Текст книги "Моя прекрасная хэри (СИ)"

Автор книги: Алёна Волгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Мои мысли далеко увели меня из подвала, я очнулась только, когда кто-то потряс меня за плечо. Тот самый лохматый тип! Сердце у меня упало. Ну вот, сейчас огребу ещё проблем, будто их и без того мало! Эх, исчезнуть бы отсюда, но телепортироваться под взглядами сокамерников было просто невозможно – никак не удавалось сосредоточиться.

Великан молча протянул мне короткий плащ. Это что? Это мне? Сшитый из каких-то шкурок, плащ был не очень чистым, зато таким тёплым! Я поблагодарила доброго человека улыбкой, он кивнул и отошёл обратно к своему месту.

Кажется, я становлюсь излишне подозрительной.

***

Шумное появление отряда всадников поздним вечером всколыхнуло дартфордский лагерь.

– Леон! – воскликнула Альмира, появляясь на пороге палатки. – О, я так рада тебя видеть!

– Твоё войско совсем готово, моя леди! Кондор будет здесь уже завтра, их лошади не так хороши, как наши. У меня письмо от него для Марианны. Она с тобой?

– Марианна? – голос у принцессы дрогнул. – Нет, она… она не появлялась.

Молодой полководец нахмурился.

– Это странно. Она должна была прибыть ещё вчера! Конечно, с этими телепортами… я ничего не понимаю в их колдовских штучках! Думаю, мне следует поискать её. Черт, Кондор будет вне себя!

– Да, – сдавленно проговорила Альмира. Её лицо в вечерней полутьме казалось зеленовато-бледным. – Ты прав, я тоже беспокоюсь.

Слыхал я об этом легендарном мече, якобы приносящем удачу Беорингам в сражениях! И сказочку ту слыхал, будто юный Кенрик, сын Альмиры и Айвена, поднял тот меч из камня и тем отвоевал себе королевство! А только я так скажу: не будь у парня его отваги, смекалки и старика Леона под боком – не видать бы ему королевства, как собственных ушей! В общем, на меч надейся, а сам не плошай…

Ридд Уольский, “Беседы с Девонхором”

На третий день нас неожиданно отпустили. За это время мы с сокамерниками успели пройти все стадии: от острого отчаяния до безнадёжного оцепенения. И вот, когда мы, можно сказать, обжились в подземелье, дверь с ужасающим скрипом распахнулась, нас ослепил свет факела, и какой-то пожилой стражник грубо скомандовал всем на выход. Я постаралась замешаться в середину толпы, стиснув в кулаке свой волшебный перстень. Сердце колотилось у меня в ушах. Казалось, что в конце узких извилистых коридоров, скудно освещённых факелами, меня постерегает Рицимер с ехидной улыбочкой. Остальные пленники, кажется, тоже ждали подвоха.

Наши страхи не оправдались. Нас просто вывели во двор и бесцеремонно вытолкали за ворота. Я тут же ослепла от света и захлебнулась воздухом. Только сейчас поняла, какой затхлостью дышала последние двое суток! Ура, свобода!

Второй раз я решила не рисковать и в первом же безлюдном переулке закрыла глаза, стараясь как можно ярче представить обстановку той башни, в которую поднималась после королевского пира: полустертые каменные ступени, факелы на стене, пустые глазницы окон… память услужливо дорисовала пятна крови на полу, тело Беорга… ох, нет! Я вздрогнула и открыла глаза. При свете дня винтовая лестница подрастеряла большую часть своей таинственной прелести. Я поспешила наверх, не забывая прислушиваться, но, кажется, в башне никого не было. Да и во всём замке было тихо.

Наверху было неожиданно светло: шесть высоких окон прорезали каменные стены по окружности площадки. В центре помещения лежала тяжелая каменная плита. На ней в перекрестье света серебрился меч – длинный, прямой, с простой рукоятью. В окружающей звонкой тишине мне послышалась негромкая музыка.

Увиденная картина живо напомнила мне легенду о короле Артуре: “Кто подымет меч сей, тот по праву король Андарии”. Я с некоторой опаской подошла поближе. Интересно, как отреагирует волшебный меч, если его подниму я? Вывернется из рук и треснет по голове, чтоб неповадно было? Хорошо ещё, если плашмя. Но делать было нечего, я потянулась за мечом.

Нет, я всего ожидала, но только не такого: из-под плиты змеями выметнулись две короткие цепи, и на моих запястьях защелкнулись железные браслеты. Это ловушка! Напрасно я пыталась освободиться, кандалы держали крепко. Через несколько минут ситуация уже не казалась мне забавной. А ещё через некоторое время я услышала на лестнице шаги. По спине пробежал холодок паники. Словно в ответ на плите вдруг заалела рунная вязь, странный узор заструился по полу, перекинулся на стены, опутав на миг всю площадку багровой паутиной. И так же внезапно всё исчезло, оставив ощущение опустошенности и тошнотворной беспомощности. Что за…

– Прекрасно! – послышалось от входа, – твои эмоции – просто кладезь силы! Не то, что эти анемичные горожане… Одна минута твоего страха эффективнее, чем недельное запугивание целого города!

Я обернулась. Что ж, сколько я от него ни бегала, а свидание с великим и ужасным колдуном всё-таки состоялось. Рицимер направлялся ко мне с кривой ухмылкой на лоснящейся длинной физиономии, дополняли образ тёмные дорогие одежды и жидкие черные волосы. Отвратительно.

– Поздравляю, моя дорогая, ты только что зарядила мне не менее десяти боевых амулетов.

– Значит, ты используешь эмоции других людей, чтобы создать себе оружие из их страхов? – гневно спросила я. Тоже мне, энергетический вампир нашёлся! – Это запретная магия! Тебя казнят за это!

– И кто же отдаст такое распоряжение? – ехидно поинтересовался колдун, с удовольствием наблюдая за очередной вспышкой паутины. – Король Кейтра? Я действую в его интересах. Надеюсь, что общими усилиями мы с тобой сможем сгенерировать достаточно силы, чтобы достойно приготовиться к решающей битве! И у нас останется ещё запас для встречи нашего общего друга, я имею в виду Кондора!

Так вот кто ему нужен! И что же, он серьезно думает, что Кондор полезет в этот капкан ради меня?! Ха! Я ощутила огромное облегчение, с изрядной долей злорадства. И снова: багровое свечение – опустошенность – беспомощность, нахлынувшая с новой силой. Проклятый колдун явно любовался своей работой. Чтоб тебя холера забрала! Ох! На секунду мне показалось, что я сейчас потеряю сознание.

– Замечательно! Продолжай в том же духе, – осклабился Рицимер. – Не буду тебе мешать.

Я в изнеможении опустила голову на алтарь.

***

Кондор пришпорил измученного коня, взлетел на невыский холм. Приподнявшись в стременах, он с радостью различил впереди серые шпили Дартфорда.

– Наконец-то! – волшебник похлопал Ворона по взмыленной шее. – Ну же, давай! Осталось совсем чуть-чуть!

Три дня пути по раскисшим осенним дорогам вымотали всех. Кондор торопил друзей, как мог. Его спутники подшучивали, уж не боится ли он, что хормцев разобьют без него. Волшебник отмалчивался. Не хотелось объяснять, что вовсе не беспокойство насчет битвы – в последние дни он вовсе о ней не думал – а неосознанный страх за Марианну гнал его вперёд.

Первым человеком, которого они встретили возле лагеря, был лорд Леон. Молодой полководец будто нарочно поджидал их. Кондор всегда был рад его видеть, но именно сейчас ему было не до церемонных приветствий. Впрочем, кажется, Леону тоже. Обычно аккуратный, щеголеватый военачальник сейчас выглядел так, будто всю ночь гонялся за нечистью в местном лесу.

– Что стряслось? – удивился Кондор. – Неужели Кейтра напал раньше времени?

– Марианна исчезла, – без обиняков заявил Леон. – Никто в лагере её не видел. Она не с тобой?

Тревога, подгонявшая волшебника последние пару лиг, сменилась усталой опустошённостью. Ведь он знал! Знал, что нельзя отпускать её одну! Ладно, ещё рано паниковать. Надо поговорить с Альмирой. Леон указал на высокий шатер синего шелка, добавив, что его хэри даже не появлялась в лагере, принцесса её вовсе не видела, так что вряд ли её высочество сможет помочь… Кондор, не слушая, распахнул полог шатра. Один взгляд, брошенный на бывшую ученицу, подсказал, что она знает о случившемся куда больше остальных. Альмире всегда плохо удавалось скрывать свои чувства, а уж утаить их от волшебника – нечего и мечтать. Но то, что он услышал, повергло его в ужас. Сговор с Рицимером?!

– Что?! Что ты ему пообещала?! – Кондор схватил её за плечи. Огромные глаза девушки были совсем близко, и впервые за всё время знакомства он увидел в них страх.

Исповедь Альмиры была невнятной и сбивчивой, к тому же то и дело прерывалась пассажами вроде “ты сам виноват” и “а что мне было делать?”. Но суть он понял. Проклятье! Это было хуже всего. И дело даже не в его хэри, хотя какая-то часть его души сейчас умирала вместе с ней. И не в его будущих, потерянных в эту минуту чудесах. Страшно было то, что эта… кукла, которую он всеми силами старался возвести на престол, даже понятия не имела о том, что такое королевское слово и каково его могущество. Кондор отстранил принцессу и направился к двери:

– Я еду в Катилону.

– Но это… это невозможно! – Альмира нервно сжала руки, лицо её пошло красными пятнами. – Ты нужен нам здесь! Тем более сейчас!

Волшебник молчал, хотя видел, как растет в ней гнев. Когда она волнуется, то меряет комнату широкими, почти мужскими шагами. Принцесса остановилась рядом.

– Это измена! Я прикажу страже задержать тебя!

– Нет. Не прикажешь.

В его лице было что-то такое, от чего девушка осеклась и опустила голову.

Он мог бы сказать ей, что есть клятвы, которые королям давать не пристало. Он мог бы сказать, что есть предательство, которое нельзя простить, потому что не снесет земля, и цветущая страна обратится в прах и пепел. Мог бы сказать, наконец, что Рицимер с его темными делишками у них за спиной куда опаснее Кейтры с его амбициями. Но он был слишком зол, и слишком дорого было время. Кондор молча повернулся и вышел. Никто его не удерживал.

В конюшне он спешно оседлал свежих лошадей, прикидывая самый короткий маршрут. Если ехать через Асаргин и ущелье Сакла… если воспользоваться телепортом… Он прикинул, сколько времени понадобится, чтобы добраться до Катилоны, и постарался поскорее выбросить из головы эти мысли. Еще рано впадать в отчаяние. Сначала надо добраться до Рицимера и вытрясти его поганую душонку.

С этими переживаниями волшебник не сразу заметил в конюшне Роанну. Она стояла неподалеку и неодобрительно наблюдала за ним, скрестив руки.

– Мы все уже знаем, что произошло. Позволь заметить – это самоубийство, то, что ты делаешь.

– Ты не поверишь, но иногда порядочному человеку не остается ничего другого, кроме как умереть. Кстати, я…

В этот момент в конюшню ворвались Бериг с Вагиром. За ними маячила тонкая фигура Аэция. В руках у всех троих были плотно набитые вещевые мешки, и вообще они имели вид людей, готовых к длительному путешествию. Кондор немедленно постарался принять самый суровый вид.

– Фух, успели! Боялись, что уедешь один!

Роанна забрала у волшебника поводья.

– Разумеется, один он не поедет. У меня к Рицимеру тоже есть вопросы.

– О, ладно, – несколько удивленно отозвался Кондор. – Хоть это и неожиданно. Спасибо за помощь.

– Сдаётся мне, мы тоже лишними не будем, – заметил Бериг. – Против этого пакостника все средства хороши…

– Исключено, – отрезал чародей. – Мы с Роанной пойдем телепортами, так быстрее. Но для вас, не волшебников, это будет опасно.

Бериг его будто и не слышал, невозмутимо пристёгивая седельные сумки. Кондор пытался воззвать к его разуму:

– Послушай, дружище, ты двадцать лет сиднем сидел в Аргонде, и вдруг тебя внезапно обуяла тяга к странствиям! И должен сказать, ты выбрал для этого исключительно удачное время, место и способ!

– Что ж, если мы поедем с тобой, у нас есть шанс проскочить, так? – Бериг хитро прищурился. – Иначе мы просто отправимся следом на свой страх и риск.

Кондор со вздохом оглядел своих друзей. Аэций грозно сверкал темными глазищами, Вагир только пожал плечами, не желая даром тратить слова. По всему было видно, что отделаться от них не удастся.

Через несколько минут маленький отряд выехал из Дартфорда и направился в предгорья.

За два месяца до Поворота в долине Бри собрались войска со всей Андарии, чтобы сразиться с хормскими захватчиками. Некоторые говорят, будто победой мы обязаны принцу Айвену из Кардарога, который успел-таки привести свои отряды и преломил ход битвы, когда андарцы уже готовы были дрогнуть. Другие шепчутся, будто Кейтра в тот день вдруг лишился своего верного союзника – Рицимера, и рассеялось чёрное колдовство, и хормцы лишились своей волшебной силы. Одно известно доподлинно: не было ещё на нашей памяти такой кровавой битвы, не было после того дня семьи в Андарии, где не оплакивали бы отца, брата или сына; дорогой ценой досталась нам свобода…

Ридд Уольский, “Хроники Солнечного королевства”

Целую ночь я провела в неравной битве со своими чувствами. Адское устройство реагировало на любой эмоциональный всплеск. Только полная невозмутимость… Спокойствие… Отрешенность… В конце концов я уснула, положив голову на плиту, с тайной надеждой проснуться у себя дома как ни в чем не бывало. Как это часто бывает, надежда не оправдалась. Первое, что я увидела, проснувшись от утренней свежести, – скругленные каменные стены, серое рассветное небо в глазницах окон и ненавистная каменюка перед моим носом. И меч. Нет, что за свинство?! Этот сон слишком много себе позволяет!

В тщетных попытках проснуться по-настоящему я опять задремала. Следующее пробуждение оказалось куда более неприятным: чьи-то холодные пальцы рывком приподняли мне голову и прямо перед своим лицом я увидала злобную клыкастую морду, которая вдруг оплыла и оформилась в физиономию Рицимера. Ну разве можно так будить человека?! Кажется, я заорала, а через секунду окончательно проснулась от багровых вспышек и подзабытого уже за ночь ощущения тошноты.

– Так-то лучше, – усмехнулся колдун, оттолкнув меня прочь. – Признаться, я не ожидал, что ты окажешься настолько заторможенным существом, с таким низким инстинктом самосохранения. Боюсь, я буду вынужден пригласить сюда кое-кого, чтобы развеять твою скуку.

И ведь действительно пригласит, сволочь… – подумала я в бессильной ярости, когда шаги Рицимера стихли внизу. – Сейчас как организует мне какую-нибудь исключительную пытку для оживления эмоций! Ещё штук сто амулетов зарядит! Я же всё-таки обычный человек, не Чингачгук какой-нибудь! Но что же мне делать?!

***

Поначалу у Кондора не было никакого определенного плана. И позднее, когда они с друзьями, усталые и злые, как демоны, вынырнули из телепорта в пяти лигах от столицы, он всё ещё не знал, что предпринять, когда они доберутся до Катилоны. Все мысли вытесняло жгучее беспокойство и страх опоздать. Идея возникла неожиданно, когда их лошади ступили на старую мощеную дорогу, ведущую к городу. Не доезжая до моста, Кондор направил коня в холмы, не слушая удивленных восклицаний попутчиков. Первой его нагнала Роанна:

– Куда мы едем? Ты решил проникнуть в город кружным путем?

Волшебник отцепил от пояса кошелек и бросил ей.

– Видишь вон там в холмах деревню? Спроси у них холста, и побольше. Вагир, проводишь даму?

– Думаешь, там остался кто живой? – пробормотала Роанна, всматриваясь в холмы. – Проклятый колдун способен отравить своим дыханием всю округу.

– Иначе придется покупать в городе. А я не хотел бы туда соваться раньше времени. Я подожду вас вон там, за обрывом.

Роанна коротко кивнула и пришпорила коня. Двое всадников отделились от отряда, направившись к деревне.

До нужного места конь донес волшебника в две минуты. Он спешился, стреножил коня и поднялся на вершину. Здесь холм круто обрывался к реке. Внизу неспешно катил свои волны Тайн, а перед лицом Кондора открывался прекрасный вид на Катилону и королевский замок. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Да, его хэри была там, в Восточной башне, Альмира не солгала. Вопрос в том – жива ли? Если исходить из худших предположений, то она провела в плену у Рицимера трое суток. Слишком долго! Кондор с усилием отогнал рвущееся наружу отчаяние. Единственное, чем он мог сейчас помочь Марианне, – это поскорее закончить приготовления.

Он отвернулся от недоступной пока башни и огляделся. Для его замысла лучшее всего подошли бы гибкие ивовые прутья. К счастью, здесь имелось достаточно материала, правда, за ним пришлось спускаться к реке. За расчеты он не беспокоился, ему столько раз приходилось их переделывать и перепроверять, что нужные цифры накрепко запечатлелись в памяти. Так что, коротко объяснив Беригу и Аэцию, что от них потребуется, волшебник принялся за дело. Пока он воспроизводил чертежи на прибрежном песке, его помощники нарезали целую охапку прутьев. Аэция затея очень воодушевила, Бериг же поначалу кривился: “Опять эти твои механические чудеса! Хорошо, хоть не катапульта!”

В общем, когда вернулись Роанна с Вагиром, работа была в самом разгаре.

– Еле нашли! – крикнула она, сбрасывая с седла тюк ткани. И замерла, увидев странное творение.

– Знакомая конструкция, – сказала чародейка, разглядывая сделанные в пыли наброски. – Помнится, нечто подобное вы испытывали с Марком пару лет назад.

– Это более совершенная модель, как видишь. Два крыла – одно над другим. Зато я немного уменьшил размах крыльев…

– … В тот раз, я помню, ты пролетел на этом примерно сто футов… – она скептически измерила взглядом расстояние от обрыва до замка. Ну да, около лиги.

– Обрати внимание на хвостовой стабилизатор и вот это приспособление для балансировки…

– … А потом оно вдруг потеряло высоту, и Сеона очень радовалась, что тебе удалось отделаться лишь парой переломов…

– Послушай, Роанна! – он не выдержал. – Я учел прошлые ошибки. В этот раз ничего подобного не повторится. Мне нужно всего лишь капельку везения. И твоя помощь.

– Ладно, – кажется, бывшая королева согласилась, что это сомнительное предприятие всё же более реально, чем штурм замка. – Ты знаешь, что делаешь. А что требуется от меня?

– Хороший порыв встречного ветра для разгона, – Кондор указал на склон холма, – а затем – легкий восходящий поток воздуха, если вдруг начну слишком быстро снижаться.

– А Рицимер, значит, будет ждать тебя у ворот? – усмехнулся Вагир. Похоже, идея ему понравилась. – Прямо жаль его разочаровывать!

– Пусть получает нас, – отозвался Бериг. – Нет, в самом деле! По крайней мере, мы на несколько минут отвлечем его внимание от неба!

– Послушайте… – встревожился Кондор. – У Рицимера в замке полно солдат! Вы же не рассчитываете втроем… Да и вообще, вы не обязаны… Я хочу сказать, это дело касается только меня…

Эх, не мастер он говорить такие речи!

– Бериг дело говорит, – Вагир проявил неожиданную рассудительность. – Лорд Кондор, дайте нам пару часов. У меня в городе есть несколько надёжных людей. Сомневаюсь, чтобы этот чёртов колдун смог подчинить их всех. Не та порода. И оружие найдём, не вопрос.

Кондор просто не знал, что сказать. Подумал только, что, кажется, у наёмников куда больше чести, чем он думал. Коротко посовещавшись, они разделились. Волшебник проводил глазами кавалькаду всадников и честно выждал два часа, заодно завершив работы и проверив ещё раз все детали своего агрегата. Потом они с Роанной обнялись на прощанье.

– Удачи тебе… – сказала она вслед.

Даже волшебнику иногда нужно немножко удачи, – мелькала в голове мысль, когда он бежал по склону, и ветер бил ему в лицо. Его удача была сейчас там, в башне, и пусть его сожрет Рицимер, но он ее добудет! Даже волшебнику иногда нужно… Крылья над головой закрывали полнеба и почти отрывали его от земли. Даже волшебнику…

Потом склон кончился, и его ноги встретили пустоту.

***

Когда я услышала внизу крики и лязг оружия, я не поверила своим ушам. Ничего не понимаю. Кто или что может угрожать Катилоне? Ладно. Какая разница. Меня наверняка прибьют раньше, чем освободители ворвутся в замок. Как же я устала.

Я всё же подняла голову от плиты и… решила, что глаза тоже меня обманывают. Или у меня уже начались галлюцинации? По воздуху прямо к башне стремительно двигалось нечто, напоминающее биплан, только странный какой-то. Это нечто приближалось, и уже можно было различить человека, управляющего этим… гм… аппаратом. Ещё минута – и я узнала Кондора. К этому моменту моё удивление достигло той стадии, что ему уже всё было нипочем. От удара о башню “биплан” вспыхнул синим пламенем и рассыпался, но Кондор секундой раньше успел, подтянувшись на руках, вскочить в окно. Он с трудом удержался на ногах, но тут же гибко выпрямился, быстро осмотревшись. Как во сне, я позвала его. Через миг большие теплые руки накрыли мои ладони, и чародейские оковы бессильно осыпались темным пеплом. Я наконец-то почувствовала себя свободной. Вскочив, я с трудом удержалась на онемевших ногах, тело меня не слушалось. Кондор подхватил меня, обнял, и это было так прекрасно, что я чуть не расплакалась.

– Мне было так страшно! – прошептала я, спрятав лицо на его груди. Наконец-то можно было в этом признаться!

– Всё хорошо, – прошептал над ухом его голос. – Чудо ты моё! Теперь точно всё будет хорошо…

Я готова была простоять так целую вечность, но, к сожалению, нам не дали такой возможности. На пороге возникла знакомая темная долговязая фигура в сопровождении какого-то верзилы, судя по виду – явно заплечных дел мастера. В руках верзила держал какие-то цепи. Только красного колпака с прорезями для глаз не хватало.

Кондор среагировал, как всегда, мгновенно: он оттолкнул меня в сторону, одновременно другой рукой пустив в ухмыляющуюся физиономию Рицимера маленький светящийся шар. Зря… – успела сообразить я. Темный колдун демонстративно поймал шарик рукой, миг подержал на ладони – и резко сжал. По сводам башни прошел возмущенный рокот, рунные узоры гневно вспыхнули рубиновым светом, и из-под купола плюнуло молнией, сбив Кондора с ног. Я увидела, как исказилось его лицо, будто от невыносимой боли. Меня охватил ужас. Я оперлась на плиту, и моя рука сама нашла рукоять меча. Заметив моё движение, Рицимер с усмешкой подтолкнул своего подручного. Тот с осторожностью стал приближаться, наматывая на руку цепь. Эти вериги оканчивались какими-то шипастыми железками, такой болванкой засветит по голове – мало не покажется! Кажется, наши противники всерьез решили, будто я собираюсь защищаться мечом, это я-то! В другое время мне было бы смешно…

Я половчее перехватила меч двумя руками и с разворота ударила по плите, вложив в этот удар всю силу и ярость, на которые была способна. Меч вонзился в алтарь до половины, я выпустила рукоять, но и одного удара оказалось вполне достаточно: плита залилась багровым пламенем, будто кровью, сама башня, кажется, содрогнулась и отозвалась тяжелым утробным стоном. Рицимер закричал. Обернувшись, я увидела, как зловещая паутина, снова окутавшая стены, наползла на колдуна и как будто душила его. Шаги горе-палача, сопровождаемые лязгом железа, слышались уже с лестницы. Сообразительный парень. Потом пол под нами задрожал, сверху посыпались камни. Башня рушилась! Кондор, поднявшийся на ноги, схватил меня за руку.

– Скорее! – он подтолкнул меня к окну.

– Что – туда?! Нет! Я не могу! Я…

– Прыгай! – волшебник настойчиво указывал вниз. Действительно, примерно в метре под окном башню опоясывал неширокий каменный выступ. Теперь я поняла, как ему удалось выбраться в прошлый раз. Но чтобы я… Ааа!

Только благодаря Кондору я удержалась на этом выступе, он так припечатал меня рукой к стене, что дух вышибло. В руках у него мелькнула веревка, миг – и он закрепил её на крыше. Успеем ли? Кондор спускался первым, я – следом. Мимо нас уже летели камни. Доносившийся из башни звериный вой тоже придавал хорошее ускорение. До земли веревка не доставала, но это было и не нужно – прямо под нами проходила крепостная стена. Я не успела перевести дух, как чародей уже тащил меня по ней к внешним стенам замка. Камни дрожали под нашими ногами и будто грозили осыпаться, похоронив нас под завалом. Ладони мои после спуска горели огнем, если выживу, немедленно запишусь в спортзал, точно! Мы чудом увернулись от обломков крыши – подозреваю, что Кондор постоянно держал над нами какой-нибудь щит, потому что ни один крупный камень нас не задел, что удивительно. Башня явно доживала последние минуты, но я уже видела совсем близко впереди арку ворот. В конце концов, нас спасла огромная куча сена, сваленная у стены. От толчка Кондора я по пояс провалилась в эту душистую щекочущую перину, а затем меня оглушило грохотом, и в глаза бросилась тьма.

“В снах мы каждую ночь вновь встречаем друг друга,

Наяву каждый миг слышу я твои мысли,

Ты не рядом, ты так далеко, но я верю:

Моё сердце отыщет путь к нашему дому…”

Романтическая поэма, приписывается барду Трельяну

Каждый вечер я засыпала с кольцом на руке, но снились мне только какие-то обрывочные сцены, которые позволяли получить общее представление о событиях в Андарии. Возможно, сказывалось напряжение после зачётной недели, которая наконец-то закончилась.

Я знала, что битва в долине Бри всё-таки свершилась, и андарцы победили, хоть это далось им очень дорогой ценой. Картины сражения так меня впечатлили, что я потом пару ночей вообще боялась засыпать, лишь бы не увидеть снова что-то подобное. Поверьте, это было страшно! Кейтра увёл своих “волков” обратно на север, полагаю, до следующего удобного случая. Я знала, что уцелевшие бароны присягнули королеве Альмире, и на днях должна была состояться коронация. Я знала, что мой старый знакомец Регор благополучно вернулся в родную деревню, к сыну, и я видела Берига с Адрианом в Замке Пестрых Скал. Я даже знала, что Вагир и Алента когда-нибудь будут вместе, хотя сами они пока не решались заговорить об этом. И только об одном человеке, волновавшем меня куда больше остальных, мне не удавалось узнать абсолютно ничего. Великий чародей Кондор будто сквозь землю провалился. Беспокойство росло, но я не отчаивалась, почему-то возлагая особые надежды на новогоднюю ночь.

Новогодняя ночь всегда была одним из самых больших очарований и самых сильных разочарований в моей жизни. В эту ночь каждый раз ждёшь чуда, а оно не приходит. Всё начинается так волшебно, а заканчивается одинокими посиделками с шампанским и зажженной елкой. По крайней мере, у меня. Но в этот раз всё должно быть по-другому! Силы волшебные, если вы есть! Имею я право хотя бы его увидеть!

Вечер начался традиционно: шумные приветствия гостей, растущая горка подарков под елкой, похвалы нашему (ладно, если быть честной – скорее маминому) кулинарному искусству, бой курантов и суматоха с позабытыми желаниями…

В соответствии со своими планами, я отправилась спать гораздо раньше, чем обычно, сославшись на усталость. Я плотно притворила за собой дверь нашей с сестрой комнаты. Вот оно, моё колечко… И – здравствуй, знакомый храм науки, увенчанный гордой птицей. Счастливо выдохнув, я стрелой влетела в холл. Как и в прошлый раз, он был абсолютно пуст. Кажется, студенты Кондора не особенно утруждают себя посещением лекций. Лестница и коридор с памятным гобеленом промелькнули в одно мгновение. Я замерла в дверях библиотеки, сердце колотилось от предвкушения. За столом сидела женщина, услышав меня, она подняла голову и улыбнулась. Это была Роанна.

– Входи, – подумать только, а когда-то я её боялась! Сейчас мне хотелось броситься ей на шею.

– Он оставил тебе письмо, – ответила чародейка на мой невысказанный вопрос, – вот оно.

– А… где он сейчас? – мои пальцы сжали запечатанный свиток.

– Думаю, уже в Довре. Садится на какой-нибудь корабль, отплывающий в Хараан. Или в Силессию. В общем, куда-нибудь подальше отсюда. Королева Альмира обвинила его в измене, ты знаешь.

– Как?!

– Да не переживай, через пару лет её гнев остынет, а Кондору небольшое путешествие не повредит. Я тоже сегодня уеду, – она кивнула на упакованные тюки с книгами, – сегодня коронация, Альмире не до нас, но уверяю тебя, уже завтра она вспомнит, кто в тот день сопровождал Кондора в Катилону. И боюсь, захочет отблагодарить нас за это.

Да… Всё складывалось совсем не так, как я думала.

– Он очень жалел, что не застал тебя, – тихо сказала Роанна, глядя на моё расстроенное лицо. – Да ты прочитай письмо.

Я сломала печать и развернула свиток.

“Моя дорогая хэри!” – было написано четким летящим почерком. Мне пришлось сморгнуть слёзы, чтобы читать дальше.

“Моя дорогая хэри! Я бесконечно благодарен тебе за неоценимую помощь, которую ты оказала мне в деле с Рицимером. Однако я беспокоюсь, что твоё дальнейшее пребывание рядом со мной чревато слишком большими опасностями для тебя. Надеюсь, ты согласишься со мной и оставишь кольцо-проводник Роанне Волшебнице, она обещала тебя дождаться. Очень жаль, что обстоятельства лишают меня возможности ещё раз тебя увидеть. Хотя возможно, это к лучшему. Поверь мне, твоё настоящее место – не здесь.

Остаюсь навечно твой друг, Кондор”

“P.S. Всё нижеследующее написано специальными чернилами, учитывая любознательность моей коллеги. Просто проведи рукой по пергаменту – и прочтёшь”.

Я виновато покосилась на Роанну. Та только хмыкнула “подумаешь!”, но судя по её лицу, подозрения Кондора были оправданны. Последний фрагмент письма содержал всего несколько строк очень личного характера, заставивших меня покраснеть до ушей. Настроение заметно поднялось.

– Ну, так что ты решила? – чародейка с любопытством наблюдала за мной.

– Роанна, а что означает “хэри”? – спросила я в ответ.

– А ты не знаешь? – удивилась она. – Надо же. Образно говоря, это что-то вроде очень навязчивого духа-хранителя. Роль хэри – расстраивать все замыслы своего подопечного, связанные со значительным риском. Как правило, у чародеев все планы такие. Поэтому с хэри у них обычно напряженные отношения. Кстати, угадай, кто работал с Кондором до тебя?

– Анголо! – вспыхнула вдруг догадка.

– Точно. Правда, в последние годы он сильно сдал, что неудивительно, учитывая, с кем ему пришлось иметь дело. К счастью, он успел найти тебя и, так сказать, передал эстафету.

– Он мне даже ничего не объяснил! Никто мне ничего не объяснил!

– Это и не обязательно. Послушай, быть хэри – это не обязанность, это, скорее, судьба. Предназначение. Даже если ты не будешь ничего делать специально, всё равно выйдет так, а не иначе. У тебя, кстати, всё получилось просто отлично! Как ты лихо избавила Кондора от убийц – чуть бунт в городе не устроила! Кондор тогда ужасно бесился, – чародейка улыбнулась своим воспоминаниям. – А сделать ничего не мог. Нельзя отослать хэри, разве что тот сам откажется от своего служения. Но ты и не собиралась отдавать кольцо. Для тебя это было веселым приключением, не так ли?

– Да, по крайней мере, поначалу… – согласилась я.

– И всё же ты его спасла, – продолжала чародейка. – В “день заговора” сюда вломились не королевские стражники, а убийцы, посланные Рицимером. Если бы ты не погнала Кондора из дома… И потом, когда ты привела в его замок Аленту – это было очень своевременно! Кондору всегда было наплевать на себя, мог запросто без руки остаться. И в тот вечер во дворце, когда ты во время пира вызвала в башню охрану, пари держу, Рицимер таился где-то неподалеку! В своем зверином обличье. И уж можешь мне поверить, не спугни вы его, одним королем на ужин он бы не ограничился! Он бы и Кондором с удовольствием закусил.