Текст книги "Сердце кугуара (СИ)"

Автор книги: Алина Углицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 9

– Приехали. Добро пожаловать в Пурпурную долину.

Насмешливый голос Лукаша вернул Еву в реальность. Очнувшись, девушка поняла, что машина стоит, а господин приор, нахально взявший на себя роль ее кавалера, уже распахнул для нее дверцу салона.

Выбравшись из машины, девушка изумленно ахнула.

– Боже, какая красота…

Если и был рай на земле, то это место точно являлось его преддверием.

– Нравится?

Стоя от нее в полушаге, Лукаш заложил пальцы за пояс джинсов, боясь, что не сдержится и прикоснется к Еве, нарушая все свои принципы и устои. Внутренний Зверь тянулся к ней, принюхивался… Нет, не принюхивался, он откровенно наслаждался ее запахом, который разносил теплый ветер.

– Да…

Онемев от восхищения, Ева крутила головой, точно маленькая девочка, впервые попавшая в магазин игрушек. Но место, куда привез ее Лукаш, и правда, было великолепным. Такой природы, такой красоты ландшафта, она не видела еще никогда. На материке, застроенном дымными мегаполисами, даже в заповедниках не осталось ничего подобного. Дорога привела их к обрыву, с другой стороны которого возвышалась гора, чьи антрацитовые склоны, отполированные дождями и ветром, блестели, точно черные зеркала. И с верхушки этой горы, по выбитым природой ступеням, вниз стремительным потоком летела вода. Ее шум смешивался с шумом ветра и шелестом листвы, в нем тонуло многоголосие птиц и крики диких обезьян, прятавшихся в густой тропической зелени. А сам поток сверкал на солнце так, что было больно глазам.

– Великолепно… – прошептала девушка. – Жаль, я не взяла камеру. Получились бы отличные фотографии для моей статьи.

– Ничего, мы можем вернуться сюда и завтра.

Она с сомнением глянула на мужчину.

– Завтра? Я вообще-то надеюсь, что сегодня откроют аэропорт.

– Это вряд ли.

– Но погода…

– Погода в сезон дождей очень переменчива, не стоит ей доверять, – Лукаш усмехнулся, глядя на обескураженное лицо девушки. – С востока к нам идет ураган Селеста. Завтра-послезавтра он достигнет побережья острова. Знаешь, почему ученые дают им женские имена?

Ева пожала плечами.

– Почему?

– Потому что нет силы разрушительнее, чем женская красота.

Лукаш произнес это таким тоном, что Ева невольно почувствовала, как между ног зарождается жар. О нет-нет, только не это! Еще не хватало, чтобы этот вер унюхал ее возбуждение!

Пытаясь скрыть эмоции, девушка резко отвернулась от водопада. И снова ее глаза расширились от восхищения. С другой стороны дороги расстилалось ровное, точно полотно, поле, усыпанное цветами всех оттенков сиренево-фиолетовой гаммы. Оно простиралось до самого горизонта и, казалось, этому полю нет конца.

– Что это? – выдохнула Ева.

– Это и есть Пурпурная долина. Красиво, правда?

– Восхитительно…

– Я знал, что тебе понравится. Идем, это еще не все.

Вернувшись к машине, Лукаш открыл багажник и достал из него корзину для пикника. Корзина была вполне приличных размеров, а судя по тому, как вздулись бицепсы на руках мужчины, и весила она немало.

Следом за корзиной из багажника появился плед.

– Что это ты задумал? – нахмурилась Ева, следя за неторопливыми приготовлениями.

– Я решил, что раз ты не пришла на обед, то обед должен прийти к тебе. – Расстелив плед в паре метров от обочины, прямо на цветах, Лукаш сделал приглашающий жест: – Прошу, пани.

Ева заглянула в корзинку. Среди аккуратно уложенных контейнеров с едой торчали две запечатанные бутылки вина.

– Откуда все это? – она обернулась к Лукашу.

Тот стоял за ее спиной, так близко, что Ева чувствовала жар его тела. На лице мужчины красовалось привычное прохладное выражение, поза выглядела расслабленной, но руки, сложенные на груди, были напряжены, а на лбу выступила толстая вена.

– Из итальянского ресторана, – ответил он безмятежным тоном. И Ева увидела, как по виску Лукаша побежала прозрачная капля. Казалось, что видимое спокойствие дается ему очень и очень непросто. – Кстати, тебе нравится итальянская кухня?

Девушка хмыкнула. Если уж он решил поинтересоваться ее кулинарными предпочтениями, то нужно было сделать это до того, как ставить ее перед фактом, то есть, корзинкой с едой.

Вслух же она проговорила:

– Я сейчас такая голодная, что съем даже сюрстремминг.

– Ну, нет, – Лукаш с усмешкой покачал головой, – на такие жертвы я не согласен.

– Что, не нравится селедка с душком? – поддернула Ева.

– Вообще селедка не нравится.

– Как так? У тебя же кошачьи гены. Ты должен любить селедку.

– По твоей логике, если у меня кошачьи гены, то я и мышей ловить должен?

– Ну, – она смерила его преувеличенно-изучающим взглядом, – хоть какая-то польза в хозяйстве.

Пока они беззлобно препирались, девушка опустошила корзину, выложив одноразовые контейнеры на покрывало. От них шли такие умопомрачительные запахи, что желудок, не долго, думая, выдал голосистую трель, полную голодной тоски.

Поймав насмешливый взгляд Лукаша, Ева пробурчала:

– Может, займешься вином?

– Слушаюсь, госпожа, – он отвесил ей шутовской поклон, но достал бутылку и штопор. А заодно и пару бокалов, припрятанных в боковой ячейке корзины.

Вскоре импровизированный стол был накрыт, и девушка с аппетитом набросилась на еду. Только сейчас она поняла, как проголодалась за это время. Поглощая ресторанные яства, Ева и не заметила, что Лукаш практически не притронулся к еде, как и не заметила того голода, с которым он смотрел на нее саму. Она наслаждалась окружающей красотой, легким вином и шутливой беседой. Да, в ее маленьком мире было не так безоблачно, как хотелось бы, но Ева сознательно отгоняла тревожные мысли. Она подумает об этом потом, в отеле, когда останется одна, наедине со своими проблемами.

Лукаш же наслаждался ею самой. Впитывал ее образ, ее голос и запах, желая запомнить их навсегда. Считал минуты до того момента, когда придется погрузиться в машину и доставить Еву в отель. Внутренний кугуар тоскливо мяукал, предчувствуя скорое расставание. И не было силы, которая смогла бы изменить этот факт. Лукаш уже все решил: им придется расстаться. Он должен ее отпустить, ради ее же блага. Здесь, в резервации, он не сможет гарантировать ей безопасность даже от самого себя.

Ей нельзя оставаться в Химнессе. Тем более с ним. А он заперт здесь навсегда – это его судьба… Наевшись, Ева легла на спину. Над головой в ультрамариновом небе плыли белоснежные облака. Душу наполнила небывалая безмятежность. Начиная с момента прибытия в резервацию, Ева впервые чувствовала себя настолько спокойно. На задний план отошли все проблемы, все страхи. Она просто наслаждалась, не думая ни о чем.

– Как красиво, – произнесла она, жмурясь от удовольствия. Потом перевернулась на живот, лицом к Лукашу, и подперла подбородок руками. – Я была бы не против задержаться здесь еще на недельку…

И тут же сама себя оборвала.

Черт возьми, она здесь совсем расслабилась! Даже гребаная флэшка вылетела из головы! Нет, Ева, нельзя терять бдительность. Этот парень, как бы он не был хорош, и какие бы мурашки не ползли по телу от его голоса, опасен, как и все остальные. Его хозяин буквально вчера приказал убить одного из своих! И если тот же хозяин прикажет ему убить тебя, то он сделает это, не задумываясь. Потому что он вер, а ты человек, влезший туда, куда не просили.

А веры ненавидят людей.

– Что случилось? – Лукаш заметил, как резко изменилось ее лицо. Только что девушка выглядела счастливой и беззаботной, а в следующий момент улыбка исчезла с ее лица.

– Да так, ничего, – она поспешно отвернулась, скрывая эмоции. – Переживаю, что связи с родными нет.

Это была наивная ложь, и Лукаш понял, что причиной тревоги было что-то другое. Но допытываться не стал. Не хочет говорить – не надо. Он не будет настаивать.

Хотя, мог бы. Внутренний кугуар возмущенно мяукнул. В конце концов, она его пара, и все ее тревоги, все радости они должны делить на двоих. Должны – ключевое слово. Но он не будет. Он никогда ей не скажет о том, кто она для него. Сжав челюсти так, что на скулах выступили желваки, Лукаш взглянул на небо. Ему нужно было отвлечься от ноющей боли в паху, от пульсирующего члена, распиравшего ширинку штанов. Такого каменного стояка у него не наблюдалось со времен пубертатного периода, когда молодой вер готов был вскочить на все, что шевелится. Запах Евы – запах истинной пары – был подобен наркотику, к которому привыкаешь с первой дозы и уже не можешь жить без него, несмотря на любое лечение. Лукаш знал, что будет испытывать влечение постоянно, стоит ей только оказаться рядом с ним. Единственный способ для вера немного остудить либидо, это сделать свою пару беременной. Пока она будет носить детенышей, инстинкт защитника в нем будет сильнее желания.

Лукаш невесело усмехнулся собственным мыслям. Сделать Еву беременной? Он не в своем уме, если разрешает себе думать об этом! Нужно срочно прекращать издевательства над собой, иначе, еще немного – и он возьмет ее прямо здесь. Всю, без остатка.

– Соскучилась по дому? – поинтересовался он. Дом и семья – это безопасная тема, на которую можно разговаривать, не думая о том, как член распирает ширинку. – Часто ездишь в командировки?

– Нет, это первая. Так сказать, боевое крещение на ниве журналистики.

– Обычно к нам женщины приезжают по другому поводу.

– Звериные невесты? – Ева взглянула на него с интересом. – Да, я о них наслышана. У тебя тоже такая есть?

Лукаш пожал плечами.

– У меня нет семьи, если ты об этом.

– Кот-одиночка?

– Можно и так сказать. Кстати, почему ты решила приехать сюда?

– Я не решала. Это ваш мастер сделал запрос в нашу редакцию и почему-то выбрал именно меня из десятка других претендентов.

– Мастер? – Лукаш нахмурился, пряча за спину руки с пробившимися когтями. Внутри, почувствовав опасность, взвыл кугуар. – Андрулеску?

– Да, а что, есть еще один?

– Нет. Подожди. То есть, Антуан сам написал в редакцию Радонска, чтобы именно ты приехала и сделала репортаж о Химнессе? Не в столичные таблоиды, не на государственный канал, а в третьесортную газетенку провинциального городишки?

– Ну, получается, что так все и было.

Лукаш с трудом сдержал рык.

Значит, вот как. Если верить Еве, а ей врать ни к чему, то Антуан сам нашел ее. Зачем? Неужели он, Лукаш, что-то пропустил? Зачем Андрулеску давать интервью никому не известной стажёрке, когда за право побывать в резервации и сделать горячий репортаж многие столичные журналисты готовы душу продать?

Накатившая тревога кольнула в сердце. Лукаш почувствовал, как по спине пробежала ледяная волна, поднимая дыбом все волоски. И Зверь внутри заметался, сходя с ума.

– Пойду, прогуляюсь, – произнес вер, поднимаясь. Ему нужно взять себя в руки, вернуть хладнокровие. Еще не хватало, чтобы Зверь вырвался на свободу прямо здесь и сейчас. Ведь до новой инъекции еще пара часов, но в присутствии Евы это время стремительно сокращается.

Ева молча проводила его глазами. И от нее не укрылась внушительная выпуклость в паху, недвусмысленно натянувшая джинсы.

Она осталась лежать, смакуя остатки вина. Лукаш отошел недалеко, шагов на тридцать. Ей было видно, как он остановился, засунув большие пальцы в задние карманы джинсов, и поднял голову вверх.

Странный он, этот Лукаш Каховский. Делает вид, что равнодушен к ней, но в то же время она чувствует, что это не так. Он хочет ее, это видно невооруженным взглядом. Но почему же тогда держится с ней так холодно, почему не подпускает к себе?

Еве льстило, что такой великолепный мужчина хочет ее. Она сама, вольно или невольно, провоцировала его.

Девушка вдруг поймала себя на том, что хочет, чтобы он смотрел на нее с вожделением. Даже больше. Мысль о том, что она желанна этому мужчине, возбуждала ее саму. Но его странное поведение и проблемы, которые она сама себе создала, заставляли держаться на расстоянии. Будет ли он так же мил с ней, когда узнает, что она стала свидетельницей убийства?

* * *

Они провели в Пурпурной долине несколько часов. Гуляли, болтали на отвлеченные темы, при этом тайно изучая друг друга. Как соперники по разные стороны шахматной доски. Их беседа больше напоминала словесную дуэль, где каждый старался найти слабое место в обороне противника и доказать свое превосходство.

Со стороны казалось, будто это влюбленная парочка расположилась посреди цветущего луга. На материке так бы и было. Но веры не влюбляются, они чувствуют только влечение, страсть. И Ева ни на мгновение не забывала об этом. Каким бы привлекательным не был мужчина, сидящий рядом с ней, как бы ни хотелось почувствовать прикосновение его рук, узнать вкус его губ…

Нет. Она никогда не была легкомысленной и не вступала в случайные связи. И этот раз не станет исключением. Лукаш Каховский не тот мужчина, с которым она нарушит свой целибат.

Между тем, к вечеру погода начала портиться. Кучевые облака понемногу темнели. Легкий ласковый ветерок переменился, став колючим, порывистым. И Еве показалось, будто она услышала далекие раскаты грома.

В этот момент у Лукаша зазвонил телефон. Взглянув на экран, мужчина бросил на девушку извиняющий взгляд и отошел на несколько шагов. Ветер дул в его сторону, и Ева не смогла услышать ни слова из разговора. Но то, как изменилось лицо Каховского, когда он ответил на звонок, заставило ее невольно поежиться.

Кто ему звонит? Андрулеску? Неужели они что-то нашли?.. И снова мысль о треклятой флэшке заставила болезненно сжаться желудок. Каждый раз, когда Ева вспоминала о ней, от страха у нее внутри что-то переворачивалось, а все тело бросало в холодный пот.

Но она тут же себя успокоила: остался всего один день! Одни сутки. В Сантьяго ее уже ждет Шейн Догерти. Он-то в обиду ее не даст.

Вернулся Лукаш, убирая телефон в карман джинсов. Хмуро осмотрел горизонт.

– Нужно возвращаться.

– Что-то случилось?

Ева надеялась, что ее голос не дрогнул, не выдал волнения.

– С востока идет грозовой фронт.

– Но погода еще хорошая…

– Если задержимся, то попадем в грозу. А в этой местности часто бывают молнии. Не хотелось бы, чтобы одна из них попала в машину. Собирайся.

Нет, что-то явно случилось. Что-то очень серьезное. Лукаш снова говорил сухим, отрывистым тоном, не разжимая зубов. И смотрел на нее так странно, точно узнал о ней что-то постыдное…

Тревога, охватившая Еву, усилилась. Может, это просто мнительность разыгралась, но сейчас ей казалось, что это «что-то» связано с ней. Неужели она права, и люди Андрулеску что-то разнюхали? Но как?! Ее же никто не видел на месте убийства, а свой запах она тщательно замела, использовав хлорку.

Или… этого было мало?

Ева едва не застонала. Сейчас бы ей не помешали таблетки, которые выбросил этот гад! Без них она чувствовала себя беззащитной, как будто каждый нерв был оголен и выставлен напоказ. Ей казалось, что все эмоции отражаются у нее на лице, как на экране, и она была недалека от истины.

Под пристальным взглядом Каховского, девушка засуетилась. Куда-то исчезла прежняя безмятежность, не оставив следа, руки стали мелко дрожать. И чтобы скрыть эту дрожь, Ева схватила пустые контейнеры, начала их комкать.

Нет, все-таки Шейн в ней ошибся. Она не Мата Хари и не девушка Бонда. И уж точно не хладнокровный шпион. Скорей бы открыли аэропорт! Она первым же рейсом вылетит на материк, забыв этот долбаный остров, чокнутых веров и их главу-убийцу, как страшный сон!

– Ева?

Занятая своими мыслями, она и не заметила, что Лукаш обращается к ней уже совсем другим тоном.

– Что? – вскинула на него растерянный взгляд.

– Ты долго собираешься мять эти миски?

Она посмотрела на свои руки, с остервенением комкавшие тонкий пластик.

– Черт… – глубоко вдохнув, постаралась вернуть остатки самообладания. – Куда это выбросить?

– С собой заберем. Здесь ничего нельзя оставлять.

Она с готовностью впихнула контейнеры ему в руки.

– И почему у меня стойкое ощущение, что вместо мисок ты представляла мою шею, – пробормотал Лукаш, задумчиво глядя на пожеванные контейнеры. – Ева, что происходит? Ты не хочешь ничего мне сказать? – он прищурился, изучая ее лицо.

Девушка поспешно отвернулась, избегая его взгляда.

– Нет. Все нормально.

– Нет? – Лукаш покачал головой. – Я чувствую, ты очень испугана.

– Бред…

– Твой запах наполнен страхом. Это запах лани, которую гонит стая гиен. Что именно тебя напугало? Я?

– Не нужно преувеличивать свою значимость, – вспыхнула девушка. Господи, ну чего он к ней привязался? – Отвези меня в отель. Я устала.

Давая понять, что разговор окончен, она резко развернулась и направилась к машине. Но успела сделать всего пару быстрых шагов, когда он поймал ее за руку. Ева испуганно дернулась, надеясь вырваться из его крепких пальцев. Но это не удалось. Наоборот, второй рукой Лукаш обхватил ее талию, одним движением развернул, словно в танце, прижал к себе, и вот они уже стоят так близко, что дыхание смешивается, тела соприкасаются, а напряженное мужское естество упирается ей в живот.

Это было уже слишком для ее взвинченных нервов.

Охнув, Ева попыталась сделать шаг назад. Не вышло. Мужчина прижал ее к себе еще сильнее, словно нарочно давая почувствовать силу своего желания. Она отчаянно вздернула подбородок, уперлась руками ему в грудь. Толкнула.

– Не надо, Ева, – произнес он внезапно. И от его тона по телу девушки пробежала слабая дрожь. – Я могу не сдержаться… Лицо Лукаша превратилось в бледную застывшую маску. Только в глазах полыхало темное порочное вожделение, от которого у Евы внезапно ослабли ноги, а между бедер появилась горячая влага. Страх и желание, переплетенные так тесно, что никто бы не смог понять, где кончается одно и начинается другое, заставили девушку замереть.

Она затихла, испуганная и возбужденная таким напором. Точно птица, которую взяли в руки. Перестала вырываться, тайно ожидая, что будет дальше.

– Лукаш…

Черт, она сумасшедшая. Она тоже хочет его.

Ева с трудом сдержалась, чтобы не сделать бедрами круговое движение, не позволить твердому бугру упереться в заветную точку.

А почему бы и нет? Что ей терять…

Сглотнув, она закрыла глаза. Пусть, ну пусть он ее поцелует… Ее так давно никто не целовал… О, Господи… Лукаш с жадностью проследил, как девушка покорно откинула голову, как забилась тонкая жилка на ее шее. В нос ударил одуряющий аромат женского возбуждения. Сейчас он был сильнее, чем запах страха. Шумно втянув в себя воздух, мужчина сильнее сжал руки на ее талии, борясь с желанием дать им волю.

Нет, нельзя. Это слишком чревато. Он и так зашел слишком далеко, и если сейчас же не остановится, то… помоги Бог им обоим!

Ева услышала, как Лукаш скрипнул зубами, а через секунду почувствовала, что свободна. Он больше не удерживал ее, не прижимал к себе. Ощущение его тела исчезло.

Она изумленно открыла глаза.

Лукаш стоял в трех шагах от нее, глядя в сторону. И на его лице царило выражение такой муки, точно он ступал босыми ногами по раскаленным углям.

Почувствовав Евин взгляд, он моментально взял себя в руки.

Все эмоции исчезли под привычной каменной маской.

– Лук?.. – осторожно протянула девушка, делая шаг к нему.

– Садись в машину.

Бесцветный тон заставил Еву остановиться. Обескураженная, она смотрела, как Лукаш тяжело идет к автомобилю, оставляя ее одну.

Что за черт?!

– Лукаш! – теперь уже она догнала его. – Что происходит? Ты играешь со мной?

Он развернулся и холодно взглянул на нее.

– Нет. Но тебе лучше держаться подальше от меня. Если не хочешь застрять здесь навсегда.

– Что?! – девушка сжала кулаки. Волна обиды и злости заставила ее задрожать. – Да ты!.. Ты!.. Это тебе лучше держаться от меня подальше! Ненавижу!

Последнее слово она почти прорычала.

Промчалась мимо Лукаша, словно фурия, ворвалась в салон и со всей дури хлопнула дверцей.

Лукаш увидел, как она отвернулась, не желая смотреть на него.

«Ненавижу».

Она сказала, что ненавидит его.

Что ж, это самое верное чувство. Пусть ненавидит. Так будет проще для них обоих.

Особенно, для нее.

Когда они подъехали к отелю, Ева молча, не прощаясь, вышла из машины и направилась к входным дверям. Он не стал ее останавливать, но еще с час сидел за рулем, чувствуя такое опустошение, что хотелось выть, как дикому зверю.

* * *

Той же ночью Еве приснился кошмар. Первый с тех пор, как закончились сеансы психотерапии. Она снова вернулась на несколько лет назад, в тот день, когда ее класс праздновал выпускной. И события прошлого были такими яркими, что она будто заново все пережила.

Теплый июньский вечер, подвыпившие подростки, отмечавшие окончание школы. Тисненные золотом ленточки выпускников на плечах. Громкие тосты…

Ей тогда стало плохо от алкоголя. Раньше, да и после этого, она никогда не пила водку. Сказала подругам, что прогуляется, и вышла из бара, где ее одноклассники вместе с родителями отмечали выпуск.

На улице Еву развезло еще больше. К горлу подкатила тошнота, а тело совсем слушаться перестало. Выпускное платье – ярко-красное, облегающее, с длинным струящимся подолом – путалось в ногах и мешало идти. Высокие шпильки превратились в колодки. Сев на бордюр, девушка скинула босоножки. И именно в этот момент небо заслонила мужская фигура.

Незнакомец был очень высок, по крайней мере, так показалось сидевшей Еве. Он закрыл собой солнце, и поэтому девушка не смогла рассмотреть его лицо. Но вот он, похоже, хорошо ее рассмотрел. И то, что он увидел, очень ему понравилось.

Во сне его руки схватили ее за плечи. Он дернул ее на себя, уткнулся носом ей в шею и с шумом втянул в себя воздух. Потом толкнул вперед, к кирпичной стене клуба, и сам навалился сзади. Удерживая ее своим телом, он что-то шептал, а его руки – его большие, горячие ладони – медленно скользили вверх по ее ногам, задирая подол. Пока, наконец, не достигли резинки трусиков. Почти теряя сознание, Ева почувствовала, как он касается ее там…

А потом это тяжелое, рваное дыхание, жгучий поцелуй, опаливший шею, и хриплый рык:

– Моя! Подрасти немного! Потом заберу.

В последний момент, обернувшись, она наткнулась на его взгляд. И узнала.

– Лукаш!

С испуганным воплем Ева села в кровати.

Господи, это был он!..

Вер, напугавший ее тогда – Лукаш Каховский!

И в этот миг раздался грохот падающей двери.