Текст книги "Черные ирисы"

Автор книги: Алена Винтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

ГЛАВА 10

Ольга молча пила кофе, не обращая внимания на попытки Мадлен втянуть ее в разговор. Она была бледна и задумчива, лишь изредка поглядывала на часы, прикидывая, обнаружила ли домработница труп Кристиана или еще нет. Сейчас девять утра, значит, уже час, как она находится в особняке. Возможно, женщина прямо в эту минуту звонит в полицию, чтобы сообщить о своей находке.

– Идем в сад, подышим свежим воздухом, – предложила Мадлен. – В здании как-то жарко.

Она взяла Ольгу за руку и потащила за собой. Спустившись к беседке, в десяти метрах от которой был закопан кейс с деньгами, Мадлен тряхнула Ольгу за плечи.

– Взбодрись! Любой, глядя на тебя, может что-то заподозрить. Уж слишком ты задумчива, как будто чем-то сильно потрясена.

– Но разве это не так? – Ольга подошла к перилам и посмотрела на темную воду. – Я потрясена тем, что совершила. Как подумаю, что происходит в эту минуту в моем доме, становится страшно.

– Твоего беспокойства никто не должен видеть, – напомнила Мадлен.

– Я уверена, – возразила Ольга, – что это незаметно со стороны.

Мадлен оглянулась вокруг и, не увидев никого поблизости, подошла к кусту, под которым находился кейс. Потрогав носком туфли землю, она повернулась к Ольге и сказала:

– Полицейские, скорее всего, приедут сегодня после полудня.

– Думаешь, допрашивать меня будут в полицейском участке? – испугалась Ольга.

Ее лицо в обрамлении темных волос стало матово-белым, губы были почти бесцветными. Мадлен решила успокоить подругу:

– Если подозрения падут не на вдову, то им будет незачем тащить тебя в участок. – Она кивнула, словно в подтверждение своих слов, и заметила, как темнеют от страха глаза Ольги. – Черт! Я не то имела в виду! Твою мать! Я считаю, что полиция не будет обвинять тебя в смерти Кристиана. У них нет улик.

– Утешила. – Ольга в отчаянии прикусила нижнюю губу. – После твоих слов я ничего не боюсь. Теперь я чувствую уверенность и непоколебимость.

– Не иронизируй.

– Не знала, что в твоем лексиконе есть подобные слова, – усмехнулась Ольга.

– Я еще и не такие знаю, – огрызнулась Мадлен. – Если хочешь, то прямо сейчас могу выдать весь свой словарный запас.

В кустах послышался какой-то шум, и Ольга вздрогнула от неожиданности. Мадлен подбежала к ней и обняла за плечи.

– Это птица, – сказала она, не отпуская от себя дрожащую Ольгу. – Ну, успокойся. Куда исчезла та баронесса, что всегда держала эмоции под контролем?

Ольга печально улыбнулась.

– Хочешь, чтобы я и перед тобой разыгрывала из себя холодную сучку? – спросила она. – Я думала, что наедине с друзьями можно быть самой собой.

– Я лишь хочу, чтобы с полицией ты была такой, какой тебя привыкли видеть все.

– А как мне вести себя, когда полицейские сообщат, что Кристиан мертв? Плакать?

– Нет. Не пытайся играть убитую горем вдову. У тебя не получится. – Мадлен обняла Ольгу за плечи. – Вот если бы я была на твоем месте, я бы такую сцену закатила, что полицейские рыдали бы, глядя на меня. Я бы глухо стонала, проклиная судьбу за то, что забрала горячо любимого мужа.

– Комедиантка ты, Мадлен, – улыбнулась Ольга.

– Слушай, баронесса, – встрепенулась та, – может, у тебя совершенно случайно есть связи в шоу-бизнесе? Я интересуюсь просто так.

– Как же! Просто так только бородавки на носу растут.

– Никогда не слышала такого выражения, – рассмеялась Мадлен. – Имей в виду, если у тебя есть знакомые в шоу-бизнесе, а ты мне об этом не сказала, я буду преследовать тебя всю жизнь. Мучить до тех пор, пока ты не познакомишь меня с каким-нибудь продюсером или, на худой конец, с режиссером. Идем, искупаемся в бассейне, пока полиция не нагрянула.

Ольга смотрела, как Мадлен плавает, и обдумывала, как будет разговаривать с полицейскими. За два дня, прошедшие после того злополучного выстрела, Ольга изнурила себя мыслями, довела до крайнего нервного истощения. Она боялась. Но не того, что «великий и ужасный» Господь Бог накажет ее за убийство. Как раз это меньше всего волновало баронессу: она не верила в наказание после смерти. Гораздо больше беспокоила ее реальная жизнь и возможность получить тюремный срок за свой необдуманный проступок. Именно проступком, а не преступлением считала Ольга убийство Кристиана.

Анализируя свои ощущения, Ольга поняла, что убить человека не так уж и трудно, как многим кажется. Самое главное решиться это сделать. Убийство необходимо планировать, готовить себя морально к тому, что нажмешь на курок и увидишь падающего врага. Надо заставить себя принять мысль, что можешь отнять чужую жизнь. И когда ты будешь уверена в том, что убийство – единственный выход из сложившейся ситуации, когда ты сможешь спокойно, без страха и напряжения, глядеть в глаза тому, кого через минуту не станет, – ты готова к новому этапу в жизни. За секунду до выстрела ты закрываешь дверь в свое прошлое. В этот момент ты не сомневаешься, что все делаешь правильно, твердо и не колеблясь нажимаешь на курок. Но только когда смотришь в мертвые глаза убитого тобой человека, начинаешь понимать, верным ли было твое решение. Если да, то открываешь дверь в будущее. А если ты ошиблась – то навсегда застрянешь в том мгновении, когда пуля вылетает из дула. И ты хочешь все изменить, но уже не можешь.

Ольга не проходила эти этапы, она просто нажала на курок без подготовки и желания. Она не жалела об этом, лишь боялась наказания. В первую очередь она думала о своих девочках и о том, что будет с ними, если полиция докажет ее причастность к смерти Кристиана.

Стражи порядка появились только к вечеру. Женщины сидели в шезлонгах в парке, обсуждая нерасторопность полиции. Мадлен с жаром перечисляла все раздражающие ее «достоинства» Скотланд-Ярда, а Ольга слушала. В это время они увидели доктора Уэбстера, направляющегося к ним в сопровождении двух мужчин.

– Ольга расслабься, – улыбнулась Мадлен. – Сделай вид, что увлеченно меня слушаешь. Мы просто беседуем о «шмотках» или мужиках, сама выбирай о чем.

– О тортах.

– О! – засмеялась Мадлен.

Она ласково посмотрела на Ольгу и, заметив краем глаза, что полицейские совсем рядом, пропела:

– Дорогая, как называется это потрясающее кафе в Сохо, о котором вы только что рассказывали? Мне ни разу не довелось побывать в нем.

– «Джелсо», – в том же тоне ответила Ольга, – что в переводе с итальянского означает «тутовое дерево». Странное название для кафе, но там продаются самые вкусные торты в Лондоне.

Мадлен внимательно посмотрела на подошедших к ним мужчин.

– Ольга, господа желают поговорить с вами, – сказал Уэбстер.

Ольга взглянула на полицейских. Ее взгляд говорил о любопытстве и смущении. Он словно заставлял полицейских испытывать неловкость за их появление. Мадлен встала и любезно кивнула мужчинам.

– Не смею вам мешать, – сказала она и подошла к доктору Уэбстеру. – Джулиан, вы остаетесь?

Не дожидаясь ответа, она взяла бледного доктора под руку и повела его к зданию. Ольга проследила за ними взглядом и переключила внимание на мужчин. Оба уже были не молоды, но подтянуты. Хорошие костюмы, дорогая обувь, приличные манеры. «Прислали лучших», – подумала Ольга.

– Госпожа де Койн, – сказал один глухим низким голосом, поправив светлые волосы. – Мне очень жаль, но мы вынуждены сообщить вам неприятное известие. Ваш муж погиб. Его убили.

Ольга замерла и побледнела.

– Что произошло? – спросила она.

Полицейский обмяк от ее взгляда, в нем сквозили боль и печаль. В то же время чувствовалось, что баронесса не может поверить в сказанное. Мадлен поставила бы Ольге высший бал за искусно сыгранную роль жены, получившей неожиданное и страшное известие о смерти мужа.

– Это случилось в пятницу ночью. Ваш дом пытались ограбить. Барон был застрелен. Мы предполагаем, что он не вовремя вернулся домой, и грабители убили его. Приносим наши соболезнования.

Ольга дотронулась пальцами до подбородка. «Господи! Что делать? Что им ответить?»

– Благодарю вас, господа, – сухо сказала она.

Один из полицейских замялся.

– Госпожа де Койн, – прокашлялся он, – скажите, где вы были в пятницу ночью?

– Здесь. В «Вирджиния Голд». – Ольга задумалась на мгновение, затем зябко поежилась. – Вы не будете против, если мы продолжим беседу в здании? – спросила она. – Я замерзла.

Оба полицейских понимающе кивнули и направились вслед за Ольгой. Один из них, чтобы не заметила баронесса, торопливо вытер мокрый от пота лоб платком и спрятал его в карман пиджака.

ГЛАВА 11

Всю ночь Мадлен не могла уснуть. Она беспокойно ворочалась в кровати, пытаясь избавиться от тревожных мыслей. Наконец не выдержала бесцельного лежания в измятой постели и поднялась. Вышла в коридор, нашла Рамону, которая дремала в комнате для персонала, и попросила приготовить ей кофе.

Через полчаса женщины молча пили кофе в комнате Мадлен. Рамона поняла, что девушке необходимо чье-то присутствие, чтобы избавиться от чувства одиночества и беспокойства. Она видела, что Мадлен нечто гложет, но не задавала вопросов, понимая, что от нее требуется лишь общество, а не услуги психолога. Кроме того, она знала, что пациентка не скажет ни слова о том, что ее волнует. Она осторожно разглядывала Мадлен, чтобы это было незаметно. Рамоне хотелось запомнить лицо той, что спасла ее от финансовых проблем. После того, как муж украл деньги, Рамона растерялась. Затем пришел ужас: она поняла, что не сможет устроить судьбу своего единственного ребенка. Деньги, которые копились долгие годы на учебу дочери, исчезли вместе с мужем, оставив горький привкус предательства и ненависти. Если бы не легкие деньги, полученные от Мадлен, Рамона окончательно отчаялась бы, не зная, как поступить далее. Но все образовалось и так быстро вернулось на свои места, что Рамона даже не успела прочувствовать всего трагизма ситуации. Поэтому она украдкой подсматривала за пьющей кофе девушкой, навсегда запечатлевая в памяти ее нежное лицо.

Конечно, Рамона понимала, что ей заплатили за определенную услугу. Она подтвердила полицейским, что баронесса де Койн не выходила из своей комнаты в ту ночь, когда погиб ее муж. Вопрос, убила ли баронесса его или это сделала Мадлен, не беспокоил Рамону. Как не волновало и то, что она, возможно, выгораживает убийцу. Главным были полученные деньги. Сердце грела мысль, что она, бедная эмигрантка, работающая ночной санитаркой, даст дочери возможность осуществить свои мечты. Теперь у ее малышки будет выбор, то есть то, чего лишено большинство людей.

В половине одиннадцатого к главному входу подъехало такси. Мадлен быстро уселась на заднее сиденье, ей не терпелось как можно скорее уехать из этого места. Она соскучилась по своей маленькой уютной квартирке в Хокстоне, но главной причиной ее стремительного отъезда из клиники было одиночество. Мадлен поняла, что не желает оставаться здесь одна, без Ольги.

Ольга вернулась в Лондон вместе с полицейскими, которые любезно согласились ее подвезти. Мадлен волновалась за подругу. Им даже не довелось поговорить, потому что рядом с Ольгой, когда она собирала вещи, находился доктор Уэбстер. Мадлен мучилась от неведения.

Рано утром раздался телефонный звонок. Это была Ольга, что очень обрадовало Мадлен. Они решили встретиться после похорон Кристиана. Ни слова не было сказано о закопанных возле беседки деньгах и о разговоре с полицейскими. Мадлен слышала грусть в голосе подруги и переживала, что не может быть с ней рядом в эти тяжелые для обеих минуты. После разговора она долго сидела в кресле, впервые задумавшись над тем, почему так быстро привязалась к Ольге.

Мадлен не умела анализировать свои ощущения, она никогда не задавалась такой целью, считая это бесполезной тратой времени. Все, что случалось с ней в жизни, она принимала с философским спокойствием, не пытаясь вникнуть в причины. «Мы всегда получаем то, чего хотим, – считала она. – А то, чего не желаем, получаем вдвойне». Словно подтверждая эту мысль, судьба одаривала Мадлен тем, в чем она нуждалась, а то, чего девушка не хотела, судьба посылала сверх меры. Она любила роскошь, но знала, что это стоит недешево, и получала деньги. Однако вместе с ними приходили неприятности. Она боялась одиночества, и жизнь окружила ее множеством людей, но рядом с ними Мадлен всегда ощущала себя однинокой. У нее было много любовников, и она любила их, но ни с одним не была счастлива.

Что же ей дала Ольга и почему Мадлен так отчаянно желала быть рядом с ней? Их судьбы переплелись и намертво связались. Мадлен отчетливо понимала, что теперь им будет сложно друг без друга. И дело не в тайне, которую они делили между собой, а в чувстве родства и нежности. Женщин объединяла дружба, безоговорочная, не связанная никакими условиями, чистая, без корысти.

В почтовом ящике Мадлен обнаружила множество рекламных проспектов и письмо от Марвина Роуза. В нем было сказано, что она уволена из агентства, а на ее счет переведено сто тысяч фунтов стерлингов. «Компенсация за ущерб», – усмехнулась Мадлен. Все внутри пело оттого, что ее больше ничто не связывает с агентством «Астрей». Карьера модели и по совместительству шлюхи закончилась. Мадлен включила музыку и принялась прыгать по комнате. Она ощущала себя ребенком, которому только что преподнесли в дар желанный подарок. Сам того не понимая, Марвин освободил ее, подарив шанс на другое будущее.

Той же ночью она подъехала к клинике «Вирджиния Голд», оставив свою машину в месте, где когда-то их с Ольгой ожидал старый «Ровер» Рамоны. Она перелезла через стену, в тишине пробралась к беседке и откопала кейс. Мадлен боялась быть обнаруженной, ее пугал ветер, шевеливший листву деревьев, причудливые тени кустов заставляли вздрагивать от ужаса. В машине Мадлен почувствовала, что напряжение, сковавшее ее, начало спадать. Но, только оказавшись в своей квартире, она окончательно успокоилась и расслабилась.

Почти семьсот тысяч фунтов. Эта сумма осталась после оплаты молчания Рамоны. Ольга предложила разделить деньги поровну. Таких денег Мадлен никогда не держала в руках. Она даже не предполагала, что будет владеть подобной суммой. А если еще к этому приплюсовать сто тысяч, лежащие на ее счету... Она богата! Но не знает, что с этим богатством делать.

Весь следующий день Мадлен не выходила из квартиры. Она ждала звонка от Ольги, но телефон молчал. Сама она не решалась позвонить. Кроме Ольги, никого не хотелось видеть. К вечеру, устав от ожидания, она позвонила Эдди Харрису и сказала, что собирается к нему в гости. Эдварда Мадлен знала с детства. Их родители жили в соседних домах. В общем, Мадлен считала, что их связывает дружба, хотя знала, что Эдди видит в ней скорее объект для флирта, чем подругу.

– С красивыми женщинами невозможно дружить, – говорил он.

– А с некрасивыми? – спрашивала Мадлен.

– Можно, потому что видишь в них собеседницу, а не предмет обожания. Кроме того, с дурнушками можно рассуждать о высших материях и не думать при этом, как затащить их в постель. С ними раскрываешься духовно, а в этом и состоит главный принцип дружбы.

Такие разговоры веселили Мадлен и в то же время обижали. Она не понимала этого худощавого очкарика. То он поднимал ее в небо, заставляя ощущать себя красавицей, то быстро опускал на землю, горячо рассказывая о неких важных вещах, которые, по его мнению, можно обсуждать только с длинноносой кикиморой. Однако ей было хорошо и интересно с Эдди. Здесь играли свою роль и общность интересов, и то, что он был старше и, соответственно, многое знал о жизни, что вовсе не делало его педантом и занудой. Эдди казался Мадлен веселым, остроумным и добрым. Но более всего она ценила его за отзывчивость и чувствительность.

Мадлен не скрывала от Эдди своего желания стать известной моделью. Он знал, что она работает в «Астрей», но не догадывался о подпольной деятельности, которой занималось агентство. Впрочем, мало кто предполагал, какие именно услуги оказывают девушки, являющиеся гордостью модельного бизнеса. Когда Эдди спрашивал Мадлен о работе, девушка, не задумываясь, лгала. Она придумывала несуществующие контракты, чтобы оправдать деньги, которые имела. И Эдди, как она полагала, верил ей. Вот и сегодня, чтобы оправдать свое отсутствие, Мадлен красочно рассказывала о съемках в Альпах, где она неудачно упала, попав в больницу с вывихом руки и травмой головы.

– Опасная у тебя работа, – улыбнулся Эдди. – Хорошо, что осталась жива. Почему ты замолчала? – Он протянул ей бокал с вином.

– Думаю о том, как мы проведем сегодняшний вечер. Предлагаю сходить в кино, а потом где-нибудь поужинать. Или, наоборот, сначала ужин, а потом кино.

– Я этим занимался почти каждый вечер во время твоего отсутствия, – усмехнулся Эдди.

– И сколько нимф прошло через место сладострастия и неги? – Мадлен указала пальцем на спальню.

– Предпочитаю не обсуждать с тобой эту тему, – неожиданно смутился Эдди. – Пей вино. Я пойду вставлю линзы.

– Ты мне и в очках нравишься. – Мадлен потянулась за бокалом.

Эдди вздохнул, отметив, как она соблазнительно при этом изогнулась, и вышел из комнаты. Мадлен разозлило поведение Эдди. Раньше ему доставляли удовольствия пикировки, которые иногда заканчивались поцелуями. Что же случилось сегодня? Она с удивлением поняла, что мысли о том, что Эдди проводит время с какой-нибудь красоткой, злят и обижают ее. Ревность заставила ее задуматься, что же на самом деле она к нему испытывает. «Все, что угодно, только не любовь», – уверяла себя Мадлен.

Она была в недоумении. Чтобы хоть как-то отвлечься, она прошлась по комнате, рассматривая фотографии в рамках. На столе в беспорядке лежали бумаги, что было абсолютно не похоже на Эдди. Он всегда был аккуратен. Видимо, ее визит застал его за работой, и он не успел прибраться. Мадлен принялась складывать бумаги. Она положила на место съехавшую с коврика компьютерную мышку. Процессор отреагировал на это движение, и монитор, находящийся в режиме ожидания, включился. Мадлен безучастно взглянула на открытый документ и обомлела. Это было досье на Марвина Роуза. Здесь также была информация на каждого работника «Астрей». И самое страшное, каталог девочек и цены на их услуги. Мадлен быстро пролистала его и с облегчением вздохнула, потому что имени Мадлен Адамс в каталоге не значилось. Значит, Эдди получил этот материал совсем недавно, раз из него уже исключена информация о ней. Мадлен подбежала к сумке и быстро достала флешку. Необходимо скопировать данные об «Астрей». Она уже вставляла карту в разъем, как услышала шаги Эдди, и быстро отошла от компьютера.

Эдди подошел к ней и обнял за плечи.

– Вообще-то, я не думал, что ты сегодня объявишься. Поэтому на вечер у меня уже запланирована программа. Мы с Дэвидом Марстоном собирались сходить на выставку Шондры Прасат.

– А кто это? – спросила Мадлен, обдумывая, каким образом ей скачать информацию из компьютера Эдди.

– Неуч! Как можно не знать фотографа с мировым именем? – засмеялся тот. – Нужно приобщать тебя к прекрасному. Едем к тебе.

– Зачем?

Мадлен не собиралась уходить отсюда без информации, но Эдди уже тащил ее к двери.

– Чтобы переодеться. Не можешь же ты появиться на выставке в джинсах.

– Я не поеду, – отказывалась Мадлен. – Ты сказал, что пойдешь туда не один, а с Марстоном. Кроме того, мне мало верится, что вы собирались на эту выставку в компании друг друга.

– Ты не ошиблась, – весело кивнул Эдди. – Нас должны сопровождать дамы.

– Зная твой вкус, предполагаю, что одна из этих дам будет известной актрисой, другая – «Мисс с самыми длинными ногами или самыми большими сиськами в Северном полушарии». И я. Девушка со шрамом на лбу и злым язычком, – возмутилась Мадлен. – Я лучше подожду тебя здесь.

– Ты не понимаешь, от чего отказываешься, – возразил Эдди. – Мы весело проведем время. По поводу девушек можешь не беспокоиться. Мое внимание будет всецело принадлежать тебе. Договорились?

Мадлен нерешительно на него посмотрела.

– Согласна, – улыбнулась она и подумала, что после выставки найдет способ вернуться в эту квартиру и скопировать информацию. – Никаких других женщин! Твоей королевой на сегодняшний вечер буду я!

Выставка не впечатлила ее. Вернее, занятая своими мыслями, она не обратила должного внимания на красоту выставленных снимков. Она прокручивала в голове увиденное в компьютере. Откуда Эдди мог достать информацию об агентстве? Этот вопрос не давал ей покоя. Значит, в «Астрей» был некто, кто имел доступ к подобным вещам, и этот человек весьма болтлив. Но кто он? Мадлен многое отдала бы, лишь бы узнать, откуда к Эдди пришли эти сведения. Следующая мысль заставила ее еще больше задуматься. Для чего Эдди понадобились сведения об «Астрей»? Неужели он собирается использовать их в своих статьях? Руки стали холодными от страха. Эдди не понимает, во что вмешивается. Рой Гесс не станет терпеть такого любопытства.

– Ты плохо себя чувствуешь? – спросил Эдди.

– Нет, все в порядке. – Мадлен улыбнулась, демонстрируя, что он ошибся. – Просто мне очень нравятся снимки. Глядя на них, я разволновалась.

Эдди посмотрел на часы.

– Дэвид опаздывает. Вообще-то, задерживаться – это исключительно моя привилегия.

– Сегодня он решил отомстить тебе за долгие часы ожидания.

Эдди начал рассказывать о Дэвиде, но Мадлен практически ничего не слышала. Она сделала заинтересованное лицо, периодически кивала головой, однако думала о своем. В первую очередь она решила позаимствовать у Эдди информацию, которую он имел. Во-вторых, узнать, кто продавал ему секреты «Астрей». Погруженная в мысли, Мадлен улыбалась Харрису, который уже давно замолчал и удивленно смотрел на нее. Девушка не заметила, как к ним подошел Дэвид в сопровождении двух очень высоких и прекрасно сложенных женщин. Она очнулась только тогда, когда Эдди тронул ее за руку и обратил внимание на подошедших.

– Мадлен Адамс, – представил он ее Дэвиду.

Мадлен с интересом посмотрела на Марстона. Привлекательный тип. Она заметила, что обе дамы крепко вцепились в него, и не смогла сдержать улыбки. Девушки были одного роста с Дэвидом, а в нем было около ста девяноста сантиметров.

– Очень приятно, мистер Марстон. – Мадлен вежливо кивнула и взяла Эдди под руку. – Вы не будете против, если мы вас оставим? Дорогой, я снова хотела бы посмотреть на то фото. – Она указала на снимок в противоположной стороне зала и потащила за собой смущенного Эдди.

– Ты была невежлива! – прошипел он.

– Ты видел? У этих дамочек ноги начинаются в том месте, где у меня находится грудь! Представить жутко, как я смотрюсь рядом с ними!

Мадлен даже не пыталась понизить голос. Дэвид Марстон рассмеялся, услышав ее реплику. Он повернулся к своим спутницам. Одна из них, блондинка, была возмущена словами коротышки с разбитым лбом; вторая, рыжая, улыбалась. «Сегодня ночую с рыжей. Блондинка слишком обидчива и будет требовать много внимания».

– Хамка, – сказала блондинка и недовольно передернула плечами.

– Но весьма симпатичная, – добавила рыжая, прекрасно осознавая, что получает дополнительные очки в глазах Дэвида.