Текст книги "Весь мир - театр, а люди в нем придурки, вроде нас с тобой (СИ)"

Автор книги: Алена Згоник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

38. Конец всему.

Тик-так. Тик-так.

Тиканье часов, возможно, было единственным фактором, который я осознавала предельно четко. Ничего нет, кроме часов, которые не останавливаются ни на секунду.

Тик-так..

Последнее, что я помню, так это тошнотворный запах, ударивший в нос, и после ничего, темнота. А сейчас только тиканье часов.

Веки будто приклеились и поднять их казалось делом немыслимо сложным. Из этого следовало, что не видела я абсолютно ничего, не понимала где я и кто я. Только это дурацкое тиканье.

– Очнулся, – тихий знакомый голос, в котором различалась откровенная насмешка. Тихий..знакомый.. вот только.. чей?

Ответом голосу послужило тяжелое дыхание. Я начала невольно прислушиваться к этому одностороннему диалогу, чтобы слышать что-то еще, кроме часов, образ которых засел у меня в голове. Большие деревянные часы, какие сейчас уже мало где встретишь и железный маятник по центру. Такие..ненавистные часы.

– Что такое, Андрей? Больно? – все тот же насмешливый голос, но произнесенное им имя резануло слух, отчего я рефлекторно открыла глаза. Сначала картинка была нечеткой, поэтому мое местонахождение было определить все еще трудно, но потом, секунда за секундой, я стала видеть немного лучше, а затем и вовсе восприняла всю информацию целиком. И она меня, надо сказать, не обрадовала.

В комнате было темно, и освещалась она только тусклой лампочкой светильника на столе Германа. Да, мы все еще были в его кабинете. Андрей сидел у противоположной стены. Его руки были туго связаны, а на виске застыла дорожка крови. Но все это ничуть не смягчало того презрения в его глазах, с коим он смотрел на Игоря. Сам же Игорь развалился на стуле, сложив ноги на стол, так же прожигая взглядом Андрея и улыбаясь уголками губ.

– Где Герман? – голос Андрея был очень тихим, и, казалось, будто говорить ему очень трудно. Просто безумно трудно.

– Герман..После всего того, что он тебе сделал, ты все еще можешь называть это грязное животное по имени? Он же предал тебя, Андрей. Точно так же, как и ты предал меня. Но знаешь.. я не виню тебя, нет, Андрей. Ты ведь еще такой малыш. Ничего еще в этой жизни не понимаешь, а лезешь туда, где пропадают даже взрослые..такие, как Герман.

– Где он? – снова задал вопрос парень, но уже громче.

– Ну.. если принять в счет все то время, что ты был в отключке, то наверняка он уже летит прямым рейсом до Чикаго. Да, Ярославцев, он сбежал. Решил, что так будет лучше для всех. Вот только лучше не будет, он просто спас свою старую задницу. Он, возможно, еще вернется в этот город, вот только тебя здесь уже не будет.

Ну все. Это конец. Пакуем чемоданы на тот свет, я так понимаю. Но мне почему-то не страшно. Этого следовало ожидать, меня предупреждали. Утешает только то, что там я смогу устроить ему скандал по этому поводу. А может до меня еще просто не дошло..? Мая, тебе крышка! И тебе, и твоему придурку парню!

– Как и говорил Герман, да? Для троих слишком мало места. Один должен уйти, – монотонно произнес Андрей.

– Хоть в этом он оказался прав. Когда я узнал, что Герман хочет меня убрать, я разозлился. Ну, подумать только, я, или какой-то сопляк. Но потом я понял, что главная его цель это ты. Ты слишком много на себя брал и к тому же, слишком дорого стоил. А тот, кто составляет конкуренцию такому самолюбивому Герману, должен исчезнуть. Да, он смирился со мной, но ты..

– Так что же он сам меня не убрал?

– А зачем марать руки, когда можно натравить кого-то другого? Знаешь, если бы я был в курсе всего с самого начала, то снес бы ему крышу за тебя. Но сейчас все по-другому. Ты больше не верен мне, Андрей, – Игорь встал со стула, быстро сократил расстояние между ними и пнул Андрея ногой по лицу. Тот скривился, но не издал не звука.

– Ты же прекрасно понимал, – Игорь склонился над Андреем, – понимал, что если ты со мной – ты на вершине мира, но если ты против меня – тебе конец. Так где же были твои мозги, когда ты сказал Герману «да»?! – после этих слов, он ударил его еще раз.

Отдышавшись после удара, Андрей перевел взгляд на меня и заметил, что я тоже пришла в себя. И этот взгляд не утаился от Игоря.

– Да ладно? Наша рыжая красавица очнулась. Я думал, что снотворное куда менее действенно, чем удар по голове. Оказалось, я ошибался. Как самочувствие?

– Лучше не бывает, – выдохнула я, понимая, что мой голос мне принадлежит, от силы, процентов на тридцать.

– Знаешь, что я подумал, когда увидел тебя впервые?

– Перед тем, как убить нас, ты решил поговорить, что ли? – нахмурилась я.

– Будем считать, что я этого не слышал. Так вот, я подумал, что еще долго не смогу выкинуть твое лицо из головы. И знаешь, ведь так и случилось. Что бы я не делал, твой образ все равно всплывал перед глазами. Как думаешь, это нормально?

– Попахивает помешательством.

– Не льсти себе. Я всего лишь сказал, что не могу выкинуть из головы твой образ, а ты уже думаешь, что интересна мне.

Я выдохнула. Думаю, этому человеку, которому, собственно, и собеседник-то нужен только для вида, нет смысла что-либо объяснять, а убеждать в обратном так вообще дохлый номер.

– Это проблема всех девушек, – продолжал разглагольствовать Игорь, – сначала они западают на Ярославцева, а потом понимают, что это было ужасной идеей. Он.. он как амулет невезения. Каждый, кто с ним свяжется, найдет проблем на свою задницу. Вот только что девушки в тебе находят, а? Особенно такие, как Мая или.. Маша?

– Ты знал? – глаза Андрея расширились.

– То, что вы играли во влюбленных за моей спиной? Ну, конечно же, я знал. И это вторая причина, почему мне не терпится разнести твой череп. Вот только Маша, сколько бы не старалась, не сможет от меня уйти. Не сможет разлюбить. Несмотря на то, что поцелуи ей больше нравятся твои. Она останется мне верной до конца, что бы ты не предпринял. Ах, о чем это я.. ты ведь уже ничего не сможешь предпринять, потому что точно не доживешь до утра.

– Так чего ты тянешь? Меня всегда раздражало, как сильно ты любишь поговорить. Нет бы сразу пулю в лоб.

– Разве это интересно? Подохнуть ты всегда успеешь. Но первым, Ярославцев, ты не умрешь. Сначала она, – он указал на меня пальцем, и вот тут я начала понимать, что смерть не такое уж приятное развлечение.

– Зачем тебе нужна смерть Маи? Она ничего не сделала.

– Ничего.. кроме того, что ты в нее влюбился. Это ведь так, Андрей. Нет смысла отрицать. Между вами что-то было с самого начала. Не знаю что, неприязнь, ненависть, но что-то очень сильное. А сейчас все пахнет кое-чем другим. Я хочу, чтобы ты своими глазами увидел, как она истекает кровью и теряет последние остатки жизни.

– Садист гребаный, – вырвалось у меня.

– Не отрицаю, – с улыбкой ответил Игорь, чуть качнув хвостом на голове, – но на твоем месте, чем бросаться оскорблениями, я бы лучше наслаждался последними минутами жизни.

– Ты говоришь, как какой-нибудь злобный гений из комиксов про супер-героев. Неужели, нельзя быть чуть менее пафосным?

– Я буду разговаривать, как этого захочу, красавица.

– Ты просто занимаешься позерством.

Игорь усмехнулся.

– Мне все равно, что ты скажешь. Твои слова не трогают. Ни капли.

– Оно и видно, – фыркнула я, понимая, что данный прилив смелости к добру уж точно не приведет.

Неожиданно открылась дверь и присутствующих в кабинете стало на одного больше. И этим самым человеком была Маша. Ее глаза были немного обеспокоенными и метались с одного на другого, ни на ком особо не задерживаясь.

– Привет, – улыбнулся ей Игорь.

Девушка зарылась рукой в волосы и прикрыла глаза.

– Почему ты не встретился со мной до того, как притащить сюда Андрея? Иногда я сомневаюсь, кто именно тебе дороже.

– Обойдемся без истерик, хорошо? Я очень рад тебя видеть.

– И я, – Маша приблизилась к нему и поцеловала. Данная сцена не была предназначена для посторонних глаз, поэтому, вместо того, чтобы разглядывать целующуюся пару, я поймала взгляд Андрея, мысленно спрашивая у него: «Неужели у тебя и сейчас есть план?!»

– Как ты узнала, что я здесь? – спросил Игорь, отстранившись от девушки.

– Увидела по телевизору, что учеников школы, где учится Андрей, взяли в заложники. Это значило, что дома тебя точно не найти, а потом, путем нехитрым умозаключений, я поняла, где тебя искать.

Черт возьми! А ведь точно! Что стало со всеми ребятами, которые этим вечером имели счастье оказаться в школе имени Ярославцева?

– Заложников отпустили, как только вы появились здесь, – ответил на мой немой вопрос Игорь, – так вот, Маша. Раз уж ты здесь, не могла бы ты пристрелить двух наших гостей?

– Я? Пристрелить? – мало сказать, что Маша была удивлена, – Но ты ведь сказал, что не хочешь смерти Андрея!

– Я и не хотел, вот только планы изменились. Давай, Маша. Покажи, как сильно ты меня любишь.

– Но..

– Любишь или нет? – стальным голосом спросил Игорь, без намека на улыбку.

– В такие моменты, я тебя ненавижу, – сказала Маша, но все-таки достала из кобуры пистолет и сняла его с предохранителя.

– Ах да, я обещал Андрею, что Мая умрет первой, но раз уж это делаешь ты.. то начни пожалуйста с Ярославцева.

– А ты, как и прежде, меняешь решения со скоростью электропоезда, – отозвалась девушка, приближаясь к Андрею.

Ну вот и настал момент истины. Неужели я сейчас своими глазами увижу.. как Андрея не станет? Даже представить такое сложно. Андрей.. нет. Нет!

– Не надо.. – проскулила я, понимая, что еще чуть чуть и разревусь в голос.

– Поздно, – усмехнулся Игорь.

Маша встала напротив Андрея и заглянула ему в глаза.

– Ничего не хочешь сказать перед тем, как откинуться?

– Это же не ты, Маш.. Ты не можешь говорить таким голосом. Не можешь взять и убить меня.

– Почему?

– А разве ты сможешь без меня?

Маша покачала головой, поднимая пистолет и зажимая его в руках с такой силой, что даже костяшки побелели.

Я зажмурилась, понимая, что теперь уж точно нет пути назад. Сначала он. Потом я. Нас больше не будет. Наша история закончится так грустно. Мы умрем. Оба. Вместе. Вот только.. он первый.

Прогремел выстрел и звук падающего на пол тела. Я зажмурилась еще больше, боясь открыть глаза. Тело тряслось в беззвучных рыданиях, а в голове было только одно – его больше нет. Андрея.. моего Андрея.. больше нет.

– Уходите. Быстро, – звук срывающегося голоса. Странно.

Я все же решилась открыть глаза и увидела, что Андрей освобождается от веревок, а в стороне, неподалеку от стола, лежит безжизненный Игорь. Окончательно сбросив с себя веревки, Андрей быстро двинулся ко мне и срезал их с меня. Запястья и ноги заныли. Я перевела взгляд на Машу. Она сидела на коленях возле тела Игоря и плакала. Беззвучно. Но.. на это было слишком больно смотреть.

Парень схватил меня за руку и повел к выходу. Ноги меня почти не слушались, но я делала усилие над собой. У самой двери Андрей развернулся и посмотрел на Машу.

– Проваливай, – тихо сказала она, задыхаясь.

– Я знал, что ты этого не сделаешь.

После этого Андрей вывел меня за дверь. Я все еще была в смятении. Что произошло? Как это произошло? Неужели Маша выстрелила в человека, которого любит настолько сильно, чтобы просто сохранить нам жизнь? Но это же граничит с сумасшествием!

Как только мы оказались на улице, по счастливой случайности к дому Германа подъехала машина Саши. Водитель выбежал из машины. На его лице было беспокойство и жажда объяснений.

– Андрей! – выпалил он, – Я искал тебя! Я думал, что опоздал, но.. Слава Богу!

– Замолчи уже.

Андрей посадил меня на заднее сидение, а сам сел возле водителя. Машина тронулась.

Саша несколько раз делал попытки заговорить, но, видимо, Андрей был не настроен на беседу. Все это он прерывал грубыми словами. Вскоре, Саша понял, что это бесполезно и стал молча вести машину. Обстановка была накаленной. Я все еще не осознала, что с нами произошло. Ведь мы были на волоске от смерти, и, кстати, не в первый раз. Но я даже не знаю, что после такого должна чувствовать. Сейчас в моей голове просто не было абсолютно никаких мыслей, и я не хотела, чтобы они вдруг появились. Не самая приятная тема для размышлений, на самом деле.

Глядя на проносящиеся за окном деревья, я провалилась в сон. В голове проносились отрывистые картинки всего произошедшего, и каждая из них бросала в холод.

Когда машина остановилась, я открыла глаза и посмотрел на Андрея.

– Где мы?

– Посмотри в окно.

До боли знакомая улица. Пятиэтажный дом. Родной двор. Я..дома.

– Ты хочешь, чтобы я пошла домой?

Андрей кивнул.

– А ты куда поедешь?

– Неважно.

– Неважно? Андрей, черт возьми, это чертовски важно!

– Разве ты еще не поняла? Это конец, Мая.

– Конец чему..? – в моей голове проскользнула ужасная догадка.

– Всему.

Я смерила его взглядом, пытаясь без слов сказать все, что о нем думаю в этот момент, и вылетела из машины.

Автомобиль уехал сразу же, а я еще долго смотрела ему вслед. Может минут десять, может час. А потом развернулась и ушла домой. Туда, где не была так долго.

39. Негласное «Прощай».

От третьего лица.

Стены больницы всегда казались Андрею слишком давящими. Будто бы еще чуть-чуть и они сомкнутся, раздавят, сживут со свету. Странно, ведь это место предназначено для того чтобы лечить людей..так почему отсюда всегда так хочется убежать? А эти коридоры.. Есть два типа больничных коридоров: где люди сидят на лавочках, ожидая своей очереди к терапевту или травматологу. Они буквально светят своими болезнями, и от этого иногда так сильно хочется поскорее расстаться со своим завтраком. Второй же вариант – пустынные коридоры. Идешь по нему, слышишь звук собственных шагов и появляется ощущение, будто ты один во всем мире и движешься к чему-то страшному..необратимому. Именно по такому коридору сейчас шагал парень, отчетливо слыша как шлепается его подошва о кафельный пол.

Когда Андрей, наконец, дошел до нужной двери, он некоторое время не решался повернуть ручку и зайти в палату, в которой он сейчас хотел оказаться меньше всего. Он даже представить не мог, что именно он испытает, когда его взору представится то самое.. то, зачем он сюда и пришел.

Наконец открыв дверь, он зашел в палату и лицо девушки, которую он любил так сильно, и на котором сейчас было немыслимое количество боли, заставило его тяжело вздохнуть. Маша сидела на стуле у койки, глядя бесцветными глазами на Игоря, который на этой самой койке лежал. Странно, но выглядел он довольно сурово. Так, будто даже не спит. Притаился, как тигр, и в любую минуту откроет глаза. Но ответвление проводков исходящих из него и судорожно сжимающая его руку Маша говорили об обратном.

– Знаешь, – такой красивый и звонкий обычно голос Маши звучал сейчас так тихо и безжизненно. Это было для Андрея словно ножом по сердцу, – я очень не хотела, чтобы ты приходил, но почему-то сейчас так рада тебя видеть..

Андрей улыбнулся ей уголком губ, взял близстоящий стул и присел возле девушки.

– Что говорят врачи?

– Никаких догадок. Они вообще не представляют, выйдет ли он из комы. Сказали ждать. Возможно, это будет завтра..а возможно через десять лет. Они не знают, – голос Маши дрожал, но она не собиралась плакать. Она старалась оставаться сильной.

– Жалеешь? – спросил Андрей, заглядывая ей в глаза.

– О чем..?

– О том, что здесь сейчас лежит он, хотя мог бы быть и я.

– Если бы я стреляла в тебя, то вряд ли бы промахнулась. В любом случае, твоя мама бы уже несла цветы на твою могилу, – со всей серьезностью говорила девушка, – но я не буду упрекать тебя в этом. Это было мое решение.

– Я никогда не понимал ваших отношений. Вы будто бы и вместе, но в то же время нет. Вроде и любишь его, а отпустить не можешь меня. Сначала готова отдать за него жизнь, а потом сама практически лишаешь его жизни. Неужели, ты считаешь, что это нормально?

– А нормально ли, Андрей, всеми силами показывать, как девушка тебе отвратительна, хотя любишь ее до потери пульса?

– Мая – это моя проблема, я сам разберусь, – ощетинился Андрей, чуть сжимая пальцами ткань своей футболки.

– Ты не меняешься.

– Ты тоже.

– А знаешь, Андрей.. Я ведь думала, что мы будем вместе. Еще чуть-чуть, и я оторвусь от Игоря. Совсем чуть-чуть и я стану свободной. И у меня будешь ты. А тут все так круто повернулось.. Я больше не нужна тебе.. и.. хоть он и не в сознании, но это приковывает меня к нему еще больше.

– Маш..

– Что?

– Ты всегда будешь нужна мне.

Андрей наклонился к девушке и коснулся губами уголка ее губ. Казалось бы, легкое касание, а на обоих подействовало как атомная бомба. Никому из них не хотелось отпускать друг друга. Маша притянула его к себе и крепко обняла за шею, тяжело дыша ему в волосы.

– Маш.. я тебя очень люблю и всегда буду. На самом деле, – говорить Андрею было тяжело. Он будто снова вернулся в то время, когда все это чувствовалось особенно остро. Ее запах. Ее голос. Ее волосы. Цвет глаз. Вот только теперь.. между ними появилось кое-что еще. Ее боль. И девчонка с рыжими волосами, которую иногда хочется просто убить..

– Я.. – Маша отстранилась и стерла со щеки появившиеся неожиданно слезы, – мы.. Мы ведь уже никогда не сможем быть вместе. Но я тоже тебя люблю, Андрей. Это..как бы сказать.. навсегда, что ли. Такого не может быть просто так. Такое как будто послано свыше. Поэтому я даже не сомневаюсь, что это навсегда.

– А я, как и обычно, не понимаю, о чем ты говоришь, – усмехнулся Андрей и с радостью отметил, что Шутова тоже чуть улыбнулась.

– Ты правда ее любишь?

– Маш, я же сказал..

– Мне-то ты можешь сказать, разве нет?

Андрей отвел взгляд и уставился в окно.

– Я вообще вряд ли когда-нибудь произнесу подобную вещь вслух.

– Но ты ведь говорил, что любишь меня. Так почему не можешь сказать ей?

– Это.. другое. Я не знаю, как это объяснить, но то, что я чувствую к Мае, это совсем другое. Не то, что я чувствовал к тебе.

– Даже не знаю, радоваться ли мне по этому поводу или плакать. Так что, вы теперь вместе?

Ярославцев не понимал, почему Маша, с покрасневшими глазами и весьма нестабильным выражением лица, сидя около койки, где лежит практически безжизненное тело ее любимого человека, интересуется его чувствами. Может быть, это потому, что их связь действительно нерушима.

– Я.. – Андрей улыбнулся, а затем и вовсе засмеялся в голос, – я просто вспомнил ее выражение лица, когда я сказал, что между нами все кончено.. Блин, да она убить меня была готова!

– Но ведь.. не все кончено?

– Конечно, нет, – ответил парень, уняв смех и оставив на лице легкую полуулыбку, – все только начинается.

Маша кивнула, снова накрыв рукой руку Игоря. Андрей просидел так еще несколько минут, просто глядя ей в глаза, пытаясь уловить и сохранить в памяти каждую деталь. Ему казалось, что он вряд ли когда-нибудь увидит ее снова. С ней ему теперь придется попрощаться.

– Я пойду, – сказал он и, не оборачиваясь, покинул палату.

И снова эти шаги по кафельному полу пустынного коридора. Только теперь он шел не туда, где все обрывается. Больше ни Игоря, ни Маши, ни безответной любви, ни проблем с наркотиками, криминальным бизнесом и никаких больше угроз для жизни. Теперь он шел к чему-то новому. Яркому.

К счастью.

40. Мы все, как один, актеры (с).

Элизиум – О, мой Шекспир.

Вот уже неделю я живу дома. Увидев меня на пороге в два часа ночи, мама сначала подумала, что внезапное возвращение дочери ей приснилось. Но после того, как она осознала всю реальность происходящего, началось кое-что ужасное. Она не умолкала. Все спрашивала у меня, что случилось, почему я не с Андреем, где он, как он.. А я ничего не могла ответить, ведь я сама не понимала, что происходит. Не понимала ничего, кроме того, что между нами действительно все кончено. Так я и сказала маме, а затем сразу же пошла спать. Странно, но мама больше не заводила разговор об Андрее. Видимо, понимала, что не стоит этого делать.

Андрей просто взял и исчез из моей жизни, как будто бы все произошедшее было чертовски длинным сном, но только сном, не больше. Начались зимние каникулы. Денис уехал с родителями к морю, а я осталась одна. Ни школы, ни театра, ни Дениса, ни.. Андрея. Я скачала себе с интернета пару сериалов и стала настоящей пленницей своей комнаты. Казалось бы, долгожданный покой. Но стало так безумно пусто. Он действительно сделал мою жизнь невероятной, но исчез так же внезапно, как и появился.

Единственное, что позволило мне покинуть родные стены, так это концерт Элизиума, о котором, я честно говоря и забыла вовсе, но, открыв внутренний карман своей сумки, наткнулась глазами на два лежащих там билета, один из которых предназначался для Ильи. У меня вырвался протяжный стон. Нет, теперь когда у меня нет Андрея, я не хотела снова, в третий раз уже вернуть себе Илью, но в памяти всплыли моменты нашей последней встречи, которая была не самой радужной. Илья действительно замечательный. А вот я нет. И что я нашла в этом придурке, который ни во что не ставил мои чувства? Из-за которого я вот уже неделю сплю на мокрой от слез подушке, черт возьми..

Когда я, наконец, вышла на улицу, в лицо мне ударил холодный ветер, а лицо защипало от мороза. Стоял необыкновенно солнечный день. Все люди в суматохе оббегали магазины, в спешке готовясь к предстоящему празднику. Я словила себя на мысли, что даже не приготовила никому подарки на Новый Год. Наверняка, Костя и Кирилл за это меня просто возненавидят. Подарки они любят, это факт. Причем не раз доказанный.

Времени до концерта у меня было предостаточно, поэтому я решила не трястись в душном автобусе, а пройтись по городу пешком, чтобы хоть немного пропитаться предпраздничной атмосферой. Снег мягко хрустел под ногами. Витрины магазинов пестрили яркими красками. Всюду сновали дети, нахлобучив на себя шапки Деда Мороза. Смеялись, радовались.. А вот мне было совсем не до этого. Из меня как будто выкачали все эмоции, я стала тенью. Вот я вроде бы и есть, но никому до меня нет дела, даже мне самой. Не самые веселые мысли, на самом деле, а ведь я так ждала этого дня. Концерт моей любимой группы. Но сможет ли хотя бы это событие хоть немного поднять мне настроение, я уверена не была.

Неожиданно по левую сторону от меня остановилась до боли знакомая машина, что заставило меня на секунду прекратить свое движение. Заднее стекло опустилось, и я увидела того, кого мне в данный момент хотелось видеть одновременно и больше и меньше всего. Андрей смотрел на меня с неприкрытой усмешкой, что очень сильно меня разозлило. Значит, решил сделать мне одолжение? Вот так вот взять и позволить мне полюбоваться им, прекрасным и ужасным.

– Садись в машину, Рыжая, – все с той же улыбкой проговорил Андрей, на что я лишь отвернулась и продолжила идти к концертному залу.

– Эй, стой! Саш, езжай за ней.

Машину медленно тронулась и сравнялась со мной, не останавливаясь, ведь не останавливалась и я.

– Мая, это не смешно. Садись, нужно поговорить.

– Тебе не кажется, что мы уже достаточно разговаривали? Мы все время только и делали, что разговаривали. В этой ситуации и слов не нужно, и так все предельно ясно, – бросила ему я, даже не глядя в его сторону.

– Если я говорю, что нам есть о чем поговорить, значит на самом деле есть о чем.

– Да ладно? Знаешь, Андрей, я устала. Идеальная пара для тебя – это твой клон, потому что ты всегда инициатор всех ссор и примирений. Мое мнение вообще ничего для тебя не значит. Это ужасно нервирует. И ты ведь, сволочь, пользуешься тем, что я люблю тебя. Думаешь, раз ничего не может этого изменить, то можно спокойной поступать так, как тебе захочется? Нет, Андрей. Мне намного проще любить тебя на расстоянии, – я прибавила шаг, но автомобиль Саши от меня не отставал.

– Посмотри на меня, Мая.

– Не хочу.

– Посмотри!

Я чуть повернула голову и поняла, что зря это сделала. Знала же, что я становлюсь безвольной куклой, как только посмотрю ему в глаза. Серо-голубые омуты смотрели на меня до странного нежно, что еще больше сбивало с толку. Я покачала головой и снова отвернулась.

– Я знаю, я бросил тебя тогда, но ты должна понять меня. На меня слишком многое навалилось, я должен был сам во всем разобраться, а ты бы мне только мешала..

– Да я всегда мешаю тебе, Андрей! – взорвалась я и резко остановилась, из-за чего сразу после этого послышался скрежет тормозов, – Ты тоже не идеальный, знаешь ли. И если уж ты решил помириться, то не делай ситуацию еще хуже, как ты обычно любишь это делать. Хочешь все вернуть? Прекрасно. Я тоже много чего хочу. И единственный раз, сейчас, я хочу все закончить сама. Между нами все кончено, Ярославцев. Можешь и дальше изображать из себя главного героя третьесортной драмы, но только уже без меня!

Сказав это, я нырнула за ближайший угол и постаралась потеряться в толпе. Хоть мне и было больно говорить ему все это, но я ощутила небольшой прилив гордости, что я все-таки смогла отстоять свое мнение. Знаю, я пожалею об этом уже минут через десять, но сейчас мне нет до этого дела.

Наконец, добравшись до клуба, в котором должен был проходить концерт, я вошла внутрь, сдала свою куртку в гардероб и прошла в зал. Я увидела на сцене их инструменты и сердце забилось чуть сильнее в радостном предвкушении. В зале уже столпилось немыслимое количество народу. Через всю эту толпу я кое-как пробралась ближе к сцене, насколько мне позволяли плотно стоящие у сцены люди. Найдя, наконец, место, откуда открывался довольно неплохой обзор, мне ничего больше не оставалось, кроме как ждать.

Когда они вышли на сцену, я сначала не совсем поняла, что этот момент настал. Что вот они, прямо перед моими глазами, все шестеро моих любимых музыкантов. Толпа взорвалась и мне захотелось закричать вместе с ними, но я почему-то медлила.

Пропеллер подошел к микрофону и поздоровался со всеми присутствующими. Это вызвало улыбку, ведь я ничей голос так сильно не любила, как его. Он был со мною в самые лучшие и самые сложные моменты моей жизни. Для меня это не просто музыканты. Эта группа – часть меня.

– Рад вас всех здесь видеть! Не представляете, как трудно было сюда добраться! Мы просидели в аэропорту сутки, самолет все никак не мог улететь, но теперь мы здесь и готовы веселиться, правда? Всех с наступающим Новым Годом!!!

Кузнецов начал играть свою партию на гитаре, и Пропеллер тут же его подхватил:

Все офигенно!

Все идеально!

Все так прекрасно,

Но так банально..

Думаю, этой группе даже не нужен разогрев. Они заряжают всех своей энергией с первой же секунды. Я полностью отдалась эмоциям. Подпевала вместе со всеми, прыгала, смеялась. Все эти люди как будто стали одной большой семьей, и не важно сколько тебе лет, учитель ты или ученик, парень или девушка, главное, что нас всех объединяет любовь к этим шести парням, которые сейчас стоят на сцене.

Песня за песней, невероятная энергетика, температура в зале накалилась до предела. Я не помню, когда в последний раз была так счастлива. Может быть тогда, когда Андрей сказал, что я не безразлична ему..

Снова он. Даже в моей голове его образ может все испортить. Немного поникнув, я вырвалась из толпы и села за столик у стены, все еще не отрывая глаз от сцены. Даже полностью насладиться не могу тем, что так сильно люблю. А ведь его я тоже очень сильно люблю, но подобная любовь граничит с мазохизмом. И как бы я не старалась отогнать от себя это чувство, мне все равно хочется, чтобы сейчас он здесь был рядом со мной.

Мы играем героев потому-потому, что мы трусы..

Мы играем святых, потому что мы злы.

А вот и отрицательная сторона всего происходящего. Я просто без ума от их песен, но те из них, что сквозят минором, всегда задевают за живое.

Мы играем убийц, потому что нам хочется боли..

Мы играем, играем, играем, потому что лжецами мы рождены..

– Я идиотка.. – прошептала я и спрятала лицо в ладонях.

О, мой Шекспир, ты был прав

Мы все, как один, актеры

В сумраке темных кулис

Маски сброшены вниз

С горькой усмешкой и болью в глазах

Мы смотрим на мир, себя потеряв..

Окажись он сейчас здесь, я бы за все.. за все его простила.

***

– До новых встреч!

Когда они ушли со сцены, я все еще сидела за этим столиком и бездумно смотрела в одну точку. Проебала, ты, Мая, свою заветную мечту. Конечно, не окончательно, но все же. Хоть пришла сюда, не поленилась, и то хорошо. А ведь ждала этого так долго.. Зал быстро опустел, видимо все хотели подловить Пропеллера или Кузнецова у черного хода, чтобы они оставили им автографы. Ну а я даже на это не была способна. Унылое говно, блин. Лучше вообще сидеть дома и не пугать никого своими красными глазами.

Ни о чем особо не думая, я забрала куртку из гардероба, оделась и вышла на улицу из главного выхода.

Похолодало.

Стемнело.

Андрей.

Я сначала действительно не поверила своим глазам. А в следующий момент они уже слезились, размывая всю картинку передо мной.

– Почему ты один? – спросила я, пытаясь унять дрожь в голосе, но у меня не выходило. Он ведь был здесь. Несмотря на то, что я ему наговорила, он все равно здесь. Плевать уже, что я такая отходчивая. Но на улице двадцатиградусный мороз, его руки покраснели, а он все равно стоит и ждет меня в своей кремовой куртке, как тогда у школы. Вот только тогда, он ждал меня для того, чтобы вылить пару обвинений и угроз. А теперь...

– У Саши появились срочные дела.

– Почему ты не поехал с ним?

Андрей нахмурился.

– Я действительно должен отвечать на этот вопрос?

– Он ведь глупый, да? – попыталась я улыбнуться сквозь льющиеся слезы, – Прости. Я всегда задаю слишком много глупых вопросов. И прости за то, что я сегодня сказала. Я не хочу тебя терять! Без тебя сложнее! Намного сложнее, чем с тобой! И я понимаю, что я совершенно бесхарактерная и это тебе надоест очень быстро и мы расстанемся именно из-за этого, именно ты от меня сбежишь, потому что я никогда не смогу положить этому конец!

Парень засмеялся. Открыто и весело.

– А ты, как обычно, ржешь, придурок! – обиженно воскликнула я, вытирая слезы, – Неужели нельзя хоть раз воспринять меня всерьез, я же тебе не колобка цитирую..

Андрей крепко обнял меня, и я почувствовала его знакомый и родной запах. От этого еще больше захотелось разрыдаться.

– Таким, Мая, я всегда буду только с тобой. Ну, а ты единственная, кто сможет меня такого терпеть. Ты ведь понимаешь, что я чувствую. Должна понимать. Пусть мы будем ссориться, это неизбежно в таком союзе. Мы будем ругаться, драться, но это все мелочи. Наша любовь она не такая, какая должна быть по всем канонам, но она есть. И это не изменится.

– Так ты.. – я чуть отстранилась и заглянула ему в глаза, кое-как сфокусировав взгляд, – Так ты любишь меня?

– Ты снова услышала только это?

– Андрей..

– Я этого не говорил!

– Андрей!

– Какого черта вообще происходит..? – снова засмеялся он и прижался губами к моему виску, – Я стою здесь с девушкой, которую пару месяцев назад пытался уничтожить, а сейчас мне больше ничего не хочется, кроме как стоять с тобой вот так.