! Ты следишь за состоянием храма, поддерживаешь связь с окружающими, заботишься о бабушке и… Тётя, ты заменила мне родителей. И едва ли когда-нибудь я смогу отплатить тебе за всё, что ты для меня сделала.
Она всхлипывает. Я даю ей время поплакать. Чувствую, что ещё немного, и я сама расплачусь.
– Думаешь, я могу вернуться? – робко спрашивает она, вытирая глаза.
– По правде говоря, и мне, и оба-сан очень хотелось бы, чтобы ты осталась с нами, – признаюсь я. – Но мы не хотели давить на тебя.
– Тогда обратно я поведу, – она смотрит на меня строго. В голосе её снова звучит та уверенность, которую я помню с детства.
Я едва сдерживаю смешок. Чувствую лёгкость, будто сбросила с плеч огромный груз.
Жара становится ощутимее. Дорога под ногами прогревается, в траве вокруг громко стрекочут кузнечики. На горизонте лениво плывут белые облака, будто кто-то пригоршнями разбросал в небе вату. Зелень кажется ярче, чем утром, и даже шум машин, проезжающих по хайвею, теперь звучит как что-то мирное и обыденное.
Мы идём к фургону молча. Я кошусь на тётю и замечаю, что что-то в ней изменилось. Должно быть, она, наконец, нашла ответ на вопрос, что её беспокоил. Тот самый вопрос, что заставил её покинуть дом. И пусть я не знаю, в чём именно заключается ответ, я всё же чувствую, что обрела что-то вместе с ней.
Глава 15
Мы возвращаемся домой ближе к вечеру. Солнце уже спряталось за деревьями, оставив после себя лишь золотистые отсветы на кронах. Я устала: не столько физически, сколько морально. Злых духов обычно привлекает людская слабость, а потому нам волей-неволей приходится иметь дело со лжецами, изменниками и завистниками. Сегодня ещё и дорога казалась длиннее обычного, фургон трясся на каждом повороте. Я мечтала только об одном – добраться до своего футона и провалиться в забвение. Нори-сама молчал всю дорогу, сидя на заднем сиденье в своей человеческой форме. Только вблизи дома оживился, уши настороженно дёрнулись, и хвост чуть дрогнул.
Мы паркуемся у дома и выходим. Я замечаю бабушку, сидящую на веранде. Рядом с ней – красивый мужчина в дорогом кимоно. Я даже не сразу понимаю, что он необычный. Лишь подойдя достаточно близко, я замечаю прижатые к голове лисьи уши и пушистый бело-серебристый хвост. На его лице – лёгкая улыбка. Вид у него спокойный и грациозный. Только когда он замечает меня, в его взгляде появляется волнение. Словно он ждал именно меня. В подтверждение моего предположения он поднимается и направляется ко мне.
– О, а ты, должно быть, Сая-тян? – произносит он с улыбкой. – Ты именно такая, какой я тебя себе представлял.
– Вы кто? – я хмурюсь и делаю шаг назад.
– Сая, это Нори-сама, – растерянно произносит бабушка.
– Нет, – качаю головой я. – Я знаю Нори-сама, а это какой-то самозванец.
Тётя смотрит в недоумении то на меня, то на бабушку. Она не видит ни одного из лисов, так что ей наши разборки совершенно непонятны. Впрочем, от этого они не перестают быть менее энергозатратными. Ветер тревожно колышет ветви деревьев. Солнечный свет, проникающий сквозь них, совсем не греет.
Два лиса глядят друг на друга с враждебностью. Я же жду ответа.
– Ах, должно быть, это моя вина, что ты запуталась, милая, – говорит чужак, склоняясь ко мне, словно хочет потрепать по голове.
Я уже готова увернуться, но мой Нори-сама оказывается быстрее: он отбивает его руку ладонью, и на долю секунды хвост чужака встаёт дыбом.
– Дело в том, что тот, кого ты зовёшь Нори-сама, на самом деле лишь исполняет обязанности покровителя храма, – произносит он медленно.
– Исполняю обязанности⁈ – зло усмехается мой лис. – Так ты это называешь? Ты сбежал, бросив это место на произвол судьбы. Я был вынужден стать покровителем. А теперь ты просто вернулся и хочешь снова занять своё место⁈ Да ты умом тронулся, брат!
– Брат? – переспрашиваю я, поворачиваясь к бабушке. Та потирает подбородок хмурясь.
– Хм, это многое объясняет, – произносит она спустя некоторое время. – Видишь ли, Сая, когда-то наш храм защищали два лиса-покровителя – Кита и Минами. Потом они по какой-то причине сильно рассорились, и остался лишь Минами. После он на некоторое время покинул храм, и его заменил брат. Но теперь настоящий Нори-сама вернулся. И тебе нужно заключить с ним договор и стать его хранительницей…
– Отказываюсь! – говорю я, не дав ей закончить.
– Но, Сая, храм не может существовать без покровителя, – мягко возражает бабушка.
– У храма уже есть покровитель. Этот лис, с которым у меня договор, – невозмутимо говорю я, глядя в глаза чужаку. – Я уже знаю, чего ожидать от него. А вас, уважаемый, я не знаю. И знать не хочу!
Наверное, всё дело в том, что я сама всю жизнь чувствовала себя отверженной, потому сейчас, когда какой-то незнакомец пытается выгнать Нори-сама с его места, меня это возмущает до глубины души. Да кто он вообще такой⁈ Отсутствовал где-то, а теперь заявился, будто только его и ждали!
На секунду в глазах чужака вспыхивает красный огонь. Совсем как у Нори-сама в его истинной форме.
– Ты слышал её, брат, – спокойно говорит мой Нори-сама. – Хранительница подтвердила, что я покровитель этого храма.
Чужак поджимает губы недовольно. Кажется, собирается ещё что-то сказать. Но я больше не хочу ничего слышать. Разворачиваюсь и иду к своей пристройке. Хочется захлопнуть за собой дверь и забыть всё. Нори-сама молча следует за мной. Мне хочется расспросить его подробнее про конфликт с братом и про его прошлое. Надеюсь, что он не станет уходить от ответа.
– А хранительница знает, что это из-за тебя погибли её родители? – бросает вдруг чужак мне в спину.
Земля под ногами будто теряет свою привычную твёрдость. Шум в ушах становится почти оглушающим. И хотя я не могу помнить той ночи, когда они погибли, перед глазами появляется чёткая картина: дождь, перевёрнутый автомобиль в кювете, мигающий огонёк аварийки, а над всем этим на дороге – серебристый девятихвостый лис с горящими красными глазами.
– Это… правда? – дрожащим голосом, спрашиваю я, поворачиваясь к Нори-сама.
Тот глядит на меня виновато. Лисьи уши поджаты, как у нашкодившего пса.
– Сая, я… всё объясню, – говорит он тихо.
Внутри меня словно что-то надрывается. В висках пульсирует, в горле образуется ком. Я срываюсь с места и убегаю. Я не знаю точно, куда несут меня ноги – лишь бы подальше от храма и от этого гадкого лиса. Слёзы застилают глаза. Как он мог? Ведь я же доверяла ему. А он… предал меня. И я не знаю, прощу ли его когда-нибудь.
Глава 16
Я сама не понимаю, как оказываюсь на месте аварии, в которой много лет назад погибли мои родители. Сейчас тут не осталось и следа того трагического события.
Да, ведь почти двадцать лет прошло… Я поднимаю глаза к пасмурному небу. И что это со мной? Я ведь должна была уже смириться. Раньше я думала, что мне чертовски не повезло, что мои родители погибли. Но правда в том, что я была зациклена на этом и не замечала, как много для меня сделали тётя и бабушка. Я была такой незрелой…
Выхожу на дорогу и оглядываю издалека тоннель. Время от времени из него выезжают автомобили и проносятся мимо. Только я стою, как привидение, смотрю в чёрный проём и ощущаю, как по телу пробегает дрожь. Меня охватывает странное, необъяснимое чувство. Как будто само это место дышит чем-то злым.
Первые капли дождя падают на лицо и плечи, заставляя ёжиться. Я понимаю, что пора возвращаться домой. Но раньше, чем успеваю уйти достаточно далеко, слышу визг тормозов и скрежет металла. Я разворачиваюсь и бегу назад к дороге. Не зря мне показалось, что этот тоннель какой-то странный.
– Нори-сама! – восклицаю я на бегу и с хлопком складываю ладони. – Пожалуйста, отзовись!
– Я здесь, Сая, – мгновенно отвечает лис и появляется рядом. Я облегчённо выдыхаю.
– Там в тоннеле что-то есть! – объясняю бегло. – И возможно, это именно оно устраивает аварии. В первую очередь мы должны спасти людей. А после разберёмся с остальным.
Я вижу автомобиль, несущийся прямо на меня. Его болтает в разные стороны, словно водитель не видит дороги. Нори-сама, оттаскивает меня на обочину в последний момент. Я чувствую силу его объятий, родной запах и понимаю, что он не мог предать меня. Что-то в этом во всём не так. И я обязательно разберусь с этим. Но позже.
– Нори-сама, машина! – кричу я.
Он не медлит. В одну секунду его тело покрывается белой шерстью, хвосты веером расправляются за спиной, и он прыгает вперёд. Лис преграждает путь машине, не давая ей съехать в кювет. Я достаю телефон и, дрожащими пальцами, набираю номер службы спасения. Объясняю, где мы, и прошу прислать скорую. Понимаю, что дорога займёт время, но надеюсь, что люди внутри автомобиля останутся живы.
Машина, наконец, останавливается. Я бегу к ней и открываю дверь со стороны водителя. За рулём – молодой мужчина, а рядом с ним на пассажирском сиденье – женщина, оба без сознания. Я проверяю пульс. Есть. Слабый, но есть. Машина вдруг начинает дрожать, как будто пытается продолжить движение. Я глушу двигатель, поднимаю ручник, но не чувствую уверенности. Нужно вытащить этих двоих наружу.
По очереди я вытаскиваю их и кладу на траву подальше от дороги. Тут же замечаю, как нечто тёмное и вязкое вытекает из-под машины. Будто живое, оно стремится обратно к тоннелю.
– Нори-сама, ты это видишь⁈ – кричу я, тяжело дыша.
– В тоннеле засел демон, пожирающий души погибших в автокатастрофах, – отвечает он тихо. – Но, Сая…
– Да?
– Помнишь, я говорил, что встречал лишь одного демона сильнее меня? – произносит он, не отрывая взгляда от тоннеля. – Так вот, это был этот самый демон. В ту ночь, когда погибли твои родители, я был здесь и пытался помочь им. Брат сбежал и оставил храм именно в то время. Вся мерзость, скрывавшаяся по углам, начала вылезать наружу. Я чувствовал, что должен что-то сделать, но не понимал, что именно. У меня не было договора с хранителем, который бы направил меня.
– Значит, вот как всё было? – выдыхаю я. – Прости, что сомневалась в тебе.
Пару секунд я смотрю на него не моргая. Его шерсть светится в сгущающихся сумерках.
– Кажется, без его помощи нам не обойтись, – говорит Нори-сама с явным неудовольствием.
Я не сразу понимаю, о ком он. Но потом слышу шаги со стороны тропы, по которой сама сюда пришла.
– Сая, вы в порядке⁈ – доносится до меня голос тёти.
Вскоре она и бабушка появляются в поле моего зрения. Тётя мгновенно оценивает обстановку и бросается к пострадавшим. Бабушка же спешит ко мне.
– Ты цела? Как же я рада! – произносит она выдыхая. Мне становится стыдно, что я повела себя по-детски и убежала. Но долго рефлексировать мне не дают.
Тьма достигает тоннеля. Там она начинает собираться в бесформенного демона с огромной пастью и свирепым взглядом.
– Кто посмел забрать мою добычу⁈ – потусторонний голос громом прокатывается по округе.
– Ох, ничего себе… Какой страшный демон! – оба-сан даже приседает от страха.
– Бабушка, призови его! – кричу я ей. – Своего Нори-сама!
– Не знаю, отзовётся ли… – качает головой она.
– Ваш договор всё ещё действует, – спокойно говорит мой лис. – Зовите!
– Нори-сама! Прошу, помоги нам! – произносит бабушка нараспев, точно сутру.
Чужак появляется внезапно, прямо как мой Нори-сама обычно. Пусть и не время, но я не могу не подметить, что в этом они похожи.
– Ну что такое? – спрашивает он надменным тоном. – Вы же сказали, что мой глупый братец справляется с обязанностями покровителя… Ого, а это что за мерзость⁈
Он замечает демона и мгновенно обращается серебристым девятихвостым лисом. Чуть более тонким и изящным, чем его брат, но таким же грозным и красноглазым. Я чувствую, как воздух дрожит. Демон тоннеля приближается. Вместе два лиса бросаются вперёд и атакуют клубящееся чёрное нечто.
Монстр ревёт, пытается сопротивляться. Его тело пульсирует, словно соткано из сгустков мрака и зловония. Лисы движутся синхронно, как если бы веками вели битвы бок о бок: один отвлекает, другой рвёт. Острые когти сверкают в полутьме. Звериный рык перекрывает все остальные звуки. Демон шипит, извивается, но силы его убывают. Я вижу, как тело его начинает распадаться, а из нутра на свободу вырываются бледные силуэты людей. Кто-то плачет, кто-то будто тянет руки к небу. До меня не сразу доходит, что это души погибших, поглощённые демоном за долгие годы.
В один момент мне кажется, что я вижу среди этих душ маму и папу. Слёзы наворачиваются на глаза. Они продолжают улыбаться, как на той самой старой фотографии. Мне хочется бросится к ним, прокричать, как сильно я скучаю по ним. А ещё… сказать им, что у меня всё хорошо. Что Нори-сама, тётя и бабушка заботятся обо мне. Что меня любят. Но раньше, чем я успеваю сдвинуться с места силуэты родителей исчезают. Остаётся лишь свет и странное чувство освобождения. Словно бы я впервые за всё время начала дышать полной грудью.
Лисы не останавливаются, пока не остаётся ни клочка чёрной демонической плоти. Только рассеивающееся марево и холодный воздух, пропитанный запахом мокрого асфальта.
Дождь прекращается, и из-за рваного края туч выплывает полная луна. Её свет падает на дорогу и на обочину, на пострадавших мужчину и женщину, которым повезло остаться в живых.
– Получилось, – тихо выдыхаю я и прикрываю глаза.
Тётя приводит пару в чувства. Они оба выглядят растерянными и слабо помнят, что произошло после того, как они въехали в тоннель.
– Я помню лишь, как всё поплыло перед глазами… – мужчина морщится, потирая виски. – Как будто кто-то стёр дорогу. А потом – ничего… Неужели я уснул за рулём?
– Вероятно, так всё и было, – спокойно говорит тётя. – Хорошо, что скорость была невысокой. Моя племянница смогла остановить ваш автомобиль, не дав ему съехать с обрыва.
– Мы вам очень благодарны, – женщина склоняет голову. – Как же нам повезло, что вы оказались рядом.
Вскоре подъезжает неотложка. Врачи осматривают пару и, к счастью, не выявляют никаких особых проблем, кроме усталости. И всё же женщина уезжает вместе с ними, а мужчина отправляется следом на своём автомобиле.
Я стою у обочины, прислонившись к дорожному указателю. Пальцы дрожат. Внутри – усталость, как после марафона. Кажется, всё закончилось. Можно, наконец, выдохнуть.
Но стоит мне подумать об этом, как я слышу подозрительный кашель позади.
– Бабушка? – восклицаю я и спешу к ней. Она словно бы оступается, но я успеваю придержать её. Оба-сан тяжело дышит, хотя остаётся в сознании.
– Всё хорошо, – беспечно произносит она. – Я просто немного перенапряглась. Давненько уже так далеко не уходила от храма.
– Ничего не хорошо! – я сажусь перед ней и беру её на закорки. – Чёрт, зря скорую отпустили… Мы возвращаемся домой. Немедленно!
– Я пойду вперёд и приготовлю футон, – произносит тётя. – Будьте осторожны, тропинка скользкая.
– Всё в порядке, Нори-сама меня подстрахует, если что, – отвечаю я и оборачиваюсь на своего лиса.
Тот принимает человеческий облик и кивает соглашаясь. Его взгляд напряжён, но он молчит. Его брат тоже помалкивает, следуя за нами. После победы, которую они одержали вдвоём, их конфронтация перешла в молчаливое противостояние.
Я чувствую, как капли дождя всё ещё падают с деревьев, хотя небо уже прояснилось. Луна отражается в лужах. Мир снова кажется тихим. Но внутри меня пульсирует тревога: всё ли действительно закончилось?
