Текст книги "Амурное злодеяние"

Автор книги: Алина Кускова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

И сущий ангел погладил волосатой рукой забинтованную голову.

Глава 5
Все слишком просто, оттого слишком сложно

Жизнь одинокой девушки полна разочарований и надежд. Нет, сначала следуют надежды, а прямо за ними, как привязанные, вышагивают сплошные разочарования. У Светланы Селивановой давно прошла та замечательная пора, когда она зачитывалась любовными романами о мужественных графах, спасающих нежных графинь и незамедлительно после этого предлагающих им руку, сердце и огромное состояние. За продолжительный период с пятого класса школы до окончания института Селиванова не встретила ни одного графа, который из обещанных романами судьбоносных компонентов предложил ей хотя бы руку. Она с горечью поняла, что в суровой действительности нет места для романтичных героев с чувством долга, понятием о чести и героической решимости. Зато есть ботаники, такие как Вениамин Ремешков, и за их внимание приходится бороться с лучшими подругами. Но Селивановой бороться за ботаника не хотелось.

Мужчины отсортировывались в ее мозгу после примечательного вопроса, заданного самой себе: «А хочу ли я с ним целоваться?» Селивановой хотелось целоваться с Эштоном Катчером, Михаилом Пореченковым и Константином Борщовым. При воспоминании о последнем она тяжело вздохнула. Он растаял как летний туман при первых солнечных лучах, и искать его Светлана не собиралась.

Современные мужчины, по глубокому убеждению Селивановой, были несколько инфантильны и дружно ждали первого шага от слабых девушек. Светлана слабой не была, но шагать впереди паровоза не хотела. Остатки романтических настроений порой бродили в ее мозгах, мешая быстро соображать, но она моментально с ними расправлялась, выбрасывая из головы лишнее и ненужное. К тому же голова у Селивановой в последнее время была занята совершенно другими заботами. Кто-то чуть не убил на ее коленках незнакомого парня, после чего чуть не убил ее саму. Незнакомый парень был лучшим другом Борщова. Это была нить, потянув за которую Светлана могла бы найти мужественного десантника. Но после рассказа Василисы о некоторой неадекватности Сергея Зайцева они решили подождать, пока тот полностью оклемается и начнет соображать всеми предназначенными для этого мозгами.

Но это вовсе не означало, что они собирались сидеть сложа руки.

Василиса Василькова и Светлана Селиванова продолжали вести частное расследование, от которого напрямую зависели жизнь и благополучие Селивановой.

Василиса определила для себя два первостепенных дела: она продолжала обзванивать гостей молодоженов Ничипоренко по списку, выявляя рослую девицу и пытаясь поймать неуловимого художника– скульптора, чьим произведением оказалось орудие преступления. Правда, преступление как таковое не было зарегистрировано правоохранительными органами, вследствие чего Ромашка, он же лейтенант Роман Евгеньевич Барсуков, подарил гипсового Амура Василисе. А та нашла в Интернете по картинке со статуэткой автора бессмертного творения.

Светлана Селиванова должна была заняться разработкой бывшего бойфренда. Она и раньше его смутно подозревала, а после того, как они с Василисой, сидя в кофейне, из окна увидели его под руку с высоченной тощей брюнеткой, подозрение усилилось.

И мотив нашелся сразу: маниакально настроенная девица, отхватившая такой лакомый кусок (как она ошибается, дурочка!), решила извести всех его бывших подруг. А так как Светлана была «последней бывшей», маньячка решила начать именно с нее.

Василиса эту версию не поддержала, но проследить за девицей посчитала необходимым. Она поручила это Селивановой. Светлане требовалось узнать ФИО соперницы, ее местожительство и алиби на тот роковой вечер. С последним было нелегко справиться за один раз, но хотя бы два пункта она могла осилить.

То обстоятельство, что девица могла жить в квартире бывшего друга Селивановой, отдалось в сердце. Совсем немного, чуть-чуть. Это напомнила о себе ревность. Но Селиванова подавила незваное чувство. С прошлым покончено, она одной ногой крепко стоит в будущем, а второй… Страшно подумать… второй ногой она стоит в могиле?

Пусть не надеются! Чувство ревности тут же сменилось злостью и уверенностью в своих силах.

Как только Светлана найдет дылду, из-за которой случился весь этот переполох, она ее убьет. Нет, за это Барсуков ее посадит. Она создаст негодяйке невыносимые жизненные условия: подселит в соседнюю квартиру большую, дружную цыганскую семью… Как бы все удачно сложилось, если бы девица жила в коммунальной квартире! Тогда большой дружный табор можно было бы подселить непосредственно к дылде. Интересно, все народности имеют привычку солить в ванной огурцы?

С такими радужными мыслями Светлана выпорхнула из дома в прекрасный выходной день и направилась к бывшему бойфренду.

Ее экипировка была простой: легкая косынка, повязанная в модном стиле шестидесятых годов, скрывала заколотые волосы, глаза скрывали огромные черные очки, губы казались неестественно надутыми после двукратного абриса. Стильное платье, неизменные красные шпильки и сумочка-клатч довершали образ романтической дамы. В таком облике бывший бойфренд Вадим Ростов Светлану никогда бы не узнал. Жаль. С одной стороны, ей хотелось, чтобы он ее не только узнал, но и воочию убедился, на что променял неземную красоту. Или неземная красота его променяла, они расстались по обоюдному согласию, но Селивановой хотелось верить, что она была инициатором разрыва. В любом случае ей было приятно посмотреть, как Вадик кусает локти, сравнивая двух девушек.

В считаные минуты она подъехала к дому Ростова и устроилась на скамейке в близлежащем сквере, откуда хорошо просматривался подъезд. Ей жутко захотелось закурить, что она и сделала, достав из сумочки сигарету с зажигалкой.

– Помочь прикурить? – Возле нее тут же нарисовался долговязый субъект мужского пола.

– Отвали, – небрежно бросила Светлана.

Тип пожал плечами и отвалил.

Селиванова, провожая его злым взглядом из-под темных очков, задумалась над превратностями судьбы. Вот жила она, жила и никогда не думала, что вокруг столько долговязых людей! В позапрошлом веке среднестатистические россияне были гораздо ниже ростом, а чем дальше в глубь веков, тем ниже. Екатерина Великая с ее ростом чуть больше полутора метров такое творила! Маленький рост не мешал ей вершить большие дела. А что сегодня? Просто какое– то помешательство на высоченных стропилах, едва удерживающих равновесие на ходу. Сколько моделей падает на показах? Через одну! А были бы мелкие и полненькие, как Селиванова, держались бы на ногах крепко.

Мелкие и полненькие. Загляденье!

Нет, мужчины должны быть высокими, такими, как Константин Борщов. Мужчины вообще много чего должны… Дальше Селиванова подумать не успела.

Из знакомого подъезда выскочила высокая брюнетка и принялась расхаживать из стороны в сторону. Та самая брюнетка, которая висела на руке ее бывшего Вадика возле кофейни! Опознать ее Селиванова могла с закрытыми глазами. Безусловно, она несколько преувеличила про закрытые глаза, но тем не менее узнала бы в любом случае. Соперницы чувствуют друг друга по запаху, по едва уловимому аромату, нравившемуся их бойфренду. Вадику нравились классические духи от Шанель.

Впрочем, унюхать аромат соперницы не было никакой возможности. Зато ее можно было внимательно рассмотреть. Девица кого-то ждала. Скорее всего, такси или Ростова. Ничего особенного в ней не было. Глаза скрывали очки (ага! Совесть не чиста!), длинные черные волосы она распустила, как настоящая ведьма (кто бы сомневался!), топталась девица в балетках без каблуков (еще бы! Она и так высоченная! Ей, как атланту, только небо подпирать.). К чему она напялила белый брючный костюм, Светлане было непонятно. Непонятно было и другое. Как преследовать брюнетку? Вернее, на чем.

Через несколько минут во двор въехала машина. Селиванова сразу узнала автомобиль Ростова. Девица обрадовалась, весело прыгнула в салон, и они уехали.

Селиванова вздохнула. Что она имеет в итоге? Одну выкуренную сигарету и несколько ничего не значащих для расследования минут. Ждать возвращения парочки не имело смысла. Светлана поднялась и прошлась мимо подъезда. Внезапно дверь распахнулась, и погреться на лавочку вышла знакомая Селивановой соседка бывшего друга.

– Светочка? – уставилась та на Селиванову. – Ты?!

Отступать и прикидываться дурочкой было нельзя. Зинаида Викторовна растрезвонит о ее посещении всему дому, слух дойдет до Ростова, он воспримет это на свой счет…

– Я, Зинаида Викторовна, – вздохнула Селиванова и села рядом с соседкой.

– Переживаешь, – резюмировала та.

– Еще как, – призналась Светлана, еле приходя в себя от неожиданной, но такой судьбоносной встречи. Как же она ее узнала?!

– А твой уже вовсю с дылдой крутит, – довольно сообщила соседка.

– Видела, – вздохнула Селиванова. – Стервец! – Это она сказала для пущего эффекта, чтобы подзадорить старушку.

– Все они такие, – радостно согласилась та и начала рассказывать, как хорошо, дружно и тихо парочка проводит совместные, почти семейные вечера.

Селиванова пропустила мимо ушей колкости, сдобренные лестными эпитетами в адрес соперницы, позволила Зинаиде Викторовне излить душу. В некотором роде Светлана доставила ей массу неудобств, когда далеко не мирно покидала подлеца Ростова. Ничего, соседке придется пережить нечто подобное еще раз, расставаться мирно Ростов не умеет. Он не в состоянии признавать ошибок, на которые ему старательно указывала Светлана. Это пока они – безобидные, влюбленные голубки, придет время, нагадят бедной старушке, разбудят ее ночью криками и битьем посуды.

Разговор вышел продуктивным и обстоятельным.

Светлана узнала, что долговязую девицу зовут Мария, фамилия ее Мартынова, проживает она на окраине, в спальном районе.

– Так и говорила мне, – начала жаловаться соседка, подражая голосу соперницы, – «Райончик у вас дерьмовый, Зинаида Викторовна! Как только Вадику удастся продать свою хрущобу, сразу ко мне переедем»…

– Да уж, – поддакивала Селиванова.

Итак, она выяснила то, что хотела. Оставалось только сообщить об этом Васильковой, и та начнет поиски высокой девушки по фамилии Мартынова и по имени Мария. Если этого окажется мало, Светлана еще раз посидит с Зинаидой Викторовной, поговорит более обстоятельно. Для первого раза ей достаточно!

Василиса выслушала ее спокойно, словно ожидала чего-то подобного. По словам Селивановой, высокая девица бывшего бойфренда подходила под описание той, которая нанесла удар упавшему Сержу. Впрочем, под это описание подходила половина города.

– Куда ни плюнь, – страдала Светлана, – всюду тощие и длинные стервы! Мир перевернулся с ног на голову! Что с нами будет?! – мученически вздыхала она.

– Мы не перестанем носить шпильки, – улыбаясь, заметила Василиса, – тогда куда им до нас!

Светлана застала ее в офисе, Василькова занималась обзвоном. Начала она со звонка художнику Серебрянскому. Но того, как обычно, не оказалось дома, и приятный женский голос с небольшой хрипотцой предложил оставить запись на автоответчике. После Серебрянского Василиса звонила списочному составу приглашенных на свадьбу молодоженов Ничипоренко. Список подходил к завершающему этапу, оставалось несколько гостей, по каким-то причинам оставивших ее вызов без ответа. Или они слонялись по городу, как гламурный художник, или поменяли телефоны, что в принципе было вполне возможно, или произошло еще что-то. В любом случае Василиса собиралась их отыскать через друзей и знакомых.

Каждая свадьба, как она знала по собственному опыту, мало чем отличается одна от другой. Если только молодожены не намеревались соединиться брачными узами в бездонном океане неба или морских глубинах. Один набор традиционных услуг, модных в том или ином сезоне, жених с невестой, без которых, собственно, свадьба не свадьба, и гости, четко делящиеся поровну. Одна половина состоит из родственников и знакомых невесты, другая – жениха. В половинах люди между собой, естественно, общаются и не могут друг друга не знать. Так что кто-то из гостей определенно направит Василису по нужному телефону, если он был изменен, или что-то сообщит по поводу его владельца. Одно из двух.

Но может быть и третий вариант.

В свадебной суматохе может затеряться кто угодно. Родственники жениха не знают всех родственников невесты, соответственно и, наоборот, родные невесты не знают в лицо родственников жениха. Достаточно прийти незнакомцу и одним говорить, что он представляет половину невесты, другим – половину жениха, и обе половины окажутся гнусно обманутыми, а третий лишний запросто погуляет на чужой свадьбе бесплатно и с размахом. Сможет пить, сколько захочет, ведь его все равно никто не узнает. Может приударить за понравившейся красавицей, ведь жены рядом нет. А может просто стукнуть по головушке парня, который когда-то насолил.

Этот третий вариант казался Василисе Васильковой наиболее вероятным. Она ставила себя на место хулиганки и старалась изловчиться так, чтобы вина свалилась на другого человека. Получалось удачно!

Обиженная девица, каким-то образом изменившая внешность, ведь Серж ее не узнал, хотя до обнимания в темноте под лестницей они танцевали на свету, сумела завладеть его вниманием и заманила в ловушку. Зайцев был настолько пьян, что не запомнил внешности девицы, значит, она ничем не выделялась. Ноги-руки находились в сохранности, с инвалидом танцевать и не заметить этого было невозможно. Впрочем, от Сержа можно было ожидать всего. То, что обиженной девице под руку попалась Селиванова, стало подарком судьбы. Светлана не планировала поход под лестницу. Хотя девица могла догадаться, что той приспичит покурить. Отсюда следует, что девица знала Селиванову и ее привычки или следила за ней.

– Правильно! – согласилась та. – Меня подставила мартышка Мартынова!

Василиса не стала спорить. Предстояло выяснить, кого и когда обидел Зайцев. Судя по его самоуверенному и наглому виду, по ретивости, с какой он раздевал бедного Ремешкова у фонтана, Серж был тертым калачом и обижал мимоходом, сам того не замечая. Но если отмести мужскую половину обиженных, оставалась женская, а она более болтливая и всезнающая. Именно на это надеялась Василькова.

Селивановой ничего не оставалось делать, как согласиться с доводами разума и спокойно дожидаться, пока Василиса займется проверкой Мартыновой, – та обещала с этим не тянуть, заняться сразу после художника…

Но художник позвонил Василисе сам!

Встречу назначили на следующий день, в этот над художником витала муза, он намеревался ваять очередной шедевр. Как муза позволила ему отвлечься и позвонить Васильковой, Светлане было непонятно. Впрочем, она никогда не понимала творческих людей. Был у нее когда-то один художник…

Вообще Селиванову терзало смутное сомнение: зачем художники занимаются лепкой, они же не скульпторы. К чему Серебрянскому ваять Амура со стрелой из гипса, если его можно просто нарисовать? Стучать картиной по голове менее болезненно. Но тащить ее под лестницу…

Василиса пообещала вникнуть в этот вопрос на месте, в доме Серебрянского.

Светлана возвращалась домой поздно вечером. От Васильковой она заскочила к подруге Алевтине, с которой обсудила Вениамина Ремешкова. Вернее, свое мнение высказывала Алевтина, а Светлана большей частью слушала и соглашалась.

Ремешков добрый. Она не возражает. Ремешков хороший. Неужели? Ремешков холостяк. Да, это, пожалуй, самое лучшее его качество.

Раз он нравится Алевтине, то и Светлана найдет в нем что-нибудь положительное. Так и быть.

Задушевный разговор с подругой затянулся, Селиванова и не заметила, как на улице стемнело. А ведь она обещала Василисе возвращаться домой засветло!

Опасливо озираясь по сторонам, Селиванова пробиралась к дому. Ничего подозрительного она не заметила, кроме… Девушка прищурилась, наводя резкость.

Возле ее подъезда маячила огромная фигура с булыжником! Селиванова остановилась и пригляделась: точно, кто-то большой с чем-то круглым! Завидев ее, большой с круглым зашагал навстречу. Светлана заметалась по тротуару, не решаясь кинуться через дорогу – там загорелся зеленый свет для автомобилей, и те понеслись гудящей лавиной, обещая смести любого на своем пути.

Вдруг Селиванова заметила, как один из автомобилей выруливает через бордюр прямо на тротуар и едет на нее! Считаные мгновения отделяли машину-убийцу от изумленной Светланы, и вдруг ее схватили сильные руки и оттянули в сторону. Кинув обреченный взгляд на хвост быстро удаляющегося автомобиля, Светлана изумилась еще больше. Хвост оказался длинным, светящимся, зеленым.

– Исчадие ада, – прошептала Светлана и едва не потеряла сознание.

– Нет, это я, Константин, – сказал тот, кто держал ее в руках.

– Константин?! – Она подняла глаза. – Вы?!

– Можно просто «ты», – ответил он, отпуская девушку. – Опасный перекресток, – заметил, пока Селиванова приходила в себя. – Столько пьяных водителей! Тебе нужно внимательно вести себя на улице…

«Ага, – с горечью подумала Светлана, поправляя растрепанные волосы, – и не заглядываться на посторонних мужчин, какими бы замечательными они ни были».

– Я тебя ждал, – просто сказал Борщов и махнул перед Светланой круглой коробкой с тортом.

– Так это торт, – разочарованно вырвалось у Светланы. – Мне нужно проверить зрение.

– Может быть, сначала попьем чай? – улыбнулся Константин.

– Зачем? – настороженно поинтересовалась Селиванова.

– Как зачем? – не понял Константин. – Я думал, будет здорово, если мы познакомимся поближе…

– Зачем? – зациклило Селиванову.

– Ты мне понравилась.

Вот так номер! Светлана замерла, разгадывая нелегкий ребус сложившихся обстоятельств. Все слишком просто, оттого все слишком сложно!

В голову полезли странные мысли.

А ведь ее чуть не задавили! Причем специально заехали ради этого на пешеходную дорожку! Ее внимание отвлекал Константин Борщов. А теперь он напрашивается к Светлане в гости! Как он ее нашел? Зачем? Что он с ней сделает дома? Раньше бы она не задавала себе подобных вопросов, а теперь, когда Василиса предупредила, что ее жизнь в опасности, приходилось быть подозрительной даже по отношению к замечательным мужчинам. Жизнь в опасности, она это и сама прекрасно понимала. Кто-то только что собирался оставить на тротуаре мокрое пятно с красными шпильками! И при всем этом должен был присутствовать Константин Борщов с тортом!

– В следующий раз попьем! – крикнула Светлана и выхватила у Борщова торт.

– В следующий раз? – разочарованно протянул тот.

Селиванова хмыкнула, Константин вел себя так, будто ему никто из девушек никогда ни в чем не отказывал. А она отказала! Селиванова испытала буйный приступ радости.

– Семен Семенович! – закричала Селиванова, завидев соседа с верхнего этажа. Василиса предупреждала ее, что в подъезд нужно заходить с соседями. – Я побежала! – крикнула она Борщову и кинулась за соседом.

– Побежала?! – возмутился Константин.

– Мне нужно! – попыталась смягчить ситуацию Селиванова. – Очень нужно бежать за ним! Он мне рубль должен! – И она нырнула за «должником» в подъезд.

– Рубль?!

Константин переломил розу, выбросил ее на дорогу и зашагал прочь.

Света остановилась возле своей двери, судорожно нащупала ключ, едва вставила его в замочную скважину, заскочила в коридор и закрыла за собой дверь.

– Дура я, дура, – всхлипнула она, – никому нельзя верить! Только Василисе! И побежала к телефону.

Василиса стояла у открытого балкона и старалась спастись от едкого табачного дыма. Светлана нервничала и курила. И рассказывала, как ее только что чуть не сбил зеленый автомобиль и предал Константин Борщов. С последним Василиса не соглашалась, ссылалась на то, что десантник мог оказаться в этот момент возле ее дома случайно и к преступным намерениям никакого отношения не имел. Василису больше интересовал зеленый автомобиль, она сомневалась в том, что ночью Светлана сумела разглядеть цвет машины. Тем более – такой странный цвет.

– Он весь светился, – всхлипывала Селиванова, тыча окурком в пепельницу, – жутко так светился, словно только что выехал из гаража преисподней! Зеленый, я это хорошо запомнила, как и то, что Борщов разозлился… Если он действительно не виноват, я полная дура! Фактически Константин спас мне жизнь. Он выдернул меня из-под колес этой страшной машины. Он стоял такой одинокий, с розой и тортом… Василиса! Теперь он подумает, что я меркантильная особа! Я выхватила у него из руки торт, а собиралась забрать одну розу! Так, на всякий случай, если он не виноват. Виноват он или нет, ты же определишь? Василиса, не молчи, скажи что– нибудь! Я дура, да? Но ведь меня действительно чуть не задавили, как распоследнюю курицу.

– Где трофей? – Василиса села за стол.

– Какой трофей? – перестав всхлипывать, переспросила Светлана.

– Неси торт и наливай кофе, – скомандовала сыщица, – а я пока попытаюсь воспроизвести для себя обстановку случившегося.

– Кофе? Точно! Нужно выпить кофе и успокоиться. – Светлана пошла на кухню.

– Да, – согласилась Василиса, – нужно выпить кофе и взбодриться. Ты слишком остро переживаешь размолвку с Борщовым. Но ведь ничего страшного не случилось, он поймет, что ты находилась в состоянии нервного срыва, и перестанет дуться. Конечно, странно, что он не понял этого сразу. Неужели на его глазах такое случается часто: автомобили заезжают на тротуар для того, чтобы сбить зазевавшегося прохожего? Хотя, – Василиса задумалась, – в городе перестал существовать термин «пешеходная дорожка», тротуары стали использовать как парковочные места для транспорта. Чему тут удивляться: машина ехала по тротуару? Только этим можно объяснить олимпийское спокойствие Борщова. Если бы он был заодно с водителем, не стал бы тебя оттаскивать от машины…

– Значит, – высунулась из кухни рыжая голова Селивановой, – я дура?!

– Ну, зачем же так, – пожала плечами Василиса и пошла помогать Светлане. – Во всем этом еще предстоит разобраться. Плохо, что ты не посмотрела на номер автомобиля и не разглядела марку.

– Зеленая машина, – продолжала твердить Светлана, разливая кофе, – с хвостом! Я из-за этого хвоста номер и не разглядела. Куда смотрят инспекторы ДПС?! По улицам разъезжает неизвестно что.

– Ничего, – пообещала Василиса, – мы найдем эту неизвестность.

– Вот, – Светлана водрузила немного помятую коробку на стол, – это и есть его тортик!

– Вкусный, – улыбнулась Василиса, – со взбитыми сливками. Парень старался, выбирал. Для отвода глаз мог бы взять подешевле, песочный…

– Значит, он покупал его от чистого сердца?! – всплеснула руками Селиванова. – Почему так не везет в жизни?! Только на горизонте показался приличный мужчина с чистыми намерениями, на меня тут же покусились! Василиса! Может быть, негодяйка ревнует меня к Борщову?

– Все может быть, – кивнула Василиса и принялась разрезать торт.

Для нее картина наезда сложилась целиком и полностью.

Селиванова спешила домой, опасалась за свою жизнь. Между прочим, правильно делала, что опасалась! Она не посмотрела на дорогу потому, что возле подъезда заметила мужчину. Это естественно. Любая нормальная девушка в первую очередь посмотрит на привлекательного мужчину, а потом на проезжую часть. Этим воспользовался водитель зеленой машины и направил ее прямо на Селиванову. Получается, что, с одной стороны, Борщов служил отвлекающим моментом, но, с другой – именно он не дал ее сбить. А в том, что Светлану собирались сбить, Василиса не сомневалась.

Случай с Сержем на свадьбе еще можно было посчитать случайной неприятностью. Хотя хорошенькая неприятность была бы, если бы парень скоропостижно скончался на Светланиных коленках! Затаившийся маньяк в подъезде Селивановой к случайным совпадениям отношения уже не имел. Правда, маньяк промазал. Но это говорило только о его плохом зрении и неопытности. Сегодняшнее приключение довершило картину – на Селиванову кто-то охотился.

Зная, что у той за душой ни гроша, можно было предположить, что в этом деле замешаны не деньги, а чувства.

– Все преступления, – заметила Василиса, – происходят из-за двух причин: деньги и любовь.

Она твердо в это верила, об этом говорил ее пока еще небольшой, но все-таки опыт расследования.

– У меня нет денег, – вздохнула Селиванова и утонула пухлыми губами в воздушных сливках.

– Знаю, – согласилась Василиса, – значит, чувства.

– Тогда это секретарша Королева, – призналась Светлана. – Я нравлюсь шефу! Только он меня совершенно не волнует. Ну, разве немного, как мужчина. Совсем чуть-чуть. Десантник лучше. – Она всхлипнула. – Старался, розочку с тортом покупал. Я ему позвоню, когда все утрясется. Нет, пока я буду ждать, его уведут. У меня всегда уводят мужчин из-под самого носа. – Она вспомнила Ремешкова.

– Мы не будем ждать, – нахмурилась Василиса, – мы будем действовать.

– Правильно! – Светлана выскочила из-за стола. – Тогда я сразу позвоню, чего откладывать.

Она подбежала к телефону, но трубку снять не успела. Телефон разразился трелью.

– Десантник?! – От неожиданности Селиванова вздрогнула.

– Возьми себя в руки и не волнуйся, – сказала Василиса.

Светлана глубоко вздохнула, привела в порядок растрепанные чувства и подняла трубку.

– Слушаю вас, – ее голос звучал слаще, чем райские голоса «секса по телефону», – говорите, я вас слу-ша-ю…

Никто не собирался ей отвечать. Из трубки доносилась гробовая тишина, Светлана ощущала ее холод всем телом. Но верить, что это звонит не Борщов, не хотелось.

– Говорите! Я слушаю!

Ответом стали короткие гудки.

Василиса подошла, обняла подругу. Ничего – так ничего. Но это ничего слишком много значило!

– Он что, – расстроилась Светлана, кладя трубку на аппарат, – вне зоны доступа?!

– Я думаю, – серьезно сказала Василиса, – что вне зоны доступа с этого момента должна находиться ты! Собирай вещи, ты переезжаешь ко мне!

Она и раньше предполагала, что придется принять такое решение. Селивановой кто-то явно угрожал. И этот странный звонок был вовсе не странным. Преступник хотел удостовериться в том, что жертва на месте. Что он собирался предпринять? Добить Селиванову! И кому она только помешала?

– Мне всегда не везет, – вздохнула Светлана и пошла за большой спортивной сумкой. – Как только налаживаются дела в личной жизни, все остальное летит вверх тормашками. Я знаю, если в одном месте прибудет, в другом обязательно убудет… Зимние сапоги брать?

– Сапоги? – удивилась Василиса. – Ты слишком плохо обо мне думаешь! Я могу обидеться.

– Значит, не брать, – довольно констатировала Селиванова. – Правильно. Мы найдем эту стерву на следующей неделе! Чего тянуть? Итак, все ясно. – Светлана со свитером в руках присела на диван. – Если в деле замешаны чувства, то это пакостит Мартынова! Подруга моего бывшего. Он понял, на кого меня променял, и она принялась дико ревновать. Представляю, как ее мутит, когда он во сне произносит мое имя. Мечется по подушке и шепчет: «Светланочка, Светланочка!» На ее месте любая бы убила соперницу. Только она зря ревнует, я к нему совершенно равнодушна. Или это злодействует секретарша Королева. Ко мне неравнодушен шеф. Но я к нему равнодушна! Или племянница Огурцова… Такое впечатление, Василиса, что против меня сговорились все женские особи.

– Лично я за тебя, – ободрила Василькова. – И даже помогу тебе донести сумку до моего автомобиля.

Они вышли во двор, погрузили вещи Селивановой в джип и прошли к тому месту, где на Светлану чуть не наехал автомобиль.

– Странно, – сказала Василиса, глядя на высокий бордюр, – я бы не стала так рисковать своей машиной. Впрочем, мой джип легко справился бы с этим препятствием. И все равно я бы выбрала для наезда на жертву другое место.

– Какое? – заинтересовалась Селиванова, ничего не понимая.

– Ну, это чисто женская точка зрения. Но и преступник, как я думаю, женщина. Только, скорее всего, машина была не ее. Рисковать своей подвеской она бы не стала. Если только…

– Если только что? – испугалась Селиванова.

– Если только она так сильно ненавидит, что готова на все, – вздохнула Василиса.

– Тогда это точно Мартынова, Королева или Огурцова. Кто меня еще ненавидит?!

– Это нам и предстоит выяснить. А главное, за что.

Девушки повернулись и пошли к автомобилю, готовому перевезти скромные пожитки Селивановой в новую, временно пустующую без мужа-сыщика квартиру Васильковой. Джип взревел и понес их прочь от двора, в котором Светлану поджидали только неприятности.

– Смотри на машины, – сказала Василиса, когда они мчались по широкому проспекту, – если заметишь хвост, покажи.

Этот хвост не давал ей покоя. Что-то в нем было странное, как впрочем, и во всем этом деле, где пока еще не произошло ни одного серьезного преступления. Василиса чувствовала, что, уцепившись за хвост, она подтянет к себе разгадку. Но Светлана, упрямо уставившаяся в окно, только покачивала головой. Ничего похожего на дороге среди десятков мчавшихся рядом с ними автомобилей она не видела.