Текст книги "Моя прекрасная хэри (СИ)"

Автор книги: Алёна Волгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Он постарался взять себя в руки. Нынешним утром они с Аэцием должны были выехать в Вестхарт на собрание баронов. От этого собрания зависело многое. Никто не сможет противостоять Кейтре в одиночку. Кондор это понимал. Донести бы еще эту мысль до остальных.

И надо же было Марианне исчезнуть именно сейчас, когда он не может ей помочь! Он даже ждать больше не может! Но уезжать с чувством страшной неопределенности было мучительно. Как он мог послать ее на север к этим двум извергам, Рицимеру с Кейтрой?! Помутнение рассудка, не иначе! Он бы все отдал, лишь бы она вернулась прямо сейчас. Волшебник дал себе еще пять минут. И еще. Ничего не случилось.

Он спустился во двор и долго щурился на солнце, пока не заломило виски. Им давно пора отправляться, куда провалился Аэций, черти б его взяли?! Резкая желтизна деревьев резала глаз в океане синего неба. Отвратительный день. Кондору почтительно подвели коня, откуда-то из-под земли вынырнул Аэций с двумя рыцарями. Провизия и прочий багаж были погружены на запасных лошадей. Все так прониклись мрачным настроением волшебника, что церемония прощания вышла скомканной и неловкой.

Они спустились в долину и направились вдоль реки по хорошо утоптанной тропе, повторяющей речные изгибы. Поскольку Кондор уперся взглядом в холку своего коня и, казалось, онемел, их путь так и прошел бы в гнетущем молчании, не возьми Аэций еще двоих спутников. Он счел, что ехать вдвоем будет слишком рискованно, так как дорога до Вестхарта занимала несколько суток и не везде была безопасна. При короле Беорге даже слабая леди, обремененная драгоценностями, могла пересечь провинцию туда и обратно совершенно беспрепятственно. Но те времена кончились, и вновь на дорогах зашевелились разбойники, безземельные рыцари и прочие бродяги.

Рыцари в отличие от волшебника пребывали в расчудесном настроении и весело болтали между собой. Погода их радовала, а путешествие развлекало. Кондор только морщился от их балаганных шуточек. Аэций, поглядывавший на него с некоторым удивлением, сделал попытку растормошить своего друга и учителя:

– Я знаю, почему ты бесишься, – авторитетно заявил он, – тебе обидно сватать нашу андарийскую розу принцу Кардарога. Надо же! Этому юному неотёсанному мужлану, умеющему только махать мечом, достанется самая красивая и умная девушка, которая столько времени проводила в твоей Академии, что я уж думал… – Аэций лукаво подмигнул.

– И ты туда же? Мало мне Берига! Меня пустующая половина трона не привлекает. Да ещё с таким колючим дополнением. В крайнем случае, я бы лучше на Марианне женился.

– На своей хэри?! – рассмеялся Аэций. – А что, это мысль! Вы либо поубиваете друг друга в первую неделю, либо прославитесь в веках как образец долготерпения!

Вообще-то Кондор шутил. Хотя какие тут шутки. Задремавшее было беспокойство снова подняло свою уродливую голову. Упрямая, безответственная девчонка! Куда она могла подеваться? Если Рицимер схватил ее… от одной мысли об этом его бросало в холодный пот.

– Я чувствую, с ней что-то случилось! – вырвалось у волшебника.

Аэций не разделял его беспокойства:

– Ты опять о Марианне? Да брось, она же сновидец! Ничего ей Рицимер не сделает. Ловить сновидца – всё равно что пытаться поймать ветер. Вот увидишь, скоро она объявится как ни в чём не бывало.

– Значит, ей настолько наплевать на меня, что она даже не дала о себе знать. Ну и прекрасно.

Дальше они ехали молча.

***

По случаю важного собрания парадную залу городской ратуши Вестхарта украсили гобеленами. Тяжелые полотнища чуть колыхались от сквозняков, и казалось, что изображенные на них причудливые звери крадутся вдоль стен.

Кондор внимательно оглядывал входящих. Сколько усилий, уговоров и даже интриг понадобилось, чтобы случилось это событие, и вот они собрались.

Они собрались, большие и малые властители различных областей Андарии. Каждый пришел с самыми преданными стронниками, а прочие люди, кому не хватило места, теснились снаружи и под окнами. Здесь был несчастный Галеран Тиллерийский, изрядно потрёпанный хормцами. Его сосед Морвид, которому тоже досталось, на днях скончался от ран в своём замке. Здесь были южане: его друг Марк Аргондский и лорд Вир Элларийский, переменчивый, как ветер. Были бароны из центральных и восточных земель. Суровой нахмуренной глыбой возвышался среди всех лорд Кайт со своими тремя сыновьями – властитель Озерного края, на самом северо-западе Андарии. Его Кондор более всех опасался. “Болотники”, как их презрительно именовали некоторые рыцари (предварительно убедившись, что Кайта с детишками не наблюдается поблизости) жили обособленно, свои любимые болота покидали редко, но если удавалось их оттуда выманить, дрались, как черти. Кайт – отличный воин, годы его не берут, и рыцарей под его началом поболе, чем у половины других баронов, вместе взятых. Кстати, король Кейтра не тронул его земли – то ли опасался завязнуть в топях, то ли рассчитывал в будущем заключить выгодный союз. Все это Кондор примечал про себя и раздумывал, как обернуть на пользу делу.

Лорд Кайт поднялся, как самый старший из присутствующих, и приготовился говорить, но двери вдруг распахнулись. Через порог шагнул лорд Леон Таркийский в сопровождении нескольких рыцарей, а рядом с ним Кондор с внезапным облегчением заметил Марианну. Предательски заныли ладони – то ли обнять ее хотелось, то ли придушить. Бледная как смерть, – обеспокоенно подумал волшебник, следя за девушкой внимательным взглядом. – Но хоть живая, и на том спасибо! Даже дышать стало как-то легче. И вообще, появление Леона – редкостная удача. Он послужит отличным противовесом Кайту. Недаром остальные вон тоже заволновались, шепот прошел по головам собравшихся.

Против ожиданий, Кайт не стал брызгать эмоциями, а произнёс внятную разумную речь о том, в каком сложном положении они все оказались, и как нужен сейчас сильный военный вождь, подразумевая под ним, понятно, себя. Его кандидатуру в короли сразу поддержали все его соседи, кроме Галерана, обиженного, вероятно, что Кайт не оказал ему помощи.

Кондор молчал и только наблюдал за благородным собранием.

Вполне предсказуемо другая группа единомышленников вспомнила про военные подвиги Леона, которых он за свои неполные тридцать лет успел совершить немало. Леон тут же поднялся и заявил, что как он служил своим мечом королю Беоргу, так и будет служить его дочери Альмире, кстати, законной наследнице. Волшебник улыбнулся про себя. Он никогда в Леоне не сомневался. Настоящий рыцарь и полководец до мозга костей, трон со всеми занудными обязательствами нужен этому человеку не больше, чем ему самому. Кроме того, Леон прозрачно намекнул на уговор между Альмирой и принцем Айвеном, дающий им надежду на помощь западных соседей. Этот момент многих заставил задуматься, так как, даже объединившись, они всё ещё далеко уступали по численности хормцам.

Кондор молчал и только мысленно порадовался, что предложение признать Альмиру королевой не было сходу отвергнуто.

Страсти тем временем накалялись, кто-то кричал что-то соседу в ухо, кто-то бурно жестикулировал, лорд Кайт в сердцах так припечатал ладонью по столешнице, что она треснула.

А волшебник всё выжидал. Он дождался момента, когда все лорды обернулись к нему, и шум стих. Тогда он наконец поднялся с заготовленной речью, оглядел собрание, поймал взволнованный взгляд Марианны. Девушка смотрела так, будто хотела дотянуться мыслью, передать какой-то образ. Радужное сияние от волшебного кольца вдруг окутало её плащом, скользнуло тенью по стенам, колдовским пламенем охватило парадную залу, и в этом пламени он увидел…

Он видел бесчисленное войско, пестрящее штандартами многих земель Андарии…

Туман, стелящийся по долине…

Белого волка, яростно сцепившегося с огромным медведем…

И золотого орла, словно слетевшего со знамени Кардарога, который бросился на волка с высоты и ударил его в темя…

Он слышал стук копыт, крики, лязг оружия и чей-то голос, вещавший о событиях былого и грядущего.

Ему показалось, что это был его собственный голос.

Какая-то чужая сила рвалась изнутри, он чувствовал боль, спиралью понимавшуюся по телу.

Кажется, он что-то кричал, простирая руки к собранию.

Потом боль стала невыносимой, и он провалился в темноту.

Я слышал множество удивительных легенд об освобождении принцессы Альмиры из хормского плена. Говорили, что сама Андария помогла спасти свою законную правительницу. Будто бы Ракушечный Замок сам открыл девушке свои потайные лестницы, деревья и ручьи скрыли её от бдительных стражников, а лесные волки донесли её до союзных войск. Полагаю, реальность была не так фантастична, но зато исполнена героизма: не природа, а местные жители, рискуя жизнью, защитили свою принцессу.

Ридд Уольский, “Хроники Солнечного королевства”

Несчастная Альмира пыталась заполнить бесконечный досуг хотя бы вышиванием. Получалось не очень хорошо. Дома у неё всегда находились дела поинтереснее, чем эта дамская чепуха. Так что, услышав шум в передних покоях, она с облегчением отбросила вышивку в сторону.

Конечно, после появления из воздуха незнакомой девушки было бы странно удивляться чему-то ещё, но этого визитёра она точно не ждала.

– Рицимер? – удивленно. – Ты! Предатель, грязный изменник, как смеешь ты…

– Тихо, госпожа! Никто не знает, что я здесь! Я пришел помочь.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи, ты, хормский прихвостень!

– Я помогу тебе бежать.

– С чего бы это вдруг?

– Лорд Кейтра хочет слишком многого. Твой отец никогда не мешался в наши дела. Кейтре же мало быть королем, он хочет быть первым во всём: самый сильный король, самый могущественный чародей. Других искусных в этом деле он возле себя не потерпит. Самое время немного сбить с него спесь!

– Я не хочу тебя слушать, убирайся! Всё равно убежать отсюда невозможно!

– Стража уснёт через час после восхода луны, и я знаю два потайных хода из этого замка. Если доберемся до леса, мои слуги отнесут тебя, госпожа, куда пожелаешь.

– С чего бы мне тебе верить?!

– Что ж, крикни слуг, и меня казнят на твоих глазах! Но на кого тогда тебе надеяться? Или тебя прельщают объятия лорда Кейтры, убийцы твоего отца? Или ты надеешься, что добрый волшебник Кондор прилетит на голубом драконе и освободит тебя? Напрасно. У него теперь новая ученица, которая к тому же его хэри. Надо же, в жизни не слышал, чтобы чародей и хэри действовали заодно, нашему парню просто необычайно повезло!

– Я – его лучшая ученица, неужели ты думаешь, что он променяет меня на какую-то безродную замухрышку, у которой нет ничего…

– Ничего, кроме магии хэри, а для чародея вроде Кондора это куда притягательнее твоей красоты, знатности и богатства, моя дорогая! Так что забудь про своего волшебника! Может быть, он черкнет пару строк Тенквисту по старой дружбе, его сынок давно поглядывает на андарийский трон…

Девушка вздрогнула, и это не укрылось от цепкого взгляда колдуна. “Ага, значит, я угадал”, – подумал он.

– Ладно. Я полагаю, твоя помощь небескорыстна? Чего ты хочешь, Рицимер?

– Поверь, моя просьба тебя не обременит. Я подарю тебе свободу – ты отдашь мне одного человека, когда он окажется в твоей власти.

– Кондора, конечно же? – хищно прищурилась принцесса. – Я знала, к чему ты ведёшь свои грязные речи! Эй, стража!

– Не его. Её. Марианну.

Девушка осеклась. Отошла к окну, прислонилась лбом к оконнице.

– Это… Это бесчестно! – глухо сказала она.

– Королям иногда приходится совершать нелицеприятные поступки ради всеобщего блага, разве отец тебя ничему не учил?

С улицы вдруг послышался стук копыт и бряцанье железа. Альмира вздрогула, выглянула наружу, но из башни ничего не было видно.

– Ну, решайся! – поторопил ее колдун. – Иначе ты станешь женой Кейтры нынче же вечером!

– Это не он! Он далеко отсюда!

– Обстоятельства изменились. Кажется, ваши многомудрые бароны додумались объединиться! Как будто это им поможет… Но сражаться они будут не с хормским захватчиком, а с мужем андарийской принцессы! Кейтра полагает, что это остудит их не в меру горячие головы.

– Хорошо, я согласна! – Альмира живо отскочила от окна, одним движением сгребла в узел самые дорогие ей вещи.

– Сначала обещай мне, принцесса…

– Да, да! Даю тебе моё королевское слово, что выполню твою просьбу!

– Отлично. – Рицимер убрал из угла арфу, проворно ощупал стенные панели. Часть стены отъехала в сторону. – Путь открыт, моя госпожа.

Через минуту стена так же бесшумно закрылась, и комната опустела.

…Рыцари, прибывшие вечером в замок, были только что из боя, так что в покои Альмиры заглянуть у них уже не было сил. Куда она денется. Колдовской сон, сморивший замковых слуг, развеялся только к полудню. И ещё сутки все они искали принцессу в окрестностях замка, зная, что не сносить им головы за побег пленницы. А потом долго спорили, кому из них отправляться на верную смерть, то есть везти королю-чародею эту черную весть. Таким образом, лорд Кейтра ещё долго оставался в неведении, что его драгоценная птичка ускользнула из клетки.

***

Солнечный луч скользнул по щеке, пощекотал ресницы. Кондор попробовал открыть глаза и снова зажмурился. Горло саднило, голова просто раскалывалась. Что за… что вчера было? Так паршиво он давно себя не чувствовал, с того незабываемого вечера, когда они с Марком праздновали их благополучное возвращение из Хараана. Но тогда действительно было что отметить. Можно сказать, они заново родились. А вчера? Вдруг его обожгло мыслью – совет баронов! Что они решили?! Кондор подскочил на постели и тут же очень пожалел об этом – его бедная голова чуть не взорвалась.

– Тише, сынок, не так быстро, – услышал он голос Берига. Тот поддержал волшебника за плечи и поднёс к его губам кружку с каким-то теплым терпким питьем.

– Чем… вчера… всё закончилось? – еле выдавил Кондор.

– Четверо старших баронов изъявили готовность присягнуть на верность леди Альмире и поддержать её против Кейтры, короля Анхорморта, – четко, по-военному отрапортовал Бериг.

Волшебник с огромным облегчением откинулся на подушки. Это была победа. Сейчас, впервые за много дней у них появился реальный шанс выиграть эту войну.

– Они согласились! Надо же!

– Ещё бы они не согласились! Дружище, ты вчера всех просто потряс. Ты был убедителен, как булыжник, летящий в цель. У меня до сих пор мороз по коже от твоих слов: “…дева призовёт орла, и вдвоём они одолеют волка, и от их союза родится король, какого ещё не знала Андария…”

Неужели он так сказал? В памяти было черно, как в глухом колодце.

– Кажется, я потерял сознание?

– Это было очень зрелищно, уж поверь мне!

– И ты дежурил здесь всю ночь?

– Я, Аэций и Марианна. Остальные толпились под дверью и боялись войти. Ты бредил, так что я на всякий случай остался тут до утра. Может, послать за Алентой?

– Мне уже гораздо лучше, – волшебник резко откинул одеяло и сел. – Особенно после твоих известий. Скажи всем, что я сейчас спущусь. Боги, сколько ещё нужно сделать! Ну, держись теперь, волчара хормский, теперь-то мы загоним тебя в капкан! Нужно ещё одно собрание. Как удачно, что лорд Леон смог приехать! Думаю, все согласятся, что командовать войском должен он. Главное, держать их с Кайтом подальше друг от друга.

– Слушаюсь, господин королевский прорицатель, – Бериг ухмыльнулся и вышел. А Кондор остался сидеть в каком-то оцепенении.

Сколько себя помнил, он всегда мечтал совершить чудо. Да, он разбирался в механике, немного смыслил в алхимии и медицине, но это всё не то. Невероятно, но он, считавшийся одним из самых могущественных чародеев своего времени, истинную магию увидел только вчера. Она была как живое существо, глянувшее на него через радугу его хэри, и как стихия, заполнившая собой сосуд его тела, направлявшая его взгляд, когда он увидел в пламени молодую королеву с ребенком на руках и победное знамя с геральдическим медведем. Это было потрясающе.

Подумать только, каких ослепительных чудес могли бы достигуть чародеи, если бы действовали с хэри сообща, вместо того, чтобы враждовать с ними!

***

Я чуть с коня не свалилась от радости, увидев наконец впереди долгожданные башни Кондорского замка. Три дня назад в Вестхарте я самоуверенно заявила, что преспокойно доеду обратно в седле, и уже через несколько часов пожалела об этом, но признаваться в своей немощи было неловко. Эх, предлагали же мне поехать в паланкине! А теперь вот приходится расплачиваться за свое тщеславие!

Въехав на двор, я со стоном сползла с коня и, шатаясь, побрела к дому. Не было сил даже обнять Аленту с Мартином, которые выбежали нас встречать. К счастью, никто, кажется, не заметил моего позорного состояния, всеобщим вниманием завладел Бериг, командир стражи:

– Альмира объявилась в Вестхарте! – громко возвестил он. – Леон вчера прислал птицу. Ей чудом удалось ускользнуть из Ракушечного замка и добраться сюда, на юг. В городе празднуют второй день!

– Эх, мы могли бы здорово повеселиться, если б задержались чуток! – с завистью воскликнул Гарет, один из сопровождавших нас Марковых рыцарей.

– Или могли бы пораньше узнать об этом, если бы кое-кто не тащился, как дохлый мул, – добавил второй и, кажется, ухмыльнулся в мою сторону. Кондор обернулся к нему, подняв бровь – парень стушевался и спрятался за коня. У меня еле хватило сил сделать вид, что все сказанное ко мне не относится, и “величественно” вползти на парадное крыльцо. Хотя держаться на дрожащих ногах было сложно.

В замке тоже устроили праздник по случаю чудесного избавления Альмиры, который я благополучно проспала. Люди ликовали. Спасение только что избранной верховной королевы казалось счастливым предзнаменованием. Как будто именно такого чуда не хватало всем, чтобы окончательно убедиться в истинности пророчества. Кондора и раньше уважали, но теперь его имя произносили прямо-таки с благоговением. При этом какая-то частичка уважения распространилась и на меня. Почему-то все упорно связывали меня с Кондором, а вредный волшебник ничего не объяснял.

Ладно, если честно, он был страшно занят. Объявили общий военный сбор в Дартфорде. Я нашла его на карте – небольшой городок в долине реки Бри, примерно в неделе пути от замка. Для хорошего наездника, конечно, а не тюфяка вроде меня. Кондор кружил по округе подобно своему крылатому тёзке, с кем-то договаривался, что-то организовывал, встречался то с одной кучкой вояк, бряцающих железом, то с другой. Однажды я увязалась на совет за ним следом. Интересно было послушать. Никто меня не прогнал – может, не решились, или просто не заметили, я сидела очень тихо. Один раз, правда, не выдержала, когда зашла речь о том, как наладить связь между отрядами.

– Я могла бы… – но тут Кондор со своего места так сверкнул на меня глазами, что я предпочла заткнуться.

– Марианна, задержись на минуту, – попросил волшебник, когда совет закончился, и мужчины, разбившись на группки по два-три человека и что-то обсуждая, потянулись к выходу. Мне стало неуютно. Лицо Кондора, мягко говоря, не дышало дружелюбием.

– Мне что, действительно запереть тебя в башне? – выпалил он, едва захлопнулась дверь. – Зачем, ну зачем ты вечно лезешь на рожон?! Одного знакомства с тварями Рицимера тебе было мало?

Он надвинулся на меня, как стена, и выглядел довольно грозно. Почему-то это добавило мне злости. Не зря говорят, что лучшая защита – нападение.

– А почему ты все хочешь решать один? Ты рычишь на Аэция, когда он пытается тебе помочь, и по сто раз проверяешь Берига, у которого в военном деле куда больше опыта, чем у тебя! Может, тебе стоит нам больше доверять?

– При чем тут доверие?! – Кондор сцепил пальцы, так что костяшки побелели. Судя по глазам, ему хотелось встряхнуть меня, как дерево. – Да я чуть не поседел в тот раз, когда…

Дверь в зал вкрадчиво приоткрылась, и внутрь просунулся любопытный нос Вагира. Вовремя, ничего не скажешь! Волшебник тут же усилием воли обрел спокойный вид:

– Вагир! Найди мне Аэция.

Шаги охотника быстро стихли в коридоре, и мы снова остались одни с гулкой пустоте зала. Мягкий осенний свет стелился в окна, гладил серебристыми ладонями тяжелые кресла, блестел на бронзовых подвесках люстр – здоровых, с тележное колесо. Продолжать ссориться уже не хотелось.

– Наверное, ты в чем-то права, – признал Кондор. – В одиночку я с подготовкой не справлюсь. Только обещай мне… никаких действий с кольцом без моего ведома.

Я нехотя кивнула, поддавшись магии его бессовестно обаятельной улыбки. Неизвестно, на что еще уговорил бы меня коварный волшебник, но тут как раз вернулись Вагир с Аэцием, и я тихонечко смылась.

Больше я на их собрания не ходила. Решила поберечь нервы – и свои, и Кондора. А то еще действительно запрет меня где-нибудь, тогда я вовсе ничего не узнаю.

Кондору некуда было спрятаться в собственном замке. Никогда еще в Андарии не собирали такого большого войска, и оно требовало постоянного неусыпного внимания, как некий гигантский тысячеголовый младенец. Между замком и Дартфордом сновали адьютанты короля Марка, лорда Леона, Кайта и других баронов. И все они с редкостным единодушием чего-то хотели. Один барон был недоволен качеством провизии, другому срочно требовались телеги, третий требовал к себе оружейников и кузнецов… Ворох вопросов, ходатайств, жалоб и прошений дни напролет вился за волшебником по пятам и ночами преследовал его в кошмарных снах.

Решив устроить себе передышку, Кондор прихватил пачку бумаг, касающихся интендантства, и спрятался в маленьком башенном покое, превратив широченный подоконник в рабочий стол. Бегло просмотрев документы, он задумался. Дартфорд – бывший торговый город, расположенный в излучине реки, его главное достоинство – три хорошо сохранившиеся мощеные дороги. Сейчас по ним тянулись бесконечные обозы с продовольствием и оружием. Кажется, следовало поспешить. По донесениям разведчиков, хормцы сейчас штурмовали перевал Акалона. Когда они спустятся, андарское войско встретит их в долине Бри. Они сами выберут поле для сражения, на котором всё решится…

Прозрачный хрустальный день был наполнен покоем и тишиной. Всю ночь за окнами шуршал мягкий осенний дождь, но с утра посветлело, и замок дремал, омытый дождём, как зачарованный великан.

Внизу, в небольшом муравчатом дворике стояли Вагир и Марианна. Девушка с трудом удерживала тяжелый лук, охотник уже в который раз терпеливо показывал ей стойку.

Кондор вздохнул. Уж лучше бы лютней занималась, голосок у неё чудесный. Он как в первый раз услышал – просто улетел. Но нет, ее же вечно на подвиги тянет! Спрашивается, зачем?!

– Любуешься? – от голоса Роанны он вздрогнул. Волшебница подкралась тихо, как кошка.

– Ага. Восхищаюсь. – Внизу его хэри в очередной раз старательно прицелилась. Мимо.

– Этот наемник надеется её обучить? – в голосе Роанны слышалось сильное сомнение.

– Нет, он просто присматривает за ней. Я с ним договорился.

– Ясно. Она хорошая девушка. Анголо оказал тебе большую услугу, направив её к тебе. А ты всё ещё надеешься убедить её отказаться от кольца?

– Теперь уже поздно, – сказал волшебник с досадой, – Рицимер её уже выследил. Даже без кольца дар сновидца всё равно остался бы при ней, так что, боюсь, вскоре она объявилась бы здесь снова, только уже без всякой защиты.

– Судя по её рассказам, у девочки тоже есть какая-то сила. Если, конечно, она ничего не напутала со страху. Ты бы посмотрел её…

– И думать забудь! – только этого ему не хватало. – Если у неё обнаружатся способности, мне к ней пятерых охранников придется приставить! Нет уж! Пусть себе бренчит на лютне, балуется с луком – но в деле чтоб я её не видал! А как разберемся с Рицимером – нам с ней и так найдётся, чем заняться, так что пусть не забивает себе голову магией!

– Анголо предназначил её для другого.

– Я бы ему за это…

– Ладно, ладно. Она твоя хэри, тебе и решать.

***

Настал день отъезда. Кондор, Бериг с сыном, Аэций и Марк со своими рыцарями должны были выступить в Дартфорд. Роанна тоже ехала с ними. С самого рассвета в замке творилось невесть что, слуги сновали туда-сюда. Кондор спустился во двор, но там было не лучше, от всеобщей суеты рябило в глазах. Марианна подвела ему Ворона, который тоже заметно нервничал. Девушка единственная из всех никуда не торопилась, и всё равно должна была оказаться в Дартфорде куда раньше них. Телепортация – удобная вещь. По двору металась толпа народа, невозможно было даже слова сказать, так что они вдвоем вышли за ворота.

– Это ненадолго, – сказал волшебник, чтобы разбить повисшее неловкое молчание. – Всего несколько дней. Альмира уже в Дартфорде, с надёжной охраной. Я писал ей, она обещала о тебе позаботиться.

Девушка задумчиво кивнула. Почему-то ему ужасно не хотелось её отпускать. Наверное, это был отголосок того страха и чувства вины, когда он так легко послал её в логово Волка, и она чуть не попала в ловушку. Сейчас вроде бы всё было по-другому, опасности явной не было, но почему-то давила тяжесть, и насыщенный дух прелой листвы казался запахом предательства и обмана.

– Верхом я не доеду, – смущенно улыбнулась Марианна, будто угадав его мысли, – мне прошлого раза за глаза хватило! Уж лучше телепорт.

– Пожалуйста, будь осторожна, – Кондор не сдержался, погладил её по мягким волосам. В солнечном свете они казались расплавленным золотом. Её теплые глаза просияли ему навстречу, но тут подъехали Бериг с Адрианом, уже трубили общий сбор, в общем, толком попрощаться так и не получилось. Кондор направил лошадь к остальным, когда мелькнувшая вдруг абсурдная мысль заставила его развернуться в седле: а вдруг он мог бы заинтересовать Марианну не только как волшебник, а вдруг она могла бы… да нет, не может быть.

Он оглянулся, но возле замка уже никого не было.

Верно говорят: что позволено простолюдину, то не дозволено королю. Властитель страны – посредник между народом и богами, и слово его – на вес золота. Нарушить королевское слово – значит навлечь на свои земли мор, голод и неисчислимые бедствия. Только немедленное принесение в жертву вероломного монарха могло бы, вероятно, унять гнев богов! К сожалению, ныне всё меньше властителей помнят о старых обычаях…

Ридд Уольский, “Беседы с Девонхором”

Подземелья катилонского замка в полной мере позволяли прочувствовать, каково приходилось пленникам в средние века. Сразу вспоминался “Шильонский узник” Байрона и другие, столь же оптимистичные сочинения. Другими словами, здесь было мрачно, темно и очень холодно. От дыхания – моего и других пленников, моих товарищей по несчастью, – поднимался пар. Нас было человек двадцать, схваченных на улице стражниками и приведённых в замок. Никто не знал, что нас ожидает дальше, но, кажется, никто и не ждал ничего хорошего. Настроение в подвале царило подавленное, в дальнем углу иногда слышались приглушённые рыдания. Я больше всего боялась, что кто-нибудь увидит и опознает моё кольцо. Как они тогда поступят? Выдадут меня Рицимеру? Вон тот парень внушительного роста с нечёсаными патлами уже не в первый раз как-то нехорошо на меня посматривает. Впрочем, я могла и ошибаться, в полумраке лица моих сокамерников были едва различимы. Узкий луч света, проникавший в крошечное окно под самым потолком, плохо справлялся с освещением. До вентиляции, похоже, местные инженеры тоже ещё не додумались. Или не сочли нужным заботиться о комфорте пленников, тоже вероятно. Я повернулась спиной к подозрительному типу, постаралась поудобнее усесться на скудном клочке сена и плотнее закуталась в слишком лёгкую накидку. Катилона – это вам не южный Дартфорд, осень здесь была по-настоящему сырой и холодной. Я же так внезапно сорвалась в это злополучное путешествие, что не успела подумать о подходящей одежде. Правда, я и не планировала задерживаться в Катилоне. Туда – и сразу назад, как думали мы с Альмирой.

Интересно, что сейчас происходит в военном лагере. Приехал ли уже Кондор? А вдруг уже началось сражение? Вдруг я всех подвела?

Дело было так. Я “приземлилась” (или, точнее сказать – “припортилась”) очень удачно, прямо в палатке Альмиры. Правда, мне показалось, что принцесса не особенно мне обрадовалась. Действительно, вторгаются тут всякие… Я изобразила реверанс и выразила надежду, что мне отведут какой-нибудь уголок в лагере, где можно будет дождаться своих. И только я собралась поискать кого-нибудь из прислуги, как Альмира вдруг схватила меня за руку.

– О, подожди! Я просто сама не своя от этого… от всего этого, и я тебя не ждала так быстро, – проговорила её высочество. – Прошу, отдохни здесь, мне как раз принесли ужин.

Она провела меня вглубь шатра, за цветистый полог.

– Тебя никто не видел? Кондор, наверное, не разрешает тебе часто так перемещаться и рисковать собой? Ты намного его опередила?

Её лихорадочное беспокойство и беспорядочные расспросы я списала на волнение перед битвой. Конечно, кто угодно разволновался бы на её месте!

– Войска уже готовы, – Альмира нервно сцепила руки, – но нас так мало! Разведчики говорят, что войска хормцев текут в долину безбрежной рекой…

Она помолчала, нахмурившись. Я воспользовалась паузой и взяла с блюда одну из лепёшек. Вкусно.

– Ты не поверишь, но я как раз думала о тебе, когда ты вдруг появилась! Только ты можешь нам помочь! В восточной башне катилонского замка хранится фамильный меч Беорингов – Сильберинг, он передавался в нашем роду от отца к сыну. Он всегда приносил удачу воинам нашего рода. С этим мечом мой прадед однажды прогнал хормцев от Каэрбата обратно на север и сжёг половину их дурацких кораблей! О, Кейтра наверняка был бы рад заполучить Сильберинг в свои мерзкие лапы! – Альмира обернулась ко мне, бледная, с алыми пятнами на щеках, – Ты была в той башне… в ночь, когда убили моего отца. Помнишь?

Ещё бы! Такое забудешь, пожалуй!

– Если бы ты согласилась… Ты ведь можешь мгновенно перенестись туда и сразу же вернуться, правда? Даже если Рицимер в замке, он ничего не успеет тебе сделать! Если бы я могла передать этот меч сэру Леону перед всем войском… Конечно, окажись здесь Кондор, он ни за что бы тебе не разрешил…

– Значит, нам повезло, что его здесь нет, – улыбнулась я.

Мне не хотелось ввязываться в очередную авантюру этой шальной девчонки, тем более что в прошлый раз её просьба вышла мне боком… Но меч! Вдруг я действительно могу помочь? Солдаты иногда бывают удивительно суеверны и серьёзно верят в такие вещи: заговорённые мечи, благословение предков… Вдруг эта находка действительно поднимет боевой дух? Да и приятно, чего уж там, увести королевскую реликвию из-под носа Кейтры!

В общем, я согласилась – и вот результат. Кольцо без проблем перенесло меня на главную улицу Катилоны. Я едва успела удивиться, как неприятно изменился город за каких-то три месяца, и тут же попала в облаву. Группа вооружённых стражников под сигной белого волка окружила небольшую группу горожан и погнала нас к замку, как стадо. Я попыталась улизнуть и получила такой тычок между лопаток, что чуть не растянулась на грязных камнях. В общем, сбежать не получилось.