Текст книги "Russian леди лучше всех на свете"
Автор книги: Алина Кускова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 4
Приличные мужики – это те, кто прилично зарабатывает
Капитолина взялась за подругу основательно. Конечно, ей следует понравиться потенциальному хозяину миллиона, мало ли что? В любом случае, легче общаться с мужчиной, который к тебе неравнодушен. Но для того чтобы при появлении Ольги Пироговой у бизнесмена загорались глаза и от желания сорвать поцелуй сводило челюсть, нужно было предпринять определенные меры.
– Он такой… такой… – словно заигранная пластинка, твердила Оля.
– Какой такой? Совершенно обыкновенный! Это ты такая… такая… – уверяла Капа.
– Какая?
– Самая-самая!
– Этого недостаточно, – грустно сказала Оля, и глаза ее потускнели.
– Глупости!
Капитолина не сдавалась: у нее за плечами уже имелись брак, развод и несколько мелких романтических приключений. Был и Паша Птицын, но она его к своему накопленному опыту не причисляла.
– Если постоянно твердить себе, что ничего не получится, то оно и не получится! Твоя обреченность играет против тебя. Лялька, нельзя же чувствовать печать безбрачия у себя на лбу при появлении каждого симпатичного парня! Эта печать начинает так светиться, что затмевает все твои положительные качества и земную человеческую красоту.
– Человеческую красоту? – недоверчиво переспросила подруга.
– Ну, конечно же, красоту! – Капитолина обернулась в поисках поддержки.
В небольшом уютном кафе было малолюдно. Вечер еще не начался, а рабочий день уже закончился, так что время, когда подруги поджидали для очередной слежки господина Бессонова, было непонятно чем. Соответствовали ему и посетители. Капитолине пришлось подозвать официанта с грустным телячьим взглядом, медленно проплывавшего мимо.
– Молодой человек! – тоном классной дамы сказала она. – Подойдите к нам!
Взгляд официанта из телячьего стал страдающим: «Знаю я вас, студентки несчастные, кроме минеральной воды, больше ничего не закажете, а хлопот не оберешься!»
– Молодой человек, – повторила Капитолина, когда официант наконец подошел к их столику. – Как вы полагаете, моя подруга – привлекательная девушка?
От неожиданного вопроса глаза официанта округлились как блюдца, которые он держал.
– Вот видишь! – непонятно чему обрадовалась Капитолина. – А ты говоришь!
Парень все же пришел в себя и поинтересовался:
– Красавицы, что заказывать будем?
– Шампанского! – бросила Капитолина. Но встретилась взглядом с Олей и добавила: – За мой счет, между прочим.
– Надеюсь, – прошептала Ольга, довольно скептически отнесшаяся к льстивому обращению.
– Я пошутила, – вздохнула Капа. – Шампанское принесете в следующий раз, а сегодня будем пить минералку. – Она подождала, пока официант гордо удалится, и продолжила: – Пирогова, тебе нужен аутотренинг! Ты должна повторять про себя и вслух: «Я обаятельная и привлекательная». Помнишь, еще фильм с таким названием был? Жизненная картина, только я забыла, что там было. На самом деле, мужчинам нравятся тихие спокойные блондинки, но в нашем случае тебе мало понравиться, ты должна зацепить! А кто цепляет, а? Сама знаю, рыжие! Лялька, мы тебя перекрасим в ярко-рыжий цвет, который называется «вырви глаз». Краску даже покупать не нужно, у меня завалялся тюбик с прошлого года. Помнишь, я покрасилась под Новый год, и меня никто не узнал?
– Я не хочу краситься в рыжий цвет! – заявила Оля, испуганно пряча белокурые пряди за уши.
– Глупости! Чем ты еще зацепишь такого мачо? Ах да: повторяй за мной: «Я самая обаятельная», убеждай себя в неотразимости… И выкинь пораженческие мысли из головы! А еще лучше, – Капитолина склонилась над столом, – напиши все свои лучшие качества на бумаге и зачитывай каждое утро перед зеркалом. Кстати, может, нам записаться на курсы по повышению самооценки? Думаю, это недорого…
– Нет, – не согласилась Оля, прекрасно понимая, откуда подруга собирается взять плату за обучение.
– Нет так нет, – покладисто согласилась Капитолина. – Будем действовать народными средствами. Одно из них – «Не видеть в мужчине врага, он может оказаться вполне приличный». Суровая действительность такова, что таких мужиков осталось мало. Думаю, скоро их как вымирающий вид занесут в «Красную книгу». Но кое-где они попадаются…
– Да, Паша Птицын, – закивала головой Оля.
– Сейчас разговор не о нем, – перебила Капитолина. – Приличные мужики – это те, кто прилично зарабатывает, прилично тратит и прилично содержит свою подругу.
– А я-то думала… – пожала плечами Оля.
– Лучше не думай, – посоветовала Капа. – Повторяй про самую обаятельную. Особенно когда Бессонов подойдет совсем близко. Запомни, подруга: все наши мысли и чувства отражаются на физиономии. И если Бессонов – хороший физиономист, то раскусит нас, как грецкий орех, на две половинки.
– Я бы не раскусила орех, – призналась Оля.
– Это я образно, – поправилась Капитолина, – но ты же меня понимаешь?
– Еще как! – ответила Оля.
– Минералка, плиз! – раздалось у столика, и на нем появились два стакана.
– Я бы выпила кофе с пенкой, – призналась Оля, которую тянуло в сон: всю ночь она мучительно размышляла о найденных деньгах и бизнесмене Бессонове.
– Дорого, не потянем, – заявила Капа. – Но если мы возьмем из…
– Нет! – испугалась Оля. – Я выпью минералки.
Флегматичный официант с телячьими глазами небрежно пожал плечами и ушел.
– Может быть, – предложила Капитолина, когда ей надоело сидеть в кафе, – ты и впрямь устроишься к Бессонову в бухгалтерию? Тогда мы узнаем о нем много нового. И здесь сидеть часами не придется.
– Капа, ты предлагаешь изменить мне всю жизнь: перейти на новую работу, перекраситься в вырвиглазовский цвет, воспитать в себе эгоизм…
– Не воспитать эгоизм, а повысить самооценку, – не согласилась подруга. – А если бы ты при этом наплевала на свою дурацкую совесть, без которой нормальные люди отлично обходятся, то могла бы поменять и место жительства. Валялись бы мы на песчаном пляже на Багамах и о работе не думали!
– Ой! – вскрикнула Оля, глядя в окно. – Бессонов вышел!
– Тихо, – огляделась Капитолина, – выходим спокойно, без суеты.
Она оставила на столике мелочь, взяла сумку и направилась к выходу.
Оля выскочила следом за подругой и побежала к «шестерке». Бессонов уже стоял возле своей машины и разговаривал по мобильному телефону.
– Странный ритуал, – подозрительно заметила Капа, устраиваясь рядом с Ольгой. – Каждый раз кому-то звонит. Уж не чувствует ли он за собой слежку? Может быть, он дает нам фору?
– Не заводится! Капа, не заводится!
– Ничего страшного, заведешься! Представь его в раздетом виде, такие мускулы, загорелое тело…
– Капа! Не я, а машина не заводится!
– Что?! – вскинулась Капитолина, а охранник бессоновской фирмы тут же юркнул за бронированную дверь.
То, что произошло потом, было скорее в стиле Капитолины Семеновой. Но то ли Оля наслушалась ценных указаний подруги, то ли ею двигало что-то еще, но она сорвалась с места и побежала к черной иномарке Бессонова. За ней, не понимая, в чем дело, побежала Капа.
– Привет! – крикнула запыхавшаяся Оля Леониду Аркадьевичу, мирно усаживающемуся на водительское сиденье.
– Добрый вечер, – пробормотал он, поворачиваясь. – Вы?! – удивился Бессонов.
«Я самая обаятельная и привлекательная», – сказала сама себе Оля Пирогова и улыбнулась.
– Не подбросите? А то у меня машина капризничает.
– Ой! – подбежала Капитолина. – Как здорово, что вы нам совершенно случайно попались!
– И мне очень приятно, – пробормотал обескураженный бизнесмен и развел руками. – А вам, девушки, собственно, куда?
– Туда же, куда и вам! – брякнула Капа.
– Она в том смысле, – усмехнулась Оля, – что куда подвезете, и ладно.
– А если я направляюсь на край света в чистое поле? – хмыкнул водитель.
– И нам туда же, – бесцеремонно заявила Семенова и дернула заднюю дверцу.
– Хорошо, – опешил Леонид Аркадьевич и помог Капитолине забраться на заднее сиденье.
Оля скользнула в салон без посторонней помощи. Она прижалась к подруге. Весь ее энтузиазм слежки неожиданно иссяк. Мало того, она еще потеряла дар речи и отвечала на вопросы недоумевающего Бессонова односложным мычанием.
– Но если вы встречаете свою жену, – не в пример Ольге Капитолина поражала красноречием, – то мы можем выйти раньше, у любой станции метро. Мы не хотим, чтобы она вас ревновала.
– А она не станет ревновать, – беспечно заявил Бессонов, которому стало интересно, что будет, если он действительно завезет девиц к черту на кулички.
– Ой, вы не знаете женщин! – парировала Капа. – Мы все такие ревнивые!
– Она не станет ревновать потому, что ее у меня нет, – засмеялся Бессонов.
– Тебе не кажется, – прошептала Капа Оле, – что он сказал об этом как-то слишком плотоядно?
– У! О! Ай! – ответила Оля и попыталась изобразить на лице независимость. Но лицо выражало такую радость, что подруга отшатнулась.
– Ну, – продолжила Капитолина, косясь на неадекватную Пирогову, – не жена, так невеста, подруга или кто там у вас есть!
– Никого нет, – пожал плечами Бессонов. – А почему это вас так интересует?
– Так мы сборщики информации, – заявила Капитолина. – Проводим социологический опрос населения. Вот вы, к примеру, не женаты: не были или развелись? А дети на стороне есть? Сколько? Какие женщины вас привлекают? Что цените в противоположном поле: ноги или ум?
– А вот этого вашему институту знать не положено, – усмехнулся Бессонов.
– Теряли ли деньги? В евро? – не унималась Капитолина.
– Кто же их не терял! В нашем деле без потерь не обходится, – признался Леонид.
Капа многозначительно посмотрела на Ольгу.
– Ваша сестра небось сильно расстроилась, когда вы их потеряли.
– Сестра? В Сургуте? – недоумевал Бессонов. – А что, она должна была расстроиться?
– Нет, – обрадовалась Капитолина, – совсем не обязательно! Пустяки, говорить, собственно, не о чем, какие-то триста пятьдесят тысяч…
– Какие триста пятьдесят тысяч? – переспросил Бессонов.
– Да так, – пробормотала Капа, – к слову пришлось.
Она наклонилась к подруге:
– Видишь, он знать не знает, сколько потеряла его сестра. И вообще не знает, что теряла. Она скрыла от него этот пустяковый факт. У них денег куры не клюют. Оставим миллион, Пирогова: ты убедилась, что это за семейка!
– Нет! – вскрикнула Оля. До нее дошло: они все-таки узнали, что помимо отсутствующей жены у бизнесмена есть сестра и деньги они теряют с регулярной периодичностью.
– Что нет? – не понял Бессонов и остановился.
– Мы выйдем, – решительно сказала Оля. – Прямо здесь.
– Это островок безопасности, – пояснил водитель. – Перейти четыре полосы проезжей части без риска быть задавленным невозможно!
– Мы возьмем такси, – бросила Оля и вытащила за собой подругу.
– Конечно, как же я забыл, – ехидничал Бессонов. – За двести долларов вас увезут на край света!
– А вот это вам знать не положено!
Оля захлопнула дверцу так сильно, что водитель поморщился.
– И что все это значит?! – простонала Капитолина, глядя на бампер автомобиля Бессонова.
Они оказались посредине бурного транспортного потока на небольшом островке безопасности, куда норовили заехать нарушители правил дорожного движения, для того чтобы превратить подруг в жертв дорожно-транспортного происшествия.
– Это значит, Капа, что мы нашли его сестру, которой придется отдать деньги. И ничего с этим не поделаешь! – Оля топнула ногой. – Мы не должны присваивать чужое. Это нехорошо.
– Чего уж хорошего, – недовольно перекрикивала шум транспорта Капитолина. – Ехать в Сургут!
– В Сургут?! Кто сказал, что придется туда ехать?
– Он сам сказал, – потрясла головой Капа. – Про сестру в Сургуте.
– Тогда придется ехать в Сургут, – менее уверенно сказала Оля. – Нет, но все же получается: сестра в гости к брату приехала из Сургута с пакетами денег, один из которых потеряла.
– Она что, их там выращивает, как наркотики, и потом возит в Москву? Или Сургут – такой богатый город с прибыльными предприятиями, где выдают зарплату пакетами? Странная, заметь, семейка! И братец тоже странный. Кинул нас посреди автомобильного моря!
– Мы сами, – пробурчала Оля, – кинулись.
– Ты кинулась, – уточнила Капа. – Как бешеная псина, которой прищемили хвост. Никто не собирается присваивать чужие деньги, между прочим. Я говорю «оставим себе» просто так, теоретически.
– Правда, теоретически? – обрадовалась Оля, которой очень не хотелось обижать подругу подозрением.
– Ну, естественно, теоретически, – повторила Капа. – Встретимся с сестрой, поговорим с ней, вернем награбленное, то есть потерянное… Только знаешь, Ляля, что я тебе скажу? Перед отъездом в Сургут хорошо было бы посмотреть на фотографию сестры господина Бессонова, вдруг она не она. Лучше цветную, на которой она улыбается золотыми зубами.
– Лучше цветную с золотыми зубами, – повторила Оля. – Только как я это сделаю?
– Вот мы снова возвращаемся к тому, с чего начали этот вечер. Придется знакомиться с ним ближе. Хотя нормальный мужчина вряд ли станет возвращаться к возобновлению отношений с неадекватной девицей, выпрыгивающей посреди дороги из его автомобиля…
– Он ненормальный! Он ненормальный! – засмеялась Оля, глядя на подъезжавшую к ним черную машину.
– Почему это еще? – удивилась Капитолина.
– Потому что он вернулся!
Леонид Бессонов действительно вернулся сразу, объехав по круговому движению пресловутый островок безопасности. Оставлять девиц посреди транспортной магистрали было верхом идиотизма. Одна из них, и он догадывался, какая именно, могла прыгнуть под колеса «КамАЗа». От нее осталась бы одна лепешка, а вредные свидетели в один голос заявили бы, что последним, кто видел прыгнувшую под колеса девицу, был он, Леонид Бессонов. Да и совесть не дала бы ему покоя…
– Немедленно садитесь! – строго приказал Леонид, опуская со своей стороны стекло.
– Ага! – обрадовалась Оля и поспешила занять место на заднем сиденье.
– Я не поняла, – удивилась Капа, устроившись рядом. – Вы что, стояли неподалеку?
– Я ехал, – бросил через плечо Бессонов, надавив на газ, – что делаю и сейчас. Довезу вас до первой попавшейся станции метро, раз обещал.
Разговаривать ему с ними не хотелось. Но он поглядывал в зеркало заднего вида на взбалмошную блондинку и терялся в догадках. Что ей от него нужно? На работу он ее и так взял. Возможно, блондинке не понравился оклад, и она решила таким странным способом настоять на повышении зарплаты? Или девчонки действительно просто попросили их подвезти?
Бессонов не верил в чистоту женских помыслов, он твердо знал, что каждой от него что-то нужно. Этим двум – чтобы он их подвез?
– Приехали, – сказал Леонид и остановил машину неподалеку от входа в метро.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Оля.
– Огромное вам русское мерси! – высказалась Капитолина и добавила: – Привет сестре!
– Что? – не понял Бессонов.
– Ничего, – улыбнулась Капа. – Визиточку свою не дадите?
– А! – Леонид достал из кармана визитку и передал ее Капитолине. – Если что, звоните. – Посмотрел он при этом на Олю.
– Вот! Что и требовалось доказать! – громко заявила Капитолина, когда иномарка Бессонова затерялась среди других машин. – Он раздает свои визитки налево и направо. Между прочим, исключительно привлекательным женщинам… Бабник! Казанова!
– Но ты же сама у него попросила визитку? – заступилась за Бессонова Оля.
– Ага! А ты заметила, как он обрадовался, когда я его об этом попросила? То-то. Бабник, точно.
– На что ты намекаешь? – поинтересовалась Оля, взяла подругу под руку и направилась к метро.
– Что визитка могла попасть в пакет не сестры, а любой, заметь, Пирогова, любой женщины, которую он подвозил! А подвозит он, между прочим, всех подряд! Вот ты, Ляля, посадила бы к себе в машину незнакомку? Ах да! Ты же ее и посадила. Но ты – исключение. Нормальные люди к себе в машину посторонних не сажают.
– А я и говорю, что он ненормальный, – хихикнула Оля, подталкивая подругу к турникету.
– Лялька! – взмолилась Капа напоследок. – Может, поедем на такси? Столько пересадок!
Но вопрос повис в воздухе.
Дома Пирогова приняла решение не возвращаться за «шестеркой», оставшейся у офиса Бессонова. Сама Оля ничего не починит, от ремонта сложных механизмов она далека, как Земля от Солнца. А вот поручить заботу о железном друге можно другу подруги. Он-то как раз разбирается в транспортных заболеваниях. Если не сможет вылечить, то пусть хоть отгонит в автосервис.
– Заглохла? Потом не завелась? – серьезно интересовался симптомами Паша Птицын. – Понятно, сейчас подойду под балкон, свистну, скинь мне ключи. Так где, ты говоришь, осталась стоять «шестерка»?
Паша всегда оказывался под рукой в нужный момент. Он был надежным и крепким, как скала, за ней можно было бы прятаться от жизненных бурь. Жаль, что Капитолина этого не ценила. Она, как мотылек, летела на яркий свет самца, который обжигал ей не только крылышки, но и мозги. И этими запекшимися мозгами она старалась не думать про Пашу Птицына. Он не считался приличным мужчиной, получал недостаточно, жил с мамой и, что ставилось ему в вину, со школьной скамьи любил Капитолину Семенову, основательно вскружившую ему голову.
– Как она?! – крикнул Паша, топчась под балконом.
– Плохо, клинит ее и клинит, – призналась Оля. – Того и гляди развалится от старости. Наверное, у нее уже начался климакс…
– В двадцать шесть лет-то?! – испугался под балконом Паша Птицын.
– Ты чего? – пожала плечами Оля. – Ей не больше десяти!
Тут до нее дошло, что Паша интересовался ее подругой, а не машиной.
– А с Капитолиной все в порядке! И климакса у нее еще нет!
На соседнем балконе пенсионер подавился сигаретой.
Оля постаралась прогнать пессимизм. Сегодня они добились многого! Познакомились ближе с Бессоновым, узнали про его сестру в Сургуте, взяли визитку, теперь ему можно позвонить. Вот только что она скажет? С ее скромностью она ему ничего не сможет сказать. Вот была бы Ольга падшей женщиной, она бы такого наговорила! Так прямо бы и начала: мол, дружок, а не встретиться ли нам? Как зачем? Нужно познакомиться ближе, гораздо ближе…
Она попыталась представить загорелое, мускулистое тело Бессонова, но смогла вообразить только его проницательный взгляд. Как великая скромница сможет сблизиться с мужчиной, пусть и немного знакомым? Как? До такой степени, чтобы он пригласил ее в гости и показал семейный альбом. Оля вздохнула, заранее зная ответ.
Может быть, фотография любимой златозубой сестры из Сургута висит у Бессонова в кабинете? Это должна быть очень большая фотография, такая же большая, как сестра. Значит, нужно прийти к нему в кабинет, посмотреть на фото и определить, сестра или не сестра. Она, Оля, соврет, что хочет устроиться в его бухгалтерию… Надеяться на то, что она соврет, совершенно бесперспективно. Пирогова знала себя: в самый последний момент она не выдержит и признается. Придется действительно устраиваться к нему на работу. Тогда и врать не придется, и она все узнает.
Теперь нужно позвонить Капе и оторвать ее от корзины с деньгами, а то она зачахнет там, как Кощей. Кстати, рассказать про Пашу Птицына, который согласился помочь Ольге пригнать обратно машину. Сразу согласился, из любви к ее подруге. Нет, про любовь Капитолине лучше ничего не говорить, она про нее не хочет слышать, да и про Пашу тоже. Но Оля чувствовала, что должна залезть в чужую жизнь и раскрыть глаза подруге.
Паша появился у Пироговой через два часа, когда уже основательно стемнело. Он подмигнул Оле и протянул ключи от машины, кивнув на окно, под которым стояла «шестерка».
– Ерунда там вышла из строя, – объяснил Птицын, – я новую купил, поменял…
– Сколько я тебе должна за ерунду? – серьезно поинтересовалась Оля, для которой любая деталь автомобиля была странным нечто – непознанным, загадочным и фантастически сложным.
– Сущие пустяки, – улыбнулся довольный произведенным эффектом Паша. – Сочтемся! Подвезешь меня как-нибудь.
– Обязательно подвезу, – пообещала Оля.
– Может быть, когда моя двоюродная сестра из Тамбова приедет? – предположил Птицын. – Возьмешь ее куда-нибудь с собой, а то она столицы никогда не видела. А мне с ней таскаться, сама понимаешь, удовольствия мало. Вы с ней почти ровесницы…
– Сестра, говоришь? – заинтересовалась Ольга.
Ради счастья двух близких людей она соврет, решила она. Надо же когда-нибудь начинать!
– Да, – подтвердил Паша, – двоюродная. У нее отпуск, хочет с нами пожить, развеяться.
– Я ей покажу Москву, – схитрила Оля. – Только с одним условием. Ты никому не говоришь, что это твоя сестра. Скажешь, знакомая приехала в гости.
– А какая разница? – не понял Птицын. – Знакомая или сестра?
– Большая, – убежденно ответила Пирогова. – Если хочешь помириться с Капитолиной, то очень большая.
– Пусть поревнует, да? – обрадовался Паша.
– Пусть поревнует, – подмигнула ему Оля. – А там посмотрим. Женщины по натуре собственницы, ну, если не все, то Капитолина точно. Она привыкла к твоему отношению – так пусть отвыкает. Появление соперницы подстегнет ее чувства к тебе выплеснуться наружу.
– Лялька, ты думаешь, они у нее есть, чувства ко мне? – замер Паша.
– Есть, – уверенно сказала Оля. – И они обязаны выплеснутся!
– Если они выплеснутся, Ляля, – заявил Птицын, – то я на ней сразу женюсь!
Оля проводила окрыленного Птицына до двери и вздохнула. С этими деньгами и она начинает меняться. Вот, например, только что подумала, как хорошо будет, если Капа с Пашей поженятся. Но не потому, что им от этого станет хорошо, а потому, что у Ольги появится муж лучшей подруги, классный автомеханик, который будет постоянно ремонтировать ее старую «шестерку»! Можно, конечно, задавить эту меркантильную радость на корню, купив себе новый автомобиль. И вновь она вернулась к найденным деньгам: ведь, кроме как из брачной корзины, взять их больше негде.
Не зря говорят, что деньги портят людей, ох не зря! Но Пирогова не даст себе испортиться и вернет находку ее владельцу.
Безусловно, некоторые недалекие особи, в том числе лучшая подруга, обвинят Ольгу в помешательстве. Действительно, мало кто возвращал потерянный миллион. Если уж быть до конца честной, то Оля не помнила ни одного случая, когда возвращали миллионы. Что ж, она станет первой. Стряхнет с корзины Капитолину, закинет пухлые пачки в пакет и отдаст его Бессонову. Нет, его сестре отдаст! А если все-таки она подвозила не его сестру, а любовницу? После такого предположения скидывать с корзины лучшую подругу резко расхотелось.
