Текст книги "Романтика случайных связей"
Автор книги: Алина Кускова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Молохов поблагодарил ее, сунул листок в карман и продолжил рассуждать о том, что на кладбище не следует соваться с тяжелой техникой. Как будто Лера с Лялькой собирались завтра же нанять бульдозер и заняться раскопками могил. Откапывать вход нужно вручную, у него есть один мастер, который уже откапывал погребок. Правда, тому изредка кажется, что из подземелья выбегают черти. Но раз есть клад, значит, есть и нечистая сила. Не стоит сбрасывать со счетов народный фольклор. Лера подумала, что научные сотрудники бывают не чужды лженаучных представлений, и улыбнулась. Она представила, что бы сказал Молохов тому черту, который вылез из подземелья. Но тот обратился не к кому-то, а к ней.
– Позвольте вас… тебя… проводить, – сказал Молохов. – Я забыл, Валерия, мы с вами… с тобой… на ты или все еще на вы?
– На ты, – сжалилась над ним Лера и разрешила себя проводить. Мало ли что творится на улицах в ночное время. Вдруг им встретится черт, охраняющий клад в подземелье? Молохов спасет ее от него, заговорив россказнями про монахов, роющих подкоп в смутное время. Она бы сама не прочь про это послушать, но не ночью же. К тому же глаза слипаются от монотонной речи Молохова, бубнившего про то, что боярыня Морозова была сослана в другое поселение. Да и попросту спать хочется. Но Лера сразу встрепенулась, когда услышала знакомое имя.
– Влада и Олега, – обещал ей Молохов, – начнем искать на рассвете. Не волнуйся, мы найдем твоего жениха целым и невредимым.
Незаметно подведя девушку к двери подъезда, он поцеловал ей на прощание грязную руку. И исчез в темноте.
Глава 6
Шлем царского воина
«Я не могу его потерять, – твердила себе Лялька, ползая среди обрезков бумаги по кафелю в ванной комнате. – Между нами все так хорошо складывается, мы просто созданы друг для друга!»
Она раскрыла глянцевый журнал для мужчин и взяла ножницы. Через пару минут в ее руках оказалась фотография блестящего гибкого загорелого тела супермодели. Лялька поднесла к ней свою фотографию, сравнила, хмыкнула и безжалостным образом отрезала у собственной фотокарточки голову. Открутив тюбик с клеем, она намазала изображение своей головы и туловища фотомодели – и прилепила их к стене. Отползла на небольшое расстояние, насколько позволяла ванная комната, и одобрительно улыбнулась. Вот такой она станет после того, как посидит пару месяцев на диете. Такую – гибкую, высокую, загорелую – Ник никогда не бросит. Легко, ох как легко заловить мужичка, гораздо труднее удержать его рядом с собой на определенный срок, не говоря уже о том, чтобы на всю жизнь. Кто-то из великих сказал, что любовь – каждодневный труд. Если про работу, то это, скорее всего, сказал кто-то из великих классиков марксизма. Наверное, Карл Маркс. Как старик был прав! Нужно трудиться и день и ночь. Лялька открыла очередной журнал. Вот она, супермодель Анастасия Волкова, во всей своей красе. Это потом у нее началась булимия, анорексия, клептомания и прочие напасти. Здесь она блистает своим ухоженным, натруженным телом. Лялька взяла ножницы – и вскоре еще одно изображение загорелого тела с ее физиономией украсило стену ванной. Это будет для нее стимулом. Вот такой Ляля могла бы стать, если бы не съела сегодня на завтрак ватрушку. За это она накажет себя и останется без обеда, полдника и ужина. Нет, на ужин она позволит себе стакан кефира. После чего они с Лерой Морозовой отправятся к лазу у их дома и попытаются туда проникнуть. Одним ударом – своим похудением – она убьет двух зайцев: удержит Ника и пролезет в подземелье.
– Ты на работу собираешься? А это что? – Лера застала подругу в странной позе среди кипы разноцветной бумаги. – А кто на стене? Это ты?!
– Ничего странного в этом не вижу, – пожала плечами Ляля. – Развешивая по квартире подобные изображения, я стимулирую себя на похудение. Понимаешь? Я гляжу на них и понимаю, что мне нужно меньше есть.
– А если на них поглядит Ник и поймет, что ему нужно поменять тебя на одну из этих красоток? – поинтересовалась умная Лера.
– Об этом я как-то не подумала, – согласилась Лялька, – стимул стимулом, а от мужчины следует держать подальше изображения голых девиц. Пусть даже и с моим лицом. Ладно, пусть повисят денек-другой, постимулируют меня, а потом я их уберу. Вместо них напишу плакат «Еда – это яд!» и повешу его на видном месте.
– Добро пожаловать, гости дорогие, – картинно развела руками Лера. – У нее еда – это яд, кушайте на здоровье.
– Тебе все не нравится, – возмутилась Лялька, – ты так далека от моих диетических проблем!
– А с чего ты взяла, что у тебя проблемы? – с удивлением спросила Лера. – Между прочим, по официальной статистике, девяносто процентов мужчин не обращают никакого внимания на то, что едят их подруги. Раз она ему понравилась полненькой и пушистой, то он будет любить ее такой. Это доказано наукой. Там играют роль химический дисбаланс, флюиды, феромоны и всякая прочая ерунда, а не диета, на которой ты постоянно сидишь.
– А десять процентов? – не поверила подруге Лялька.
– Что десять процентов?
– Десять процентов тех мужчин, которые остаются после тех девяноста, которым все равно. Этим, выходит, не все равно? Они, получается, реагируют на своих диетчиц?
– Конечно, эти реагируют, – согласилась Лера. – Они их жалеют. Это не я говорю, а статистика. Можешь залезть на официальный сайт статистических агентств и проверить.
– Ник меня жалеет или ему все равно? – чуть не плача, проговорила Ляля. – В обоих случаях получается не слишком приятно.
– Поверь, Лялечка, он прекрасно к тебе относится и без диеты.
– Сегодняшнюю ночь мы провели вместе, и он признался мне, что влюблен.
– Вот видишь! Срывай эти безобразные карикатуры сейчас же. Если ты хочешь похудеть, чтобы проникнуть вниз, то лучше вместо них повесь картинки с драгоценностями.
– Ты думаешь, это будет меня лучше стимулировать? – задумалась Лялька. – Да и Нику эти фотографии можно показывать без боязни.
Она склонилась над журналами, нашла изображение индийской богини плодородия, увешанной драгоценностями, вырезала, прилепила к ней свою голову и улыбнулась.
– Совсем другое дело, – с довольным видом произнесла Лялька. – Ее украшения будут меня стимулировать. Ник же меня любит такой, какая я есть. А худеть я буду ради них!
Лера вздохнула, она была довольна, что переубедила подругу. Как можно развешивать в собственном доме изображения супермоделей?! Мужчины все познают в сравнении, это в них заложено природой. Давать им такую возможность – сравнивать себя с моделью – преступная халатность. Один сравнит, другой сравнит – и вот ты уже у разбитого корыта. У тебя, как окажется, ноги коротковаты, руки недостаточно худы, бедра слишком выпирают, бюст не того размера. Да мало ли что они найдут! Любое сравнение, если ты сама не супермодель, не в твою пользу. Лучше обвесить всю квартиру изображениями с толстыми уродинами. На, милый, сравнивай, какая я у тебя красавица. Украшения тоже подойдут, все остальное подойдет, лишь бы не красавицы.
Начальница встретила Леру и Лялю странным вопросом. Она поинтересовалась, куда они дели Кудрина.
– Руководство фабрики уже сообщило куда следует о том, что бесследно исчез человек, – голосом прокурора заявила она. – А последними, кто его видел, были две подчиненные мне особы женского пола. Две девицы ветреного поведения. Признавайтесь честно, что вы ему сказали, отчего он сбежал без оглядки, оставив все свои вещи в гостинице?!
– Это не мы, – возмутилась Лера, – ему сказали! Про подземный ход с кладом ему сказал Григорий Молохов, московский специалист, научный сотрудник. После этого он и пропал бесследно!
– Клад?! Подземный ход?! – округлила глаза Сережкина. – И где же этот клад?
Лера поняла, что проговорилась. Хищный взгляд начальницы не предвещал ничего доброго. Лялькин тоже. Лера пожалела, что мама приучила всегда говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
– Под Торговыми рядами есть подземный ход. Там клад. Но это легенда, не более того. А он поверил и пропал. – Если бы Лялька могла, она бы заткнула рот подруги квартальным отчетом, лежавшим на начальственном столе.
– Очень интересно, – процедила Сережкина и кинулась названивать в «Счастливый дачник», чтобы узнать, в какую цену они продают садово-огородный инвентарь.
Лялька поняла, что к вечеру, когда они освободятся, в подземелье будет копаться весь город.
– У меня бабушка умерла! – закричала она на весь кабинет.
Сережкина оторвалась от телефона и строго посмотрела на подчиненную.
– Не та, которая недавно приказала долго жить, а другая, еще одна. Она тоже скоропостижно скончалась на девяносто восьмом году жизни. Она так хотела меня увидеть! Она мечтала меня обнять и прижать к своей старческой груди. Нина Альбертовна, мы возьмем недельку за свой счет?!
– Кто это мы? – недоверчиво процедила Сережкина. – Ты с покойной бабушкой?
– Нет, что вы. Она даже если бы и захотела, то уже ничего взять не смогла бы. Старушка была кроткая и тихая, ничего не брала, – Лялька попыталась выдавить из себя слезу. – Таких, как она, мало встречалось на моем жизненном пути. Ангел, а не бабушка! Вот и вы такая же сердечная и кроткая.
– Какая я? – не поняла Сережкина.
– Добрая, душевная, чуткая! – выпалила Лялька. – Вы не становитесь равнодушной к чужой беде. А у меня беда, Нина Альбертовна!
– Хорошо, Попкова, пишите заявление на отпуск за свой счет.
– А Морозова? Ей же тоже нужно к моей бабушке!
– Куда? На небо к ангелам?
– Нет! Попрощаться! Она была моей бабушкой и родственницей Морозовой. Понимаете, Нина Альбертовна, судьба иногда преподносит нам такие сюрпризы! Представляете, оказывается, первый муж моей бабушки был женат на бабушке Морозовой. Потом, конечно, он осознал свою ошибку. Что взять с мужчины? Он бросил ее и женился на моей бабушке. Они прожили долгую и счастливую жизнь бок о бок. Дедушка, кстати, тоже дышит на ладан. Но об этом в следующий раз. Так вот бабушка, хотя она была мне прапрабабушкой, но я всегда называла ее исключительно бабушкой, зачем подчеркивать возраст женщины? Так вот бабушка…
– Хорошо, Попкова, пусть и Морозова напишет. На три дня, больше не дам.
– Какая вы чуткая, душевная и добрая, – уже практически переигрывая, восликнула Лера. – Мои бабушки вас никогда не забудут!
Сережкина отмахнулась от нее и принялась названивать приятельнице, работающей в краеведческом музее. Лера сразу вспомнила, что в музее на одном из стендов выставлен макет старого города. Интересно было бы на него взглянуть сегодня и открыть для себя что-то новое. Вдруг на нем изображены входы в подземелье? Раньше она видела это творение старого мастера, но особого значения ему не придавала.
– Что ты ей такого наплела? – удивлялась Лера, когда они вышли на улицу. – Неужели она всему поверила? Бред чистой воды: бабушка была моей родственницей после того, как развелась с каким-то дедушкой, который дышит на ладан.
– Ничего не понимаешь, дедушка – запасной вариант. Если нам не хватит трех дней, то я отпрошусь на его похороны.
– Ей не покажется странным, что твои родственники мрут как мухи?
– А что ты хочешь в такое тяжелое для экологии время? Девяностолетним старикам нелегко выжить в жуткой атмосфере повсеместного загрязнения окружающей среды, – Лялька вздохнула, – оттого мы их и теряем.
– Тебе бы в театре играть, – восхитилась подругой Лера, – так достоверно врешь! И при этом совершенно не краснеешь. Вот я так не могу. У меня так никогда не получится. – Лера вспомнила, что благодаря ее откровениям начальница узнала о подземном ходе, и замолчала.
– Чего не сделаешь ради общего дела, – кротко вздохнула Лера. – Я в отличие от тебя бьюсь как рыба об лед, чтобы выкроить время для исследований. Благодаря мне у нас появилось три лишних дня, и мы сможем опередить весь ринувшийся на раскопки город. Вперед!
Мария Сергеевна Свистунова фон Флигельман заведовала местным краеведческим музеем уже несколько лет и считала себя образцовым директором, которого начальство не ценит и обделяет вниманием. Не столько внимание было нужно директору краеведческого музея, сколько вкладываемые в музей суммы. Без него, начальственного внимания, вполне можно было обойтись, а вот без денег – практически невозможно. Без денег экспонаты рассыпались в руках Марии Сергеевны, как карточные домики, на разные составляющие, восстановить которые могли только специалисты. Но они не хотели этого делать бесплатно даже во имя великой истории.
Мария Сергеевна покрутила ободравшийся шлем времен Ивана Грозного, тяжело вздохнула и водрузила его на место – на картонную голову приспособленного для ношения старинной одежды манекена. Тоскливо проведя взглядом по воину великого царя, она поправила в его приподнятой руке пику и вздрогнула. Хлопнула дверь. Обычно в это послеобеденное время посетителей не было. Горожане работали, школьники бежали с уроков домой. Это по утрам, сбив учеников в небольшие стайки, педагоги приводили их в музей. Дальше за молодое поколение бралась Мария Сергеевна. Она водила их по комнатам музея, с упоением рассказывая историю возникновения маленького городища неподалеку от Москвы. Двум вошедшим девицам, она поняла это сразу, ее рассказ будет неинтересен. Они пришли в музей с определенной целью – сразу прошли к макету и занялись его изучением.
– Могу ли я чем-то помочь? – предложила свои услуги директриса.
– Да, – кивнула головой одна из девиц. – Нам нужно отсоединить макет от стенда. Мы хотим рассмотреть то, что скрыто от глаз посетителей внизу.
– Понимаете, – начала оправдываться Свистунова фон Флигельман, – музейные площади не позволяют выставлять экспонаты целиком во весь объем. Где-то приходится довольствоваться частями…
– Мы не хотим довольствоваться частями, – перебила ее Лялька, – нам нужен низ этого макета. Самый-самый низ.
– Но там ничего интересного нет, – возразила директриса, которую в силу тихой и спокойной работы было невозможно вывести из равновесия.
– Это вы так считаете, – ответила ей Лера, – мы же думаем по-другому.
– Да, мы чего-нибудь там найдем, – быстро сказала Лялька, боясь, что подруга снова ляпнет про подземный ход. – Мы знаем, что нам нужно.
– Так вы – специалисты?! – всплеснула руками та.
– Да, – твердо ответила Лялька, – мы – специалисты.
– Вы собираетесь реставрировать это произведение древнего искусства?! – Мария Сергеевна слышала, что в город приехали специалисты-реставраторы, но никого из них еще не видела. Они игнорировали ее музей, считая Торговые ряды более примечательным памятником, чем музей. С одной стороны, она была рада, что Торговыми рядами наконец-то занялись специалисты, но, с другой стороны, ей было обидно, что забыли про вверенный ей музей.
– Да, – согласилась на подсказку Лялька, отступая на шаг к манекену со шлемом. – Мы реставраторы. Пока собираемся отремонтировать только этот макет, – она указала пальцем на старый город.
– Что, простите, сделать? – не поняла директриса.
– Отремон… отреставрировать, – для убедительности Лялька отступила еще немного и задела царского воина. Царский воин опустил руку и воткнул тяжелую пику в дощатый пол. Лялька ойкнула и отскочила.
– Больше не буду врать, – пообещала Лялька, как только они вышли из музея.
Лера, хмурясь, тащила огромный, любовно запакованный директрисой макет старого города и думала только об одном – как бы не упасть с ним и не лишить посетителей музея такого ценного экспоната. Она хотела увидеть, что находится внизу. Судя по беглому взгляду, которым она успела окинуть городскую копию, там было много интересного. Но доходить до такого, чтобы упереть макет из музея, она не собиралась. Все получилось из-за Лялькиного вранья. Она горько улыбнулась симпатичному парню, попавшемуся девушкам навстречу, и тот сразу кинулся ей помогать. Но Лялька сообщила ему грозным тоном, что они сами справятся, и этим отогнала наглеца прочь. Она не видела в представителях сильного пола мужчин. Отныне они становились ее более удачливыми конкурентами. Особенно если они оказывались худыми и стройными. Парень был симпатичный и подтянутый, а значит – конкурент, который без особого труда залезет в любую щель. Лера глупо улыбнулась парню вслед, захотела развести руками, показывая, что она нисколько не виновата в грубости своей приятельницы, но в последнюю минуту вспомнила, что в ее руках находится бесценный экспонат, и передумала.
Тащить экспонат пришлось недалеко. Лялька решила зайти по пути к Нику на работу и предложить ему рассмотреть старый город вместе. Лера не стала сопротивляться, у нее уже не было сил: ни физических, ни моральных. Мало того что на ее совесть давило то обстоятельство, что они фактически сперли музейную редкость, так еще и обманули Сережкину. Если та встретит их сейчас с этим макетом на улице, то вряд ли поверит, что у них умерла близкая родственница. Сережкина наверняка подумает, что они ограбили музей, и вызовет милицию. И, что самое интересное, будет совершенно права.
Начальник производства мебельного предприятия, увидев процессию с макетом, дал отмашку верзиле-охраннику пропустить девиц в офисное здание. Он сразу узнал одну из них – ту, которая уже приходила к Тарасу, и знал, что выставлять ей заслоны бесполезно. Эта пройдет через любые препятствия, несмотря ни на что, и возьмет свое. Он знал таких хищниц – с одной из них он прожил без малого два десятка лет, а другую такую же хищницу, всю в свою мамочку, растил с пеленок. Ляля плотоядно улыбнулась ему, тот дернулся и пошел в сторону, противоположную той, куда направлялись девицы. «Тем лучше, – процедила Лялька, – меньше будет свидетелей». И толкнула дверь в кабинет начальника производства.
Ее ожидал сюрприз. Тарас-Ник, ее возлюбленный, был не один. Но она не так бы разволновалась, окажись рядом с ними привлекательная девица с выпуклыми округлостями. С ней бы Лялька расправилась быстро, выкинув за волосы в коридор. Дела обстояли намного хуже. В кабинете Ника сидел Молохов. Они, прижавшись друг к другу, смотрели в монитор и что-то там изучали.
– Они создали мужскую коалицию, – прошептала Лялька подруге. – У нас будет женская. Еще поглядим, кто кого.
Ник, услышав хлопанье двери, обернулся, и на его лице отразилась такая радость, что Лера не поверила про коалицию. Она поверила в любовь. Стояла, как последняя дурочка, у двери с тяжеленным макетом старого города и верила каждому слову Ника. Он думал о Ляльке, он ждал ее звонка, он собирался забежать, договориться о встрече… Вот о ней так никто не думает. Никто не ждет ее звонков и не договаривается о встречах. Кудрин пропал, как пропадали все ее кавалеры. Познакомиться с симпатичным парнем Лялька не дала – она всегда твердила, что глупо это делать на улице. Глупо вообще ни с кем не знакомиться и сидеть вечерами дома, изучая места, где может быть зарыт клад! Смешно! Взрослая девица, вместо того чтобы бегать по свиданиям, налаживая свою личную жизнь, носится, как угорелая кошка, с ворованными макетами в руках и изучает составные части городской канализации. Лера смахнула набежавшую слезу, проникнувшись теми чувствами, что обнаружил Ник к ее подруге, и только тогда заметила, что макета в ее руках больше нет. Его взял Молохов и аккуратно поставил на стол. Он предложил Лере присесть и подождать, пока ребята выяснят отношения. Она села, не отрывая глаз от Ляли с Ником. Как они здорово смотрятся друг с другом. Как захватывающе, темпераментно они ругаются. Какая они чудесная пара. Вот ей так никогда не влюбиться – просто потому, что не в кого. Она бы влюбилась, ей не хватает любви, как воздуха. Дайте ей кого-нибудь, и она влюбится также страстно и проникновенно… Ее туманные глаза, полные несбыточных мечтаний, остановились на Молохове. Лера вернулась на бренную землю. Конкурент. Вот еще один конкурент, которых в городе полным-полно. Не зря он пришел к программисту, наверняка советовался с ним, куда нужно залезть, чтобы сразу выйти на сокровища! Времени не тратя даром, он прибежал к Нику и окутал его своими коварными замыслами. Взгляд Леры мгновенно переменился с мечтательного на обозленный.
Молохов вздрогнул и замолчал. Только сейчас Лера поняла, что он что-то говорил. Ничего хорошего он сказать не мог. Ясное дело, Кудрина еще не нашли и вряд ли найдут. Через пару месяцев окажется, что он спокойно проживает в собственной столичной квартире и проматывает найденное в захолустном городке состояние. Она нисколько этому не удивится. Так что Молохову также ничего не обломится. К тому же этот Симбирцев тоже не промах. Он наверняка уже нашел Кудрина с кладом, и они делят сокровища. А сегодня вечером к ним присоединится Сережкина, которая также своим телом спокойно может заткнуть выход. Им придется делить все на троих. Получится, что Лера зря перла этот тяжеленный макет с одного края на другой. Получится, что все зря. В очередной раз ей не повезло. Ну, ничего. Зато Лялька уже нашла свое сокровище. Тарасик так на нее смотрит даже тогда, когда они ссорятся, что их чувства видно невооруженным глазом. Лера скосила невооруженный взгляд в сторону стола и увидела, как Молохов раскрывает макет. Ребята перестали ругаться, сразу подошли к столу и склонились над ним.
– Его нужно сфотографировать в этом разрезе, прогнать через сканер, смоделировать компьютерную графику и наложить на старинную фотографию, – вынес свое заключение Ник.
– Чтобы рассмотреть с разных сторон, – добавил Гоша. – Как прекрасно виден фундамент Торговых рядов, ответвления! Все отлично просматривается. Да, нужно сделать.
– Что нужно сделать, – неожиданно для себя сказала Лера, – так это отреставрировать этот макет, который мы взяли из музея под честное слово. Григорий, ты же реставратор. Не дай музейному экспонату погибнуть.
– Я немного не по той части, – промямлил Молохов и также неожиданно согласился. – Хорошо, я возьму его на пару вечеров, что-нибудь придумаю. Вещь действительно ценная. Обещаю сделать все возможное, чтобы не дать ей погибнуть, – и он улыбнулся Лере.
Та расслабилась с чувством исполненного долга. Теперь получается, что они не украли музейный экспонат, а действительно взяли его на реставрацию. Причем совершенно бесплатную. Не возьмет же с нее Молохов деньги? Лера была в этом уверена, что тот от нее ничего не потребует. Она понимала, что в глубине души, где-то в самой глубине, Молохову она нравится. Но ей от него ничего не нужно, кроме помощи. Она лично от Молохова, так же как и от всех остальных мужчин, не ждет ничего хорошего. Может, именно поэтому ей катастрофически не везет?
– Я хорошо поработала, потому в награду съем отбивную, – заявила Лялька, когда подруги зашли в излюбленное кафе. – Заметь, только отбивную. Я не могу без мяса, – жалобно простонала она, – мои предки были охотниками за дичью.
– Тогда возьми курицу, она в отличие от мяса точно бы понравилась твоим предкам, – усмехнулась Лера. Подруга снова боролась за низкие калории, совершенно с ними не считаясь. Она вычисляла их по собственной системе. Телячья отбивная в ней была самой низкокалорийной.
– И чай принесите холодным, – крикнула вслед официанту Ляля, – жутко ледяным! Борьба с холодом сжигает лишние калории. У нас сегодня продуктивный день. Ник обещал сделать компьютерную модель до завтра. Он сказал, что будет сидеть, если потребуется, всю ночь. Но мы не будем спокойно дожидаться результатов.
– Да, – согласилась Лера, – спокойствие нам только снится.
– Как только стемнеет, мы, чтобы не будить любопытство у соседей, спустимся в подземелье.
Лера поняла, что это ожидает именно ее. После отбивной Лялька вряд ли похудеет до такой степени, чтобы не застрять в лазе. Придется лезть ей. Она это знала, но морально никак не готовилась. Может, обратиться за помощью к Молохову? Или к спасателям, которые уже бродили в лабиринте в поисках Кудрина и Симбирцева?
– Справимся сами, – решительно заявила Лялька, безжалостно разрезая сочное мясо ножом. – Чем меньше народу будет знать о том, куда мы полезли, тем лучше для нас. К тому же полезешь ты одна, я буду страховать тебя вверху. Ты – потому что я если и пролезу в лаз, то развернуться все-таки не смогу. Пока… Но и ты не волнуйся. Если что случится, я тебе всегда помогу. Можешь на меня рассчитывать. Только нужно будет взять с собой в подземелье мобильник, чтобы мы могли поддерживать друг с другом связь. Я думаю, что современная мобильная связь вполне выдержит такое испытание.
– А если я не выдержу? – испугалась Лера, которой было действительно страшно гулять по темному подземелью.
– Возьмешь с собой фонарь, тебе будет веселее, – успокоила ее подруга.
Лера не понимала, как она будет веселиться с фонарем, но больше сопротивляться не стала. Бесполезно. Если Лялька что-то вбила себе в голову, то выбить это назад – бесполезное занятие. Если ей приспичило съесть отбивную, то она ее обязательно съест.
Лялька дожевала последний кусок и довольно откинулась на стуле. Она смотрела на то, как Лера мучительно долго жует блинчики с повидлом, и исходила слюной.
– Терплю из-за тебя такие муки, – призналась она, – а ты, словно жилы из меня тянешь. Доедай быстрее, пойдем заниматься делом. День клонится к вечеру, скоро совсем потемнеет. А ночь пролетает так быстро, что и оглянуться не успеваешь. Уж поверь мне, подружка дорогая, я точно знаю. Когда занимаешься приятным делом, время летит, как сорвавшийся под откос поезд.
Лера думала иначе. И дело явно не сулило быть приятным. Но вместо пререканий по этому поводу она решила быстро уничтожить врагов диетчиков – маслянистые блинчики и покончить с процессом еды, для нее в некоторой степени гораздо более приятным, чем лазанье в потемках под землей. Как жаль, что у нее нет клаустрофобии. Может, покопаться в себе и найти нечто подобное? Испытывала же она ужас в застрявшем лифте, когда узнала от обслуживающего его персонала, что срок эксплуатации этого лифта истек десять лет тому назад!
Лера поглядела на подругу. Нет, ничего найти в себе не удастся. Лялька не позволит. Придется лезть. Она сама виновата, с самого начала пошла у нее на поводу, поверила в мифическое подземелье, в которое сегодня залезет и распугает всех грызунов! Ах, да. Там кроме них Кудрин с компанией. Они-то вряд ли ее испугаются. Обрадуются, что увидели луч света в темном царстве. Она выведет их наружу под звуки духового оркестра и станет народной героиней, о ней напишут статью в газете, ее покажут по телевидению… Лера поняла, что ничего подобного ей не нужно. Она хотела вечером просто сидеть дома у телевизора и сострадать бедной Марии, которую в очередной раз бросил ушлый любовник. И радоваться, что на сей раз злая судьба миновала ее дом. Перед ее глазами предстал измученный голодом и жаждой Влад, он протягивал к ней руки и молил о спасении. Если он еще там, то Лерин долг – найти его и спасти. Она сильная женщина, она не должна его потерять. Возможно, если она его спасет, то Влад в награду за подвиг женится на ней.
Лера ужаснулась своим мыслям. Влад собирается на ней жениться в награду за свое спасение? Не по любви, а за собственное спасение? Как все-таки хорошо, что он вообще не собирается на ней жениться!
Они тихо крались к помойке, стараясь остаться незамеченными. Народ, сидящий у телевизоров и переживающий за героев бразильского сериала, даже не заметил, как две девицы с нехитрым оборудованием и, что примечательно, без мусорных пакетов, растворились в сумерках помойки.
Впереди двигалась Лялька, за ней мелкими шажками передвигалась Лера. Когда Лялька неожиданно остановилась, Лера уткнулась в ее спину и замерла.
– Фонарь не забыла? – произнесла Лялька глухим таинственным голосом.
– Нет, – пискнула Лера, доставая фонарь из кармана куртки. – Вот он.
И они пошли дальше. Обогнув контейнеры, девушки подошли к отверстию, ведущему в подземелье. Они остановились, прислушались к звукам. Кругом стояла тишина, изредка прерываемая отдаленным лаем бродячих псов. Поблизости никого не было. Лера сняла куртку и положила ее на землю. Лишние сантиметры одежды ей не нужны. Она должна беспрепятственно залезть внутрь этого монстра, хранящего свои сокровища. Девушка подошла к лазу, в последний раз обернулась к подруге, та кисло улыбнулась, и исчезла в отверстии.
Лялька села на корточки рядом с лазом и всплакнула, ругая судьбу-злодейку, так и не позволившую ей скинуть несколько килограммов.
Семен Аркадьевич нецензурно ругался. Его разбудили посреди ночи и вызвали на устранение течи. Слесарю коммунального хозяйства и раньше доводилось ремонтировать гнилые водопроводные трубы в нерабочее время, но сегодня случай был вопиющий. Лишь только он решил вздремнуть, опорожнив бутылку водки, чтобы жена не учуяла запах алкоголя, – она как раз в это время плакала перед телевизором, переживая за чужие судьбы, – как его вызвали устранять канализационную течь. Сколько Семен Аркадьевич ни приводил начальнику РЭУ доводов о том, что канализация вполне может течь, сколько ей заблагорассудится по той причине, что люди ночью в большинстве своем спят, а не сидят по туалетам, тот оставался глух и утверждал обратное: этой ночью большинство жителей района будет сидеть именно в туалетах по причине приобретения просроченного кефира в одном из городских магазинов. Потому канализационную течь следует немедленно устранить.
Семен Аркадьевич устранял и нецензурно ругался. Ему придется провозиться всю ночь, чтобы окончательно протрезветь и предстать перед супругой трезвым, как стеклышко. Работа была плевая, труба еще могла прослужить несколько лет, заделай он в ней щель размером с трехлитровую банку. Но делать работу быстро Семен Аркадьевич не собирался. Супружница наверняка поджидает его у телевизора и обязательно кинется навстречу, учуяв стойкий запах алкоголя, от которого в канализационном стоке разбежались все грызуны. Семен Аркадьевич сел на трубу, подперев подбородок кулаком, в позе мыслителя и задумался над своим незавидным положением. Содержимое трубы пока воняло сносно, но если он просидит здесь пару часов и позволит вылиться большему объему нечистот, то их запах перебьет запах водки и благоверная супруга ничего не заподозрит. Семен Аркадьевич обрадовался найденному решению и устроился на трубе удобнее, прикрыв нетрезвый взгляд на окружающую смердящую действительность.
Неожиданно вдали раздался радостный голос ангела, спустившегося сверху. Она (ангел показался Семену Аркадьевичу женского пола) шла, махала фонариком и пела про «Соловьиную рощу». Он вытер нос и прислушался. Так хорошо ему еще никто не пел. Даже жена в годы их молодости, когда он к ней сватался. Та не пела, а предпочитала слушать марш Мендельсона. Увидев, что ангел направляется к нему навстречу и наверняка примет непосредственное участие в устранении течи, Семен Аркадьевич встал и протянул к нему руки. Мало того, он, желая, чтобы ангел не прошел мимо, громко позвал его пьяным голосом. Ангел взвизгнул, как недорезанный поросенок, бросил фонарь Семену Аркадьевичу прямо в лоб и кинулся назад.
