Текст книги "Купленная Зверем (СИ)"
Автор книги: Алика Бауэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Глава 3.2
Я выбежала на улицу, с жадностью вдыхая морозный воздух. В ушах еще стоял оглушительный звук выстрела.
Мне суждено было познакомиться со смертью еще с пеленок. Мама умерла при родах. На протяжении всей жизни эта старуха с косой сопровождала меня, периодически напоминая о себе и забирая самый близких. И не всегда естественным способом…
– Ариэлла! – с раздражением выкрикнул Кит, несясь за мной следом.
Он называл меня полным именем, только когда был чертовски зол. Надо бы промолчать, постараться сгладить углы или, как бы сказал папа, быть умнее. Однако сейчас во мне накопилось столько ярости, что этой энергии хватило бы для заряда небольшой электростанции.
– Какого чёрта ты там забыла?! Разве мы не обсуж...
– Зачем вы его убили?! – накинулась я в ответ на своего парня с кулаками, ударяя его в грудь раньше, чем тот успел договорить. – Так вот, значит, как проходят ваши допросы. Без разбора убиваете беспомощных и стариков?
– Беспомощных? – зашипел на меня Кит, склоняясь ниже. – Не думал, что тебе придётся напоминать, кто наш враг.
Он тяжело и быстро дышал, выдыхая облачка пара мне в лицо.
– Но он же из гражданских. Этот мужчина был далеко от войны. Он просто доживал свои последние дни где-то в глуши. Если бы кого-то из наших так же застрелили, ты был бы так же равнодушен?
Я жила верой, что люди, в первую очередь, сердечнее Зверей. Так учил меня отец. Но на деле все оказалось по-другому. И чем же тогда мы лучше этих существ?
– Этот беспомощный, как ты говоришь, старик сдал нам положение их склада с боеприпасами и оружием! – закричал вне себя Кит, с силой сжимая и разжимая кулаки.
Повисла звенящая тишина после его крика.
– Что? Но как же…
Кит тяжело вздохнул.
– Ариэлла, это война. Есть только две стороны. Либо ты за них, либо за нас.
Теперь старик, прикованный к стулу, мне не казался таким уж невинным. Обычный гражданский явно не будет владеть такой информацией.
– Прости, я не знала.
– Прости я не знала, – передразнил меня Кит, кривя лицо, отчего стало только больше неприятно. – Именно поэтому твой отец назначил главным меня, а не тебя, – он тыкнул пальцем в мою сторону, словно ставя клеймо. – Вы, женщины, слишком чувствительны в делах, в которых нужно сохранять холодную голову. Вы бесполезны в этом.
Его слова, словно яд, слишком быстро распространялись по венам, сжигая все кровеносные сосуды на своём пути. Сердце в груди защемило. По щеке покатилась одинокая слеза, которую я поспешила вытереть рукавом куртки.
– И на что же мы способны? – язвительно спросила я. – Убирать, готовить, а ночью согревать вашу постель?
– Всё именно так. Я вообще считаю, если бы женщины не вмешивались, то война уже давно была бы нами выиграна.
Его слова больнее тысячи кинжалов, пронзающих вновь и вновь. Я не могла дышать. Чувствовала, что тону, а Кит не собирался мне протягивать руку помощи.
– Прости, что ты считаешь меня обузой, – прошептала, опустив глаза.
Послышался еще один его тяжелый выдох и поспешно удаляющиеся шаги. Кит зашёл обратно в школу, хлопнув дверью.
– Но я докажу тебе, что ты ошибаешься, – произнесла куда-то в пустоту.
Опасный и отчасти глупый план уже начинал созревать в голове.
Наверное, я еще пожалею в этом...
Ты – мое желание Uz8E1zAQ
Глава 4.1
Наверное, так и выглядело отчаяние.
Когда ты готов на самый опрометчивый поступок в своей жизни, равноценный самоубийству, лишь бы доказать, что чего-то стоишь.
Прогоняя бестолковые слезы из глаз, я упрямо и быстро шла к своей цели. А именно обратно в лес. Туда, где лежал почти испустивший дух Зверь.
Не знаю, чего в данный момент я хотела больше: чтобы он уже оказался мертв, спасая меня от дурных поступков, или же чтобы мужчина был еще жив, и я смогла бы осуществить задуманное?
Я собиралась выходить Зверя, а потом собственнолично, без чьей-либо помощи привести его в поселок, доказывая всем и, конечно же, себе, на что я способна. Что я не обуза! Не просто неспособная ни на что женщина, кроме как стирать портки и растить детей.
Ручей я смогла отыскать уже в сумерках. Каждый шаг, что приближал меня к бессознательному телу, давался тяжело. Зверь лежал на холодной земле в точно таком же положении, в котором я его и оставила. Только кажется, что он стал еще бледнее, а грудная клетка и вовсе не двигалась.
Неужели я опоздала?
Сделав два быстрых вдоха и выдоха, я подошла к Зверю, присев перед ним на корточки. Откинув светлые волосы в сторону, я приложила два пальца к шее, туда, где должен был биться пульс. Кончики пальцев тут же обожгло холодом. Неужели он... Я не успела закончить свою мысль как вдруг под подушечками почувствовался пульс. Слабый, еле ощутимый…Но он был.
Теперь точно… пути назад нет.
***
Электричество в нашем посёлке – не частый гость. Приходилось топить дома по старинке, разжигая печь. Для тех, кто остановился в уцелевших квартирах, у нас было припасено несколько современных генераторов, который работали по типу пушки, предварительно заряжаясь от электричества, когда оно было.
Несмотря на разожжённую печь, работающую тепловую пушку и толстое одеяло, под которым я лежала, каждая клеточка продолжала трястись от холода после моего вечернего приключения в лесу.
А правильно ли я поступила? Может, надо было забыть о задетой гордости? Промолчать, да засунуть свою обиду куда подальше?
Но что сделано, то сделано.
Я спрятала Зверя в полуразвалившейся избушке, которую нашла с пару недель назад посреди леса. Давно заброшенная и всеми забывая. Идеальное место, чтобы побыть одной. Или же спрятать умирающего врага.
Скрипя зубами, пыхтя от злости и проклиная саму себя, я еле волокла эту махину на ветке сосны, которую заприметила по пути к ручью. Падала несколько раз в снег из-за иссякающих сил, а в голову неоднократно приходила мысль бросить все это к чертям. Но упрямство брало вверх, и, несмотря на стертые в кровь ладони, я все же смогла дотащить Зверя до своего тайного укрытия.
О нем и вправду никто не знал. Даже Кит.
Укрыв мужчину парой одеял, что хранились там Бог знает сколько лет, я поспешила обратно в поселок, пока меня не хватились. На сегодня я больше ничем не могла помочь Зверю.
Входная дверь противно заскрипела.
– О, Огонек, ты еще не спишь, – Кит провел рукой по коротким волосам, стряхивая снег.
Он прошел в дом, снимая с себя верхнюю одежду.
Улыбка на его лице раздражала. Но злиться и начинать скандал по новой уже просто не осталось сил.
– Почему ты так поздно?
– Обсуждали на собрании, что будем делать с тем оружейным складом. – Кит шел к нашей кровати, стягивая по пути свитер через голову. На груди показался знакомый шрам, побелевший от времени, который он получил еще в детстве – когти Зверя.
Может, я и вправду зря пытаюсь спасти того мужчину в лесу? Все-таки он наш враг, и это существо опасно. Вряд ли он будет так же благосклонен ко мне, когда придет в себя. Если придет.
Кит забрался ко мне под одеяло, раздевшись до штанов.
– И нам нужна будет твоя помощь, – он щелкнул меня по носу, улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба.
От запаха едких сигарет, что исходил от него, становилось трудно дышать.
– Дай-ка угадаю, – протянула я с издевкой, догадываясь, о чем пойдет речь. – Нужно сделать бомбу?
– И не одну. Периметр большой…
Мой жених говорил что-то про площадь, про то, что именно находится на этом складе, но все слова доносились до меня, словно через толщу воды, теряя свой смысл.
Вот как у него все просто… Еще несколько часов назад я была для него обузой, а сейчас резко понадобилась. От этого стало гадко на душе. Возможно, несколько слов извинений с его стороны могли бы заглушить, запечатать яд, что сочился из оставленной им раны на душе, но… Их не было.
После Развода xhFT93W_
Глава 4.2
Конечно, я могла отказаться, и эти бомбы смастерили бы и без меня. Несколько умельцев имелось в наших рядах. Но я была лучшей в этом деле. Спасибо отцу. И мы все-таки боролись за общее дело, поэтому я не смогла позволить себе играть в обиженку.
– Зачем обязательно все взрывать? – спросила я его, перебив. – Почему бы нам не захватить этот самый склад и взять все оружие себе?
Кит покачал головой, усмехнувшись.
– Огонек, ты, видимо, опять в облаках витала и все прослушала. Территория огромна. Мы не знаем, сколько там охраны, и нет уверенности, что мы сможем захватить этот склад без потерь. Лучше лишить врага их оружия и подорвать с десяток Зверей.
Он так легко об этом говорил… О смерти. Да, шла война, которая здорово меняла из года в год мальчугана, оставляя на нем шрамы. Душевные и физические.
– Кит, я скучаю по тебе.
– Глупышка, – ласково прошептал он, поглаживая костяшками пальцев меня по щеке. – Я же здесь.
– Нет, ты не понял, – я перехватила его руку, крепко сжимая пальцы в своей ладони. – Я скучаю по прежнему тебе.
Кит, тяжело вздохнув, на секунду прикрыл глаза.
– Ариэлла, ты же сама понимаешь, идет война… И мы никогда не были так близки к центру. Наверное, никто не был. Мы на пороге революции. Надо просто потерпеть.
Его слова разумны. И все это я понимала головой, но когда рождаешься во время войны, которой нет ни конца, ни края, и становится с каждым годом все труднее выживать, рано или поздно просто устаешь от этого. К этому невозможно привыкнуть… К вечному страху за свою жизнь и жизнь близких. А от мысли, чтобы в это беспокойное время заводить семью и детей, и вовсе становилось дурно.
– Да, да, прости. Я знаю, что ты стараешься для нашего общего будущего. Мне не следует себя так вести.
Я шмыгнула носом, пытаясь сдержать проступившие на глазах глупые слезы.
– Дуреха моя, – Кит стряхивал слезинки, что успели скатиться по щеке, – у нас с тобой еще все будет. Свой дом с вишневым садом, как ты и хотела, – он прижал меня ближе к своей груди.
Слушая биение его сердца, я смогла снова взять эмоции под контроль и позволила себе вновь представить тот самый дом из нашей мечты.
Правда, Кит всегда хотел перебраться в мегаполис, но согласился уехать в глушь, подальше от всех, и заиметь собственный участок, если на нем будет его личный гараж, где мой муж устроит вечный хаос и бардак.
Я же выпросила тот самый вишневый сад и место перед крыльцом двухэтажного белого дома, чтобы посадить пионы. Просто море пионов. Из урожая фркутов мы научились бы ставить вино и когда-нибудь просто напились бы от счастья. И мы пообещали себе подумать о детях. Потому что сейчас, в мире, где человечество превратилось в рабов, которыми торгуют на рынках и аукционах, об этом не могло быть и речи.
– Ты забыл про пионы, – произнесла с улыбкой, не желая прогонять из головы картинки прекрасного будущего. Такие заманчивые. И далекие.
– Точно, – он оставил поцелуй на моей макушке.
Мне стало плевать на запах табака, что въелся в его кожу, я желала почувствовать калю тепла. И забыться…
Я подняла голову и потянулась к Киту, накрывая его губы своими.
Ладони поползли вверх по горячей мужской груди, отчетливо ощущая, как под подушечками пальцев сердце неистово начинало биться о ребра. Его руки ласкали мое тело, мягко оглаживая изгибы, пока не добрались до голых бедер, крепко сжимая их.
Тихое «ах», граничащее со стоном, вырвалось из меня, когда мужские губы опустились на шею.
Это то, что было нужно сейчас нам обоим. Дурман, что разливался теплой патокой, будоражил, заставляя желать большего.
Кит не запер дверь… Никогда не запирал, но наше сдавленное дыхание и нарастающий трепет – только это сейчас имело значение.
Дыхание частое, прерывистое. Поцелуи становились более рваными, дикими. Между ног приятная тяжесть, которая нарастала с каждой секундой все сильнее. Возбуждение неслось по венам, затмевая разум и заглушая обиду.
Его пальцы скользили по линии моего белья, с каждым разом норовя оттянуть и сжать резинку так сильно, что та вот-вот порвется. Но он так и не решался это сделать.
Желая подтолкнуть его к этому, я опустила руку к ремню, пытаясь справиться с пряжкой.
– Нам следует остановиться, – прошептал он сдавленно, продолжая чередовать поцелуи с укусами на моих губах.
– Почему? Я же чувствую ты хочешь… – я накрыла ладонью его твердость через нижнее белье в доказательство своих слов. – Я хочу…
– Ты же знаешь…
– Твоего отца с его устаревшими замашками, что секс может быть только после свадьбы, уже нет в живых несколько лет. А мы никому не скажем… – я сжала член чуть сильнее, вырывая его гортанный стон в мою шею.
Не выдержав, он толкнулся в мою ладонь, когда я провела по явному признаку его желания вверх-вниз.
Ну, давай же…
– Ариэлла, нет! – Кит с криком разорвал наш поцелуй.
Тяжело дыша, он вглядывался в мое раскрасневшееся от возбуждения лицо, борясь сам со своим … нашим желанием.
Кит сглотнул, окончательно приходя в себя.
– Я, пожалуй, посплю в другой комнате.
Он ушел от меня за стенку, предпочитая спать на неудобном полуразвалившемся диване, чем в теплой постели со своей девушкой.
В груди до боли заскребли кошки.
Глава 5
Сна практически не было. Вся ночь ушла на продумывание того, что мне пригодится завтра, когда отправлюсь выхаживать Зверя.
Я явно сошла с ума. И несколько часов, лежа в постели, уговаривала себя отказаться от этой идеи, но... Упрямство, решительность и безрассудство взяли вверх.
С наступлением рассвета Кит ушел из дома. Чувствуя горькое послевкусие от вчерашнего разговора, отвернувшись к стенке, я притворилась спящей, лишь бы не пересекаться с ним. Высокие отношения.
Да, мы все напряжены. На споры и ссоры на пустом месте уже не оставалось ни сил, ни желания. Но что ужасного в том, что я хочу быть счастливой здесь и сейчас? Что такого греховного, что я хочу испытать все радости, что даровала нам и так непростая жизнь, зная, что завтра может и не наступить…
Мой жених в этом плане был неприступен, ломаясь, как юная дева, каждый раз, когда я пыталась пробраться к нему в трусы. Поэтому в свои двадцать семь я была до сих пор девственницей, ведь кроме Кита у меня больше никогда никого не было. Мы начали встречаться, когда мне было пятнадцать. А наши родители успели нас поженить, едва я появилась на свет. Нам словно на роду было написано быть вместе, хотя и против этого мы ничего не имели, наслаждаясь с детства компанией друг друга.
Но с каждым годом, проведенным вместе, тепла и какой-то отдачи чувствовалось все меньше, оставляя после себя лишь горечь привычки. Ужасное определение, но чертовски верное. Страсть? А была ли она вообще? Уже не помню.
Отогнав от себя пустые и бесполезные мысли, я заставила себя встать с кровати и начать готовиться к задуманному.
Я напихала в свой рюкзак различного перевязочного материала, который только смогла отыскать в аптечке, отлила в маленькую баночку немного спирта и захватила термос с теплой водой. Покосившись на иголку с шелковой ниткой, решила взять и ее, на всякий случай, надеясь, что она мне не понадобится.
Прошедшая ночь была холодной. А заброшенный домик, где я оставила лежать Зверя на полу, не отапливался. Все лучше, чем он умирал бы, истекая кровью на промерзлой земле. Оставалось надеяться, что он еще не испустил дух.
Докаталась… Я уже переживаю за врага.
Зайдя в свое тайное убежище, первым, что я сделала, это проверила, жив ли Зверь. Слабая пульсация под подушечками пальцев давала призрачную надежду на восстановление. Но с другой стороны, мне просто было нужно, чтобы существо пришло в сознание и смогло говорить. А дальше, под пытками Кита и его дружков, сам попросит, чтобы те его добили, и он бы больше не мучился.
Не проявлять жалость… Не проявлять жалость…
Однако сердце все равно сжималось в груди от представления того, что сделают с этим бедолагой, когда я сдам его своим людям.
Я тихонько присела рядом со Зверем, решив повнимательнее его рассмотреть.
Кажется, я начинала привыкать к этому существу. Страх никуда не делся. Но к нему добавилась огромная доля любопытства.
Откинув с головы черный капюшон и убрав с лица влажные длинные волосы, на мгновение, но его хватило, чтобы ужаснуться своим мыслям, в которых я посчитала мужчину перед собой красивым.
Его черты лица были по аристократичному правильными. Это я заметила еще у реки. Сейчас, находясь так близко, я смогла разглядеть ямочку на его подбородке и пухлые губы, которые покрылись маленькими трещинками из-за сухости.
Я смотрела на бессознательное тело Зверя сверху вниз, но все равно чувствовала себя маленькой и хрупкой рядом с таким мощным телом.
Тряхнув головой, я приказала себе перестать смотреть с таким интересом на этого пришельца, ведь впереди еще было много работы. Стянув со Зверя плащ, а точнее то, что от него осталось, кинула его к двери, намереваясь потом сжечь пропитанную кровью тряпку.
Его одежда тоже была в плачевном состоянии, болтаясь в некоторых местах разорванными кусками, но ее я решила оставить, все-таки своего пленника мне не во что было переодеть, да и много чести.
Первым делом я решила осмотреть рану на его теле, что тревожила меня больше всего. Пальцы немного подрагивали и отчасти не слушались, пока расстегивали пуговицы на теплой рубашке. Взгляд то и дело с интересом скользил по рельефному телу и грудным мышцам, что скрывала ткань. Но об этом быстро пришлось забыть, когда на груди я увидела дырки от пуль, а вместо правого бока – сплошное кровавое месиво.
Перевязывать раненых мне было не впервой. Поэтому, быстро поборов подступивший тошнотворный комок в горле, я смочила ветошь водой из термоса и принялась аккуратно промывать рану. Не знаю, кто и как это сделал, но свисающие куски мяса смотрелись жутко, и я поняла, что не зря взяла с собой нитку с иголкой. Придется зашивать.
Начав обтирать грудь, я заметила, что в мелких дырочках, которых было не меньше пяти, виднелись серебряные кончики. Неужели это… Обработав спиртом пинцет, я попыталась подковырнуть находку и не могла поверить своим глазам, когда вытащила пулю. Тело Зверя словно само их отвергало и пыталось мне помочь избавиться от них. Ну не могли же они так неглубоко войти при выстреле.
Увлекшись своим занятием, я даже позабыла о том, насколько ему должно быть больно, пока я ковыряюсь в его ранах. Однако ни один мускул на лице Зверя не дрогнул.
Оставалась последняя рана на бедре, видимая мне через рваную штанину. Она была небольшой, но глубокой, словно кто-то воткнул нож.
Напоследок я оставила самое сложное – зажить повреждённый бок.
Нагрела иголку добела зажигалкой, мне потребовалось время, чтобы собраться с силами. Было страшно прикасаться к поврежденной плоти руками, и я опасалась, что от этой невыносимый боли Зверь может прийти в себя.
Первый стежок стал для меня самым сложным. Шила я так себе. Хоть носки, хоть раны. И получалось и то, и то коряво. Иголка тяжело проходила через кожу, и когда я потянула нитку за себя, я услышала настоящий звериный рык.
Все внутренности тотчас же сжались в страхе, дыхание сперло, и я так и замерла на месте с вытянутой рукой и склонившись над разодранной плотью.
Проходили секунды, может, даже минуты, но ничего не происходило.
Повернув голову, я увидела звериной оскал на лице Зверя, а его грудная клетка стала подниматься чаще, ладони крепко сжались в кулаки, но он по-прежнему оставался без сознания.
Подгоняемая адреналином и появившейся вновь паникой, я кое-как смогла завершить начатое. Спустя время Зверь снова провалился в свое бессознательное состояние, принимая прежний вид.
Перевязав и обработав все его раны, я с удовлетворением осмотрела свои труды. Хотя еще кое-что не давало мне покоя…
Еле касаясь кожи, я пыталась отмыть его испачканное лицо от грязи и запекшейся крови.
Эти чудовища действительно красивы. Как дьяволы. И настолько же опасные и жестокие.
Маленькая капелька воды покатилась по щеке Зверя, попадая в уголок губ. Внезапно он приоткрыл рот, делая маленький и тяжелый глоток воздуха и, облизнув пересохшие губы, снова отключился.
Наверное, его мучила дикая жажда.
В термосе оставалось воды буквально на пару глотков. Я осторожно положила его голову к себе на колени, приподнимая ее.
– Ну, давай же, – цедила я сквозь зубы, пытаясь одной рукой приподнять его голову, а второй его напоить.
Только Зверь ощутил, как на его губы стало попадать еще больше влаги, принялся делать жадные глотки.
Мертвецы точно так пить не будут.
Но вскоре вода закончилась. Он вытянул шею вперед, ища источник, когда я стала убирать термос, но быстро отключился.
Что ж… На сегодня точно все.
***
Жизнь в поселке кипела. Время подходило к обеду. И за своим занятием я не заметила, как прошло полдня.
С чувством выполненного долга я направлялась к своему дому, не замечая никого на своем пути.
– Где ты была? – грозно прилетел мне в спину недовольный и знакомый голос.
После Развода yEd1WeNL
