Текст книги "Эра беспокойных женщин или $10 000 000 за знакомство"

Автор книги: Алина Ильина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава третья. Первая попытка стать красавицей

На следующий день я держала в руках карту, на которой лежала сумма в 10 000 долларов. Она переливалась самыми яркими цветами, как облачение проститутки на рабочем месте. Я подошла к банкомату и трясущимися руками засунула пластик в щель. Банкомат нехотя проглотил его. немного поворчал, а затем выплюнул деньги мне в руки. Пока я производила манипуляции с банкоматом, Ида и Юля стояли невдалеке, ожидая меня. Ходит по городу одна с деньгами и картой, я опасалась.

– Ритуля, – подхватила меня под руку Юля, едва я сделала несколько шагов в ее сторону. – Сейчас мы сделаем из тебя принцессу!

Вспомнив опыт с фотографией в Интернете, я тяжело вздохнула и решила покориться судьбе, с трудом поспевая за бегущей к магазину косметики подругой.

Чуть не врезавшись в дверь, мы влетели в магазин с непонятным названием «Флорантус». Навстречу нам поднялась девушка с прической медузы Горгоны и загадочной улыбкой Моны Лизы.

– Что желают дамы? – спросила она нежным голоском, улыбаясь еще загадочнее.

– Эээ меле – ме – не, – постаралась вспомнить я название фирм, о которых мне все время долдонила Юля.

– Я знаю, что вам нужно, – не позволила напрягать мне память продавщица. – Это необыкновенное средство от морщин, зуда, ожогов, сухости кожи, целлюлита, гайморита и педикулеза. В подарок еще лаки и гели – вам, как нашему тысячному покупателю, – она достала из под прилавка огромный пакет и поставила перед моим носом. – Всего пять тысяч рублей.

От предложенной косметики исходил такой резкий запах, что меня стало тошнить. Я бы, конечно, сбежала тут же, если бы не Юля. Она не только посоветовала мне взять предложенный товар, но и раскрутила еще на два десятка баночек и коробочек, половину из которых прихватила с собой. В результате из магазина я вышла, шатаясь, как пьяная, и не имея сил на дальнейший шопинг. Приятельница загрузила меня в автобус, который шел прямо до моего дома. Сидевшая рядом со мной бабуля долго кряхтела, а затем изрекла.

– Женщина, вы кому тухлую рыбу везете? Курям? Так они того, такую тухлятину тоже клювать не будут. С такой тухлятиной надо не в автобусе ездить, а пешком ходить.

Вскоре завозмущались и другие пассажиры. Мне пришлось выйти из автобуса и целых две остановки идти пешком. Делать это на шпильках, которые я нацепила по поводу торжественного случая, да еще с огромным пакетом в руках, было, прямо сказать, не очень удобно. Так что к дому я пришла, уже едва передвигая ноги. Молоденький таксист, высунулся из машины, стоявшей в двух шагах от моего подъезда, и пожалел меня.

– Мамаша, вы бы такси взяли. Чего ж так мучиться? Вмиг домчу, куда надо.

– Мне на пятый этаж, – машинально пробурчала я, с ужасом думая о том, что мне придется со всеми коробками подниматься пять пролетов.

– Так давайте тяжести помогу донести. Вы не волнуйтесь. Беру недорого.

Услышав, что с меня собираются что-то брать, я рассказала таксисту все, что о нем думаю, а также о его матери и ближайших родственниках. Не будет в следующий раз под руку лезть к измученной женщине.

Когда я, наконец, оказалась в своей квартире, с меня уже сошли семь потов, и я рухнула на диван, не только не раздеваясь, но даже не разуваясь. Из сумки выпала карта, и тут меня осенило: а на черта я сама все на себе таскаю? Я же теперь богатая женщина! Могу хоть на такси кататься, хоть, в самом деле, носильщиков нанимать. Или лучше завести прислугу, но только чтобы платить поменьше. И тут я снова размечталась. Мне виделось Адриатическое море и белая яхта, на которой мы катаемся вместе с Юлей и Идой. Мальчики – официанты приносят нам устриц (надо бы их попробовать) и шампанское со льдом. А за бортом искриться море, и резвые дельфины, что-то лопоча на своем дельфиньем языке, выпрыгивают из воды, и вновь погружаясь в нее, плывут, стараясь обогнать белоснежное судно.

Пока я предавалась мечтам, время уже перевалило за полдень, но до конца дня его еще оставалась уйма, и поэтому я решила заняться чем-нибудь полезным и стала распаковывать принесенный пакет с косметикой. Ее оказалось так много, что она не вмещалась в туалетную тумбочку. В холодильнике место скоро закончилось, и несколько тюбиков и баночек, так и оставались лежать у меня на диване. Я позвонила Юле и спросила, что с ними делать. Она сказала, чтобы я не беспокоилась. Косметика быстро уйдет, если ей правильно пользоваться.

– Как правильно?

– Почитай инструкции. Там все написано.

И я принялась читать. Ох, и неблагодарное это, скажу вам, занятие! Написано во всех вроде одно и то же, но по-разному. Через час я бросила это бесполезное дело, усвоив только, что моя кожа во всех местах скоро станет гладкой и очень мягкой, а сама я помолодею минимум лет на десять. Я стала только читать надписи на коробочках и тюбиках: «для рук», «для ног», «для тела», и мазать эти самые места толстым слоем, так что через некоторое время, стала напоминать снежную бабу, застрявшую в сугробе. А косметические средства, в самом деле, стали быстро убывать. Я почти закончила процедуру, когда услышала стук и крик соседа.

– Рита, открой, разговор есть!

Я открыла, чтобы избежать выломанной двери. Сосед посмотрел на меня выпученными глазами, пошатнулся, икнул и спросил:

– Ты хто?

– Дед Пихто.

– А Ритка где?

– Я за нее.

– А ты хто?

– Ну ты что, ослеп совсем? Не видишь? Я это, я.

– А чего ты белая такая?

– Покрасилась.

– А, тебе идет. А у тебя, что, кошка сдохла?

– С чего ты взял?

– Да воняет, как в морге. Ритуль, займи сотню, очень надо.

Я достала из кошелька сто долларов и протянула ему.

– Это что?

– Сотня, как ты просил.

– Тьфу ты, я ж у тебя человеческие деньги просил, а не доллары. Кто в нашем магазине их примет?

– Нет у меня сейчас человеческих.

– Ну, черт с ними, давай эти. Может, поменяю где-нибудь. Только это, когда верну не знаю… Ну, я пошел, – он испуганно посмотрел на меня.

Я захлопнула дверь перед самым носом алкоголика. Сотни мне было жалко, но мой покой стоил дороже.

Немного отдохнув, я взялась за заметки. Мне было гораздо приятнее заниматься привычным делом. Это успокаивало и настраивало на оптимистический лад. Те более, что не нужно уже было тащиться на работу, а еще я надеялась прославиться: «О том, почему на свете появились ведьмы и рыцари, а также о том, зачем была изобретена косметика».

Устав от мужского произвола, вечно орущих сопливых детей, женщины средневековья были на грани. Не на грани революции, поскольку к революционным действиям они по сути своей не склонны, но на той грани, за которой обязательно должны наступить перемены.

Перемены не заставили себя долго ждать. В прохладный субботний вечер, к весьма почтенной матроне по имени Луиса, обремененной мужем-повесой и восемью дочерьми, находящимися в том возрасте, когда их следует сбывать с рук, явился почтенный синьор. Он очень вежливо раскланялся и предложил выгодно пристроить всех восьмерых в ближайшее время, взамен на такой пустяк, как душа. Заодно он пообещал матроне дать относительную свободу, и сообщить некоторые секреты магии. После некоторых раздумий Луиса согласилась, и тут же получила несколько флакончиков со снадобьями. Вскоре ее дочери и в самом деле обзавелись респектабельными мужьями, а сама матрона приобрела славу гадалки, предсказания, которой всегда сбываются.

Через несколько месяцев после описываемых событий, знатный отец семейства вышел на балкон, дабы подышать свежим воздухом, но, сделав вдох, чуть не поперхнулся, поскольку его взору предстало странное зрелище: за окном, окруженная звездами, висела совершенно голая синьорина. Она держала в руках метлу и покачивалась, как лодка на волнах. Завидев мужчину, женщина хихикнула, и взмыла вверх, показав последнему две тяжелые ягодицы. Отец семейства, наконец, сделал выдох, и поманил летающую женщину к себе, очевидно приняв ее за необычную птицу. Обнаженная, не заставляя себя долго ждать, подлетела к отцу семейства, и со всего маху огрела его метлой.

Раздосадованный синьор, целую неделю прибывал в скверном расположении духа. Но каково же было его удивление, когда туже самую матрону он увидел в городе, в обществе весьма знатного сановника. Кстати сказать, это и была одна из дочерей Луисы, так удачно вышедшая замуж. И проказиничала она уже не первый день, также как ее сестры и мать. Недаром Люцифер (а это именно он посетил Луису), обещал женщинам полную свободу действий. Но свобода – одно, а умение ею пользоваться совершенно другое. Получив возможность творить все, что хотят, женщины пустились во все тяжкие. Если бы они просто летали нагишом по ночам и соблазняли чужих мужей, мужчины, хотя бы и ворчали немного, но могли простить им подобные шалости. Но дело обернулось гораздо хуже. Ведьмы (название происходит от слова «ведать, то ест «знать») насылали порчу на соседей и их скот, всеми силами пытались привораживать чужих мужей и отправлять на тот своих соперниц. Кроме того, каждое новолуние они устраивали кровавые шабаши, жертвами которых становились самые юные и прекрасные представительницы женского общества. Но на этом все беды не заканчивались. Ведьмы, привлекая в свои ряды все новых и новых женщин, уже начинали стремиться к полному господству над противоположным полом, стараясь с помощью зелий и заговоров устранять мешающих им политических деятелей. Дело дошло за того, что была создана группа заговорщиц, задачей которых стала замена Папы Римского на Римскую Маму.

Папа Римский, а вслед за ним и все кардиналы рвали на себе волосы, ища пути искоренения зла. Способ был найден в лице святой инквизиции, которая немедленно приступила к уничтожению заразы. По всей Европе заполыхали костры, на которых сгорали часто ни в чем неповинные матроны. Уничтожив, таким образом, несколько тысяч душ, попавших на костер по первому доносу, инквизиция не принесла никакой пользы, а ведьмы стали еще изощреннее и злее.

Как ни старалась инквизиция, ведьмы не унимались, а их число достигло небывалых размеров. Более того, каждая уважающая себя матрона мечтала вступить в отряд ведьм и угрожала мужу, что так и сделает, если он не исполнит ту или иную ее прихоть

Не доверяя больше доносам, отцы церкви стали искать более надежные пути поимки преступниц. Поскольку захватить их во время полетов не было никакой возможности, в связи с отсутствием в те времена летательных аппаратов, инквизиторы придумывали другие способы их обнаружения. Первым признаком считался долгий сон по утрам. Поскольку ведьмы всю ночь летают и устраивают всякие гадости, то утром им необходимо отоспаться. Поэтому каждую матрону, проспавшую более, чем до семи часов утра, хватали за волосы и волокли к реке. А затем бросали в воду со связанными руками и ногами. Если подозреваемая благополучно тонула, ее считали невинной и хоронили со всеми почестями, если же она имела наглость остаться в живых, то ее волокли на костер.

Благодаря принимаемым мерам, достопочтенные матери семейств, трясясь от страха, не могли уснуть ночами и смежали веки только на рассвете, в результате просыпали часы подъема и оказывались в числе утопленниц. Спустя несколько десятилетий, женское население в Европе значительно поредело, и у мужчин становилось все меньше и меньше возможностей заниматься вопросами детопроизводства не только на стороне, но и в своей семье. Обездоленным отцам семейств и юношам не оставалось ничего больше, как становится странствующими рыцарями, избрав себе даму сердца, добиваться ее благосклонности множеством вымышленных подвигов. Поэтам приходилось воспевать беременных баб, а художникам – рисовать их на своих полотнах, поскольку мало кто из оставшихся женщин хотел иметь детей, выбирая не семейный очаг, а свободу ведьмы.

Страшно подумать, чем могла бы в конце концов закончится история с ведьмами, если бы в одно из полнолуний к приближенному к Папе кардиналу не явился оборванный парфюмер. Стража долго не хотела пускать его во дворец, но он сказал, что имеет весьма срочное дело к кардиналу, связанное с истреблением ведьм, а точнее средство, которое поможет справиться с распоясавшимися бабами.

– Где же твое средство? – сквозь зубы процедил кардинал, с недоверием глядя на потрепанного мужчину.

– Вот оно, – парфюмер достал из кармана склянку, наполненную зеленоватой массой, а вслед за ней еще две – с желтоватой жидкостью и порошком телесного цвета.

—И что это? – недоверчиво спросил кардинал. – Это и есть твое средство от ведьм?

– Да, монсеньор. Это крем, пудра и духи.

– Хммм, – задумчиво промычал кардинал. – И как этим ты прикажешь пользоваться? Намазывать ведьму перед сожжением?

– Нет, ваше преосвященство. Они будут намазываться этим сами.

Кардинал посмотрел на парфюмера как на человека, потерявшего рассудок.

– Позовите любую женщину, и вы убедитесь в чудодейственности предложенных мною изобретений, – попросил пришедший.

Во дворец кардинала тут же была доставлена грязная торговка с рынка лет сорока, которая страшно визжала и молила о пощаде в полной уверенности, что ее ждет смерть. Когда ей протянули крем и велели намазать лицо и руки, женщина завыла еще громче, умоляя ее сразу утопить, не мучая. Но под давлением стражи была вынуждена использовать крем по назначению. Каково же было удивление, присутствующих, когда через несколько секунд кожа ее разгладилась, стала бархатной, а она сама помолодела и похорошела настолько, что сам кардинал велел увести ее подальше, дабы не впасть в грех.

– Колдун! – закричал на аптекаря разгневанный кардинал. – Да тебя самого следует сжечь вместе с ведьмами.

– Не торопитесь, ваше преосвященство. Отдайте торговке все три склянки. Действие крема вы уже видели, духи помогут любой женщине благоухать как розовый сад, а пудра скроет недостатки кожи. Ради молодости и красоты женщины забудут о свободе.

– Хорошо, мы испробуем твое средство. Но учти, если оно не сработает, ты будешь висеть на самом высоком столбе.

Но средства аптекаря действовали безотказно. Старухи, женщины и даже юные девушки спешили приобрести их, чтобы затмить своей красотой всю округу. А поскольку изобретения аптекаря действовали только один день, каждый вечер прекрасному полу приходилось садиться перед зеркалом и испытывать чудодейственную силу крема, дабы стать еще прекраснее.

Вследствие этого, женщины вскоре напрочь забыли о полетах на метлах и прочей ведьмовской белиберде. Совсем скоро в семьях стали появляться все новые и новые отпрыски, причем настоящие красавчики и красавицы. Рыцари с пыльных дорог возвращались в родные пенаты, где вскоре удачно женились, и щедро принимали ласки жен, как своих, так и чужих.

Спустя несколько столетий, рецепт чудодейственного крема был утрачен, что совсем не смутило дам, научившихся умело пользоваться косметическими средствами. Под их толстым слоем трудно было определить, сколько на самом деле лет даме: шестнадцать или шестьдесят. Тем более, что мужья не жалели денег на подобные прихоти, помня, что из-за отсутствия таковых они могут получить вместо хорошенькой женушки настоящую ведьму. Если кто из мужей вдруг замечал, что жена теряет интерес к кухне и детям и мечтательно поглядывает на звезды, немедленно заводил друга-парфюмера или сам занимался производством косметики. С той поры мужчины усвоили: лучше встретить черную кошку, чем даму без косметики.

Глава четвертая. Вторая попытка стать красавицей

Следующий день начался стелефонного звонка Юли, который сказался на моем настроении также отрицательно, как звонок будильника.

– Ритуль, ты уже готова?

– К чему? – спросила я, зевая.

– К шопингу, конечно.

Несмотря на то, что часы показывали девять, мне хотелось поваляться подольше, а совсем не заниматься дурацким походом по магазинам. Но освободиться от моей приятельницы не представлялось возможным, поэтому, скрепя сердце, мне пришлось натянуть на себя первое, что попалось под руку, и спуститься во двор. Тело мое все дорогу жутко чесалось, но я так спешила, что даже не взглянула на себя в зеркало. Юля уже сидела в такси и махала мне рукой.

– Ты что, на такси собралась ехать? – высказала я свое недовольство, не понимая, зачем ехать на такси, если до магазина идти ровно десять минут.

– Ритуля, уважающие себя люди не ходят пешком. Тебе вообще следует купить себе приличный автомобиль. Но это мы отложим на потом. А сейчас – вперед к красоте.

Произнеся эту фразу, она осеклась и с удивлением посмотрела на меня.

– Что с тобой случилось?

– А что? – не поняла я, почесывая лицо.

– Ты в зеркало вообще смотрелась?

– Не-а. Некогда было. Ты меня прямо из постели вытащила.

Юля достала из сумочки зеркальце и со вздохом протянула мне. То, что я увидела, меня совсем не обрадовало. Из зеркала на меня смотрела толстая свиная красная морда с малюсенькими я глазками, и только что не хрюкала. Я поняла, что вчера немного переборщила с косметикой и принцессы из меня не получилось. А если и получилась, то свиная. Я хотела вернуться домой и переждать несколько дней, но Юля сказала, что уже поздно отступать и махнула таксисту рукой.

Такси заурчало, дернулось, как испуганный пациент в кресле дантиста, и минуты эдак через полторы мы были на месте. Магазин с древнегреческим названием «Афродита» считался самым дорогим и престижным в нашем городке, и ранее был мне не по карману.

Когда его двери закрылись за моей спиной, моему взору предстала жуткая картина в духе модернизма, состоящая из пятен самых различных цветов.

Пока я осматривалась по сторонам, Юля уже щебетала с продавщицей, копаясь в одном из разноцветных пятен.

– Эй ты, а ну давай отсюда, – услышала я над самым ухом. – Еще сопрешь что-нибудь, а мне потом отвечай, алкоголичка несчастная.

За моей спиной стояло миловидное создание крашенное под блондинку и недовольно надувало губки.

– Ларочка, это со мной, – прервала девушку Юля. – Видишь, даме просто необходимо сменить гардероб.

На лице девушки тут же появилась лягушачья улыбка, растянувшаяся от уха до уха в полном смысле слова, и поэтому про себя я обозвала продавщицу лягушонком.

– Пожалуйста, проходите. У нас огромный выбор вещей из Франции и Голландии. Посмотрите, какая прелесть!

Она показала мне платье ярко-рыжего цвета, покрытого блестками, как рыба чешуей. Кроме прочих достоинств, платье обладало пятью хвостами, которые при ходьбе разлетались в разные стороны, как набедренная повязка у индейцев.

Когда я с трудом натянула его на себя и вышла из примерочной, даже Юлька, любящая все самое экстравагантное, не выдержала и расхохоталась.

– Ларочка, предложи даме что-нибудь поскромнее.

Ларочка снова растянула губки, но порывшись в более темном пятне, извлекла несколько костюмов и юбок. Мне понравился темно-зеленый, напоминающий крокодилью кожу. Ткань на нем была не только мягкой на ощупь, но еще и поблескивала на солнце. Я что-то вроде этого видела по телевизору на принцессе Диане. Кроме того, мы выбрали несколько юбок, от черной до бледно-сиреневой, блуз, джемперов, два вечерних платья, приобрели пять пар туфель и две сапог, кожаный плащ. Юля уговорила также взять к нему такого же качества шляпу, потому что в ней вид у меня очень солидный. Что мы купили для Юлии, я вспоминаю с трудом. Если мои приобретения еле-еле уместились в двенадцати огромных пакетах, то пакеты приятельницы я даже не взялась считать: от них у меня сразу же начинало рябить в глазах. Юлька просто умница, что догадалась взять такси. В противном случае, мы бы не дошли до дома. С таким неподъемным грузом, нас можно было только раскапывать из под завала последнего писка моды.

Едва я дотащилась до квартиры и кинула пакеты в прихожей, раздался звонок Иды, которая очень за меня переживала.

– Ты куда пропала? – заорала она в трубку. – Я третий час не могу до тебя дозвониться! Я с ума схожу, а она себе отдыхает!

Я пролепетала нечто невнятное по поводу Юли и ее шопинга, на что получила резкую отповедь Аделаиды.

– Маргарита (она всегда называла меня полным именем, если говорила об очень важных и серьезных вещах). – Тебе необходимо срочно заняться приобретением недвижимости, пока деньги, не дай Бог, не обесценились, а потом уже думать о всякой бабьей ерунде.

Мои попытки возражать, что дело это очень серьезное, и надо хорошенько все обмозговать, не нашли отклика в железном сердце Иды, и не терпящим возражений тоном, она сказала:

– Послезавтра мы отправляемся осматривать прекрасный старинный замок, оставшийся со времен польских шляхтичей. Здесь недалеко, под Тулой. Будь готова.

Я даже не успела спросить, зачем мне замок, а тем более за каким хреном под Тулу притащились польские шляхтичи, да еще несколько столетий назад. Едва я положила трубку и наконец-то сняла с себя туфли, снова затрезвонил телефон и нежный Юлин голосок пропел прямо мне в ухо.

– Ритуличка, извини, что беспокою, милая, но мне очень хотелось бы знать: в чем сегодня ты собираешься идти на свидание?

–На какое свидание? – опешила я.

– Как? Ты уже несколько дней как богата, а еще до сих пор не завела жениха, или в худшем случае бойфренда? Ты меня удивляешь. Я вижу, что наследство не идет тебе впрок. Немедленно, немедленно тебе нужно позвонить бывшему однокласснику, однокурснику, или в худшем случае захомутать соседа, чтобы проверить свои чары на нем. Не откладывай и займись этим прямо сейчас. Потом не забудь позвонить мне и рассказать, как все прошло. Да, спасибо тебе за все покупки. Они просто прелесть.

В заключение пылкой речи моей приятельницы я собиралось немного вздремнуть и восстановить силы после похода по магазинам, но все словно сговорились не давать мне покоя. Следующий звонок застал меня полностью врасплох.

– Маргарита Сергеевна, вас третий день нет на работе. Если завтра вы не появитесь и не представите документ о вашем отсутствии по уважительной причине – будете уволены.

– Это кто? – не поняла сначала я.

– Считайте, что вы уже уволены! – заорали на другом конце провода, и я узнала голос заведующей библиотекой, моей непосредственной начальницы.

«Уволят», – пронеслась ужасная мысль в моей голове, но потом я вспомнила, что богата, и мне начхать на библиотеку и на зарплату, которой, копи хоть целый год, все равно не хватало бы на хорошие туфли. Поняв, что поваляться на диване мне все равно не дадут, я порылась в старой телефонной книжке и решила позвонить однокласснику, к которому еще в школе была неравнодушна. Я слышала, что с женой он благополучно развелся и коротал свой век холостяком.

– Алле, можно Сергея? – осторожно произнесла я, часто дыша в трубку.

– Я это. Чего надо-то?

– Это Рита, Рита Дунь…

Я услышала, что мой одноклассник изо всей мочи стал дуть в трубку, а затем произнес.

– Ну, дунул, теперь ничего, слышно?

– Ты меня что, совсем не помнишь? Я Рита, я за соседней партой сидела.

– Как же помню, красивая такая, рыженькая, все глазки мне тогда стоила.

От обиды я хотела сразу брякнуть про десять миллионов, но у меня хватило благоразумия сдержать порыв, и я, сделав глубокий вздох, почти по слогам произнесла.

– Да нет же. Это Настя была.

– Ага. Значит, беленькая такая, ямочки на щеках, папа в милиции работал.

– Нет, я темненькая, пухленькая, и еще в очках.

По видимому, Серега был тугодумом, потому что в трубке воцарилось молчание. Но не прошло и пяти минут, как он возобновил разговор.

– Так, это ты, Рита? Это та, которая, мне на двадцать третье февраля медведя голубого подарила.

– Ну да, – обрадовалась я. – Наконец-то вспомнил!

– Ну и чего тебе, Рита Дунь?

Я набралась храбрости. С деньгами это гораздо проще, чем без денег, и проворковала.

– Давно не виделись, Сережа. Давай встретимся, поговорим. Можно у меня дома, можно в ресторане. Я наследство получила.

В трубке откашлялись и выдали следующую фразу.

– Видишь ли, я бы с удовольствием, но как бы тебе сказать, работы много. Страшно устаю. Сил больше ни на что не хватает. Так что не обижайся, Ритуля-красотуля. Пока.

Мне снова захотелось ему сказать о размерах наследства, но я сдержалась. Сразу было видно, что у него нет ко мне никаких чувств. Я немного расстроилась, но тут же испытала облегчение. И считая, что я успешно выполнила все рекомендации Юли, пошла примерять наряды.

Все сидело на мне отлично. Сразу чувствовалось, что фирма, а не какой-нибудь корейский ширпотреб. Особенно классно смотрелся крокодилий костюм. Я казалась в нем гораздо привлекательнее, и напоминала настоящую даму, если бы не моя свиная физиономия. Я опять стала мечтать, как иду по Лондону в обществе королевской семьи, но все-таки себя одернула. Это уж было слишком. После такой красоты мои заметки мне писать совсем не хотелось, и поэтому я предлагаю главу, написанную ранее: «Об изобретении чулок и женских завоеваниях».

Ничто не заставляло мужчин быть такими изобретательными как женские капризы, которые росли прямо пропорционально развитию цивилизации. В первобытном обществе женщины были менее требовательны, и их вполне удовлетворяли кусок мяса и свежевыделанная шкура, под которой они могли прятать свои прелести в зимние холода. Да и то со временем женщины стали устраивать потасовки и отбирать друг у друга самые большие шкуры с блестящим мехом. Что уж тут говорить о том, что сильному полу доставались самые старые и поношенные шкуры, которыми едва можно было прикрыть срам. Немного позже было решено разделить одежду на мужскую и женскую. Сильный пол считал, что таким образом избавит себя от множества ненужных проблем. Но не тут-то было. Как раз проблемы только начинались! Стоило мужчинам изобрести что-нибудь новенькое для своего гардероба, как женщины тут же подхватывали идею и присваивали себе новинку.

Приведу только один яркий пример освоения дамами мужской одежды. Когда, наконец, французский портной представил своим согражданам такую новинку как чулки, все они вздохнули с облегчением. Вряд ли она сможет заинтересовать дам, очаровательные ножки которых скрывают объемные платья! Но мужчины никогда не могли постичь женской логики, и именно поэтому всегда проигрывали слабому полу.

В доме сорокалетнего маркиза де Конте с некоторых пор обитала молодая супруга Констанция, отличающаяся очень смазливым личиком и еще более капризным нравом. От нарядов, которые она заказывала у портних, ломились все ее сундуки. Но она не унималась, требуя все новые и новые туалеты. Мадам имела привычку примерять не только те платья, которые присылались ей, но и с удовольствием натягивала на себя обмундирование супруга, чтобы потом дефилировать перед ним по спальне.

– Посмотри, счастье мое, разве я не напоминаю тебе бравого мушкетера? Право, если бы Бог создал меня мужчиной, то парижские красотки теряли бы от меня голову.

Маркиз, которого первые месяцы брака подобное поведение прекрасной половины выводило из себя, вскоре смирился с ее выходками и даже стал находить в них определенный сексуальный задор.

Когда посыльный доставил для Конте чулки, упакованные так, что глядя на них можно было подумать будто это жемчужное ожерелье, Констанция только проснулась и готовилась к утреннему туалету. Слова посыльного, что товар доставлен специально для маркиза нисколько ее не смутили, а яркая упаковка только разожгла любопытство. Когда же в нежных ручках великосветской дамы оказались два восхитительных белых чулка, она взвизгнула от удовольствия и немедленно натянула на свои великолепные ножки сначала один, а затем другой. Когда ни о чем не подозревающий супруг вошел в спальню,

Констанция восседала на постели с видом полководца, выигравшего грандиознейшее сражение. Ее ноги до самых ступней скрывало шикарное шелковое платье. Но едва только муж переступил порог супружеского святилища, она привстала и приподняла платье до щиколотки. Из под юбки выглянула маленькая ножка, обтянутая белым чулком. Затем платье было поднято до колен, и обе ножки, одна прекраснее другой в белых шелковых чулках открылись взору долгожданного супруга. А когда платье поползло еще выше и обнажило кусочек кожи прямо над чулками, маркиз, не в силах больше сдерживаться застонал, и повалил жену на кровать.

Вскоре чулки прочно вошли в обиход служанок маркизы, затем торговок, у которых последние покупали провизию, и уже потом они перекочевали в гардероб публичных женщин и до сих пор являются непременным предметом их рабочей одежды. Естественно, мужчины не могли стерпеть такого унижения и тут же изобрели панталоны, которые позже женщины стали использовать в качестве нижнего белья, но в укороченном виде.

Мужчинам недолго пришлось красоваться в жабо, шляпах, даже пиджаки и брюки уже более двух столетий назад женщины потихоньку стали надевать, чтобы выглядеть экстравагантнее. Чего только не делали власть имущие мужчины, чтобы отучить жадных до тряпок женщин от ношения мужской одежды! Дело доходило до того, что облачение в мужские наряды каралось сечением плетьми и даже смертной казнью! Женщинам позволялось носить только платья и юбки, да и то, если разобраться, они тоже были раскроены на основе туник и хитонов, которые в древности носила сильная половина. Не приглянулся дамам только фрак, только потому, что его фалды напоминали хвост нечистого, коего набожные матери предпочитали опасаться.

К середине прошлого столетия мужчинам пришлось окончательно смириться с тем фактом, что их одежду женщины используют также свободно, как свои платья. И модельеры предпочли делать новинки не для мужчин, а для прекрасной половины, поскольку признали это занятие более благодатным и не обреченным на воровство. А практически вся мужская одежда на сегодняшний день входит в гардероб женщин, успешно перемешавшись в нем с женской. И если когда-нибудь какой-либо чудак сможет изобрести нечто такое, что откажутся надевать на себя женщины, то он без сомнения удостоится Нобелевской премии.