Текст книги "...Имя сей звезде Чернобыль"

Автор книги: Алесь Адамович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

ПИСЬМА, СТАТЬИ, ВЫСТУПЛЕНИЯ, ИНТЕРВЬЮ
(1986–1992 гт.)

Хатынь притягивает Хиросиму

[Выступление на конференции ученых в защиту мира]

Повивальной бабкой ядерной бомбы фактически был фашизм. Он ускорил ее рождение, собственно, вынужденное (если иметь в виду ученых, ее создавших).

И очень точно, и главное, своевременно несколько лет назад академик Е. П. Велихов уравнял их – бомбу и фашизм.

Вот так вошел атом в наш мир – с печатью проклятья. Не лежит ли эта печать – насильственно-преждевременных родов – и на мирном атоме? Оказывается, он оборотень. Мирная станция превращается вдруг в долговременную Хиросиму. Я понимаю, как обидно и непрогрессивно это звучит в зоне, где столько физиков, но я приехал из Белоруссии. Кто хотя бы немножко знает и представляет, что произошло в областях севернее и северо-западнее Чернобыля, куда все 10 первых дней дули ветра, думаю, простят мне горечь этой мысли.

Как сообщила одна из центральных газет, журналист, растерявшийся перед задачей, во что бы то ни стало извлечь оптимистическую ноту: «К счастью, ветер дул не на Киев». Если нужна справка: дул на Гомель, на Жлобин, на Мозырь, на Минск, на Брест. На сотни и сотни деревень.

При лучевом поражении у детей всё время текут слезы (и не только у детей). Слезы эти ничем не отличаются от тех, какие мы видели на детских лицах в годы войны.

Кто бывал на Пискаревском кладбище, обратили, наверное, внимание на березы. Жирные, пухлые и с перламутровым отливом – цвет навозных мух. Из смерти выросли, и что-то в них отвратительное.

Напрасно так расписывают журналисты красоту цветения по обе стороны Припяти. Да, никогда так бурно и пышно, будто взорвавшись, не бушевала зелень у нас. Но она сегодня отвратительна человеческой душе – ее провоцирует радиация.

Министерские наши тузы с непонятной поспешностью объявили, уже несколько раз по телевидению: всё будет, как было с АЭС, потому что было всё прекрасно!

Как же надо не уважать горе народное, чтобы так заявлять – вопреки чувствам людей и очевидностям!

Не должно остаться, как было: ни в проектировании, ни в строительстве, ни в обслуживании. Чернобыль взывает, Белоруссия взывает, Украина. Более того, не должно остаться по-прежнему, простите за некомпетентное вмешательство – ив науке, из которой это всё произрастает.

Монополия на истину в науке всегда была опасна для самой науки. Но лысенковщина показала, продемонстрировала (об этом напомнил недавно и академик Александров), сколь в наших условиях опасна такая монополия для всего народного хозяйства. А в иных случаях – для судеб и жизни самого народа.

Если нужны еще примеры, они сегодня у всех на слуху: чего стоила и стоит монополия в делах мелиорации Гидропроекта, которые вот-вот оставят нас, в погоне за объемами работ и планом, без чернозема.

Не хочу за вас говорить, но не дошла ли очередь и до физиков – посмотреть, не в административной ли монополии на истину и принятие решений одна из причин Чернобыля? Мы все хорошо помнили статьи академика Капицы [Петра Леонидовича] и др. ученых-физиков (в журналах «Коммунист», «Вопросы философии», в газетах), которые решительно возражали против строительства АЭС возле крупных городов, на больших реках, в густонаселенных районах. И, может быть, не в том беда, что принята и стала практикой противоположная точка зрения: в конце концов, из двух позиций какая-то должна была стать практикой, воплотиться в государственные решения. Беда в другом: противоположную позицию вообще перестали принимать в расчет. Они просто замолчали или потеряли возможность высказываться, влиять на общественное мнение. Хотя нормально было бы, когда бы эти ученые, эта точка зрения стала бы постоянно действующей оппозиций, своеобразным научно-народным контролем. Не воцарись нелепая монополия на истину, которая собственно никогда не нужна настоящим ученым, зато бесконечно люба бюрократам ведомственным, так вот не будь так, а как должно быть в нашем обществе, оппоненты, уж они-то обязательно предупредили бы, что недопустимо проектировать так, как проектировали Чернобыль, недопустимо строить, как его строили, недопустимо эксплуатировать, как это делалось. Почему даже сейчас мы не слышим их голоса, ни с трибуны, ни в печати? Мы читали в «Известиях» от 6 января сего года эйфорическую статью [«Созвездие энергоблоков»] о том, как сэкономили на профилактике. Показуха, рапортомания – вот наш смертельный враг! Он и сейчас не уймется никак; представляете, бросили клич солдатам, нашим геройским ребятам, идущим на самопожертвование, как Матросовы шли – соревноваться. Представляете, при атаке на дот объявлено соцсоревнование – кто добежит первый! Воистину неистребим наш бюрократ и его мышление! Если это можно назвать мышлением.

Только из всеобщей ядерной войны уроков полезных извлечь невозможно. Изо всего остального – можно. Так давайте извлекать, но только всерьез!

1986 г.

Письмо М. С. Горбачеву

Глубокоуважаемый Михаил Сергеевич!

Пожалуйста, не отнесите то, что Вы здесь прочтете, на счет писательской фантазии Алеся Адамовича. Я пишу то, что знают и думают многие крупнейшие ученые Белоруссии и некоторые партийные работники, у нас были самые горячие обсуждения этих проблем.

Не станем шуметь «на всю Европу», но мы-то понимаем, что Белоруссия переживает нечто сопоставимое лишь с ее трагедией в годы минувшей войны.

Под вопросом само существование (физическое) десятимиллионного народа. Радиация ударила, прежде всего, по нашей республике. Как писала одна центральная газета, не соображая, что пишет: «К счастью, ветер дул не на Киев». Действительно, в самые грозные дни, с 26 по 30 апреля (а потом еще много дней), ветер тащил радиоактивные осадки и выпадения на Гомель, Могилев, Жлобин, Мозырь, Славгород, Краснополье, Речицу, Хойники, Наровлю, Брагин, Пинск, Слуцк, Брест… Досталось и Минску. А между этими городами тысячи деревень. Сколько людей получили различные дозы радиации и через сколько дней или лет это скажется на каждом, сказать трудно. Но если иметь в виду, что БОЛЬШАЯ ПОЛОВИНА РЕСПУБЛИКИ была засыпана ею (Гомельская, Брестская области и части Могилевской и Минской), – речь пойдет о цифрах тяжелейших.[74]74
  Зам. директора Института им. Курчатова Л. П. Феоктистов такую трагедию предсказывал в мае 1983 г. на конференции советских ученых: «Как показывают более точные оценки, по совокупности причин радиоактивное заражение, вызванное полным разрушением одной АЭС, сопоставимо с радиоактивными последствиями приземного термоядерного взрыва в 1 мгт в период до 1 месяца…». (Одна мегатонна, как известно, это 50 Хиросим). «Непригодной для обитания оказывается территория, примыкающая к АЭС (в направлении ветра) площадью, составляющей десятки тысяч квадратных километров». Мы, Белоруссия, оказались «в направлении ветра».


[Закрыть]

Но, не об этом уже речь. Ладно, что случилось, то случилось, что сумели, смогли, а к чему оказались не готовы (к очень многому) – тоже поздно размахивать руками.

В республике делается многое, чтобы локализовать и победить беду в белорусских районах, непосредственно примыкающих к Чернобылю, руководство, люди действуют, учась на ходу, самоотверженно.

Но не всё подвластно руководству нашей республики.

За спиной вызревает новая опасность, может, еще более грозная. Если не будут немедленно приняты меры, не будет сделано в кратчайшие сроки то, что абсолютно необходимо (по мнению ученых), еще миллионы людей в Белоруссии пострадают (а многие погибнут), и тогда можно будет сказать, что произошла трагедия – пострашнее той, которую наш народ пережил в 1941 – 44 гт.

Всем этим людям (в пределах Белоруссии и в сопредельных районах других республик), так же, как, очевидно, и на Украине, сейчас грозит РАДИАЦИОННОЕ ОТРАВЛЕНИЕ ЧЕРЕЗ ПРОДУКТЫ ПИТАНИЯ.

И руководство республики, и ученые наши могут с этим справиться, если получат помощь и поддержку. У НАС ФАКТИЧЕСКИ НЕТ НУЖНОГО КОЛИЧЕСТВА ПРИБОРОВ ДЛЯ ЗАМЕРА РАДИАЦИИ В ПРОДУКТАХ ПИТАНИЯ. Старые приборы не годятся, они рассчитаны на жесткое излучение (на случай взрыва ядерной бомбы), а здесь нужны улавливающие мягкое излучение. Срочно требуется организовать производство приборов КРВП-3 АБ. Белоруссии, как считают специалисты, их необходимо для начала хотя бы 500 штук.

Кроме того, нужно хотя бы 50 западногерманских SS er6150, для измерения альфа-, бета-, гамма-активности, чтобы точно определить районы и площади поражения по всей республике. Особенно тяжелыми элементами: стронцием, плутонием, ураном и т. д.)

Нужны, кроме того, «Счетчики импульсов человека» для обследования тысяч и тысяч пострадавших. Это минимум необходимого, а что-то и еще понадобится.

Без этих приборов Белоруссия (и, по-настоящему, не одна наша республика) останется фактически беззащитной перед угрозой всё более широкого заражения радиацией через продукты питания. Локализовать его не удастся.

Кроме того, нужна помощь специалистами по этой технике и врачами-специалистами. Необходимо прямое подключение к этой работе в Белоруссии и на Украине АН СССР и Академии медицинских наук СССР, создание на границе пострадавших республик центра по наблюдению, изучению долговременных последствий радиации и лечению больных.

И еще одна вещь, вроде бы частная, но в условиях пораженных радиацией республик имеющая первостепенное значение. Избежать беды от особенно опасного в наших условиях продукта – молока – можно, если коров перевести на стойловое содержание. А для этого Белоруссии и Украине нужны комбикорма, конечно, в количествах, никогда прежде не предусматривавшихся.

Нужна специализированная организация, «штаб», люди, которые только этим и занимались бы – продуктами питания. С которых можно было бы спросить, но у которых были бы все права и полномочия требовать, разрешать, запрещать. И вывозить детей, подростков, беременных женщин и вообще всех, кого возможно! Широко и за пределы республики и не на месяц-два, а пока не нормализуется обстановка. Самая заметная чиновничья инертность и упущения – здесь. Радиация мгновенна, чиновник медлителен, оглядчив, – такова уж его природа. Да и то сказать: СЛИШКОМ МАЛА ОКАЗАЛАСЬ РЕСПУБЛИКА ДЛЯ СТОЛЬ большой беды, своих «чистых» районов для эвакуации явно недостаточно. Ну, а те, кто наших детей принимают, тоже не всегда проявляют расторопность (за пределами республики). Пора осознать всем, что каждый день и час промедления – непростительный грех перед будущим народа. Никакие наши оправдания и объяснения больное потомство не простит. И неоправданных жертв мы сами себе не простим.

Теперь, заодно уж: о монополии на истину в науке, которая причиняла нам немало бед прежде (биология, мелиорация), а теперь привела к чернобыльской трагедии. Ведь были, были ученые-физики (академик П. Л. Капица и др.) которые предупреждали, сколь опасно строить АЭС в густонаселенных районах. И еще одно – у больших, питающих города, рек. Но чтобы на Полесье, где узел всего нашего западно-европейского водоснабжения, откуда пьет воду вся Украина, чтобы тут пять блоков АЭС – это же надо было придумать и решиться!

И как у нас часто бывает, оппонентам не дали ни возможности контролировать практику «победителей»-ученых, ни оппонировать в печати. Будь по-иному, они могли бы помешать всем, теперь обнаружившимся, нарушениям норм, правил, «упрощениям» и «удешевлениям», которые вон к чему привели.

Дорогой Михаил Сергеевич, это не просто станция взорвалась, но и весь тот комплекс безответственности, недисциплинированности, бюрократизма, с которыми Вы начали вместе с партией и народом борьбу. Эта история: как и почему случилось, насколько готовы (не готовы) оказались и чиновники, и многие военные, а особенно так называемая «гражданская оборона» (не случайно в народе: «Повторилось 22 июня 1941 года!») – всё, всё требует принародного выяснения. И, прежде всего – обоснованность утвердившейся практики строительства АЭС.

Вот и в 30 км от столицы Белоруссии возводим свой Чернобыль. Не трудно представить, что об этой стройке говорят и думают сегодня белорусы.

Страна, народ не смогут выдержать еще чего-либо подобного Чернобылю, того, что сегодня обрушилось на миллионы людей. Надо бы поразмыслить об этом энтузиастам из управления ядерной энергетикой, которые толкуют по телевидению и в прессе о том, что всё будет, как было, потому что всё прекрасно. Не о том речь, быть или не быть атомной энергетике (это уход от сути спора), а, как и где должны строиться и размещаться АЭС. Надо бы дать снова голос ученым, которые способны судить о вещах с большим чувством ответственности за «конечные результаты» своих идей и предложений, рекомендаций.

Простите, но Белоруссия действительно на краю пропасти! Нужна немедленная помощь народу, который сам всегда всем жертвовал в трудные для страны годины. Белорусы редко плачутся. Вы это могли заметить и по теперешнему поведению наших людей и руководителей. Но здесь вопрос стоит неотложный, жизнь бессчетного числа людей зависит от того, организуем ли мы действенный, грамотный, а не формальный лишь контроль за продуктами питания, оснастим ли службы современной аппаратурой, подготовив необходимое количество специалистов.

Столь многое зависит от столь в сущности немного. Только не упустить время!

А. М. Адамович

член-корреспондент АН БССР,

член Комитета советских ученых в защиту мира

и против ядерной угрозы,

писатель.

1 июня 1986 г.

Письмо И. А. Дедкову

Дорогой Игорь Александрович!

Получил письмо Ваше, вернувшись из Москвы. Когда дошло до меня, до сознания, что на самом деле происходит в Белоруссии, с Белоруссией (по конечным, если не посмотрим правде в глаза, «результатам» – пострашнее той, минувшей, 1941–1944 гг. трагедии!), я помчался прямо к М.С.Г.[75]75
  Михаил Сергеевич Горбачев.


[Закрыть] До помощника[76]76
  Помощник Горбачева М.С. – Черняев Анатолий Сергеевич.


[Закрыть] добрался, оставил письмо со всем, что узнал и понял, а назавтра уже был ответ (через помощника) и тут же разговор с нашим руководством на высшем уровне, а сегодня в Минск примчался Минздрав (главный усыпите ль наш) и др. лица.

Кроме всего прочего (думаю, что все мои книги не идут ни в какое сопоставление с одним этим отчаянным письмом), я убедился: есть, есть у нас люди там, которые ждут, хотят полной информации, но любителей подавать «голиковщину»[77]77
  Голиков Ф.И. – начальник Главного разведывательного управления накануне Великой Отечественной войны.


[Закрыть] слишком много. И это стоит нам сегодня не дешевле, чем в мае-июне 1941-го….

Да, не знаю теперь, сверхлитературу ли делать или что-то более практическое, вообще не литературное!

Привет Вам и хороших для Костромы ветров! (Правда, для кого-то всё равно нехорошие.)

Ваш А. Адамович.

08.06.86.

Начинать с себя

[Из выступления на VIII съезде писателей СССР]

Были мы с Даниилом Граниным[78]78
  Гранин Даниил Александрович – русский писатель, соавтор А. Адамовича по «Блокадной книге».


[Закрыть] в гостях, где физик, специалист по реакторам, рассказывал про Чернобыль, про трагедию, за которой, по его мнению, преступное легкомыслие лиц, ответственных за работу реактора. А другой гость, гуманитарий, взял «Библию» и процитировал Иоанна Богослова (прежде чем повторить ту цитату, напомню, что значение слова «чернобыль» – «полынь»): «Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод.

Имя сей звезде полынь; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки» (глава 8, стих 10,11).

Мы – люди не верующие и не станем всерьез ссылаться на руку провидения. Угадывается за нашей большой бедой нечто вполне земное. И позволим себе не поверить одному из тех именно ответственных за порядок на всех АЭС, что «наука требует жертв». А ведь так по телевизору заявил один из руководителей атомной энергетики[79]79
  Петросьянц Андраник Мельконович – председатель Госкомитета по использования атомной энергии СССР.


[Закрыть], глядя в глаза нам ясным взором. Интересно, как он смотрел бы в глаза беженцев-детей белорусских, украинских? Да что я спрашиваю, зная ответ?!! Нет, не просто реактор взорвался. И не наука потребовала жертв. (Хотя с нее спрос особый.) Взорвался и страшных жертв потребовал весь тот комплекс бессовестности, безответственности, недисциплинированности, показухи, рапортомании и пр. и пр., с чем мы сейчас боремся. И что по закону действия и противодействия с той же энергией борется со всеми здоровыми силами в обществе и народе…

Так что же действительно происходит? С нами, и не с одними нами. Библейскому антихристу ничего не стоит мизинцем приподнять трехтысячетонную плиту реактора и дать нам понюхать ядерной полыни: вот вы, люди, чего сами себе приготовили!..

1986 г.

Письмо Е. П. Велихову[80]80
  Велихов Евгений Павлович – физик, академик зам. директора ИАЭ им. И. В. Курчатова, вице-президент АН СССР. С 1992 г. – Президент Российского научного центра «Курчатовский институт».


[Закрыть]

Дорогой Евгений Павлович!

Знаю, что обязанности члена «Велиховского комитета» – вполне реальные и нешуточные, а потому воспринял свое избрание с радостью, в чем откровенно признаюсь. И благодарю за поздравление.

Чем я, мог бы полезен быть?

В роли «пацифиста», который вместе с другими такими же, приучал, кого следует, к реалиям и логике ядерной эры: победы не будет! выживание рода человеческого – и цель и смысл любых целей и смыслов – сегодня это уже не требуется. И, слава Богу, что не требуется.

Комитет советских ученых в защиту мира, против ядерной угрозы… Когда живешь в Белоруссии и после Чернобыля, понятие ядерной угрозы обрело неожиданную материальность; приборы для измерения радиации, которых нет или не хватает, продукты питания, зараженные и незараженные, двусмысленная роль медицины и реакция на события чиновничьего аппарата и т. п. А также поведение прессы, нашего брата писателя, ученых и т. п.

Может быть, Вы слышали, что в начале июня месяца я писал М. С. Горбачеву, и эту мою записку (составленную не без советов, конечно, наших ученых-специалистов) рассматривали на Политбюро, даже специальное решение было принято, обращенное к различным министерствам. Уже через три дня 60 специалистов приехали в Минск; хотя и не сразу, но положение с приборами улучшилось (но всё еще не в достаточной степени), а главное, даже до некоторых наших товарищей дошло, что опасность поражения десятков и сотен тысяч человек через продукты питания – более чем реальная. Если будем по-прежнему делать вид, что ничего не случилось и не происходит. Но, по-видимому, посылать наверх сверхблагополучную информацию – и тем сам снова и снова встречаться с феноменом «22 июня 1941 года» – это норма для бюрократического мышления.

А то, как в республике отреагировали на мое письмо Генеральному секретарю КПСС – меня даже не удивляет. Злорадно вычеркнули Адамовича из списка, избираемых в академики АН БССР. Я даже обрадовался: хоть это заплатил в дни, когда другие здоровьем и жизнью платят!

Я знаю, что Вы сейчас отдыхаете. Но знаю и большее, и не один я хотел бы просить Вас все-таки сохранить для страны и для нас Велихова.

Надеюсь, что жизнь и работа в Комитете у меня будет нелегкой. Очень хотелось бы с помощью такой авторитетной организации что-то реальное сделать для пострадавших не районов, нет, а областей Белоруссии.

К сожалению, в столь сложной обстановке наука у нас здесь не пользуется даже тем доверием, которого заслуживает. А от этого масса несуразностей, ошибок, ложных бюрократических ходов, за которые расплачиваться будет народ.

Вот один лишь пример: наконец имеем какие-то приборы, получили возможность определять степень зараженности мяса. Было три возможных решения: 1) зараженное уничтожать, а народу объяснять, что затруднения с мясом именно этим вызваны; 2) очищать мясо от радиации способом, который разработан нашим Институтом химии; 3) смешивать в «допустимых пропорциях» зараженное и незараженное.

Принят третий вариант. С благословения «медицины». Нужен «план», количество, а первые два варианта помешают выполнить и перевыполнить.

Не пройдет и 2–3 лет, как заговорит статистика болезней и смертей. А в ответе будем все мы, кто могли что-то сделать и не сделали.

С искренним уважением!

Адамович А. М.

1986 г.

Из письма И. А. Дедкову

…Дела у нас тут не простые. Спасал народонаселение, я своим письмом-обращением[81]81
  Речь идет о письме к М. С. Горбачеву от 1 июня 1986 года.


[Закрыть] сильно обидел местное начальство. В лучших чувствах обидел: нам и только нам знать, что хорошо, а что плохо для вас! Ну а поскольку до Бога высоко, а до царя далеко, а они – рядышком, дальше всё можно предвидеть. Но тот же Виссарион [Белинский] любил пословицу: Бог не выдаст – свинья не съест!

Ваш А. Адамович.

28.07.86.г.

Письмо Е. Е. Соколову[82]82
  Соколов Ефрем Евсеевич – первый секретарь ЦК КПБ (1987-90 гг.).


[Закрыть]

Глубокоуважаемый Ефрем Евсеевич!

Извините, но я решаюсь послать Вам свое выступление на недавнем писательском Пленуме в Москве – знаю, что Вы получите информацию, но хотелось бы, чтобы полную, как оно на самом деле говорилось.

Заодно уж и свое письмо М. С. Горбачеву, которое, знаю, рассматривалось на заседания Политбюро от 4 июня 1986 г., и по нему принималось решение. Не всё я знаю о результатах, но приборы, по крайней мере (после приезда в Белоруссию большой комиссии), мы стали получать.

Меня ни тогда, ни сегодня, сейчас не беспокоили и не беспокоят последствия, в таких случаях неизбежные – которые, я испытаю на себе. Слишком серьезно то, о чем идет речь, чтобы думать о собственной шкуре. Вопрос ведь о судьбе целого народа.

Но всё равно хотелось бы (если быть искренним до конца), чтобы меня позвали и сказали, в чем я прав, а в чем ошибаюсь, не то и не так делаю. Если у Вас, конечно, на это найдется время.

Адамович Александр Михайлович,

06.05.7957 г.