Текст книги "Пригравшие (СИ)"

Автор книги: Алеся Вильегас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Я слышу стук часов. Он отдается эхом в моей голове. Свадьба. Бал. Экзамены.

Почему меня сейчас это совсем не волнует? Наверное, потому что в моей голове со вчерашнего вечера засели слова произнесенные матерью Джастина. Что он должен рассказать мне? А может, речь шла вовсе не обо мне? Тогда о ком?

– Эй, – щелкает пальцами Кейтлин, вырывая меня из пелены раздумий. – Ты меня вообще слышишь?

– Да, – киваю я, накрывая ладонью лоб.

Глаза непривычно побаливают, наверное, от того, что всю ночь я не спала.

– Ты бледная, – присматривается подруга.

Я перевожу взгляд с её лица на зеркало и замечаю бледную девушку с пустыми глазами. Я измотана. Все эти мысли и догадки. Мне просто нужен сон и его крепкие объятия.

– Хочешь, после первой пары мы встретимся в столовой и найдем тебе платье на выпускной? У меня есть журнал, откуда я заказывала свое.

Это немного оживляет меня.

– Конечно, – с улыбкой киваю я и поднимаюсь с кровати, закидывая сумку на плечо. – Встретимся там.

Первой парой у меня предмет у Миссис Паркинсон и её скрипучего голоса. Хочется немного вздремнуть, но на её паре это не удастся, да и вряд ли я смогу сомкнуть глаза. Когда я захожу внутрь, аудитория уже полна студентов. В последнее время абсолютно все стали посещать её предметы, так как близятся экзамены и пора бы хоть что-то знать из материала.

Пробегаюсь глазами по аудитории и вижу Алекса. Он сидит за четвертой партой и машет мне рукой. Выглядит он не лучше, чем я. Бледноватое лицо, а под глазами заметные круги.

– Не спал всю ночь? – спрашиваю я, присаживаясь за парту.

– Да, – с улыбкой отвечает он и смотрит мне в глаза. – Ты, я вижу, тоже не отстаешь.

– Жаль только, что у моей бессонницы другая причина, – более убедительно улыбаюсь я, достав учебники из сумки.

– И что же это за причина? – с интересом спрашивает он.

Я опускаю глаза, размышляя над тем, говорить мне ему или нет, и прихожу к тому, что не стоит этого делать.

– Не хочу нагружать тебя лишней информацией.

– Ладно, – пожимает Томас плечами, и за это я его люблю.

Он не лезет в душу и не достает с вопросами, как это любила делать Кейтлин, или Лиа…

Давно я не видела Лию. Я чувствую, как становится тоскливо, потому что она была первой, с кем я познакомилась в Гарварде.

– Ты идешь на бал? – интересуюсь я.

– Нет, – качает головой Томас. Даже не взглянув на меня.

Он озадачен книгой и поиском нужной страницы.

– Почему? – не отступаю я.

Мне интересно, почему такой симпатичный парень не идет на бал. Я уверена, хоть и не он, но его точно приглашали.

– Потому что, единственная девушка, с которой я бы хотел пойти, сидит рядом со мной, и идет сдругим, – пожимает он плечами, смотря мне в глаза.

Я понимаю, что он говорит искренне, потому что его карие глаза вдруг становятся опечаленными, и он возвращается к книге. Даже не знаю почему, но мне хочется извиниться перед ним.

Всю остальную часть нашей совместной пары Алекс молчал. Кажется, он действительно был заинтересован в том, чтобы хорошо сдать экзамены.

Несколько раз я пыталась прочитать одну и ту же тему, но слова отказывались доходить до меня. Мою голову занимали совсем другие мысли. Я все еще видела перед собой печальные глаза Мишель, и то, как она вдруг замолкала, укутываясь в свое пространство. Мне было её искренне жаль.

– Эй, собираешься еще раз пройтись по лекции с другими студентами? – возвращает меня в реальность Алекс.

Он стоит возле парты, глядя на меня с улыбкой. Я встряхиваю головой и поднимаюсь из-за парты. До столовой мы оба идем молча. Алекс листает книгу по следующему предмету, который у меня с ним не выпадает, а я думаю о том, что наконец-то увижу Джастина на экономике.

– Смотри, – протягивает мне журнал Кейт. – Ты хочешь атласное?

– Я не знаю, – пожимаю я плечами, медленно листая страницы.

Все платья довольно красивые, но не одно не подходит мне по вкусу.  Я начинаю делать это быстрее, пока мою ладонь не накрывает чужая. Алекса.

– Взгляни, – указывает он взглядом на остановившейся странице.

Я вижу красивое белое платье. Оно кружевное и длинное.

– Потрясающе, – более одушевленно проговариваю я.

– Тебе сюда подойдут собранные волосы, – замечает Кейт, и перелистывает страницу. – А этот костюм подойдет Джастину.

Я улыбаюсь, листая страницу то вперед, то обратно, представляя нас в этих костюмах. Я никогда не видела Джастина в костюме. Скорее всего, он будет выглядеть просто замечательно.

– Я возьму это, ладно? – указываю я на журнал, поднимаясь со скамьи. – Хочу показать это Джастину.

– Конечно, – лучезарно улыбается Кейтлин, заметив, что угодила мне.

Я закидываю сумку на плечо и мчусь к кабинету по экономике. Мне не терпится показать ему свою находку. Точнее, сказать находку Алекса.

Кабинет уже был открыт, и я решила занять для нас места, как заметила Джастина внутри. Он поднял голову, как только я вошла, и озадаченно взглянул на журнал в моих руках.

– Привет, – робко улыбнулась я, подходя к нему. – Я только что была с Кейтлин, и мы выбирали мне выпускное платье, тут кое-что есть для тебя.

– Что? – будто только очнувшись, произносит Джастин.

Я осторожно гляжу в его потемневшие глаза и круги под ними. Его лицо болезненно-бледное.

– Мы с Кейтлин нашли тебе костюм на выпускной, – вновь повторяю я.

Я слышу, как он тяжело вздыхает, будто делает это с большим трудом.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашиваю я.

Я никогда не видела его таким, и мне становится страшно.

  – Послушай, – более оживленным тоном начинаю я, и на секунду задерживаю дыхание, заметив на его руке тот же шрам, как и у Алекса. Но разница в том, что у Джастина он кажется недавним.

– Остановись, Эльза, – качает он головой. Его лицо сосредоточено, на руках видны синяки, когда он их поднимает.

Это не те, что я оставила. Их больше и они бордового цвета, будто он упал с лестницы.

–Но…

–Я болен раком, Скарлетт, – голос Джастина холоден, но все-таки вздрагивает.

– Что? – сбитая с толку шепчу я.

Этого не может быть. Это шутка?

– У меня лейкоз, – его голос срывается. – Я умираю.

Я вижу, как из последних сил он пытается хоть что-то донести до меня. Снова тяжело вздыхает, и на секунду прикрывает глаза.

–Нет… Ты не болен. С тобой все в порядке, – проговариваю я, но он не слышит.

Я беспомощно качаю головой и чувствую, как учебники выскальзывают из моих рук, образовав шум в тихом помещении.

– Все кончено, – последнее, что говорит Джастин и уходит.

Веки тяжелеют, принуждая окунуться в долгий сон. Я чувствую пропасть. Дыра в ней засасывает меня с огромной скоростью, вычеркивая все возможные способы выбраться из этого помутнения. Я сдаюсь и падаю на колени.  Слезы обжигают мне глаза. Становится трудно дышать.  Невидимая нить обрывается, отрывая меня от реальности и швыряя в бездну.  Я утонула. Погибла. Желудок скручивает с дикой болью, а в груди будто тысячу иголок впились в мое сердце. Слова проносящиеся хриплым голосом атакуют мой разум со всех сторон, царапая кожу. До крови. До потери сознания.

«Мой Джастин», – тихо шепчу я в пустоту.Но Джастина нет. Он ушел.  Он бросил меня после того, что сказал. То ли от того, чтобы не видеть моих слез, то ли боялся. Он просто сбежал.Я облокотилась на стену, вздернув подбородок, и, пытаясь набрать воздуха, тихо всхлипнула. Весь мир рухнул, заваливая меня осколками воспоминаний. Слишком хороших, чтобы просто забыть. Я касаюсь содранной коленки, и не чувствую боли. Уже засохшая кровь стала темно-бордовой, и это все плывет в моих глазах. Я теряюсь. На несколько секунд забываю, что со мной произошло, но снова вспоминаю, и слезы начинают катиться по щекам.

Карие глаза смотрят на меня нежно и в последний раз. «Все кончено», – проносится в моей голове несколько тысяч раз. Я забываю, как нужно дышать. Кладу ладони на холодную стену, пытаюсь подняться, но снова падаю. Зарываюсь в свои коленки и тихо плачу. Как маленький обиженный ребенок хныкаю, потому что больше нет сил. Какая-то половина меня не дает мне полностью осознать происходящее, и от этого мне легче.

– Скарлетт, – вновь этот обеспокоенный и почти неслышный голос мамы.

«Я в порядке», – шепчу я себе мысленно несколько раз, пытаясь поверить в свои же слова.

Время безжалостно уходит день за днем, оставляя лишь пустоту. Меня поглощает невидимая дыра бессмысленной жизни. Я теряюсь в собственных мыслях и, кажется, собираюсь остаться в них навсегда. Вокруг меня ходят люди.  Кто-то пытается меня накормить, кто-то говорит, что мне звонили.… Ну а я умерла. Нет, не физически. Мое сердце все еще бьётся. Не так как раньше, но я все еще слышу, как иногда оно стремительно набирает обороты. Меня начинает подташнивать от самой себя. От той, в кого я превратилась, но я все еще неподвижна. Нет сил, куда-либо идти и что-либо делать.Накрываю лицо ладонями, и начинаю тихо плакать. Сама не понимаю почему. То ли от отчаяния, то ли…

– Милая, ну что же ты, – снова рядом мама.

Она крепко прижимает меня к себе и напевает песню, как в детстве. Мне впервые становится легче за эти пару дней, потому что её голос успокаивает. Папа тоже рядом. Он укрывает меня одеялом и целует в лоб пред сном. Но я снова не сплю. Уже третьи сутки не смыкаю глаз, а если и удается, то всегда снится он. Мой Джастин. Все тот же сонный мальчик в домашних тапочках, или тот парень, что хотел сделать шаг в пустоту на крыше майской ночью. Я  чувствую, как по щекам вновь плывут слезы. Я расклеилась.

Все произошло сразу же после его слов. Оставаться в Гарварде я не могла. Я и понятия не имела, что мной руководило. Взяв некоторые вещи, я просто села за руль и направилась домой.

– Это еще хуже, чем после смерти её дедушки, – проговаривает мама.

Я вижу белый халат. Мужчина в нем маячит из стороны в сторону, что-то говоря моей матери. Слышу чужие всхлипы. Она плачет. «Не плачь, мамочка», – внутренне шепчу я, потому что мой язык не поворачивается сказать хоть слово. Руки и ноги ватные. Я потеряна в себе окончательно. В голове тихим эхом играет скрипка. Я вспоминаю дедушку, и чувствую новую волну боли. Она накрывает меня с головой, засыпая обломками прошлого.

– Не ест второй день, – снова голос мамы. – Я больше не знаю, что делать, – он срывается до плача.

День сменяется ночью.  Я открываю глаза и вижу перед собой женщину. Она спит на моем кресле возле кровати. У нее усталый вид, будто она не спала неделю и наконец-то смогла вздремнуть. Это моя мама. Смыкаю их снова и слышу, как стучит дождь по стеклу.

– Он – наш единственный шанс, – шепчет чужой голос.

Я в надежде открываю глаза и вижу перед собой карие глаза. Они наполнены любовью и добротой. От них веет теплом, которое всегда согревало меня. Уголки его губ медленно приподнимаются в улыбке, и я чувствуя себя ужасно. Он так прекрасно выглядит, а я лежу как бревно уже третий день, и пытаюсь осознать всю ту информацию, что в меня напичкали.

– Скарлетт Мэри Белль, – качает он головой. – Вот сижу здесь и думаю, надрать тебе задницу или нет, – он задумался на секунду, а потом усмехнулся.

Я еле заметно улыбаюсь, и чувствую пустоту внутри себя.

– Прости меня, – срывается с его губ Алекса, а глаза заметно потухают, опускаясь вниз.

– За что? – шепчу я слова впервые за три дня.

– За то, что не сказал раньше, – на его лице сожаление.

– Ты не имел право это сделать. Я понимаю, – я опускаю глаза в пол, и чувствую подступающую тошноту.

Меня тошнит буквально от всего.  От людей, от вранья, и от того, что мне страшно потерять его.

– Можешь сделать для меня кое-что? – он смотрят на меня с надеждой.

– Что же?

– Я хочу, чтобы ты встала с этой паршивой кровати и доказала всем, что ты не сдалась! – он подскочил с кресла, эмоционально раскинув руки в сторону. – Хочу, чтобы все подонки в Гарварде закрыли свои паршивые рты о том, что ты слабая, – он присел рядом со мной, касаясь кончиками пальцев моего лица. – Я хочу, чтобы ты вспомнила все то хорошее, что у тебя было с ним, и преодолела все преграды, что мучают тебя. Я хочу, чтобы ты всем своим видом показала, насколько сильно ты его любишь.

Я чувствую, как по моим щекам бегут слезы, а ком в горле не дает сказать ни слова.

– Хорошо, – всхлипываю я.

– Хорошо?

– Да, хорошо, – уже уверенней повторяю я, и Алекс обнимает меня. Мне легче.

Я беру его руку, исследуя застаревший шрам, и задаюсь вопросом. Сначала мысленно, а потом невольно губы произносят его сами:

– Так откуда он у тебя?

Алекс опускает глаза на свою руку и тяжело вздыхает.

– У меня были подозрения на рак, когда мое состояние ухудшилось, – он гладит большим пальцем мою ладонь. – Ставили катетер. Но спустя неделю все подозрения на него были отрицательными.

Я облизываю сухие губы и, тяжело вздыхая, подготовив второй вопрос.

– Как долго ты знал, что он болен?

– Я бываю часто в клинике, так как вожу на процедуры сестру, – он проводит рукой по волосам. – Через день после того, как я видел тебя в библиотеке, я слышал, что к нам ночью приезжала скорая, но никак не подозревал, что она приезжала за О'Коннором.

Я хмурю лоб и пытаюсь вспомнить момент, когда это могло произойти. В голове всплывают слова Лии: «Говорят, его мамочка ночью приезжала и увезла его в больницу»

– Днем я направился с сестрой в больницу и впервые увидел его там. Он стоял в том отделении, где несколько лет назад находился и я. С ним была его мать, окруженная медсёстрами. И я сразу все понял.

Я чувствую ком, ставший у меня в горле, и обиду от того, что я ничего не знала. Почему он так поступил со мной? Если он знал, но самое гадкое, что, несмотря на все это, я все еще хочу его видеть.  Я хочу обнять его так крепко, как только смогу, и убедить в том, что никогда не брошу его.

– Скарлетт, – Алекс вновь возвращает меня в реальность. – Ты должна двигаться дальше. Должна встать с постели и поехать со мной в Гарвард.

  Я киваю в согласие. Да. Должна. Я хочу увидеть его. Хочу сказать все, что я думаю о нем. Хочу показать ему, как сильно я дорожу им, и тем, что он сделал для меня.

Откидываю в сторону одеяло, ступая на деревянный пол, и в моих глазах непривычно темнеет. Хватаюсь за плечо Алекса и усмехаюсь самой себе. Бестолковая. На что я надеялась? Подскочить, при этом ни есть толком три дня, побежать к нему?

– Сколько времени? – интересуюсь я, глядя в окно.

– Ближе к вечеру, – отвечает Алекс, помогая мне встать. – Если за час ты справишься, то к девяти мы, возможно, будем там.

– Было бы неплохо, – одобряюще киваю я и тяжело вздыхаю.

Желудок пуст, поэтому дышать очень трудно. Суставы непривычно ломит, будто я летела по лестнице вниз два пролета. Хочется спать. Я оглядываюсь назад, ловя себя на мысли, что уже готова вернуться обратно в постель, но Алекс соображает быстро, поэтому, взяв меня на руки, несет по лестнице вниз.

Я вижу измотанную мать, которая сидит за столом, вливая в себя очередную дозу кофе, и отца, который трудится за плитой. Вид у него не лучше, чем у мамы.

– Смотрите, кто к нам вернулся, – с улыбкой на лице проговаривает Алекс, и у мамы срабатывает незамедлительная реакция. Она подрывается из-за стола, исследуя глазами мое лицо, и я вижу искреннюю улыбку и облегчение.

Отец рад не меньше, поэтому, бросив приготовление ужина, он идет ко мне, забирая из рук Алекса, и крепко обнимает, целуя в лоб. Я понимаю, почему они так переживали. После смерти дедушки я закрылась в себе, и почти не разговаривала месяц.  Многие боялись, что я перестану говорить. Я толком не ела, и поэтому сильно исхудала. А теперь это. Пока папа усаживает меня на стул, мама уже направляется ко мне с полным стаканом апельсинового сока. На подходе немного вкусной еды, чтобы я не переела, и летний душ.

Я не сразу прихожу в себя, и чувствую силы, но уже в машине, по пути в Гарвард, я чувствую, что могу нормально дышать. Мысли все еще путаются, но уже не так сильно. В груди неприятный осадок, поэтому, вспоминая о нем, мне становится тяжело.

– С ним все в порядке? – срывается с моих губ.

– Не появлялся два дня, но уже вчера я его видел.

– И как он?

– Я не знаю, но ты можешь спросить у него сама, – спокойно проговаривает Алекс и оборачивается ко мне. – Завтра.

Я улыбаюсь серьезному выражению его лица и соглашаюсь с тем, что нужно сделать это завтра, потому что на сегодняшний день у меня больше нет сил.

Сонная Кейтлин встречает меня с распростертыми объятиями, и я замечаю, как она измоталась за эти три дня.

– Я так переживала за тебя, – тихо шепчет она, сидя рядом с моей постелью, и накручивая мои волосы себе на пальчик.

– У тебя есть более важные вещи, о которых нужно переживать, – улыбаюсь я. – Иди, приляг, ты должна поспать.

Кейт слушается меня, и буквально минуту спустя после того, как ложится на кровать, засыпает. Бал. Экзамены. Свадьба. Мне её искренне жаль. Часы бьют в такт моему сердцу, и я сомневаюсь, что смогу уснуть этой ночью, несмотря на то, что сильно устала.

Но именно так и происходит. Всю ночь я смотрю в белый потолок и думаю о том, чтобы подняться и пойти к нему. Но что-то изменилось. Мы будто стали чужие друг другу за эти три дня. Я чувствую себя ненужной и это отгораживает меня от неразумных поступков.  Больше нет того загадочного парня. Дерзкого и эгоистичного. Есть мой Джастин, и в моей памяти он остался тем, который пытался донести до меня, что он болен. И нет той Скарлетт: наивной девочки, которая была поглощена учебниками и заботой о сдаче экзаменов. Есть я. Я знаю о его болезни, но я дорожу им, и это меня не остановит.

– Только не говори мне, что ты не спала, – сонно шепчет Кейт.

– Спала, – вру я.

– Пять минут? На большую цифру я не поведусь, – качает головой Кейтлин, приложив ладонь ко лбу. – Как себя чувствуешь?

– Хочу кушать, – признаюсь я.

И вправду, я очень хочу есть. Я не ела все эти три дня, и впервые за долгое время и бессонной ночи я чувствую голод. Это хороший знак. Кейтлин одобрительно улыбается и откидывает одеяло в сторону.

Пока они собирались, Скарлетт заметила некоторые изменения у Мисс Голд. Будто она повзрослела и даже очень, а Белль этого и не замечала.  Раньше она никогда аккуратно не складывала одежду, а забрасывала все в комод, и это не единственное, что изменилось в ней.

– А где Лиа? – взглянула я на пустую кровать.

– Съехала позавчера, –  спокойно проговорила Кейт, не придав этому никакого значения. – Пусть катится к черту, нам же лучше.

– Никогда бы не подумала, – пробормотала я, опустив голову, и разглядывая свои пальцы на руках.

– Я бы никогда не подумала, что выйду замуж в двадцать лет, – взглянула на меня Кейтлин, застегивая сережку. – Всегда представляла, что это произойдет в двадцать пять иди двадцать семь лет.

– Но ты ведь не жалеешь?

– Конечно, нет, – улыбается подруга. – И ты бы тоже не жалела, если бы выходила за Джастина…

Она вдруг замолкает, понимая, что ляпнула не то, что следовало бы, потому что я поджимаю губы, и чувствую отвратное чувство внутри себя.

– Прости, – тихо шепчет Кейтлин, и я киваю головой.

  Ей не за что извиняться. Неизвестно, чем обернется наша встреча с Джастином. Я хочу быть с ним до самого конца, но хочет ли он? Может, он и видеть меня не желает, и если узнает, что я вернулась, уедет сам. Я просто надеюсь, как маленький ребенок, и не окунаюсь полностью во все это дерьмо, потому что чем дальше, тем хуже.

– Ты готова? – спрашивает Кейт, и я киваю в ответ.

Легкое летнее желтое платьице, которое купила мне мама, пока я была дома, и коричневые босоножки, которые я успела схватить, когда Алекс помогал мне собирать вещи. Сегодня я немного накрутила волосы и чуточку накрасилась. Я не собиралась никого соблазнять или что-то в этом роде. Нет. Я просто не хотела показаться слабой. Мне просто показалось, если я сделаю себя красивой, никто и не посчитает меня таковой. Я не хочу сдаваться, как этого желают многие.

Даже понимая всю суть этого, некоторые девушки желают мне только худшего, потому что я отобрала у них Джастина. Им не важно с чем он борется, им важно то, что мы были счастливы, а теперь этого нет, и это приносит им безграничную радость. В нкоторые моменты мне хочется провалиться сквозь землю и убить того человека, который подслушал и разболтал всем, что произошло в аудитории четыре дня назад. Зачем такое делать?  Это было нашим личным. Это то, что принадлежит Джастину, а не является темой для обсуждения.

– Если кто-то посмеет смотреть тебе в глаза больше двух секунд, плюнь ему в лицо, – серьезно заявляет Кейт, и я смеюсь над её предложением.

– С тобой лучше не связываться, – с усмешкой проговариваю я, толкнув дверь столовой.

– У меня просто предсвадебный психоз, – находит она оправдание.

– Месяц и двадцать дней, – вспоминаю я, проговаривая вслух.

С её губ срывается жалкий стон, и она садится за стол, рядом с Алексом. Я гляжу на его приветливую улыбку и замечаю, как глаза смотрят сквозь меня. Поворачиваю голову и вижу Джастина. Он замер в дверях, видя меня, и делает шаг назад, развернувшись, и скрываясь в потоке студентов.

– Скарлетт, – обеспокоенно начинает Кейт, когда я подрываюсь с места.

Сидеть и думать, почему он ушел? А разве ответ не ясен? Он избегает меня. Но я не собираюсь сидеть, сложа руки. Я иду к двери, отпихиваю людей в сторону, которые будто специально лезут мне под ноги. Кто-то возмущается, а кто-то заранее отходит в сторону, пропуская меня. Выбежав в коридор, я оглядываюсь по сторонам, в поиске его силуэта, и вижу, как он отдаляется в конце коридора, заворачивая влево. Недолго думая, спешу за ним, чувствуя, как стремительно набирает обороты мое сердце. Ноги начинают непривычно побаливать после трех дней, и, выбежав в пустой коридор, я не вижу абсолютно никого. Он пуст. Накрываю лицо ладонями, пытаясь перевести дыхание, и иду вперед. Долго идти не приходится, потому что я останавливаюсь, слыша шум сзади себя. Оборачиваюсь, но никого нет. Верно. Он исходит из аудитории. Иду уверенными шагами и заглядываю внутрь, но там пусто.

– Уходи, – слева от меня произносит хриплый голос.

Я невольно вздрагиваю, и к удивлению самой себе улыбаюсь, потому что скучала по нему. Делаю два шага вперед и смотрю в его карие глаза.

– Нет, – уверенно говорю я.

Он закатывает глаза и движется в мою сторону.

– Тогда уйду я.

Ну уж нет! Я хватаю его за руку и толкаю в стену, прижимаясь к нему своим телом. Другого выхода не было, а нянчиться у меня нет сил. Он немного хмурится, и я понимаю, что сделала ему больно. Возможно, я поставила ему еще один синяк или добавила к его коллекции. Я читала об этом, и если бы знала раньше, то, возможно, догадалась бы сразу.

– Мы должны поговорить, – шепчу я, все еще не отступая назад.

– О чем? Хочешь знать подробности, или как протекает моя болезнь? – вскидывает он брови.

Я узнаю того парня, с которым ругалась месяц назад. Ему больно и он ранит других.

– Да, – нагло выкрикиваю я. – Я хочу это знать. Я хочу знать, как ты себя чувствуешь, и чем я могу тебе помочь!

– Мне не нужна твоя помощь! Этого я хочу меньше всего! – выкрикивает он и отталкивает меня.

Мои руки начинают трястись, и я чувствую подступающую панику. Он не уйдет как в прошлый раз! Я не позволю.

Хватаюсь за его рубашку, и тяну на себя, окольцовывая его шею руками.

– Послушай, ты можешь ненавидеть меня столько, сколько тебе хочется, но я не брошу тебя. Мне плевать, сколько раз ты меня отпихнешь, сколько раз сможешь ударить, когда разозлишься. Мне абсолютно плевать, что ты будешь зол на меня, но я буду с тобой, потому что должна. Потому что хочу! – проговариваю я твердо и холодно.

Я не знаю, откуда столько силы во мне и уверенности в этих словах, но я не отступаю.

– Я никогда не ударю тебя, – срывается с его губ.

Он растерян, и от этого я расслабляюсь.

Джастин прислоняется к стене, и я отступаю назад. Я вижу, как его глаза пустеют, а злоба уходит.

– Я поступил с тобой, как самое настоящее дерьмо, Эльза, – шепчет он. – Почему ты еще здесь?

– Потому что тебя не должно это волновать! – первое, что приходит в мою голову, выкрикиваю я. – Я здесь, потому что хочу этого. Что еще тебе нужно знать? Что еще мне нужно сделать, чтобы ты понял, что я тебя не брошу?

Я вижу, как его глаза наполняются слезами, и теряю дар речи. Мой Джастин. Мой милый Джастин, и он плачет. Сползает вниз по стене, и я падаю на колени перед ним, обхватывая ладонями его лицо.

– Эй, – шепчу я, чувствуя, как по щекам катятся слезы.

С его губ срывается всхлип, и я вся дрожу. Я никогда не видела, как плачут мужчины, и это привело меня в глубокий шок. Он положил свою голову мне на грудь и тихо заплакал.  Я будто перестала слышать все вокруг, лишь его тихие всхлипы. Он не может умереть. Я не могу отпустить его. Я сделаю все, что в моих силах.

Джастин снова всхлипывает и повторяет мое имя несколько раз. Я вновь обхватываю ладонями его лицо, и обращаю на себя его взгляд. Его бледное лицо и карие глаза, которые смотрят на меня. Я касаюсь большим пальчиком его щеки, медленно стирая слезы. Потом склоняюсь, чтобы поцеловать. Его губы мягкие и горячие. Я не делаю долгого поцелуя, потому что слышу, что ему не хватает воздуха. Отстраняюсь, и вновь смотрю в его глаза.

– Я хочу уйти отсюда, – тихо проговариваю я. – Куда угодно, только с тобой.

Сквозь мои слова все еще слышатся всхлипы, но слез больше нет. Я сосредоточена на том, чтобы уйти из этого места и не попасться здесь для новых сплетен. Джастин встает с пола, помогая мне подняться, и мы идем к моему старому дубу, крепко держась за руки.

Глава 9.

Он присаживается на холодную землю под старым дубом и усаживает меня к себе на колене. Непривычно ерзаю в его руках и наконец-то устраиваюсь поудобнее, положив голову на его грудь. Я слышу, как бьётся его сердце. Медленно и тихо.  Возможно, даже меньше положенных ударов.

– Как давно ты знаешь об этом? – тихо прошептала я, не поднимая головы.

– Подозрения на лейкоз были уже в десятилетнем возрасте, – выдыхает Джастин. – Кровь из носа, головные боли. Но проходило время, и все становилось нормальным.

 Он кладет свою руку мне на талию, крепче прижимая к себе, будто согреваясь.

– Я бы и до сих пор не был бы уверен, что это правда, если бы не стали появляться синяки, потому что кроме них, не было ничего указывающего на возвращение болезни.

– Алекс сказал, что видел тебя в больнице.

– Да. У меня был обморок, – пожимает он плечами, будто совсем не заботится о своем здоровье.

– Обморок?

– Одна из последствий этой болезни – потеря аппетита.

Я киваю и опускаю глаза, разглядывая оставленные мной синяки.

– Они сойдут? – не отведя взгляда, интересуюсь я.

– Кто знает, – хмыкает Джастин, и я чувствую его теплые губы, которые касаются моего лба.

Я невольно вздрагиваю, будто не чувствовала их слишком долго, а не всего четыре дня. Вспоминаю  их словно в тумане. Девушка, которая пыталась осознать то, что услышала, и сложить в единую картину. Обеспокоенная мать с отцом. Господи, какая же я дура.

– Что насчет лечения? – поднимаю я голову. – Химиотерапия?

Он качает головой, и я теряю все надежды.

– Две клиники мне отказали, – он отводит глаза в сторону.

– Сказали, что слишком поздно. Что нужно было раньше.

– Две клиники не весь штат, – хмуря брови, высказываюсь я.

– Видимо, в них работают беспомощные кретины.

– Не злись, Эльза, – усмехается Джастин.

– Я не злюсь.

– Злишься, – улыбается он и протягивает руку, коснувшись указательным пальцем моего лба. – У тебя сразу появляются морщинки, вот здесь.

Я робко улыбаюсь, смотря в его вымученные карие глаза. Чувствую, как глаза начинают печь, и отворачиваюсь. Заплакать при нем – это, значит, напомнить о том, в какой беспомощной ситуации сейчас находится. Зарываюсь лицом в его майку и вдыхаю приятный запах дорогого парфюма. Закрываю глаза и вижу перед собой его бледное лицо. От таких мыслей сразу начинает подташнивать, и я встряхиваю головой.

– Скарлетт? – зовет меня Джастин.

Я знаю, чего он хочет. Убедиться, что я не плачу. Тяжело вздыхаю, несколько раз моргнув, и поднимаю голову.

– Тебе нельзя прогуливать пары, – голосом родителя произносит он.

– Я хочу побыть с тобой, – с жалостливым выражением лица, смотрю я на него.

– Побудешь. Но сейчас ты должна учиться.

– А ты?

– А у меня на сегодня справка, – с довольный улыбкой произносит Джастин.

– Тогда зачем встал так рано и приходил в столовую?

– Хотел убедиться, что ты в порядке, – шепчет он. – Томас сказал мне, что ты вернулась.

Я наклоняюсь к нему, коснувшись губами его губ, и чувствую, какие они холодные. Прижимаюсь к нему ближе, пытаясь согреть поцелуем, но понимаю, что от меня ничего не зависит.

– Иди, – шепчет он сквозь поцелуй.

Я покорно киваю и, отстранившись, поднимаюсь на ноги.

– До встречи.

– До встречи, Эльза, – отвечает он, прикрывая глаза, а я направляюсь обратно в корпус.

***

Просидев еще несколько минут на подоконнике в коридоре, Скарлетт дождалась звонка с первой половины пары и незаметно прошмыгнула в аудиторию. Да, возможно, ее не отметили, но она не могла пропустить столь важный материал. А подойти к профессору и показаться для галочки, она не решилась. Заметив Алекса за пятой партой, она направилась к нему.

– Скарлетт Мэри Белль, – проговорил он, перелистывая страницу, и не поднимая головы.

– Что я пропустила? – спросила Белль, присаживаясь рядом.

– Ничего особенного, – пожимает он плечами. – Разбираем вопросы, которые будут на экзамене.

Скарлетт облегченно выдохнула, понимая, что у нее есть ответы, которые ей вручил профессор Клидвик.

– Спасибо, – искренне прошептала она, взглянув в карие глаза Томаса.

– За что? – удивленно взмахнул ресницами Алекс.

– За то, что привез меня вчера сюда, и за то, что сказал Джастину о моем возвращении.

Томас молча опускает глаза и улыбается.

– Что вы будите делать дальше? – спустя пару секунд интересуется он. – Есть какие-нибудь варианты?

– Джастин сказал, что две клиники отказали ему в лечении, аргументировав тем, что уже слишком поздно, – грустно проговорила Скарлетт, чувствуя тяжесть в груди.

Томас потянулся рукой в карман и достал оттуда маленькую картонную белую бумажку, протягивая Белль.

– Это одна из лучших клиник, в которой я успел побывать, – проговорил он, глядя на карточку в своей руке. – Можешь попробовать позвонить туда и договориться.

Скарлетт протянула руку, взглянув на визитку клиники, и искренне улыбнулась. Это было лучшим известием за сегодняшнее утро.

– Спасибо, – тихо выдалось с ее губ. – Я перед тобой в долгу.

– Не парься. Теперь мы с О'Коннором квиты, – улыбается он и закрывает толстый учебник.

***

– Ты нервничаешь? – обеспокоенно поинтересовалась Скарлетт, заводя машину и глядя на озадаченного Джастина.

– Не гони сильно, – единственное, что произносит О'Коннор за всю поездку до клиники.